У старых грехов длинные тени

Переполох в Изумрудном городе!

С маленькой детской, но сильной руки

Магия в ней – точно рыба в прорубе:

Ласково тронь, да смотри –

Не спугни!

Оба помолчали пару минут – каждый в своих думах и воспоминаниях; приступы Люциуса, казалось, исчезли, как вдруг графиня резко обратилась к нему с самым своим серьёзным видом: – Я потому и спрашивала, что твоё подорванное душевное состояние вполне может быть связано с… – её энтузиазм чуть поубавился, она оробела: не хотелось огорчать призрак знакомого. Ван Хельсинг с неподдельным интересом вцепился в неё взглядом, чуть наклонившись вперёд и внимательно слушая. Марта вновь открыла рот, собравшись договорить начатое, как вдруг до слуха двух привидений донёсся чей-то тонкий голосок: – Эй? Здесь есть кто-нибудь? – голос принадлежал ребёнку. Явно напуганному. Люциус сорвался с места и галопом понёсся вверх по пологому космическому холму к источнику звука. Вампир обречённо закрыла глаза и покачала головой: не успела.

***

Он очень надеялся – что ему послышалось, что он спутал, не расслышал, не угадал – да что угодно! Перебежав звёздный холмик, наконец, увидел дальний маленький призрачный силуэт, который робко бродил между звёзд. Призрак охотника рвано вдохнул, качая головой от неверия: быть не может! Низкий образ обернулся и, увидев парня, быстро побежал к нему, размахивая руками: – Я здесь, я здесь! Пожалуйста, не уходите, я тут! – маленькое привидение не светилось, однако контуры его облика отдавали насыщенным сиреневым цветом. Силуэт с таким цветом, голоском и жестами средний Ван Хельсинг узнал бы из миллиона. Тёмные глаза призрака наполнились слезами. Шаткой походкой он начал медленно спускаться с холма навстречу маленькому привидению. Последнее же, подбежав поближе, внимательно вглядывалось в высокого парня и, звонко завизжав, побежало ещё быстрее, не веря своим детским глазкам: – Люциус! Лю-ю-юциу-ус! Братик, это правда ты?! – светловолосая кучерявая девочка в фиолетовом платьице замахала рукой и вприпрыжку приблизилась к светящемуся фантому. – Эбигейл… – севшим от шока и ужаса голосом пролепетал Ван Хельсинг. Пока призрак маленькой девочки радостно нарезал круги вокруг остолбеневшего старшего брата, из тени неподалёку за родственниками с грустью следил женский фантом графини. Ей было искренне жаль поражённого от увиденного Люциуса и она молча упрекала себя в том, что не рассказала ему раньше. Состояние духа-проводника может быть подорвано в двух случаях: от урона космических созданий, призраков высшего ранга или при смерти кого-то из родных на Земле… Марта справедливо считала, хорошо зная охотника, что последний предпочёл бы сейчас копыта разъярённого звёздного Пегаса на своей грудине, чем фантом младшей сестры перед взором…

Люциус рухнул на колени, Эбигейл подошла к нему, по-прежнему не веря своим глазам и радостно сжимая кулачки от нетерпения прикоснуться к брату, всё также лучезарно улыбаясь – совсем так, как и при жизни. Однако, увидев печальное лицо брата, девочка насторожилась: – Братик, всё хорошо? Что случилось? Привидение охотника встрепенулось и часто заморгало, смахивая слёзы и трепетно попытавшись обнять сестру, но затея не удалась: руки Люциуса прошли сквозь очертания Эбигейл, и он растерялся ещё больше, но всё же парень не хотел пугать сестрёнку раньше времени. – А… Ты сама не понимаешь – что происходит? И почему ты видишь меня сейчас? Девочка пожала худыми плечиками, украшенными рюшами детского нарядного платьица: – Не знаю, Люци. Я просто спала в детской у нас дома – тот дом у озера, помнишь? Туда ещё родители иногда приезжали. Во-от. Меня укладывала Эрика, читала мне сказку, я скоро заснула и… Всё. Сейчас я тут – образ оглянулся вокруг, – здесь так красиво, как в космосе! Это сон, Люциус? Я часто вижу тебя в своих снах, – Эбигейл подошла ближе к сидящему брату и положила свои ладошки ему на щёки. – Вау! Я могу тебя потрогать! Парень пытался изо всех сил не разрыдаться, сохраняя самообладание перед сестрой. «Не может быть, как такое возможно?» – проносилось у него в мыслях, – «неужели она умерла во сне?!» Призрак зажмурился, по округлым щекам потекли новые блестящие слёзы.