Прометей

Первое Дитя сидит в своей комнате, сжимая в руках старые разбитые очки командующего. Они не служат никакой цели — Рей не нужны очки, даже если бы она в них нуждалась, то их потрескавшиеся линзы непригодны для того, чтобы пользоваться ими по назначению. Они, эта святыня, — ее единственная близкая к сердцу вещь, напоминание о том, что когда-то командующий спас ее, не имея в этом никакой необходимости. Рей часто думала об этом с тех пор — в моменты ночных пробуждений и в школьном классе, когда она смотрит в окно, а голос учителя приглушенно звучит на заднем плане. С тех пор как она впервые открыла глаза, ей сказали две вещи: ее цель — осуществить Сценарий Гендо, и что ее всегда можно заменить. Командующий сам сказал ей это, и все же он был тем, кто спас ее. В этом поступке должно быть что-то, что несет некий смысл, но Рей никак не может этого найти. Ее руки сжимают очки; она слышит, как пластиковые оправы кривятся и трещат под давлением. Рей поворачивается и кладет их на столик рядом со своей кроватью, где они обычно лежат, отражая солнечные лучи, просачивающиеся через окно. Сегодня занятий нет, поэтому она останется в своей квартире. У нее нет потребности выходить на улицу — Секция 2 доставляет ей еду раз в неделю, и она получает весь необходимый солнечный свет из своего окна и балкона квартиры, где она иногда наблюдает за пролетающими через двор птицами. Она, как всегда, ждет приказов. Они никогда не приходят в такие дни, но что-то в сегодняшнем кажется другим: она ощущает это в воздухе. Сегодня кто-то придет. На мгновение Рей задается вопросом, может ли это быть Синдзи? Но у него нет никаких причин приходить. Где он мог быть в такой день? Вероятно, в квартире Мисато со Второй. Она не понимает, как он может так часто находиться рядом с ней. Возможно, он просто смог привыкнуть к этому, или может за его скромной внешностью скрывается невероятно сильная жажда компании. А может это потому, что он не ненавидит красный цвет, который Аска так часто ярко источает. Рей никогда не видела ее без нейронных зажимов, даже во время их занятий физкультурой. Вторая будто напоминает не только себе, но и всему остальному миру, что она — пилот Евы. Полная же ее противоположность — это Рей, которая просто странная, предпочитающая тишину и уединение своего разума постоянному присутствию и болтовне других. Она может терпеть командующего, что говорит редко, не считая отдачи приказов; она может терпеть Синдзи, который вежлив и спокоен в общении. Но эта Вторая, которую Рей терпеть не может, которая, кажется, всегда находит что сказать, когда они находятся вместе в одной комнате чуть более двух секунд, пылающий комок эмоций, о коих Рей определенно лучше не знать. Взгляд Первой скользит по комнате, снова натыкаясь на очки Гендо. Вот величайший парадокс в ее простой жизни: она не должна чувствовать, ведь эмоции будут только мешать Cценарию, но она знает, что должна что-то чувствовать. Скорее всего, благодарность; да, так и есть. Она должна быть благодарна, что командующий Икари высвободил ее из контактной капсулы, что он… он спас ее? Другие говорят, что так и было, хотя Рей не совсем помнит этого. Что она помнит, так это звук его голоса и скрежет металла, когда он пытался освободить ее. Рей задается вопросом, что он мог чувствовать, кроме жжения ладоней: чувство срочности, но почему? Если она действительно была заменяемой, зачем так беспокоиться об этом? Выходит, что ему было не все равно. Конечно, ему было не все равно — в конце концов, он ее вырастил. Кроме того, должно быть что-то, какое-то слово, чтобы выразить это странное волнение в ее груди, но Рей не знает такого. И ей никогда не приходило в голову спросить об этом. Это знание не имеет никакого отношения к Сценарию, а значит, и к ней самой. Но она все равно чувствует это в моменты, которые, кажется, никогда не сможет удержать: тепло, которое иногда наполняет ее тело, когда она смотрит на очки, воспоминание о Синдзи, говорящем ей улыбнуться. Именно такие вещи, не относящиеся к делу, сбивают ее с толку, поэтому она старается не позволять им скапливаться в ней. Вот почему, хотя она никогда в этом не признается, она остается в своей квартире. Здесь все просто, и ей не нужно ничего чувствовать. Снаружи, на лестнице, слышатся шаги. Рей узнает в их тяжести и эхе Секцию 2. Они пришли, чтобы забрать ее, но это странно — от командующего не было никакого уведомления о том, что она нужна сегодня в NERV, возможно, это что-то срочное. Она открыла дверь как раз к тому времени, когда в поле зрения появился первый из мужчин в костюмах. — Для начала, — говорит один из них, — ты пойдешь с нами. — Да, — повинуется Рей и покидает квартиру. Она оставляет дверь приоткрытой, спускаясь по лестнице вслед за Секцией 2. Ей не нужно запирать ее; эта мысль никогда не приходила ей в голову. Никто не приходит сюда за Рей Аянами, если только она не нужна.

