Contract with the Olympic champion

я выдержу километры без тебя, если только пообещаешь потом взять мою руку и больше никогда ее не отпускать.

Pov Kerem Самолет приземляется на территории столицы Греции — Афин, но это была не конечная точка. Голова Ханде спокойной покоилась у меня на плече весь полет. — Эй, малышка Мий, просыпайся, — легонько потрепав девушку за руку, поглаживаю лицо. такая нежная и гладкая кожа. Интересно, у нее везде она такая? Откинь эти плохие мысли из своей головы, Керем. Хотя, для меня это было не привычно. Раньше в девушках из-за своего возраста я видел только цель, используя для себя оправдание «это же физическая потребность, я молод и красивым, я хочу трахнуть кого-нибудь», но с Ханде было все иначе. Мой организм требовал, хотел ее тело, что дело доходило до дрочки в ванной, после очередной пробежки в коротких или обтягивающих вещах мимо моей комнаты. Но себе Я не позволял больше, чем легкие поцелуи и объятия. Возможно, мне не хотелось ее ранить как прошлый раз, но скорее всего, Я просто очень сильно ее любил. Аккуратно перенеся сонную девушку в машину, подкладываю подушку под голову и прикрываю оголенные ягодицы своей рубашкой. Перед отъездом из Америки, мои «друзья» говорили, что люди не меняются. Люди не меняются? Как де смешно, ведь еще как меняются. Жизнь — это постоянное движение и остановка невозможна, как не замедляйся. Просто у кого-то на перемены внутри уходят годы, а кто-то попробовал на вкус горечь опыта, усвоил урок и проснулся утром другим. Жизнь готовит заранее разные по силе и продолжительности испытания и каждый платит свою цену за собственную мудрость или глупость. И уйти можно как в плюс, так и в минус, но точно не в ноль. Не все видно нашим глазам и даже не всегда видно что-либо нашему сердцу, если это касается других. И даже тот самый минус не вечен, просто время для кардинальных перемен еще не пришло, а маленькие не очень заметны. Люди меняются с каждым новым рассветом и раскладывают свой багаж нажитого за день по полкам своих душ, смотря на закат. Кто-то складывает свое оружие и становится тихим, как сама ночь, а кто-то откладывает подальше маску, достает охапку засушенных полевых цветов и возвращается в воспоминания, где он был счастлив. И нет ничего хуже, чем понимание, что в этом мире среди десятков знакомых лиц, найдется от силы один-два человека, способных видеть вас такими какие вы есть и знать в какой войне вы побеждаете или проигрываете каждую новую ночь вашей души. А для остальных — пусть все так и остается неизменно, потому что если бы их волновала ваша душа, они бы замечали в вас каждое новое движение в поисках себя. Я чувствовал свои изменения и все они были благодаря Ханде. Только после того, как я встретил эту воинственную, сильную девушку возле универмага. — Керем? Мы уже прилетели? — Ханде сонно потирает глаза, рассматривая вид из окна. — Мы в Греции, но в нужную точку еще не приехали, малышка Мий. На острове Китиры мы прибыли ближе к ночи, сменив еще два вид транспорта. — Как ты можешь водить машину в другой стране? — Ханде берет свой рюкзак, который весил больше тоны, как по мне. — Что ты делаешь? — забрав его и закинув на свои плечи, тащу два чемодана. — Ты решила половину гардероба взять на четыре дня? — Ну, ты же не сказал куда мы едем, вот я и взяла все самое нужно, как по мне, — девушка смущено улыбается, а в моей голове возникает очередная пошлая мысль. Я так хочу увидеть ее еще более смущенной. — Презервативы тоже? — Ханде останавливается на месте, как статуя, пока смех прожигает меня изнутри. — Керем-м, ты маленький извращуга, — ее лицо становится еще краснее, только сейчас я понимаю, какая она милая, когда смущается. — Я шучу, расслабься, и иди выбирай комнату, — постояв несколько секунд осматриваясь, Ханде срывается с места, бегая как маленький ребенок по всем комнатам восторженно пища от радости. Сделав два круга и остановившись на комнате ближе всего к кухне смеюсь, ведь живот Эрчел издает просящий звук еды. — Хочу кушать. У нас есть, что покушать? — сев на чемодан и заехав на нем в комнату, пока я поднимаю свой чемодан на второй этаж. — Я заказал доставку, когда мы подъезжали, ты успеешь принять душ и пойдем кушать. Выгрузив свои вещи, встаю под холодные струйки воды. Неужели мы сейчас будем с Ханде вдвоем. На острове с такой сильной историей любви. Тело будоражит, тысячи мурашек пробегают по телу и это вовсе не от ледяной воды. Встряхнув головой, яйца становятся каменными, а это я только подумал, что мы будем вдвоем. — Пора валить, — выключив воду и обмотав полотенце бедра, захожу в комнату. На кровати сидела Ханде в нежно-персиковом платье, на тонких ногах были сандалии с высокой завязкой. — Прости, я не думала, что ты в душе был, — ее гла за бегают по комнате, стараясь не смотреть на меня. Ее маленькая грудь вздымается, воздуха становится максимально мало. — Там приехала доставка, вот я и решила тебя поторопить. — Всё хорошо, я сейчас спущусь. Накинув легкую рубашку и шорты, спускаюсь к Ханде, которая рассматривала горизонт, где звездное небо переливалось с тихими волнами средиземного моря. — Пойдем покушаем на пляже, — достав большое покрывало и уложив все приборы с едой в корзину, беру Ханде за руку, выводя на мягкую траву, а после песок. Морские волны приятно успокаивали моего демона, что так и пытался посмотреть на ноги Ханде. С каждым легким ветерком, платье вздымалось вверх, открывая вид на прекрасные бедра.

