Филлис которая Блэк

      Имя Филлис Кассиопеи Блэк не сходило с уст. Как она и ожидала, внимание было приковано к ней — взгляды, шёпот, оценочные фразы, мелькающие за спиной. Но в лицо не смел говорить почти никто.       Почти.       Если бы не слизеринцы и парочка слишком болтливых когтевранок, Филлис могла бы даже притвориться, что всё под контролем. Близнецы всё это время были рядом, как два охранника с хорошим чувством юмора и доступом к оглушающим заклятиям. Однако сегодня она решила побыть одна. Уединившись в тёмном, забытом коридоре, девушка устроилась на подоконнике с книгой, наслаждаясь, наконец, тишиной.       Шаги.       Филлис медленно подняла взгляд от страницы. Плавно, без суеты, но мышцы напряглись — чужие в этом крыле были редкостью. Затем — характерное фырканье, фальшивый смех.       Малфой. Как мило.       — Ну надо же, — протянул знакомый голос. — А я думал, ты прячешься по подземельям. Всё-таки, дочь убийцы и всё такое.       Филлис медленно захлопнула книгу. Лицо её было непроницаемо.       — Очарована, Драко. Твоя навязчивость не перестаёт восхищать. Ты всегда так привязан к опасным женщинам?       Он оскалился, за спиной двоих его прихвостней — типичное окружение.       — Где папочка, Блэк? Под кроватью держишь? Или вы делите шкаф?       — О, прости, — холодно усмехнулась она. — Я забываю, что ты его ярый фанат. Если хочешь, то могу с ним познакомить, только вот, боюсь, испугаешься.       Драко замер, но быстро оправился.       — Ты — позор рода. Предатели крови, грязнокровки… с такими дружишь. Не заслуживаешь ни фамилии, ни даже мантии.       Филлис подошла ближе, останавливаясь на шаг от него. Голос её был тихим, ледяным:       — Драко, соблюдай этикет, — ахнула Филлис, пригрозив ему пальцем, как маленькому ребёнку. — Ты разговариваешь с дамой.       Он покраснел, но выдавить ответ сразу не смог. Крэбб и Гойл выглядели так, будто кто-то сказал слишком длинное предложение, и они потеряли нить.       — Ты… ты ещё ответишь за свои слова!       — Обязательно, — сухо бросила она. — Запиши в список дел. Сразу после «Поплакать мамочке и папочке».       Он развернулся, буркнул проклятие и зашагал прочь, цепляя плечом воздух.       Филлис осталась стоять в коридоре, глядя ему вслед. Потом спокойно развернулась, подняла книгу с подоконника и пошла в сторону гостиной Гриффиндора. Спина ровная, шаг размеренный.       — Дочь убийцы, — пробормотала она с ледяной иронией. — Ну конечно. У кого ж ещё такой талант вызывать у Малфоя нервный тик.

