Contract with the Olympic champion

И вновь я улетела к звездам. И снова ты заставил мое сердце неистово биться в искренности наших чувств.

      Наверное, это один из лучших моментов, когда ты просыпаешься с чувством облегчения. Груз больше не давит на плечи, а вся боль испарилась за считанные секунды. В комнату проникали теплые лучи осеннего солнца, наверное, они были последние в этом году. В темной комнате, как мне казалось вчера, было светлее, чем на самой высокой точке мира, где до солнца можно было дотянуться рукой. — Керем? — вчерашней ночью, мы уснули вместе, задыхаясь от тепла друг друга. Как он и обещал, его руки даже не при коснулись ко мне, а только нежно обнимали. — Ты уже проснулась, малышка Мий? — пройдя мимо меня в одних плавках, парень обтерает непослушные волосы. — Я тут подумал, сегодня среда, твои соревнования прошли вчера, а мои через неделю. — Ты меня пугаешь, — засмотревшись на сильные мышцы груди, не замечаю, как щеки преобретают неестественный окрас. — Давай сбежим на несколько дней куда-нибудь? В любую точку мира, а? — сев возле кровати, парень улыбается самой теплой улыбкой. — Я позвонил в университет и сказал, что мы отправились. — Керееем, нельзя так делать, — бью парня подушкой, а у самой бабочки в животе летают. — Выбирай место, Ханде и собирай чемоданы, мы и так много потеряли, пора наверстывать. — встав с места, Бюрсин кидает мне планшет, а сам скрывается за дверьми ванной комнаты. Вот же черт! *** Сборы чемоданов происходили в полной суматохе. Так и не выбрав место, Керем решил заняться этим сам, оставив на меня только сборку чемоданов. — Вот и что мне положить? — сдавшись окончательно, ведь конечной точки назначения я не знала. Набрав номер Элиф, жду буквально пару секунд, — Элиф, это полный пиздец. Бросай все дела и езжай ко мне. — Ханде, что случилось в девять утра? Керем решил тебя убить? — ее голос был сонным. Ну конечно же, первый выходной. Все дни моя подруга проводила в зале, а вечерами помогала бабушке в ресторанчике. — Нет, тут все серьезнее, я сейчас отправлю за тобой водителя. — сбросив номер, отправлюю смс Али- нашему водителю, а сама снова зарываюсь в кучу вещей. — Керем Бюрсин, будь ты проклят. Начав с самого элементарного, это нижнее белье и средства гигиены. Уж с этим я точно не прогадаю. Достав подарочный пакет, который подарила одна из моих «подружек» на свадьбу, рассматриваю комплект белья. Тонкие черные полосы шли по всей груди, оставляя на половину оголенной грудь, а отсутсвие чашечек, придавала эфект естественности и дикой сексуальности. Под бюзгалтером лежали такие же шелковые трусики, прикрывая только самые нужные места, оставляя открыми ягодицы. — Она точно сексуальный маньяк, как такое можно носить? — не заметив за спиной движение, кладу белье в чемодан. — Нет, это уже слишком. Достав, закидываю обратно в коробку. — А мне нравится, — за спиной стояла моя лучшая подруга, хихикая с моей реакции. — Элиф, как ты можешь так говорить? — кидаю в подругу одну из футболок. — Куда вы летите? И почему вы вообще куда-то уезжаете среди недели? — Элиф, если бы я знала, то не думаю, что стала тебя будить? — сажусь обратно в кучу своих вещей. Больше двух часов мы потратили на то, чтобы собрать чемодан, положив как теплые, так и летние вещи. Мало ли, что Господин Бюрсин придумал. Но в то же время, я ждала эту поездку с предвкушением. Косточки ломило от приближающей поездки, а сердце замирало в ритме страстного танго, ведь мы пробудем там вдвоем, вспомнив каждый момент нашей жизни. — Я очень волнуюсь, правда, для меня это полный шок был с утра, — смущенно опускаю голову, вспоминая плавки Керема и такие мощные ноги. — Мы можем считать, что это твоё первое свидание с ним? — подруга обнимает меня, широко улыбаясь. Элиф была одна из немногих, кто знал всю ситуацию с Керемом. Эта шатенка появилась в моей жизни, когда Бюрсин ушел, но вместо него пришла она, моя кареглазая малышка Эл. — И чего ты не улыбаешься от уха до уха, а,подруга? — взяв мою руку, Афаджан сменяет улыбку на серьезное лицо, словно попробовала что-то отвратительное. — Я не знаю понимаешь? Вроде бы всё хорошо, но как мне вести себя теперь? — вздохнув, потираю глаза, — Я боюсь этого свидания, если можно так назвать. Я не заслуживаю Керема, столько боли ему причинила. Он мне вчера признался, что передозировка случилась после того, как родители объявили о моей помолвки. — Ты серьезно? — толкнув меня ногой, девушка смотрит прямо в глаза, выжигая всё, что было внутри. — Ханде, смотри, он приехал! Прилетел, приехал и женился на тебе, защищал тебя, хоть и не помнил тебя. Почему ты не кричишь от радости? Это была, блять, самая прекрасная встреча, какую можно было увидеть за последнюю тысячу лет. Тем более, что ты как никто другой заслуживаешь это свидание. Он самый идеальный из всех в твоей жизни. Его невозможно не заметить среди миллионов других и забыть уже не получится никогда, ты разве не видишь, как на него смотрят все эти дамочки? Я же вижу, как сильно ты изменилась, как резко повзрослела, снова открылась. Все начали думать, что ты пошла к психиатру, раз смогла выступать нормально. Но никому не понять, что Керем сделал с тобой. Он появился нежданно после отъезда, эти дни прошли для тебя как вся жизнь и исчез, так же внезапно. Хочешь сказать, что тебе с ним не комфортно? Что твое сердце не бьется быстрее рядом с ним? Что ты не переживаешь за него? Ты не видишь свой взгляд, но я то вижу. Я вижу, как Бюрсин заставляет твоё сердце биться чаще, ты сама мне говорила, что он разрывает душу на атомы света и рядом с ним забываешь обо всем на свете, кроме него. И я завидую тебе, ведь ты снова встретила свою первую любовь, снова полюбила его. И тебе в этом страшно повезло. — Элиф…

