Мара королевских кровей

***

Я сижу в кабинете короля на небольшом диванчике около стола с множеством документов и разных бумаг, в моих руках книга, которую мне дал Даниил исходя из моих рассказов о моих предпочтениях. За это время мы много разговаривали, да и вообще много чего изменилось. Сам же король занят чем-то и даже не смотрит на меня, во всяком случае мге это на руку, я увлечена чтением. Изредка поднимаю взгляд на него, когда он раздраженно выдыхает, замученный обязанностями главы королевства, что вызывает слабую улыбку на моих губах. Сам добился этого, устает, но не жалуется. Я одета в черную рубашку, черные обтягивающие штаны и бордовый кафтан с золотой вышивкой, что снова расстегнут. Волосы собраны в свободную косу, передние короткие пряди падают на лицо, а я заправляю их за уши, когда они особенно мешают. Сначала я много плакала, едва не умоляла нового друга помочь ей, когда меня особенно беспокоила Агата, которую я уже давно не видела. Из раза в раз меня не пускали к ней, не давали и единой возможности хотя бы увидеть ее. Аарон каждый раз успокаивал меня и я успокоилась окончательно, когда он пообещал мне, что через несколько дней он вытащит мою сестру оттуда любыми способами, с этого разговора прошло три дня и вчера он открыл мне свою тайну. Почти ночью пришел ко мне в комнату, когда я готовилась ко сну, в ответ на мой косой взгляд попросил выслушать его. Предупредил, что завтра, а то есть уже сегодня Даниил приказал привести Агату на разговор и сказал быть на готове в случае чего. — Как ты относишься к Морокам? — задал он вопрос, скрестив руки на груди, смотря на меня не серьезно, просто спокойно. — Нейтрально, — отвечаю я, задумавшись. — Однажды я общалась с одним из них и это был прекрасный человек, хоть я и не знала, что у него под маской. — Ты общалась не с одним. — Его губы расплываются в улыбке, а я вопросительно смотрю на него, не понимая, о чем он. Он молчит, ждет чего-то, а я начинаю догадываться. Когда в моих глазах отражается понимание, Аарон улыбается шире и из-под плаща, в котором он пришел, достает маску Морока, что блестит на тусклом свету свечей. — Так вот почему Адриана так тебе доверяет, — на выдохе произношу я, когда он поднимается с кресла, на ходу развязывая черный плащ. Надевает маску на лицо, в комнате становится темнее, все тени сползаются к мужчине и складываются в черный потрёпанный временем плащ. Жуткое, но в то же время очень завораживающее зрелище, не могу оторвать взгляда, заинтересованно наблюдаю с приоткрытым ртом, вспоминая, как выглядят Мороки в жизни, ведь не видела их уже много лет. Когда Аарона полностью покрывает темная материя, смотрю на маску, не сразу понимаю какое животное отображает она, но вглядываюсь и вижу шакала. Маска шакала с золотыми вставками и бездонными пропастями заместо глаз. Осматриваю его с ног до головы и начинаю понимать, почему их воспринимают как чудовищ и пытаюсь понять, как я в свои семнадцать смогла совершенно спокойно, без единого намека на страх. — Не будешь в страхе убегать? — вздрагиваю, когда слышу жутко искаженный маской знакомый голос, который сейчас неузнаваем. Кажется, на моем лице стоит страх или даже ужас, потому что слышу сдержанный смех. Напоминаю себе, кто скрывается под шакалом и поднимаюсь с кровати. — Точно Аарон? — произношу я, подойдя ближе, он приподнимает маску и показывается лицо уже родного мне мужчины. Опускаю ее обратно, чем снова вызываю тихий хохот, на который не обращаю внимания. Внимательно огладываю, рассматриваю все мелочи, пальцами касаюсь темной материи и отдергиваю руку, на ощупь что это не ткань и даже примерно на нее не похоже. — Что это? — Тени. Делаю шаг назад и впервые улыбаюсь, осознавая, кто на моей стороне и теперь, я не одна с младшей сестрой, нас двое. Примерно так я познакомилась с Мороком, что поднял мою дорогую сестренку из могилы и подарил нам шанс увидеться вновь. Вспоминаю и непроизвольно мои губы растягиваются в слабой улыбке, просматриваю текст книги и понимаю, что уже страницы две прочла в пустоту. Не успеваю отреагировать на это, стук и дверь распахивается, перевожу взгляд и вижу почти забытую мной девушку. Вижу и удивляюсь ее внешнему виду точно так же, как удивилась, когда увидела ее первый раз в этом дворце, все те же седые волосы по пояс, голубые, словно лед, глаза подернутые пеленой. Она сразу обращает внимание на меня вижу