***

      Наступил октябрь. Скоро начнутся матчи, и скучные уроки легче будет терпеть. В четверг вечером Оливер Вуд, капитан команды Гриффиндора, созвал игроков обсудить новую тактику.       В команде по квиддичу семь человек: три охотника, два загонщика, ловец и вратарь. Все летают на метлах. Поле для квиддича большое; на противоположных сторонах по два длинных шеста, на которых на высоте пятнадцати метров укреплены ворота-обручи. Охотники забивают в обручи голы красным, величиной с футбольный, мячом. Загонщики битами отбивают черные мячи — бладжеры, которые летают по полю и норовят сбить игроков с метел. Голкипер защищает ворота. Задача ловца самая трудная — поймать золотой снитч, крылатый мячик размером с грецкий орех. Игра кончается, когда ловец схватит снитч. Его команда получает сто пятьдесят очков и обычно выигрывает.       Команда Гриффиндора собралась в холодной раздевалке. Солнце садилось, и на поле стало темнеть. Капитан команды, Оливер Вуд, семнадцатилетний здоровяк-семикурсник, кончал в этом году школу. Обращаясь сегодня к команде, он волновался чуть ли не до слёз.       — Это наш, точнее, мой, единственный шанс выиграть Кубок школы, — начал Оливер, вышагивая перед командой из угла в угол. — Я играю с вами последний сезон. Это мой последний шанс. Команда Гриффиндора проигрывала семь лет подряд. Нам не везло: были травмы, в прошлом году турнир отменили. — Вуд сглотнул, будто в горле у него все ещё стоял комок после прошлогоднего разочарования. — Но наша команда самая классная во всей школе! — Взгляд его сверкнул, и он ударил кулаком в ладонь. — У нас три превосходных охотника. — Вуд поглядел на Филлис Блэк, Алисию Спиннет и Анджелину Джонсон. — Два непревзойденных загонщика.       — Ну что ты, Оливер! Будет тебе! — притворно смутились Фред и Джордж.       — И у нас ловец, который ни разу еще не упустил снитча! — Гордость у него в голосе прозвучала как раскат грома. Вуд помолчал и скромно добавил: — И, наконец, я.       — Ты у нас лучше всех, Оливер! — сказал Джордж.       — Обалденный вратарь! — похвалил Фред.       — Наши имена уже два года должны стоять на Кубке. — Вуд снова замаячил туда-сюда. — Когда Гарри пришел в команду, я сказал себе: Кубок у нас в кармане. Не вышло. Но в этом году, моём последнем…       В голосе у него звучала такая горечь, что даже Филлис и Фреду с Джорджем стало его жаль.       — В этом году, Оливер, Кубок наш как пить дать! — сказал Фред.       — Мы выиграем, Оливер! — заверила Анджелина.       — Можешь не сомневаться, — прибавил Гарри.       Тренировались три раза в неделю с огромным воодушевлением. Дни становились короче и холоднее, зарядили дожди, но ни грязь, ни ветер, ни дождь не затмевали блестящей картины, постоянно всплывающей перед глазами, — они держат в руках литой серебряный Кубок.       После одной из тренировок продрогшие, но довольные Фред и Филлис зашли в гостиную, полную возбужденных гриффиндорцев. Джордж сидел в кресле у камина и готовил что-то для трансфигурации.       — Смотри, Фред, — Филлис указала на доску объявлений. — Конец октября, поход в Хогсмид.       — Вот здорово! — обрадовался он. — Загляну в лавку «Зонко». У меня как раз кончаются драже-вонючки.       — Допустим, — Филлис странно на него посмотрела и пошла прочь.