***

Машина медленно движется к аэропорту, лавируя в потоке машин. Последние лучи солнца пробивались сквозь плотную тонировку машины, заставляя прищуривать глаза. Смотрю на мужчину, который смотрел что-то в телефоне, звонил и снова смотрел. Раньше я считала, что не нуждалась в возвращении Керема. Мне совершенно не было нужно в очередной раз подставлять свое сердце под удар. Я не хотела обратно кинуться ему на шею, напрочь позабыв о таких понятиях, как гордость, самоуважение и контроль. Я не ждала от него сообщения или звонка, содержащих в себе печальное «я скучаю». Единственное, что мне было нужно — это знать, что разбито не только мое сердце. Что где-то по ту сторону поля битвы находится человек, который тоже жалеет, раскаиваться и «болеет». Я хотела видеть его боль не потому что желала ему чего-то плохого, а потому что нуждалась в подтверждении факта, что я не единственная была задета, разбита, уничтожена. Мне просто нужно было знать, что для него потеря меня была не менее тяжелой. А сейчас, спустя столько лет, понимаю, что он был единственным в ком я нуждалась. Мы вместе любили, вместе «болели» друг другом. — Малышка Мий, ты готова отправиться в волшебное путешествие в Грецию? — его голова ложиться на мои колени, а лицо расслабляется. — Мне не вериться, что ты рядом. — Поверь, я тебе еще надоем, — чмокнув парня в нос, вдыхаю его запах. Почему то во время такой близости, он казался совершенно иным. Таким теплым, таким приятным. Таким родным. — Почему Греция? — пройдя рукой по его волосам, ощущаю руку Керема на своей. — Ты мечтала туда полететь в детстве. У нас был урок географии и ты всё говорила, что переедешь в Грецию, когда вырастишь. — поцеловав мои костяшки, муж улыбается. — Я даже и не думала, что ты такое запомнишь. Прошло так много времени. — Я помню всё, что связано с тобой. Я думал, что мозг решил поиграть с моими воспоминаниями, мне, конечно, говорили, что я на фоне нервного срыва забуду многие моменты, но до сих пор не понимаю почему именно с тобой. — Господин, там пресса, — водитель поворачивается к нам, когда мы въехали на территорию аэропорта, — Мне подождать за углом? — Ханде, что ты думаешь? — Керем знал насколько сильно я не люблю прессу и, в принципе, любое СМИ, что окружало нас. — Мы не сможем долго прятаться, пусть сейчас зададут эти вопросы, чем будут прятаться в кустах. — Поехали к ним, раз госпожа так сказала, — машина медленно подъезжает к журналистам. Щелчки камеры раздаются внутри ушных перепонок. Сразу охватывают неприятные ощущения. В голове всплывают те моменты, когда меня регулярно бросало то в жар, то в холод, случаются головокружения, боли в сердце, потеют ладони… Несколько раз случались необъяснимые, внезапные приступы страха, как сейчас. Открыв мне дверь, Керем протягивает руку, накидывая сверху капюшон. — Все хорошо, не волнуйся, — сжив мои пальцы, мужчина уверенно идет к борту самолета, не замечая журналистов и их возгласы. — Скажите, это правда, что вы были знакомы еще с детства? — журналисты тыкают диктофонами в лицо, машинально прячусь за спиной Керема. — Если вы хотите, чтобы мы ответили на ваши вопросы, держите социальную дистанцию. — встав на первую ступеньку, ощущаю больше уверенности, но руку Керема так и не отпускаю. — Да, мы знакомы с детства, вместе ходили в один класс, — набравшись окончательно смелости, подаю голос. — Ханде, вы взяли первое место на последних соревнования, скажите, что вас так замотивировало? — Поддержка моего мужа, только благодаря Керему у меня получилось, — прижавшись к мужчине, улыбаюсь, вспоминая свой импульсивный поцелуй. — Не правда, ты сама этого добилась, я ничего не делал, малышка. — Вы очень мило смотритесь вместе. Скажите, почему вы решили пожениться так рано? О ваших отношениях ничего не было известно, да и ходили слухи, что вы находитесь в отношениях с другими людьми. — Рано? — Керем смеется, рассматривая кольца, — Возможно. Мы любили друг друга с раннее детства, сейчас нам по двадцать, хотите сказать, что спустя одиннадцать лет жениться рано? Журналисты теряются от слов Керема, пытаясь подобрать следующие вопросы основываясь на наши ответы. — Но слухи., — молодая девушка пытается хоть много выстроить цепочку. — Никто не отрицает, что мы были в отношениях с другими людьми в момент, когда мы расстались. Но разве сейчас это имеет значение? — обвожу взглядом всех присутствующих. — Мы вместе, мы любим друг друга, наша прошлая жизнь останется в прошлом, сейчас мы живем настоящим. — Всем спасибо, нам пора улетать, рейс и так задерживается.