________________________________________

Они высаживают ее в нескольких кварталах от одного из выходов на поверхность NERV и сообщают ей о скором прибытии Второго и Третьего Дитя. Будет проведен тест синхронизации, при условии, что доктор Акаги активирует Еву-00 без каких-либо проблем. У Рей нет причин полагать, что Акаги потерпит неудачу, и поэтому она готовится, пока ждет. Лучшие тесты синхронизации выполняются с ясным умом и чёткой концентрацией– И как только Аска поднимается на вершину соседнего холма, крича что-то Синдзи, который отстает от нее, вся концентрация Рей разрушается. — Первая! — слышит она зов Аски с вершины склона. — Я вижу, ты решила почтить нас своим присутствием. — Вторая, — ровным тоном произносит Рей; это единственное приветствие, с которым она когда-либо обращалась к Аске, единственное, которое она могла себе позволить. Даже «Сорью» слишком много для нее; это подразумевает уровень близости ко Второму Дитя, который Рей никогда не увидит у себя, и она не хочет ничему способствовать. Она не хочет дружить с ней. Она всего лишь хочет, чтобы ее оставили в ее квартире, как можно дальше от человеческих контактов, пока долг не потребует этого. — Аянами! — Синдзи удается помахать рукой, когда он достигает вершины холма и останавливается, чтобы отдышаться. — Аска, тебе обязательно идти так быстро? До теста еще как минимум час! — Кадзи в Геофронте, — говорит Аска, делая ударение на первом слове. — Чем скорее мы туда доберемся, тем скорее найдем его! Это означает, делает мысленную пометку Рей, что скоро она избавится от компании Аски. На этот раз она и Вторая могут быть в чем-то согласны, и это — желание как можно быстрее добраться до выхода на поверхность. Аска проносится мимо; Рей молча следует за ней, на миг оборачиваясь, чтобы убедиться, что Синдзи идет за ними. Они образуют своего рода разбитый эшелон, где Аска во главе, а Рей и Синдзи, отставая, ползут позади. На этот раз в самом конце идет Синдзи, и это позволяет Рей держаться от Аски на расстоянии, которое она считает удобным — не слишком близко, чтобы она не пыталась заговорить с ней (еще Рей не придется так много смотреть на ее волосы), и не слишком далеко, чтобы она не огрызалась на нее. Синдзи не нагоняет их полностью, пока они не оказываются у входа в Геофронт. Аска стоит в стороне, ее форменные туфли нетерпеливо постукивают по асфальту, пока Рей проводит своей карточкой через считывающее устройство. Ничего. Она снова проводит ею, осознавая, что Второе Дитя теперь нависает над ее плечом, прищурив взгляд, как будто сама сила ее требовательного присутствия заставит устройство внезапно сработать. Но по-прежнему ничего не происходит. — Дай-ка я попробую! И Рей чувствует, как чья-то рука сжимает плечо — теплая, крепкая — и Аска отпихивает ее в сторону, просовывая свою собственную карту в считыватель и несколько раз активно проводит ею. — Кажется, они все не работают, — говорит Синдзи, находящийся у соседнего турникета. — Конечно, они ведь сломаны, глупый! — Аска отворачивается от считывателя и окидывает взглядом город вокруг себя. Она кладет карточку в школьную сумку и устремляется к лестницам неподалеку, что ведут к грузовому транспорту. — Это место даже поддерживать свою работу не может. Синдзи останавливается, чтобы убрать свою карточку в карман, одаривает Рей улыбкой и слегка пожимает плечами. Первая игнорирует это, шагая за Аской, и пробует одну из запертых металлических дверей. — Похоже, они тоже не работают. — Ты шутишь, — тон Аски пронизан сарказмом. Тем не менее, она все же пробует открыть другую дверь перед ней, которая тоже остается закрытой. — Черт возьми! — она топает ногой по земле. — Да что там случилось? В голову Рей приходит мысль, которая была бы несвойственной для любого, кто не имел многолетней подготовки и тренировок. Она присаживается на ближайший ряд сидений и роется в сумке в поисках небольшой брошюрки, которую выдают всем пилотам на случай чрезвычайных ситуаций. Аска замечает ее действия и тоже торопливо лезет в свою сумку. — Ну конечно же! — восклицает она, отрываясь от поисков только для того, чтобы огрызнуться на Синдзи, когда он спрашивает, что она делает. — Аварийные протоколы! — Здесь сказано, что мы должны отправиться в Штаб-квартиру, — сообщает Рей, читая брошюру. Ее рот кривится в том, что может быть намеком на недовольство, глаза щурятся, всматриваясь в мелкий текст. В возможных нештатных ситуациях ничего не говорится о том, что делать в случае полной потери мощности — еще одна вещь, которую NERV не приняли во внимание, пока не стало слишком поздно. Но это было естественно, ведь единственное, что Гендо потрудился рассмотреть в полном объеме —¬ это его Сценарий и неизбежный конфликт с SEELE. — Ну, тогда пошли! — говорит Аска. — Но сначала мы должны выбрать лидера. Я, конечно, вызываюсь добровольно. — Аска... — начинает Синдзи, но она, задрав подбородок, уже прошла мимо него, широко шагая. — Вторая, — Рей поднимается, убирая свой протокол. — В противоположном направлении есть служебная шахта. — Заткнись, Первая, я знаю это! — Аска проносится обратно, возвращаясь по своим следам. — Я просто... проверяла твои знания об этом месте! Это очевидная ложь, но Рей не спорит с этим. Это было бы лишь пустой тратой ее энергии, когда есть о чем беспокоиться — об отключении электроэнергии, тревожном отсутствии контакта снизу. Она тащится за Аской, и Синдзи снова замыкает шествие, когда они втроем спускаются в один из многочисленных подземных переходов, ведущих к Геофронту. В груди у нее покалывает, но это не то ощущение, которое она обычно испытывает перед вступлением в бой — нет, если бы она дала название этой эмоции, это было бы беспокойство. Ненужная вещь: это не играет никакой роли в Сценарии, и поэтому Рей не нужно это чувствовать. Она пытается подавить это чувство, но оно не уходит. Оно остаётся у нее в животе, заставляет хотеть стиснуть руки в кулаки или сказать Второй о том, что она далеко не так уверена в том, куда идет. Это видно: ее шаги неубедительно решительно стучат по стальному полу, а голубые глаза каждые несколько секунд осматривают коридор. Наконец они подходят к некой двери. Аска останавливается перед ней, указывая прямо перед собой. — Это то, что нам нужно! — заявляет она и приближается к двери. Метким ударом ноги она распахивает ее, и яркий солнечный свет заглядывает внутрь, освещая темный туннель, который только что пересекли пилоты. Все становится предельно ясно, когда мертвое безмолвие города накрывает их, а затем гигантская темная масса обрушивается перед дверью. — Что за... — Аска отшатывается, размахивая руками. Одна почти попадает Синдзи в лицо; Рей делает шаг в сторону, аккуратно избегая другой. — Что это? Рей подходит к дверному проему, всматриваясь сквозь солнечный свет как раз в тот момент, когда масса отрывается от земли, исчезая из виду. Вдалеке виднеется еще одна, напоминающая большую тонкую паучью ногу. И что-то еще — шевеление в ее нутре, глубоко ощутимое и тошнотворное. Рей тоже отшатывается, ее лицо искажается от отвращения. — Ангел, — произносит она сквозь внезапную сухость во рту и удивляется, почему ее это так физически беспокоит. Ее готовили к этой обязанности столько, сколько она себя помнит, но находиться на расстоянии вытянутой руки от Ангела — совсем другое дело. — Ангел? — Синдзи хватается за металлическую дверь и захлопывает ее, закрывая вид на Ангела и город. Бурление в животе Рей не утихает, пока она не убеждается, что Ангел отошел далеко за пределы их туннеля. — Тогда не стоит ли нам поторопиться в NERV? — Это было бы прекрасно, если бы мы знали, куда идем! — огрызается Аска. — Я думал, ты знаешь! — Я знаю, просто... — Нам туда. — Рей обнаруживает, что смотрит в темноту следующего коридора. Она не помнит, как подошла к нему или когда перестала дрожать, но она знает, что им туда. — Идемте. Она продвигается по туннелю, не дожидаясь остальных. Они спешат за ней, звуки их шагов звучат в унисон, и, как всегда, Аска догоняет ее первой.   — Конечно, любимица командующего знала бы, куда идти, — говорит она, в ее тоне есть что-то, что заставляет Рей ощетиниться так же, как при недавней встрече с Ангелом, только чуть более легко. — Я не его любимица, — отвечает Рей. — Конечно же ты его любимица! — Аска резко поворачивается, и Рей чуть не врезается в нее. Она преграждает путь вытянутыми руками, глядя прямо на Первую. — Драгоценная любимица командующего, которая делает все, что он просит, которая совершенна во всем. — Аска... — начинает Синдзи. — Заткнись! Сначала ответь мне на один вопрос. Ты вообще способна чувствовать? Или ты просто делаешь то, что тебе говорят и ничего больше? Ответ, который ожидает Аска, очевидно, заключается в том, что Рей действительно ничего не чувствует. Но это ответ, который не был бы правдой: Рей действительно кое-что чувствует сейчас рядом с Аской, и эта эмоция — раздражение. Но она знает, что в действительности ничего чувствовать не должна, поэтому качает головой и проходит мимо Второго Дитя. — Я так и знала, — бормочет Аска, нависая над плечом Рей. — Бьюсь об заклад, ты думаешь, что ты лучше нас, не так ли? — Нет. Но Аска лишь отмахивается от этого рукой. Она снова смотрит на Первую, ожидая, что та что-то скажет, но встречает лишь молчание. Через несколько минут они останавливаются перед люком, частично перекрытым обломками и искореженными металлическими реями. Рей тотчас же начинает копаться в них, в то время как Аска и Синдзи подходят к двери, осматривая на нее. — Это то самое место? — спрашивает Синдзи. — Похоже на то. — Вторая проводит рукой по бетонной плите, закрывающей половину дверного проема. — Чудо-девочка завела нас не в ту сторону... — NERV находится за этим коридором, — Рей спокойно поднимает стальной стержень с земли. — Путь перекрыт. Самое простое решение — открыть вентиляционное отверстие, а затем пройти через вентиляционные шахты. — А мы сможем это сделать? — Синдзи переводит взгляд со стержня в руках Рей на вентиляционное отверстие на стене. — Мы поместимся? — Нам придется ползти, но я верю, что мы сможем получить доступ к штаб-квартире таким образом. — Ползти? По ним?! Глаз Рей, осматривающей люк, незаметно подергивается. Голос Аски достиг того пронзительного тона, который означает, что она скоро начнет кричать, и либо это, либо просто звук этого заставляет Рей желать, чтобы она оказалась на другой стороне планеты, как можно дальше отсюда. — Я ни за что не полезу туда, только не с Синдзи! — Почему нет? — Ему удалось приподнять кусок щебня, после чего он нелепо пробирается с ним к вентиляционному люку, чтобы помочь открыть его. — Потому что! Мне не нужно, чтобы ты заглядывал мне под юбку! — Я… Я могу идти впереди... — Ты? Идти впереди? Мне бы больше повезло спросить здесь у Чудо-девочки дорогу! — По крайней мере, она знает, куда идти, я думаю... Наконец Рей удается просунуть стержень в щель между стеной и решеткой. Она давит на получившийся рычаг, и люк вентиляции с грохотом падает на землю, заглушая звук перепалки Аски и Синдзи. Двое поворачиваются на шум к Рей, на мгновение замолкая. — Икари пойдет первым, — говорит Рей, отбрасывая стальной прут в сторону. Он ударяется о камень и пропадает из виду в груде обломков. — Сорью последует за ним, а я буду последней и укажу направление Икари. — Что? — Аска устремляется вверх по склону утрамбованного гравия, приближаясь на расстояние дыхания к Рей. — Думаешь, что можешь так просто ползти за мной? А что, если ты тоже будешь заглядывать мне под юбку? А? — Я не вижу причин, по которым я хотела бы это сделать. Рей кажется, что лицо Аски приобрело пунцовый оттенок, когда она отворачивается от нее к Синдзи, который наблюдает за ними, все еще сжимая в руках камень. — Чего уставился? — рявкает она. — Это тебя заводит, что ли? — Н-нет... — Ты жалок! Просто шевелись уже. — Аска выхватывает у него обломок и одной рукой отбрасывает в сторону. Он отскакивает от крупного щебня, разлетаясь при падении на куски. — Там Ангел, забыл? — Ладно! — Синдзи подходит к вентиляционному отверстию и кладет руки на гладкий металл. Он всматривается в открывшуюся темноту, в которой серые стенки простираются до тех пор, пока не сливаются в единый непроглядный мрак. — Рей, ты уверена, что это приведет нас к NERV? — Да. Ноги Синдзи исчезают в шахте, теперь каждое его движение раздается дребезжащим звуком. Рей уже может предсказать, что это будет малоприятным опытом. Но, по крайней мере, она знает, что Синдзи точно будет следовать ее инструкциям. Аска подходит к отверстию и нерешительно кладет руки по обе стороны от входа. — Как далеко до штаб-квартиры? — она все еще звучит рассерженно, думает Рей, но её голос теперь не так тверд, как раньше — что-то надрывает его, но что именно, Первая не хочет знать. — Это недалеко, — отвечает Рей. — Если ты беспокоишься, что Ангел нанесет удар до нашего прибытия, то этого не произойдет. — Не понимаю, почему я не могу просто пойти за тобой. — рот Аски искажается в хмурой гримасе, но ее голубой взгляд резко вспыхивает и устремляется на Рей. — Ну уж нет, подожди. Я ни за что не пойду за тобой. Хорошо, я полезу второй, но, если я поймаю тебя на том, что ты заглядываешь мне под юбку, тебе придется ответить за это позже. — Я не собираюсь этого делать. Аска шмыгает носом и наклоняет голову, заползая в шахту вслед за Синдзи. Рей слышит, как она стучит по узкому туннелю, ударяясь локтями и коленями о стенки. Вскользь она задается вопросом, выдержит ли вентиляционная система их троих при спуске? Наверняка выдержит, ведь это непредвиденное обстоятельство, которое командующий Икари точно предполагал, когда объект был на этапе строительства, не так ли? Так и должно быть. Командующий думает обо всем и Рей знает это. Она пролезает в шахту, синяя униформа Аски едва виднеется впереди, а где-то перед ней ползет со скоростью улитки Синдзи. Возможно, предположения Рей были неправильны, и они не успеют опередить Ангела, и что тогда они будут делать? Нет — у командующего Икари тоже будет план на такой исход событий. Рей переключает внимание на металл под ладонями, он все еще теплый, но уже остывает. Энергия отсутствовала здесь уже довольно долго, а значит, что проблема распространяется глубже под поверхность города. Вариант того, что поражен был весь Геофронт, Рей не рассматривала. С отключенным питанием Евангелионы не смогут активироваться, а если они не смогут активироваться— — Рей? — голос Синдзи возвращает её к действительности. — В какую сторону нам идти? — Направо. Рей слышит еще больше грохота, когда он ползет вниз по правой ветви вентиляционной шахты, а Аска