«Бинго!» или «Как приручить Слона?»

      Непобедимые машины транслирует онлайн-кинотеатр. Хоть я и хотел посмотреть на большом экране, но куда такого красивого деть, как не прятать дома. Слон забился в угол дивана, обнял подушку, я вообще на полу, подальше, чтоб не мешать. Просматриваю время от времени на него, улавливая перелив мази от синяков. У каждого в аптечке есть такая, прозрачный гель, что приятно холодит ментолом фингал и толком не помогает. Но почему-то я вижу поблескивания и на шее, что спускается в растянутый ворот одежды. Не понял. Показалось? Сижу дальше, смотрю на роботов и не вижу их. Мое сознание занято другим — обработка информации. Ощупал взглядом опухшие пальцы рук парня — ну, мало ли, есть глубокие царапины, махался же, боксер. Пощупал невзначай икру ноги, что находится рядом со мной в штанинах спортивного покроя. Опять не понял. Он точно цел и без переломов? Только не хватало таскаться по травмпунктам всю ночь. Оно же как бывает. С горячки не понять. Ай, болит и ладно, мазюшкой намазнил. А потом как разнесет, как почернеет…       Все, не могу, вскочил.       — А? — пацан не понял смены обстановки, вопросительно воззирает.       Я не собираюсь объясняться. Просто раздену, просто посмотрю, просто удостоверюсь, что все в порядке.       Мышонок правда что-то пикает, вертится, переполошился весь, словно я собрался его кусать. Заламываю — дрожит нетрепещущим листом осоки, безумно вылупив глаза. Чего это он?       — Ты потише, это же я, — приближаюсь к самой мордочке, шепчу прямо в висок.       Вспомнилось, что подобной фразой уже растормошил его как-то. А вдруг поможет? Помогло, хоть и не сразу. Что-то матерное простонал, пнул в бочину коленом и только потом сдался, обмяк шарнирной куклой в моем захвате, медленно опустил конечности, которыми хаотично болтал.       Раздеваю быстро, профессионально, как говорит Смит. Осматриваю. Слона точно душили, точечные синяки на шее, и это не засосы. Грудь исцарапана, как будто на ней танцевала свора колдовских котов. Бока, живот — исполосано. Спускаюсь взглядом к широкой резинке спортивок и не могу себе отказать, чтоб не стащить, удостовериться — насилие.       Насилие насилию рознь. Я сам ещё тот любитель пожестче, но калечить партнёра — низко. Мое насилие красивое, приятное и по обоюдному желанию. Такое немало заводит, да. А это что? Выбить глаз, сломать пару ребер, разорвать очко — ого, ты великолепный какой.       — Точно ничего не переломано? — мой голос звучит низко и хрипло. Словно жую песок на побережье и пытаюсь между прочим говорить. Ощупываю то там, то тут, ищу переломы.       — Все в порядке, — а его, наоборот, очень живой и звонкий.       — В порядке, б… — выплюнул как скользкую противную медузу. — В порядке он! — все еще жжет на языке.       Одел обратно. И хоть подобного я не исполнял раньше, получилось не хуже. Я мастер раздеть и подмастерье одеть.       — Надеюсь, тебе пару отгулов дадут, — это я о работе. Слез с парня и вернулся на прежнее место. — А пожить можешь и у меня. Сколько хочешь.       Не уверен, что он воспользуется моим предложением. Все же я его подбешиваю немало. Всегда можно перекантоваться у хорошего друга и не заставлять себя наблюдать неприятный объект. Но предложить я был обязан. Чтоб был выбор, а выбор должен быть у каждого.       Что я вынюхал? В общем — он живёт в каком-то притоне. Вообще не самый лучший район, если разобраться. Что там делает? Кого развлекает и обслуживает? Ради чего? Не мое дело, не мое. Остановился в раскопках вовремя. Вернее, запретил себе дальше лезть в дерьмо.       В звуках перестрелки и скрежета металла я понял, что Слон уснул. И хоть я не особо слежу за сюжетом, он точно проспал развязку. Сделал потише и наметил план дальнейших действий. Для комфортного существования у меня, такому как он нужны кое-какие вещи. Видел, пришел с объемным рюкзаком, думаю, там найдется сменная одежда, личные средства гигиены. Но это не все. Мое жилище никогда не было рассчитано на двоих. Я всегда был один и даже не думал, что кто-то задержится тут дольше, чем на одну ночь.       