Dance of Song

В воздухе висела тяжелая прохлада, проносившаяся мимо на легком ветру. Последние листья осыпались на землю. Брюнет с дрожью провел рукой по рукам. Он ненавидел и холод, и жару, предпочитая середину весны и осень. Эти времена года были красивыми, и он мог немного отвлечься от жизни. Белая ткань, обернутая вокруг его рук, протиснулась под рукава куртки. Ноги сами понесли его к машине. На его лице застыло выражение, и он терпеливо ждал. Следующей из машины выскочила маленькая девочка, его сводная сестра. Ее волосы, идеально густые и полные изящных белокурых локонов, дополняли голубой оттенок глаз, в которых отражалось безоблачное небо. — Осаму-кун, подержи мою плюшевую игрушку!  - пронзительно закричал ее голос в ушах Дазая, притворившегося, что не слышит одиннадцатилетнего брата и сестры. Он не то чтобы ненавидел ее, ему просто не нравилось находиться здесь. Он бы предпочел быть в своей комнате или гулять со своим другом Одой, а не идти на танцевальный концерт. Ему нравилась музыка, но он гордился словами, которые звучали вместе с музыкой. Конечно, танец - это еще одна форма самовыражения, но Дазай никогда не понимал шумихи вокруг этого вида искусства. — Осаму, помоги своей сестре, ладно?  Взгляд Дазая остановился на женщине с волосами того же элегантного цвета, что и у Элизы.  Пара мать-дочь не только была похожа друг на друга;  но действовал так же;  испорчен деньгами отца. — Послушай ее, или когда мы вернемся домой… -  старик не успел закончить предложение.  Голос Мори был прерван шипением сына. — Я понял. -  он вцепился руками в предметы, которые Элиза протянула ему, один из них был книжкой для автографов.  То, что можно было получить за деньги, всегда было выше его понимания.  Он никогда не понимал, почему его отец был так одержим этим.  Точно так же, как он не понимал, почему эта Женщина одиннадцать лет назад вошла в его жизнь и родила это существо.  Ему было 19, почти двадцать, а этому ребенку всего 11, большая разница в возрасте. — Осаму, она ходит на все твои концерты. Ей предстоит выступать против одной из лучших школ страны, это справедливо.  Медовый голос женщины пронзил его барабанные перепонки, как мел по бумаге. — Разве это не мамины выходные со мной? | меня здесь даже не должно быть.  Опущенное лицо отца и резкий вдох вызвали у Дазая искру радости. Ему нравилось, что можно уколоть его в самое больное место. — Осаму, мы с тобой поговорили и договорились, что ты проведешь эту неделю со своей настоящей семьей. - настоящая семья - его мать, может, и нянчилась с ним, но, по крайней мере, заботилась о нем, пусть и без опеки, и если бы Мори захотел, мог бы вычеркнуть ее из своей жизни. — Элиза хотела, чтобы ты пришел посмотреть на ее сольное выступление. Мы можем поговорить об этом позже, сейчас мы на людях. Как обычно, Мори думал только о мнениях. Что думает публика? Что они говорят? Молча Дазай последовал за ними в здание, разглядывая причудливую плитку и собравшиеся семьи. Родители улыбались своим детям и помогали им с макияжем. Даже мальчики позволяли своим матерям делать им лицо. Если бы он попробовал нанести такое на свое лицо, его бы в детстве отругали и посадили под домашний арест. Только недавно он снова увидел свою мать, а человек, называющий себя его отцом, уже говорил так, словно она была ужасным примером для подражания. А не отец-изменник, который позволял ему петь только ради рекламы. Они договорились, что когда Дазаю исполнится 21 год, он получит степень в какой-нибудь полезной области, бизнесе или здравоохранении, это не имело значения. Дазай старался не замечать окружающий мир, а в наушниках придумывал тексты песен. Он шел за своей предполагаемой семьей, присаживаясь рядом с ними, пока мать Элизы вела ее готовиться вместе с остальными детьми из ее отделения. Соревнования должны были определить, кто войдет в большую команду. По крайней мере, так понял Дазай из слов Элизы. В соревнованиях участвовало много известных людей, и попасть в них было непросто. Элиза набрала полбалла, что бы это ни значило. — Ты можешь постараться сделать вид, что рад быть здесь , - оторвавшись от своих мыслей и музыки, Дазай взглянул на Мори. —Я прекрасно знаю, что ты отличный актер, так что улыбнись, пока не навел на нас морок. Вздохнув, Дазай продолжил свое выступление. Веселая улыбка