Самопредотвращение | Self-Prevention

Как только Гермиона вышла из палатки на следующее утро, ей прямо в лицо прилетел мертвый кролик. — ГОТОВЬ! — потребовал источник брошенного кролика, некая темная ведьма, сидевшая сейчас у углей умирающего костра. Судя по мешкам под глазами, Беллатрикс не выспалась прошлой ночью. Собственно говоря, как и Гермиона. Беллатрикс сидела молча и смотрела на Гермиону, пока та осматривала огонь. Немного валежника и хвороста — и дело пойдет на лад, но ей придется поторопиться. Судя по потемневшему небу, скоро им грозила непогода. Если кто-то из ведьм хочет сегодня что-нибудь съесть, то нужно скорее развести огонь и приготовить рагу. Гермиона смотрела на Беллатрикс, и воспоминания о том чудесном поцелуе нахлынули на нее. А теперь Беллатрикс просто сидела, как ни в чем не бывало. Холодная. Отстраненная. Ненавистная. — Мы должны поговорить о… том, что произошло вчера… — начала говорить Гермиона, не зная, чего ожидать. Беллатрикс бросила на нее взгляд чистого презрения, слегка наклонившись вперед. — Ничего не случилось, грязнуля. Я даже не знаю, о чем ты говоришь. Гермиона вопросительно посмотрела на нее. — Но… — Этого никогда не было! — шипела Беллатрикс. — Чистокровная волшебница, как я, никогда бы не проявила привязанности к такому ничтожному существу, как ты. И как только я возьму в руки свою палочку, я сотру эти воспоминания. Только мы двое будем знать. А потом никто из нас и не вспомнит. Антонин всегда говорил мне, что если никто не помнит о событии, то это то же самое, как если бы его вообще не было. Гермиона вздрогнула. — Я не позволю тебе изменить мои воспоминания! Ты не можешь просто так сделать это с кем-то! — О нет, — усмешка Беллатрикс превратилась в садистскую улыбку. — Уверяю, у тебя не будет выбора в этом вопросе. Помни, что смерть — это также способ стереть память, грязнуля. Что бы ты предпочла, а? Гермиона вскинула руки. — Разве это было так плохо? Ты наслаждалась этим так же, как и я! — бросила она в лицо темной ведьме. О, она знала, что ей следовало бы знать, что лучше не разговаривать с Беллатрикс Лестрейндж, но замешательство уступило место гневу. Тем не менее, в глубине души она задавалась вопросом, почему она вообще спорит об этом. Было очевидно, что темная ведьма не желает иметь с ней ничего общего. Возможно, этот поцелуй был не более чем ее больной игрой. Извращенная шутка. Заставить ее желать Беллатрикс только для того, чтобы потом выбросить ее, как использованный носовой платок. Что ж, ей это удалось. Прошлую ночь она провела в смятении, думая о своем будущем, о своих желаниях и сомневаясь в своей ориентации. Да, возможно, ей нравились женщины, но что с того? Это не значит, что она должна влюбиться в Беллатрикс. Было много прекрасных девушек, в которых она могла бы найти романтический интерес. Кто-то, кто не будет относиться к ней как к грязи. Например, Кэти. Или даже Полумна. Почему же при одной мысли о вчерашнем у нее слезились глаза? Разведя костер, Гермиона принялась за разделку кролика, пока темная ведьма молча смотрела на нее. — Итак, — тихо проговорила она, ее голос слегка дрожал. — Теперь мы вернулись к этому? Беллатрикс издала издевательский смешок. — Нас здесь никогда и не было, грязнуля! — сказала она, прежде чем ее лицо исказилось в насмешливой гримасе. — Очень жаль… так грустно. Гермиона закрыла глаза и вздохнула. Да. Они вернулись к этому. — То есть, как я могу быть виновата в том, что от одного моего взгляда ты мокнешь от желания, а? — Беллатрикс пожала плечами. — Проблема в тебе, уродливая маленькая грязнокровка. Гермиона не собиралась плакать в присутствии Беллатрикс. Она хотела остаться сильной. Непоколебимой. Молодая ведьма изо всех сил старалась сохранять спокойствие, помешивая рагу из кролика, но просто не могла сдержаться. Слезы подступили, как бы она этого ни хотела. Ее руки тряслись, а тело вздрагивало, когда она проливала непрошеные слезы по этой чудовищной женщине. А когда раздался насмешливый гогот темной ведьмы, ей показалось, что Беллатрикс вырвала