Самопредотвращение | Self-Prevention

После выхода из заповедника путешествие по высокогорью прошло на удивление гладко. Местность была более дружелюбной, и не было больше шансов нарваться на виверн. Две ведьмы даже рискнули иногда поверхностно поболтать, пока шли через нагорье к месту назначения, хотя обе избегали говорить о том, что произошло в музее заповедника. День шел полным ходом, когда произошло нечто поистине чудесное: Гермиона заметила вдалеке автостраду. Весело смеясь над тем, что они оказались ближе к цивилизации, чем Гермионе показалось сначала, она подтолкнула свою спутницу устремиться к ней. Хотя Беллатрикс и не знала, что такое автострада, она прекрасно понимала, что увидеть поблизости маггловское строительство означает, что их испытание почти закончилось. Хотя Беллатрикс и не хотела, они все же пошли по дороге и, наконец, добрались до места назначения — города Кок-Бридж. По правде говоря, это была скорее деревушка. Вдоль дороги стояло несколько домов, паб и автобусная остановка. Боже, паб. Гермиона закрыла глаза. Она никогда не думала, что может быть так счастлива, увидев паб. — Почему-то я ожидала большего, — пробормотала Беллатрикс. — Здесь даже моста нет. Это ложное название. — Возможно, когда-то здесь был мост, я полагаю, — пожала плечами Гермиона. Вопрос о наличии или отсутствии моста в Кок-Бридже был менее важен, чем виднеющийся вдали паб. Находясь уже так близко к цели, Гермиона почувствовала, насколько она устала от своего испытания, и, судя по выражению лица Беллатрикс, темная ведьма чувствовала то же самое. Они были грязные, потные и уставшие, но это было обычным явлением в этих краях, где туристы были скорее нормой, чем исключением. Правда, Гермиону беспокоила засохшая кровь на рубашке и брюках, что могло вызвать вопросы. Застегнув пальто и скрыв большую часть пятен, они вошли в паб. Паб, один из отелей «Аллардж Армс», был очень уютным местом. Большую часть общего зала занимал бар, а также несколько столиков. Как обычно бывает в пабах, на стенах висели фотографии и старые предметы из окрестностей, а также шотландский флаг. Некоторые магглы сидели и наслаждались своими напитками, пока играла шотландская народная музыка. Беллатрикс выглядела немного обеспокоенной и осталась стоять позади Гермионы, словно младшая ведьма могла защитить ее от окружавших ее магглов. Гермиона просто позволила теплу омыть ее. Боже, это было так приятно. Настоящая еда. Кровати. Напитки, душ. И туалет. Настоящий ТУАЛЕТ! Забавно, что в глухих местах все воспринимается как должное. Она бросила взгляд на меню и захотела попробовать все. Бургеры, рыба и чипсы, хаггис, пастуший пирог, куриные крылышки, бутерброды. К сожалению, она поняла, что все это стоит денег. Денег, которых у них не было. — Черт, — пробормотала про себя Гермиона. У нее все еще был доступ к банковскому счету родителей. Возможно, она могла бы что-то сделать или убедить бармена открыть для нее счет. — Какие-то проблемы? — пробормотала Беллатрикс. — Мы не можем позволить себе ничего из меню, — сказала Гермиона. — Или комнату. Или билет на автобус отсюда. Пока Гермиона размышляла, что делать, Беллатрикс на мгновение ускользнула. Гермиона взвесила свои возможности. Возможно, если она покажет им окровавленную одежду, бармен предложит помощь. Но опять же, кто-то может вызвать полицию, а отсутствие настоящих ран будет очень трудно объяснить. Может быть, они могли бы обменяться чем-нибудь? Или предложить прибраться в пабе позже, или помыть посуду на кухне в обмен на еду? Гермиона решила пока посидеть, и ради Беллатрикс выбрала кабинку в задней части паба. Так она будет подальше от основной массы посетителей. Беллатрикс вернулась, села напротив Гермионы и протянула ей бумажник. — Ты… ты только что кого-то ограбила? — спросила Гермиона. — Хм, — ответила Беллатрикс. — За кого ты меня принимаешь, грязнуля? Я не мелкая преступница. Нет, нет, я просто применила чары конфундуса к тому парню и предложила подержать его кошелек некоторое время. А потом он дал мне эту… штуку. Гермиона посмотрела в сторону и увидела