В рамках приличия

      Дорога резко повернула влево, открывая вид на огромный особняк. Окруженный стрижеными деревьями и подсвеченный с земли он выделялся на фоне темнеющего неба, будто гряда заснеженных гор. Окна первого этажа переливались яркими огнями, отражающимися в стеклах припаркованных автомобилей. Уже на подъезде слышалась гремящая музыка.       Юн присвистнул, выруливая на свободное место. Справа ошеломленно выдохнул Сонхва.       — Ладно, хён, признаю: студсовет — это круто.       — Я как-то даже не думал, что тут так…       — Женись на ней, хён, — подался вперед Сан. — Серьезно.       — А нас точно не выгонят отсюда? — Уён взволнованно заерзал на своем месте.       — Нет, у меня приглашение на четверых, — ответил Хва, но по его тону казалось, что он и сам не верит, что его могли позвать на эту вечеринку.       Все они были не из бедных семей, но оказаться в таком месте было равносильно полету на Марс. Юнхо показалось, что он ужался до размера атома, настолько все вокруг было гигантским — и строения, и раскинувшийся перед особняком сад, и даже лестница, ведущая к парадному входу.       Усаны первыми вышли из машины, восторженно оглядываясь по сторонам, и принялись фотографировать друг друга. Юн последовал за ними. Он оперся о капот, и поднял взгляд в вечернее небо. Воздух здесь был чист и прохладен, а в вышине уже мерцали первые звезды. Сонхва устроился рядом.       — И чего ты грузишься? — спросил Юнхо, отыскивая намеки на знакомые созвездия.       — Не знаю. Все так сложно, — ответил Сонхва еле-слышно.       — Она тебе нравится?       — Да, — признался Сонхва. — Даже больше, чем просто нравится.       — Ты ей, судя по всему, тоже. Так в чем проблема?       — Где она, и где я…       — Хён, ты серьезно? — Юнхо повернулся к старшему. Хотелось схватить его за грудки и хорошенько встряхнуть.       — Я знаю, что ты скажешь.       — Неужели?       — Юно, это не просто увлечение, и мне недостаточно переспать с ней. Все гораздо серьезнее. Тебе трудно это понять, потому что у тебя свои взгляды на жизнь, а я не могу это достаточно толково объяснить…       — Хён! — перебил Юн. — Я, может, и не верю в то, о чем в романах пишут, но скажу так: если ты сам в своих чувствах уверен, не смей отступать. Какими бы ни были обстоятельства, ты должен ей признаться. Получится ли у вас что-то, никто не знает, гадалок среди нас нет, но вот то, что промолчав, ты будешь дико жалеть, я тебе предсказываю с вероятностью в тысячу процентов.       Сонхва не ответил, уставившись на свои ботинки. Воздух сотряс взрыв хохота.       — Усаны тут сейчас все разнесут, — вздохнул Юнхо. — Эй, народ, может, пойдем уже внутрь? — крикнул он влюбленной парочке, на что получил просьбу дать еще пять минут.       Из здания, накидывая на себя куртки и прикуривая, вышли незнакомые Юну парни. Они смахивали на старшекурсников, а один из них вполне мог быть айдолом: его лицо и фигура потрясали своей идеальностью. Юнхо почувствовал себя не в своей тарелке так же, как и в момент, когда Сонхва только позвал его сюда. Если бы не желание поддержать старшего, он бы с удовольствием остался дома и поиграл в приставку.       — Ва-а-а, — протянул «айдол», поравнявшись с Юном, — твоя тачка?       — Моя, — ответил Юнхо, стараясь не выглядеть слишком уж довольным.       А не светиться от счастья было сложно. Еще свежи были впечатления от того дня, когда мама потребовала его срочно поехать с ней по делам. Ничего не понимающему Юнхо пришлось прихватить с собой и Сана, с которым они плечо к плечу сражались с зомби. Запутанными путями госпожа Чон привезла сына и его друга в автосалон, где объявила, что Юн может выбрать одну из четырех моделей авто как запоздавший подарок ко дню рождения. Растерявшийся Юн и ошалевший от радости Сан несколько минут кружили между машинами, прежде чем до обоих дошло, что все всерьез. Юнхо сделал свой выбор и несколько дней не мог думать ни о чем кроме своей «малышки».       — Крутая, — «айдол» окинул автомобиль восхищенным взглядом, вызывая у Юнхо чувство гордости. — Зря не заходите, там полно красивых девчонок, — кивнул он в сторону особняка.       — Жаль только Ли Соджин не позвали. Я бы к ней точно подкатил, — сказал его приятель и сделал затяжку.       — Да ты так каждый раз говоришь! — засмеялись другие парни.       Компания двинулась вдоль автомобилей, подтрунивая над героем-любовником и уворачиваясь от его кулаков.       — Ну что, пойдем? — рядом возник Уён, уже успевший натянуть кардиган Сана. — А то я что-то замерз.       Сан наскочил на него со спины с выражением совершенной влюбленности на лице.       — Поспокойнее только чуть, хорошо? — попросил Сонхва. — Не хочется вытаскивать вас из неприятностей.       Получив клятвенные заверения Усанов в том, что они будут держать себя в руках и никак не выдадут истинной природы своих отношений, старший двинулся к дому. Юнхо завершал их маленькое шествие, пытаясь найти в себе хоть каплю обычного задора. Он любил развлекаться, даже очень, но перспектива провести вечер в толпе незнакомых людей не вселяла оптимизма. Он не знал, о чем говорить, если кто-то захочет познакомиться, и каких выходок можно ожидать от окружающих. Одно дело вечеринки их группы, и совсем другое — элита старших курсов и их друзья.       С этими мыслями Юн вошел за остальными в помещение, наполненное цветной дымкой, и сразу же потерял способность слышать что-то кроме музыки. Басы отдавались вибрацией в груди и желудке, в нос ударил запах алкоголя. Веселье было в самом разгаре: пока одни кричали и подначивали двух страстно соревнующихся в танцах парней, другие пытались попасть мячиками для пинг-понга в картонный стакан. За распахнутыми во двор дверьми виднелся бассейн, наполненный шарами, возле которого несколько девчонок выясняли отношения, тыча друг в друга пальцами и размахивая мобильниками. В полутьме одного из коридоров так страстно обжималась парочка, что сама собой возникла мысль, не на съемочную ли площадку фильма для взрослых они случайно приехали.       Сан с Уёном моментально растворились в толпе. Сонхва тронул руку Юна, привлекая к себе внимание, и что-то прокричал. Юнхо не расслышал, но выражению лица Хва понял, что тот его покидает. Оставшись в одиночестве среди незнакомцев, он привалился к стене, мечтая слиться с ней и остаться незамеченным. Он достал мобильник, проверил все соцсети на предмет непрочитанных сообщений, и, не зная чем еще себя занять, принялся открывать и закрывать рандомные приложения. Внезапно перед ним возникла девушка и, не говоря ни слова, потащила в круг танцующих. Упираться было бы глупо, и Юн последовал за ней, надеясь незаметно ускользнуть среди песни. Если бы ни каблуки, незнакомка вряд ли смогла бы достать ему даже до подбородка. Обхватив его шею тонкими изящными руками, она взглянула на него из-под полуопущенных длинных ресниц и прижалась потеснее.       На мгновение музыка смолкла, и девушка прошептала:       — Сейчас медленный танец. Диджей мой друг.       Полилась неторопливая мелодия, вызвав громкие вздохи разочарования парней. Некоторые девушки потащили своих спутников танцевать, к их великому неудовольствию, красноречиво читающемуся на лицах.       — Ты ведь Чон Юно, да? — спросила незнакомка.       — Откуда ты знаешь?       — В универе не так много красавчиков. По пальцам пересчитать можно.       Юнхо не знал, что на это ответить. Наверное, эти слова должны были ему польстить, но стало лишь неловко.       — Не ожидала тебя здесь встретить. Знаешь Даын?       — Не я, мой друг.       — Вот как? Что ж, тогда, получается, нам обоим очень повезло. Обычно она приглашает только знакомых.       — Да, повезло, — Юну хотелось, чтобы и танец, и разговор быстрее закончились, и он мог сесть в какой-нибудь темный уголок, где можно будет прятаться до конца вечера.       — У тебя есть девушка?       Юнхо едва не подавился воздухом. Вот так вот в лоб получить подобный вопрос он совсем не ожидал.       — Н-нет, — ответил он, краснея.       — Боже, ты такой милый, — засмеялась девушка и потянулась к его волосам, чтобы поправить прядь. — Не спросишь, как меня зовут?       — Как раз хотел, — нагло соврал Юн.       — Сон Ынгён. Наверное, слышал. Мой папа известный хирург.       — Может, слышал.       — О себе расскажешь?       — Да нечего особо.       — И как же вышло, что у такого красавчика девушки нет? — преувеличенно грустно вздохнула Ынгён.       «Сонхва, ты со мной не расплатишься за это».       — Как-то вышло, — пожал плечами Юн.       — Что-то здесь так душно. Проводи меня на воздух, пожалуйста.       В этот момент песня закончилась, и колонки вновь взревели оглушающей музыкой.       Прихватив по пути сумочку, Ынгён потащила его прочь от начавших бесноваться людей, чему Юн в общем-то был рад. Они вышли через парадный вход, и девушка уверенно направилась вдоль панорамных окон туда, где заканчивалась подсветка и начинался темный лес фигурных кустов. В полутьме, под тусклым свечением звезд они петляли с минуту, пока не вышли к увитой диким виноградом беседке. Как по волшебству из-за облаков выглянула луна, и открывшийся вид заворожил Юна своей сказочной мрачностью.       — Здесь нас никто не побеспокоит, — сказала Ынгён и сделала шаг к беседке. Причудливые тени от виноградных лоз легли на ее лицо, словно темная вуаль. — Чудесное место, правда?       — Ты же говорила, что раньше здесь не бывала, — заметил Юнхо.       — Нет, не говорила, — усмехнулась девушка. — Ну, чего ты застыл? Пойдем.       Юнхо помедлил пару секунд и принял приглашение.       Внутри оказалось просторнее, чем он ожидал. В центре красовался ажурный металлический стол — настоящее произведение искусства, по двум сторонам которого расположились скамьи ему под стать. Ынгён присела на одну из них и похлопала по месту рядом с собой. Юнхо с удовольствием расположился бы напротив, но обижать девушку не хотелось, и он устроился там, где ему предлагали.       — Итак, — произнесла Ынгён, глядя на него выжидающе.       — Что? — не понял Юн.       Вернее, ему хотелось бы не понимать. В призрачном свете глаза напротив сверкали отнюдь не праздным интересом к его персоне. Девушка подалась вперед.       — Чем займемся? — с ее плечика соскользнула лямка платья.       — Ни одной идеи, — пожал плечами Юн, все больше ощущая себя мышью в мышеловке.       — Здесь довольно прохладно, не находишь?       — Ты сама хотела воздухом подышать.       Наверное, это прозвучало грубо. Ынгён отодвинулась, поправила лямку и повела плечами от холода. Делиться с кем-либо одеждой у Юна не было ни малейшего желания, и если она на это рассчитывала, то зря.       — Я что некрасивая? — произнесла Ынгён плаксиво.       — Не говори ерунды, — вздохнул Юнхо обреченно. И надо же было так вляпаться! А дома ждала новая игра, не распакованная даже.       — Чон Юно, скажи честно… — начала девушка, но остановилась на середине фразы и вдруг подалась к нему, накрывая его губы своими.       Юн ощутил тепло, и мгновение это даже казалось приятным. Одно мгновение, пока успели сработать только ощущения. Когда же включился мозг, сделалось гадко. Юн оттолкнул от себя девушку, стараясь ненароком не причинить ей вреда.       — Зачем ты это сделала? — он и сам удивился, как строго прозвучал вопрос.       — Странный ты, Чон Юно, — Ынгён отсела как можно дальше, достала из сумочки сигарету и закурила. — Девушки сами к тебе на шею вешаются, а ты как статуя — холодный и бесчувственный.       Её слова кольнули, потому что соответствовали действительности, которую сам Юн объяснить пока не мог.       — Наверное, Соджин права, — продолжила девушка неприязненно усмехнувшись, и Юнхо напрягся, — и ты реально или импотент, или педик.       Юна окатило волной гнева. Он вскочил с места и почувствовал, как краснеет. Хотелось сказать в ответ что-то отвратительное, мерзкое, такое, чтобы Ынгён тоже ощутила тошнотворный горький привкус злости во рту. А еще лучше — закричать. Выругаться всеми бранными словами, которые придут в голову. Перевернуть стол и что-нибудь разбить. Юн порывисто выдохнул и, прежде чем гнев прорвется наружу, вышел из беседки и направился к машине.       