В твоих глазах я вижу цвета, которых не существует в природе, но это ничего не значит

***

      За эти адовые две с половиной недели на Юнги разве что рояль с неба не упал. Нет. Серьезно. Какие-то несчастные семнадцать дней смогли выжить из альфы все соки, во всех смыслах этого слова. Однако, Мин не жаловался. Он довольно сильно продвинулся во всех вопросах, которые беспокоили его последнее время, что давало нехилого пинка под пятую точку и это не могло не радовать.       Юнги наладил тесную связь с Джином, вывалив ему все грязные дела отца и полный пакет документов, как карты на стол в покере. Альфа долго думал над тем, стоит ли и дальше играть исподтишка, продолжая оставаться в тени, чтобы придерживаться своего прошлого плана. Всё-таки, пару пропущенных бокалов виски на недовечеринке накануне не говорили о Джине ничего дельного, кроме того, что он очень сильно не хочет вставать на пост, который готовил ему его отец. Но, окончательное решение пришло к Мину после того, как его лучший и, пожалуй, единственный друг, сказал ему следующее: — Юнги, я влюбился, — альфа судорожно берется за стакан с холодным чаем и пытается отпить из него, но руки трясутся так, что кажется, будто они танцуют сальсу на зло хозяину. — И мне пиздец, — Ким сжимает предмет в руке ещё сильнее и играет скулами. — Джун, да какого хрена? Вы сходили только на одно чертово свидание! — брюнет разводит руками в стороны и пытается представить, что можно было понять за такой короткий промежуток времени. Джун не был парнем, который поверхностно судит людей. Ему всегда нужно было много времени, чтобы оценить кто есть кто и что с этим делать. А тут — почти с первого взгляда любовь и хоть ты тресни. — Ты точно не на что не подсел? Может тебе в твоей больничке морфий колют в зад пока ты не видишь? — Он — невероятный. Знаешь… прямо как в моих мечтах… — Джун мечтательно рассматривает стакан в руках и думает о чем-то своем, почти не моргая. — У тебя были мечты по этому поводу? Я, честно говоря, устал ахуевать от происходящего вокруг, — Юнги смотрит по сторонам и пытается вспомнить, когда он последний раз проживал хоть один день в спокойствии. Ответ был очевидным — похоже, он с рождения подписался на активную позицию под названием «жить и ахуевать с каждого мало-мальского движения». — Тебе нужно сказать ему о делах отца. Впрямую. — Чего блин? — хмурится альфа, продолжая сканировать друга напротив. — Может мне ещё ключи ему от дома дать и детей завести? Ты знаешь его пару дней, Джун. О чем ты вообще? — Я не ошибаюсь, — коротко и довольно сухо отвечает Намджун, не поднимая взгляда на собеседника. — Я ощущаю, что ему можно доверять. И думаю, что твоё откровение даст больше толку, чем Чонгук и его хакерские способности. Я просто хочу помочь тебе. — Но… — Я не шучу, бро. Скажи. — Ладно-ладно… Ты меня пугаешь.       Собственно, с того самого разговора и началась настоящая суета: слитый компромат на отца быстро дошел ещё до одной конкурирующей фирмы и до её глав соответственно. Те быстро обратились в суд и начали серьезное разбирательство, которое коснулось всех и в том числе семью Чона. Колесо правосудия не медлило и, на удивление, всё шло как по маслу. Связи отца, по какой-то причине, не были ему полезны в этот раз и он остался один на один со своим дорогущим адвокатом и кучей писем с претензиями из разных инстанций. Юнги видел, как его родитель чертовски нервничает и срывается на всех пуще прежнего. — Джу, я тебя сейчас прикончу прямо тут! — орет глава корпорации и по совместительству отец Юнги, разбрасывая кипу бумажек, которые ворохом валятся на пол. — Ты какого хуя не подписал за меня это?! — Но господин… — мямлит секретарь, виновато рассматривая пол, устланный бумажным «снегом». — Вы обычно… — Заткнись блять, — рычит альфа, чуть ли не изрыгая языки пламени изо рта от неистовой злости и возмущения. — Пошел нахер отсюда. Быстро! — Хорошо, господин, — Джун кланяется и быстренько собирает с пола бумаги, пока Юнги за его спиной покорно ждет своей «очереди» на раздачу пиздюлей. — Это ты всё сделал, да? — обращаясь к сыну, говорит господин Мин, не поднимая взгляда на родственника. — ЭТО ТЫ СДЕЛАЛ, УБЛЮДОК?! Я ТЕБЯ СПРАШИВАЮ! — Что я сделал? — довольно спокойно и как-то слишком отрешенно отвечает брюнет, всё ещё стоя позади Джу, который то и дело ронял бумаги. — Сначала пропал этот щенок… потом суды… а теперь ты мне нагло улыбаешься и строишь из себя святого? Это ты Чонам можешь рассказывать, как ты их сынка по ночам шпилишь, а я на это не поведусь! — Я не понимаю о чем ты, — холодно отвечает Юнги. Внутри, конечно же, играла буря эмоций. Ему хотелось одновременно всё и ничего. Хотелось плюнуть в лицо отцу, сломать ему пару конечностей в отместку за Чимина. А ещё, хотелось просто развернуться и уйти так, чтобы больше никогда не возвращаться в это чертово здание. — Ты думаешь, что уничтожишь меня? Да? — ухмыляется старший, клацая пальцами по столешнице. — Думаешь, что сможешь сам выжить в этом гнилом мире без меня? Что ж… — Зачем ты меня позвал? — Ключи от машины и карту на стол, — рычит альфа. — Быстро!       