следует за ним. Она отмечает, что несмотря на притворное безразличие Аски, она, похоже, больше всех желает добраться до NERV. Может быть, она уже хочет как можно скорее сразиться с Ангелом или просто попасть туда, где не будет так темно и тесно. Это не заботит Рей. Она не чувствует никакой необходимости торопиться — лишь ровное биение сердца, отражающее отсутствие обязательств внутри нее. Единственное, чему обязана Рей Аянами — это плану командующего Икари, и то лишь малой его части. Синдзи снова зовет её, и Рей отвечает ему. Все это время Аска остается в молчании. Это молчание кажется Первой любопытным, она позволяет себе ненадолго поразмыслить над ним. Вполне возможно, что Второе Дитя, как и она сама, погружена в свои мысли. Но больше похоже на нее будет то, что она просто старается как можно быстрее добраться до штаб-квартиры, чтобы попасть в Еву-02. Из всех пилотов Аска чувствует себя как дома в своем Евангелионе. Если бы не ее непомерное эго и неспособность следовать руководствам, Рей думает, что она могла бы быть вполне приличным пилотом. Туннель начинает плавно спускаться вниз — единственный намек на то, что они приближаются к месту назначения. Воздух здесь теплее, гуще, возникает чувство, будто физическое давление грозится в любой момент обрушить их вниз. Впереди Синдзи, кажется, чувствует это — он движется быстрее, насколько это возможно в таком узком пространстве. Затем он останавливается. Рей поднимает голову, пытаясь определить, с каким разветвлением пути в этом раз столкнулся Третий, и вместо этого обнаруживает, что смотрит именно туда, куда Аска сказала ей не смотреть. На мгновение она ожидает, что Вторая каким-то образом развернется в тесной шахте и начнет кричать на нее. Вместо этого Аска говорит: — Что теперь? — Разве ты этого не слышишь? — спрашивает Синдзи. — Чьи-то голоса. — Тогда почему ты остановился, идиот? — Аска нетерпеливо тычет пальцем в его бедро. — Мы почти на месте! — Я просто хотел спросить Рей, если... — Она ничего не сказала, так что двигайся! — Но... Между их голосами, эхом отдающимися в туннеле, Рей едва замечает скрип, доносящийся из-под них. Внезапно Синдзи исчезает из поля зрения; мгновение спустя Аска вскрикивает и тоже исчезает. Затем наступает доля секунды, в течение которой Рей чувствует себя невесомой — ощущение, чем-то похожее на погружение в LCL. И почти как в тот момент, когда ее контактная капсула была катапультирована, но на этот раз есть тело Аски, чтобы смягчить ее падение. Падая, она каким-то образом оказывается в вертикальном положении и приземляется ногами на униформу Аски. Она снова ожидает криков и жалоб, но слышит только стоны Синдзи, и Аска устремляет свои голубые глаза вверх. — Свали! Рей отступает, внезапно понимая, где они оказались. Случайным образом они прибыли в отсеки с Евами: источник голосов, которые слышал Синдзи, находился внизу, и это был персонал NERV, работающий над подготовкой Евангелионов к запуску. Рей окидывает их взглядом и замечает знакомые оранжевые очки и белые перчатки — командующий Икари. Таков был его план; конечно, он был готов к этому. Причин для беспокойства совсем не было. Мисато бросается вверх по лестнице справа от них. Эта спешка, необходимость в которой Рей не чувствует, присутствует в ее голосе, в ее движениях, когда она торопится увести трех пилотов с помоста, куда они приземлились, к своим Евам. Рей направляется к своей и без призыва Мисато. Ей не нужно говорить, куда идти — она всегда знает; это приходит с той же уверенностью, которая говорит ей, что не нужно беспокоиться о предстоящем сражении. Если она умрет, ее можно будет заменить. Аска и Синдзи исчезают в противоположном направлении, но звук голоса Второй остается далеко после того, как она исчезает из виду. Она не злится, но ее голос звучит так, и это приносит то замешательство, по поводу которого Рей не хочет беспокоиться. Эмоции Аски обрушиваются на нее, и когда Первая забирается в контактную капсулу и оказывается отрезанной от остального мира, это приносит облегчение. Теперь она может сосредоточиться на том, что вскоре ждет ее — на встрече с Ангелом и, может быть, на том конце ее жизни, который был обещан ей. Это будет не совсем конец; всегда будет еще одна Рей, пока в ней окончательно не отпадет необходимость. Если её смерть — цена победы над Ангелом, то все сбалансируется. Придут другие Ангелы, и другая Рей Аянами будет той, кто встретится с ними лицом к лицу. На секунду Рей задается вопросом, каково это — умереть? Ей говорили, что другие боятся неизбежного наступления этого и возможной болезненности в процессе, но сама смерть подразумевает конец, и разве это не то, чего она все равно ждала? Ева кренится под ней, когда включаются системы. Снаружи внушительно гремит голос командующего, усиливающийся мегафоном. — Сбросьте крепления. Переместите свои Евы на дорогу для запуска. Рей подчиняется, задумываясь лишь на мгновение, как именно планируют запуск Евангелионов с отключенными установками. Затем раздается голос Мисато: столь же громкий, руководящий пилотами с такой непримечательной уверенностью, что, казалось, будто это просто ещё одна битва с очередным Ангелом, будто весь NERV искалечен врагом на пороге. — В катапульте осталось достаточно гидравлической жидкости, чтобы отправить вас всех наверх, но там у вас будет только пять минут. Даже если бы у нас было питание, нет никакого способа провести кабели по вентиляционным каналам. Ангел находится прямо над одной из шахт технического обслуживания. Он уже расплавил улицу, и если он продолжит, то достанет прямо до Геофронта. — Опять вентиляция, — ворчит Аска. Рей представляет себе Второе Дитя, сидящее в своей Еве со скрещенными на груди руками и повернутой в сторону головой в знак безразличия. Рей спрашивает у себя, будет ли она бояться умереть? Скорее всего, да — для нее нет никакой славы в смерти, только в пилотировании. — Рей, ты возьмешь паллетную винтовку с оружейного склада. К сожалению, мы не можем получить доступ к другому снаряжению из-за сбоя. Это будет твоим единственным оружием. — Подождите, она сказала «расплавил»? — опешил Синдзи. — Помните, у вас не так много времени. Стартуем! Прежде чем кто-либо из пилотов успевает сказать еще хоть слово, срабатывают катапульты. Тело Рей напрягается, она плотно обхватывает ручки управления. Независимо от того, как они это называют — запуск или старт, какое бы слово Мисато ни решила использовать — это чувство одно и то же, когда тебя подбрасывают вверх, и часть Рей ожидает, что в любой момент что-то преградит ей путь. Она ожидает, что врежется во что-то, упадет, снова пострадает, поэтому, когда Евы начинают замедляться, непривычность всего этого заставляет ее замешкаться. — Включайся в работу, Чудо-девочка! — кричит ей Аска. Ева-02 уже покинула свою катапульту, проползая через отверстие в стене. Туннель технического обслуживания, отмечает Рей, подходящего размера для Евы. — Что она говорила о плавлении? — Синдзи направляет свою Еву вслед за Аской, низко опустив голову, чтобы не задевать рогом Евы-01 верх туннеля. Рей поворачивается, хватая винтовку, как велела Мисато, и следует за ним. На этот раз, хоть Аска и лидирует, они движутся в правильном направлении. Но это лишь потому, что есть только одно направление. У Рей возникает предчувствует, что