маггла средних лет, который выглядел очень потрясенным и растерянным. — Опусти! — шипела Гермиона. — Хочешь, чтобы тебя арестовали?! Беллатрикс вытащила бумажник и немного повозилась с ним. — Не похож ни на один кошелек, который я когда-либо видела. В конце концов, она разобралась с застежкой и вытащила несколько банкнот. Беллатрикс взяла их в руки, немного пощупала пальцами, затем сложила и изучила. — Грязнуля, что это за штука? — Это, — сказала Гермиона, пользуясь возможностью выхватить бумажник у Беллатрикс, — наш ужин, наша комната и билет на автобус. В общей сложности в бумажнике мужчины было почти 180 фунтов. Жаль было причинять ему неудобства, но в данный момент их нужда была больше, чем его. В бумажнике была визитная карточка мужчины, и Гермиона пообещала отправить ему бумажник по почте и вернуть деньги, которые они взяли сегодня, когда все закончится. — Это маггловские деньги? — спросила Беллатрикс. — Они не используют золото? Это просто бумажка. — Поверь мне, ее очень трудно подделать, — сказала Гермиона. — И намного легче, чем золото. Помни, в маггловском мире нет чар, чтобы сделать кошелек легче. — Это их проблема, не так ли? — фыркнула Беллатрикс. Убедившись, что никто не видел, как они пиздят деньги у магглов, обе ведьмы с нетерпением заказали еду и напитки в пабе. После дождевой воды и кроличьего рагу в течение нескольких дней любая еда была чистым раем. Гермиона заказала бургер с картошкой, а Беллатрикс предпочла более традиционную тарелку рыбы с картошкой. Странно было видеть Беллатрикс, склонившуюся над большой тарелкой с рыбой и картошкой, поглощающую свою картошку так, словно кто-то может отнять её у неё, если она будет есть слишком медленно. Она не торопилась с рыбой, как Гермиона не торопилась с бургером. — Боже, это не кроличье рагу, — Беллатрикс закрыла глаза и почти погрузилась в счастливый пищевой коматоз. — Я знаю, — Гермиона закрыла глаза вместе с ней. — Шипучие напитки, не похожие по вкусу на дождевую воду. — Теплая комната, — пробормотала Беллатрикс. — Душ. — Настоящая кровать. — Никаких виверн. Последнее заставило их обеих немного посмеяться. Это… это было хорошо. Это напомнило ей о том, как они болтали во время похода, прямо перед… прямо перед поцелуем. По правде говоря, о поцелуе Гермиона думала уже некоторое время. В конце концов, это был ее первый поцелуй. Первый в ее жизни поцелуй, и хотя ей очень понравилось, она не хотела вспоминать о нем. Беллатрикс была действительно красивой женщиной, а теплый свет паба подчеркивал ее глаза. Возможно, Беллатрикс была права: возможно, она действительно предпочитала женское общество. И все же, как бы ни была красива темная ведьма, она не могла представить себе, что проведет с ней остаток жизни. По крайней мере, Беллатрикс перестала говорить о забвении и, после того как спасла ей жизнь, снова стала относиться к ней как к человеку. По крайней мере, это уже было что-то, и это было больше, чем она ожидала. Одна комната была свободна, и Гермиона быстро сняла ее, пока туристы не умыкнули ее, а поскольку они обе устали, то поспать долгую ночь в нормальной постели было бы просто замечательно. На самом деле, когда две ведьмы поднимались по лестнице, Гермиона сказала своей попутчице, как было бы здорово принять душ. Естественно, это означало, что ей придется подождать, пока Беллатрикс сходит первой. Отлично. Если ей повезет, то Беллатрикс в итоге тоже использует всю горячую воду. Комната была довольно милой, чистой и уютной, в ней был шкаф, двуспальная кровать, телевизор и несколько листовок о местных мероприятиях. Гермиона поставила рюкзак возле шкафа и сняла пальто. Завтра утром ей нужно будет постараться отстирать хотя бы пятна крови с рубашки, и она пролистала листовки, чтобы найти информацию об автобусах и времени в пути. Листовка о местном замке Коргарф на мгновение заинтересовала ее, и она взяла ее в руки. Пока она немного читала о местной истории, она услышала странную вещь за звуком струйки воды. Неужели Беллатрикс… пела в душе? Гермиона отложила листовку и осторожно подкралась к