Юнги ждал этого момента. Он знал, что блага, данные отцом, быстро закончатся, как только начнутся судебные тяжбы. Это было очевидно. Мин прекрасно понимал, что сейчас все силы его родителя будут брошены на то, чтобы предотвратить катастрофу. А для этого, как правило, нужны очень немаленькие суммы. Господин Мин конечно же имел нехилый капитал в запасе и всё ещё руководил одной из крупных организаций города, однако, даже в его положении нужно было всё, что у него есть на руках. Никто не знал, каков будет исход судов. Даже Юнги не мог предположить выберется ли отец из этого болота. — Пожалуйста, — Юнги кладет два предмета на стол и замирает на месте. — Что-то ещё? — Как только я закончу с судами… — мужчина прерывается и старается вдохнуть как можно больше воздуха. Видимо, его гнев пожирал его изнутри как яд. — Как только я разберусь с этим — я доберусь до тебя и до твоего сопляка. И поверь мне — ты будешь страдать, кусок ты дерьма. А теперь — пошел вон! — Пожалуйста, — Мин резко разворачивается на месте и удаляется из душного кабинета, который он ненавидел всем сердцем.       Конечно же, жить без прошлых благ, власти и денег было трудно. Чертовски трудно. Юнги слукавил бы, если бы сказал, что ему легко. Нет. Такая жизнь совсем не сахар и это он осознавал ещё в тот момент, когда продумывал план. Его не страшил голод, трудности с работой, возможная нищета и жизнь в вечных гонениях. Но, стоит отметить, что Юнги не боялся только за свою жизнь. Главная проблема заключалась в ответственности. На его плечах лежала огромная ответственность не только за свою жизнь, но и за жизнь Чимина. — Да не стоило, Юнги. Я бы и сам всё принес, — улыбается раскрасневшийся Чимин, который держал обеими руками большую кастрюлю. — Мне тут всё равно заняться нечем. Я бы всё принес и разобрал. — Не ворчи, — улыбается в ответ альфа и ставит большие пакеты из крафтовой бумаги на столешницу. — Думаю, этого хватит на неделю. — Ну не знаю… — тянет блондин рассматривая продукты, от которых исходил приятный аромат какой-то сладкой выпечки и морозной свежести от улицы. — Я тут есть стал как слон. На диету бы пора. А то закормишь меня и я через пару месяцев не смогу выкатиться из дома на улицу, — парень ставит на столешницу кастрюлю с неопределенным «нечто» и невольно смотрит на свой живот, который, как ему кажется, вырос за тот период, пока он «наедал» радость в своем израненном организме. — Да ты как птичка кушаешь, — смеется альфа в ответ, «причесывая» пакеты, чтобы те не упали в разные стороны и их не пришлось собирать по всей кухне. — И к тому же, — брюнет подходит к Чимину со спины и крепко обнимает за талию, — тебе нужно кушать. Ты столько всего пережил… Нужно вдоволь набраться сил. — Но еда не сделает меня сильнее, — Пак кладет свои руки на руки Юнги и ему становится донельзя тепло, уютно и приятно. Будто на пару секунд они оказались у камина, попивая горячий какао после морозной прогулки. — Но, по крайней мере, мне вкусно. — И это главное, — Мин целует блондинистый затылок и отпускает Чимина из объятий. — Так что там с твоей новой деятельностью? Может быть мне снова попробовать устроиться в клинику? Как же оплачивать этот дом дальше? — У меня ещё есть накопления. И никакой работы, Чимин. Пока всё очень небезопасно для тебя, — Юнги садится на барный стул, прямо напротив омеги и шарит по карманам в поисках ключей. — Ну а дело потихоньку даёт свои плоды. Джин сказал, что не против устроить меня в их фирму, как только он вступит на свой пост. Осталось всего лишь два дня до этого момента. — Но тебя же отец убьет. Да и… разве ты можешь это сделать, пока на тебе записана его фирма? А как же ваш договор и обязательства? — Договор не связывает мне руки в этом плане. Там лишь расписан наш фиктивный брак с Хосоком и его сроки. Да и отец уже догадывается о том, кто слил информацию. Думаю, что хуже этим я себе не сделаю. Куда уж хуже… — Что ж… тогда это очень даже здорово! — Чимин улыбается от уха до уха, а Юнги, кажется, в очередной раз влюбляется по уши, рассматривая умиротворенное лицо напротив него.       