Совершенно новый старт

Встреча с Викой была замечательной. Антон, когда увидел сестру, сразу же понял, что это она. Её яркие зелёные глаза и длинные чёрные волосы ничуть не изменились с их последней встречи. Улыбка девушки заполнила душевную пустоту, образовавшуюся от нехватки Арса. Не полностью, конечно, но заполнила. Арсений же обменялся с Викой парой фраз, вероятно договорившись довести его до куда-нибудь, ведь девушка довезла его до какого-то отеля, а потом уже с Антоном поехала в квартиру. Ужин готовили вместе и всё время говорили. Не было какой-то неловкости или скованности. Вика рассказала о приёмных родителях, Тоха о своих и об Алисе, сказал вскользь об Арсений, назвав при этом Сеней и сменил тему. Вика рассказала о своём парне и довольно прозрачно намекнула, продемонстрировав колечко на безымянном пальце, что скоро сменит фамилию. — Серёжа просто замечательный. Знаешь, я, когда познакомилась с ним на выставке в Питере, даже представить не могла, что он станет моим мужем. А сейчас уже жду не дождусь февраля, чтобы сказать «да». — Виктория светилась, рассказывая о своём избраннике. Тоха был рад, что его старшая сестра жила той жизнью, о которой грезила всегда. Он помнил, как она ещё в лет двенадцать говорила, что обязательно встретит белокурого принца с голубыми глазами и он сделает её самой счастливой. То ли мечты сбываются, то ли просто совпадение, но парень сестры действительно был голубоглазым блондином и на общих фотографиях они смотрелись просто прекрасно: как Инь и Янь. — А у тебя девушка есть? — Не, пока ещё не нашёл ту самую. — «А точнее мой избранник в несколько километрах от нас, но я пока не готов в этом признаться» – пронеслось в мыслях. — Ну ничего. Ты ещё совсем дитя. — Господи, Вика, не говори так. — Давай кушай и спать. После перелёта нужен отдых. А завтра погуляем по городу, я уверена, что тебе понравится. — Вика, закончив предложение, вышла из комнаты, а Антон задумался о том, что именно стоит рассказать сестре о своей жизни до семьи Поповых. Думал, стоит ли говорить об ориентации. Пока мысли и предложения вились роем в голове, тарелка опустела и Тоха отправился в ванную. Под тёплыми струями воды, картинка в голове немного прояснилась. Парень решил рассказать всё, но не за раз, а постепенно, ведь ему жить с сестрой почти неделю и времени у него достаточно. Первыми и самыми тяжёлыми были рассказы о насилии, и именно с них Шастун решил начать. Признание в ориентации было запланировано следом за этим, а самым последним - рассказ о лисе и Арсении. Это было самым сокровенным. Антон хотел написать Арсу, но отбросил эту мысль. Посмотрел в потолок и погрузился в сон, думая о том, как же он скучал по сестре. Он её практически не знал, но был счастлив встрече. Попов поступил точно так же, как и Шастун. Посмотрел в экран телефона, заблокировал и убрал в сторону. Всего несколько дней наедине с собой в пустом номере отеля, а потом родной Омск и Новый год в кругу семьи. Несколько-часовой перелёт и разница во времени давали о себе знать, а потому оба парня довольно быстро уснули и всю ночь спали. Арсений проснулся около девяти и отправился на завтрак в гостиничный ресторан. Антона в одиннадцать разбудила сестра. — На столе блинчики, покушай, потом умывайся и собирайся. — Девушка на ходу расчёсывала волосы. — Я вернусь через минут тридцать, будь к этому времени готов. — Шаст кивнул и руками потёр лицо. Спать не хотелось, но и вставать тоже было лень. — Я дверь, если что, закрою. Сев на кровати, Антон снова потёр лицо. Рука по инерции дёрнулась к телефону, и парень решил написать Алисе и спросить, не писал ли ей Арс. Девушка не знала, что парни в ссоре, но наверняка поняла это. Антон Лисица-сестрица, как жизнь? 11:23