в какой-то момент Вторая может начать хвастаться этим, и мысленно отмечает себе не пытаться указывать на это. Каким бы несущественным ей это не казалось, самооценка Второго Дитя предположительно имеет решающее значение для ее успеха в качестве пилота, и поэтому она не будет вмешиваться. Снова приходит это мучительно ноющее любопытство: она хочет знать, почему это важно для Аски, даже если это вообще не должно иметь никакого значения. Возможно, это поможет Рей понять, почему она так раздражает. Раздается звук удара: Аска пинает тонкую металлическую решетку, перекрывающую выход из туннеля. Ее Ева исчезает из поля зрения, двигаясь вверх. Мгновение спустя она слышит, как Вторая объявляет: — А вот и Ангел. Синдзи раскачивается и прыгает, начиная взбираясь наверх, и к тому времени, как Рей попадает в шахту технического обслуживания, там едва хватает места, чтобы визуально подтвердить присутствие Ангела. Ей придется положиться на докладывания Аски: что-то забавное должно быть в этом, думает Рей, но она не совсем понимает почему. — Рей, винтовка у тебя, верно? — говорит Синдзи. — Стреляй в него. — Нет, не стреляй в него! — рявкает Аска. — Дай ее сюда. Если ты будешь стрелять оттуда, то попадешь в одного из нас! — Я не буду, — идея стрелять из паллетной винтовки в шахте звучит для Рей крайне нелепо. Чтобы выстрелить, ей придется использовать обе руки, а если она это сделает, то ее Ева больше не сможет держаться, и она упадет. — Держу пари, у тебя даже нет нормального обзора оттуда. Ты вообще видишь что-нибудь? Я... — Ребята? — В голосе Синдзи различимы растущие нервные нотки. Спустя секунду капля чего-то шлепается на плечо Евы Рей. Она думает, что Ева-01 каким-то образом дала течь, но затем Ева-00 соскальзывает обратно вглубь шахты, и сверху льется еще больше странной жидкости. Она слышит крик Аски; Ева-02 врезается в Еву-01, после чего оба Евангелиона обрушиваются на Рей. — Туннель! — кричит Аска. — Возвращаемся в туннель! По счастливой случайности рука Евы-00 цепляется за шов между пластинами на стене. Это все, что нужно Рей, чтобы замедлить их спуск; она лезет обратно в туннель, откуда они пришли, за ней следуют остальные. Мгновение спустя поток оранжевой жидкости хлещет прямо в то место, где они находились, попадая в самое сердце NERV. — Так вот что Мисато имела в виду... — Лицо Синдзи появляется в левом нижнем углу экрана Первой. Появляется и Аска; она смотрит прямо перед собой, и Рей не может сказать, предназначен этот взгляд ей или Синдзи, или сразу им обоим. — Что это было? — Кислота, — бормочет Рей. — Ангел пытается атаковать NERV непосредственно с ее помощью. — Что мы собираемся делать теперь? — встревоженно спрашивает Синдзи. — Мы собираемся убить его! — Ева-02 бьет кулаком по металлической стене, издавая звенящий звук, от которого Рей хочется заткнуть уши. Предоставьте Аске быть как можно более громкой и резкой, даже во время боя. — Как? Рей выронила винтовку, и у нас осталось меньше трех минут. Это заставляет Аску притормозить. Похоже, на этот раз она относится к этому серьезно – это означает, что она не делала этого раньше, но разве пилотирование не было единственным, что ей действительно нравилось? Рей хмурится, и визуальная связь слегка смещается, фокусируясь на Еве-02. Возможно, это очередной раз, когда Первая решит, что Аска слишком запутанна для понимания, и свои усилия лучше использовать в другом месте. Однако, этого не происходит. Этот парадокс Аски слишком заманчив, чтобы отвести от него взгляд, эта бурлящая смесь эмоций, которая привлекает внимание Рей, даже когда отталкивает. — У меня есть план, — заговорила Аска наконец. — Мы сделаем это в три этапа. Кто-то в качестве защиты остается здесь и закрывает остальных от кислоты. Один из нас спустится на дно, достанет винтовку и подбросит ее вверх. Тот, кто поймает винтовку, выстрелит из нее. Защита уйдет с дороги, и таким образом мы убьем Ангела. Поняли? — Понятно. Я буду служить защитой... — Ни за что! — прорывается голос Аски сквозь связь, заглушая голос Рей. — Я это сделаю. — Но, Аска, разве это не опасно? — раздается голос Синдзи. — Так и есть. Я в долгу перед тобой за нашу последнюю битву. Ты же не думаешь, что я просто собиралась забыть об этом, не так ли? Ты будешь стрелять из винтовки. Рей подбросит ее тебе. Понял? То, как Аска отдает приказы, замечает Рей, совсем не похоже на то, как это делает Мисато. Вторая отдает приказы просто для того, чтобы отдать их; Рей хочется указать на недостатки в плане, главным образом на то, что она — заменяемая, как установлено, — должна защищать остальных. Но у них слишком мало времени, чтобы обсуждать это, и она знает, что Аска будет твердо стоять на своем, поэтому она просто кивает. Через мгновение Синдзи делает то же самое. Евы собираются у входа в вентиляцию, наблюдая, как все больше кислоты льется вниз. — Вперед! — Аска кричит, Ева-02 хватается за край вентиляционного отверстия и устремляется вверх. Красная Ева растягивается по шахте технического обслуживания, прикрывая вид на Ангела, свет и кислоту, льющуюся сверху. Когда Рей приземляется на дно шахты, она слышит наверху неизбежные стоны Аски и содрогания металла под ее Евой, изо всех сил старающейся удержаться под кислотными потоками. — Аянами! — рука Евы-01 протянута, готовая схватить винтовку, и Рей подбрасывает ее вверх; Синдзи ловит ее одним движением, его Евангелион поднимает оружие на огневую позицию. — Аска! Аске не нужно повторять дважды: она откидывает свою Еву в сторону, едва избежав очереди пуль, посылаемых Ангелу. Они не видят, как попадают в цель выстрелы: Ева Второй тяжело обрушивается на Еву-01, и они скользят обратно к вентиляционному отверстию. Через связь в их Евангелионах Рей слышит, как Аска произносит: — Ну вот. Теперь мы квиты. Затем связь прерывается: Евы-01 и 02 замирают, в их аккумуляторах кончается энергия, а пальцы глубоко врезаются в металл. Даже застряв здесь, в темноте и тишине, Рей знает, что Аска, должно быть, ликует в своей контактной капсуле. Вот еще одна загадка, которую Первой предстоит разгадать: что такого Синдзи мог сделать для гордости Аски, чтобы она настояла на занятии оборонительной позиции? Без сомнения, это останется между ними. Спрашивать бесполезно, и даже если бы она спросила, зачем ей эти знания? Любопытство? Да, так оно и есть — и это никуда не годится. Через некоторое время Рей слышит шаги и голоса снаружи своей Евы. Раздается скрежет, она ощущает колебания LCL вокруг нее, наконец, контактная капсула открывается, и она может разглядеть фигуры сотрудников. Один помогает ей выбраться из капсулы и указывает в сторону двери. — Остальные ждут тебя, — говорит он. — Энергия все еще отключена, так что капитан Кацураги отвезет вас в другое место, пока она не восстановится. Рей кивает и пробирается через остальных сотрудников, множеством муравьев столпившихся вокруг Евангелионов. Она не спрашивает себя, почему ее забрали последней, почему остальные ушли без нее. Эти мысли не задерживаются в ней: прежнее любопытство исчезло. Находясь одной среди персонала NERV, она является просто Первым Дитя. Они не поднимают глаз, когда она проходит мимо них; и Рей не удостаивает их даже взглядом. Все они работают на благо одной и той же цели, цели Икари Гендо, хотя Рей — единственная, кто знает об этом.

