Под маской скромности / 表面矜持

За окном сгущались сумерки. После того как в комнате задернули шторы, стало совсем темно. Ся Юй уткнулся в монитор, свет от экрана ярким пятном падал ему на лицо. Моргнув несколько раз, он потер уставшие глаза и снова обратился к экрану. Пальцы крепко сжимали стилус, кончик которого резво бегал по планшету, а из наушников доносились двусмысленные звуки. Последний штрих заполнил композицию, Ся Юй сохранил изображение, добавил водяной знак и отправил заказчику. Х: [изображение] Х: Отправляю набросок. Посмотрите, нужно ли что-то изменить? Это уже третий заказчик, добавленный в Вичат. В общении с клиентом Ся Юй серьезен: переписки носят исключительно рабочий характер, сообщения холодные и сдержанные, никаких лишних разговоров — только по делу. Но так ведет себя только он, заказчики обычно менее формальны. Этот, например, и вовсе прислал в ответ несколько сообщений, полных восторженных междометий. Ся Юй усмехнулся. Он и не сомневался, что результат оправдает ожидания. Этот заказ поступил всего три дня назад, но из-за простоты Ся Юй взялся за его исполнение вне очереди. Да и гонорар в двадцать тысяч юаней на дороге не валяется. Что же касается самого рисунка, то заказчик попросил повторить нарисованную ранее картину, но с несколькими изменениями. Заказчик пришел из Твиттера. Ему нравились темы рисунков и стиль Ся Юя. Он хотел, чтобы художник добавил больше откровенности и сделал оригинал провокационным. Изначально сумма сделки не достигала и пяти тысяч юаней, однако Ся Юй сумел доторговаться до двадцати тысяч! Почему же гонорар настолько подскочил? Разве не заказчик должен диктовать условия? Что еще за торги? Ся Юй без труда мог бы повторить рисунок штрих за штрихом, однако в нем не было бы тех же чувств. Чтобы заказ получился таким же соблазнительным и притягательным, как и оригинал, приходилось настраиваться. Так напрягаться за какие-то пять тысяч Ся Юй не имел желания, поэтому и запросил гонорар побольше. Да и правило спроса и предложения никогда не устареет. Рисунок, который попросил повторить заказчик, был первым творением, созданным под вдохновением от встречи с капитаном. Обнаженный торс и следы от подушечек пальцев, нетерпеливо скользящих по рельефному прессу... Кто бы мог подумать, что небольшой кусок плоти может вызвать фурор в интернете? Заказчик хотел рисунок с таким же содержанием, выполненный в той же технике, но с небольшим дополнением: «Расширить границы сверху и снизу и показать больше тела, добавить следы от плетки и веревки, а все остальное на усмотрение художника». Разве Ся Юй мог отказать человеку, который платит деньги? Ко всему прочему такой концепт был ему по душе. Чем больше он рисовал, воплощая желания заказчика, тем ярче загорались его глаза. Собственный набросок в сочетании со звуками из наушников зарождали в воображении красочную сцену. Чжоу Дин, не имея на теле ни куска ткани, со связанными руками за спиной сидит на табурете. Обнаженные мышцы напряжены, вены вздуты, горошины пота по всему телу, пресс, покрытый красными длинными полосами, горящий взгляд и влага в уголках глаз, широкая грудь, что резко вздувается и опускается, и пунцовое от смущения тело, охваченное диким желанием. Человек, что выглядит свирепым и хрупким одновременно, словно раненый зверь, готовый наброситься в любой момент и показать свою хищную натуру. Ха… Здесь нужна одежда, например, рубашка, разорванная на груди: чем больше тайны, тем сильнее вожделение. Чем больше Ся Юй фантазировал, тем целостней становилась выдуманная сцена. В конце концов, заказ — это заказ, а фантазия — это фантазия. Набросок, рожденный из-под пера Ся Юй сильно отличался от его потаенных желаний. В его воображении на Чжоу Дине не только больше одежды, но и окружение совсем иное: свет тусклый, а фон мрачный, как на чердаке или в подвале. Так капитан еще больше похож на зверя, пойманного в клетку… Ся Юй поджал пухлые губы. А этот концепт довольно неплох. Не отпуская эту идею, Ся Юй отложил планшет, достал телефон и купил кое-что в интернет-магазине. В этот момент на экране отразилось оповещение о новом сообщении от Чжоу Дина. После начала их отношений этот парень стал таким прилипчивым и честным… Чжоу Дин: Я здесь. Спускался за посылкой. Чем занят? Ся Юй: Рисую. Чжоу Дин: Я купил кое-что. Ся Юй: ? Чжоу Дин: Это поможет твоему телу быстрее