ее сердце из груди и растоптала его. К тому времени, когда лагерь был собран, на них обрушился ливень. Две ведьмы отправились по тропинке в полном молчании, Гермиона снова взяла на себя инициативу с картой и компасом, а Беллатрикс шла позади, глядя ей в спину. Правда, с тропинками карта была менее необходима, и некоторые указатели всё ещё указывали на пешеходные маршруты. Они были уже совсем близко к выходу из заповедника. Гермиона гадала, что будет дальше: Беллатрикс, очевидно, хотела лишить ее воспоминания, но у нее не было при себе палочки. В этом отношении она должна была предположить, что все еще является пленницей Беллатрикс. Тем не менее, скоро они войдут в маггловский мир, а без палочек это была область, где Гермиона имела преимущество. Возможно, ей удастся обмануть Беллатрикс, поскольку она подозревала, что темная ведьма будет как рыба на суше, когда они войдут в маггловскую Шотландию. Оставалось только надеяться. За час, который потребовался им, чтобы добраться до выхода из Заповедника, обе ведьмы промокли до нитки. Но все же, когда они поняли, что наконец-то добрались до места, то испытали некоторое облегчение. Даже хмурая Беллатрикс слегка улыбнулась. Большие кованые ворота, ведущие в Заповедник, были закрыты большой ржавой цепью, но даже издалека Гермиона видела, что цепь была достаточно слабой, чтобы при небольшом толчке образовалась щель, через которую они смогли бы проскользнуть. Прямо перед воротами находилась большая площадь, окруженная несколькими зданиями. Конечно же, билетная касса и станция рейнджеров, которая была полностью заперта. Большое кафе было заброшено и частично раздавлено упавшим деревом. В любом случае, вряд ли там можно было найти что-то полезное. Четвертое здание, гораздо большее, чем остальные, было, по-видимому, каким-то музеем, посвященным истории Заповедника. Оно было заброшено и оставлено на произвол стихии, но конструктивно было крепким и выглядело так, будто в нем можно укрыться от дождя. Внутри музея было несколько старых пожелтевших плакатов, рассказывающих об истории святилища, несколько экспонатов с изображением используемых инструментов, макет заповедника и множество таксидермических магических существ в различном состоянии разложения. В музее было темно, а темно-серое небо над головой не помогало им. Под шум дождя, стучавшего по, к счастью, прочной крыше, Гермиона поискала сухие дрова для костра. Они могли бы погреться у костра, но нужно было быть осторожными, чтобы случайно не спалить здание. Конечно, Беллатрикс не сделала ничего, чтобы помочь в этом деле. Разве что «подбадривала» ее, сердито глядя на нее во время работы. План состоял в том, чтобы пока переждать суровую погоду. Хотя ей не терпелось поскорее отправиться в путь, до Кок-Бриджа оставалось еще несколько миль по Шотландскому нагорью. Скорее всего, тропинок почти не будет, так как к воротам заповедника нет дорог. Это означало, что снова предстоит поход по дикой местности. Пока Гермиона возилась с дровами для костра, Беллатрикс поднялась на ноги и посмотрела на другую сторону музея, где разбитые окна выходили на площадь и ворота. Вот уже десять минут падал настоящий занавес дождя, который был еще сильнее, чем раньше. Обеим ведьмам нужно было быстро согреться, иначе они могли столкнуться с переохлаждением. Беллатрикс, однако, сделала небольшой шаг вперед и прищурилась, вытянув шею, чтобы лучше видеть. — Что…? — Шшшш, — Беллатрикс приложила палец к губам, ее голос стал просто шепотом. — Наш друг вернулся. — Что? — Гермиона заговорила снова, на этот раз тише. Она прищурилась и, наконец, увидела его. Сквозь завесу дождя, тусклую за водянистым туманом, но явственно различимую, виднелся один желтый светящийся глаз. — Разожги огонь… — шипела Беллатрикс. — Я не могу. Нет времени, — прошептала Гермиона в ответ. — Я не успею разжечь дрова как следует, прежде чем эта тварь узнает, что мы здесь. Беллатрикс выругалась под нос. — И снова, грязнуля, твоя бесполезность поражает меня. Гермиона нахмурилась, но решила пока оставить