Алиса Привет, братец-кролик. Жизнь как жизнь. Ты там как? 14:24

Антон Всё прекрасно. Вика женится скоро. 11:25

Алиса И как её невесту зовут? 14:25

Антон Чего? 11:26 А. Ой. 11:26 Замуж выходит. Сергей зовут парня. 11:27

Алиса А Арс как? 14:27

Шастун задумался и не мог решить, что именно ответить. Он не знал, как Арсений, но очень хотел. Писать ему он не решался. А спрашивать у сестры, которая вообще в нескольких тысячах километрах было бы странно. Антон Он тебе писал? 11:32

Алиса Возможно. :) 14:33

Антон Ну, Алисааааа. :( 11:33

Алиса У вас что-то случилось, я права? 14:34

Антон Права. 11:34

Алиса Ну хоть кто-то говорит мне правду. Он мне пару часов назад написал, что поел и хочет съездить и походить по Третьяковке. Не скажешь, что у вас произошло? 14:37

Антон Я поторопился немного и по итогу словил паничку, из-за которой мы и поссорились. Давай без подробностей, пожалуйста. 11:38

Алиса Ужас-ужас. Поговорите, обязательно. 14:39

Антон Угу. Всё, я побежал, спишемся ещё. Целую в обе щёчки. 11:40

Алиса Беги, милый. Тоже целую. 14:41

Антон сделал себе небольшую пометку о том, что Арсений не сказал ничего сестре, хотя с его скрытностью это было не удивительно, да и личная жизнь на то и личная, чтобы держать её в тайне. Наконец парень поднялся с кровати и едва не упал обратно, потому что в глазах потемнело, семнадцать лет всё-таки уже. Шутки шутками, но всё же не смешно. Блинчики оказались невероятно вкусными. Татьяна и Алиса тоже готовили прекрасно, но вкус отличался. Как говорила мама Антона, родная мама: "Одна мучка, да разны ручки"*. В восемь лет Антон не понимал, что это значит, но пару лет спустя дошло. Ведь действительно, каждый человек одно и тоже блюдо, из одних и тех же продуктов готовит по-разному. После завтрака Шастун наскоро помылся и в тот момент, когда парень застёгивал джинсы, в замочной скважине повернулся ключ и входная дверь открылась. — Ну что, мелочь. Есть предложения куда-то съездить или предоставишь мне шанс побыть неким экскурсоводом? — На шубке Вики блестели капельки подтаявшего снега, а щёки были ярко-розовыми из-за разницы температур улицы и квартиры. — Куда угодно согласен ехать. — Отлично, тогда вперёд. — Вперёд. Как только сели в машину, Вика поинтересовалась, любит ли Антон ходить и сможет ли ходить долго. Шастун не то, чтобы любил, но точно мог, а потому сказал, что обожает пешие путешествия. С этого и начался марафон по знаменитым улицам и достопримечательностям Москвы. На машине доехали до ближайшей станции метро буквально за несколько часов побывали на Красной площади, в Александровском саду, на Старом и Новом Арбате, а после ещё и доехали до дома-музея Васнецова. Вика же не шутила, когда сказала, что будет экскурсоводом, поэтому Шастун узнал столько нового от сестры, что даже переживал, как бы мозг не взорвался от полученной информации. Потом зашли перекусить пиццей в "Vabene". — Ну что, братец, как тебе Москва? — Не сравнить ни с Воронежем, ни с Омском. Атмосфера совершенно другая. — Москва была для Антона слишком большой, шумной, суетливой. А ещё очень не хватало Арсения. Да, с сестрой было интересно, но в моменты, как сейчас, когда не нужно было идти и слушать, а была возможность просто сидеть и думать, очень не хватало рядом голубоглазого брюнета, который даже обычную посиделку в кафе смог бы превратить в шоу. — Не привычно как-то, но мне нравится. — Ну ничего, думаю, что это не последняя наша встреча. — Девушка подмигнула и подозвала официанта. Разговоры за время ужина были отстранёнными. Виктория рассказала немного о годах своей учёбы, Антон об одноклассниках и недавнем сочинение, тут же вспомнилось Шастуну, как всего три недели назад