в глазах ее шок, который моментально меняется на злость и обиду и я могу ее понять. Она закована в кандалы, меня вновь наливает ярость к королю, за то, что он посмел притронуться к ней, но я умело держусь и лишь захлопываю книгу, не двигаясь с места, перевожу взгляд на Даниила, который уже поднялся с места. Не говорю и слова, когда король начинает свой диалог с Агатой. Молчу на каждую сказанную реплику, бездонно смотрю в пропасть между сестрой и Даниилом, вслушиваясь в каждую фразу. Слышу боль и обиду в голосе сестры, насколько он отстраненный и закрытый теперь, настолько, что мне хочется прижать ее к себе и успокоить, говорить о том, что я все решу и ее больше никто не тронет. Но каждая фраза короля, что он произносит в ответ на ненависть Агаты что-то ломает во мне. Что он творит, в каком смысле она должна добровольно согласиться остаться с ним на всю свою оставшуюся жизнь. Какого черта он вновь посадит ее за решетку и будет держать там до тех пор, пока та не согласится? — Даниил, — ошарашенно смотрю на него, а мой голос сочится раздражением, он обещал мне, что исправит все, а что в итоге я получаю? Что получает моя сестра? — Алексия, — абсолютно серьезно произносит он, сверлим друг друга взглядами еще не меньше минуты, пока он не отворачивается, попутно приказывая увести Агату. Верно, он изначально и не собирался ничего исправлять, он просто лгал, смотря мне в глаза, я не понимаю лишь одного: зачем? Перед тем, как Аарон с сестрой покинут комнату, переглядываемся с мужчиной и он едва заметно кивает мне. Опускаю голову вниз, когда дверь закрывается, размышляю над тем, что услышала и как дальше поступить. В голове крутится большое множество разных мыслей и я не знаю, какие возникают у меня в голове по моей воле, а какие последствия негативных эмоций. Не долго думая, я поднимаюсь с диванчика и устремляю свой взгляд в окно и замечаю, настолько встревожен король, сложив руки за спиной, выглядывая что-то в белоснежном пейзаже сада, буквально только что выпал свежий снег и сейчас все смотрелось до жути красиво. Поднимаю книгу и кладу ее на стол Даниила. — Куда ты? — произносит он, когда я уже оборачиваюсь к двери. — Прогуляюсь, снег выпал. — Я даже не смотрю на него, остановившись на долю секунды продолжаю свой путь к выходу из кабинета. — Оденься теплее. — Снова эта теплота и забота в голосе, что мне так приятно слышать, но сейчас к горлу подкатывает кому от его лжи. Я могла бы просто спросить его, но у меня нет времени. Агата важнее. — Конечно, — с наигранной лаской выдавливаю я и покидаю комнату. Я сама порой не понимаю, по какому принципу я запоминаю дорогу, но коридоры, по которым я должна пройти до своей комнаты я запомнила. Быстрым шагом поднимаюсь на третий этаж, чуть ли не бегом дохожу до знакомой двери и напряженно распахиваю шкаф с одеждой. Достаю пару утепленных сапог и сразу переодеваю, чтобы не тратить время потом. Вытаскиваю небольшую кожаную сумку, кладу на кровать и ищу накидки, которые мне нужны. Заталкиваю в нее алую парадную, что я получила от Адрианы и простую черную. Закрываю шкаф, и накидываю на себя мантию, что висела на стуле. Алая, ее мне подарил Даниил и все во дворце видели меня именно в ней, однако, думаю, выделяться за пределами дворца мне не нужно, поэтому и взяла обыкновенную. В торопях оглядываю комнату и покидаю ее. Едва не забыла сумку, но вовремя вернулась за ней. Спускаюсь обратно на второй этаж и предположительно иду в нужную сторону, понятия не имею, куда нужно, но просто доверяюсь интуиции. Прохожу по коридору, замедляю свой шаг и чудом распахиваю нужные двери, за ними оказываются Аарон, держащий за руку Агату, а в другой ее руке лежали два кинжала. Чувствую на себе прожигающий взгляд сестры, который вновь пылает обидой на меня. У меня нет времени на объяснения. — Как ты нашла нас? — спрашивает меня мужчина с неким удивлением, отпуская ладонь Агаты. Закрываю за собой дверь и прохожу вглубь. — Не знаю, — монотонно отвечаю я, застегивая кафтан, под косой взгляд сестры, что не понимает, кажется, совсем ничего. — Открыла первую попавшуюся дверь. Каков план? — Спускаемся к конюшням, оттуда нужно попасть в город, там я все уже приготовил. — Вместе идти нельзя, охрана здесь больно разговорчивая, поэтому я пойду первая, — я покончила с пуговицами на верхней одежде и уже завязала накидку, накидываю капюшон на голову, напряженно