и довольное выражение лица заменили то разбитое и неестественное выражение, которое он обычно носил ~ Рыжий вышел из машины и, обернувшись, провел руками по волосам. Он любил прохладную погоду и чувствовал себя лучше всего, когда воздух вокруг него приветствовал новые начинания. Он занимался танцами с самого детства, намного раньше многих детей, с которыми работал. Его глаза искрились светом, подобным океану в летний день. Его пальцы в перчатках сцепились, пока он ждал, когда отец выйдет из машины. Они не были богаты, но это делало жизнь интересной для него: он всегда считал, что если ты менее богат, то тебе повезло больше, чем тем, кто принадлежит к высшему классу. — Пойдем, занесем тебя в дом. — Я не так стар, Чуя, я могу ходить сам. Почему бы тебе не подготовить младших? Те двое, что цепляются за тебя, должно быть, с ума сходят без твоей помощи. Делайте все как обычно, хорошо? И не забудь позвать сестру! - Чуя кивнул, обнимая закутанного мужчину, тело которого дрожало, несмотря на то что он вошёл в теплое помещение. — Я позвоню ей после и скажу, что выиграл. Он имел полное право быть таким самоуверенным, в Японии не было никого лучше него. Он был лучшим из лучших и даже учился в лучших музыкальных школах. Все это было достигнуто упорным трудом: он занимался столько, сколько мог, в часы бодрствования. Он ел только то, что ему было необходимо. Он берегся от травм и знал свое тело как свои пять пальцев. Помогало ему и то, что он хорошо выглядел. Многие люди уставились на него, некоторые, помоложе, таращились на него и искали ручки, пока двое мужчин в черном стояли у него за спиной, не давая людям подойти к нему. Автографы он раздаст позже, сейчас же он пытался войти в образ мышления для участия в соревнованиях. Ноги сами понесли его за кулисы, где он нашел трех младших, с которыми работал. Самый хрупкий из них заботился о себе. Акутагава всегда был независимым типом, он был их эмоциональным танцором. Затем был дуэт, Ацуси и Кёка, оба относительно замкнутые, но открытые друг для друга. Они хорошо совпадали по ритму, но кто бы не смог танцевать в совершенстве с Чуей в качестве наставника? Усевшись в кресло, он достал из коробки косметику и внес последние штрихи в свой образ. Пальцы разделили волосы, распустив длинные локоны и уложив короткие пряди в косу, которую он заплел набок. Он закрепил волосы шпильками, чтобы все было идеально аккуратно и правильно уложено. Один за другим танцоры уходили выступать, он всегда был последним на этих соревнованиях. Он сидел и смотрел, как молодые танцоры спотыкаются и вышагивают по сцене. Одна из девушек привлекла его внимание. Она была талантлива, но ее движения были скованными и не гибкими. Ее волосы были завязаны в пучок, а когда она приблизилась к концу, ее пальцы взметнулись вверх и распустили волосы по плечам. Белокурые волны подпрыгивали, когда она вращалась, и приземлялись почти идеально. Для юниора она была не так уж плоха, но по сравнению с его детьми она сегодня не выиграет. После того как она поклонилась и скрылась со сцены, объявили его имя, и мир вокруг него изменился. Музыка проникла в его сознание, и сердце забилось быстрее. Ему нравилось выступать перед публикой, все вокруг загоралось, и он погружался в мир блаженства, который, как ему хотелось, никогда не покидал. Под аплодисменты и приветственные возгласы он вышел на сцену. Его тело расслабилось и расслабилось, когда он свесил голову в исходную позицию. Свет померк, мир затих, но его сердце стало беззвучным. Через мгновение зазвучала музыка и зажегся свет. Его руки медленно раздвинулись, ноги направились в сторону, и он начал двигаться. Этот спектакль должен был изобразить мальчика, отдаляющегося от мира, погружающегося во тьму, но возвращающегося обратно под музыку. Его тело движется по сцене, перьевые шаги замедляли движения, а история доходила до момента, когда мальчик проваливался в темноту. Его ноги скользили под ним, когда он падал на живот, руки тянулись к нему, прежде чем он снова поднимался, а музыка увеличивала скорость и громкость. Его тело ожило, когда заключение стало двигаться быстрее, дыхание стало тяжелее, мир закружился в такт музыке. Зрители забыли о нем, когда он поднял руку и протянул ее к толпе. Его голова откинулась назад, а другая рука закрыла лицо, когда свет закрылся, а