Он уже не вспомнит, сколько раз он тонул в этом омуте. Тысячи? Миллионы раз? Не важно. Ему нравится то чувство, которое накрывает его с головой, каждый раз, когда он видит искреннюю улыбку Чимина. Нравится, что спустя такой огромный промежуток времени, он может наслаждаться ею и быть рядом. И наверняка, это самый большой стимул для Мина. Стимул, чтобы не опустить руки и бороться за их совместное счастливое будущее. — На случай, если вариант с Джином не сработает, я готовлю кое-что своё. — И что же? — Чимин тоже присаживается на барный стул напротив собеседника и начинает ёрзать, будто вот-вот с него шлепнется. — Это пока тайна, Чимини. Давай я расскажу тебе всё, как только воплощу это в жизнь? — Но… — Не злись. Просто, мне не хочется быть многословным и сотрясать воздух попросту. Ты же знаешь, я не особо люблю просто болтать. Пока все мои силы брошены на то, чтобы ты и я ни в чем не нуждались и чувствовали себя в безопасности. Как только я подготовлю эту почву — ты сможешь снова вернуться к своей прежней жизни, если захочешь. Я не держу тебя и хочу, чтобы ты был счастлив в полной мере. — Спасибо, Юнги… Это очень ценно для меня, — омега вытягивает руки вперед и касается рук Юнги, которые мерно лежали на столешнице. — Что ж… Скажи, если тебе нужна будет моя помощь. Я всегда буду рад помочь тебе с тем, что ты делаешь, — Чимин снова улыбается тепло и нежно, будто специально хочет одурманить альфу ещё больше. Впрочем, никто из них не против этого.       Но, как бы там ни было, Юнги стал счастливым. В полном понимании этого слова. Оказывается, счастье кроется не в «гладкой и красивой дороге», которая ведет тебя к успеху за руку, сопровождая как маленького ребенка до школы. Оказывается, счастье — это ломанная тропа, с кучей огромных валунов, слизняков и прочей нечести, которая то и дело цепляется за твою подошву, пытаясь пригвоздить к полу. Но в этом и кроется вся суть существования. За этот недолгий, но важный период жизни, Юнги наконец-то понял, что главную цель пути, стоит любить точно так же, как и саму дорогу. Потому что дорога — это неотъемлемая часть твоей мечты. Любить её — значит обрести покой и смысл. — Чего опять задумался? — Хосок вырывает парня из омута своих мыслей и громко чихает на всю машину, разбрызгивая свои слюни повсюду. — Боже мой… Когда я успел заболеть? — Когда торчал на улице без куртки и играл в снежки, — ухмыляется Мин, включая поворотник.       Хосок любезно предоставил альфе в пользование свою подарочную машину бизнес класса, за рулем которой он не был ни одного раза в своей жизни. А всё потому, что отец Хосока надеялся на то, что его горячо любимый сын когда-то обзаведется правами и начнет ездить по своим делам самостоятельно, а не с помощью нанятого водителя. Но увы и ах — Чон слишком ленив и труслив для такого опасного действа. Впрочем, его всё устраивало. Теперь, вместо прошлого надоедливого старика за рулем, сидел его любимый «муж», которого он любил подоставать вопросами. — Ну вообще-то, первый снег в конце октября — это офигеть какое классное событие! — омега поднимает палец вверх и многозначительно хмурится, будто доказывает сам себе важность этого действа. — У нас и так снег бывает раз в пятилетку. Дай порадоваться человеку. — Да радуйся сколько влезет. Только потом не чихай в мою сторону. — Ой-ой. Какая неженка, — фырчит Чон в ответ. — У меня даже слюньки прекрасные между прочем. Хочешь попробовать? — Фу блин, — кривится Юнги и паркуется у дома Джуна, где их уже ждали все ребята. — Ты кстати не в курсе, почему такое сборище вдруг образовалось? — Не имею ни малейшего понятия, — хихикает Чон и прикрывает рот ладошкой. — Вы опять решили напиться без повода что-ли? Алкаши ей богу. — Ну… да, — улыбается омега, не скрывая истинных намерений пятничной тусовки. — Да и чего ты ворчишь? Расслабишься хоть. А то почти месяц где-то бегаешь, крутишься, как белка в колесе. Да и Чимину будет полезно выбраться из своего логова. Он в этом доме, как сыч в кустах черники сидит. Скоро мхом обрастет там или горбом. — Как кто? — смеется альфа и пытается отдышаться от очередной «гениальной» фразы друга. — Сыч. В кустах черники. Ну такой… сидит там один, — Хосок пялится на брюнета и пытается понять, что тут смешного. — Короче — не благодари за тусовку, муженек. — О боги. Не называй меня так. — Мужене-е-ек, — нараспев повторяет Чон и вываливается шикарного авто на улицу, где всё ещё бушевал холод и сильный ветер. — Пошли давай, — уже с улицы говорит Хосок Юнги, показывая на окошко на втором этаже, из которого горел приятный желто-персиковый свет. Это было окно спальни Намджуна. — Я уже хочу поесть и выпить. — Да ты всегда этого хочешь, — ухмыляется Мин и тоже выходит из авто, не заставляя ждать нетерпеливого Чона. — Кстати, Чимина привез Джин, — улыбается Хосок. — Они так сдружились за это время. — Да. Я в курсе. Они мне оба отзвонились. Я же сам попросил его забрать, потому что не успевал до пробок, — Мин перешагивает небольшой бордюрчик, который отделял его от подъездной двери. — Мне кажется Чимин со всеми вами сдружился куда больше, чем я за столько лет, — Юнги нажимает на домофоне нужные цифры