***

Поздний ужин пролетел незаметно, но последнее, что мне хотелось это расставаться с Ханде. — Ты не замерзла? — заметив маленькие мурашки, пододвигаюсь ближе, обнимаю за плечи. Она взяла меня за руку и сжала ее, я сжал ее руку в ответ. Вспоминает ли она ту звездную, летнюю ночь? Думает ли она о том, что мы смогли преодолеть расстояние и встретиться снова? Легко ли на ее сердце в данный момент? Я заглянул ей в глаза, ожидая рассмотреть там что-то особенное, но сразу же потерял свою мысль, осознанием того, что все бессмысленно, потому что все трудности остались позади. Я смотрел на нее и думал о том, что встреча с ней — истинное волшебство, которое со мной когда-либо происходило. — Это ведь не единственная причина почему мы сюда приехали? — смотрю в красивые глаза на против, маленький огонёк горел внутри меня. Может она всё поняла? — Ты права, я захотел поехать сюда и по причине, чтобы разобраться во всем, что сейчас в моей голове, дать тебе разгрузиться и убежать от реальности. — Ты знаешь хоть что-то об этом острове? Почему он так называется? — Ханде прижимается ближе, ее губы в миллиметре от моих. — Есть легенда, — подняв край пледа, закутываю Мий, — Спартанская царевна Елена была самой красивой смертной женщиной Ойкумены. Говорили, что красота досталась ей по наследству от самого Зевса, который соблазнил мать красавицы Леду — супругу царя Спарты Тиндарея. Стать мужем божественно красивой спартанки мечтали многие цари и знатные люди, однако Елена ни с кем не хотела связывать свою жизнь. Однажды, когда девочке едва исполнилось двенадцать лет, ее похитил великий герой Тесей и увез в Афины. В Афинах Елена провела несколько месяцев. Храбрые братья вознамерились вызволить сестру из плена. Но то, что они увидели в Афинах, поразило и возмутило их: Елена была вовсе не расстроена неволей. Напротив, она казалась такой счастливой и даже отказалась возвращаться с братьями домой, что повергло тех в ужасную ярость. Говорили, что девушка носила в то время под сердцем ребенка, и чтобы не навлечь позор на ветреную и распутную сестру, братья приняли решение дождаться появления ребенка на свет и отдать его некоей родственнице. Все было так и сделано, и через несколько месяцев Елену вернули отцу. Царь Тиндарей опасался новых проделок распутной дочери и поспешил отдать ее в жены богатому юноше Менелаю, безумно влюбленному в Елену, который после смерти спартанского царя занял место тестя и стал следующим повелителем Спарты.Новый царь так боготворил молодую супругу, что не отходил от нее ни на шаг, чем вызывал злость и негодование красавицы. У Елены была восхитительная внешность, но характер у нее при этом был пресквернейший. Она нередко грубила супругу, затевала различные интриги и не скрывала, что не испытывает к мужу никаких чувств. Менелай же не только терпел жестокие выходки жены, но продолжал осыпать возлюбленную дорогими подарками. Падкая на драгоценности и наряды, Елена, казалось, смягчала свой гнев, но ее благодарность и радость длились недолго. На следующий день она опять кричала и унижала доброго супруга. Все в жизни Елены изменилось после того, как она встретила свою любовь. Возлюбленным красавицы стал троянский царевич Парис. Отцу его царю Трои Приаму некий старец предсказал горькую судьбу, а виновником будущей гибели родного города он назвал малыша Париса. Отец поверил предсказанию и отдал младенца пастуху, приказав ему отнести младенца на гору и оставить там без воды и еды. Пастух так и сделал. Через несколько дней он вернулся, чтобы похоронить бедняжку, но увидел, как огромная медведица кормит малютку своим молоком. Пастух усовестился, пожалел мальчика и забрал к себе.