Таинственный кицунэ

Кицунэ — таинственные существа. Девятихвостые лисицы, обладающие неимоверным могуществом, а их особенностью является превращение в человека. Говорят, что хитрые девятихвостые принимают лишь облики девушек с невероятной красотой. Сравниться с ними может разве что сама Богиня месяца. Также кицунэ способны создавать иллюзии, практически неотличимые от действительности, и появляться в чужих снах. Нередко можно услышать истории о "второй луне" или черезвычайно высоком дереве — это также проделки хитрющих лисиц. Они могут принимать нечеловеческие или даже фантастические формы. Уже более редким является их способность к искажению времени и пространства, а также возможность свести людей с ума. Есть даже легенда, в которой говорилось о группе учёных, что сошли с ума, при встрече с могущественной кицунэ. Мнения об этом сильно расходятся: кто-то предполагает, что они обезумили от её красоты, кто-то о том, что они узнали чего не следовало, некоторые утверждают, что искажение времени, пространства и её появление в снах заставило тех потерять голову, а другие же наоборот, доказывают, что это проделки с иллюзиями. Как оказалось, все они далеки от правды. Действительно, кицунэ может свести с ума разными способами, но зачастую делают они это не специально. Факт, о котором знать дано единицам — девятихвостые лисицы подобны энергетическим вампирам и пожирают силы, а также эмоции своей жертвы. Без этого они долго не проживут — вновь станут лисицами и будут ждать конца своих дней. А могут ждать пока другая лисица не придет им на помощь. Хоть те и встречались вместе не часто, через обстоятельства и редкость самого существования кицунэ, но молодая особь, зачастую сирота, находила себе более зрелого наставника в почтенном возрасте. Наиболее лучшим местом для кицунэ стала Инадзума. Именно там был построен первый храм, что посвящался всем лисицам — храм Наруками. Прекрасное место, где в любое время суток ходит полно людей, вне зависимости это клиенты или сами жрицы. Первой Великой Жрицей этого храма, до катастрофы, являлась Кицунэ Сайгу. Она была той, кто поддерживал храм до катастрофы в Каэнри'ах. После неё, на место Великой Жрицы стала Яэ Мико — фамильяр Электро Архонта, а именно — Баал или же Вельзевул. К этому Архонту она почти не имела никакого отношения, но это не помешало им сильно сблизится. Время шло, но жизнь в Инадзуме, а особенно в Храме Наруками, будто остановилась. Несмотря на то, что прошло уже много времени, культура Инадзумы осталась прежней. Трикомиссии всё ещё вели между собой негласную войну, а клан Камисато начал выбираться из пропасти, вместе с комиссией Ясиро. Поставил их на ноги ещё совсем молодой Камисато Аято, на плечах которого оказалась ответственность не только за сестру, но и за пол территории Инадзумы. Но он не терял ни минуты, а в свои 28 лет полностью поднял комиссию на ноги и даже больше — на данный момент эта комиссия была ближе всех к сёгуну Макото и её кагэмуси Эи. Камисато Аято и Аяку, вместе с Томой, не раз приглашали в сёгунат, на чаепитие или другие мероприятия, во время которых они могли обсудить различные дела в Инадзуме. Нередко к ним могла присоединится и сама Яэ Мико. В один из таких чудесных дней, когда солнце было было выше всего, в издательском доме делать было нечего, а в Храме Наруками стало скучно, Мико отправилась к своему любимому Архонту. В этот раз, она не позабыла пригласить с собой свою «ученицу» — самую загадочную девушку, о которой все только и говорят. По некоторым данным, она является то ли сестрой, то ли дочерью Яэ, а может даже не только её, ведь о романе Мико с кагэмуси было сложно не знать. Никто и никогда точно не видел внешности той, кто вечно прячется либо в поместье сёгуна, либо в храме, а до этого ещё столетий так два ходили лишь слухи о чём-то подобном. Сама Мико уже успела сочинить об этом роман-трагедию, и даже издала книгу, дабы интрига в воздухе была ощутима даже при нахождении в храме. Кицунэ считала, что самыми вкусными эмоциями, были эмоции при прочтении книги, такие как радость, интрига, мимолётная грустинка во время прочтения драмы. Перед сном же «ужин» для розовласой был самым прекрасным и полезным для общества — «поедая» эмоции и силы людей, она могла быстрее уложить всех спать, и гулять с любимой ученицой по Инадзуме во время самой кромешной и темной ночи. И вот, Яэ Мико не спеша шла по дорожке прямо в поместье сёгуна, где её ждали члены клана Камисато, Баал и Вельзевул. Каждый месяц они собирались так, дабы просто немного отдохнуть. Каждый из них проделывает огромную работу, и каждый из них удостоен чести