Contract with the Olympic champion

Как же могут искриться глаза, если сердце твоё ничем нельзя поджечь, чтобы оно горело всеми возможными чувствами. И всё же хотелось бы знать, что существует такой «огонь», которому хватит смелости подхватить это сердце и создать пожар. Пожар такой, чтобы сжечь все сомнения.

Pov Kerem

Америка. 2 месяца назад.

Вокзалы, аэропорты — привычные для большинства людей места. Но не каждый замечает их особенности. Постоянно мы куда-то спешим, опаздываем, не замечаем других вокруг себя. Кто-то уезжает из этого города навсегда и больше сюда никогда не вернётся, у него начинается новая жизнь, а кто-то приедет сюда уже завтра. Кто-то едет навстречу к своей любви, а кто-то от неё. Кто-то улетает на отдых, в такой долгожданный отпуск, ради которого работали весь год не покладая рук, а кто-то улетает по работе в командировку и ему некогда отдыхать. Кто-то путешествует раз в году, а некоторые почти каждый месяц. Каждый уезжает туда, куда считает нужным или потому что так сложились обстоятельства. Конечно, трудно уезжать оттуда, где провел всё своё детство, где все такое родное и знакомое, где твои друзья, родственники, но и здесь ты не можешь больше оставаться. Теперь все будет по-другому. Здесь тебя больше ничего не держит. Меня здесь больше ничего не держит. Мы улетаем и кажется уже навсегда. Словно накладываясь друг на друга проблемы с бизнесом отца и мой перевод в Турцию для подготовки к олимпиаде по плаванию. Я думал, что мне будет легко улетать, ведь здесь остались друзья, воспоминания и любовь, которая сделала из меня чествоваго ублюдка. И кажется, что теперь моя жизнь изменится в лучшее русло.

Турция. Наше время.

Эта жалкая девчонка только и делает, что выводит меня их себя. Кто ты такая Ханде Эрчел? Что ты за демон? С кухни раздавались сладостные ароматы еды. Живот скручивало от приятных запахов. Заказать доставку что ли? — Ты голодный? — дверь в комнату открылась и на пороге появилась Ханде. — Ты хочешь меня отравить? — поднявшись на локти, смотрю девушке в глаза. — Или ошметки свои предлагаешь? — Конечно, ты же как собака, а им положены только кости, — бросив на меня злой взгляд, Хандеми выходит за дверь, хлопая с такой силой, что падает портрет с родителями, разбираясь об пол. — Захочешь есть, все на столе, ублюдок. Маленькая выскочка. Мне срочно нужно выкинуть её из головы. Надев плавки, поднимаюсь на третий этаж, где был обустроен бассейн. Голубая гладь переливалась на искусственном свете. Встав на край и надев плавательные очки, встряхиваю руками и ногами. Заняв положение, прыгаю в воду. Только брассом, я могу почистить свой мозг. Гребок правой рукой, левой, резко выныриваю, переходя на стиль бабочку и снова ныряю под воду. Эта чёртова девчонка, эти длинные каштановые волосы и карие глаза. Боже, она мне так напоминала толстушку. В лёгких начался пожар, не хватало дыхания, а руки ослабели, сделав последний круг в заплыве, переворачиваюсь на спину, давая дыханию прийти в себя. — А ты не плохо плаваешь, — обернушись на голос, замечаю Хандемии, сидевшую на краю бассейна с поджатыми ногами. — А ты умеешь говорить нормально, — язвить я умел знатно, с самого детства, как мы переехали в штаты, мой лексикон да и отношения с родителями изменились. У них больше не было нежного послушного сына, взамен пришёл ярый противник семьи и родителей. — Почему, когда с тобой говоришь нормально, ты ведёшь себя как ублюдок? — встав с опоры, невестушка подскальзывается и летит в бассейн. Это выглядело так, словно бомба упала в реке с диким мышиным писком. Не знаю почему, но меня так пробирал смех, что с последних сил сдерживался, пока она прыгала и барахталась в воде. — Успокойся уже, — подхватив за тонкую талию, удерживаю девушка на весу. Она и так казалась очень лёгкой, а в воде и подавно. От неё не пахло вишней, а большее сладким запахом, похожий на малину или спелую клубнику. — Ты можешь достать до пола, Ханде. Здесь не глубоко, слепыш. Недоверчиво, девушка становится на ноги продолжая придерживаться за плечи. — Спасибо. — дойдя до бортиков, слепыш пытается выпрыгнуть, открывая вид на прекрасные окружности её бёдер. — У тебя афигенная задница, — подплыв ближе, хвастаюсь за них, помогая вылезти. — Дебил, — по влажной щеке прилетает мощная пощетчина, оставляя сильный ожег. — Больная.

