Агний. Записки неизвестного

Капающая вода навязчиво била по трубе. Немаленькая лужица собралась на полу, струйками растекаясь, как река, в разные стороны. Один ручеек в сторону видавшего виды матраса. Второй ручеек к сколоченному из подручных материалов столу. Третий ручеек к ногам в шерстяных носках с дырками. Крысиный писк прервал возню человека с деревянной коробкой. Он шикнул куда-то на пол и продолжил свое дело. Адищев Георгий Жанович получил три высших образования, успел проработать несколько лет в науке, прослыл распутником в кругу дам и вдруг, после неожиданной смены власти, стал тем, кого в народе именуют – БОМЖ. Георгий Жанович не был старым, но и молодым его назвать было трудно. Скорее, тогда уж, он был уже не в соку. Потому что не знал молодежного слова «буккроссинг», которое прочел на какой-то будке. На взгляд Адищева то был книжный шкаф, из которого он учтиво позаимствовал книжечку в потрепанном переплете. Она была зеленой, с барельефом носатого мужчины на обложке. Конечно, Георгий Жанович знал, кто есть Моголь Василий Николаевич, но к стыду своему, читал он его в школе и с закрытыми глазами. «Собрание сочинений в шести томах» обошло городского бомжа, в руки ему попал лишь второй том в коем значились такие повести, как "Молодые простолюдные слуги", "Тарас и Картофель", "Вий" и "Повесть о том, как помирился Иван Никифорович с Иваном Ивановичем ". Хоть Адищев и пытался найти недостающие томики Моголя, суждено ему было лелеять в своей коллекции лишь один, 1952 года выпуска. Георгий Жанович силился вспомнить, родился ли тогда уже на свет, или его еще даже в планах не было. Он копошился в коробке, натужно перебирал провода и читал инструкцию, все одновременно. Вокруг, где придется, располагались различные артефакты. Игрушечные глаза, бумаги с заклинаниями, старые книги и прочее. Рядом с адовой машиной на столе возлежал, как гордость Георгия Жановича, тот самый том известного автора. Книга была открыта на странице, которая повествовала о том, кого принято называть Вий. - Тьфу ты, чертовщина! – Прорычал Адищев и соединил какие-то провода меж собой. В темноте подвала было слишком тяжко разобрать цвет проводов. Маленькие окошки исторического дома, находящиеся на уровне щиколоток прохожих, давали слишком мало света. Георгий Жанович прищурился, держа провода вместе и пытаясь прочесть что-то в инструкции, которую звал дьявольским манускриптом. «Ни в коем случае не соединяйте красный и черный провод» гласила бумажка. Адищев посмотрел вверх, на свои руки, держащие красный и черный провода вместе. Он ахнул, рассоединил руки и опасливо опустил голову, когда что-то в коробке затрещало. «Ни в коем случае не разъединяйте красный и черный провод, если пренебрегли первым пунктом». Георгий Жанович чуть было не лишился чувств, он отпрыгнул от машины, которую продавец антикварной лавки продал ему под лихим названием «Око в ад». Где торгаш взял сию приблуду он и сам не знал, коробка просто появилась в его лавке, и всё, что оставалось хозяину, это стереть букву З перед АД. Коробка принялась прыгать на месте, как кролик в шляпе. Словно отрастила ноги и пыталась уйти от Адищева. Тот чуть не взвыл от досады и страха: страшно ему было, потому что происходила чертовщина, а досадно, потому что от него даже «Око в ад» осталось не в восторге. Он попятился куда-то в темный угол, но не успел и крикнуть, как механизм щелкнул последний раз. Георгия Жановича словно молния поразила, свет заполнил весь захудалый подвал и какие-то крики раздались из дальней стены. Адищев почувствовал, как по ногам побежали мурашки, он отодвинул руки от лица и увидел пред собой червоточину. Красный свет лился оттуда, как в лучших фильмах с дорогими спецэффектами. Коробка тряслась, лежа на боку, слишком близко к краю стола, но никому и дела до неё не было. Из портала вдруг показалась чья-то большая