***

Конец октября, 1993

      Сегодня первый матч по квиддичу. Гриффиндор против Пуффендуя. Слизерин отказался играть из-за того, что наш Драко Малфой повредил руку на уроке по Уходу за Магическими Существами. Филлис, Джордж и Фред очень долго смеялись над этим, когда Рон с Гарри поведали им эту историю. Еще несколько дней, троица, при виде Драко, начинала смеяться до слёз, на что тот только обиженно фыркал, как лошадь, и это смешило еще больше.       На улице лил сильнейший ливень, но такого ливня давно не было. Вся школа спешила на матч. Бежали через луг, нагнув головы навстречу свирепому ветру, рвавшему из рук зонтики. Филлис уже переоделась в спортивную форму и надела очки от дождя, поговорив с Джонсон и Спиннет обо всем на свете. Их окликнул Вуд.       — Я надеюсь, вы так весело вспоминали тактику! — сказал Оливер.       — Да, конечно, та-актику… — просвистела Алисия, и Анджелина начала смеяться, а Филлис лишь кротко улыбнулась.       — Девочки! — вскрикнул Оливер. — Пожалуйста, перестаньте, важный матч всё-таки.       — У тебя каждый матч важный, — сказал Фред, подошел к Филлис и закинул руку ей на плечо.       — Потому что так и есть! — Вуд все не унимался, казалось, ещё чуть-чуть, и он упадет на пол, свернется калачиком и забьётся в угол.       — Нас зовут. — сказал Гарри, тем самым все настроились на нужный лад. На победу.       Ветер сшибал с ног. Близкие раскаты грома заглушали крики болельщиков. Капитаны обменялись рукопожатием. Диггори дружелюбно улыбнулся, а Вуд только кивнул. Мадам Трюк поднесла к губам свисток, сквозь шум дождя раздался далекий-далекий свист. И четырнадцать игроков взмыли в воздух.       Игра была ну очень сложной. Из-за стены дождя вообще ничего не было видно. Блэк еле как различала, где свои, а где чужие. Вот она услышала, как ей кричит Анджелина.       — Чёрт возьми, Блэк, лови квоффл! — крикнув, она сразу бросила мяч и куда то полетела.       Блэк быстро перехватила мяч и полетела к кольцам противника. Пока она делала очередной маневр, чтобы запутать Хейди Макэвой, Филлис почувствовала, что кто-то резко появился сзади. Обернувшись, она увидела одного из близнецов, который тут же отбил бладжер, запущенный Энтони Рикеттом.       — Спасибо, — быстро выпалила Филлис и, обгоняя Тамсин Эпплби, кинула квоффл прямо в кольцо.       — Вот это бросок! А какая грация! Несмотря на сильнейший ливень, Филлис Блэк прекрасно выглядит! — кричал Ли Джордан, и на последние слова его стукнула МакГонагалл. — Ах, да, прошу прощения, но, Филс, ты чертовски крута! Счет 100:50 в пользу Гриффиндора! — снова прокричал Ли, а болельщики разразились волной аплодисментов и свиста. Вуд рукой показал снижаться.       — Пожалуйста, — наклонившись к самому уху девушки, сказал Фред и подмигнул.       — Я не сомневалась, что это был ты, — усмехнулась девушка.       — Все под тот зонт! — сказал Оливер. — Я взял тайм-аут.       — Кто ведёт? — спросил Поттер, параллельно протирая свои очки.       — Мы, оторвались на пятьдесят очков, — ответил Вуд. — Скорее лови снитч, а то придется играть ночью.       — Из-за этих очков я ничего не вижу! — Гарри в отчаянии потряс очками.       — Боже мой, Поттер, — вздохнула Филлис. — Дай сюда!       Никто не успел ничего сказать, как девушка взяла волшебную палочку, постучала по очкам и сказала:       — Импервиус, — и вернула очки ошарашенному Гарри. — Что? Я сделала тебе очки, теперь они водоотталкивающие и ты сможешь нормально видеть, хотя, как сказать, такой дождь…       — С-спасибо, — ответил Гарри.       — Филлис, ты самая лучшая! Напомни после матча жениться на тебе! — сказал Оливер, обнимая Блэк. — Теперь взлетаем!       Поднимаясь в воздух, Филлис видела ревностные взоры близнецов, которые были направлены на капитана команды.       Тут началось самое ужасное. Молнии. Они били во все, что движется и не движется. Филлис уже беспокоилась, что покинет это поле мертвая. Но тут случилось что-то необъяснимое. Девушка только заметила, как кто-то летит вниз и как Дамблдор кричит какое то заклинание, чтоб тот человек не разбился.

***

      Вся команда Гриффиндора, Рон и Гермиона стояли в больничном крыле, над койкой, в которой лежал Гарри Поттер. Все были мокрые и грязные, уставшие и голодные, но все всё равно стояли и ждали, когда же очнется их друг. И вот они заметили, как Поттер открыл глаза.       — Как ты, Гарри? — спросил Фред. Он был бледен, как полотно, это не могли скрыть даже потоки грязи.       — Что случилось? — Гарри вдруг сел в постели, и у всех перехватило дыхание.       — Ты упал, — коротко объяснил Фред. — Метров с двадцати. — Он оглядел друзей, которые согласно закивали.       — Мы думали, ты умер. — Алисию до сих пор била дрожь.       Гермиона всхлипнула, глаза у неё были красные.       — А как же матч? Кто выиграл? — интересовался Гарри.       Все замолкли.       — Мы проиграли? — шепотом спросил он.       — Диггори поймал снитч, сразу как ты упал. — пояснил Джордж.       — А где Оливер?       — В душе. Надо проверить, может, уже утопился, — сказала Филлис, скрывая усмешку.       Гарри лёг, не говоря ни слова. Скоро пришла мадам Помфри и разогнала всех.       — Мы еще придем, — подмигнула Филс и ушла догонять близнецов.

