Покоритель

...С векового, почти облетевшего дуба, срывается очередной тёмно-бурый, сухой листок. Он летит вдоль высокого, изрезанного глубокими морщинами, ствола, чуть касается чахлой травы, кое-где ещё сохранившейся, и попадает в скоротечный воздушный поток. На лету с ним происходят значительные изменения: он сгибается пополам, ускоряя своё движение, затем много раз складывается по жилкам, и в итоге в окно влетает красивая, бумажная синица – Оригами, которая незамедлительно садится на нос, той, кому обязана своим рождением и прикрывает, спокойно дышащие ноздри, импровизированными крыльями, одновременно кладя хвостовые перья на губы. Девушка начинает задыхаться и почти сразу же просыпается. Её творение, видя, что цель успешно достигнута, весело скачет на подушке и обращается в лист, помахав хвостиком на прощание. Конан берет его в ладонь и перекидывает через подоконник. - Фух. Ещё одно утро ноября. Ангел накидывает необъятный плащ поверх лёгкой сорочки, создаёт свежую розу для растрёпанных волос, и в таком виде отправляется на кухню. По пути она никого не встречает. Слишком ранний час, чтобы покидать свои ночные пристанища или дневную обитель. Но это уже вариант для жаворонков. Так же ни духу не оказалось и в столовой. Девица-киригами сдвинула занавеску, скрывавшую довольно объёмный шкаф с лежащими на полках кусочками льда, вытребованного у Кисаме, и некотором количеством съестного. - Мидзутаки, карри райсу, набэ... Одни супы оставили. Фу, такими быть, – перечисляет она содержимое. Её взгляд останавливается на чём-то белом, аккуратно спрятанном на нижней полке, и как бы невзначай задвинутым поглубже. - Рис невкусным не бывает. Конан опускается на колени, и протягивает руку. - Онигири! – удивляется она, беря неизвестную закуску, – Себе наготовил... С одной стороны, найти вкусности в месте, где их быть вообще не должно – это большая удача, но ведь с другой стороны эти сладости были приготовлены не ей... Стеснительная натура одерживает вверх. - Так уж и быть, у меня пробудилась неожиданная любовь к супам, а то ещё знаем, обидится и на саму колпак напялит, – подруга лидера последний раз взглядывает на рисовое лакомство, прежде чем вернуть его на место и встать. Вопреки воли, помешивая ложкой остренькое карри, Конан позвала одинокое существо и превратив его в белый лист, стала диктовать. На пергаменте начало проясняться следующее: «Привет, мне нужно ненадолго отлучиться. Часика на два, не больше. Если буду нужна, отправь белого вестника. Очень надеюсь, что ты сейчас не злишься.

       ~Ангел» –

подумала и отменив последний приказ, сказала вместо «часика на два» – «часика на четыре», на случай, если змеиный решит упираться.

В итоговом варианте это выглядело примерно так: «Здравствуй, пожалуйста успокойся перед прочтением. Я выйду на чуть-чуть. Обещаю вернуться через пять часов в худшем случае. Если не приду к вечеру, то можешь призвать моё кольцо и отдать кому душа пожелает. Не могу сказать о цели своего путешествия из-за неких слишком любопытных лиц, которые сейчас с вероятностью в 90% тоже читают эти строки.

~Ангел (Написано утром)