выдыхая. — Не потеряешься? — усмехается мужчина, складывая руки на груди, а я останавливаюсь, не успев отворить дверь и поворачиваюсь к нему, смотря с недовольством. — К твоему сведению, я перестала теряться неделю назад. — Кратко отвечаю я и покидаю комнату. Даже если мне и хотели что-то сказать вдогонку, я уже не услышала, вышла и направилась по знакомой мне дороге, выискивая верные коридоры и на удивление, я ни разу не ошиблась. Все еще не могу понять, как я умудрилась за пару недель научиться ориентироваться здесь, но жаловаться не на что. Жаль только, что мне это нужно было чуть раньше, сейчас ориентация мне уже ни к чему. В груди начинало не просто неприятно ныть, а остро болеть, когда я вспоминала, на что иду и что мне придется встать против любимого человека. Каким бы неправильным и запрещенным ни был этот роман, сердцу не прикажешь и я еще никого так сильно не хотела видеть рядом. Поддавшись эмоциям, мой шаг замедлился, дыхание участилось, а в глазах помутнело, боль такая невыносимая, что я вынуждена остановиться. Меня накрывает паника, я уже ничего не соображаю, не понимаю где нахожусь, кто рядом, да и что происходит. Я отшатываюсь назад, когда мои ноги подкашиваются, а тело начинает трясти, хватаюсь рукой за угол стены и едва не валюсь на пол. Вдыхать все труднее, как и удержаться на ногах, глаза покрыла пелена и вся картинка размыта. Стискиваю зубы и даю себе звонкую пощечину так, что сама чуть ли не сбиваю себя. Сжимаю ткань на грудь, часто моргаю, чтобы наконец снова ясно видеть. Пытаюсь взять себя в руки и продолжить свой путь до места назначения, мне нельзя медлить, я подведу и Аарона, и Агату и себя. Мне нельзя останавливаться, Алексия, нельзя. На глаза наворачиваются слезы, а как только дрожь немного отступает, делаю несколько шагов и с каждым разом получается все увереннее. Сжимаю алую материю до побеления костяшек, по щекам катятся слезы, я смогла остановить панику, но не в силах сдержать истерику. Мне слишком больно осознавать, что нужно выбирать сторону. Либо семья, либо любовь. Не замечаю, как оказываюсь около нужной мне двери, останавливаюсь, оглянувшись, понимаю, что охраны нет совсем. Облокачиваюсь о стену и смирно жду спутников. Опускаю сумку на пол и судорожно, дрожащими руками стираю слезы с лица, прикладываю холодные ладони к разгоряченному лицу и пытаюсь привести себя в чувство. Слышу звон колоколов и все мое внимание переметается в другую сторону, больше нет смысла скрываться, отсутствие Агаты внизу заметили, Даниил знает о пропаже и можно не переживать на этот счет. Аарон в ярости от происходящего, едва не с ненавистью снимает кандалы с моей сестры и что-то шепчет себе под нос, пока я меняю накидку на простую, а эту запихиваю заместо другой. Мужчина заметно встревожен, и как бы сильно я не хотела, не могу ничего сделать. У нас нет времени. Брюнет снова ругается и произносит фразу, которая, кажется, приносит понимание моей сестре. Он улыбается так же, как и вчера, раскрывая мне свою тайну, вновь достает свою маску и демонстрирует Агате свою личность. Девушка в явном шоке, смотрит на происходящее не отрывая взгляда, впрочем как и я. Замешательству сестры не было предела, на ее лице отображалось сразу несколько эмоций, которые она не смогла выразить словами. Теперь я спокойна за Мару. — Что ты делаешь, Морок? — Даниил приходит в шок, увидев рядом с Агатой Морока, что неудивительно. Для всех он уезжал на долгий срок и не появлялся до сих пор, а поэтому его внезапное появление было неожиданным. Я стою позади сестры и Аарона, не желая попадаться на глаза королю. Идиот, привел сюда солдат и не собирается отступать. — Ухожу. — Оставь Агату и иди куда хочешь, — голос его сочится раздражением и злостью, он весь напряжен и это заметно не только по голосу. Солдаты держатся за оружие но пока не достают, да и вряд ли осмелятся, против Морока мало кто пойдет. — Агата не твоя собственность, а я не прислуга. И если Агата хочет уйти, она уйдет вместе со мной. — Этот искаженный голос все еще незнаком мне и кожа покрывается мурашками и мне будет некомфортно до тех пор, пока я не привыкну. Диалог затягивается надолго, никто не делает и шага, не осмеливается, Морок словно смеется над королем, а точнее, просто насмехается, надменно на него смотря. Меня начинает раздражать эта обстановка и усмехающийся тон Аарона, я хочу поскорее уйти отсюда и больше не