«Бинго!» или «Как приручить Слона?»

      Ужин своеобразный. Не в смысле плохо, наоборот. Семейные вечера — это определенный перечень блюд и сама подача, так мне кажется, ну или хочется. Я не испытал в полной мере заботы семьи, рано лишившись матери. Наблюдал только издали, да в гостях. Слон готовил с душой и в семейных традициях, не опираясь на собственные загоны в еде, так мне показалось. Интересно.       — Очень вкусно, — хвалю его стряпню заслуженно.       Конечно, я бы сказал то в любом случае, но тут все честно, моя совесть чиста и искрится.       — Да? — не верит. — Я плохо готовлю.       — Для кого плохо, пусть и сидит голодным. А мне в самый раз. Готовь для меня почаще, — хитро подмигнул.       Ха, вывернул в свою радость. Его неуверенность — зелёный свет откровенным подкатам с моей стороны.       Все идет как надо — пришло на ум впервые, когда после ужина и вымытой посуды мы переместились на диванчик досмотреть роботов. И не один из нас их так и не смотрел. Каждый думал о чем-то своем. Не знаю, что роилось в башке лопоухого, я вспоминал прошлое, разное. Далеко не связанное с ним. Ворошил глубоко, устроив поудобнее голову на мягкой обивке мебели и прикрыл глаза. А когда открыл, в окнах серел рассвет. Да ладно? Ничего себе! Я чемпион по бессоннице и бесцельному ночному блужданию. А тут спал без задних ног, да ещё и прижимая к себе истерзанное тельце. Загадка на загадке.       Под моим боком сопит Слон, чудом поместившийся рядом. И почему не ушел спать на ожидающую его тахту? Я же обеспечил его спальным местом и отличными постельными принадлежностями, комфортно и тепло. Для чего ютиться на краю? Смешной. Растянул губы в улыбке, зарыл нос в щекочущие волосы на его макушке, обманщик. Самый настоящий причем. О чем это я? О фальшивой верности и доверии. Я не верю ему? Я не верю себе.       Во второй раз я подумал, что всё идёт как надо, когда прошел почти месяц с того дня, как парень появился на моем пороге. Слон ожил. Ему на пользу пошел отпуск на работе и абонемент в Центр. Мало выспаться и пытаться наладить питание, понять что ты делаешь, как живешь, о чем мыслишь. Его жажда измениться начала преображаться. С чего я взял? Ведет себя немного иначе. Оковы отвалились, и он трезвее начал смотреть на вещи вокруг себя.       — Можешь снять рубашку? — огорошил вопросом.       Я только вернулся с работы, зашёл на запах, доносившийся с кухни. Тащу галстук с шеи, не успел и рта открыть, а тут поджидает не только вкусная еда, неожиданное развлечение.       — Оу. Недолог тот день, как ты сигаретку попросишь? — хохотнул я.       — Та не. — Слон мчится поближе, касается мелких пуговок, смыкает. — Мне надо кое-что проверить.       На его плече кухонное полотенце, что сливается с белой футболкой. Готовил значит, и что-то взбрендило в голове. Замечательно.       — Надо так надо, — соглашаюсь под напором пришибленного.       Получив мое одобрение, он прямо задохнулся, высмыкивает заправленную часть, спешит расстёгнуть пуговицы манжетов, бежит пальцами по застежкам на стойке воротника и вниз. Быстро оголяет грудь, тянет с плеч вещицу, что называют рубашкой.       — Ой. — Рассматривает словно видит впервые мужской торс. Облапывая зелёными глазищами.       — Я не понял, что за «ой»? — не скрываю интереса. От чего можно ойкать?       — Такой красивый, — выдохнул он, точно не подумав, ткнул пальцем в грудную мышцу. — Мне таким точно не стать…       Понятно, что-то где-то щелкнуло, и теперь сменились вкусы. Сначала были дети в трусах, теперь более распространенные убеждения взяли верх над разумом. Скорее всего в Центре насмотрелся на других и порождает новые комплексы. Что за придурок, а? Господи ты Боже ж мой. Как масса для лепки.       — Ты тоже красивый, — выдал я сразу.       — В каком месте? — пискнул.       — О, много мест. — обхватив за бока, я подвинул его к стойке в центре кухни.       Иногда на ней готовят, иногда за ней едят, а в особый случай она сгодится как опора для моих уроков красоты. Теории не будет, я не особо умею лить воду, перехожу к практике. Стащил невзначай полотенце прикрывающее фронт работ, начнем-с.       Покрыл быстрыми поцелуями тонкую шею, пока не услышал тихий вздох. Всего-то надо, пф. Смазано коснулся губ и завлек в долгий и глубокий поцелуй, от которого Слон задрожал. И как только расцепил, он незамедлительно томно выдохнул.       — Красиво. — Поднимаю подбородок, осматривая раскрасневшиеся вспухшие губки. Лизнул их в доказательство.       По-собственнически нырнул под футболку, ощупывая ребра, дразню чувствительные места на груди. Слежу за реакцией осоловевших глаз и дыханием.       — Красиво, — повторил, глядя на гримасу наслаждения.       Не стал долго издеваться, так, лишь облизнул ушную раковину и ощутил пальчики, что впились в мои плечи — сигнал. Ныряю в штанишки, что свободно огибают талию, под резинку белья. Повеселевший орган рад касанию, первое давление и фрикции срывают с губ хозяина желанный стон.       — Красиво, — замечаю вслух.       На мои слова он уже не реагирует, движется навстречу, подмахивая бедрами, ближе к удовольствию. Мне дико приятно наблюдать за ним, подбадриваю новым поцелуем и лишь после разворачиваю. Жаль, правда, терять обзор, но примитивными ласками сегодня все же не обойдусь.       Сначала Слон не понял смысла рокировки, лишь отставил беспечно зад, сам склонившись на стойку, ища опору вместо моих предплечий. Но и я не спешил открывать карты. Снизил темп и нажим, стянул мешающие шмотки ниже по бедрам, провел по крестцу спины, поднялся к лопаткам, переместился к шее, кадыку, добрался до рта и просунул пару пальцев меж сочных губ. Не думаю, что он ясно соображал в тот момент, как облизнул их. Заглотнул поглубже и стал тщательно вылизывать и посасывать.       — Красиво, — повторяюсь я, даже у самого в штанах зашевелилось.       И чтоб не довести себя до стойкого солдатского состояния, вынимаю обслюнявленные пальцы и ловким движением касаюсь ямочки меж ягодиц. Отвлекаю большим пальцем, нажимая на копчик, чтоб он не сразу понял мою затею и не всполошился. Прогибаюсь, достаю до шейных позвонков, губами нежно касаюсь. Его член во всю готов дойти до пика, появились спазмы, что ещё больше заставляют его дрожать и приятно для моего слуха вздыхать. Палец скользнул к входу — кольцу мышц, что отделяю его от феерии наслаждения. Всего ничего, здесь, совсем рядом простата.       — Ой, — отреагировал он на проникновение.       Так же как и на мой торс? Я чуть не рассмеялся в голос. Такой смешной, сил нет. Давлюсь хохотом, но не останавливаюсь. Ощупываю тонкие стенки, продвигаясь дальше, синхронно, не сбиваясь с ритма, что выполняю для жаждущего члена. И вот оно. Волшебный протяжный стон, мелкая дрожь и учащенное сердцебиение. Жадные глотки воздуха, пульсация, в ладонь потекла сперма, а я даже не старался.       — Ты слишком прекрасен, — шепчу во взмокшую шею. — Считаю, чувствительный партнёр — подарок небес. — Тут не нужно много слов, чтоб понять суть. — Физические достоинства имеют смысл лишь тогда, когда нет ничего другого. Да и «красиво» — у каждого свое.       Как победитель демонстрирую белесую жижу на ладони и свечу дерзкой ухмылкой. Со мной не поспорить, и Слон лишь дует щеки с лёгким румянцем, пытаясь справиться с одышкой, негласно соглашается.       И кто тут победитель, а?