восстанавливаться. Ся Юй догадывался, о чем идет речь, но так же понимал: имея дело с непредсказуемым Чжоу Дином, ничего нельзя знать наверняка. Ся Юй: Что это? На экране появились три мигающие точки, которые не пропадали целую минуту. Ся Юй закатил глаза. Он свыкся с дурной привычкой капитана, но порой она все же раздражала. Сейчас Ся Юй работал над заказом, и дело спорилось, поэтому так не хотелось тратить время на долгие бесполезные ожидания. Ся Юй: Просто скажи. Как только его сообщение отразилось на экране, три точки исчезли, и в чате появилась фотография. Ся Юй кликнул по изображению и приблизил. На снимке была шкатулка из красного дерева, а внутри — бархатный мешочек с золотой тесьмой, до краев заполненный белыми камушками цилиндрической формы. Погодите… это же нефрит? Да еще и с орнаментом?! Даже через экран телефона можно увидеть, что качество этих минералов превосходно. Лишь по блеску, отражающемуся от гладкой поверхности, становится ясно, что за покупку нефритов капитан отвалил неплохую сумму. Ся Юй: Почему ты их купил? «Очаровательный подхалим» ничего не писал о нефрите, поскольку даже несколько камешком среднего качества влетали бы в копеечку. Таблетки и мази, даже самые дорогие, могут обойтись максимум в несколько сотен юаней, но нефрит… Ни для кого не секрет, что этот минерал обладает непревзойденными свойствами, однако из-за цены Ся Юй не стал о нем даже упоминать. Выходит, Чжоу Дин сам нашел информацию. Чжоу Дин: Увидел комментарии и отзывы на сайтах, поэтому и купил. Ся Юй: И ты хочешь использовать их на мне? Чжоу Дин: Угу... Ся Юй: Хорошо. Чжоу Дин: Ты согласен?! Конечно согласен, почему он должен возражать? Ведь это можно сделать очередным развлечением в постели. Ся Юй: Согласен, но при одном условии. С ними должен помочь мне ты ^^ …Наконец в университете Лунчэна наступил новый учебный семестр. В первый день, как обычно, занятий не было. Преподаватели и консультанты собирали студентов в залах, заводили бесконечные вступительные монологи и доносили необходимую информацию о денежных сборах, правилах на лекциях, предметах и факультативах, а также пугали последствиями прогулов и пересдачей экзаменов. В общем, наводили скуку. В половине десятого это мучение подошло к концу, и все студенты и преподаватели переместились в актовый зал, чтобы послушать очередную «лекцию». Каждый семестр директор и его заместители поднимались на сцену и говорили одно и то же, а студенты, словно марионетки, бездумно хлопали после их выступлений. Одно радовало: после этой недолгой муки все они могли разойтись и вернуться в общежитие. Поскольку выступления повторялись из семестра в семестр и особо не отличались разнообразием, все студенты в зале либо залипали в телефон, либо болтали. — Что поедим на обед? — спросил У Лэ. — Хого? — предложил Хэ Синян. — Да ну, уже так приелось. — Может стейк? — Линь Фань присоединился к обсуждению. Подумав, У Лэ отверг и это предложение: — Не, европейская и японская кухни совсем не мое. Капитан Чжоу, а ты что хочешь поесть? ...Капитан Чжоу? Чжоу Дин несколько раз моргнул, будто пришел в себя после долгих размышлений. — Мне без разницы. У Лэ проницательно посмотрел на капитана. — Что с тобой сегодня? Какой-то ты вялый. С самого утра спишь на ходу. — Не выспался. — Вчера ты уже в девять был в кровати, но все равно не выспаться? Чжоу Дин отрицательно покачал головой и больше ничего не ответил. Разве он мог уснуть, когда воображение настолько разыгралось? Он просто лежал в кровати, но его мысли не покидали красочные горячие сцены с участием Ся Юя. И стоило закрыть глаза, как их интенсивность многократно возрастала. После стольких раз он помнил каждый участок тела Ся Юя и прекрасно знал о реакции на любое прикосновение и действие. Поэтому лишь от мысли о тех нефритах, что он купил чисто в медицинских целях, в голову лезли сбивающие с толку неприличные фантазии. Словно наяву он слышал тяжелые стоны и всхлипы Ся Юя, видел красноту от смущения на его лице и теле, зубы, прикусившие губу, и выгибающуюся шею при каждой кульминации. Ко всему прочему та фотография, которую сбросил Ся Юй… Теперь капитан никогда не сможет думать о целебных нефритах, как о простом минерале! Стоило вспомнить снимок, как кровь приливала к голове, а сердце начинало барабанить в груди. Становилось стыдно и неловко, но в то же время… Капитан с нетерпением ждал