Второй шанс

— Прикинь, омеги комплексуют из-за размера своих членов. — Че за бред? Зачем омегам вообще член? — Да правда! Спроси сам у кого хочешь! Хотя, вряд ли тебе скажут так просто: «Да, у меня маленький член, и мне это не нравится». Но клянусь, они думают, что маленький член — это не красиво. — Не, ну, конечно, всему есть предел… Мирон сжал зубы до скрипа и, удобнее перехватив руль, перестроился в правый ряд, пользуясь моментом, когда какой-то додик на битом додже затупил. Из машины хотелось сбежать. Слушать бесконечные разговоры товарищей об омегах было невыносимо. Лучше бы о деле поговорили. — Так у твоего Масика маленький член? — Ну, наверное, меньше среднего. Мне больше и не надо, если честно. Но дрочить ему реально неудобно… — Зато у него яйца больше, чем у тебя. — Чее? — Тём, он родил тебе четверых детей! Ты бы не согласился родить и одного, если бы рожать пришлось тебе! — Да бля, не гони! — А кто в обморок упал, когда Макс третьего рожал?.. Мирон не сдержал обреченного вздоха. Кажется, бесконечная тянучка из машин окончательно встала. Посреди восьми полосного проспекта, на экране смартфона, выделенного ярко-бордовым цветом, рисовалось еще целых три аварии, а впереди такие уместные в сорокаградусную жару дорожные работы. От скуки он закрутил головой по сторонам. Впереди стоящая машина медленно поползла, и Мирон так же неспешно двинулся следом, подъезжая к первому «стукнутому». «Стукнутым» оказался самый обыкновенный закипевший придурок. Мирон незаинтересованно оценил видавший виды седан, водилу, склонившегося над раскрытым капотом, а потом буквально прикипел взглядом к пассажирам этого перемазанного машинным маслом и мазутом неудачника… Вернее, одному из двух пассажиров. Омега. Несмотря на то, что в тачке Мирона были закрыты окна и включен кондиционер, а до заглохшей развалюхи расстояние вытянутой руки, сразу стало понятно, что вот-то темноволосое кудрявое чудо на переднем сиденье очень даже стоящее внимания существо. Он приковывал взгляд хотя бы своей экзотичностью. Среди бледнолицего населения северной части страны его золотисто-смуглая кожа без единого изъяна, крупные вихры волос цвета молочного шоколада и чарующие темно-карие глаза… Нет, Мирон не мог бы объяснить, почему его так торкнуло. Вроде бы обычная мордашка, сияющая искренней улыбкой, будто похуй ему на невыносимое пекло, пробку, сломанную машину и не самую приятную компанию в лице побитого жизнью мужика, предположительно не родственника, и того фраера, что сейчас неумело откручивал что-то под капотом. Возможно, бачок омывателя стекол. Но на других Мирон даже смотреть не желал. Он внимательно изучал взглядом красавчика, который так весело и заливисто смеялся над какой-то шуткой, сказанной его сопровождающим. Да, красавчик, действительно. Одни только ресницы чего стоят! И глаза просто загляденье! Мирон даже умудрился рассмотреть цвет — зеленый. Невыносимо захотелось узнать, какой же у него голос, чем он пахнет, о чем думает, какое у него тело и… да, блять, какой у него член. И задница. И как он кричит при оргазме. Любит ли грубый секс, любит ли сцепку. Если не любит, Мирон научит любить. Тем более с ним можно было бы баловаться таким регулярно, все равно альфа бесплодный. …А еще какая у него любимая еда, курит ли он, кем работает, кто родители… Мирон нажал на кнопку, опуская стекло. Летний зной опалил щеки, но одновременно с ним до альфы донесся обрывок фразы, произнесенный достаточно низким, хриплым, чарующим голосом: — Не-не, друг, если он тебе ноет, что влюбился в мудака, то так ему и надо… Это, знаешь ли, в пятнадцать-двадцать пять работало, а потом уже как бы опыт, да? Значит, ничему его жизнь не учит. Понимаешь?.. Парень провел обеими руками по своим волосам, зачесывая их назад, позволяя Мирону полюбоваться