музыка остановилась. Его выступление закончилось так же быстро, как и началось. На сцену посыпались цветы, люди выкрикивали его имя под аплодисменты. ~ Глаза Дазая расширились, а рот не мог закрыться, пока он наблюдал за танцем мальчика. Его короткая и женственная фигура притягивала взгляд. Любое другое выступление наводило на него скуку, но наблюдение за выступлением этого рыжего заговорило с ним. Его грудь вздымалась в такт музыке. Лирика кружилась в его голове, и он наблюдал, как меняется мир. История, рассказанная так легко, была представлена в совершенстве. Его глаза не отрывались от мальчика даже после окончания танца. Он наклонился вперед и встал, когда его тело выдохнуло дыхание, о котором он и не подозревал. Не обращая внимания ни на отца, ни на остальных, он запомнил внешность мальчика и вспомнил произнесенное имя - Накахара Чуя. Возможно, он останется здесь, чтобы узнать, что это за человек. Уметь воспроизвести эмоции и рассказать историю, которая дошла до его мертвого сердца, было безупречно. — Идите поприветствуйте ее, а вы с Сигэ сходите за закусками и прочим. — У нее есть пропуск для автографов, не могли бы вы ее туда отвести. Я пропустила звонок с работы, пока мы смотрели выступления. Дазай кивнул: так это тот самый парень, по которому Элиза сохнет с тех пор, как начала танцевать? Черт, если бы он мог испытывать это чувство каждый раз, когда ходит на сольные концерты, она была бы только рада. Он был певцом, попадание на вершину чарта в 19 лет было впечатляющим, но иметь такую свободу, как у Джинджер на сцене, было бы воплощением мечты. Дазай стоял за дверью, заметив блондина, который дулся в углу. Когда она увидела его, ее лицо еще больше исказилось. —Я хочу к маме! - Дазай вздохнул, протягивая Элизе сумку и ворча. — Твоя мама занята, а старик на работе. Они принесут тебе еду, а тебе разве не нужно пойти подписать автограф? -  Выражение лица Дазая, фальшивая радость, начали становиться тяжёлыми. Так было всегда, когда он находился рядом с Элизой. Она, как правило, крала все его остатки бодрости, и, по правде говоря, у нее было все, чего он хотел. Свобода и возможность получить от родителей все, что она захочет. — Я уверена, что ты что-то выиграл. — Конечно, да! Я бы так и сказал, если бы здесь не было другой девушки! Вы ее видели? Она из студии Накахары! Она даже не такая симпатичная, как я, но все говорили, что она лучше всех справилась с заданием из младших классов! -  Элиза хныкала, скрестив руки на груди, а глаза ее грозили расплакаться от досады. — Может, попросишь того парня подсказать? — Это не так просто! Нельзя вот так просто взять и попросить звезду о подсказке. Дазай приподнял бровь, глядя на девушку, высунувшую язык. — Ты не считаешь. — Ой! Как это не считается! - Дазай провел рукой по лбу, понимая, что на него таращится девочка-подросток. Элиза оскалилась, схватила его и потащила прочь. Многие из присутствующих, вероятно, знали его музыку, так как он уже слышал его имя от нескольких человек. Очередь была длинной, Дазай ненавидел ждать и уже готов был уйти, когда они подошли к входу. Элиза показала свой пропуск, и Дазай сверкнул своим LD, учитывая, что они почти не похожи. Он привык, что люди не верят, что он может быть ее квардианом. Войдя в комнату, девушка огляделась, как снайпер. Найдя свою цель, она бросилась к линии, увлекая за собой старшего брата. Дазай закатил глаза, разглядывая рыжего в его обычной одежде. Он был одет в темные цвета, на голове красовалась шляпа, а сам он стоял, отписываясь и завязывая небольшие разговоры с людьми, в основном с девушками. Несколько человек были постарше, но в основном это были молодые девушки. Дазай стоял в очереди, держа в руках книгу для автографов Элизы. Его имя то и дело произносили шепотом, но он не обращал внимания на Элизу, которая постепенно становилась все менее терпеливой. Когда они наконец добрались до рыжего, Дазай едва не фыркнул. Он был... таким коротышкой. Впрочем, многие считали Дазая более высоким, но этот рыжий был определенно коротышкой. Дазай уставился вниз, его кофейного цвета глаза сканировали мальчика. Он пытался понять, что это за человек. — Очень приятно познакомиться! - Элиза хмыкнула, пытаясь оттеснить Дазая от взгляда рыжего, и они с пониманием уставились друг на друга. ~ Как только брюнет вошёл вместе