***

      Филлис давно начали мучить кошмары. Одни и те же образы вновь и вновь возвращались во сне: то мать, умирающая у неё на глазах, то её собственный отец, хладнокровно поднимающий на неё руку… С каждым разом просыпаться становилось тяжелее. Она больше не чувствовала себя в безопасности даже среди стен Хогвартса.       После матча ей снова приснилось нечто ужасное. Она резко проснулась, вся в холодном поту, дыхание сбивалось, как после бега, руки дрожали. Не желая никого будить и быть обузой, она тихо выбралась из спальни и пошла в гостиную. Хотелось просто немного побыть одной.       Но стоило ей спуститься по лестнице, как щелкнула дверь — в комнату вошёл кто-то ещё. В полумраке она различила рыжие волосы и удивлённое лицо.       — Филин? — прошептал Фред, удивлённо поднимая брови. — Ты чего не спишь? Сейчас три часа ночи!       Филлис устало улыбнулась, обхватив себя руками.       — Такой же вопрос я могу задать и тебе, — усмехнулась она с ноткой сарказма. — Кошмары, — коротко пояснила, едва слышно.       Фред смотрел на неё пару секунд, потом молча подошёл и мягко взял её за руку.       — Пошли, — тихо сказал он и повёл её вверх по лестнице.       Филлис не сопротивлялась. Она чувствовала, как тепло его ладони гасит ту дрожь, что всё ещё сидела в её теле. Иногда молчание — лучший ответ.       Они вошли в комнату близнецов. Внутри было тихо. Джордж спал, укрывшись одеялом с головой, будто прятался от всего мира. Ли, наоборот, раскинулся на кровати в самой нелепой позе, сбросив с себя одеяло и раскинув руки в стороны, как морская звезда.       Фред отпустил её руку и подошёл к шкафу. Достал пижаму, бросил взгляд в её сторону и, словно это было самой обыденной вещью на свете, стал переодеваться.       — И зачем ты меня сюда притащил? — спросила Филлис, скрестив руки на груди.       — Ну как зачем? — Фред широко улыбнулся, надевая чистую футболку. — У тебя кошмары, а я, как твой верный рыцарь Фредерик Первый, обязан спасти тебя от них!       Филлис закатила глаза, но не удержалась от лёгкой улыбки. Она скользнула взглядом по его фигуре, взгляд задержался на его ключицах, прежде чем она резко отвернулась. Стараясь не выдать смущения, она подошла к столу и взяла в руки Карту Мародёров.       — Может, лучше посмотрим, кто где бродит? — предложила она. — Мне всегда нравилось наблюдать за людьми. Особенно ночью.       — Вот это у тебя развлечения, — хмыкнул Фред, подходя ближе. — Но раз ты хочешь, вперёд.       Они сели рядом на его кровать, и, развернув Карту, стали следить за мелькающими по ней точками. То кто-то шел к библиотеке, то на кухню, кто-то возился в подземельях… Спокойное шуршание пергамента, мягкий свет от фонаря и тепло рядом сидящего друга медленно стирали остатки страха.       Филлис и не заметила, как её глаза начали слипаться. Её голова опустилась на плечо Фреда, дыхание стало ровным, спокойным. Он тихо усмехнулся, глядя на неё сбоку.       — Спи, Филин, — шепнул он, убирая Карту в тумбочку и натягивая занавеси вокруг кровати.       Он лёг рядом, стараясь не разбудить её, и с нежностью вдохнул аромат её волос — они пахли сладкими яблоками и чем-то тёплым, домашним.       Фред прикрыл глаза, и впервые за долгие дни ему самому стало по-настоящему спокойно.