и ждет, когда прозвенит долгожданная трель. — Ну а что ты хотел? Он не бука, в отличии от тебя. Ты вон вечно в напряге, будто тебе кочергу в зад вставили. — Иди в жопу, — хмурится старший от обидных слов и открывает дверь после характерного звука. — Я тебе сам кочергу вставлю сейчас. — Да ты только обещаешь, — хихикает омега, догоняя брюнета в парадной. — Ну а вообще — я рад за Чимина. Хорошо, что мы познакомились. Если бы он жил в городе — мы бы устраивали каждую субботу посиделки. Красились, пили вино и обсуждали, какой ты говнюк. — Клуб бывших жен или типо того? — улыбается Мин и заходит в лифт, который он предварительно вызвал. — Ой. Не ёрничай. Смотри, а то он от такого старого пердуна тоже уйдет. Я ему скажу, какой ты зануда бываешь. — Так, мелкий, ты сейчас получишь по тыкве, — Юнги показывает кулак омеге и ехидно улыбается, как бы намекая на подзатыльник. — Вот будет у тебя альфа — я ему тоже всё вывалю. — Скажешь, какой я красавчик по утрам и что я хорошо пою в душе? — Хосок первым выходит из лифта и намеренно нажимает рандомную кнопку, чтобы Юнги уехал без него на другой этаж. Эдакая пакость, которую приятно сделать, когда ты в приподнятом настроении. — Эй! — Мин в последний момент успевает нажать кнопку отмены и выбежать из лифта наружу. — Какая же ты заноса в заднице, Чон! — И я тебя люблю, — улыбается Хосок и посылает воздушный поцелуй Мину, который в ответ показывает ему средний палец. — Давайте быстрее батонами шевелите, — Тэхен уже стоял в полуоткрытых дверях и пританцовывал на месте от холода. — Тут пол ледяной. — Бегу, мой пирожочек, — манерно отвечает Хосок и летит к двери, будто перед ним стоит его суженный, которого он не видел вечность. — И ты, дедуля, поторапливайся, — Тэ смотрит на раздраженного Юнги позади Хосока и показывает пальцем в сторону квартиры, откуда исходил приятный свет и аромат каких-то терпких духов. — Да чего вы меня все дедом-то называете? — Мин заходит в квартиру вслед за Чоном и с шумом закрывает за собой дверь. — Я блин не старый вообще-то! — Я так тоже говорил в твоём возрасте, — хихикает Джун, который тоже встречал гостей в коридоре. — А потом смерился и стал наслаждаться, — Ким скрещивает руки на груди и делает важный вид, будто он старше Юнги на двадцать лет. На самом деле, их разница в возрасте исчислялась чуть ли месяцами и днями. — Ещё один дед номер два, — смеется Тэ, принимая холодные куртки парней. — Смотрите, чтобы песок не сыпался откуда не надо. — Джун, я думал ты на моей стороне, — Юнги справляется с верхней одеждой и быстро снимает обувь. — Так что у вас за срочный сбор? Я только со склада приехал, а тут уже что-то наметилось. — У нас сегодня праздник! — Джин материализуется прямо за спиной Нама и ярко улыбается уха до уха. По его лицу было видно, что он крайне сильно счастлив и в этом чувстве утопает с полна. Впрочем, тоже выражение лица было и у Джуна. Они оба буквально светились рядом друг с другом. — Что за праздник? — продолжает допрос Мин, влезая в одни из гостевых тапочек. Второй, как назло, сопротивлялся и отталкивал ногу Юнги. — У нас годовщина отношений! — продолжает декларировать Джин и громко смеется. — 78 часов вместе? — хихикает Чон и тыкает в бок Юнги, который пытался попасть ногой в левый тапок. — Мелкий, а ну чеши отсюда, пока я тебя не прибил как таракана, — рычит в ответ альфа и снова возвращается к своим манипуляциям. — И где Чимин? — Да не у нас годовщина, — улыбается Джун и приобнимает рядом стоящего Джина за утонченную талию. Все, почему-то, игнорируют вопрос брюнета и делают вид, что его не было. — Хотя, и у нас тоже. — Стоп. А у кого, если не у вас? — хмурится Мин, справляясь наконец-то с тапком, который никак не хотел натягиваться на ногу. — У нас, — робко отзывается со стороны кухни чей-то знакомый голос. — Поздравляю! — орет довольный Хосок вваливаясь в комнату, откуда доносился голос. — Вы такие молодцы! — Тэ? — Юнги ошарашенно смотрит на рядом стоящего Тэхена и пытается осознать происходящее. — Но… когда вы успели? — Дедуля, вы отстали от жизни со своей работой, — смеется Ким в ответ и хлопает парня по плечу. — Джин просто шутит. Успокойся. Нет никакой годовщины. — Да ничего не я шучу, — улыбается омега, рассматривая раскрасневшееся лицо Тэ, который пытался скрыть своё стеснение за нервным смехом. — Вы бы были отличной парой с Гуком. — Вы меня разыгрываете что-ли? — не понимает Мин, всё ещё оставаясь на одном месте. — Да просто решили собраться, — фыркает Джун, наконец-то объясняя что к чему. — Не напрягайся. У меня на работе повышение сегодня, поэтому решил отметить с вами. — Поздравляю! — орет ещё раз Хосок с кухни. Кажется, ему было глубоко плевать, кого поздравлять. Главное — это ощущение праздника и громкие выкрики, доносящиеся из его