Сны Вавилона

«А ведь настоятель похоже и правда убежал молится», — про себя хмыкнула Пиллар не поверив своим глазам. На лавочке для посетителей, просто у самых ворот церкви Триединства сидел сонник. Волосы были черными завязанными в хвост синей лентой, мужской костюм состоятельного джентельмена, пусть и удачно подогнанный по фигуре, не мог до конца скрыть их ужасное истощение. Кожа была бледной, на ней не было и следа тех странных узоров или фиолетового оттенка. И все же это было оно. Вне всяких сомнений. Существо держало поднос с местными пирожными и трескало их одно за одним с азартом умирающего с голоду. Александретти даже в голову прийти не могло, что кто-то способен проглотить за один подход СТОЛЬКО сладостей. Сама бы она умерла от сахарной комы уже на середине процесса, а оно, как ни в чем не бывало доело последнее пирожное и заставив поднос исчезнуть с вызовом воззрилось на нее: — Кажется кто-то собирался пойти со мной, и наподдать тому мерзавцу который вопреки воле Матери решил притащить сюда Кошмар? — Я думала ты погибло… — вздохнула она, сев на лавку рядом с ними. «воля Матери» оно ведь сейчас о Творце Кошмаров говорит, еще одном аватаре из Хаоса?», — с тревогой подумала она. Хотя, беспокоится о том, во что Пиллар ввязалась, наверняка, было поздно. — Я тоже так думало. До твоего прихода. Не было никаких гарантий, что я дотяну до того момента, как это место утонет в Кошмаре. Мариан. — Твое имя? — уточнила Александретти. — Да. — Мужское? — с интересом спросила женщина, не уж-то тайна какого это существо роду раскрывалась так просто. — Можешь называть Марианной, — пожало плечами оно. — Мне плевать. Просто для справки — мужской вариант короче. — А мужской костюм, значит, удобнее дурацкой луковицы из юбок? — Ага, — довольно улыбнулось сонник. — Пиллар. Пиллар Александретти, — представилась она. — Ого! И с таким именем ты не инквизитор. Невероятно! — хмыкнуло Мариан, с интересом воззарившись на нее. Даже глаза его теперь были вполне человеческого синего цвета. — Нет, не инквизитор, — качнула головой она. — Но я из миров Порядка, разыскиваю пропавшие документы, людей, вещи. — Звучит интересно. — На деле и вполовину не так интересно как звучит. В основном, это скучная и рутинная работа с архивами, книгами, газетами, опросом свидетелей, — признала она, почему-то с этим странным существом было просто. Каким-то образом оно легко и естественно сочетало в себе взвешенное спокойствие и какую-то почти детскую непосредственность. — Мариан, разве мы не должны искать источник Кошмара сейчас? — поинтересовалась она. -Не-а. Мы должны придумать, чем заняться до вечера, — произнесло оно сладко потянувшись. — День на дворе. Слишком мало спящих, слишком мало сил. Я все осмотрело, если где-то и есть источник, то он активен ночью, когда связь между Реальностью и Миром Снов самая сильная. Тогда найти его не составит труда. — Раз так, я бы вернулась в постоялый двор и поспала. При условии, что мне не будут снится кошмары. Вчерашняя ночь была… ужасная, во всех смыслах, — вздохнула она посмотрев вперед. Очевидно сонник знало, какую из нескольких лавочек окрест выбрать. Впереди в просвете между деревьями открывался прекрасный вид на искрящийся в солнечных лучах океан. — Мысль разумная. Иди отоспись хорошо. Я присмотрю, чтобы кошмары тебя не тревожили. — А ты? — Спущусь к воде — побуду там. Океан — это единственная причина, по которой я сунулось в этот трижды проклятый Исландир. — В Вавилоне морей нет, — согласилась она. — Но почему не Иллюмния? Там красиво. — Тяжелые воспоминания, — вздохнуло оно сцепив пальцы. — Хэй, не уж то и там поймали? — полушутя изумилась Пиллар, но в ответ Мариан хмыкнуло, а потом и вовсе печально улыбнулось. Александретти осознала, что случайно влезла куда-то очень не туда. — Два года назад в Иллюмнии я похоронил свою дочь. Теперь настала очередь Пиллар изумленно смотреть на сонника. Она даже не знала, что в этом заявлении смутило ее больше. То что у Мариана могла быть дочь, родная или может быть приемная или то, что оно ее похоронило и хотело попасть к большой соленой воде, чтобы справится с этим. Это было слишком по-человечески и совершенно не вязалось с мыслями о существе которое может служить одному из аватаров Хаоса. — С ней что-то случилось? — Обычная человеческая смертность, — в ответ пожало плечами оно. — Лиситея умерла во сне, в свои почтенные 236 лет в окружении троих детей и целой толпы внуков с правнуками. «И после этого сонника ждали еще полтора года местного гостеприимства от церкви Триединства…», — мрачно подумала Александретти, вытащив из сумки сигареты и закурив. — Я передумала, пожалуй я тоже спущусь