________________________________________

Мисато везет их на холм с видом на Токио-3, что Аска посчитала бы славным, если бы по дороге туда она не была зажата между Синдзи и Рей. Она сразу же освобождается от ремня безопасности, когда Мисато притормаживает, останавливаясь, и в спешке перелезает через Первое Дитя, чтобы выскочить из машины. — Ах, свежий воздух! — облегченно выдыхает она, выпрыгивая на траву. — Мисато, где мы? Это же черт знает где! — Я подумала, что вы трое, возможно, захотите уйти от всего этого после сражения, — отвечает Мисато. Аска отворачивается, скрывая закатанные глаза. Неудивительно, что Кацураги представляла себе место для отдыха таким невзрачным и простым, как это. — А ты не могла бы снова отвезти нас на горячие источники? — ворчит себе под нос Аска, хотя и знает, что не допустила бы этого. У нее нет никакого желания делить одну воду с Рей, особенно теперь, когда она представила это. — Рицуко сказала, что на восстановление всей работы не должно уйти много времени. — Мисато кидает взгляд на свой телефон и смотрит на темный город, затем на беспорядочное месиво зубчатых теней, чернеющее на фоне дальних холмов. — Мне нужно сделать несколько звонков. Вы трое побудьте здесь, но не уходите далеко. Синдзи выскальзывает из машины, глядя на усыпанное звездами небо. Он поворачивается обратно, кладет руку на крышу автомобиля и слегка наклоняется, заглядывая в салон. — Эй, — Аска понимает, что он, должно быть, обращается к Рей. — Тебе стоит выйти сюда. Здесь славно. Что-то вроде того раза перед Пятым Ангелом. — Она не собирается вылезать оттуда, — насмехается Сорью, но она заговорила слишком рано. Бледная рука показывается из машины, игнорируя предложенную Синдзи руку; Рей выходит, и первая мысль, которая проскальзывает у Аски — это то, что она смотрит на призрака. Она фыркает, резко разворачивается на каблуках и отходит в сторону, чтобы растянуться на траве. Синдзи и Рей следуют за ней — ну конечно, разве они могли хоть раз подумать самостоятельно? — и устраиваются рядом, по обе стороны от нее. Младший Икари задумчиво замечает: — Звезды выглядят намного лучше при выключенном свете. — Но город кажется таким безжизненным! — возражает Аска. — Все эти темные здания выглядят так, будто там внизу никто не живет. После ее слов на горизонте виднеется мерцание, оно быстро распространяется по городу и расцветает башнями света. Город возвращается к жизни, заглушая небо своим искусственным сиянием. — Видишь? Так куда лучше. — Человек боится темноты, поэтому он изгоняет ее с земли огнем. — голос звучит так тихо и мягко, что на секунду Аска не может его определить: она еще не совсем привыкла к тому, как звучит Первое Дитя. — О, что это у нас? Наша Чудо-девочка — фи-ло-соф. Наступает короткое молчание, длящееся достаточно долго, чтобы стать неловким. Аска ничего не получает на свои слова. Какая-то часть ее, находящаяся глубоко внутри, упрекает себя за то, что она ожидала какой-то реакции от Рей. — Интересно, это и делает человека особенным? — тон Синдзи кажется слегка удрученным. Как это похоже на него — полностью упускать всю суть. — Именно поэтому Ангелы нападают на нас? — Не будь идиотом! Откуда нам знать что-то подобное? —Ну, я… Рей, а ты что думаешь? — Я не знаю. Это лучший ответ, который они могут получить от Рей. Разум Первого Дитя блуждал далеко отсюда, блуждал с тех пор, как пилоты сели в машину Мисато. Вопрос сегодняшней ночи: опять же, каково это — бояться? Она думает о человеке, его огне и неизбежном, смерть — это тьма, и скоро произойдет Комплементация. Бесполезно бояться того, что рано или поздно произойдет. Ее взгляд скользит по Аске, по Синдзи, сидящему позади нее. Почувствуют ли они страх в конце? Она не может себе представить, чтобы Синдзи его испытал; он пошел бы навстречу этому и принял бы это так же размеренно, как он существует в этом мире. Аска — она тоже не была бы наполнена страхом. Рей представляет себе ее конец как взрыв, все буйство эмоций, содержащихся в этом теле, разом вырвалось бы в мир. Конец, который можно было бы назвать прекрасным, если бы кто-нибудь стал его свидетелем. Рей не представляет, что что-то меньшее, чем Комплементация, могло бы наконец успокоить ее. Синдзи встает на ноги и потягивается, задирая руки к небу. — Куда ты собрался? — спрашивает Аска, не отрывая взгляда от города. — Я хочу посмотреть, закончила ли Мисато, — отвечает он. — Я немного устал после всего этого. Аска небрежно взмахивает рукой; Синдзи, истолковав это как освобождение, разворачивается и уходит. Он оставляет позади Аску, которая откинулась на траву, подложив руки под голову, и Рей, которая внимательно наблюдает за ней. Она почему-то кажется ей совершенно расслабленной, как будто несколько часов назад на нее не лилась кислота. — Вторая. — Слово слетает с губ Рей почти небрежно, случайно вызванное ее мыслями. Голова Аски резко поворачивается, ее глаза, подобные голубым софитам, устремляются прямо на Рей. Внезапно Аянами осознает, что без Синдзи все внимание Аски будет приковано к ней, и на мгновение ее разум опустошается, спертый воздух в легких рвется наружу. — Что такое? — Аска машет рукой у лица Рей и думает, что могла бы придвинуться ближе, чтобы вывести ее из этого оцепенения, заставить ее вздрогнуть, что угодно, лишь бы убрать этот отсутствующий взгляд с ее лица. — Алло? —Почему ты это сделала? — Аянами звучит отстраненно, сдержанно. — Что сделала? — Сорью повторяет предыдущее махающее движение, опуская руку, когда взгляд Рей наконец-то оживляется и останавливается на ней. — Почему ты защитила нас? — Разве ты не обратила внимания? Я была в долгу перед Синдзи, а теперь уже нет. — Тебе нужно было отстоять свою гордость, поэтому ты решила рискнуть своей безопасностью. Это нелогично, Вторая. Если тебя убьют, ты больше не сможешь пилотировать. — Ты думаешь, я настолько некомпетентна? — Аска склоняет голову набок, на ее лице появляется ухмылка, которая постепенно превращается в непрекращающийся смех. — Я ни за что не позволю Ангелу убить меня! Ты шутишь, да? — Я не шучу, — шепчет Рей, но слова практически не покидают ее. Они застревают в горле, удерживаемые там тем же давлением, которое удерживает сейчас в оцепенении и ее саму: уверенность Аски, она осознает, насколько мощна сила ее убежденности, она с