видеть ни этот дворец, ни короля, ни его подданных. Сейчас, стоя против Даниила я осознаю, что ухожу отсюда уже не тем человеком, каким пришла. Я стояла перед входом на территорию замка с комом в горле и тошнотой от воспоминаний, которые еще немалое время тревожили меня. Любая прислуга и действие принца вызывало отвращение у меня, Агата была единственным спасением, а сейчас. Сейчас я последними пустыми надеждами хватаюсь за это место, подавляю внутри противоположное ненависти чувство к Рахманову. Былая ненависть к его роду и этому дворцу пропала совсем. Меня наливает злость, я не хочу трогать ни короля, ни его подданных, но мне не оставляют выбора. Хватаюсь за закрепленный на бедре кинжал, мне хватает двух секунд, чтобы скинуть с головы капюшон, обнажить лезвие и метнуться вперед, вставая перед Аароном. Я вижу не просто удивление и шок, ужас в глазах моего принца, но у меня нет выбора. Между семьей и любовью, я выбираю семью. — Хватит играть этот спектакль. — Произношу я, сдерживая ярость, что комом стоит в горле. — Пошли вон с дороги ожившей легенды. — Алексия? — Даниил в замешательстве, сверлит меня взглядом, сильнее сжимая рукоять меча, что так и остается в ножнах. — Я сказала, пошли прочь. Первый и самый смелый шаг делает один из солдатов, достает оружие и нападает на меня. Бок о бок со мной встают Аарон и Агата, так же готовые к атаке. Не долго думая, едва ли не кидаюсь на осмелевшего мужчину и рывком перерезаю ему горло, пинаю и откидываю истекающее кровью тело в сторону. Боковым зрением замечаю, что пятеро солдат буквально оттаскивают короля назад и как бы он не сопротивлялся, главная задача подданных — защитить своего правителя, во что бы то не стало. Рублю солдатов, как куски мяса, не задумываясь о последствиях и о том, что это живые люди, мое сознание затмила ненависть и острое желание вырваться из этого помещения. В живых не остается никого, кроме тех, кто своей же жизнью защищают жизнь короля, мы управились быстро, работая четко, без лишних телодвижений. Когда сестра дергается в сторону Даниила, с явно недружелюбным настроем, рявкаю на нее: «Не трогать». Фраза вырывается сама собой, но она так ошеломляет Агату, что она останавливается и этого мгновения хватает, чтобы Аарон подхватил ее и усадил на лошадь, успокаивая тем, что она еще доберется до него, но не сегодня. Пускаем лошадей галопом и моя злость утихает, когда мы наконец покидаем территорию королевского двора Ярата. Добравшись до города мы спускаемся с лошадей так быстро, как это только возможно, в небольшом амбаре стоят три лошади, одна из которых так мне родна. На них уже привязаны сумки с некоторыми припасами и спальными мешками на случай чего. Вешаю на свою кобылу сумку с накидками и обращаю внимание на сестру, которая ведет себя так отстраненно, что мне становится не по себе. — Агата, — мягко произношу я, делая шаг к ней. Девушка же отшагивает назад и смотрит на меня с недовольством, показывая свою оборонительную позицию. — Не подходи. — Сухо отвечает она мне. — Ты и без меня все прекрасно знаешь, так почему отстраняешься? — мой голос пропитан беспокойством и любовью к сестре, которую она сейчас откровенно отвергает, что ранит меня сильнее, чем могло бы. — Девочки. — напоминает Морок о том, что сейчас не лучшее время для разборок. — Проклятье, две минуты, Аарон, — цежу я, даже не оборачиваясь на него, чувствую его одобрительный взгляд и возвращаю все внимание к сестре. — Ты сидела рядом с ним, ты не сказала ни слова. — Я слышу обиду. — Ты ни разу не пришла, хотя знала обо всем. — Ты не знаешь, какова была моя реакция, Агата, не говори так, прошу. — Зато я знаю, какой ты человек, — ни капли открытости к себе я не вижу и не чувствую от нее, на мои глаза накатывают слезы, которые я умело сдерживаю и все-таки жду чего-то. — Алексия билась в истериках, едва ли не умоляла меня и Даниила пустить ее к тебе. Она, как и я не могли сделать ровным счетом ничего. — Я благодарна ему за поддержку и надеюсь на прощение, я и сама зла на себя за бездействие, но он прав, я не могла ничего. — Прости меня, — тихо говорю я, продолжая смотреть на сестру. Делаю шаг вновь и теперь она не двигается с места, я рада чуть ли не до слез, стискиваю сестру в объятиях, почти до хруста костей, я безумно счастлива увидеть свою сестренку в целости и невредимости, несказанно рада обнимать ее и понимать, что все обошлось.

***