к воде, кто знает, когда в следующий раз представится такая возможность, — произнесла Пиллар. Мариан снова лишь пожало плечамии и, поднявшись с лавочки, уверенно двинулось к ступеням ведущим вниз к небольшой полоске песчаного пляжа. Там оно буквально из воздуха достало большое покрывало и, устроившись само, пригласило Александретти располагаться рядом. Больше они не говорили. После услышанного женщина понятия не имела о чем можно было бы заговорить, а сонник просто молчало и смотрело на волны. Посему, достав из сумки кофту, Пиллар накрыла ею лицо, и шум волн убаюкал ее почти моментально. Из сна женщина вынырнула легко и непринужденно, впервые за многие дни почувствовав себя по настоящему выспавшейся и полной сил. Пиллар не помнила, что ей снилось, но, кажется, это было что-то хорошее. Ее кофта нашлась свернутой у нее под головой, а от ночной прохлады защищал плед, которым она была заботливо укрыта. Уснуть рядом с существом вроде этого было самым экстремальным решением в ее жизни, но даже перед судом инквизиции она все равно бы утверждала, что ни о чем не жалеет. Сонник сидело все там же, но теперь без всего этого маскарада делающего его внешность похожей на человеческую. Только костюм и лента забирающая волосы в хвост остались на месте. А ещё появился тихий едва различимый звон, чем-то напоминающий ей иллюмнитские поющие кристаллы. Быстрый поиск легко обнаружил источник звука в виде странного серебристого посоха теперь лежащего у Мариана на коленях. Скорее всего это было оружие, вроде странной штуки, которой владела дама Джеральдин, только Александретти сильно сомневалась, что даже лучшие ремесленники Шеола способны повторить столь тонкую работу. Навершием его служил прозрачный кристалл излучающий слабое разноцветное свечение и этот едва различимый звон. Его окружали металлические кольца из пластин, в которых были вырезаны неизвестные ей символы, составлявшие целые строки текста, постоянно повторяющие сами себя словно мантры, если читать по кругу. Сейчас замкнутые, на самом деле, кольца были не сплошными, а состояли из множества разъемных сегментов. Меняя их местами наверняка можно было создавать все новые и новые строки. Эту ее мысль подтверждал большой набор настроечных колец расположенных ниже на древке посоха и некое подобие спускового крючка ровно в том месте, где соннику удобнее всего было браться за него рукой. — Пора выдвигаться, время пришло, — произнесло Мариан, поднявшись на ноги, и подав ей руку. — Ты знаешь где источник? — Да, и он не один. Их три, — кивнуло сонник и указало рукой направление. — Маяк, — охнула пиллар, натягивая кофту. — Значит каким-то образом они используют их чтобы привлекать сюда Кошмар? — Выходит что так. — И что, мы просто явимся туда и сломаем это? Мариан кивнуло. — Лучше достань свое оружие, Кошмар не будет проблемой, но если там есть кто-то еще… Пиллар подчинилась. — Я готова, можем идти, — произнесла она. Сонник положило руку ей на плечо. Момент и она смотрит прямо в дверь маяка. От такой неожиданности Александретти ахнула и попятилась, чуть не упав с небольшого порога, на котором они оказались, но Мариан схватило ее за руку. — Прости, должно было предупредить. — Ага, определенно, — выдохнула она. Сзади раздался мерзкий пощелкивающий звук. — Не оборачивайся, — тут же предупредило сонник, спиной толкнув дверь и увлекая Пиллар за собой. Внутри было темно и тихо. Мариан повернуло несколько регулировочных колец на своем посохе и подняло его повыше. Несколько колец разомкнулись и перестроились теперь медленно кружа в воздухе вокруг кристалла. Свет от него стал ярче. Этого было как-раз достаточно чтобы осветить их и небольшой пятачок пространства вокруг. Темные лозы, которые к этому моменту почти добрались к ним, с тихим шелестом убрались из освещенного пятна. — Здесь никого нет, только Кошмар, — подитожило Мариан, глянув туда, где во тьме почти на бесконечную высоту поднималась каменная лестница увитая такими же темными лозами. — Идем наверх, оставайся в пятне света. Путешествие вышло долгим в основном по вине Пиллар. Соннику приходилось останавливаться и дважды ожидать пока она переведет дух и еще раз проклянет местную моду. Само оно не выглядело ни уставшим, ни хоть чуточку запыхавшимся. По старой привычке женщина ожидала увидеть что-то более современное, даже этот странный размеренный низкий гул напоминал ей о лампах, но наткнулась она на чашу для костра и зеркала. Все это было исписано странными символами и похоже что кровью. От неровного призрачного света того, что находилось в чаше, казалось что надписи дергаются и извиваются словно черви. Александретти старалась смотреть на них как