Восхождение Азария I. Начало пути

Азарий открыл глаза: комната окрасилась в желтый от света солнечных лучей. Вроде бы рожка еще не было… Юноша протер глаза, приподнялся и посмотрел на часы: без десяти пять. Рано, но спать ему больше не хотелось. Он повернул голову в сторону кровати Вадима. На удивление она оказалась пустой. Пуховое одеяло было небрежно откинуто. — «Странно… — подумал Азарий. — Где он пропадает в такую рань?» Юноша застелил кровать и начал потихоньку одеваться. Он уже был собран, когда услышал знакомый гул. Положив в портфель нужные учебники, Азарий вышел в коридор и встал у стены. Мимо него вяло плелись десятки сонных учеников. — Доброе утро. — Азарий похлопал Акакия по плечу, когда тот вышел из своей комнаты, и встал, дабы протереть глаза. Тот вздрогнул, обернулся с опаской, но заметив, кто рядом с ним, улыбнулся. — Д-Доброе! — Акакий огляделся вокруг. — А-А В-Вадим н-не с-с т-тобой? — Нет. Я проснулся за десять минут до подъема — его не было. У тебя нет предположений, куда он мог пойти? Акакий лишь пожал плечами. Пришлось им вдвоем идти на зарядку. Оставив свои сумки в раздевалке, ребята со всех классов стягивались в большой зал. Азарий пытался найти в толпе учеников Вадима, но все попытки были четны. — М-может ч-что-то с-случилось? — предположил Акакий, когда они уже шли на завтрак. — Возможно — Азарий помрачнел. — Он вчера очень сильно переживал из-за этого письма… Может… Он сбежал и отправился искать своего брата? Они сели за стол. Акакий угрюмо вздохнул и начал вяло перемешивать гречневую кашу. Азарий уставился на кружку молока. — Не знаю, взаправду ли он так поступил… — наконец прервал тяжесть тишины Азарий. Он взял в руки кружку, дабы сделать небольшой глоток. — Мог бы хотя бы записку оста… Внезапно, чья-то рука со всей силы хлопнула его по плечу. От такой неожиданности юноша чуть не подавился молоком. — Извини… — сбоку раздался голос Вадима. Сквозь его неловкий тон прорывались нотки воодушевления. — Где вас носило?! Я вас искал перед зарядкой — не нашел! Пришлось вставать рядом с другими! — Ты где был? — изумился Азарий, поставив злосчастную чашку на стол. — Я встал за несколько минут до подъема — тебя не было. Вадим хитро улыбнулся. Он поставил на лавку портфель, достал оттуда конверт и гордо протянул его Азарию. — Не уж-то пришло? — Азарий с интересом взглянул на конверт. Ответом ему послужило восторженное тихое: «Да!». — О-О-Ого… Я т-т-так р-р-рад з-за т-тебя! — Акакий широко улыбнулся. — А я то как рад! — Вадим повернулся в сторону Азария и заерзал на стуле. — Прочитай! В руках юноши оказался желтоватый конверт, на котором синими чернилами было написано, что данное письмо адресовано Окунькову Вадиму, который учится на улице Лу́говской в лицее под номером двадцать четыре. Азарий вытащил письмо, из уже вскрытого конверта, и прочитал: Дорогой Вадим, Ты не представляешь, как сильно я скучал по тебе! Извини, пожалуйста, что не писал так долго — связь никакущая, день и ночь на ногах! Мне очень горестно слышать про батюшку и Надю: была бы у меня возможность, забрал бы вас намного раньше. Несмотря, на трагичные новости, я рад, что у тебя появились друзья. Меня, кстати, перевели в другую часть и я еду в Столицу! Предлагаю встретиться где-то двадцатого ноября. Можешь позвать своих друзей, если они будут не против. Буду ждать у входа твоего лицея часов в двенадцать. Уверен, господин Стариков, не будет против, с ним договорится можно! Пиши мне по адресу: Улица имени Михайлова, дом пять, квартира семнадцать. Вася. — Я не против. — сказал Азарий, и заметил, что улыбка на лице Вадима растянулась еще сильнее, а он сам заерзал активнее. Азарий передал письмо Акакию. Тот быстро пробежал глазами и вернул письмо его владельцу. — Будет приятно познакомится с твоим братом. — А-А… А-А м-м-мне в-в-ведь т-тоже м-можно? — смутился Акакий и густо покраснел, словно спросил о чем-то непристойном. — Конечно! — Вадим похлопал его по плечу. — Уверяю, мы вместе проведем время вместе! Только мне ответ нужно написать… Все равно нам на, — юноша скривился. — географию идти мимо почты! Так-с… У кого-нибудь лишний листок есть? — У-у м-м-меня! — Акакий протянул Вадиму листок. Тот достал из портфеля заполненное чернилами перо и принялся быстро-быстро писать+. — Отлично! — воскликнул юноша и протянул перо его владельцу. Быстро закончив с едой, ребята со всех ног помчались к почтовому ящику. И вот уже нужный поворот, но ребят остановило тихое: «Стоп!» от Вадима. Мальчики осторожно выглянули из-за угла. У почты стояли две фигуры, которые яростно размахивали руками и выясняли отношения. Приглядевшись, Азарий опознал их: это были Михаил и Татьяна Дмитриевна. — Это не ваше! Отдайте! — Михаил пытался схватить бумажный