Cupid Carries A Gun

Дэн, сидит неподвижно, как и его сестра сейчас, только он сам дышит. На его плече спит Зои, так тихо спит. А рядом семья другого пострадавшего. Их так же колотит, как и Долорес сейчас. Ему страшно, страшно от того, что сестра погибнуть может, а часть его, огромная часть, уйдёт вместе с ней. Он не хочет сейчас поднимать глаза, ведь напротив Робин лежит, такая незащищённая. Как в детстве, он вспоминает его и улыбается, но потом осекается, вспоминает о том где они сейчас. И брови сами ползут к переносице. Он смотрит на часы, а на них восемь утра уже. Вздыхает так тяжело и голову резко поворичавает. Два врача выходят, и подходят к каждой из семей. Он считает их с Зои семьёй от того и улыбается. А девушка глаза поднимает и парня в щёку целует. — Мистер Долорес? — он встаёт, а шатенка за ним повторяет, жмут руки друг другу. — Ваши бланки не заполнены, так что кем вы являетесь мисс Робин? — тот вздыхает. — Я брат. — кратко, но полно. Тот кивает, переворачивает листы и очки снимает. А Даниэлю сразу страшно от этого становится. — Вы только не переживайте… А вначале коридора, две макушки показываются, светлых таких. Но на людях лица нет. Глаза Айлиш заплаканные, а Финнеас весь растрёпанный. Они несутся к паре как бешеные, расталкивают всех, а за ними охрана, гордо так идёт. Брат с сестрой подходят и тоже остаются слушать прогноз врача. — Вы лучше присядьте. Долорес качает головой и замечает Пайрет, звереет сразу, но пока ничего не говорит. — Прогноз не утешительный. — мужчина опять переворачивает листы. — Геморрагический шок, знакомы с этим словом? — все смотрят потерянно так. — Хорошо, тогда, я объясню по другому. — вздыхает. — Произошёл тупой удар, который вызвал разрыв печени, — на глазах слёзы. — это первая наша проблема, необходимо найти донора, в ближайшие двенадцать часов, либо вероятность того что Азраель выживет, сократится до двадцати оного процента. Дэн падает в кресло, просто потому-что его ноги не держат, просто потому-что страшно такое слышать, а своём младшем близнице. Он не знает как на это реагировать. А Айлиш стоит крепко, держится на ногах до последнего слова. Она должна держаться, потому-что Долорес запомнила её именно такой. — Такая травма спровоцировала множественные, внутренние кровотечения. Их мы остановили, но за этим последовал шок. Это частая реакция и травма после сильных аварий. — Слушают затаив дыхание. — Но самое ужасное, что это спровоцирует падение вероятности до семи процентов. Летальный исход, может прийти в любой момент. Финнеас хватается за халат врача и выплёвывают прямо в лицо. — Говори по делу и не пугай никого. У Айлиш глаза пустые...семь процентов, семь, грёбанных процентов вероятности на жизнь. — П…простите, — заикается седой мужчина, — но это моя работа, я говорю правду. — его отпускают. — есть ещё кое-что, кроме множественных ушибов и ссадин, у мисс Долорес, травма грудной клетки, были задеты лёгкие, но мы исправили ситуацию, сейчас это не представляет сильной угрозы, но процесс заживления будет весьма болезненным… — Если она выживет, — скандирует Джоан. Он пытался не слушать, пытался не обращать внимания на все те неутешительные прогнозы, но у него не получалось. Она умрёт. Она умрёт, истерично раз за разом крутилось в его голове. Айлиш бледнеет на столько, что практически сливается с больничными стенами. Ей становится дурно и жарко вмиг, нечем дышать. Её парни берут под руки врача и она притягивает его к себе. — Слушайте меня, доктор, — коверкает последнее слово, берёт его за лацканы, — У вас есть три часа, максимум, чтобы найти идеальную печень, и приступить к операции… — Но, но ведь… — заткнули его, грубо заткнули. — Никаких но, доктор, если она умрёт, или вы не найдёте печень, я развалю вашу жизнь, так же как и эту постройку, а вы ведь живёте ей… Она умеет угрожать и добиваться своего, Робин сама когда-то убедилась в этом. И сейчас Билли нужно сделать так, что бы последняя жила. — А финансиров… — она улыбается. — Не беспокойтесь об этом, любые деньги, а с вами мы поговорим о них, только после того как её состояние будет стабильно. Тот кивает, и быстро убегает в глубь больницы, созывает совет и делает всё что бы остаться при своей должности. Он знает эту девушку и если она сказала что сделает, то так оно и будет. Она идёт обратно, подходит к Долорес и встречается с его одичавшим, злым и вымотанным взглядом. Он морщится при виде её. — Зачем, ты сюда пришла? Спрашивает, так холодно будто он сама Билли. И теперь она гнётся под его взглядом. — Ну тебе, тип, самой норм? Он вытирает глаза, Зои хватается за его руку, сейчас она на его стороне. Не на стороне лучшей подруги, ведь та поступило очень плохо. — Она ведь из-за тебя. — качает грустно головой брюнет, а Айлиш берёт себя в руки. — Ты не знаешь всей ситуации, Дэн. — тянется к нему, но тот отдёргивает руку, позади певицы стоит брат, но ничего не говорит. — Я как раз таки знаю, Айлиш, — вздыхает, — ты поверила Свайлт, человеку который пытался разрушить ваши отношения с самого начала. Ты