двери, чтобы прижаться к ней ухом. И тут она обнаружила, что была права: Беллатрикс, принимая душ, напевала мелодичную и элегантную мелодию без слов. Хотя она не узнала песню, было очевидно, что Беллатрикс хорошо ее исполняет. Возможно, в другой жизни Беллатрикс могла бы стать великой певицей. Возможно, она могла бы стать много кем, если бы Волдеморт не был частью ее жизни. Гермиона вспомнила истории, которыми они делились во время путешествия. Чем больше она узнавала о темной ведьме, тем больше очаровывалась ею. У них было удивительно много общего, и не в последнюю очередь то, что их обеих назвали самыми яркими ведьмами своего поколения. Возможно, Гермиона могла бы стать похожей на нее, если бы ей не повезло встретить не тех людей. В памяти снова всплыл поцелуй, который они разделили, заставив ее слегка покраснеть. Разве не романтично было бы, если бы Беллатрикс пела ей, танцевала с ней в ночи, а потом нежно поцеловала в губы? Гермиона быстро отбросила свои глупости. Этого не случится. Когда Беллатрикс вышла из душа, обернув полотенце вокруг волос и еще одно вокруг тела, Гермиона снова оказалась у стеллажа с листовками и быстро проскочила мимо нее в душ, закрыв за собой дверь. Она сбросила одежду, шагнула под душ и позволила горячей воде политься на нее. О, небеса. Гермиона закрыла глаза и просто наслаждалась теплом, смывая с себя всю грязь и засохшую кровь. Мыло. Шампунь. Такие простые удовольствия. Гермиона просто стояла под душем, наслаждаясь горячей водой, льющейся на нее, пока она не закончилась. После этого она вытерлась, чувствуя себя свежей, чистой и привлекательной. Прежде чем одеться, она осмотрела себя в зеркале. Это был первый раз, когда она смогла полностью рассмотреть шрамы на животе, и она слегка зашипела. Три длинные раны между ребрами и пупком, идущие от середины живота к левому боку. Все могло закончиться гораздо хуже, но она не собиралась в ближайшее время надевать бикини на пляж. Возможно, амулет или два могли бы помочь временно скрыть шрамы. Гермиона вздохнула. Любой мужчина… или женщина… которые были настолько мелочны, что жаловались на ее шрамы, не были бы достойны быть с ней в первую очередь. Оставив грязную одежду, она вышла из душа в нижнем белье. В своей комнате она обнаружила, что Беллатрикс уже заняла кровать, лежа на боку спиной к ней и натянув одеяло на тело. Беллатрикс устала. И Гермиона тоже. Не заставлять же ее спать на полу? Гермиона осторожно подошла к кровати, приподняла одеяло и проскользнула под него. Не было ни протестов, ни криков, ни толчков в бок, так что Гермиона решила, что спать в кровати ей будет хорошо. А кровать была такой мягкой, теплой и удобной. Она могла бы спать в этой чудесной постели вечно. Но все же одна мысль оставалась. Одно беспокойство, на которое нужно было найти ответ. — Что будет завтра? — тихо спросила Гермиона. — Я все еще твоя пленница? Беллатрикс мгновение молчала. Молчание стало почти невыносимым, пока она наконец не заговорила. — Нет, — тихо ответила она. — Завтра мы обе пойдем каждая своей дорогой. — Каждая своей дорогой, — повторила Гермиона. Она полагала, что это лучший исход, на который она могла надеяться. — А… после этого? — спросила Гермиона. Она знала, что не должна была спрашивать. Она знала, что не должна испытывать судьбу. Но она не могла удержать себя от желания потянуть тигра за хвост. Беллатрикс все еще не повернулась, чтобы посмотреть на нее. — После этого? В следующий раз мы встретимся как враги. Надеюсь, ты будешь готова, маленькая грязнуля. Не жди пощады или снисхождения. Когда мы встретимся в следующий раз, ты умрешь. Как ни странно, в ее голосе не было злобы. С ее губ не капал яд. Никакого ликования. Для нее это была просто констатация факта. Если бы Гермиона не знала лучше, в голосе Беллатрикс звучало почти… сожаление. И все же, после всего, через что они прошли, и хорошего, и плохого, мысль о том, что они снова станут врагами, наводила на нее тоску. И она не знала, почему. Закрыв глаза, Гермиона погрузилась в такой глубокий сон, что никакие сновидения не могли до нее дойти.