все как есть перед лицом опасности. В последний раз, когда они столкнулись с этим зверем, Гермионе вспороли брюхо, а Беллатрикс удалось отогнать его скорее благодаря удаче, чем умению. Ей не очень-то хотелось второй такой встречи. — Мы можем пойти к воротам, — шепотом предложила Гермиона. — Оно преграждает нам путь и бегает быстрее нас, — прошептала Беллатрикс в ответ. — Найди укромное место. Темная ведьма достала меч Гриффиндора и держала его перед собой. К удивлению Гермионы, Беллатрикс сняла с пояса небольшой топорик и протянула его Гермионе. Хотя она сомневалась, что от топорика будет много пользы, если зверь решит наброситься на нее, наличие оружия позволяло ей чувствовать себя немного безопаснее. Обе ведьмы нырнули за музейную витрину. Хотя она была невысокой, это позволило им остаться вне поля зрения с той стороны, откуда должна была появиться виверна. И она появилась. Существо вышло из дождя, с его змеевидного тела стекали струйки воды, когда оно входило в коридоры. Осторожно приблизившись к месту, где они с Беллатрикс пытались развести костер, оно издало низкий рык. Гермиона осмелилась бросить взгляд через стекло витрины. Несмотря на искажённое изображение, она смогла разглядеть существо. Теперь, когда существо было относительно неподвижно, Гермиона смогла разглядеть его размеры. Уродливая рана, которую Беллатрикс рассекла мечом по его лицу, воспалилась и загноилась, остатки глазницы означали, что существо было слепо с одной стороны. Еще большее беспокойство вызывали звуки кинжалоподобных когтей, которые цокали по плиткам пола при каждом шаге. Когти, которые пронзили ее живот. Она инстинктивно переместила руку, чтобы схватиться за живот. Дыхание Гермионы участилось, когда существо громко принюхалось к остаткам их попытки разжечь костер, и она чуть не вскрикнула, почувствовав, как рука зажала ей рот. Темная ведьма посмотрела на нее суровым, яростным взглядом, поднеся один палец к губам. Гермиона кивнула, и темная ведьма убрала руку. К этому времени виверна снова начала двигаться. С удивительной элегантностью и плавностью она запрыгнула на вершину более крупной витрины и закинула голову вверх, снова громко нюхая воздух. Гермиона была бы восхищена этим величественным существом, если бы оно не пыталось убить и съесть ее. Беллатрикс слегка сдвинулась с места, показав Гермионе небольшой кусок камня в своей руке. Она указала головой на открытый дверной проем, ведущий в другое крыло музея, а затем указала на выход наружу, к воротам. Гермиона кивнула в знак понимания. Беллатрикс сделала несколько вдохов и, стараясь оставаться как можно более тихой, прошептала несколько магических слов, прежде чем сделать бросок. Камень, приведенный в магическое движение, бесшумно пролетел по воздуху и попал в другое крыло, создав большой взрыв на другой стороне здания, когда он столкнулся со стеной. Мгновенно виверна повернула голову в сторону звука и спрыгнула со шкафа, приземлившись на землю с легким стуком, и быстро и бесшумно скрылась в соседнем крыле. Это был их шанс на спасение! Беллатрикс и Гермиона поднялись на ноги и, тихо собрав свои припасы, поползли к выходу из музея, стараясь ступать как можно тише. Им нужно было добраться до ворот: как только они пройдут через них, существо не сможет их преследовать. Они были уже на полпути к выходу из музея, когда двух ведьм ждало сильное разочарование. Все произошло так быстро. Гермиона вскрикнула, когда виверна пробила стену, издав яростный рев, от которого в воздух полетели плакаты, доски и части экспонатов. Молодая ведьма слишком быстро сделала шаг назад и упала на спину, в то время как виверна набросилась на Беллатрикс. Темная ведьма издала вопль, когда ее придавило весом виверны, и большой кусок деревянной стены стал фактически единственным барьером между ней и острыми когтями существа. Существо завыло, пытаясь добраться до Беллатрикс, и та закричала в знак протеста, пытаясь вырваться, но ее меч упал на землю и был слишком далеко от нее. Гермиона моргнула. Это был ее шанс. Это был ее шанс