рта. — Ого. Поздравляю, дружище, — Юнги жмет руку Джуну и крепко обнимает. — Ты — молодец. — Спасибо, — смущено отвечает Ким, принимая рукопожатие. — Давай заходи быстрее. А то мы заждались вас. — А где Чимин? — Юнги обеспокоенно смотрит на Джина ещё раз. — Ты же должен был его привезти. — А… — как-то робко отвечает омега. — Он тебя ждет в комнате. — Не понял. Какого черта у вас такие лица? Что случилось-то? — Юнги не дожидается ответа и летит в сторону спальни, которую он хорошо знал, так как в гостях у Джуна был неоднократно. — Чимин! — с порога чуть ли не орет Юнги, врываясь в спальню. — В чем дело? Что-то случилось? — Да… или… нет, — Пак сидел на подоконнике, обвивая колени двумя руками. В его правой ладони был зажат какой-то неопознанный предмет, который в полутьме было сложно разглядеть. — Лучше сядь. — Ты меня пугаешь, — Юнги быстро усаживается на стул, стоящий рядом с подоконником и внимательно вглядывается в бледное лицо парня, который смотрел в сторону улицы. — Что случилось? Говори — я постараюсь всё решить. Обещаю. — Ты знаешь… я сегодня съел тот суп, который испортился на днях… — как-то робко начинает блондин. — У тебя болит живот? Давай я съезжу в аптеку и привезу тебе, что нужно. Или, если хочешь, я отвезу тебя домой. — Да нет же… Мне хорошо с ребятами… Да и стены дома мне так надоели, что хочется хоть как-то сменить дислокацию, — Чимин потирает затылок и всё-таки переходит к делу. — Просто представь — я съел испорченный суп, — Пак опускает руку на колено и задумчиво смотрит на свои пальцы, будто они сами должны заговорить, а не он. — Я часто просрочку ем. Редко смотрю на сроки. Такое бывает. — Я хочу постоянно есть! — повышая тон, отвечает Пак и немного расправляет плечи. — Прости… Это нервное. — Всё в порядке, Чимини. У тебя был тяжелый период. Я же говорил, что кушать это нормально. Не переживай за суп. Я сварю тебе ещё тысячу вкусных супов. Обещаю. — Ты не понял… — Тебе плохо? — как заведенный, продолжает Мин, пытаясь понять, что тут происходит. — Юнги, — Чимин быстро протягивает предмет из своей руки в ладонь Юнги и замирает, как воробей на жердочке, пытаясь скрыть своё волнение. — Вот. — Что это? — альфа внимательно рассматривает продолговатую белую вещицу в руке и не понимает, что это может быть. Мозг отчаянно перебирает разные варианты и выдает самый гениальный, спустя пару секунд микроанализа. — Это линейка что-ли? Почему такая… короткая? — Это тест. — Тест… — повторяет за парнем Мин и подгружает оставшиеся варианты. Юнги зачем-то многозначительно кивает и всё ещё пялится на «линейку». — Ты заболел? — Юнги, это тест на беременность! — Чимин перебирает в руках кусок своей штанины и шумно сглатывает. — Джин сказал, что у меня странные симптомы, когда мы ехали в машине… В общем, мы говорили об этом ещё неделю назад, но я не придал значения… и… черт… Как же сложно говорить об этом… В общем, по дороге сюда, он купил мне этот тест и… я никому ещё не говорил. Ждал тебя. — Ты… — Юнги круглит глаза и наконец-то переводит взгляд на растерянного Чимина, который продолжал сидеть на подоконнике. — Ты беременный? — Кажется, что да… Я… Я не знаю, как это вышло… Правда… Я не должен вообще-то, потому что врачи… — Чимин пытается не захлебнутся в веренице слов, которые вылетали из его уст, будто птицы из клетки. — Этого не должно было случится! Мне ещё с подросткового возраста твердили, что я не могу и… — блондин закрывает ладонью лицо и пытается проглотить слезы, которые отчаянно рвались наружу. — Подожди секунду, — Юнги откладывает тест на край подоконника и прикладывает руку к переносице, потирая её. — Я… Чимин, он от меня? — Ну конечно! — восклицает Пак, резко убирая руку от лица. — У меня никого и не было за всю жизнь кроме тебя! — Правда? — Юнги, сейчас не об этом. Нужно что-то делать! — Я…я всё сделаю… — альфа пытается подгрузить мозг, но тот будто ушел в тотальную перезагрузку. — Что ты сделаешь? Аборт? — Какой ещё аборт? — хмурится альфа, часто моргая. — Я всё сделаю для нас, Чимини, — Юнги наконец-то подрывается со стула и подходит к блондину вплотную. — Я заработаю денег, решу все проблемы — не волнуйся, любовь моя, — парень прижимает голову Чимина к своей груди и закрывает глаза. — Я… я так счастлив. Даже не верится… У меня пока нет слов, Чимини. — Стой, Юнги, — Чимин убирает голову от груди альфы и спрыгивает с подоконника, представая перед парнем во весь рост. — Какой ребенок? Я конечно рад, что у меня получилось… забеременеть, — последнее слово дается Чимину крайне тяжело. Организм будто отторгает его физически. — Рад, но сейчас же не время. — Почему? Ты переживаешь из-за отца? Его фирма на грани банкротства — я видел его счета на прошлой неделе, они практически нулевые. Осталось ещё два суда и всё будет хорошо, Чимини. Слышишь? — Мин