поверила не Роб, которая была твоей девушкой. Ты поверила совершенно чужому человеку. — Но фото… — Фото, О’Коннел? — спрашивает на издыхании. — Ах фото, она встречалась с отцом, который да копал под тебя, я это тоже знаю и она знала, и пыталась помешать ему. Но тогда, тогда и я был с ней, отец переписывала бизнес и акции на неё. Мы ведь тогда встречались с нотариусом, понимаешь. А эта сука со своим дружком, по милости нашего отца, составляли ложное досье на Азраель. — он смеётся разворачивается, и потирает лицо. Он сейчас и вправду прав, Бейрд понимает это, и глаза в пол опускает, неприятно становится. От правды не приятно. — Я не… — Да ты никогда не, — парень истерит, — так ты всегда говоришь?! — Дэн, тише, — шепчет на ухо Зои. И тот прекращает. — В общем, Айлиш, выметайся отсюда… Он развернулся и пошёл в кафетерий, а О’Коннел осталась стоять на месте, она не ушла ни через десять минут, ни через четыре часа. Она ждала, просто стояла и смотрела через толстый пластик, на человека которого полюбила. Да она любит, и не за что не отпустит Долорес никуда. Никуда не отпустит пока та не простит. Она не может потерять её, сейчас не может. Она прислоняется лбом к стене и кладёт по верх руку, думает о том как извинится когда та очнётся. Но её окликает врач, тот который ведёт Робин. — Мисс Айлиш, мы всё сделали как вы просили, правда цена... Мы пообещали кучу денег, за печень. Та радостно кивает и поворачивается к нему спиной, смотрит на истерзанную девушку. Так грустно смотрит. — Я, по-моему, ясно выразилась. Любые деньги! — оба молчат, смотрят на невольную пациентку, — Когда вы приступите? Вздыхает. — Операционную уже готовят, это займёт, около двадцати минут, так что... вот-вот. Та резко оборачивается и хватает врача за шею, притягивает к себе так близко. — Вы ведь помните, да, доктор? Она не должна умереть. — сжимает пальцы сильнее, — Если вдруг, её сердце остановиться, я вырву, взамен, ваше, доктор. Тот только кивает и тяжело сглатывает ком, что подкотил к горлу, во время их разговора. — Я зайду к ней, доктор. Она разжимает пальцы, что были поверх старой шеи. Открывает дверь в палату, так тихо открывает и в нос сразу же бьёт слишком, сильный запах лекарств, что сейчас поддерживают жизнь брюнетки. Подходит ближе, стоит у изголовья кровати и смотрит так влюблённо. Что глаза на солнце переливаются от этого. Садится рядом, и волосы тёмные перебирает, по щеке водит. — Помнишь, ведь, мои касания. — пульс усилился, но Айлиш не обратила внимание. — Я на самом деле так каждое утро делала, а потом целовала твой идеальный лоб. — смеётся сама про себя. — А ты тогда не спала, и пока я так не сделаю с кровати ты не встанешь. Она вздыхает, задирает голову к потолку, слёзы смахивая. А потом смотрит на бледное, почти мраморное лицо. — Я была не права, — замолкает, — Я поверила не тебе, а этой чёртовой Свайлт. Прости меня, — кусает губы. — Я ведь только сейчас узнала об этом, и это меня не оправдывает. Она улыбается смотрит на брови и глаза которые слегка подрагивают. — Знаешь, Долорес, ты тогда была права, права в том что я зависима от твоего запаха, готова дышать только им, и в том что мне крышу рвёт, ты тоже была права, но она едет у меня из-за тебя, — опускает глаза, смотрит на свои кросовки, — Сижу тут и речи толкаю, влюблённая дура, — хмыкает, — У тебя сейчас будет операция, и я зашла сказать, что... Пульс скачет, сердце слишком быстро гоняет кровь, по слабым венам. Билли проводит пальцем по длинным шрамам на запястьях. — Что я тебя люблю, Долорес, неподдельно люблю... Остановка, Пайрет поднимает голову, и зовёт, зовёт во весь голос врачей. Аппарат, что измеряет сердцебиение неприятно и безвыходно пищит, так что уши режет. Весь медперсонал бросается к Азраель искусственная вентиляция лёгких, массаж сердца, электроды запускающие его. И кричащая певица которая не может отпустить её руку. Санитары держат её двумя руками, передают охране и те уже успокаивают свою начальницу. А коталку с телом, на котором кожа каждую кость обтягивает, увозят в помещение, в которое доступа нет. Они ждут, долго ждут. Затаив дыхания и закусыва губы. Но ответа всё нет. Операция идёт шестой час. А они ни на секунду не отошли от двери, в которую, несколько часов назад, завезли Долорес. Фин что-то объясняет только что пришедшей Клау, она рвётся к подруге со слезами на глазах. Зои обнимает Джоана, прижимает к себе со всей нежностью, что ей только присуща. А Билли одна, сидит, совершенно одна, на корточках, облатившись на стену спиной и зарывшись руками в волосы, она считает каждую секунду до конца. Пятьдесят семь, тикает стрелка. Пятьдесят восемь, она слышит свой пульс. Пятьдесят девять, течёт слеза, одинокая, прямо как она. Шестьдесят, слышно скрип двери. Тот мужчина, весь потный и с уставшими глазами выходит к ожидающим. — Ну что ж, я вас поздравляю, операция прошла успешно. Все смеются, хлопают друг друга по плечу, улыбаются, кричат что-то. А Билли сидит и плачет, плачет так искренне, вытягивая ноги по полу. — Чёрт... — спокойно выдыхает она.