сбежать! Она повернула голову к воротам. Если виверна будет занята, она сможет убежать. Да и зачем ей оставаться? Беллатрикс плохо обращалась с ней, издевалась над ней и играла с ее сердцем. Она была врагом. Она ничем ей не обязана. Если бы она смогла убежать, то нашла бы способ вернуться к своим друзьям, Ордену, борьбе против Волдеморта. Затем она повернула голову в сторону Беллатрикс. Темная ведьма отчаянно кричала и кряхтела, пытаясь столкнуть с себя большую деревянную плиту и существо, лежащее на ней. К этому времени виверна уже вонзала когти в дерево, разбрасывая щепки. Это был лишь вопрос времени, когда виверна доберется до беспомощной ведьмы и разорвет ее на куски. Если бы она убежала, Беллатрикс настиг бы жестокий конец. Она была врагом, мысленно повторяла Гермиона. Она ничего ей не должна. И Гермиона почти сделала это. Она почти побежала к воротам. Но когда Беллатрикс издала отчаянный вопль, Гермиона просто не смогла этого сделать. Этот отчаянный вопль был так близок к крику о помощи, как только Беллатрикс могла. Молодая ведьма взяла себя в руки и сделала несколько глубоких вдохов. Она разбежалась и наклонилась, чтобы схватить меч Гриффиндора, направив острие вперед, и бросилась на виверну, вкладывая в удар весь свой вес и импульс. В тот момент, когда она столкнулась с существом, из глубины ее легких вырвался громкий крик, и гриффиндорский меч до самой рукояти вонзился в шею существа. Виверна издала рев, когда из нее хлынули потоки крови, перекатилась на бок и забилась на полу, пытаясь вырвать меч из шеи. Ему удалось избавиться от меча, но только для того, чтобы получить еще большие повреждения, так как меч рассек его шею. Существо издало последний рык, после чего содрогнулось и упало на бок, не двигаясь больше, так как кровь растеклась по его телу. Гермиона сидела на коленях, задыхаясь от напряжения, когда адреналин бурлил в ее теле. Рядом с ней Беллатрикс, наконец, смогла освободиться. Темная ведьма вскочила на колени, смахивая осколки со своей одежды. Гермиона вскрикнула, когда Беллатрикс схватила ее за голову и посмотрела ей в глаза. На мгновение Гермиона испугалась, что Беллатрикс снова причинит ей боль, но когда она наконец посмотрела в дикие, расширенные темные глаза Беллатрикс, она не увидела там гнева. Это было… смятение? Темная ведьма задыхалась, ее глаза дико метались по сторонам. На доски, на Гермиону, на виверну, на меч. Меньше всего молодая ведьма ожидала, что темная ведьма прижмет голову Гермионы к своей груди, обхватит ее за талию и крепко обнимет. В этот момент Гермиона боялась Беллатрикс больше, чем когда-либо боялась виверны. Она дрожала почти так же сильно, как Беллатрикс. Когда ее так держали… было так приятно. Так пугающе комфортно.

___

Без маски Беллатрикс чувствовала себя немного незащищенной, но, учитывая, где она сейчас находилась, маска привлекла бы гораздо больше нежелательного внимания, чем надвинутый на голову капюшон. Стараясь изо всех сил оставаться незаметной, Беллатрикс шла по булыжникам извилистого Косого переулка. В данный момент лакеи Темного Лорда полностью контролировали общественную жизнь волшебного мира. Конечно, скоро все изменится, но похитители, прогуливающиеся по улицам, не знали об этом. Не поднимая головы и держась на расстоянии от других, она проходила мимо витрин магазинов. Серый, мрачный, лишенный привычных красочных украшений, Косой переулок был в печальном состоянии. По улицам были разбросаны нищие, магглорожденные и так называемые предатели крови, у которых отобрали палочки, работу и дома: и это были счастливчики, ведь в Азкабане сидели самые несчастные. Хотя изгнание лакеев Тёмного Лорда из Министерства было лишь вопросом времени, многие из тех, кто находился на улице, никогда не смогут полностью оправиться. Она прошла мимо молодой женщины с маленьким ребенком и, убедившись, что никто из похитителей не смотрит, бросила несколько монет в ее шляпу, после чего продолжила свой путь. Когда-то она наслаждалась тем, как опускаются эти люди, и злорадствовала и насмехалась