Еще одна история. 21 век.

Задержка Анны в Александровске спокойствия её родителям не добавила. Разговаривала с ними Анна обычно тогда, когда Якова рядом не оказывалось, что сразу же сказало ему обо всем. Сам он беседовал лишь однажды, заверил, что всё под контролем и Анне обеспечена полная безопасность. По настроению родителей понял лишь одно – о серьезности ситуации те не подозревают, зато приходят в ужас от новостей о новом кавалере дочери. На данный момент это было даже хорошо. Поэтому слишком уж спешить Яков не считал нужным, спокойно и взвешенно планируя все дела.        Самолет лишь завтра, билеты куплены, но отправляться в путь решили заранее – дорога есть дорога. Лучше переночуют в гостинице, и с утра всё спокойно успеют. Для аэропорта запас времени необходим. Домчались без проблем и быстрее, чем ожидалось. Еще едва вечерело. Яков прощался с Ахмедом. Жали руки, обнялись. Анна наблюдала со стороны. После Яков стоял и долго смотрел вслед. Анна подошла, взяла за руку: - Пойдем, уже пора. Последние несколько дней в Александровске Яков по вечерам включал режим доктора, и велел его слушаться. Анна слушалась. Человека, который мог бы не послушаться Штольмана-доктора, наверное, не существовало на белом свете. Понимала, что он о ней же переживает, но заснуть без Якова не могла всё равно. Всё равно нужно было касаться хоть кончиками пальцев, а еще лучше – уткнутся носом в плечо или в бок. Но сейчас поняла четко: пожалуй, хватит уже. Легких поцелуев на ночь давно уже не достаточно. Сегодня они в доктора играть не будут. С гостиницами у них связаны совсем другие традиции. И хотя легкая грусть витала, казалось, в воздухе, сама мысль оказалась веселая. Поселились не торопясь, устроились. Первый рейс на Москву завтра в 11.30. Времени должно было хватить с лихвой. Не хватило. Яков поутру потянулся лениво: - Что-то мне на самолет уже не хочется. - Ничего, - успокоила Анна. Любоваться Яковом она могла бесконечно: – У нас еще больше суток в Москве. Мы где остановимся? У Вадима Петровича? - Нет уж, - категорически объявил Яков. – Лучше тоже в гостинице.        В московском аэропорту уже ждал Вадим Петрович. Встречал их с такой нескрываемой радостью, что Анна сразу как-то успокоилась. Кажется, Вадим Петрович уже и не надеялся, что блудный доктор когда-нибудь вернется, а тот еще и невесту привез. Первым делом, едва устроившись, действительно поехали к Вадиму Петровичу в гости. Пока еще время было, Яков помчался по делам, Анну оставив на милейших хозяев. - Не обижайся, - улыбался Вадим Петрович. – Он же не может появится у твоих родителей голый и босый. Нужно же хотя бы очертить имеющиеся перспективы. У него серьезные рекомендации, но в Москву не хочет – отвык. Да и нельзя войти дважды в одну и ту же реку. Зато есть неплохие варианты в Подмосковье. Анна промолчала. В Москве был Разумовский, и понятно было желание Якова держаться подальше. Вадим Петрович улыбался: - А вы знаете, что Яков был лучшим студентом? - Правда? – изумилась Анна. Вадим Петрович хитро прищурился: - Конечно. Отправили их на практику в больницу. Подходит старушка и спрашивает: «А шприц с хвостиком у вас есть?». Он один из всей группы догадался, что это капельница. Анна смеялась. - А рассказать, как он разбогател на первом курсе? В общежитии тогда строго было – в десять отбой, и все двери на замок. Всех опоздавших на карандаш, или и вовсе не пускали. А Яков только в городе недавно оказался, нашел себе еще парочку таких же остолопов, и шлялись везде. Так те хоть на квартире жили, а ему в общежитие надо. На первом этаже везде решетки, так он повадился по балконам лазить. На втором тоже двери закрыты, так он через третий спокойно заходил. Но однажды комендантша его засекла и устроила охоту. И вот никак поймать не может. Ждала, ждала, заперла двери и на третий этаж тоже, и пошла спать. А всё общежитие уже в курсе было, ставки на него ставили – полезет на четвертый или назад спустится? Общежитие большое, ставки крупные, все не спят, ждут. Большинство за то, что полезет. - И что? – Анне уже интересно было. - Долез он до третьего, а двери закрыты. А там угловое окно – кухня, студенты готовят, окно всегда открыто. Так он по стене прошел и через кухню влез. Весь банк забрал. Махнул рукой: - Я думал, поседею с ним. Появившийся Яков смеялся: - Аня, не верь. Я был паинькой. В гостиницу Вадим Петрович отпустил без разговоров: - Всё ж не на другой конец страны. Теперь будем чаще видеться. Яков улыбался чуть печально.        - Яша, - Анна как-то даже не рассмотрела, что у них за номер. Разумовский не выходил из головы. – Я даже не знаю, почему он ко мне так пристал. Мы даже не встречались, совершенно никак. Пробовал начинать ухаживать, я сразу отказалась. Если бы из-за этого похищали… Так же не бывает. - Аня, - Штольман был серьёзен. – Никто не знает, как маньяк выбирает свои жертвы. Никто не виноват лишь в том, что попался ему на глаза. О нем наводили справки. Много любовниц, чаще всего не задерживаются надолго. Но есть еще кое-что. Вроде бы были слухи о девушках, увезенных против воли. Кажется, изредка он любит играть с непокорными. Наверное, не часто ему такие встречаются. Анна смотрела встревоженно: - Мне еще тогда показалось - он совсем сумасшедший. Он не остановится. Но неужели полиция ничего не сможет сделать? Яков пожал плечами: - Никто не подавал официального заявления. И за ним нет трупов. И серьезного физического вреда вроде бы нет, все известные отношения в пределах нормы. Хотя ничего толком неизвестно. Видишь ли, понятия нормы сейчас слишком расплывчаты. Но сейчас у него серьезные проблемы, и скорее всего ему будет не до нас. Склонился, целуя прикрывшиеся веки: - Всё будет хорошо, Анечка. Я тебе обещаю. И Анна потянулась первая, прильнула, ласкаясь, расстегивая рубашку. Он очнулся нескоро. - Аня, - глянул в глаза. – Я люблю тебя. Я хотел бы быть с тобой вечно. - Но? – Она улыбнулась. Сейчас её уже ничем нельзя было напугать. - Если мы вдруг объявим твоим родителям, что решили пожениться, они меня убьют. И добавил серьезно: - Я бы убил. Улыбнулся в ответ на её возмущенный взгляд: - А за слова о великой любви выкопал, и еще раз убил. Давай подождем пару месяцев, пока все чуть опомнятся. Анна улыбнулась. Какое значение имели месяц, или два, или вечность? Для неё всё уже было решено. Руки вновь легко-легко легли ему на плечи, чуть лукавая улыбка: - Надеюсь, ты меня не забудешь за пару месяцев? Хриплое: - Никогда. Я не забуду тебя никогда. Жадные губы скользят по плечам и по шее, его руки везде, и его ласки сводят с ума, сегодня особенно яростные и ненасытные. Завтра уже Тверь.