он сидел с Поповыми за столом на кухне и так же обсуждал сочинение. Парень каждый раз сравнивал Вику и Поповых. Он не видел их вместе, даже рядом. Это казалось ему каким-то неправильным, но при этом они легко сравнивались. И сестра, и приёмная семья вызывали кучу положительных эмоций, хотя причины были разными. Антон всё чаще и всё больше искренне смеялся и улыбался. Закончилось мини-путешествие вечером, когда брат с сестрой гуляли по Москва-Сити, наслаждаясь тысячами огоньков. Потом на метро вернулись к месту, где осталась машина, доехали до дома и сели пить чай. Во время чаепития сложилась максимально уютная атмосфера, и Шастун решился, а точнее настроился, на рассказ о том, что он пережил, будучи ребёнком и подростком. Рассказ затянулся на несколько часов, за время которых Вика не произнесла ни слова и просто сидела в ступоре. Глаза блестели от слёз. В голове девушки не укладывалось, как она всего этого не замечала. Ещё больше она не понимала, почему брат не говорил ей, ведь вместе они могли хотя бы попытаться спастись, как было, когда хотели изнасиловать её. — Почему? — Голос девушки дрожал, и первая слеза скатилась по щеке. — Зачем ты это терпел... — Чтобы защитить тебя. — Антон же был спокоен. Подобный рассказ был не в первой и уже не торкал сердце, как раньше. Было неприятно вспоминать, но уже не больно. — Ты была для меня всем, и я был готов терпеть, что угодно. — Тош... — Вика притянула к себе брата и заплакала, не сдерживая слёз и всхлипов. Шастун ответил на объятия, но не плакал, даже мыслей об этом не было. Он не хотел себя жалеть. Что было, то прошло, этого в любом случае не изменить, а сожалеть было просто бессмысленно. — Вик, что было, то было. Сейчас всё совершенно не так. Татьяна и Сергей меня во многом поддерживали. Я хожу к Свете, и она мне очень помогает. — При воспоминаниях о психологе Антон даже улыбнулся. Светлана Вячеславовна действительно стала Шасту хорошим другом. — Мы говорим и вообще её терапия вытащила меня из моего собственного болота. Я сейчас, и я год назад разные люди и упаси боже встретить меня прошлогоднего. Вика немного успокоилась и спросила о Светлане и её чудо терапии. Антон сказал немного, ведь знал лишь то, что он делал, а сложную терминологию даже не пытался запомнить. Главным для Шаста было то, что терапия на самом деле помогает ему все исправить, и за несколько месяцев он справился как минимум с агрессией, недоверием и боязнью касаний, не везде, конечно, но это впереди и Тоха уверен, совсем скоро станет ещё лучше. Один рубеж был пройден и перед сном Антон написал об этом Алисе. Хотелось поделиться с кем-то близким, но написать Арсению было слишком сложно. Тоха хотел, но просто..., нет не просто, ему действительно сложно это сделать. И одного "хочу" было мало. Несколько-часовая ходьба дала о себе знать лёгким покалыванием в икрах и это, вероятно, стало ключевым фактором к тому, что Антон вырубился, едва голова коснулась подушки. Вика сидела на диване и нервно тыкала в телефон, одновременно с этим пытаясь зажечь сигарету. — Ты отвратительный. Руки Антона дрожали, и он не знал, что делать. Он не был к такому готов. Даже в мыслях не было что это произойдёт. — Вика... — Я это так не оставлю. Не переживай. Вылечим. В дверь раздался звонок и Антон дёрнулся. Упав с кровати, Шастун резко помотал головой, оглядываясь по сторонам. — Это сон... Просто сон... — Антон? — Вика, услышавшая странный звук из комнаты, где спал брат буквально за несколько секунд добежала с кухни до него. — Ты упал? Ударился? — Сон странный приснился, всё нормально. — Очередной кошмар приснился Антону и был это страх ни прошлого, как раньше, а будущего. Тоха не знал, как отреагируют