над ними, проходя мимо… иногда даже плевала на них. Но она больше не была такой женщиной, и то, что она видела, вызывало у нее крайнее отвращение, в том числе и к самой себе за свою роль в причинении этих страданий. Дело в том, что для того, чтобы осуществить задуманное, ей нужно было снова стать той женщиной. Гринготтс, место назначения, маячил вдалеке. Беллатрикс свернула в тихий переулок и на мгновение успокоилась. Ей нужно было вжиться в образ своего молодого «я»… что было удивительно трудно после почти двух десятилетий терапии. Давайте посмотрим: высокомерность, заносчивость, злобность, жестокость, но за всем этим скрывался методичный ум. Она ходила взад-вперед и пыталась заставить гневные мысли вырваться на поверхность. Гоблины… ничтожества, которые думают, что управляют истинными ведьмами… грязнокровные коллаборационисты, готовые на все ради денег… Если бы они столкнулись с истинной силой настоящей чистокровной ведьмы, они бы струсили от страха! Они — ничто. Они меньше, чем ничтожество! Загнав в себя чувство стыда, которое в эти дни приходило вместе с подобными мыслями, она почувствовала, что готова идти вперед, и вышла из переулка, чтобы войти в банк. Она должна была убедиться, что ее здесь увидят. Беллатрикс сменила темп, пытаясь придать себе надменность, которую излучала ее юная сущность. Она надеялась, что получилось убедительно, так как, по ее мнению, это выглядело довольно глупо. Сам Гринготтс, казалось, не сильно пострадал от всеобщего недомогания снаружи, поскольку вход в него был как обычно роскошным, выложенным мраморным камнем. Банкиры и гвардейцы суетились вокруг, занимаясь своими делами, и она слегка откинула капюшон. — Ты там, гоблин! — позвала она. — Я хотела бы войти в мое хранилище! — Мадам? — Лестрейндж! — громко провозгласила Беллатрикс. — Беллатрикс Лестрейндж! Ты можешь убедиться в этом с помощью своих глаз, существо. Эти полезные органы обычно расположены в передней части головы! Мне нужно немедленно произвести крупное изъятие! Множество голов смотрели в ее сторону. Достаточно людей видели ее. Достаточно людей слышали, что она делает большой отход. Это подлило бы масла в огонь. — Я не люблю, когда меня заставляют ждать! — потребовала Беллатрикс. — Мне нужен доступ к моему хранилищу немедленно! Возможно, она немного перестаралась. Независимо от того, как она себя вела, с первого взгляда она могла выдать себя за свою молодую, и проверка палочки прошла без проблем, поскольку это все еще была ее собственная палочка, перемещенная во времени или нет. Гоблин немного поморщился и забормотал о мерах безопасности и о том, что обычно проходит около пяти часов, прежде чем кому-то разрешат войти в хранилище повышенной секретности. Конечно, это не помогло бы. — НЕ ЧЕРЕЗ ПЯТЬ ЧАСОВ! СЕЙЧАС! Я ТРЕБУЮ ДОСТУПА К МОИМ СОБСТВЕННЫМ ДЕНЬГАМ! ОБЕ МОИ СЕМЬИ ВЕКАМИ БЫЛИ КЛИЕНТАМИ ЭТОГО ПРОКЛЯТОГО БАНКА, А ВЫ НАЖИЛИ МИЛЛИОНЫ НА ПРОЦЕНТАХ С МОЕГО ЗОЛОТА! ТЫ СМЕЕШЬ ПРЕПЯТСТВОВАТЬ САМОМУ ЛЮБИМОМУ БАНКУ ТЕМНОГО ЛОРДА?! — Беллатрикс вопила во всю мощь своих легких. У нее немного болело горло, так как она уже отвыкла кричать и вопить. Похоже, она уже достаточно покричала. В конце концов, ее младшая версия должна была пропасть. Об этом говорили во всех новостях. Беллатрикс могла видеть, как перешептываются. Через несколько мгновений она уже сидела в шахтной тележке, которая мчалась по скалистому подземелью Гринготтса, проезжая мимо хранилищ направо и налево. В конце концов, тележка остановилась на платформе в самой глубине охраняемой зоны, где находилось хранилище Лестрейнджей. Молча она последовала за гоблинами к своему хранилищу, как делала это уже много раз. Как обычно, они начали звонить в колокольчики, чтобы дракон, охраняющий хранилище, не поджарил их заживо. Вид дракона на центральной площадке посреди хранилищ разбил ей сердце: разорванные крылья, цепи, затянутые так туго, что оставили ужасные следы на шкуре и плоти, выражение пустого, бездушного напряжения. Видеть, как такое величественное существо опустилось так