отдохнуть, хотя бы денёк. Сзади прекрасной кицунэ шла не очень высокая фигура. На ней было одето платье, как у всех жриц храма, но сверху, голову закрывала накидка, через которую не очень сильно виднелись темные как ночь глаза. В зале уже сидели ожидающие Эи, Макото, Камисато Аято с Аякой и Тома. Кагэмуси не раз поглядывала в окно, нервно цокая от нетерпения. Всё таки её создание впервые должно было выйти перед людьми, так ещё и без накидки. Разве это не волнующее событие? А тут Мико так сильно её подводит, как будто специально опаздывая на их единственный полностью выходной день. Не выдержав, она подорвалась со своего места. — не могу больше ждать! Ну вот почему обязательно надо опаздывать именно сейчас?! — девушка направилась к входной двери с не очень хорошим настроением, закинув косу за спину и грозно сжав кулаки. Мико точно ещё пол часа после трапезы будет выслушивать её замечание, которые по итогу, как всегда, ничего не дадут. — успокойся, Эи, ещё не время паниковать., — Макото пыталась успокоить сестру, но та уже была возле входной двери. Но только Вельзевул успела распахнуть дверь, как Мико, неспешной походкой, при этом рассматривая всё вокруг, и изредка останавливаясь записать что-то, только доходила до двери. На лице её сияла та же улыбка, что и всегда — такая же прекрасная, но в тоже время хитрая и загадочная. Где-то позади неуверенно шагала фигура, постоянно останавливаясь и обдумывая, всё ли сделала правильно, и точно ли нужно идти на это мероприятие, пока Яэ «восхищалась» сервису сёгуната. — ох, Эи, ты как раз вовремя открыла дверь, — кицунэ с хитростью посмотрела на Архонта, а затем, поняв, что её ученицы не было рядом, взгляд переменился за более мягкий и нежный, как и улыбка, и розоволосая обернулась назад. — ну же, солнышко, тебе там понравится. И мы с твоей мамой будет рядом. После этих слов, невысокая фигура вышла из-за спины Яэ, и стала между ней и Эи. Темноволосая немного поправила накидку на голову, а также вуаль на глазах, и затем, все вместе, они прошли к столу. Вельзевул села возле своей сестры, а Мико продолжила стоять, слегка поглаживая по спине стоящую рядом фигуру. Та же, в свою очередь, всё-таки решилась снять накидку с вуалью, и пред взором других предстала прекрасная картина лица девушки — словно снежок беленькое личико и гладкая до безумия кожа, губы алые как рябинка, а глаза черные, будто темная ночь, даже блики плохо виднелись. Аято тут же начал всматриваться в лицо незнакомки, что было столь прекрасным. Даже Мико не могла сравниться с ней красотой, хотя ранее розовласую считали самой прекрасной, но самой недоступной девушкой Инадзумы. Хотя после слухов о её романе с Вельзевул, толпы её поклонников как ветром сдуло. Поговаривают, что если кто-то начнёт флиртовать с кицунэ, то его позже ударит молнией. Что Яэ, что девица сели за стол, но Камисато всё никак не мог отвести взгляда от прекрасной девушки, из-под волос которой виднелись миленькие ушки, чем-то схожи на ушки лисицы, сидящей возле неё. Они вообще были похожи, но больше внешне, темноволосая походила на кагэмуси, что следовало ещё одним доказательством того, что она возможно является дочерью этих двух любовниц. Спустя пару минут в темный зал, слегка освещенный парой лампочек, зашли несколько слуг. Это были единственные люди, которые были достойны чести быть при власти сёгуна и её великой кагэмуси, знать их секреты, и все самые свежие новости. Если кто-то и пытался что-то рассказать — его ждала тюрьма, ибо не всё дано знать простому народу. В их руках были подносы с чашками чая и другими различными вкусностями, что так и манили Эи с прекрасной темноглазой девушкой. Вдруг, Яэ ни с того ни с сего подскочила, с не самым лучшим выражением лица, а затем быстро подняла рядом сидящую кицунэ, и вручила ей что-то довольно маленькое, после чего встревоженым голосом произнесла: — милая моя, мы же не представили тебя гостям! Ну-ка, не гоже так, — далее она более хитро улыбнулась, взглянув на Аято, будто бы читая что-то с его взгляда. Тот же ощутив, что на него кто-то смотрит, резко перевёл взгляд. Светловолосый недовольно что-то буркнул, но затем встал. За ним повторили его сестра и Тома. — прошу и нас простить за столь халатное поведение по отношению к нашей гостье. Я Камисато Аято — глава клана Камисато. — далее он указал на девушку возле него. — это моя сестра, Камисато Аяка, а чуть дальше наш близкий друг и слуга Тома. Девушка немного встрепенулась и не знала куда себя деть. Она достала из рукава веер, быстрым движением руки раскрыла его и стала прикрывать лицо, тихо что-то сказав. — ну, хорошая моя, ну же, тебя никто не слышит~, — с всё ещё хитрой улыбкой произнесла Мико, немного подбадривая темноволосую и сложив пальцы в свою любимую позицию — средний и безымянный положила на большой. — я Скара.