его близкие на ориентацию. Всё же Россия не место для открытости своего истинного я. Сколько в стране латентных гомосексуалистов, насилующих детей из детских домов, только потому что боятся признаться самим себе в ориентации. Хотя эти ублюдки скорее больные педофилы. — Мне периодически снится всякая ересь. Главное, что это сон. — Верно, Тош. Ну что, кушать и по музеям? — Парень кивнул, и Вика вышла из комнаты. День снова обещал быть насыщенным и мысли о сне улетучились, когда Антон умылся холодной водой. После завтрака Шастун проверил телефон на наличие сообщений. Два от Алисы, одно от Татьяны. Девушка хвалила брата и написала, что гордится им. Послав пару сердечек в ответ, Антон открыл диалог с мамой. Женщина сфотографировала кота под ёлкой и прислала с подписью «он ест иголки и ворует игрушки». Тепло разлилось где-то глубоко внутри от столь малозначительного сообщения, но между строк читалось насколько Антон важен и нужен, раз с ним делились даже такими мелочами. Первым местом на сегодня стала Третьяковка, и первое о чём подумал Антон, - «вчера тут был Арс». Вика снова много говорила и показывала. Шастун спрашивал и уточнял моменты. Любовался картинами и думал о том, что будь он художником, обязательно бы нарисовал Арсения. Черты лица парня казались ему идеалом и их хотелось изображать на полотне, чтобы люди видели и любовались ими века спустя. — А это одна из первых работ, которые Третьяков приобрёл для своей галереи. Мне очень нравится стиль Флавицкого, линии, тени и просто атмосфера его картин. — Вика указала на очередную картину, и Антон завис на пару секунд. Девушка на картине была невероятно красивой, но то, что её окружало немного пугало. — На картине изображен исторический сюжет о княжне Таракановой, которая выдавала себя за дочь императрицы Елизаветы. За это она была заключена в Петропавловскую крепость, где, согласно легенде, умерла во время наводнения. Тут видна подступающая вода и крысы. А лицо, только глянь на её отчаяние. — Мне её жаль. — Шастун отчего сравнил себя с девушкой на картине. Не так давно он тоже тонул, только заключён он был не в темнице, а в своём подсознании и в итоге не утонул, а плывёт и скоро обязательно выплывет. — Да, судьба её печальна. Хотя многое и неизвестно, даже её гибель оспаривается. Неизвестны ни имя девушки, ни дата её рождения, а у её смерти несколько альтернативных реалий. — Вика сделала шаг вперёд и обернулась на Антона. — А Айвазовский был влюблён в море и рисовал его... Шастун смотрел и думал о своём личном море, по которому очень скучал. Не говорить с Арсением было тяжело, но не видеть его хотя бы мельком раз в день было ещё сложнее. По галерее гуляли несколько часов, и Виктория рассказывала интересные факты о каждой тринадцатой картине, а потом ещё и о художнике добавляла несколько слов. Тоха восхищённо слушал, хотя и не запомнил даже часть услышанного. После обширного культурного обогащения решили пообедать, дабы обогатить ещё и желудок. Шастун второй день подряд удивлялся, что в столице цены относительно не кусачие. С другой стороны, вероятно сестра просто знала места, ведь сама бывала в Москве довольно часто. — Вик, а ты куришь? — Сделав глоток чая, Антон обжёг язык и почему-то вспомнил сон. За всё время рядом с сестрой он ни разу не видел её с сигаретой, но мало ли. — Очень редко, когда нервничаю. — Не приятный звоночек эхом раздался где-то на задворках подсознания.