Мальчик вырос и стал писаным красавцем. Он женился, однако свою супругу не любил. Однажды Парис решил принять участие в спортивных соревнованиях, которые ежегодно проводили троянцы. Сын пастуха одолел всех, даже сыновей Приама. Неожиданно на него накинулась и попыталась убить дочь Приама — прозорливая Кассандра. Она узнала в Парисе брата, по вине которого должна была погибнуть Троя. Но родители, давно раскаявшиеся в совершенном некогда злодеянии, заступились за спасшегося царевича. Парис вернулся в царскую семью и был с радостью принят всеми. От приезжих купцов Парис услышал, что в Спарте живет женщина, которой по красоте нет равных во всем мире. Он пожелал увидеть Елену и велел приближенным собираться в дорогу, чтобы нанести визит прекраснейшей из всех цариц. Царевич не пожелал слушать советы своей жены Эноны, которая обладала даром предвидения и пророчила Парису гибель от рук спартанцев. Решительный и уверенный в своих силах, троянец прогнал рыдающую супругу. На нескольких кораблях отправился он в Спарту к царю Менелаю. Тот радушно встретил троянского царевича, пригласил его на званый обед. Именно там Парис и увидел красавицу Елену. Ее стать, очарование и величественные манеры так покорили троянца, что он, забыв о приличиях, не отводил взгляда от спартанской царицы весь вечер. Та ничуть не смутилась и с любопытством рассматривала чужеземного гостя. Спустя несколько дней, царь Менелай отплывал на остров Крит совершать ежегодное жертвоприношение. Царевич пожелал еще какое-то время остаться в Спарте. Он тайно встретился с Еленой, признался ей в страстной любви и открыл возлюбленной свой план ее похищения. Спартанская царица и сама уже давно мечтала сбежать от ненавистного супруга и согласилась покинуть родную землю, чтобы начать новую жизнь. Она впустила троянского принца к себе в покои, провела с ним несколько страстных ночей, а затем, собрав драгоценности, села на корабль и отправилась вместе с любовником они отправились в Китиру, чтобы скрыть свою любовь. — Они сбежали, чтобы скрыть свою любовь? — в глазах Ханде блестели слезы. — Но мы тоже сбежали. — Чтобы наконец-то разобраться в себе, разве не так? — Ты тоже запутался, да? — я не запутался, Ханде, я хочу понять, что чувствуешь ты ко мне. Долго не задумываясь, киваю. А если девушка не разделяет мои чувства? Если, все эти наши поокосновения поцелую, объятия только из-за радости встречи спустя столько лет. — Пойдем в дом, я замерзла, да и ты устал, — встав и подав мне руку, Ханде тянет на себя. От резкого движения, остаюсь в миллиметра от Ханде. Этот запах малины с ванильным мороженным, как в детстве, сводил меня с ума. Голова кружилась, ее дыхание обжигало ключицы. — Керем. — ее пальцы дрожа ложаться мне на плечи, а женское тело вжимается в мое, — ты… Ты сводишь меня с ума. — Тише, девочка, — не сдержавшись, целую пухлые губы, медленно, нужно, пытаясь растянуть это мгновение. Маленькие ноготочки впиваются в мышцы, а тело расслабляет. Ханде обмокает в моих руках. Без стыда углубляю поцелуй, сажая девушку на свои бедра. Ее зубки кусают мои губы, оттягивая, посасывая. Внутри все закипает, руки не слушаются хватая девушка за бедра, сжимая с огромной силой. Член наливается кровью, больно отдавая в живот. — Ханде, если ты сейчас не остановишься, я не смогу больше сдерживаться. Дыхание сбивается, когда я ощущаю ее естественный запах, она возбудилась. — Керем… — лицо Эрчел заливается краской, грудь поднимается все тяжелее, — Я… Я хочу этого, но у меня. Я понял ее и без законченного предложения. — Тогда позволь мне это сделать, но не сейчас, малышка Мий.