***

      Филлис проснулась от странного ощущения — будто за ней кто-то наблюдает. Не открывая глаз, она чуть нахмурилась и повернулась на другой бок, укрывшись одеялом с головой. Но чувство не проходило. Она вздохнула и всё-таки открыла один глаз… и встретилась взглядом с Фредом, который сидел на кровати и, склонив голову набок, с явным интересом разглядывал её.       — Что? — хрипло спросила она, потягиваясь и зажмурившись от тусклого света, пробивавшегося сквозь задвинутые занавеси.       — Ничего! — с невинной улыбкой ответил Фред и, встав, протянул ей часы. — Просто, вообще-то, три часа дня. А ты всё ещё спишь.       Филлис приподнялась на локтях, её волосы растрепались, глаза были сонные и чуть обиженные.       — Тебе жалко, что ли? — начала она с наигранным возмущением, но её перебил голос с порога.       — Проснулась? — в комнату вошёл Джордж с тарелками в руках, аккуратно переступая через вещи, разбросанные по полу.       Филлис повернулась к нему и прищурилась.       — А ты хотел, чтобы этого не случилось? — с ленцой спросила она.       — Ну что ты, Филлис, дорогая, — драматично начал Джордж, ставя тарелки на стол. — Я вот заботливо принёс тебе еду. Ты же, между прочим, проспала и завтрак, и обед.       — Как трогательно, — пробормотала она с лёгкой улыбкой.       — С яблоками. Твой любимый пирог, — добавил он с гордостью.       Филлис распахнула глаза пошире, уже по-настоящему проснувшись. Её лицо озарилось.       — О, мой Мерлин! Джордж, ты лучший! — воскликнула она и, легко вскочив с кровати, подбежала к нему, обняв крепко за шею и дважды чмокнув в обе щеки.       Джордж засмеялся, хлопнув её по спине, как старого друга.       Но тут вмешался Фред, прищурившись, будто в обиде:       — Ну вообще-то, это я сказал ему, что тебе именно с яблоками нужен. Он вообще сначала какой-то с вишней нёс, уже забыл, что ты любишь.       Филлис повернулась к нему и с приподнятой бровью смерила его взглядом.       — Да и тебе спасибо, — сказала она, улыбнувшись, и проделала то же самое — обняла и поцеловала его в обе щеки. — Вы у меня самые лучшие!       — Так-то лучше, — самодовольно произнёс Фред, приобняв её на секунду за талию, прежде чем она выскользнула и села за стол.       Филлис уселась на кровать, пододвинула тарелку и с удовольствием вдохнула аромат ещё тёплого пирога.       — Как же он пахнет… — пробормотала она и, отломив кусочек, почти мечтательно добавила: — Теперь я точно знаю, за что вас любить.       Близнецы обменялись взглядами и сели по обе стороны от неё, наблюдая, как она ест, с довольными улыбками.       — Пирог объединяет людей, — торжественно произнёс Джордж.       — Особенно с яблоками, — подхватил Фред.       Филлис лишь фыркнула, но на лице у неё впервые за долгое время появилась настоящая, спокойная и счастливая улыбка.