— А ты? — Летом бросил. — Попав к Поповым Антону первое время было страшно, а потом стыдно курить. А спустя месяц как-то и повода не было. Было время он курил, чтобы отвлечься от реальности. Сейчас же реальность ему нравилась и травить себя никотином желания не было. — Куда мы дальше? — Как относишься к фильмам? — Вика отправила ложку с мороженым в рот и улыбнулась. — Очень сильно положительно. — На киностудию "МОСФИЛЬМ" поедем. Ты знал, что она выпустила свой первый полнометражный фильм под названием «На крыльях ввысь» в 1924 году. Это стало началом развитию художественного кино в России, а московская киностудия получила статус центральной съемочной площадки. — Антон не слышал об этом фильме, но о начале работы киностудии знал. Арс рассказывал. — Музей в киногородке представляет масштабную коллекцию предметов, технических средств и конструкций, которые использовались, а некоторые и продолжают использоваться на съемках фильмов. — Откуда ты такая умная? — Тоха набрал чай в ложечку и подул, опасаясь повторения ошибки несколько-минутной давности. Язык всё ещё немного жгло. — Мне просто интересно искусство и кино. Поверь я очень многого не знаю и могу затупить на простецком вопросе. — По типу корень из шестисот семидесяти шести? — Таблицу корней Антон знал, хоть и не всю, но к концу учебного года хотел вызубрить полностью, мало ли пригодится на ЕГЭ. — Ой, упаси боже меня от математики. — Антон засмеялся, а Вика улыбнулась, математика и точные науки были её главной слабостью. Час спустя Шастун бегал по улочкам киностудии, будто ребёнок и несколько раз чуть не упал, поскользнувшись на льду. Всё было таким красивым и необычным, что Антон не мог перестать заполнять галерею телефона красотами декораций. Вечером он прислал всё семье, а точнее Алисе и попросил показать родителям. Парню хотелось делиться эмоциями и впечатлениями, был бы рядом Арсений, его бы уши уже завяли, но где он был Антон не знал, а жужжать сестре он не хотел. Потом ночью, прямо перед сном, взвесив все "за" и "против", Антон решил всё же рассказать Вике о том, что он гей. Ведь это сестра, самое родное и она должна понять. Только вот Вика отреагировала плохо. — Ты не можешь быть..., это просто из-за того, что с тобой случилось. Ты в замешательстве. — Наконец сказала Вика, не смотря на Антона. — Я не в замешательстве. Я не ребёнок. — Шастун старался сохранять спокойствие, но с каждой минутой становилось тяжелее. — Это просто кризис ориентации. У меня он тоже был, а потом я занялась сексом с парнем и мне было очень хорошо и другого не нужно. — Вика подскочила со стула и села на диван. — Со сколькими девушками ты спал? — Антон даже не думал о девушках в сексуальном плане, а потому молча уставился в стол. — Вот в чем твоя проблема! Тебе нужно всего лишь потрахаться с девушкой. — Вика... — Я это так не оставлю. Не переживай. Вылечим. — Антон покачал головой. Дело было не в сексе, а в том, кто его привлекал, кто ему нравился. Сестра была непреклонна. Взяв телефон в руки, она вышла на балкон, подожгла сигарету и позвонила кому-то из своих подруг. Антон слышал всё, что девушка говорила, хотя и не хотел этого. В один момент он покраснел, услышав, что Вика сказала, что её младшему брату нужно, чтобы его вишенка лопнула. Явно не так Антон представлял разговор. Он не думал, что его сестра начнёт пытаться его изменить. Невольно вспомнилась Алиса, которая едва не пищала от счастья, узнав, что Антон и её брат вместе. Потом вспомнился сон, который вероятно перетёк в реальность, ведь в дверь раздался звонок. Вика впустила девушку и шепнула ей на ухо несколько слов, после которых вошедшая блондинка оглядела Антона. После на её лице появилась улыбка кошки, которая обожралась сметаны. — Договор, Викусь. — Хорошо, приступайте к делу. Я собираюсь совершить долгую прогулку. — Вика подмигнула и надела шубку. — Не торопись. — Дверь закрылась. — Мне жаль. — Было первым, что сказал Антон. — Я не могу этого