таким же успехом может быть осязаемой вещью. Как, должно быть, приятно чувствовать такие вещи, верить в себя настолько, что смерть не воспринимается как угроза. Вот и ответ на предыдущий вопрос Рей, хотя теперь она жалеет, что задала его: сейчас близость к Аске слишком велика, и ее эмоции угрожают выплеснуться наружу и коснуться Рей. — В любом случае, почему ты так беспокоишься обо мне? — спрашивает Аска. — Я думала, тебя никто не волнует, кроме твоего драгоценного командующего. — Мне любопытно. Логичным выбором для защиты была бы я. — И почему это? — Если я умру, то меня можно будет заменить. — Это какая-то чушь, Первая. Не похоже, что у NERV есть кто-то, кто будет подготовлен к Еве-00, если с тобой что-то случится. Думая так, ты просто убьешь себя. Рей сдерживает свой инстинктивный ответ, который говорит ей, что Аска ошибается: в неведении о плане Икари, но все равно ошибается. На вершине холма машина Мисато с ревом оживает, гудок разносится по всей округе. — Похоже, она готова, — Аска вскакивает с земли и отряхивается. — Я пошла. Она оставляет Рей одну, все еще сидящую на траве с этой новой задачей, которую нужно решить. И Синдзи, и Аска, несмотря на все их различия, отказываются верить, что ее можно заменить. И все же это правда, хотя другие никогда не узнают почему. По какой-то причине Рей ловит себя на том, что надеется, что они никогда этого не узнают. Первая встает, готовясь покинуть холм и вернуться в город. Она знает, что Секция 2 будет ждать ее, когда Мисато подъедет к своему дому. Она знает, что когда ее отвезут в ее квартиру, то очки командующего Икари будут ждать ее там, наблюдая за ней через незрячие оранжевые линзы. Оранжевый. Оранжевый, как огни города, как LCL, льющийся из контактной капсулы, когда руки в белых перчатках открывают ее. Оранжевый, как кислота, капающая сверху, перекрытая корпусом Евы-02. Отворачиваясь от распростертого города, Рей думает, что независимо от того, насколько велик ее мир, единственные, кто будет считать ее заменимой, — это она сама и командующий.

________________________________________

Принимать желаемое за действительное — надеяться, что отключение энергии отменит занятия на следующий день, но, конечно же, обычная жизнь должна идти своим чередом. Взгляд Аски скользит по классу, наблюдая за другими учениками, сбившимися группами на обед. Они не знают, что Ангел напал накануне; они никогда не поймут, с какими рисками он был побежден. Это секрет, который останется с Аской; с Синдзи, который стоит у парты Тодзи, разговаривая с ним и Кенсуке; с Рей, разглядывающей небо из окна класса. Аска лениво гадает, о чем может думать Рей. Думает ли она вообще? Есть ли вообще в ее голове какие-нибудь мысли, которые не связаны с пилотированием и приказами? Этот вопрос беспокоит ее, но дело не совсем в этом: она избегает по-настоящему волнующего ее вопроса. Неужели Рей действительно верит, что ее можно заменить? Сорью уверяет себя, что это просто болезненное любопытство, которое заставляет ее хотеть знать ответ, а не воспоминание, которое следует за ней с ночных кошмаров, с осознания того, что в конце концов Киоко заменила ее. Может быть, она все это время неправильно понимала Рей, и она не первая, к кому благоволит командующий. Таким образом, все имело бы больше смысла, но это все равно не объясняет отсутствия ее реакции на что-либо. Аска встает медленно и размеренно, стараясь не привлекать к себе внимания. Она пробирается через своих одноклассников к Рей и наклоняется над ее партой, уперевшись в нее руками. — Аянами, — ее голос приглушен: это разговор только для пилотов, но в большей степени он лишь для собственного удовлетворения Аски. — Прошлой ночью, когда ты сказала, что тебя можно заменить — что ты имела в виду? Рей поворачивает к ней голову и слегка ерзает на стуле, устраиваясь поудобнее. — Я имела в виду, что моя смерть не повлияет на способность тебя или Икари пилотировать. Ты не будешь… — Это чушь собачья! — Аска рассерженно шипит, обрывая ее слова. В ее руке что-то теплое и твердое; она смотрит вниз и осознает, что схватила Рей за руку. — Ты хоть знаешь, что произойдет, если мы получим нового пилота? — Аянами открывает рот, но Аска продолжает, не давая ей произнести ни слова. — Нам придется привыкать к нему, учиться согласовывать с ним свои действия и пытаться ладить, он должен стать компетентным. Ты хоть представляешь, сколько работы на это уйдет? Слишком много! Первая, тебя нельзя заменить, и тебе лучше перестать так думать, иначе ты пожалеешь об этом! Аска с силой отбрасывает руку Аянами на парту. Вспышка чего-то, возможно, боли, мелькает на ее лице, когда локоть ударяется о деревянную поверхность. В помещении вокруг, разойдясь от них волнами, воцаряется тишина; никто не знает, о чем говорили Сорью и Аянами, но Аска явно на что-то сердится. Хикари перехватывает ее, когда та стремительно удаляется, и семенит рядом с ней. — Что случилось? — взволнованно спрашивает она, но Аска отмахивается от нее и направляется прямиком к Синдзи. Она хватает его за локоть и тянет в заднюю часть класса, где, по крайней мере, будет легко заметить тех, кто попытается подслушать. — Аска? — он в недоумении смотрит на нее. — Что происходит? — Чудо-девочка, как обычно, ведет себя как идиотка, вот что происходит, — огрызается Аска. — Что она сказала? — Я расскажу тебе после урока, если ты не хочешь, чтобы и всем остальным я тоже рассказала. Синдзи колеблется, кивает и высвобождает руку из ослабевающей хватки. Его взгляд метнулся к Рей — она снова уставилась в окно — и когда он вернулся к Аске, то она уже вернулась на свое место. Взгляды всего класса метаются между Сорью и Аянами. Аска, глубоко погруженная в свои мысли, игнорирует их всех и смотрит только в сторону Рей, следя, как та наблюдает за ничем. На мгновение она теряет Первую из виду, и они уже не в классе, а в больничной палате. Это уже не окно, а одностороннее стекло, в которое Аска смотрит. По ту сторону ничего нет — в наши дни этого не бывает, — но, когда она отводит взгляд, Рей все еще смотрит в окно с тем же пустым выражением лица. Сорью опускает голову на стол и прячет лицо за руками. — Как такая как ты, вообще стала пилотом? — бормочет она и в глубине сознания слышит смех, который так часто преследует ее во сне. — Ты чертова кукла.