***

      Последние несколько ночей Филлис наконец начала высыпаться. Кошмары больше не мучили её — когда она засыпала рядом с кем-то из близнецов, казалось, всё плохое оставалось за пределами этих стен. Их присутствие, тепло и спокойствие делали своё дело. Она то укладывалась на кровать к Фреду, то забиралась к Джорджу, просто молча, по-домашнему. Никто не задавал лишних вопросов, никто не осуждал. Только дремотное «иди сюда» и пространство под одеялом, где ей всегда находилось место.       Утро понедельника встретило её привычной тишиной и мягким светом, пробивающимся сквозь шторы. Она осторожно поднялась с кровати Фреда, чтобы не разбудить его, и босиком на цыпочках вышла из комнаты. После душа она вернулась в спальню уже бодрая и при полном ощущении, что сегодня справится со всем. Но трое дремлющих парней на кроватях явно не разделяли её настроя.       Филлис поставила руки на бёдра и с лёгкой насмешкой во взгляде осмотрела комнату.       — Просыпаемся, ребята, понедельник не ждёт! — бодро сказала она, подходя к кровати Ли.       — Н-е-е-т… — протянул он, тут же закутываясь в одеяло, как гусеница в кокон. Только пятки торчали наружу.       — Да-а! — не унималась Филлис, подойдя к Джорджу, который, не открывая глаз, натянул на лицо подушку.       — О, нет… только не ты, — пробурчал Фред с другой стороны, переворачиваясь на живот.       В следующую секунду в Филлис прилетела подушка. Она даже не успела отреагировать, как вслед за первой прилетела вторая — чётко по плечу.       — Серьёзно?! — возмутилась она, поднимая обе подушки с пола. — Я вас тут, между прочим, ото сна спасаю, чтобы вы не проспали половину занятий, а вы… подушками кидаетесь?!       — Это была оборонительная мера, — донёсся сонный голос Фреда из-под одеяла.       — И акт любви, — добавил Джордж, лениво махнув рукой.       — Вот так, значит, — фыркнула Филлис, метнув подушки обратно на кровати с довольно метким попаданием. — Ну и ладно! Сами потом будете по лестницам мчаться, как сумасшедшие!       Она резко развернулась, откинув волосы назад, и, не удостоив их больше ни одним словом, бодро вышла из комнаты. В коридоре она чуть замедлила шаг, поправила складки на мантии, глянула в зеркало и, удовлетворённо кивнув себе, направилась в Большой зал.       Понедельник, может, и не ждал. Зато она была к нему вполне готова.       На завтрак эти трое так и не появились. Ни Фред, ни Джордж, ни Ли. Видимо, решили, что горячие булочки и чай не стоят того, чтобы покидать тёплые кровати.       Филлис только закатила глаза, увидев, что за столом в Большом зале нет даже рыжих макушек, и без лишней суеты спокойно позавтракала одна. В какой-то степени это даже было приятно — никто не болтал в ухо, не подкладывал в кашу сахар вперемешку с солью и не пытался устроить перетягивание ложки.       Закончив завтрак, она неспешно направилась на ЗоТИ. Коридоры были почти пустыми — ученики уже начали рассаживаться по классам. Поднявшись на нужный этаж, она открыла дверь кабинета и застала довольно знакомую сцену: профессор Люпин суетился у своего стола, заглядывая в ящики, книжные полки и даже под стул.       — Что ищешь? — с лёгким любопытством спросила Филлис, заходя в кабинет и прикрывая за собой дверь.       — Я палочку потерял… — выпалил Римус, не отрываясь от поисков. Он даже не посмотрел, с кем говорит.       Филлис лишь приподняла бровь, достала свою палочку и уверенно произнесла:       — Акцио, палочка.       Почти сразу из-под груды книг на полке вылетела знакомая деревянная палочка и мягко опустилась ей в ладонь. Девушка с торжественным видом протянула её крёстному.       — Ох, Фили… спасибо, моя дорогая, — выдохнул Люпин с заметным облегчением и даже обнял её на секунду, тёпло и по-отцовски. — Ты что-то хотела?       Филлис на секунду замялась. При ближайшем рассмотрении Римус выглядел… плохо. Сильно. Под глазами — тени и синие круги, кожа бледная, движения уставшие, даже голос звучал чуть тише, чем обычно.       — Просто… мы стали реже видеться. А я подумала, ну… — она сбилась, чуть потупив взгляд.       Люпин, несмотря на вид, улыбнулся по-настоящему.       — Не переживай, Фили. Главное — я вижу, что с тобой всё хорошо. Ты уже не такая поникшая, как в сентябре. А это для меня самое важное. — Он ласково коснулся её плеча. — Пойдём, скоро начнётся урок.       Они вместе зашли в класс. Ученики уже начали собираться, кто-то разговаривал, кто-то ковырялся в пергаменте, кто-то рисовал на полях. Филлис заметила, что Фред с Джорджем сидят рядом, болтая о чём-то шёпотом. Ли устроился рядом с Анджелиной Джонсон. Вздохнув, она заняла место рядом с Алисией, с которой вполне ладила.       Профессор подошёл к доске и, постукивая палочкой по её краю, обратился к классу:       — Итак, дети. Записываем тему урока: «Мантикора».       По залу прокатился лёгкий гул — кто-то сразу зашептался, кто-то в панике начал искать учебник.       — Кто мне скажет, что или кто это? Мисс Блэк? — Люпин бросил взгляд на Филлис.       Та без промедления встала, чётко и уверенно произнесла:       — Мантикора — чудовище с головой человека, телом льва и хвостом скорпиона. Очень страшное и ужасное создание тьмы. Мантикора относится к опасным для жизни существам. Обладает рыжей шерстью, тремя рядами острых зубов, глазами, налитыми кровью. Её хвост заканчивается ядовитыми шипами, и яд действует мгновенно. Бегает она с невероятной скоростью, а крылья позволяют ей летать, что даёт ей огромное преимущество как охотнику.       В классе на мгновение повисла тишина, затем раздался голос профессора:       — Всё верно. Пятнадцать очков Гриффиндору. Присаживайся, Филлис.       Филлис улыбнулась, села обратно на место.       — Молодец! — прошептала Алисия и хлопнула её по плечу. — Ты как учебник ходячий.       Филлис лишь фыркнула, но на душе стало немного теплее.       После длинного, утомительного дня, заполненного теорией, записями, упражнениями на практике и, конечно же, домашними заданиями, Филлис наконец освободилась. Встретив Фреда и Джорджа у выхода с последнего урока, они все трое направились в гостиную Гриффиндора, с усталыми лицами и рюкзаками, набитыми пергаментом.       — Я официально не люблю понедельники, — простонал Джордж, падая на диван.       — Они медленные, длинные и вообще бесполезные, — согласился Фред, бросая сумку на пол и устраиваясь рядом.       Филлис ничего не сказала, просто опустилась между ними, поджав ноги под себя и откинувшись на подушки.       — Давайте просто притворимся, что сегодня воскресенье, — предложила она, закрывая глаза.       И никто не стал возражать.