сделать. — О, сладкий, откуда ты знаешь, пока не попробуешь? — Девушка подошла к Антону и положила руку ему на промежность. — Меня, кстати, Лера зовут. — Вообще не кстати. Шастун чуть не выпрыгнул из собственной кожи и весь сжался. Однако Валерия была полна решимости и продолжала тереть член сквозь штаны, пока он не стал наполовину твердым. — Нет. — Дёрнулся Тоха и отступил на несколько шагов назад. — Ты что, какой-то педик или что-то в этом роде. — Огрызнулась Лера и стала тут же противна Антону. — Да, это так. — В том же тоне ответил Тоха. — Ну, в таком случае я не трачу здесь свое время впустую. Скажи своей сестре, чтобы в следующий раз выбрала тебе мальчика. Это последний раз, когда я оказываю ей услугу. — Лера развернулась, и Антон только сейчас обратил внимание, что она даже не сняла шубу. Вика пришла через полчаса. — И что это значит? — С порога прозвучало довольно громко и грубо. — Значит, ничего. — Отрезал Антон. — Я гей, секс с девушкой этого не изменит. — Ты не гей, перестань так говорить. — Требовала Вика, войдя в зал. — И что ты собираешься делать? Что? — Антон подскочил с дивана и посмотрел в зелёные глаза. — Я гей. Я гей. Я гей. Если ты не можешь смириться с этим, тогда, может быть, мне лучше уйти сейчас? — Ты отвратителен. Может быть, тебе и правда стоит свалить. — Сказал Вика и включила телевизор. Для неё разговор был окончен. Для Антона в общем-то тоже. На глазах парня были слезы, когда он повернулся и направился в спальню, которую сестра выделила ему. Схватив свою одежду и бросив ее в сумку, Шастун выскочил из комнаты и направился к входной двери. Вика остановила его, прежде чем он добрался туда. — Ты должен разобраться в этом, Антон. — Раздалось на ухо. — Ни один мой брат не будет геем. — Вырвавшись из объятий Вики, Антон уставился на неё. — Может быть, тогда я не хочу быть твоим братом, потому что я такой, какой есть. — Если ты сейчас уйдешь, не утруждай себя попытками вернуться. — Буркнула Виктория и опёрлась о косяк, складывая руки по грудью. Антон недолго стоял, глядя на сестру. Или же на девушку, которая когда-то ей являлась. — Хорошо, не буду. — Сказал и вышел за дверь. Он не хотел знать девушку, которая буквально час назад пыталась подсунуть ему проститутку, чтобы "вылечить" в нём гейство. Куда идти Шастун не знал, но знал того, кто был сейчас нужен больше всего. Антон достал телефон. Почти два часа ночи. Вдох. Выдох. Палец дрогнул и дисплей оповестил о начале вызова. — Привет. — ответил Арсений два гудка спустя. Антон на мгновение завис, не зная, что сказать. — Алло? — Прочистив горло, Антон наконец заговорил. — Привет. — Голос дрожал, не то от холода на улице, не то от ситуации, которая только что произошла. — Антон? Ты в порядке? — Глаза наполнились слезами. Почему Вика оказалась такой, а не как Арс или Алиса? — Я... Забери меня. — Сейчас? — Да, мне очень жаль, что я поступаю сейчас как сволочь, но, пожалуйста, ты мне нужен. — Антон сожалел, что позвонил Арсению только когда ему нужна была помощь. Он и раньше хотел, но не решался. — Эй, все в порядке. Я уже в пути. Где ты? — Тоха посмотрел по сторонам. Он ушёл недалеко от дома Вики, но не знал и её адреса тоже. Не знал, а теперь и не нужно его знать. — Озёрная сорок. Я сейчас выйду к остановке. — Хорошо, я вызову такси. — Антон почти чувствовал, как Арсений прикидывает время в пути. — В течение часа буду. — Спасибо. — Еле слышно сорвалось с губ. — Просто будь осторожен. — Прозвучало в ответ, и Арсений повесил трубку. Сорок минут спустя к остановке подъехало такси, и Арсений улыбнулся, выйдя с переднего сиденья и открыв заднюю дверь. — Теперь обратно в отель. — Обратился Арсений к водителю и протянул руку