Алые слёзы

      Чуя хмыкнул, встал и поднял свой портфель. Отряхивая его от пыли он невольно вспомнил тот самый день.

***

      Тогда они учились ещё в начальной школе. На улице шёл дождь. Накахара ясно помнил как он выругался, ведь зонта с собой не было, да и капюшона тоже. Пришлось прикрываться портфелем и ждать машину. Хотя, почему-то его водитель опаздывал. Становилось всё холоднее и холоднее. Через обычные кроссовки уже проникала вода, он чувствовал мокрые носки. Чёрт, шёл не просто дождь, а самый настоящий ливень, портфель уже не спасал. Самым оптимальным решением было спрятаться под дерево, но там грязь точно… Но всё же Накахара решил подождать водителя под деревом.       Телефон доставать лень, так что он просто глядел на зелёную травку под ногами. Недалеко уже образовалась небольшая лужица. Глядя на своё отражение в ней он увидел насколько промокли его огненно-рыжие волосы. Опять с ними мучатся. Чуя отличался не только цветом волос, но и тем, что они жуть как быстро росли: сейчас они были чуть выше плеч и то потому что их кое-как отстригает. Но у него получалось так криво, что Чуя бросил это занятие, да и к тому же, несмотря на все косые взгляды (сказать прямо не могут, бояться), Чуе нравится его длинные волосы.       Но тут он заметил как прозрачная лужица окрашивается в розоватый цвет, который всё более и более походил на красный. Накахара обогнул дерево и заметил как весь забинтованный мальчик сидит, и словно в трансе водит ножом по своей левой руке. В его карих глазах не было боли, только безумие, он не кричал, а просто улыбался. Чуя недолго думая, ударил ногой так, что нож полетел куда подальше, а сам приблизившись схватил правую руку мальчика. Оказалось это его новый одноклассник — Дадзай Осаму.       — Придурок! Что ты творишь?! — кричал Чуя роясь в своём портфеле, надеясь хоть что-то найти годное, чтобы остановить кровь.       — Это мой выбор, захочу — повешусь, тебе то какая разница? — грубо ответил он, поднимаясь, слегка шатаясь он приближался к месту, где лежал нож. Накахара, не глядя, поставил ему подножку и Дадзай упал.       — Лежи! — прокричал Чуя и так ничего толком и не найдя расстегнул свою куртку, снял её и оборвал себе два рукава. — Ещё и без куртки в такой мороз. Подохнуть хочешь?       Дадзай не мог самостоятельно нормально встать, так что Накахара кое-как усадил его на свой портфель и начал перевязывать левое предплечье, а раны то глубокие. Прикусив нижнюю губу он затянул сильно чуть выше раны, чтобы замедлить кровотечение, а также перевязал сами раны, чтобы ничего лишнего не попало в открытые раны.       — Да. — чётко сказал Дадзай. Чуя грозно на него посмотрел и дал хороший щелбан. — Ау! За что?       — За то, что такой дурак, — сказал Накахара глядя в его пустые глаза, — подохнуть захотел как собака бродячая?       — А что сразу как собака? — обиженно промычал Дадзай.       — А кого не помнят, не поминают, когда те, помирают? — ответил вопросом на вопрос Чуя, и положил руку на его плечо. — Умрёшь как собака на свалке. Кровь… Гадость.       — Я ненавижу кровь. — неожиданно ответил Дадзай опуская глаза. — Ненавижу… Ненавижу… — он поднял голову, Чуя заметил как в карих глазах появилось что-то кроме пустоты. Но так и не понял что именно.— Ненавижу! Ненавижу! Ненавижу! Ненавижу! Ненавижу!       — Всё ясно, паническая атака. — глядя как громко кричит Осаму, Чуя устало вздохнул. — Эй, придурок, успокойся. Хрена ты кричишь это тебе ничем не поможет. — он не успокаивался, а кричал ещё чаще и громче. В его руках появился нож.       — Не хочу видеть кровь! Не хочу! Не хочу! Не хочу! — он замахнулся не ножом прямо в свой первый глаз. Но рука Чуи оказалась быстрее, он остановил, но этот нож въелся ему прямо в запястье. Накахара укусил нижнюю губу так, что аж пошла кровь. — Кровь… Кровь… Кр…       Осаму упал в обморок. Чуя закричал. Именно в таком состоянии их застал Мори-сан.