P.s. [По скрипту] Если понадоблюсь – пришли белого вестника» Ну вот, совсем другое дело. Теперь осталось разобраться с «вестником» и можно уходить. На стол легла бумажка. Хаюми провела по ней ногтем невидимую глазу печать и убедившись, что символ начертан правильно, сложила четырёхзначную технику: птица – одна из самых сложных, слегка напоминает сердечко под определенным углом; крыса – будущему посланнику не помешает шустрость этих грызунов; лошадь – пальцы на миг стали в подобие клетки; обезьяна – плоская доска без каких-либо ухищрений. Со стола встал, не имеющий чётких очертаний, человечек, готовый по первому зову, превратиться ровно как в орла, так и в мышь. Только в рыбу никак не получалось. Конан кивнула, удовлетворенная результатом своей работы. Вестник протопал до записки и пробежав лицом текст, будто что-то понимает, уселся рядом. - Тут и сиди. Слушаться только Пейна, понял? Повторять дважды не пришлось. Стоило человечку услышать первое в его жизни имя, как он уже махал головой на манер китайского болванчика. Воспитанница Дождя и не сомневалась в его преданности. Будучи хорошей девочкой, помыв посуду, она вернулась в комнату и переодевшись, стала выбирать то, что может понадобиться в дороге. - Бинты, чакро-мази, пилюли... Не думаю, что нужно переживать по этому поводу, собираясь в гости к медику. Хотя, мало ли что может случиться. Возьму парочку, – бормотала Конан, запечатывая медикаменты в особый, призывной свиток, – Еда не нужна, пропущу обед, да и проголодаться толком не успею. «Надеюсь, не возникнет нужда пробовать местные деликатесы...» – Ангел покинула Убежище и направилась прямиком в змеиное логово. * * * Сработала система оповещения. - Кто идёт? Кабуто, глянь. - Ваша знакомая, мой господин. - Знакомства всегда плохо кончаются для них самих. Опиши её. - Да это же Конан пришла, господин. - Тогда впусти, раз пожаловала, и узнай чего ей надо от меня с моими с-скромными целями. Кабуто отворяет дверь, и свежий воздух прогоняет духоту, образовавшуюся в ходе длительных лабораторных исследований. Застёгивая плащ до конца, девушка проходит в узорчатую комнату, после чего, сама того не замечая, поправляет отступника Листа: - У меня разговор к Кабуто есть. Привет всем. - Ко мне? – медик недоверчиво смотрит на вошедшую. Из кабинета, с колбой в руках, к ним подходит Орочимару. - И что же тебе нужно от моего слуги, раз не хочешь обращаться к самому господину? - Пустяк. Подлечить пару переломов у одного из наших. - Раньше Акацуки сами прекрасно с этим справлялись. Или это такой предлог, чтобы заставить меня вернуться? – интересуется хитрый химик. - И сейчас прекрасно справляются, но тут другое. Я дала обещание. - А-а-а, обещание. Ну теперь всё кристально просто. Почему бы тебе его не нарушить? - Считай это расплатой за покровительство. И за то, что до сих пор не выдали тебя одной зелёной деревне. Бывший Акацуки призадумался. Его решительно загоняли в тупик. - Так что насчёт Кабуто? «Будто им вещь какая-то...» – покорный своей участи, Якуши посмотрел на Конан и перевёл взгляд на господина Орочимару. - А давай у него и спросим. Кабуто, пойдешь во временное ус-служение к красным облакам? – белый змей повернулся к серой ящерке, всем своим видом выказывая: «мол, никуда-ты-не-уйдешь». - Нет-нет, конечно не пойду, – решил не искушать судьбу умный Якуши – Но если для дела, то я могу пропитать бинты лечебной чакрой. И мази-таблеток дать. Сразу предупреждаю – при использовании всего и сразу результат даст о себе знать через неделю, но боль будет, словно ножами режут. Неточенными, причём. Если согласна, более подробные инструкции дам на месте. Орочимару посмотрел на ирьенина, не мигая. Он бы предпочёл полностью разорвать какие-либо связи с Акацуки, но тогда те, ни минуты не сомневаясь, выдали бы расположение его логова Листу. Как – через мешающихся Анбу. Впрочем, клона тоже окажется более чем достаточно. Представьте – тащить на своих плечах Кабуто целую лабораторию!! - Я согласна, веди. «Вообще-то, только я тут приказываю...» - Господин Орочимару, мне кажется, у вас что-то в комнате перекипело... – задумчиво сообщил Кабуто, – Пахнет необычно, знаете ли. Преодолев желание схватиться за голову, учёный выронил колбу и умчался в