___

Этот маггловский паб был довольно милым, если честно. Тихий, расположенный в центре Манчестера, он был своего рода оазисом, желанной переменой в современном маггловском Манчестере. Многие согласились с этим мнением, поскольку паб был заполнен людьми, которые болтали, пили и даже напевали одну-две мелодии. Это также было хорошее прикрытие. Среди Пожирателей Смерти Антонин был известен тем, что посещал маггловские пабы, чтобы попробовать различные сорта пива, так что то, что он заглянул в один из них для своего обычного «порока», было не таким уж странным. Тем не менее, Беллатрикс держалась на расстоянии, выбрав темное место в пабе, где ее не так-то просто заметить. Накинув капюшон и спокойно ковыряясь в еде, она производила впечатление простой маггловской женщины, заканчивающей трапезу после долгого рабочего дня. Антонин тем временем сидел у бара и наслаждался свежей пинтой пива. Она предпочитала быть начеку, поскольку в данный момент Темный Лорд стал настолько параноиком, что за ним следили многие из его якобы верных солдат. Беллатрикс продолжала есть и протянула руку, устанавливая мысленную связь с Антонином. — Не смотри вверх. Продолжай пить. — Где ты, Белла? — Рядом. Не смотри по сторонам. Просто сосредоточься на своем бокале. — Приятно слышать дружеский голос, — мысленно ответил Антонин. — Это… это был сумасшедший дом. — Так плохо? — Нотт мертв, — ответил Антонин. — Темный Лорд случайно поехал крышей и просто убил его на месте. Он сказал, что ему не нравится, как он заикается. Многие из нас были потрясены. Он убежден, что в его рядах есть предатель, и не может понять, кто именно саботирует его планы и нападает на его войска. — Он не знает, что есть кто-то, обладающий знаниями из будущего, кто знает его планы еще до того, как он их разработает, — внутренне усмехнулась Беллатрикс. — Должно быть, это сводит его с ума. — Когда ты так говоришь, это звучит довольно надуманно, не так ли? — ответил Антонин. Беллатрикс рассмеялась про себя. — Будет много воспоминаний об этом моменте, когда мы будем совершать ежегодные походы по пабам бывших Пожирателей смерти. Просто смеемся и вообще напиваемся до одури… хотя в один год был случай, когда в дело вмешалось Неправильное использование маггловских артефактов. Очевидно, нельзя заколдовать музыкальный автомат, чтобы он танцевал брейк-данс. Нам даже удалось несколько раз уговорить Люциуса пойти с нами. Он плачет, когда злится, понимаешь? — Ну, если Темный Лорд еще больше выйдет из себя, то может не остаться столько Пожирателей Смерти, чтобы пойти в этот ваш паб, — добавил Антонин, сделав глоток эля. — Я поговорил с некоторыми из них. Торфинн и Пенелопа на борту. Все еще работаем над Руквудом и Снайдами. У Огастуса есть внуки, о которых он беспокоится, а у дочери Снайдов только что родился ребенок. Они беспокоятся о репрессиях. Беллатрикс кивнула. Этого следовало ожидать. — Последствия для них будут гораздо хуже, если Темный Лорд придет к власти. Мы для него всего лишь инструменты. И когда он покончит с нами… — Я знаю, — ответил Антонин. — Мы все закончим как Нотт. Было бы проще сказать им, что у нас есть внешний источник, знающий будущее. — Не надо! — настаивала Беллатрикс. — Мы не можем рисковать тем, что он узнает, иначе все будет кончено. Я открылась тебе только потому, что знаю, насколько ты силен в Окклюменции. Если Темному Лорду удастся извлечь знание обо мне из чьей-либо головы, все будет кончено, и нас повесят на петлях. — Какой именно у нас план, Белла? — спросил Антонин. — Просто продолжай работать над тем, чтобы Руквуд и Снайды оказались на нашей стороне, — сказала Беллатрикс. — С тобой свяжется Орден Феникса, когда придет время. — Опять? Ты теперь в одной лодке с Орденом? — Пока нет, но скоро буду, — усмехнулась Беллатрикс. — Как только я преподнесу им своего мужа и его брата-идиота на блюдечке с голубой каемочкой. — Кстати, я послал этих егерей в Шотландию, — сказал Антонин. — Худшая пара головорезов, которых