низко. Беллатрикс вздохнула и отошла от гоблина, медленно приближаясь к испуганному существу. — Что вы делаете?! — зашипел ее гоблин. — Вы с ума сошли?! Беллатрикс проигнорировала его и медленно, осторожно приблизилась к существу. Оказавшись в пределах досягаемости, темная ведьма медленно подняла руку и положила ее на морду дракона. Дракон немного опустил голову, слегка кряхтел, но не уклоняясь, когда Беллатрикс нежно погладила и похлопала его по носу. — Потерпи еще немного, старый друг, — прошептала она дракону. — Твоя отставка приближается. Еще немного. В будущем она выкупит у гоблинов этого дракона и нескольких других, с которыми плохо обращались, так как они с Гермионой успешно пролоббировали в министерстве более строгие законы против жестокого обращения с животными и подарили им тихий дом в своем заповеднике. Однако пока что ей пришлось оставить дракона. Она вернулась к гоблину, который, приложив руку к двери, открыл ей доступ в хранилище, содержащее все богатства семей Блэков и Лестрейнджей. Она попросила гоблина оставить ее, пока она будет заниматься своими делами. Беллатрикс стояла и смотрела на океаны золота, артефактов и магических предметов стоимостью более 2,1 миллиарда магловских фунтов, как однажды подсчитала Гермиона. Можно с уверенностью сказать, что ее семья ни в чем не нуждалась, но все же они с Гермионой считали важным научить своих детей ценить деньги. По ее мнению, именно в этом Цисси ошиблась с Драко, а она слишком любила своих детей, чтобы они росли избалованными, высокомерными сопляками. Однако главной причиной, по которой она оказалась здесь, были не эти монеты, а некий кубок, который был спрятан в ее хранилище по приказу Темного Лорда. Учитывая размеры хранилища, ей потребовалось больше времени, чем хотелось бы, чтобы отыскать его. На самом деле, она почти не заметила его, так как он стоял за древнеегипетской статуей и был заслонен множеством гораздо более роскошных предметов искусства, сложенных друг на друга. Беллатрикс взяла его и полезла в сумку, положив точную копию кубка Хельги Хаффлпафф на то место, где она его нашла, а настоящий сунула в сумку. Беллатрикс еще не закончила. Она достала бездонный мешочек и зачерпнула в него кучу монет и несколько золотых предметов, засунув в маленький мешочек богатства на сотню тысяч галлеонов. Затем она целенаправленно постучала десятком предметов прямо у входа в хранилище. Это действие очень заметно уменьшило количество ценного и создало впечатление, что она торопилась. Она сделала то, ради чего пришла сюда. Тем не менее, она не была воровкой: в конце концов, это было ее собственное золото, и она могла поступать с ним по своему усмотрению. Пора было уходить. Она посмотрела на карманные часы и поняла, что времени у нее в обрез. В самом деле, как только она вышла из банка, начали прибывать чиновники Министерства. Беллатрикс натянула на голову капюшон и скрылась в переулке, откуда могла наблюдать за происходящим. Очевидно, сам Яксли прибыл с группой грязных авроров и быстро закрыл банк. Она полагала, что должна быть польщена тем, что глава Департамента магического правопорядка сам возглавил расследование. В конце концов, ее младшая «я» бесследно исчезла неделю назад. Ее внезапное появление в Гринготтсе только для того, чтобы снова исчезнуть, вызвало бы некоторые вопросы. Через несколько минут Яксли, используя свои полномочия, приказал бы гоблинам открыть хранилище Лестрейнджей и быстро обнаружил бы, что из него похищено большое количество ценностей. Это вызвало бы еще больше вопросов. Беллатрикс тихонько хихикнула. Все шло именно так, как и должно было идти. Пора было уходить и возвращаться в относительную безопасность магловского мира, пока она не будет готова сделать следующий шаг. По пути туда темная ведьма снова прошла мимо той же магглорожденной женщины и ребенка и, проходя мимо, уронила в шляпу крошечный мешочек, в котором были все деньги, которые она взяла. — На будущее, — прошептала она удивленной женщине. О, она точно удивится, когда позже откроет этот мешочек.