***

      Филлис шла в Хогсмид. Она не могла не остановиться на мгновение, чтобы полюбоваться волшебным пейзажем. Лес был покрыт толстым слоем искрящегося снега, который отражал солнечный свет, создавая иллюзию миллиона маленьких бриллиантов, разбросанных повсюду.       Ветви деревьев сгибались под тяжестью снега, словно белые кружева, искусно сплетенные природой. На фоне их темной коры снег выглядел особенно ярко, а легкий ветер иногда срывал с веток снежные хлопья, которые плавно падали вниз, как маленькие перья. Воздух был чистым и свежим, наполненным запахом хвои.       Заснеженный Хогсмид был невероятно красив и словно сошёл со страниц волшебной сказки. Когда Филлис подходила к деревушке, её взору открывалась картина, напоминающая идеальную зимнюю открытку. Крыши домов были покрыты толстым слоем снега, сверкавшего в лучах зимнего солнца. Дым из труб поднимался в морозный воздух, создавая атмосферу домашнего тепла и уюта.       В Хогсмиде девушка пошла в «Писсаро». Она хотела сделать подарки близнецам в виде пера, на котором будет их имя. Придя туда, девушка и сделала заказ. После она отправилась в «Сладкое Королевство».       Заходя, она увидела Грейнджер, которая кричала шепотом что-то по типу: «А если Сириус Блэк знает эти потайные ходы?». Филлис вскинула брови. Кажется, до неё дошло, что происходит.       — Ну что, Гарри, как тебе Хогсмид? — Филлис хлопнула его по плечу.       — Что? А, Филс, да хорошо… — сказал Поттер.       — Хорошо, да… еще вопрос, Грейнджер, что ты там опять про моего отца говорила? — Филлис уставилась на нее.       Пускай она сама страшится его, но она не терпит каких-либо высказываний в сторону ее семьи.       — Ничего, — испуганно ответила та, быстро отводя взгляд.       — Интересно… — Филлис посмотрела вновь на Гарри. — Ну, что, Поттер, как Карта Мародёров?       — Откуда ты…? — начал Рон.       — Логично откуда, я дружу с близнецами! Они нашли её, а я смогла открыть, потому что эт… — начал уже рассказывать все Филлис, но вовремя остановилась.       Она не хотела, чтобы кто-то знал, что ее крёстный, отец, отец Гарри и некий Питер Петтигрю были её создателями.       — Потому что это?.. — Гермиона решила узнать, что же не рассказала девушка.       — Потому что не ваше дело, — Филлис едва заметно улыбнулась, а когда вышла, то её лицо вновь стало серьезным.