нога и Адищев заорал, что было силы, в унисон крикам из преисподней. - Опять бомжи сраные! – Кто-то сверху бил деревянной шваброй по полу, в квартире на первом этаже. – Ментов вызову, че орешь! Следом за ногой показалась рука, туловище и голова. Адищев упал на пол, в мольбе протянув руки: - Я так долго ждал тебя! О, Вий, о, всемогущий Вий! Я читал о тебе всё, что мог найти, я… Нечто приподняло голову, дабы его веки не подметали пол. Он был ужасен до омерзения. Намного хуже, чем Георгий Жанович его представлял. Потому как в голове Адищева Вий был низкорослым глиняным големом из фильма с Журавлёвым и Марлей. Кино теперешний бомж в школьные годы смотрел лучше, чем читал книги. - Как ты посмел меня вызвать, смертный? – Слова Вия прогремели в ушах Адищева и он, в порыве испуга, так и рухнул руками на пол, умоляя пощадить. Вий хотел было еще что-то добавить, вероятнее всего для пущей убедительности. Даже чудовищам не чужда театральность. Он открыл рот и уже почти изрек, скорее всего что-то вроде клишированного «ты умрёшь» или «ты знаешь кто я?», но не успел. Тарахтящая коробка, как в замедленной съемке, вдруг упала со стола. За ней же, удивительным образом, неподвластно физике и её законам, полетела книга Моголя, уголком намереваясь встрять в самое нутро адского приспособления. Адищев завопил, швабра верху выбивала чечетку по деревянным половицам. Грянул настоящий гром, вспышка света ослепила собеседников, Вий вместе с бомжом разлетелись по разные стороны подвала. Тело чудовища залетело в портал, который следом и схлопнулся. А Георгий Жанович так и остался лежать в подвале. Случай аккуратно уложил его на грязный матрас. Дверь распахнулась, в подвал залетела женщина пенсионного возраста со шваброй в руке. Адищев приоткрыл один глаз. На ней был зеленый халат, сломанный нос ярче всего выделялся на лице, а коротко стриженные под горшок волосы темного цвета так и вовсе добили бомжа. Он открыл второй глаз, словно, не веря в происходящее. Женщина занесла швабру над ним и резко опустила. Адищев Георгий Жанович тогда понял три вещи: Во-первых, он более не был Адищевым Георгием Жановичем в том смысле, в каком понимал это сам Адищев. Он помнил, что вышел из портала, его призвал какой-то патлатый чудак в обносках. А потом свет, грохот, крики и вот он на матрасе. Во-вторых, оказаться в теле человека, в котором ты никогда ранее не был – это сомнительное удовольствие. Вдвойне сомнительное, если ко всему прочему получить деревянной палкой меж ног. В-третьих, Вий понял, что у него, кажется, есть душа. Разлетевшаяся по подвалу коробка перестала трещать. Табличка «Око в ад» ярко отблескивала от света, льющегося из открытой двери. Кто же знал, что, ежели поменять пару деталей в механизме «Око в ад», получишь «Переселятор душ».                Табличка «Мокрая Ржакса» пронеслась мимо. Агний уперся лбом в окно автобуса. Он устал, день с самого утра не задался. Потому как не мог удастся тот день, когда единственный билет домой был на четыре утра. Солнечный свет слепил Агния, но шторку одернуть ему не удавалось. Зловредная маленькая девочка позади его сиденья дергала ткань на свою часть окна. К тому же половину Агниевого сиденья заняла тучная женщина, поставившая ему под ноги свои баулы. Агний вжал ногти в свой рюкзак, стоящий на коленях, и ехал, словно на иголках. Он понял, что дом близко еще и потому, что автобус влетел правым колесом в яму. Агний подлетел на месте и больно ударился лбом о стекло. В глазах зарябило. Ему оставалось лишь считать минуты до заветной автобусной станции, но транспорт вдруг остановился на дороге посреди поля, у въезда в город. Табличка с названием Мокрой Ржаксы хотя бы утешала, могли сломаться и в глуши. Водитель выглянул из-за фанерки и объявил: - Сдохли. Ждите. Народ тухло возмутился, кто-то высыпался из автобуса. Агний решил не ждать, пока судьба соизволит