Ангел-хранитель

Эстель очнулась, когда в маленькое окошко под потолком проникал лишь свет звёзд. Спина ныла от сна на шершавом полу, а зубы стучали от проникшего во все клеточки тела холода. Не особо задумываясь о происходящем, волшебница подползла к решетке, рассматривая коридор и в камеры напротив. Азкабан был по истине ужасным местом, даже если не учитывать дементоров. Каменная ледяная коробка с вечными сквозняками, сыростью и практически полным отсутствием света. В ночной тьме Розье удалось разглядеть лишь мужскую фигуру в клетке напротив. Заключённый сжался и забился в угол, скрыв лицо за спутанным волосами. — Хэй, есть кто живой? — невольно вышел хриплый шепот. — О, новенький очнулся, — раздался откуда-то слева наигранно весёлый грубый голос. — Долохов, — губы девушки сами по себе растянулись в широкую улыбку. Уж кто-кто, но этот пожиратель всегда вызывал приязнь и уважение. — Мордред, не уж то и правда кого-то из наших спустя столько лет загребли, — Эстель тут же определила младшего Лестрейнджа. — Уже забыли меня? — обиженно протянула волшебница, — Тони, ты столько пытался меня научить говорить на русском, а не можешь даже узнать мой голос. — Воу, — Антонин присвистнул и придвинулся к своей решетке. Как оказалось, его камера находилась совсем рядом. Справа от девушки, — не уж то трусишка Эстель! Розье хотела возмутиться, но нервный смех сам вырвался из горла, прокатываясь по всему этажу. Как же давно она не слышала этих людей, эти слова… — Ya, Tony, predstavlyaesh, ya eshyo pomnu, — с жутким акцентом, но с небывалой гордостью проговорила волшебница. Долохов тут же расхохотался, будя даже самых крепко спящих, но уже через мгновение затих: — Как же ты попалась, Эстель? — Не важно, — помрачнела Розье, — не волнуйтесь, больше прибавления не ожидается. Это я была все десять лет в розыске. Малфой, вон, снова в министерстве работает и живёт припеваючи. Дом, сын, стерва жена… — Скользкий гад, — вступила Беллатрикс, — надеюсь, Повелитель его убьет, когда вернётся. — У тебя самой будет шанс. Люци обещал заглядывать… *** Гарри разрывали эмоции. С одной стороны он готов был прыгать от счастья, получив записку от Тели. Ведь это значило, что она, несмотря ни на что, помнит о нем, беспокоится. Но с другой… его Ангел-хранитель в Азкабане. Поттер уже успел узнать, что это за место. Кроме того, Телю обвиняли в шпионаже за его матерью. Но разве стала бы хладнокровная убийца Эстель Розье заботиться о мальчике, из-за которого умер ее хозяин? Или это тоже лишь голый рассчет? Гарри хотел бы с кем-то поговорить об этом, посоветоваться, спросить. Ведь при проблемах с тетей, ещё когда он был совсем маленьким, помогала Теля. А после и Петунья наставляла. Но кому Поттер может открыться? Кому может сказать о том, что… волнуется об осужденном пожирателе смерти? И как вообще Эстель связалась с ним из Азкабана? Может ли он отправить ответное письмо? Принял решение Гарри лишь поздним вечером, резво подскочил к кровати и принялся искать пергамент и перо. «Дорогая тетя Петунья…» *** Миссис Дурсль, как и подобает приличной английской даме в данное время, готовилась к пятичасовому чаю. С отъездом племянника жизнь стала проще. Вернон меньше раздражался, не требовалось покупать больше продуктов и одежды для второго мальчика… Но Петунья с удивлением для самой себя поняла, что скучает по навязанному ребенку. И беспокоится. Кто ж знает этих волшебников? Кто поможет Гарри, если что-то произойдет? Ведь она сама не сможет прийти в Хогвартс, как в обычную школу, и разобраться. На этом моменте мысли свернули к Эстель Розье. Миссис Дурсль старалась не вспоминать подругу сестры лишний раз. Аристократка ещё во время приездов вместе с Лили была… странной. По крайней мере, по меркам Петуньи. Даже за недолгое знакомство женщина смогла составить свое мнение о Розье. Высокомерная, эгоистичная лицемерка. Улыбается всем этим «жалким маглам», а сама считает их не больше, чем грязью под ногами. Да даже к Поттеру, Блэку и Мэри МакДональд — ещё одной подруге сестры — Эстель относилась далеко не как к равным. Это было едва заметно по жестам, мимолётным эмоциям, тому, как аристократка кривила губы, пока никто не видел. У Петуньи создалось такое впечатление, будто бы девчонка — тогда ещё девчонка — по-настоящему искренна только с Лили. Миссис Дурсль думала об этом довольно много. Ведь понимала, что рыжеволосая Эванс не стоит в одном ряду ни то что с Розье, даже с обычными волшебниками. Грязнокровка. Так называли подобных Лили в том мире. Значит ли это, что Эстель, несмотря на гнилую натуру, действительно считала сестру Петуньи своей подругой? Именно поэтому она и пришла позаботиться о Гарри? Но… Тут миссис Дурсль замерла и замотала головой. Думать насчёт войны волшебников совсем не хотелось. Впрочем, то, что