игрой тренированных мышц. Вниз по шее скатилась прозрачная капелька. Парень оттянул ворот футболки пальцами, подул вниз, и мужчина едва не застонал, кусая губы от желания прижаться к нему, поцеловать соленую и горячую кожу… — Мирон, какого хера? — шикнул Тёма, хватая его за плечо. — Мы же договаривались, что ты не будешь клеить мальчиков, где попало! Мужчина товарищу ничего даже ответить не успел, потому что паренек в соседней машине будто услышал их, резко повернулся всем корпусом к окну, и Мирон от чего-то засуетился, как мальчишка, которого застали за подглядыванием. — Чего смотришь? Укусить хочешь? — спросил парень, нагловато ухмыльнувшись провокационной бесстыдной улыбкой, и приподнял подбородок, откидывая голову назад, обнажая шею. Мужчины в машине даже растерялись, глядя в ехидные, прищуренные, истинно лисьи глаза. Мирон любил людей с характером, умел отвечать красиво и достойно, но сейчас почему-то растерял всю свою харизму. Взгляд его был прикован к шее омеги. Так хотелось впиться зубами, поставить метку… — Сожрать, — признался он, будучи не в состоянии придумывать убедительную ложь. Его ответ парня развеселил. Он беззастенчиво рассмеялся, обнажая крепкие белые зубы. — Могу дать только пососать, — отсмеявшись, он невинно захлопал ресницами, при этом соблазнительно прикусив губу. — Хочешь? Тёма, сидящий на заднем сиденье, присвистнул и тихо прокомментировал: — Горячий. — Не то слово! — вожделенно вздохнул сидящий рядом с ним Серый. — Эй, мужик на «финике», тебе сигналят, — заметил парень, указывая назад. Действительно, впереди стоящие машины медленно двигались, а тачка Мирона все стояла возле сломанного седана. — Похер, — выдохнул мужчина. — Что, никак? — Никак, — парень дернул плечом и доверительно сообщил: — Костя не механик. Он вообще не понимает, что делать. Ждем друзей, которые разбираются в машинах. А я ой как на работу опаздываю. Мирон растянул губы в улыбке, включаясь в процесс. — Так может, подвезти тебя? Он на самом деле ждал решительного отказа. Он бы и сам отказался на месте омеги садиться в машину к трем мордоворотам, но этот конкретный омега… задумался. И Мирон легко ударил сидящего рядом с ним Тёму в бок, заставляя выйти из салона и пересесть на заднее сиденье. А тем временем в соседней машине разворачивалась дискуссия. — Динар, нет! — шикнул на него товарищ, а у Мирона улыбка стала совсем нехорошей. Он не мог сдержать радость, ведь он, блять, узнал имя! — Да помолчи, — поморщился парень, потом взглянул на часы на запястье… — Ты чего, реально пойдёшь к ним в машину?.. Но Динар уже решительно распахнул дверь. У Мирона дыхание сперло, в груди болезненно закололо, когда он увидел эти шикарные длинные ноги в светлых рваных джинсах… — Джек-пот! — прошептал Тёма, кажется, тоже восхищаясь красотой парня. Но Мирон его не слушал. Он смотрел, как Динар подходит к растерянному Косте, говорит ему что-то. Мирон даже не смог сдержать смеха, когда этот самый Костя сперва округлил маленькие поросячьи глаза от удивления, а потом насупился, кивнул, обошел «финик» Мирона, взглянув на номера, и подошел к окну. — Значит так, — пробурчал он, и Мирон понял, что этот пацан, при всей своей слюнтявости, альфа. — Я номер запомнил, ваше лицо тоже запомнил. Если Динар не отзвонится мне в течении часа, я иду в полицию. — Ес, сэр, — козырнул Мирон, улыбаясь и, переглянувшись с таким же оптимистично настроенным омегой, кивнул. — Все будет в порядке. Довезу в целости и сохранности. Динар фыркнул и, оббежав машину, сел на пассажирское рядом с альфой, окутывая салон своим теплым сладким запахом. — Ну, и куда же тебя везти? — мельком взглянув в боковое зеркало, он наконец-то переместил ногу с тормоза на педаль газа и двинулся вперед, вместе с потоком подползая к светофору. — К зданию суда, — лучезарно