конверт, который держала в поднятой руке Татьяна Дмитриевна, но та всячески отталкивала его. — Я учитель! — прорычала она. — Я имею право знать, что и кому вы пишите! Мало ли там какое-то непотребство! — Отдайте! Вы! Старая! Сука! — юноша находился на грани истерики. В этот момент Татьяна Дмитриевна размахнулась и наградила его такой пощечиной, от которой тот с визгом упал на пол. — Послушай меня, ты, чертово отродье! — учительница географии буквально прошипела эти слова, наклонившись к скулящему на холодном полу Михаилу. — Ты можешь сколько угодно перекрываться своим папашей, но запомни одно: ты даже представить себе не можешь, как сильно влиятелен мой муж! И если, что случится: ему достаточно лишь щелкнуть пальцами, дабы все ваше семейство оставшиеся годы доживало на помойке и жрало всякий мусор и тощих крыс! Заруби это себе на носу! Она разорвала конверт, а после небрежно кинула его в мусор и зашагала прочь. Михаил привстал, на корточках подполз к мусорному ведру и достал из него бумажные обрывки. Он, захлебываясь от тихих рыданий, прижал их к груди, тихо встал и устремился прочь, вытирая с глаз блестящие слезы. — Ч-Что з-за… — Азарий, — Вадим повернулся к юноше.— Можешь побыть на карауле, пока я беру конверт и пишу адрес? Азарий кивнул. Он встал у двери в коридор, который вел на географию. Среди гуляющих учеников разных классов, Татьяны Дмитриевны на горизонте не наблюдалось. Через пять минул, Вадим и Акакий подбежали к нему, и все втроем побежали на урок. Позже всех зашла Татьяна Дмитриевна. Весь класс встал, она в свою очередь встала у доски. — Здравствуйте дети. — Здравствуйте! — хором воскликнули ученики, после чего сели за свои места. Азарий обратил внимание на то, что в классе были все, за исключением одного человека — Михаила. — Я проверила ваши контрольные работы. Я не довольна результатом: из двадцати человек пятерки получили лишь двое. — она подошла к своему учительскому столу, и достала из сумки стопку листов. — Пожалуй, я начну с лучший работы, а именно работы Илюши Савина. За мои годы преподавания в данном лицеи, его работа — самая лучшая! — «Кто бы сомневался…» — подумал Азарий, еле воздержавшись от закатывания глаз. Тем временем Татьяна Дмитриевна продолжала: — Дети, берите с него пример! Похлопайте ему! — все начали хлопать как-то вяло и без энтузиазма. — Ну-с, следующая работа у нас принадлежит Шипкиной. Неплохая работа… Не столь идеальная как у Илюши, но на пять сойдет. Дальше работа Окунькова — четыре, Дубского — четыре, Дятлов — четыре, Григорьев — четыре… — Азарий поднял руку. — Ну, что тебе? — Можно будет позже посмотреть работу? — Зачем тебе? — Хочу посмотреть в чем я ошибся. — Перехочешь. — Татьяна Дмитриевна презрительно фыркнула. — Раньше надо было учить, а не сейчас догонять! А будешь торговаться — снижу до тройки! Дальше… Голубков — четыре… Азарий почувствовал, как начинает вскипать. Он хорошо помнил, как весь вечер учил эту чертову географии и ко всему прочему — повторил ее на французском. Юноша уже открыл рот, чтобы возразить, когда Шура Чижикова пнула его под партой. — Не нарывайся, — прошептала она. — Я слышала, что Татьяна Дмитриевна, если очень сильно разозлится… Она способна на что угодно… — Зорчинко Мария — три, Дунин — три, Губерт… — лицо учительницы скривилось, фамилию Михаила она произнесла с отвращением. — Сначала хотела поставить четыре, но присмотревшись по внимательней, я заметила несколько ошибок, а потому — три. Еще минут двадцать Азарию приходилось слушать насмешки и ругательства в сторону двоечников и троечников. После урока его голова разрывалась от мрачных мыслей, сам тихо поднимался по лестнице. Он был уверен на все сто, что ошибок в его работе не было, а оценку Татьяна Дмитриевна занизила чисто из-за личной неприязни. — Выше нос, — подбодрил его Вадим. — Федя рассказывал, что эта крыса занижает оценки всем, ведь на пять ее предмет знают только Яроводец и она сама! Акакий похлопал Азария по плечу, тот улыбнулся. — Правы вы. Ладно… У нас ведь сейчас боевая магия? — Д-Да. В-Вера Н-Н-Николаевна, г-говорила, ч-что м-мы с-с-сегодня з-з-закончим и-изучать з-з-защитные ч-чары, а-а в п-понедельник у-у н-нас б-будет к-контрольная. — Вот уж где и будет твой шанс блеснуть знаниями! — Вадим подмигнул Азарий. — Это точно. — произнес тот, чувствуя, что последующий день пройдет спокойно. Так оно и случилось. Вечером, перед следующим днем Азарий немного волновался. Он никогда ранее не выходил за пределы лицея. Без какого-либо взрослого ученикам до шестого класса гулять одним по городу запрещалось. С другой стороны, он был уверен, что брат Вадима хорошо знает Столицу, а потому на него можно будет положиться. Новый день определенно предвещал быть очень интересным.