момент, когда сам сможет повторить это с Ся Юем. Это тело так прекрасно… А что, если его связать? Так и хочется попробовать. — Ах! Это же Ся Юй?! — Ага, неужели в этом семестре он будет выступать от имени старшекурсников? — Что-то в нем изменилось за время каникул… — Да, он стал еще красивее! По залу пронеслось возбужденное обсуждение. Чжоу Дин поднял голову и устремил взгляд на сцену. В дни официальных мероприятий и выступлений все студенты облачались в форму университета, и сегодняшний день не стал исключением. Широкие брюки и пиджаки под громоздкими куртками делали парней и девушек массивными и неловкими, однако Ся Юй выглядел иначе. Форма на высоком и стройном юноше напротив подчеркивала достоинства фигуры и делала ее еще более стройной и подтянутой, а тонкая шея, тянущаяся из узкого синего воротничка, невольно притягивала взгляд. Ся Юй опустил голову к бумаге с написанной речью и начал: — Дорогие преподаватели и студенты, я рад… Нежный и мелодичный голос коснулся ушей сотни людей. Сонные зрители начали медленно пробуждаться. Каждый из присутствующих поднял голову и завороженно посмотрел на сцену. Вскоре студенты пришли в возбуждение, и полные удивления и благоговения восхищенные голоса распространились по залу. Слыша вокруг заносчивые и восторженные возгласы, Чжоу Дин едва ли мог сдержаться. — Ах, если бы только Ся Юй родился девушкой, — с сожалением признался У Лэ. Хэ Синян сложил руки на груди и усмехнулся: — Даже будь он девушкой, пришлось бы занять очередь. Хотя, думаю, в любом случае тебя бы ждал провал. — Э? С чего бы это? Ты слепой? Я же красавчик! — Красавчик?.. Да, красавчик, прям как младший брат. — Разве ты не знал, что тип щенков [1] сейчас очень популярен? — насупился У Лэ. (П/п: «小奶狗» — дословно: щенок, который все еще пьет молоко матери; образно: молодой парень, нежный и местами женственный, преданный своей девушке и очень надоедливый.) Чем больше Чжоу Дин слушал разговор друзей, тем темнее становился его взгляд. Признаться честно, он начал ревновать и завидовать У Лэ и другим студентам в зале, которые так открыто могли сказать: «Мне нравится Ся Юй», «Вот бы Ся Юй был девушкой» и так далее. Они могли хвалить внешность Ся Юя, выражать восхищение и обсуждать его, когда Чжоу Дин не смел сказать ни слова. Но с другой стороны, симпатия посторонних — это простые слова, а чувства капитана искренние. Пусть говорят все, что взбредет в голову. Это не имеет значения… В этот момент Ся Юй окинул взглядом зрительный зал. Его голос оставался таким же чистым и нежным: — Пусть начало весны… Губы Ся Юя грациозно приоткрывались с каждым новым словом, а лицо оставалось спокойным и сдержанным. Взгляд его черных глаз скользнул по толпе, и на долю секунды задержался на одном человеке. — А? Он сейчас посмотрел на кого-то? — Кажется, на нас. — Думаю, он смотрел на меня! — Мечтать не вредно! Уголки губ Чжоу Дина потянулись вверх. Только он знал, на кого на самом деле только что смотрел Ся Юй. Ревность и зависть, заполнявшие сердце, тут же растворились и сменились счастьем и самодовольством. Несмотря на то, что Чжоу Дин не смел в открытую сказать о своей симпатии, только он мог привлечь внимание Ся Юя: он отличался от других и находился на совершенно ином уровне. Капитан с довольным видом приподнял подбородок и уверенно посмотрел на человека за трибуной. Его взгляд задержался на длинных ресницах, аккуратном носу и пухлых губах, а затем устремился ниже. Только он знал, насколько восхитительное тело скрыто под этой грудой одежды. Только он знал о множестве отметин на его коже. Только он знал, что они оказалась настолько яркими, что приходилось наносить мазь. И только он знал о местоположении каждой из них. Ах нет, не только он… Об этом также знает Ся Юй. У них есть общий секрет. При мысли об этом плохое настроение окончательно рассеялось, Чжоу Дин опустил голову и достал телефон. Он огляделся, боясь, что кто-то может заглянуть в экран и прочесть содержание переписки, быстро набрал несколько слов и снова убрал телефон. Мобильник в кармане Ся Юя завибрировал. Юноша удивился, но не подал виду и продолжил толкать речь. Лишь через какое-то время, когда ему удалось спуститься со сцены, он достал телефон и открыл Вичат. Привычное спокойствие и умиротворение, в котором он находился с момента начала выступления, тут же рухнули. Чжоу Дин: Хочу тебя поцеловать.