Перебирал тщательно какие-то обыденные штуки, продукты, необходимый инвентарь худеющего. Вспомнил, пакеты для льда закончились, овощей не так и много в запасе. Я что, вновь собираюсь содействовать его болячке? И да и нет. Тут надо с умом и аккуратно. Расстройство — часть Слона, его личности. Я потакаю ему неспроста, в благодарность. Хорошо, что оно вообще есть, иначе просто свихнется и бай-бай, малый.       Я разбудил его, хоть и не собирался. Пакеты шелестели жуть как громко. Выходил, пока он сладко дрых за припасами. Соня выполз на звук, и я заметил какой он отекший. «Мешки», губы, нос, вмятины на щеке, как лунные кратеры. Еда в обед была неподходящей для хилого организма, слишком соленой и острой.       — Приготовишь ужин? — раскидываю купленное по местам. — Что-то на свой вкус.       — Лучшая еда — вода, — отстраненно пробубнил он.       — Давай без лозунгов, ага? А и ещё, — выложил на обозрение яркий конверт, пододвинул ближе.       — Что это? — он взял его, повертел и рассмотрел. — Абонемент?       — Ну да, — я бросил суетиться с банками и пакетами, подошёл к нему ближе и без стеснения полез под тряпки, прикоснулся к оголившемуся торсу. — Тебя хрен накормишь, хоть мышечной массой поправь свое плачевное положение.       Не знаю каково это, чувствовать себя гусеницей. Никогда не имел проблем с телом и головой. Нет внутреннего протеста, несмотря на недостатки. А они у меня есть? У всех есть. Только мне ровно, крышу не сносит. Принимать самого себя, как оказалось, целый подвиг. Не все умеют.       Решил, что в одиночку мне не справиться. Недолго ломал голову, Зое набрал, невзначай поинтересовался. Подсказала направление. Нужно что-то большее, и хвала небесам существуют целые Центры для сдвинутых. Очкастая знает толк в странных заведениях города. И там есть все, не только типичное железо, бассейн. Различные процедуры, тренинги, единомышленники и так далее — вся та чушь, которую я не могу ему обеспечить в своем лице, разве что оплатить пропуск.       — Новый спор? — прозорливый ушастик. — Что на этот раз?       — Результат. — Я растянул ехидную улыбку. — Не пойми неправильно, забочусь исключительно о себе. В голодном обмороке и из последних сил ты вряд ли сможешь как надо отсосать.       Он поднял бровь и глядел с великим недоверием.       — Больше похоже на условие, чем на спор, — все же заметил он. — Хорошая шлюха удовлетворит быстрее, качественнее и дешевле, — рассуждает спокойно. Не отступает и не пытается убрать мои ручонки, что уже спустились и шарят нагло по потерявшим тонус бедрам.       — На что это ты намекаешь? — сделал невинное лицо. — Не зазнавайся, дохляк, — чмокнул аккуратно в опухшую щеку.       Верно, выглядит подозрительно. Но это я. Кот, который получает удовольствие исключительно от игры, не питая желания съесть мышь. Так было всегда. Легкое увлечение и никакой приторной любви, от которой воротит. Одно плохо, мыши быстро выдыхаются: не аппетитно лезут в пасть, либо дохнут.       — Ну, знаешь… — хмыкнул он и задумался.       Меня это насторожило. Слон может с легкостью взять свои скудные пожитки и свалить. Куда? Да куда угодно — к любому приятелю на «переночевать» или вернуться в свой гадюшник. Его ничего не держит. Я всегда веду себя и выражаюсь с напором, лапаю и зажимаю, словно он обязан, а по сути же нет.       — Честно? — решил дополнить. — Мне глубоко насрать, как ты выглядишь, всем остальным тоже. Толстый или тонкий, с подтянутым телом или обвисшими боками. Это парит исключительно тебя, разрослось только в твоей голове. — Я прекратил прижимать его к себе с подтекстом. — Выбор за тобой, живешь тут, пытаешься выбраться из выгребной ямы, опираясь на мое плечо, или валишь куда вздумается и дальше ненавидишь себя.       Вот пусть как хочет, так и понимает. Не собираюсь уговаривать, петь дифирамбы. Не мой подход. Пусть остаётся или проваливает.       — По рукам. Я не дурак отказываться от такого. — Показывает пестрый конверт и пытается улыбнуться разбитыми губами.       — Ужин за тобой, — напомнил.       Говорю же, РПП — мой союзник.