***

Обожаю сидеть ночью у окна и любоваться звёздами. Самая плохая ситуация для спортсмена — бессонница. Я сидел на полу, смотрел на звезды, почему-то ночью всегда приходят самые смелые мысли. В 2 часа ночи я понял, что насколько бы не была тяжёлой моя жизнь. Я не хочу жить в однотипном мире, в мире, где все депрессивны и не ценят друг друга, в мире, где люди всё время заняты и не замечают всех прекрасных мелочей происходящих вокруг них. В 3 часа ночи, я просто не хочу верить в то, что мир настолько жесток. Да, порой меня охватывает неимоверное чувство одиночества и пустоты и хочется провалиться сквозь землю, улететь или уехать куда-нибудь далеко-далеко, туда, где нет проблем и все счастливы. Хочется стереть из своей памяти все ужасные воспоминания связанные с прошлым. Но в то же время, я понимаю, что с помощью всех этих проблем, я становлюсь сильнее, и спустя какое-то время я даже не буду вспоминать обо всём этом, ну или вспоминать и говорить «Эти проблемы, по сравнению с нынешними, совсем ничего не значат» и так будет каждый раз, ведь это жизнь. В 4 часа утра, до мне дошло, что вообще жизнь очень прикольная шутка, данная нам Богом. Иногда, я даже поражаюсь тому, что в жизни всё так тесно связано друг с другом. К примеру, то разбитое сердце в прошлом, сейчас привело к полной внимательности к выбиранию партнёра. А потеря близких людей из-за предательства или смерти, в настоящем мне помогает ценить близких людей и жить только единственным моментом. Предательство тут конечно тоже играет роль, оно меня научило тому, что нужно опасаться с доверием к людям. Но в итоге, все мы чему-то учимся от жизни. Порой она может резко преподнести тебе урок, а порой ты очень долго готовишься к очередному удару. И любой удар, который ты принял, либо делает тебя сильнее, либо убивает. А становиться сильнее или умирать, решать уже тебе самому. Взяв портрет, который так и валялся на полу, выкидываю в мусорную корзину, а следом за ним и осколки. Сейчас я снова, как в детстве, остался один против всего мира. Тихие шорохи раздавались с соседней комнате, где спала Ханде. За последние два дня я слишком часто думал об это девушке. Тихие ругательства выдавали её плохое настроение, которое так и не поднялось. Сразу в голове рисуются её аппетитные округлости, что сводит все внизу живота, пронзая резкой болью. — Ты чего тут ходишь? — принтеры дверь, я вижу как девушка сидит среди чемоданов и два списали со шкафа над её головой. — Я не могу найти ленты. — Смотрела в чемоданах на шкафу? — отрицательно помотав головой, Эрчел вытащила мягкий пуфик и забралась на него. — А ты чего так рано встала, только пять утра? — Я всегда так встаю, привычка. — на её жалкие попытки снять чемоданы было страшно смотреть. Тут либо она полетит с этого пуфика или чемодан на неё. — Уйди отсюда, — подхватив Ханде руками за талию, снимаю с этой жалкой подобии лестницы. — Я сам сниму, а то ещё убьёт тебя, а посадят меня. Нахер мне такие проблемы? Взявшись за ручку, снимаю огромный красный чемодан, через который я чуть не убился днем. — Как ты его нахер туда заперла? — чемодан был настолько тяжёлый, что сложно было снять даже мне, а про неё и нет смысла говорить. — Я злилась на тебя, а когда злюсь у меня очень много силы, — подскачив в своей милой пижамке, Ханде открывает чемоданище, по-другому ну ни как не назвать. — Так что опасайся, убью тебя и не заметишь. — Угрожать мне — это тоже самое, что говорить футболисту, который покупает новые кроссовки. Тогда и я начну угрожать, только по своему. — подмигнув девушке, выхожу из комнаты, бросив на последок: — Не трожь эту тяжесть, я сам подниму, как вернусь. Может я и не настолько одинок?