кладет руки на плечи омеги и пытается рассмотреть его заплаканное лицо. — Или ты… не хочешь ребенка от меня? — Я просто… боюсь, Юнги. Что если у тебя ничего не получится? Как мне жить с малышом без работы? Что если твой отец снова меня словит? — Ты действительно хочешь избавиться от него? — Юнги кладет руку на живот омеги и ловит волну мурашек, наконец-то осознавая, что произошло в его жизни. — Ты готов на это? — Я… — Чимин закрывает глаза и задает этот вопрос самому себе в сознании. Ответ тут же всплывает наружу и горит красными буквами, будто старается убедить парня в собственной правоте. — Не готов. Но мне кажется, что это самое верное решение сейчас, Юнги. Мы не сможем завести ребенка и… даже не ясно, что будет между нами! — Я знаю, что создал не лучшие условия для наших отношений, но я стараюсь всё исправить, Чимини, — альфа аккуратно поглаживает живот Чимина, который действительно слегка увеличился. По крайней мере, на ощупь. — Джин устроил меня в фирму. У меня будет стабильный заработок и… — Дело не в деньгах, Юнги, — парень перебивает альфу и смотрит куда-то сквозь. — Дело в том, что происходит вокруг. Вдруг, ты снова уйдешь? — Чимини, — брюнет крепко обнимает возлюбленного и утыкается ему в шею. — Я не смогу этого сделать. Второй раз — нет. Хватит. На этот раз всё будет иначе. Я клянусь. — Обещаешь? — робко и тихо спрашивает Чимин, чуть ли срываясь на слезы. Гормоны внутри него бушевали и хотели вырваться наружу. — Обещаешь, что не оставишь меня? — Обещаю, любовь моя. Я не оставлю вас. И обещаю готовить самые вкусные супы, — Юнги аккуратно целует блондина в шею и вдыхает его аромат, который в период беременности раскрывался как-то иначе. Будто к привычным ноткам омеги добавился ещё один терпкий запах, напоминающий отдаленно лайм или жгучую мяту. — Ты готов быть со мной, Чимин? Я должен спросить у тебя это. — А как ты думаешь? — Пак прерывает объятия и томное дыхание альфы в его шею. — Я десять лет жил как в аду. Каждый день — это мысли о тебе, как паранойя. Я уже думал, что схожу с ума… Нет, Юнги. Я не смогу без тебя. Не смогу быть без тебя по-настоящему счастливым. К сожалению или счастью — это так. — Ох, Чимини, — Юнги аккуратно целует ладонь парня и зажмуривается. — Это очень ценные для меня слова. — А ну вылезайте, голубки, — орет с той стороны Хосок и Чимин еле заметно дергается от неожиданности. — Иначе я вас оттуда вынесу! Хватит там пиписьки друг другу показывать! Я всё знаю! — Никто из них не знает, да? — уточняет Юнги, замирая с запястьем Чимина в своей руке. — Нет. Но думаю Джин догадывается. Он же мне и купил тест. — Что ж. Значит сегодняшний вечер обретает больше красок.

***

       В теплом апрельском вечере не хватало лишь одной детали, если деталью можно назвать человека. Но как бы там ни было, прекрасную атмосферу и уют заглушали мысли только об одном. И Чимин никак не мог утихомирить своё сознание, которое подкидывало разные мрачные мысли. — Жуй давай, — Хосок обожал закармливать Чимина фруктами, мотивируя свой «фетиш» тем, что омеге нужно побольше витаминов. — Жуй-жуй, — Чон буквально впихивает последнюю виноградинку в рот Пака, который и так съел целую веточку, а до нее пару яблок и три банана. — А то малышня родится хилой. — Это не малышня! — бурчит Тэхен, который разбирал гардероб, заваленный кучей разных вещей, в том числе и детских. — Мы уже дали ему имя! — Так. Хватит называть моего нерожденного ребенка без меня, — фырчит Чимин, но виноградинку всё-таки проглатывает. — Мы с Юнги вообще-то не давали никакого согласия на имя Билл. Оно ужасное. — Билл! — орет Тэхен, пытаясь выбраться из кучки верхней одежды, которую он же и разбросал. — Билл и точка! — Господи… — вздыхает Чимин и потирает живот, который увеличился за последний месяц чуть ли не в два раза. — Только через мой труп. — Так, Тэтэ, — врывается в разговор Гук, выходя из кухни с чайником в руке. — Вообще-то Биллом ты хотел назвать собаку, которую я тебе не разрешил заводить. — Я сейчас со смеху помру, — Хосок загинается пополам и начинает неистово гоготать на весь квартал. — Собаку? Серьезно? То есть ты решил, что нет ничего лучше, чем назвать малыша кличкой собаки? Ну ты даешь, Тэ! — Ну спасибочки, — ещё раз фырчит Чимин и уже смотрит в сторону смартфона, который лежал рядом на небольшом столике, сплетенным из ротанга. На экране телефона не было новых уведомлений или пропущенных звонков — совершенно ничего, чтобы говорило о том, что с Юнги всё в порядке. — Ну где же ты… — Чимин, ну ты чего раскис? — Хосок подсаживается на софу рядом с Паком и приобнимает его за хрупкие плечи. — Наверное телефон сел у него, вот и всё. Ты слишком переживаешь за этого дедулю. Он большой и сильный. Если что — песком из задницы своей всех закидает. Не грусти. — Он обычно звонит, когда доезжает, — омега тяжело вздыхает и смотрит в пол.       