улыбнулся омега, скосив глаза на Мирона. Альфа затылком почувствовал, как Тёма и Серый сверлят его ошарашенными глазами. Он и сам немного подохерел, потому что им троим нужно было туда же. Серый должен был свидетельствовать на суде по делу их друга, а Тёма и Мирон выступали в качестве поддержки. — О-окей, — стараясь сохранять невозмутимость, протянул мужчина. — И ты… — Я окружной прокурор, — спокойно ответил Динар. — И у меня важная встреча на десять утра. Опаздываю. Мирон мысленно умолял друзей молчать, и они действительно молчали. Как рыбы. — Успеем, — решительно выдохнул альфа, ободряюще улыбаясь парню. — Но ты же не будешь решать рабочие вопросы в этой одежде? — Конечно нет. — хмыкнул Динар. — У меня есть сменная одежда. В кабинете. И, предвосхищая твои вопросы, да, я уже взрослый мальчик. У меня достаточно опыта, чтобы занимать эту должность. Вскинув бровь, Мирон еще раз внимательно взглянул ему в лицо. Он не мог точно сказать, сколько парню лет. Навскидку не больше тридцати, но, наверное, так казалось из-за его внешнего вида. Динар действительно будто только из ночного клуба выполз. Остальную часть пути они болтали о всякой ерунде. Мирон даже и не вспомнил бы, о чем именно. Молол какую-то чушь, сосредоточенно выбирая самую короткую дорогу к суду, так что они прибыли даже раньше, чем он рассчитывал. — Спасибо, — произнес Динар, одаривая мужину ласковой улыбкой. Протянул руку, но альфа вскинул бровь и мотнул головой, предлагая поговорить на улице. Омега понимающе кивнул и выбрался из салона, бросив парням на заднем сиденье равнодушное «пока». Мирон отвел его подальше, в тень, и, привалившись плечом к стволу дерева, деловито поинтересовался, глядя в искрящиеся весельем зеленые глаза: — Что вечером делаешь? Динар сунул руки в карманы джинсов и будто бы небрежно обронил: — Иду ужинать с одним мужчиной. В голове альфы сразу же пришел в действие механизм, закрутились шестеренки, и мозг попытался найти ответ на вопрос, готов ли он бороться с каким-то мужиком за этого парня. Ответ, который ему за доли секунды выдали сознание, подсознание и надсознание, показался до смешного очевидным. Готов. Но Мирон сумел сохранить на лице маску. — А, так у тебя мужчина есть… Мордочка омеги, до этих слов невинная, стала хищной. Он прищурился и нагловато заявил: — Теперь есть. Кстати, куда пойдём ужинать? Я люблю мексиканскую кухню, но итальянская тоже ничего. Мирон рвано выдохнул от облегчения. С ним такого еще не бывало… — Пойдем куда захочешь. Во сколько за тобой подъехать? — Буду ждать тебя ровно в пять, — серьезным тоном произнес он и, не позволяя возразить или что-то спросить, хлопнул мужчину по плечу и взбежал по ступеням к тяжелым резным дверям окружного суда. Мирон постоял еще немного, а потом вернулся в машину. Тёма и Серый, что-то активно обсуждающие, вдруг замолкли. — Заткнитесь, — хмуро пробурчал альфа, уже зная, что вскоре последуют вопросы и насмешки. Но Тёма все равно произнес, впрочем, и без намека на веселье: — Мирон, ты же понимаешь, что с очень большой вероятностью, если кто узнает, тебе пиздец? У нас тут вообще-то тоже есть дельце, и твое знакомство с прокурором, блять, может нам его очень сильно подпортить. — Да, — холодно ответил мужчина, прикрывая глаза. — Это ничего не меняет. Серый будет свидетельствовать, а мы с тобой просто погуляем вокруг здания. И я знаю, что ты скажешь, но мой ответ — нет. — Мир, ты реально поплыл? — рассерженно пробурчал Серый, наклоняясь ближе к нему. — Увидел красивую «дырку» и готов похерить все? Очнись, приятель, он прокурор! А ты наш лидер! — Вот именно! — прорычал Мирон, не открывая глаза и не оборачиваясь. — Я тут главный! И я прострелю тебе жопу, если ты не заткнешься! А теперь поднимай эту самую жопу, пока она цела, и иди! Ослушаться Серый не решился.