свою лабораторию. Слышно было как он там мечется. Периодически к основному запаху добавлялись слабые нотки базилика – пытался исправить непоправимое. - За мной, Конан, – поманил Кабуто, оказавшись за очередной безликой дверью. И как они их только различают?! Хаюми проскользнула вслед за ним. Обстановка явно намекала, что этот кабинет – медицинский. - Эти мази, – змеиный открыл шкаф, беря из него два тюбика, – нужно наносить на всю рану по мере высыхания целый день, то есть где-то пять раз, если дёргаться не будет. Запиши где-нибудь. Тянутся к повреждению через дыхательные поры кожи и перемещаются в обе стороны от сердца по венам, артериям. Чакра, как видишь тут не нужна. Действие внутривенное, что даёт значительный плюс к здоровью. Это записывать необязательно. Конан достала бумажку и послушно стала пересказывать: «Мази... По мере высыхания... Раз пять, если повезёт...» - Таблетки... - Можно тройную порцию, чтоб наверняка? В обморок не упадёт, – перебила его девушка. - По-моему, я понял кто у вас там с дерева упал. Нельзя. Итак, таблетки. Помогают повреждённым клеткам быстрее замениться новыми, уничтожая остатки первых. Идея взята с рибосом. Один раз в день, завтрак. - Записано. - Хорошо. Теперь нужно пропитать бинты. Якуши достал из того же шкафа большой рулон и деловитым голосом спросил: «Сколько сломанных?» Конан открыла другой листок: - Три ребра, обе ноги, плечо. - Напарник дотащил? - Личность гордая, не знаю. - В бою? – ниндзя звука был лаконичен. - И да и нет. Насколько я понимаю, это что-то вроде официальной версии. После объяснений Дейдара для тебя даже тебя записку подготовил с подробностями. Я не читала – мало ли что он туда засунул. - Ну давай, – Ангел протянула ему письмо. Ящерка отложила бинты и взяла бумагу; положила её на край стола и сложив печати некоторых ползающих существ, окружила защитой, переливающийся на солнце. Письмо повисло в воздухе. - Теперь оно более-менее безопасно, чтобы там ни находилось, – поданный Орочимару бесстрашно засунул руку в запечатанный шар и вскрыл конверт, вытаскивая из него содержимое в пару строк. И впрочем не вынимая руку из барьера, просмотрел глазами. - Читать вслух? – у рептилий совесть отсутствует по умолчанию. - Э-эй, не надо. Это его личное дело. Пусть всё останется в секрете. - Если ты за правду, то пусть будет так. - Не за правду, а за справедливость. Кабуто не стал возражать. Вместо этого ирьенин отложил письмо и повторно взяв рулон, намётанным глазом определил сколько нужно отрезать. И только лишь уже кладя ножницы обратно, спросил: - Только же переломы? Никаких ран, кровотечений, проблем? - Ну разве что проблемы с мозгом. - Это уже вопросы к Анбу. Отступник берет белую ткань и расстилает её на том же столе, где покоится записка. После этих действий его ладони облегает приятная, светло-зелёная чакра, дарящая свет и тепло каждому, кто коснётся её живительного блеска. Медик с явной неохотой, проводит ею по бинтам, тихо говоря что-то про неблагодарную организацию и напрасную трату силы Тобирамы. Лечебная энергия впитывается и законченная повязка приобретает зеленоватый оттенок. - Готово, – объявил Якуши, – постоянно держать повреждённые участки в гипсе. Повязку менять один раз в день. Бинтовать туго, нужно зафиксировать кости в правильном положении. Если будет срывать – его проблемы. Это неприятно, я предупреждал. - Спасибо большое. Да и насчёт бинтов не волнуйся – не сорвёт. Про повязки записала. - Я и не волнуюсь. Гостья из красных облаков вышла из комнаты, отправив лекарства в пятое измерение, скрытое за шестиугольной печатью, очертанной чернилами. В коридоре витал насыщенный аромат медовых сот. Конан понадеялась, что это всё-таки больше к добру и скорой мышкой прошмыгнула до выхода, пока не успел разыграться аппетит. * * * ...Последущие полутора часа прошли как нельзя более скучно. Просто низкий полёт над лесом на бумажных крыльях. Ведь высоко подняться нельзя – среди густых крон деревьев проще простого не заметить базу, а потом ещё долго кружить в её поисках. И разогнаться по той же самой причине. Ну вот и Убежище! Кольцо вроде как на месте, значит Нагато на неё не сердится или же именно в эту секунду придумывает для неё кровную месть, что тоже вариант...