я смог найти, как ты мне и сказала. Не могу представить, что они там найдут. — Увидишь, — сказала Беллатрикс. — Я хочу, чтобы ты удивился. Это будет убедительно перед Темным Лордом. — Я дрожу от предвкушения. — Я и отсюда понимаю сарказм, — сказала Беллатрикс. — Планы в действии. До тех пор мы больше не увидимся. — Когда это будет? — Лучше тебе этого не знать, — сказала Беллатрикс. — Ты доверяешь мне? — Да, — сказал Антонин. — Ну, по крайней мере, я доверяю тебе больше, чем Темному Лорду. Бесконечно больше. — Я согласна, — сказала Беллатрикс. — Нам нужно, чтобы ты написал свои книги, включая путеводитель волшебника по маггловским пабам. Он понадобится нам для наших походов по пабам. Антонин снова мысленно рассмеялся. — И сколько же книг я напишу? — Гермиона называет тебя более плодовитым писателем, чем Стивен Кинг. — Для меня это ничего не значит, — сказал Антонин. — Хотя скажу тебе одну вещь. Я не могу дождаться, когда начну. — Будь осторожен, Антонин. — И ты тоже, Белла. Будь осторожна. Беллатрикс вышла из паба, продолжая притворяться маггловской офисной дамой, чтобы не привлекать внимания. Она шла не останавливаясь, пока не прошла почти милю и не увидела вдалеке парк Чорлтон. По правде говоря, она уже много лет не проводила времени в своем родном Манчестере, и уж точно не в маггловском районе города. Жизнь с Гермионой научила ее наслаждаться маггловским миром: конечно, первые несколько лет для того, чтобы вытащить ее туда, требовались дикие лошади, но сейчас она чувствовала себя более чем комфортно. Спокойная прогулка по парку, когда наступал вечер, была как раз тем, что ей нужно. Она прошла мимо продавщицы арахиса у входа, которая как раз собиралась закрываться на вечер, и заплатила ей два фунта за пакетик теплого арахиса с сахаром. Парк Чорлтон был густо засажен деревьями, и для неискушенного глаза мог бы сойти за лес, если бы не звуки города, проникающие в этот зеленый оазис. Она прошла мимо нескольких гуляющих с собаками и нашла тихую скамейку с видом на большое озеро в центре. Неподалеку находилось кафе для волшебников, а также детская площадка для волшебников. Когда она была маленькой, мама часто приводила ее с сестрами туда поиграть. Она улыбнулась воспоминаниям. Казалось, что это было целую вечность назад. Беллатрикс смотрела на воду, обещая себе, что когда-нибудь она приведет своих детей поиграть в этот парк. Хотя Ригель, скорее всего, предпочел бы сидеть на скамейке со своим финтиклюшками и играть в свою игру «Crossing Animals», Лидия была еще в том возрасте, когда ей нравилось бегать вокруг, как безголовая курица, а потом возвращаться на скамейку, чтобы обнять маму и заснуть у нее на коленях. Однако это были не все забавы и игры. Дети уже вовсю вникали в семейный бизнес. Ригель много раз помогал ей в инкубаторе драконов. Лидия помогала Гермионе и с огромным удовольствием кормила из бутылочки только что вылупившегося гиппогрифа, которого бросила мать. По правде говоря, она не была уверена, что переживет это. Перед самым отъездом она провела некоторое время со своими детьми и попрощалась с ними. На всякий случай. Она сказала им, что уезжает в путешествие. Конечно, это была ложь. Что было бы, если бы она погибла, выполняя свою миссию? Как бы ее дети вспоминали о ней? По крайней мере, ей не нужно было беспокоиться о том, что они подумают, будто она их бросила: если случится худшее, Гермиона скажет им правду. Она не хотела думать об этом. Вместо этого она закрыла глаза и сосредоточилась. За годы терапии она узнала, что медитация — хороший способ справиться с беспокойством и гневом. Мысль о том, что она больше никогда не увидит свою семью, давала ей много и того, и другого. Поэтому вместо этого она сосредоточилась и заставила себя сконцентрироваться. После года подготовки все пришло к тому, что все будет решено в течение следующих двух недель. Не оставалось места для сомнений. Не было места для ошибок. Пришло время обеспечить свое будущее.