Антону. — Есть, командир. — Таксист выглядел на лет двадцать пять, но Шастун об этом не думал. Он думал о руке, держащей его. Ехали под тихую музыку из радио. Антон не вслушивался в текст и молча смотрел в окно. Мимо неслись машины. А ещё куча домов, знаков и светофоров появлялись и исчезали в темноте. Москва не спит даже ночью и теперь Тоха убедился в этом лично. Сам же парень едва держался между сном и реальностью, но всё же дотерпел до приезда к отелю, неприметная вывеска "Круассан" которого предстала перед глазами. — У меня одноместный номер. — Шепнул Арсений и карточкой оплатил дорогу. Молча вошли в лифт, а потом в номер. Антон сел на стул и стал собираться с мыслями и, когда Арсений повернул ключ в двери, собрал их в кучу. — Я сказал Вике. — Антон посмотрел на Арсения, а затем снова опустил взгляд в пол. — Я сказал ей, что гей. — Арсений издал звук, который заставил Антона снова посмотреть на него. — И? — Сорвалось с покусанных губ. — И она не очень хорошо это восприняла. Сказала, что я не её брат. — Арсений ахнул, и Антон остановился. Вдох. Выдох. — Накануне вечером мы говорили о насилии. А сегодня она сказала, что из-за него я в замешательстве и поэтому думаю, что гей. Но я не в замешательстве. Света говорила мне, что ориентация - это то, к кому тебя влечет, а меня не привлекают девушки. И никогда не привлекали. — Под конец предложения голос совсем стих, но не перестал быть уверенным. — Мне очень жаль. — Сказал Арсений и сел на корточки перед Антоном. — Почему же? Ты тоже думаешь, что я гей только из-за того, что случилось со мной. Думаешь, это сделало меня таким? — Лучшая защита - нападение, Антон боялся, а потому защищался. — Нет, мне жаль, что твоя сестра не проявила понимания. Как бы то ни было, мама и папа не будут дважды думать об этом. Я говорил им, что думаю, что я гей несколько лет назад. — Объяснил Арсений. — Мама сразу нормально отреагировала. Батя дулся несколько месяцев, но принял. Потому что любит и ему не важно, гей я или натурал. — Антон удивленно посмотрел на Арсения. — Прости. За то, что ночью случилось. — Тох, всё нормально. Ты тоже меня прости, нам нужно было поговорить ещё утром после произошедшего, а не тянуть кота за причинное место. — Антон медленно кивнул, принимая извинения Арсения. — Поцелуй меня. — Может не будем торопиться? Я не хочу снова сделать что-то не так. — Арс, мне не хватало тебя и твоих губ. Твоих рук и объятий. Я соскучился по твоему голосу и запаху. У меня было время подумать и понять, какой я идиот. — Ты не идиот. — Попов не стал больше ничего говорить, притянув Антона к себе, легонько коснулся губ, он тоже скучал и тоже много думал. Поцелуй был наполнен тысячей несказанных слов и обещаний. Но одно было важно сказать в слух. — Несмотря ни на что, я буду рядом с тобой. — Антон не был уверен, что имел в виду Арсений , и боялся испортить момент, спросив, а потому вновь прильнул к губам. — Я поменяю номер на двуспальный или... — Или? — Нам придётся спать на одной кровати. Мы влезем. Я не буду к тебе лезть, обещаю. — Арсений пытался успокоить Антона, и от одной мысли об этом было приятно. — Я тебе доверяю. Антон доверял Арсению как никому другому. Арсений же улыбнулся той самой улыбкой, сводящей с ума, от которой загибались пальцы на ногах, и ушёл в туалет, чтобы переодеться. Кровать в номере была действительно достаточно широкой, чтобы уместить двух худых парней. — Я так скучал по тебе. — На границе сна шепнул Арсений, Антон тоже скучал, но не сказал об этом, а спиной придвинулся к Арсу и, нащупав руку, закинул её на себя. Попов придвинулся чуть ближе, обнимая Шастуна и проваливаясь в сон. Тоха уснул следом. Наконец-то всё было на своих местах.