***

      В гостиной Гриффиндора царила приятная суета — кто-то играл в шахматы на волшебной доске, кто-то пытался закончить эссе по Зельеварению, кто-то просто болтал в углу у камина, делясь новостями и сплетнями. Но Филлис не принимала участия ни в одном из этих ритуалов. Она устроилась в своём любимом кресле у камина — немного потертом, с расползшимся левым подлокотником и мягкой подушкой, которую она приносила с собой ещё с третьего курса. Это было её место. Место, где никто не трогал, не спрашивал, не мешал думать.       Снаружи уже давно опустились сумерки. Ветер шумел где-то в вышине, цепляясь за башни замка. Сквозь стекло она видела чёрный силуэт леса и тусклый свет от звёзд, пробивавшийся сквозь облака. Всё казалось спокойным… но внутри неё царил полный беспорядок.       Она сидела, обняв колени, подбородок опирался на них, а взгляд был устремлён в даль, не фокусируясь ни на чём конкретном. Мысли путались, сменяя одна другую.       «Как долго это всё будет продолжаться?»       Этот вопрос не давал ей покоя. Он возвращался снова и снова, как припев в надоевшей песне. Отец… Он всегда был тенью в её жизни, даже тогда, когда физически был рядом. Тенью, которая дышит в затылок, даже если ты находишься в другой стране. Его голос, его ярость, его холод — всё это жило в ней, как часть её собственной плоти. И даже здесь, в Хогвартсе, среди друзей, света, тепла и заботы… даже здесь она не чувствовала себя в безопасности до конца.       Каждую ночь, даже те, что прошли без кошмаров, она ложилась с тревогой.       «А если он найдет меня? Если когда-нибудь придёт письмо? Или я услышу его голос в толпе?»       Это было почти паранойей, но и не совсем. Она знала, на что он способен.       «Почему он до сих пор не сдался?» — размышляла она. — «Почему я всё ещё жду, что однажды мне придётся защищать себя не от воспоминаний, а от него самого? Почему я всё ещё не могу дышать свободно?»       Она сжала руками рукав мантии, как будто хотела выжать из него напряжение. Лицо её оставалось спокойным, почти холодным, но внутри что-то бурлило. Гнев, обида, усталость. Боль.       «Мне же лучше… правда?» — спросила она сама себя. — «Я смеюсь, я ем, я сплю, я даже чувствую себя живой рядом с Фредом и Джорджем. Но стоит мне остаться одной… всё снова накатывает. Снова это чувство, будто я в клетке, просто клетка теперь из золота, а не железа».       Филлис опустила голову на колени, уткнулась лбом в ткань и закрыла глаза. Ей не хотелось, чтобы кто-то видел её сейчас такой. Уязвимой. Настоящей. Не Филин, не саркастичную и колкую Блэк, не девочку, которая кидается подушками и цитирует учебник по ЗоТИ с выражением, а ту самую, испуганную и вымотанную девочку, которая мечтает только об одном — чтобы её наконец отпустили.       «Когда я перестану жить его голосом в голове?»       Филлис не знала ответа. Но в ту секунду, в темноте и тишине своей души, она пообещала себе одно: она будет бороться. До конца. Даже если каждый вечер будет начинаться с одиночества и воспоминаний, она не сдастся.