с блондином, Чуя сразу же обратил внимание на брюнета. Он был ему знаком, но он не мог вспомнить его лицо. Он был уверен, что уже где-то был и видел его. Блондинка только что выступила, и они шли рядом друг с другом, вероятно, брат и сестра. По мере того как они приближались к нему, он пытался вспомнить, где видел брюнета раньше, но ум его не поддавался. Когда брюнет встал перед ним, его внимание было приковано в основном к ней, а блондинка передала ему свою книгу для автографов. — Осаму-кун! Я хочу еще одну, диск с балетом, в котором он играл главную роль! Я хочу получить и его автограф. Блондинка оказалась вздорной, и момент был испорчен. Его глаза метнулись в сторону блондинки, когда брюнет зашипела. Он пошевелил сумкой, пожав плечами. — Твоя мама, наверное, оставила ее дома. — Что! Ты, наверное, уронил его! Папа всегда говорит, что ты забывчивый и ленивый! Я знаю, что он был там!  - ребенок топнул ногой, глядя, как Дазай проводит рукой по лицу. — Ты действительно хочешь вести себя так перед своим кумиром Элиза? Наш старик может купить тебе другого. Дазай посмотрел на рыжего с извиняющимся выражением лица, вынужденным, но выдаваемым за истинное сочувствие. — Разве ты не хотел спросить его о чем-то? — Ничего такого, о чем я не мог бы тебя побеспокоить, ты же в моя промышленность. Пыталась ли она устроить сцену перед этими людьми? — Хорошо, пойдемте, пока не вызвали охрану. — Вы ведь тот самый младший из другой компании?  Блондинка, словно вспомнив, кто перед ней стоит, радостно кивнула, когда он вспомнил ее. — Вам следует обратить внимание на язык тела. Если хочешь быть лучшим, ты должен подключиться к музыке. Дазай хмыкнул, получив в ответ взгляд мелкого мужчины. — Ой? Какого черта ты смеёшься над бинтами? Элиза бросила взгляд на Дазая, когда тот открыл рот, чтобы заговорить. — О-хо, у рыжего не очень-то дружелюбный к семье рот. Дазай наклонился, чтобы поиздеваться над его ростом, но в итоге его отпихнула Элиза. Элиза сидела на сиденье, пока ее родители входили с пакетами подарков, чтобы побаловать ее. — Мы пробудем здесь некоторое время, есть еще несколько вещей, которые мы получили в VIP-пакете. Вы можете свободно гулять, пока останетесь в здании. Мори всегда вел себя так в присутствии людей, и Дазаю было противно наблюдать за его фальшивой добротой. — Я забронировал для вас небольшую студию, чтобы вы могли петь. Я заметил, как во время последнего выступления ты словно вошёл в это пространство! -  Шиги улыбнулся, протягивая ему ключи. —Это по коридору налево, вторая дверь. — Подождите, Осаму-кун действительно смотрел? — Он даже улыбнулся, пойманный рыжим Дорогой! - Дазай покинул этот разговор прежде, чем сестра успела задать ему вопрос и опозорить его перед людьми. Дазай бродил по коридорам, пока не нашел нужную комнату. Отперев дверь, он проскользнул в комнату и достал свой телефон. Он взял нужные аккорды и поставил их на стерео систему. Возможно, в том, что эта женщина сделала для него что-то приятное, был какой-то подвох, но в данный момент он был полон эмоций и не желал ничего, кроме как напевать слова этой песни. Найти музыку было несложно, но ему хотелось именно такого исполнения. Как и ожидалось и прогнозировалось, в сети ее пока не было. Вздохнув, он решил, что будет иметь дело только с музыкой. Оказалось, что это совсем не то же самое. Слушая простую музыку, он застонал и уставился на экран своего телефона, но потом сдался. Он решил найти музыку, которую сочинил с помощью Оды. Кто бы мог подумать, что человек, получающий степень по литературе, сможет написать музыку, которая придется по вкусу Дазаю. Включив музыку, Дазай позволил своему разуму погрузиться в звук. Дазай откинул голову назад, позволяя своему голосу раскрыться. Он исполнял эту песню совсем недавно, но каждый раз она поражала его спокойствием. Его глаза закрывались от мира, а уши - от всего, кроме звука голоса и тактов музыки. ~ Наконец, благодаря своему другу, рыжий смог ускользнуть от младших детей и заскользил по коридорам. В ушах зазвучала знакомая песня. Тачихара притащил его на концерт, потому что он случайно купил два билета. Обычно он не любил слушать музыку с текстом, считая, что под нее слишком легко танцевать или слова не соответствуют задуманному сюжету, но эта композиция была безошибочно узнаваема. Он сидел