доставить его домой и вывалился из автобуса тоже. Он остановился около ступенек, поднял голову вверх и вдохнул свежего воздуха. А потом закашлялся, кто-то рядом закурил РжакТабак. Главным достоянием города Мокрая Ржакса был табачный завод, где производили сигареты РжакТабак. Рабочие особенно хвалили РжакТабак светлый. Темный подванивал. Но потный мужик слева от Агния курил явно его, потому как РжакТабак темный отличался не только неприятным запахом, но и черным дымком. Агний не успел возмутится, ему в спину прилетел баул. Он покачнулся и под недовольные возгласы тучной женщины отошел в сторонку. Если посмотреть вперед, так, чтобы не видеть людей вокруг и сломанный автобус, красота природы затмит любые жизненные перипетии. Агнию хотелось вспомнить свою поездку на море, как он помогал пожилой паре изгнать черта и провел пару деньков в спокойствии. Он прикрыл всё-таки глаза, немного поностальгировал, а когда открыл, понял, что обзор ему ограничили. Мужик с сигаретой в зубах залез в картофельное поле и подозрительно остановился. Агний понял, что не хочет становится свидетелем осквернения кормовой культуры и вышел на дорогу. Пару минут с вытянутой рукой и вот он уже едет в блёкло-розовом Рольсвагене с толпой подростков. Ему показалось, что это решение лучше, чем ждать починку транспорта, но он быстро пожалел о содеянном, когда отремонтированный автобус обогнал их. Подростки тащились ужасно медленно, из динамиков звучала заунывная музыка, которая у Агния ассоциировалась с мелодией из «Ну, подожди!», когда волк заклинал кобру. Агний и тут вывалился из машины, едва его подвезли к остановке у дома. От машины потянулся дымок, но совсем не от того, что под капотом что-то загорелось. Девушка с сигареткой в зубах высунулась следом за Агнием и отчеканила: - Э, парень, а монета? Агний посмотрел на нищего у остановки. Тот протянул руки вверх, стоя на коленях. В ладони ему бросали монеты. Он жалобно посмотрел на Агния и прошептал: «подайте нищему». - Прости, мил человек, я сам нищий, - Агний собрался с духом, опустил плечи. Ничего больше не оставалось, как бросится бежать в проулок, под яростные крики девушки из Рольсвагена. Дверь закрылась, машина рванула с места, нагоняя Агния. Послышался резкий звук тормозов, когда, не проехав и десяти метров, Рольсваген стал в пробку. - Господь, если ты есть, прими мою благодарность за пробки в Ржаксе! – Вскрикнул в радости Агний и, споткнувшись, упал в лужу. - Безбожник, - прошелестела какая-то пожилая женщина, проходящая мимо. Парень поднялся из лужи, отряхнулся. Почему день с самого утра не задался? Его что, прокляли? Но он ничего не чувствовал. Наверное, не обязательно быть проклятым, можно просто быть неудачником. Зазвонил телефон. Агний в спешке достал его из кармана заляпанного легкого пальто и удивился. - Ты что, чудо техники, еще работаешь? – Он открыл свою старенькую раскладушку, которую купил в низкосортном салоне, название телефона гласило «Гоущи»[1], чтобы это не значило. Агний ответил. Точнее сказать, первую минуту он пытался отвечать, но ужасная связь не давала понять, что хочет сказать ему собеседник. То ли предложить ипотеку под ставку равноценную продаже души дьяволу, то ли рассказать о привилегиях вставной челюсти для пожилых людей. Агний уже почти отчаялся, когда услышал от говорившего отчетливое: - Агний, я знаю, что вы не общались последние десять лет, но хотя бы на похороны приезжай. Он захлопнул раскладушку с остекленевшими глазами и поджал губы. Сглотнул слюну, которая камнем полетела вниз по горлу, раздирая глотку. Когда ты борешься с нечистью, смерть не пугает. Она не пугает даже если ты видишь её проявления в людях. Ведь вы с ней вдвоем работаете бок о бок. Но когда она нарушает все ваши условности и приходит к твоим родителям, ты понимаешь, что никаких договоров у вас не было. [1] 狗屎–Говно собачье с кит.