Розье действительно могла пойти за этим террористом и убийцей, вполне вероятно. Да и метка на руке — доказательство. А это значит, что аристократка и сама убийца. В крайнем случае — поддерживающая убийц. Разве безопасно в таком случае общение с ней для Гарри? Конечно, лично они вряд-ли встречались часто. Но Петунья далеко не дура. Замечала и подарки, и письма, и неизвестно откуда появившиеся знания. Года три назад их контакты практически оборвались. Гарри как-то сам не выдержал и сказал, что теперь Эстель присылает посылки и письма только на его дни рождения. С чем это связано? Розье наигралась и бросила? Снова шевеления этих Пожирателей, раз уж не всех поймали? Или она решила подождать и подобраться к племяннику поближе в удобном для нее волшебном мире? Петунья расставила чашки, налила чай и устало опустилась в кресло, прикрывая глаза. Все эти размышления привели ее к абсурдной мысли забрать Гарри и уехать куда-нибудь на край света. Подальше от ненормальных волшебников, которые погубили Лили. Сестрица, конечно, и сама не была ангелом, но смерти ей миссис Дурсль в адекватном состоянии никогда не желала. Об их последней ссоре говорить не стоило. Тогда обе девушки не сдерживались в выражениях. Особенно была резка Петунья, которой Поттер и Блэк сорвали свадьбу. Что удивительно, именно Розье их увела. Не Лили. В конце концов, когда в гостиную вошли ее муж и сын, миссис Дурсль отогнала все глупости прочь. Вопрос Гарри и Эстель так и остался в подвешенном состоянии, но женщина сама себе призналась в беспомощности. Не со сковородкой же идти против бешеных магов. — Дорогая, у меня есть просто прекрасная новость! — в усы пробасил Вернон, — Я… Договорить он не успел. В кухонное стекло кто-то постучал. Чем-то твердым. Страхи и негодования даже не успели оформиться во что-то определенное, как Петунья подошла к окну и обнаружила там сову. Волшебную сову с письмом. — Опять эти ненормальные?! Петти, дорогая, прогони прочь… — Это от Гарри, Вернон. Он не стал бы писать просто так. Пытаясь не касаться на удивление спокойной полярной совы, миссис Дурсль кое-как отвязала конверт и, чувствуя себя полной дурой, попросила животное подождать или прилететь чуть позже, чтобы отнести племяннику ответ. Птица ухнула и улетела. Петунья предпочла не задумываться о том, что это значит, и поспешила за бумагой. Семья осталась в гостиной, а миссис Дурсль, несмотря на недовольство мужа, быстрым шагом двинулась к спальне. «Дорогой Гарри, Отвечу тебе кратко и по существу. О том, что мисс Розье принадлежит группе террористов под названием «Пожиратели смерти», я знала с того самого дня, как она впервые пришла к тебе. О том, что это за люди, я также имею представление из рассказов твоей матери и ее друзей. Честно говоря, я испытываю к мисс Розье вовсе не положительные чувства. Познакомились мы ещё во времена учебы Лили, и… Эстель далеко не идеальна. Не удивлюсь, если она действительно убийца, но… единственным человеком, с которым Розье общалась не как с грязью, была твоя мать. А после и ты, насколько я могу судить. Я не имею полной картины, не видела Эстель где-либо, кроме дома наших с Лили родителей, но мне кажется, Гарри, Розье не притворялась в своих чувствах. Она действительно любила твою мать. И по-настоящему заботится о тебе. Таково мое мнение. И, честно говоря, я не хотела тебе сначала его говорить, но Эстель — единственный близкий тебе человек в волшебном мире. Она позаботилась о тебе, когда все остальные и думать забыли о своем «герое». И, пожалуй, сейчас мои слова покажутся тебе эгоистичными, но, если Розье желает тебе лишь добра, учит тебя и помогает, то не стоит разрывать с ней общение из-за обвинений. К тому же, кто знает, действительно ли она совершала что-то столь ужасное, как убийство? Есть ли твердые доказательства или, как я поняла из твоего письма, всё сводится к татуировке на предплечье? Об Азкабане я знаю лишь общие сведения. Но то, что Эстель смогла передать тебе сообщение, будучи в тюрьме… Либо там такие порядки, либо она смогла договориться с кем-то влиятельным, либо как-то избежать заключения. Мало ли, какие в волшебном мире есть способы? Конечно, их стараются учитывать, но всегда найдется кто-то более гениальный. А уж Розье дурой назвать никак нельзя. Больше каких-либо сведений или мыслей у меня нет, Гарри. Просто помни, что ты сейчас не детской сказке. Там такой же мир, как и здесь. Возможно, даже страшнее. Я раньше тоже наивно думала, что твоей матери жутко повезло попасть в Хогвартс… Но с годами становилось всё понятнее… Береги себя, Гарри. Петунья Дурсль.» Поттер немного растерянно смотрел на бумагу, где едва заметно виднелись несколько высохших прозрачных капель. Не уж то тетя плакала? Впрочем, его и самого письмо привело в странное состояние.