***

      Чуя снял перчатку на левой руке. Шрам, до сих пор остался. Шрам напоминающий о том дне. Сзади к нему подошёл Дадзай, рыжий быстро надел на себя перчатку.       — Чего тебе?       — Да так, — взгляд Осаму был направлен на левую руку Чуи, — ничего. Пошли уже в зал.       Они молча направились в сторону спортзала. Именно того зала, за которую постоянно бились лидеры команд: Рампо, Френсис и Чуя. Но сейчас разбираться было не с кем: Френсис в больнице, Рампо в очередной раз лень вставать. Но конечно, в зале были люди со всех команд. Переодевшись в спортивную форму, соукоку наконец взяли в руки волейбольный мяч.       Дадзай не спешил тренироваться, точнее не хотел. Так что подбежав к спящему Фукадзаве. Он потянул свисток на шее к своим губам и свистнул. Естественно, сам хозяин свистка проснулся, а стук мяча затих.       — Давайте уже сыграем! — прокричал весело он, сначало все молчали, но ровно через секунду прозвучал одобрительный возглас. А сонному Юкичи ничего не оставалось кроме как встать, и распределить их по командам.       — Диагональные, — вперёд вышли два человека: Атсуши и Чуя, они разошлись на свои части площадки занимая соответствующую позицию. — Центральный блокирующий, — разошлись Озаки и Кэнджи. — Доигровщики. — Гин и Хигучи разошлись по разным командам, Гоголь направился в команду Чуи, а Марк в команду агентства. — Либеры. — Танидзаки на свою сторону, а Лавкрафт устало вздыхая, на другую. — Связующие. — Дадзай весело поскакал к Атсуши. — Акутагава?       — Я понаблюдаю. Кха… — не отрывая взгляда от книги произнёс он, Фукадзава взглянул на Федора. Русский встал и пожал плечами.       — Я не против попробовать.       — Ты когда-нибудь играл, Фёдор-кун?       — Вы считайте у нас в России совсем всё убого? — довольно резко ответил Достоевский, он сегодня был явно не в духе.       — Нет.       — Вот и славно. — Достоевский встал на свою позицию полубоком.       — Федор, ну что, сыграем? — прошептал Дадзай весело улыбаясь, в ответ он получил широкую улыбку.       — Сыграем.       Они пожали руки. Жеребьёвка. Мяч у агентства. Игра началась.       «Нужно узнать сильные и слабые точки союзников и противников. Пока буду избегать мяча, погляжу как играют»       Кэнджи прикладывает довольно много сил на удар, так что попасться под его мяч равносильно смерти. И вот сейчас его мяч летит на Чую с бешеной скоростью…       — Оставь! — скомандовал Федор и Чуя опустил руки.       — Ты ч…!       Свист.       — Аут!       — Аргх, вновь перестарался… — почесал затылок Кенджи.       «Слишком сильная подача, но вот блок его точно не пробить. Нужно набирать очки пока этот мальчишка не добрался до своей зоны.»       Чуя подаёт, у него подача тоже не слабая, но в отличие от Кэнджи он может рассчитать силу удара и на его счету ещё не было ни единого аута.       «Ему не хватает техники. Кидает то он хорошо — но не точно. Мяч его попадает сразу в руки противников»       — Дадзай!       — Понял!       Осаму согнул колени, взгляд он бросал на уже готового во всю Атсуши. Но как только мяч полетел в руки Дадзая, то от его рук полетел за сетку соперника.       Федор усмехнулся чуть притормозил мяч и подал его Гин, та быстро, перебросила мяч через сетку. Но к несчастью, либер у агентства всё же неплохой и смог предотвратить падение мяча.       — Чёрт, криво!       — Ничего! Я отобью!       «Ацуши у тебя всё идеально: и скорость, и высота прыжка, и сила удара. Только вот… Был бы ты поаккуратнее.»       Размышления Федора разрезал грохот. Он взглянул на упавшего на Танидзаки Атсуши.       — Ожидаемо.       — Мяч! — крикнул Дадзай уже готовясь принять его.       Вскоре мяч полетел ему в руки, на этот раз он подал мяч Хигучи.       «Вот кто точно просчитает пустое место на поле и точно попадёт в цель. Вот бы тебе, Хигучи, научиться скрывать свои догадки…»       — Озаки-сан! Мяч ваш!       — Поняла. — она приняла мяч, и он полетел ввысь над её головой.       Федор сначало не понял почему же…       Но после он услышал топот, обернулся, и увидел Чую. Он прыгнул, прыгнул настолько высоко, что коснулся плеча Озаки и словно оттолкнувшись, ударил по мячу — и вот первое очко заработано.       Федор так и стоял с открытым ртом. Это было просто… Потрясающе. На секунду, ему показалось, что у Чуи появились красные крылья… Это так…       — Завораживающие, правда? — произнёс Осаму смотря на него через сетку. Достоевский повернул к нему голову. — И долго будешь нас изучать?       — Хех, это довольно занятно, — Достоевский потерел подбородок.       — О, скажешь какая у меня слабость, Федо-ор?       — Ты не играешь на полном серьёзе, — разочарованно вздохнул русский, — это так обидно…       Смена.       — Эй, Федор, — окликнула его Озаки, — ты неплохо следишь за мячом, молодец. — она потрепала его по голове и ушла подавать мяч. Федор так и остался стоять держась за голову.       «Опыт, техника у неё всё есть, явно долго занимается. Но ей бы чуть больше физической силы.» — рассуждал Достоевский, смотря, как противники приближались к сетке.       И правда мяч еле долетел, коснулся сетки и соскочил на сторону противника, но они другого и не ждали так что спокойно отбили его обратно.       Приняла Гин.       «Быстра, сильна, но явно не хватает опыта. Видно, заниматься этим просто как отвлечься. Хотя я тоже так.»       Мяч полетел в его руки. Тихо выругавшись, Достоевский вновь принял мяч, слегка замедлил его, недолго думая направил мяч далеко назад.       — Федор, ты о чём вообще думаешь? — прокричал Танидзаки. Смеялась всё агентство, только вот Дадзай был на готове.       Опять его усмешка.       — Гоголь! — прокричал он и словно из неоткуда появился Николай, громко рассмеялся и отбил мяч со всей своей силой. И при том мяч крутился каким-то образом в разные стороны, было не ясно куда упадёт мяч. Упал он совсем недалеко от линии, но аута не было. — Немногие могут понять как использовать эту сумасшедшую атаку Николая. Она сильна и непредсказуема только на подачах. Но если попробовать и во время разыгрывания мяча использовать этот трюк, то можно заработать не малое количество очков. Нужен был только хороший пас, и подача с дальней дистанции удалась.       — Дос-кун! — Николай прыгнул на его шею, Федор аж прогнулся. — Я так счастлив птичка моя! Так счастлив, что я стал твоим оружием! Ха-ха-ха!       — Спасите… — прохрипел Федор.       — Гоголь! — крикнул Фукадзава, после это прозвучал свист. Николай невольно отстранился и ушёл назад. Подавала всё также Озаки. Но на этот раз удача отвернулась от неё и мяч не долетел.       — Эх, не повезло…       Теперь подавал Марк. Достоевский прикрыл глаза.       «Стойка, скорость, сила удара, точность — у него всё идеально. Этот мяч он забьёт без проблем. Хм…»       Федор повернулся к команде и показал крест. Команда сначало не поняла, а после кивнула. Дадзай задумался.       Первый. Второй. Третий. Четвертый. Пятый. Каждый раз Твен с лёгкостью забивал мячи, а Федор не позволял принимать их, команда не было против — они кажется поняли в чём заключается план Достоевского.       «На его самоуверенности можно сыграть… О, вот она… Эта стойка…»       Достоевский кивнул. Мафия улыбнулась, и уже была готова принять мяч с любой точки. Принял Гоголь, он перекинул мяч Досту, тот приостановил слегка мяч и повторил трюк Дадзая. Но Осаму повторил трюк Достоевского, поймав он передал мяч назад где стоял Кэнджи…       — Поберегись!       — Чуя! Принимай!       — Заткнись! Сам знаю!       Принимать было очень больно, оголённые предплечья запылали красным цветом, но мяч он отбил.       — Говард!       Сам Лавкрафт лежал на полу и спал. Мяч отскочил от его головы, Говард что-то невнятно пробурчав перевернулся на другой бок.       — Гоголь!       — Всегда к твоим услугам Дос-кун~!       И вновь эта сумасшедшая атака. Но на этот раз Дадзай понял куда мяч упадёт и отбил. Руки покраснели.       — Сюда! — Достоевский показал справа от себя.       Осаму перекинул мяч на сторону противника, прямо на блокировку. Конечно, мяч отскочил прямо на их поле.       — Ты думал я тебя обману? — тихо рассмеялся Федор. — Ну давай уже, мне так обидно играть с тем, кто меня недооценивает…       — Я играю на полном серьёзе Федор.       — Лжёшь.       — Я настолько ужасный лжец?       — Просто кошмарный.       — Хорошо, — Дадзай засучил рукава, — давай сыграем.       Мяч подавал Осаму.       «Атака в прыжке? Хм, замах хороший, если подсчитать… Но он всё так же несерьёзен. Обидно.»       — Гин! — закричал русский. Акутагава кивнула и приняла мяч, но он не ушёл в сторону, а точно полетел над ней. — Чуя! Мяч твой!       — Понял!       Накахара мгновенно оказался на другом конце их площадки, высоко прыгнул и хотел уже ударить, но заметил бледную руку Достоевского, он перехватил мяч и бросил на пустое место. Где совсем никто не стоял.       — Чёрт! Использовал меня как приманку! — закричал Чуя приземляясь на ноги. Агентство всё смотрело на место где лежал мяч, там никого не было: все перешли на другую сторону, чтобы принять атаку Чуи. Кэнджи стоял там же на обороне.       — Прости, но блок Кэнджи, тебе не пробить.       — Спасибо Федор, я польщён! — заулыбался мальчик весело махая рукой.       — Аргх, сам в курсе. — слишком похож на Дадзая, словно с ним в одной команде играешь. И это заметила вся мафия. — Иди подавай умник.       «У меня всё хорошо, вот только подавать я не умею…»       Федор взял в руки мяч, оглядывая его.       — Ты кидать будешь?!       — А как? — совсем невинно спросил Достоевский у всех округлились глаза.       — СЕРЬЁЗНО?!       Чуя что-то невнятно пробурчал, подошёл к нему.       — Смотри, умник. Если не умеешь, – подавай пока снизу, так легче. — он взял правую руку Федора. — Ты правша?       — Левша. — сказал он и Накахара поменял ему стойку. Схватил левую руку Достоевского и показал как нужно замахиваться. Объяснил, как и куда, под каким углом лучше бить. — Я кажется понял.       Он подбросил мяч и ударил. Вот на теории всё бы хорошо, а вот на практике… В общем мяч полетел прямо в мирно сидящего Акутагаву.       — АКУТАГАВА!       Хигучи оказалась быстрее мяча, она отбила его прямо перед его носом. Рю всё так же не отрывался от книги. А вот мяч отскочил от стены и полетел прямо в Фукудзаву. Но тот спокойно поймал бешеный мяч одной рукой и отдал мяч агентству.       — Простите, я не хотел.! — пробурчал Федор. Мафия и агенство закатили глаза и ждали когда мяч окажется над ними. — Чёрт, мяч мой.       «Справа Озаки, ей не хватит силы, чтобы докинуть до сетки. У Чуи слишком предсказуемые атаки, Дадзай наверняка поставил на эти точки игроков. Гоголь близко к сетке — его атаки ещё более предсказуемы. Гин слишком далеко от меня, остаётся…»       — Говард!       — Спать… Хочу спать… — совсем сонный, не вставая, потянул руку и мяч полетел в сторону Гин. Та быстро перебросила его за сетку.       «Позиции изменились, теперь можно будет использовать Чую.»       Принял либер, мяч полетел за сетку в руки Чуи.       «Он должен…»       — Чёрт! — выругался Федор смотря как на ту самую точку встаёт Дадзай.       «Просчитал. Кого же использовать, кого…»       — Твоя слабость Федор, — сказал Дадзай кидая мяч прямо на него, — ты используешь других, но при этом сам… — мяч приземлился прямо ему под ноги. — Не любишь пачкать руки.       — Хе-хе, вот он какой, серьезный Дадзай Осаму. — рассмеялся Федор не поднимая глаз, он взял в руки мяч. — Твоя слабость в том, Дадзай, что ты недооцениваешь противника.       — Уверен?       — Ты сейчас слаб, Дадзай, — усмехнулся Достоевский передавая мяч на их сторону. — Я тебе нож не подарил, а одолжил…       — Я тебе его не отдам. — твёрдо сказал Дадзай, вспоминая кровь на правом запястье Доста, он заметил как возвращается недавняя тряска. Трясущиеся руки Осаму схватил Федор и слегка улыбнулся. — Вот ты крыса…       — Есть немного. — весело сказал русский и оттошёл от сетки на своё место. К нему подошёл Чуя.       — Что ты ему сказал, Федор? — замечая еле заметную смену настроения у Дадзая, Чуя сразу догадался кто в этом виноват.       — Ничего особенного, — пожал плечами Достоевский, — я просто хотел вернуть нож.       — Вот ты крыса. Федор улыбнулся.       — Есть немного.       Тряска сыграла свою роль в организованности команды — Дадзай молчал, подавать и отбить нормально не мог — перед глазами всё мелькала это бурое пятно крови. Ему казалось, что вот сейчас он упадёт на колени, и весь его обед вырвется наружу. Он не только боялся крови, он её ненавидел, от неё его тошнило и начиналась тряска, которая усиливалась с каждым разом.       — Дадзай! — закричал Атсуши отбивая мяч прямо перед его лицом. Он повернулся лицом к Осаму. — Дадзай! Ну чего ты спишь?       — Кровь… — Осаму заметил как из брови Ацу капает кровь. В глазах мутнело, а ноги подкосились.       — Да так неудачно упал… Дадз.! — он не успел нормально договорить его имя, Осаму упал прямо на него. Он в обмороке.       — ДАДЗАЙ! — закричал Чуя бежа прямо к нему, он перехватил Осаму и взглянул на Атсуши, у того было кровь. Ясно. От такого количества крови он бы не упал в обморок, значит он ещё до этого был в «тряске». — Вот придурок…       — Держи, Чуя. — Дост передал ему бутылку воды.       — Я тебя убью Федор. — грозно прошептал Накахара, выливая целую бутылку воды на Осаму. Тот мгновенно очнулся.       — Чуйка!       — Заткнись! — прокричал Накахара, помогая ему встать. Оба бросили злой взгляд на совсем непричастного в этом Достоевского (по крайней мере выглядит он довольно невинно). — Федор, ты перестарался!       — А я то тут причём? Это Дадзай перепутал красную краску с кровью.       — Так… Это… — чуть шатаясь Осаму подходил к русскому, он схватил его за воротник. — БЫЛА КРАСКА?!       — А что ты думал, я ради какой-то игры резаться буду? — фыркнул Федор поворачивая лицо в сторону. У Дадзая дёргался глаз.       — Крыса. — Осаму толкнул Федора так, что он мог упасть ну очень больно на копчик. Но его успел поймать Гоголь.       — Только скажи, Дос-кун~       — Отпусти, клоун.       — Эй, я на украинском не базарю! Говорите по-русски! — закричал недовольно Осаму не понимая больше половины слов.       — Хрен тебе. — одновременно сказали Федор и Гоголь.       — Федор, — подошёл Фукадзава. —Господин Мори предупреждал тебя.       — Ну это же не окончилось больничной койкой, — пожал плечами Федор, — Страху нужно смотреть прямо в глаза. Ведь тогда, когда сможешь преодолеть страх… — Достоевский подошёл к Дадзаю. — Когда сможешь смотреть на лужи крови, сможешь спокойно воспринимать это слово… Когда пропадёт этот страх… — Федор сжал его плечо. — Тогда так интересно будет посмотреть, как ты сломаешься, Дадзай.       — Не дождешься.       — Это мы ещё посмотрим. — с широкой улыбкой Федор покинул площадку. Акутагава отложил книгу и пошёл за ним.       — Федор! — отозвал его Акутагава и русский обернулся. — Ну зачем ты так?       — Прощения иногда не достаточно. — сказал Достоевский тяжело вздыхая: каким бы он чёрствым не был, но он не бездушное существо, и сам понимал, что поступил довольно подло. — Я отомстил за тебя, Рю.       — Мог бы и меня спросить! — недовольно прокричал Акутагава, но таким заявлением, в душе, он всё же был тронут. — В следующий раз, перед тем как строить планы мести, спроси меня.       — Хех? — Федор не верил, что отделался так просто. Он думал, что сейчас будут трёх часовые лекции о том, что так делать плохо и вообще месть — это ужасно. Но услышал совсем иное. — Хорошо…