просто Скара., — уже более громко произнесла черноглазая, слегка убрав веер, а затем быстро сев на место. Мико слегка рассмеялась и жестом руки показала, чтобы все могли садится обратно. Таким же жестом она показала слугам, что чай подавать уже можно, и они быстро принялись ставить чашки на стол, а рядом с ними ложечку, маленькую баночку сахара, на всякий случай, и салфетку. За чаем на подносах принесли множество вкусностей — любимый Вельзевул трехцветный данго, моти, дораяки, ёкан, тайяки и паровой пирог уиро. — возможно вам что-нибудь ещё принести? — спросила одна из слуг — темноволосая девушка, с зелёными волосами и глазом бога пиро. Она была одна из единственных, кто получил глаз бога, и которая реально горела от работы слугой сёгуна. — да, пожалуйста, после чая, принесите мне кофейный бабл ти, — абсолютно спокойно произнес Аято, положив к себе на выданную тарелку тайяки — традиционное печенье-пироженое в форме рыбки, тесто которого было мягким, но вафельным, а начинка представляла из себя бобовую пасту Анко. Также нередко можно было встретить тайяки с сыром, с кремом, с шоколадной пастой, или с батата. Девушка быстро кивнула и скрылась за дверью, когда никто более ничего не «заказывал». Мико же решила полакомиться прекрасными и нежными моти — маленькие круглые пирожные, приготовленные из нежнейшего легкого теста на рисовой муке. Эи как всегда поедала любимые данго, иногда будто бы борясь с Томой за каждый кусочек этого вкуснейшего шедевра кулинарии, а Макото с Скарой пили чай без ничего. Аяка же решила впервые попробовать ёкан и дораяки, пока Аято наслаждался пирогом уиро. Изредка они перекидывались парочкой слов, Мико не раз пыталась пошутить, но доходили эти шутки не до каждого, а кто-то попросту не понимал юмора из храма Наруками, ведь он был зачастую связан с жрицами, различными обрядами, легендами и поверьями, в которые большинство жителей Инадзумы не то что не были посвящены, более того, они даже о них не слышали. Баал не раз затрагивала тему различных праздников, мирной жизни и самых свежих новостей с других регионов. День подходил к своему логичному завершению. Под конец чаепития, сёгун оповестила им о том, что следующий месяц планируется в разы легче, а также вновь сказала, что они могут собираться все вместе на чаепитие в любое время, не зависимо от того, является ли это день отдыха. Аято с тоской вздохнул, последний раз взглянув в прекрасные глаза темноволосой, что смотрели будто бы в никуда, хотя и были направлены на чашку чая в её руках, которую она не успела допить. **** — «её глаза…они прекрасны, но будто бы без жизни…» — не раз приносилось в его голове, после чего на маленьком черновом кусочке бумаги начал появляться тот самый прекрасный образ. **** Настала зима. Отчёты, цифры и листки бумаги — всё это проносилось перед глазами во время их с Аякой прогулки. С момента той самой встречи прошло уже 5 месяцев. Но даже прекрасные заснеженные пейзажи Инадзумы не могли выманить с головы Камисато образ той девушки — её прекрасные глаза, темные волосы, милые ушки. Но что-то не давало покоя. С этими мыслями брат с сестрой пришли в поместье Камисато, но мужчина резко остановился у входа. — Аято? Ты чего? Неужели…снова сны с той девушкой? — произнесла Аяка, немного погладив брата по плечу. — да.снова…и как бы это странно не звучало, особенно от меня, но я хочу поговорить с Мико. Она точно знает, что делать в подобных ситуациях. — тогда чего ты ждёшь? Прямо по курсу и на верх, молодой господин! — немного смеясь сказала девушка, начав прогонять мужчину в сторону храма. Светловолосый чуть поправил красный шарфик на своей шее, который связал ему Тома, и направился к храму Наруками. Путь предстоял долгий — множество ступенек, что ишли в верх и только туда. Собравшись с силами, одна за другой, Камисато начал преодолевать этот путь, не переставая думать об девушке, чьи глаза были абсолютно черными, пустыми и не выражали никаких эмоций, но так манили. Но только Аято ступил на порог храма, как вдруг перед глазами всё помутнело и начало темнеть, а тело ставало тяжелее. И спустя пару секунд, мужчина падал на пол, теряя сознание. Но перед этим он увидел перед собой такой знакомый образ — и вместо глухого звука падения на деревянные доски пола не было слышно ничего, хоть тот уже и лежал, а в глазах всё ужасно плыло, но он чувствовал что-то мягкое, после чего его глаза закатились, и он окончательно потерял сознание.