Юнги был пунктуален. В вопросах, связанных с Чимином — особенно. Мин мог позвонить Паку даже на совещании, если того требовала ситуация. Альфа никогда не стыдился показывать нежность и трепет в сторону его возлюбленного на людях — ему было попросту плевать на всех, кроме Чимина. И тот факт, что Юнги не позвонил своему возлюбленному после того, как уехал в другой город на переговоры — настораживало и даже вводило в панику. Оно и понятно — это первая подобная ситуация, которая происходила за последние пол года. Чимин не просто нервничал — он был в панике. — А Джун не отвечает тоже? — уточняет Гук, присаживаясь на кресло напротив Чимина и Хосока. — Я правда не понимаю, почему вместо Джина Нам поехал. — Кхе-кхе, — как-то манерно кашляет Хосок. — Чего? — не понимает Гук. — Чего случилось-то? — Тебе что, Тэ не сказал что-ли? — уточняет Хо. — Ничего не сказал. Чего случилось-то? — повторяет тот же вопрос Чон. — У нас ещё одна беременяшка, — улыбается Тэ, примеряя какое-то пальто у большого зеркала, встроенного в шкаф. — Только тс-с. Нам Джин по секрету сказал вообще-то. — Какие тут от вас секреты, — ухмыляется Гук. — Вам скорее надо информацию давать на распространение, а не на хранение. — Да ну тебя, — бурчит Тэ. — Разве ты не рад за друга? — Да рад я, рад. Просто… Всё так неожиданно, — отзывается виноватый Гук и ставит чайник на стол к другим предметам. — А чего неожиданного? У них был кекс и теперь будут маленькие кимчики, — хихикает Чон. — Ты ещё кимчи скажи, — отзывается Тэ. — Ну как вам? — шатен поворачивается к ребятам и показывает новый образ. — Тебе очень идет, — тут же отвечает Чонгук, как заведенный. — Просто потрясно. Ты великолепно выглядишь! — Ты блин со скоростью света что-ли смотришь? — хохочет Хосок. — Как ты успел оценить за одну секунду его прикид? Кстати, пальто похоже на мешок с картошкой.       Гул разговоров тут же нарастает, но Чимин его не слышит. Он полностью погряз в собственных мыслях. Из головы никак не выходила картина. — С ним что-то случилось, — произносит про себя Пак.       Он чувствовал буквально кожей, что что-то произошло. И дело было далеко не в отключенном телефоне Юнги или в том, что это не похоже на него от слова «совсем». Нет. Форс-мажоры случаются, но Чимин был уверен, что это не он. Не первый раз омега замечает, что он ощущает Мина нутром. Может быть они и вправду истинные? И это не миф, который передается из поколения в поколение, как красивая сказка про вечную любовь до гроба? — Я пойду проветрюсь на улицу, ладно? — вслух говорит Чимин и аккуратно встает с места. — С тобой пойти? — почти хором спрашивают все сразу. — Нет. Я просто подышу. Всё в порядке. Лучше пока разогрейте пирог и поешьте. — А ты? Тебе надо кушать! — так же хором выдают все сразу. Чимин ничего не отвечает и лишь улыбается. Тема еды в период его беременности была особенной и чуть ли не святой. — Если что — зови, — добавляет Тэ и мягко улыбается. — Конечно.       Чимин быстро выходит на веранду и зажимает рот рукой. Ему хочется кричать. Тело пронизывала тревога, которая окутывала омегу так, что подкашивались ноги. Это было невыносимо. Невыносимо ожидание чего-то плохого. — Да что могло случится? — спрашивает сам себя Пак. — Ну что…       На самом деле, произойти могло что угодно. От банальной поломки машины на трассе, до мести отца, которую так опасался и сам Мин. Юнги, за эти шесть месяцев, сделал достаточно много, чтобы избавиться от компании отца и от его фамилии в целом.       Все суды, выигранные конкурирующими компаниями, опорочили честь отца и потопили его бизнес как маленькую детскую лодку в океане при сильном шторме. Никакие связи и попытки всё уладить не смогли спасти господина Мина от неизбежной участи — ему дали срок. Точнее, ему дали условный срок, который окончательно добил в его крышку гроба ещё один толстый гвоздь. В прошлом, глава крупной организации, успешный и жестокий человек, который держал в страхе не только свою семью, но и других бизнесменов, теперь вынужден доживать остаток своего века в доме, который остался в его коллекции в единственном экземпляре. Всё изъятое имущество отца было распродано на аукционе и отдано тем, кому он злостно не платил всё это время. Люди получили обратно свои деньги, а господин Мин окончательно осознал, что он в полной заднице. Во всех смыслах этого слова. Казалось бы — что тут такого? Дело, которое начал Юнги наконец-то закончилось и он мог спокойно жить в своё удовольствие, не беспокоясь о том, что кто-то держит его на коротком поводке. Даже договор, который связывал его и Хосока, был успешно расторгнут через полгода по решению суда. Присяжные и главы других корпораций заподозрили в нем мотивы личной выгоды и изъяли