можно меньше, покуда ей удавалось сохранять самообладание. Она попыталась сосредоточится на источнике света, но Мариан опознало его первым: — Струна? Пиллар выругалась. Это действительно была она, как-то витиевато натянутая на конструкции из серебряных скоб и темных стержней. Видимо последние каким-то образом наделяли ее энергией для звучания. — Ты понимаешь, что тут происходит? — спросило сонник. — Это часть того самого артефакта который я ищу. И кто-то уже начал использовать его части в своих целях. Что-то я слишком сомневаюсь, что они затеяли это все ради добра и всеобщего благоденствия. — Я тоже, — согласилось с ней Мариан и схватилось рукой просто за гудящую струну, отцепляя ее от стержней и скоб. Пиллар даже ничего сказать не успела. Как минимум предупредить сонника о том, что это очень опрометчивая идея. Разряды черных молний побежали по их руке прожигая плоть в некоторых местах буквально до кости, но тут же исчезли как только Мариан сняло струну окончательно. Звук стих, темные хищные лозы пропали, только жуткий ожог никуда не делся. — Это было глупо, хватать ее так! — упрекнула сонника Александретти, роясь в сумке в поисках коробки с остальными частями. — Зато быстро. Ночь не бесконечная, у нас еще два маяка впереди. К тому же струн в том артефакте который ты ищешь наверняка не три. — Судя по описанию — шесть. Бросай сюда, — кивнула она, раскрыв коробку и Мариан, поморщившись, уронил струну в ее нутро, к остальным найденным частям. Женщина перехватила его руку повыше ожегов, чтобы не причинять боли и повернула к свету кристалла. — Не уверена, что даже заживляющее зелье с этим справится, — вздохнула она. — Побереги его для тех кому оно будет нужнее — хмыкнуло оно и снова растворилось цветастыми бликами. Мгновение и пальцы женщины сжимали лишь воздух. Александретти спрятала коробку. Без света его посоха или, может быть, без присутствия самого сонника, Пиллар вновь стало тревожно. Слишком сильно ощущения напоминали ей предыдущую ночь. Может им и удалось что-то изменить забрав струну, но наваждение никуда не пропало. Почему она не ощущала этого раньше? Мариан защищало ее? Все это время? Еще одна цветастая вспышка и сонник снова стоит рядом с ней. Дурное ощущение тут же исчезло как и не было, ожог на их руке тоже. Впервые за все это время глядя на это хрупкое создание Пиллар осознала, что оно может быть грозным противником. Вот так появляться из ниоткуда, наносить удар и сбегать быстро излечивая почти любые раны, чтобы продолжить поединок. Она ничего подобного проделать не могла, а все зелья и целительные молитвы требовали хоть небольшого промежутка времени и покоя. — Ну что? Поскакали дальше? — спросило оно. — А можно сразу на вершину следующего маяка? — спросила Пиллар, ощущая, что ее просьба звучит как-то совсем жалко. — Не выйдет. Эта магия, — оно указало на тексты, — пока активна, ощущается как — что-то плотное. Не позволяет выйти из Грезы прямо здесь. Может потом, когда грань будет разрушена, струны должны были послужить якорем, а преграда — защитой, чтобы само пришествие Кошмара их случайно не нарушило. Впрочем это только теория. Самое интересное здесь даже не это. — А что тогда? — с сомнением спросила Александретти, как для нее тут вообще небыло ничего интересного. Только скверное, убереги ее Свет. — Это не магия Снов. Ничего, что было бы связано с Матерью. — А что тогда? — Я бы сказало, что это магия Зла… Скормить весь город Кошмару, это что-то вроде ритуального жертвоприношения. Только не спрашивай у меня зачем, я понятия не имею. А вот то что затеявший это талантливый профан, который не в курсе про Мать, да и про Зло тоже — это точно. Пиллар предпочла бы сейчас закурить, просто чтобы привести нервы в порядок иначе они у нее закончатся куда раньше чем эта история с лютней. — Ладно я понимаю, откуда твоя уверенность, что это не магия Снов, но с чего ты взяло что тот или те, кто это устроили ничего не знают о Зле. — Ты видишь здесь строго выверенный ритуал? — Н-нет, — с сомнением качнула головой Александретти, недоверчиво глянув на окружающие их каракули. В свете посоха сонника, они были только этим. Творением чьего-то безумного ума. — Перевела дух? — Что? Я не… «… пыталась отлынивать!», — уже про себя воскликнула она уставившись на дверь следующего маяка. — Стая, да у нас тут гости! — воскликнул кто-то у нее за спиной. «Их ждали? Или кого-то кто придет остановить происходящее?», — только и успела подумать Пиллар, прежде чем Мариан бесцеремонно затолкало ее внутрь. — Забери струну! Стреляй в любого, кто попытается тебе помешать. Торопись, я с ними разберусь, — скомандовало оно и захлопнуло перед ее носом двери.