в толпе, запомнив мягкость голоса и то, как он вписывался в музыку с такой точностью, какой он и не знал, что может достичь певец. Его голос был прекрасен сам по себе, но его тело колыхалось в такт музыке, каждая песня, слетавшая с его губ, рассказывала историю, и эта история соответствовала темпу и вариациям нот, скорости и меняющемуся ритмическому рисунку. Ему захотелось танцевать прямо здесь и сейчас, позволить своим естественным движениям выйти наружу. Он достал ключи и обнаружил, что комната уже не заперта. Обычно он использовал эту комнату для тренировок, поскольку она не заглушала музыку и была самой большой из всех комнат. Похоже, что что этот парень все предусмотрел. Следил ли он за своим производительность? Зайдя внутрь, чтобы получше рассмотреть брюнета, он был шокирован. Так вот где он узнал его. Тогда причиной его смеха должна была стать ирония, прозвучавшая в словах Чуи. Ему было интересно, сколько раз брюнет повторял совет, который Чуя дал брату и сестре брюнета. Прочистив горло, Чуя постучал ногой по земле. Дазай вынырнул из своего мира, выронив микрофон, который он подключил к колонкам, и перевел взгляд на телефон. — Что случилось, что я задержался? Если ты здесь только для того, чтобы ругать меня, не мог бы ты подождать, пока мы не вернемся домой? Чуя наклонил голову и облизнул языком. —Ты кого-то ждал?  Дазай со стоном обернулся. "Это Чиби". Чуя сузил глаза, глядя на брюнета, и на его губах появилась ухмылка. — Ой, простите, мне показалось, что я услышал, как говорит кто-то выше среднего роста по стране. -оглядевшись по сторонам, Чуя пожал плечами. — Ну что ж, возможно, если они уменьшатся до нормального роста, мы сможем нормально поговорить. Дазай сузил глаза, снова подключил телефон к динамикам и включил микрофон. — Ты ведь знаешь, что эта комната была зарезервирована? — Эх, эти номера не предназначены для индивидуального проживания. Гарантировано, и мне тоже нужно потренироваться, смирись с этим Мистер Чайлд Стар. — Ты тоже ребенок, маленький ребенок — Я все еще расту, чувак — Ой, какие подлые оскорбления от шляпной вешалки — Не смей оскорблять мою шляпу! Это потрясающее произведение элегантного мастерства! — Это безвкусная шляпа — Говорит мужчина, который ходит в бинтах! — О да, ну, по крайней мере, я не маленький! — Это единственное оскорбление, которое ты можешь придумать? Они оба замолчали, когда Дазай пристально посмотрел на него, цокнув языком, фыркнул и повернул голову. — Боже, у тебя в семье все избалованные?» Выражение лица Дазая на секунду оцепенело, прежде чем он напрягся. — Нет! Просто Элиза — она маленькая принцесса, а я… — Парень, который не слушает своих родителей и хочет петь, чтобы сделать карьеру , - закончил Чуя. Дазай присел на деревянный пол, чтобы вытянуть ноги. — Я слушаю свою маму, так что я - ребенок, который не слушает своего отца. — То же самое. — Ну вот, опять Чиби со своим несносным языком! Дазай хмыкнул, получив в ответ укоризненный взгляд от маленького рыжего, который наклонился и вытянул ноги. — Разве тебе не пора уходить? Чуя шипел, прижавшись лицом к полу, а руки вытянутые перед ним руки. — Нет, опекуны и маленький белокурый ребенок всё ещё что-то делают, поэтому меня отправили сюда. Наверное, чтобы не смущать этого ублюдка, - хмыкнул Дазай, усаживаясь в кресло с листом полуготовой музыки на коленях. Он набрасывал мелодии и что-то еще. Он жалел, что у него нет гитары, но приходилось действовать по памяти. — Чуя сел, обхватив себя за талию и наклонившись, при этом поджав ногу в другую сторону. Дазай закатил глаза. — Ну и дела, могу поспорить, что у тебя нет друзей, потому что ты мистер Ворчун! Чуя нахмурил брови, сверкнув глазами. — Неправда. У меня есть друзья, возможно, даже больше, чем у тебя! Если честно, это было правдой. У Дазая был один хороший друг, а второй был не совсем другом. Это был человек, с которым он встречался и иногда играл в шахматы, когда ему было совсем скучно или когда у него был музыкальный блок. Не успел он ответить, как дверь открылась, и Мори вздохнул. — Пора идти, Осаму. Дазай бросил на него взгляд, затем собрал свои вещи в сумку и вышел. — До новых встреч, Чиби! Чуя сузил глаза, отмахнувшись от него. — Я не такой уж и маленький, черт возьми! Чуя устремился за Дазаем, не упуская из виду несносное хихиканье брюнета.