из «казны» отца и господина Чона нехилую сумму, в счёт общей компенсации. Дело было в шляпе. Так думал Чимин, пока не заподозрил в поведении Юнги что-то неладное. Последний месяц альфа плохо спал. Кошмары, крики и обильный пот — говорили о том, что Юнги что-то беспокоит. Чимин не стал тянуть с этим разговором и попытался выяснить, в чем дело. — Что происходит? Ты сам не свой последний месяц. Может скажешь мне? — Чимин… Давай не будем об этом? Просто не высыпаюсь. — Так как ты будешь высыпаться, если тебя всю ночь колошматит, как-будто нам в кровать электрических скатов пускают. В чем дело? Я не отстану от тебя, ты же знаешь. — Всё в порядке, любовь моя. Просто перенервничал за это время сильно. Ну и беспокоюсь, что к рождению малыша не успею сделать кое-какой сюрприз. — Юнги, ты меня не обманешь. Хватит увиливать от разговора. Что-то с отцом? Ты так избегаешь разговоров об этом, что я больше чем уверен — дело в нем. Что происходит? — Я не хочу, чтобы ты нервничал. — Я нервничаю, когда не знаю, что с тобой творится. Давай рассказывай, иначе я устрою голодовку. — А вот манипуляции — это лишнее. — Давай колись, мистер важная персона. Не увиливай от темы. Это ты заказчикам зубы можешь заговаривать, а не мне. Ты забыл, кто я по профессии. — Ладно-ладно. Только обещай, что не будешь принимать всё близко к сердцу? Хорошо? — Я обещаю, что буду максимально адекватно воспринимать информацию. Вот, что я могу обещать. — Чимини, я вижу как ты скучаешь по работе, но пока придется потерпеть. — Юнги! Да говори уже! У меня сейчас мозг лопнет от раздумий! — Отца видели в городе. Кажется, он что-то рыщет здесь. — Он снова вернулся сюда? Я думал, что он скрылся на краю страны в своём особняке… Но зачем ему быть тут? Что он хочет? — Может быть осталась недвижимость, которую он планирует продать… Не знаю. Мы не говорили с момента последнего суда. Но я нанял охрану. — Охрану? Куда? Какую ещё охрану? — Тебе. Ты их не заметишь. Поверь мне. — Стоп-стоп… Ты даже не предупредил меня, что рядом будут какие-то мужики в бронежилетах? Ты в своем уме, господин Мин? — Я планировал тебе сказать. Просто… не знал, с чего начать. Боялся тебя потревожить. — Слушай… — Чимин, это всё просто подстраховка. Я не могу быть дома постоянно. Ты сам знаешь, как кипит работа сейчас. Поэтому, я должен убедиться, что ты в полной безопасности. Доверять Хосоку и Тэ, которые и муху не убьют вдвоем — я не могу. Да и Гуку с Джуном такое не доверить — они все не способны защитить тебя в полной мере. — Юнги, это не может продолжаться вечно! А что будет, когда малыш родится? Отец будет терроризировать и его? Ты просто представь, что может случиться с ним! Я ведь говорил тебе, что это небезопасно! — Чимин, я… — Юнги… Я так устал от этой темы… Я… — Чимин, прости, но я стараюсь делать всё, что в моих силах. Потерпи пожалуйста. Я поговорю с ним. Скажу, чтобы он… в общем, поговорю. — Что ты ему скажешь? «Отец, отвали от моей семьи и иди бомжевать на улицу?». Так ты себе этот разговор представляешь? — Скажу правду. Ну и спрошу, что он хочет от меня. Нужно решить всё раз и навсегда. Я и сам устал от этой ситуации. — Юнги, ничего хорошего из этого не выйдет!       И ведь действительно. После этого разговора Юнги уехал в «командировку». Так он её назвал, по крайней мере. Однако, Чимин с самого начала подозревал, что никакая это не командировка. Скорее всего — это лишь повод. Вот только повод для чего? — Чимин, ты тут? — Гук подкрадывается сзади омеги и говорит полушепотом, будто Пак тут спит и его нельзя будить. — Ты только не волнуйся, ладно? — Гук? — Чимин резко разворачивается в сторону парня и выпучивает глаза. — Ты что-то знаешь? — Юнги вообще-то просил не говорить, но… я вижу, как ты переживаешь… В общем… — Гук, а ну говори живо! Что ты знаешь? Что с ним? — Отец выдвинул требования. Ещё накануне. Сначала мне проболтался Джун… а потом и сам Юнги. Мы собирали деньги для того, чтобы он поехал на встречу. Отец запросил кое-какую сумму. — Сумму? Какая ещё сумма? Ты о чем? И почему он ничего мне не сказал? — Большая. Пришлось занять у Джина. Точнее у его компании. Эти деньги отец забирает в качестве компенсации, чтобы не трогать тебя и Юнги. Он поговорил с ним. — Черт… Я же так и знал… — Думаю, он на сделке. Поэтому и не звонит. — Где эта сделка проходить? Он ведь не уехал из города? Да? — Я… я не знаю. — Да всё ты знаешь, Гук! Колись давай! Иначе я скажу Тэ, какой сюрприз ты готовишь ему на день рождения. — Т-ш-ш! Ладно-ладно. Не кипятись. Только обещай, что не поедешь туда. — Адрес. Живо. — 9673 Розайлия Уэст. Я поеду туда сам. Юнги попросил подъехать, если он не вернется к восьми часам. — Выезжаем. — Чимин, но… — Я сказал — выезжаем! Пора дать этому кретину ответочку за все мои нервы и испорченное плечо.