________________________________________

Это уже третий раз, когда Аска разговаривает с ней один на один, и снова это проходит бесплодно. Рей уже начинает думать, что все их разговоры будут проходить именно так. Когда Вторая подчиняется своим эмоциям, а она постоянно так делает, их беседы становятся очень однобокими. На что это похоже, задается вопросом Рей, жить таким образом всю свою жизнь? Позволять эмоциям разыграться настолько, что они могут послужить ответом на все — это противоречит всему, что она знает. Возможно, привлекает ее именно это, а не сами эмоции: они всегда доставляют больше хлопот, чем того стоят. Она думает так с тех пор, как появился последний Ангел. Прошлой ночью она думала не о сценарии Икари, как всегда, а о своих мыслях на холме. Чего ей было опасаться? Ничего, решила она. Ничего такого, что не исчезло бы, когда Комплементация будет завершена, но то, что она даже считала опасением, подразумевает желание чего-то большего, чего-то, что можно почувствовать, нарушая ее статус-кво. У нее не было потребности в эмоциях и никогда не будет. Что-то должно было измениться во время той битвы, чтобы заставить Рей так думать. Очевидный ответ приходит моментально, но в нем нет никакого смысла. Аска служила защитой, а не Рей — она сказала, что это для того, чтобы сравнять счет с Синдзи, — но Первая тоже была там. Почему бы не позволить ей защищать их, почему не поручить ей стрелять из винтовки — у нее самый высокий коэффициент синхронизации из всех; почему бы не позволить Синдзи быть в безопасности внизу? Аска защищала ее вместе с Синдзи. Она сказала ей, что ее нельзя заменить. И теперь Рей осознает, что ей не все равно, как и командующему с Синдзи — но почему? Аянами ясно дала понять, когда они впервые встретились, что она не заинтересована в общении с ней, если ей это не было приказано. Итак, опять же, почему? Рей опускает голову на руки, аккуратно сложенные на столе. Должно быть, она чего-то не понимает. В их предыдущем разговоре должно быть что-то, что она упускает из виду, что-то доказывающее, что действия Аски порождены не чем иным, как жалостью или отвращением. Снова и снова прокручиваемый в уме их разговор превращается в монотонное гудение, смешанное с нудным голосом учителя. Она ничего не упустила; во всяком случае, теперь стало ясно, что Вторая еще не отказалась от дружбы с Первой.

________________________________________

Предполагается, что милю можно пробежать за восемь минут, а пройти пешком — за двенадцать. Аска и Синдзи в среднем преодолевают милю за десять минут, и к тому времени, как они добираются до квартиры Мисато, единственное, что Синдзи хочет сделать, это упасть на диван и дать себе немного отдохнуть. Но Аска не позволяет этого; она расхаживает перед диваном, требуя внимания Третьего Дитя, пока она разглагольствует. — Потом она сказала, что, если она умрет, ее можно будет заменить, и я сказала, что ей лучше перестать так думать. Что это за менталитет такой?! — Она говорила мне то же самое раньше, — указывает Синдзи. — Ее даже не волнует ее положение! «Меня можно заменить» — что это за чушь такая? Мы пилоты, а не запчасти! — Ты ведь хочешь намекнуть, что они должны взять нумерацию Рей и передать ее тебе? Я не думаю, что это произойдет, даже если ты попросишь. — Я ни на что не намекаю! — она резко огрызается. — Я хочу, чтобы маленькая мисс Совершенство относилась к нашей работе серьезнее! — Аска, ты не можешь ожидать от нас подобных вещей. Мы всего лишь дети... — Дети, которые спасают мир– О, почему я вообще с тобой разговариваю? Ты тоже бесполезен! — Аска топает ногой и вылетает из комнаты, оставляя Синдзи на мягком диване, в краткой, блаженной тишине. Это длится столько, сколько требуется Аске, чтобы вернуться в свою комнату: дверь хлопает, и шум за ней говорит Икари, что в ближайшее время она точно не успокоится. — Тупая, бесчувственная кукла! — она рычит, швыряя школьную сумку на стул. Стул легко опрокидывается, с грохотом ударяясь об пол. — Ничего не делает, только выполняет приказы своего командующего, говорит, что ее можно заменить; что, это тоже он ей сказал? Аска бросается на кровать; подушка отлетает от нее только для того, чтобы быть настигнутой протянутыми пальцами и прижатой к телу. — Ты даже ничего не чувствуешь, не так ли? — спрашивает она, и тишина, которая отвечает ей, с таким же успехом могла бы исходить от Рей. — Ты совсем не похожа на меня! Это не так, думает Аска. Она даже не знает, почему Первое Дитя пилотирует, кроме того, что ей так велели. В этом нет ни гордости для нее, ни трепета от боя, ни даже радости услышать похвалу от командующего. По крайней мере, Синдзи, самый скучный из них всех, пилотирует ради одной из этих вещей. — Так глупо, — шепчет Аска, и это адресовано ей самой. В остальной части квартиры тихо — Синдзи, должно быть, все еще лежит на диване. Ее неизбежный всплеск гнева иссяк; теперь Аска может сделать то же самое, глядя в потолок, пока мысли роятся вокруг нее. Вот как она скрывает то, что чувствует, прячет это в буре других эмоций, настолько сильных, что они подавляют то, что она действительно пытается сказать. После того, как Киоко умерла, это единственный способ, которым ей действительно удалось общаться, и он неудачен. Девочка, которая слишком много чувствует, и девочка, которая вообще ничего не чувствует. Аска думает о сказках, которые рассказывала ей мачеха, о Златовласке и медведях. Это сделало бы Синдзи тем мальчиком, который был в самый раз. Что сделало бы их обоих неудачниками — как вам такая ирония судьбы? Она чувствует, как у нее начинает болеть в груди — это подкрадывающееся чувство одиночества, которое приходит всякий раз, когда она вот так думает сама о себе. Оно окутывает ее. Да, она популярна в школе, но на самом деле ей не с кем поговорить о таких вещах. Ее проблемы просто пролетят мимо головы Хикари; и она не хочет полагаться на Синдзи в чем-то большем, чем ей нужно. В конце концов, Аска похожа на Рей больше, чем хотелось бы признать — ей просто нужно было присмотреться внимательнее. Она сворачивается калачиком на подушках и простынях, прикусывая губу, чтобы побороть приливающий к глазам жар. На похоронах Киоко она поклялась больше не плакать, и эту клятву она намерена сдержать. Это все, чем она является, понимает Аска — пустые обещания, притворные эмоции, улыбка, нарисованная на ее лице, как у куклы. Как же это отвратительно.