Он сел за руль и откинулся на кресло, прикрыв глаза. Лицо горело. Все, что когда-либо происходило с ним, все те конфликты, что случались раньше, теперь казались смехотворно ничтожными. Соджин, гадская Соджин запустила щупальца в его жизнь и начала ее отравлять, выбрав настолько унизительный способ. Лишь потому, что он не захотел ее. Конечно, ведь в ней самой причины быть не могло! Наверное, ей даже в голову не приходило, что она может быть кому-то неинтересна. Он дурак, что лил ей в уши мед, называя красавицей. Да, она бесспорно потрясающа внешне, но…       Юн запутался. Соджин должна была ему нравиться. Он должен был желать ее тогда. Равно как и Ынгён вполне могла бы стать его любовным приключением на пару ночей. Они обе объективно были очень привлекательными. Возможно, где-то в глубине сознания он чувствовал, что они стервы, поэтому ему и не хотелось иметь с ними дело? Ведь вообще-то он хотел близости. Его гормоны отнюдь не спали, и фантазии подчас выходили далеко за рамки просмотренных порнофильмов, побуждая уединяться, чтобы сбросить напряжение. Может, он в себе не уверен? В том, как вести себя в постели. Теорию он знал отлично, но практика ведь могла преподнести сюрпризы, и не факт, что приятные.       «Ты так и останешься девственником до конца своей жизни, Чон Юно».       Тяжело вздохнув, Юн достал начатую бутылку колы и осушил ее. Как бы там ни было, теперь ему предстояло бороться со слухами, которые скоро оплетут паутиной весь университет. И какую тактику — молчаливого безразличия или активного отрицания — применить он пока не знал.       Зазвонил телефон. Увидев на дисплее имя старшего, Юнхо забеспокоился. Ему не хотелось возвращаться в дом.       — Где ты? — голос Сонхва был еле различим за шумом.       — В машине сижу, — ответил Юн, стараясь не выдать голосом свое скверное настроение.       — Отлично, мы идем.       Юн почувствовал облегчение, хоть сердце и подсказывало, что что-то тут не так.       Сонхва вышел из здания, чуть ли не за шиворот волоча за собой Сана и Уёна. Те уже не выглядели веселыми и беззаботными как в тот момент, когда Юн видел их в последний раз.       — Что случилось? — спросил Юнхо, как только все оказались внутри.       Усаны скорбно молчали.       — Кое-кто чуть не спалился, — Хва сердито глянул на младших.       — Прости, хён, — робко ответил Уён и вжался в кресло.       — А у тебя как дела? — поинтересовался Юнхо, отвлекая старшего от приунывшей парочки.       Сонхва поджал губы и опустил взгляд.       — Ясно. Так себе вечер выдался, — подытожил Юн, заводя машину.       — Поехали домой, — почти беззвучно прошептал Сонхва.       — Лучшее предложение за вечер.       Он лежал на постели, наверное, с час, даже не удосужившись снять верхнюю одежду. В груди щемило. Слухи поползли по университету, а Юн так и не решил, что с этим делать. Столкнувшись с неприкрытыми насмешками, он осознал, что совершенно безоружен. Это вышибло почву из-под ног. Весь вечер он бесцельно нарезал круги по городу, стараясь отвлечься, но оказавшись дома, вновь впал в прострацию. Руки опускались. Как защитить свое имя он не знал, равно как и понимал, что хладнокровно игнорировать издевки в свой адрес ему не по силам. Он боялся однажды сорваться и начистить кому-нибудь лицо. Что было делать? Рисовать плакаты с оправданиями? Устроить прилюдную оргию? Перевестись в другой университет? Или вообще уехать из страны? Голова разрывалась. Слабым огонечком где-то на горизонте сознания мерцала надежда на то, что мерзкая сплетня скоро всем надоест и про него благополучно забудут, но верилось в это с трудом.       Забудут? Ни тогда, когда ты почти двухметровая шпала с плечами шириной в дверной проем, ни тогда, когда тебя видят в компании лишь других симпатичных парней, ни тогда, когда ты избегаешь свиданий, как огня, и уж тем более ни тогда, когда ты, черт возьми, перешел дорогу одной из самых популярных сплетниц, на фотографии которой капают слюной и первокурсники, и выпускники.       Положение осложнялось еще и тем, что ему совершенно некому было излить душу: Сонхва с той проклятой вечеринки ходил сам не свой, не желая делиться тем, что конкретно произошло, а Сан пропал с радаров прошлым вечером, добавляя беспокойства игнором звонков и сообщений. Он собирался объясниться с родителями, и потому сценарии произошедшего рисовались невеселые. Его бойфренд тоже не отвечал.       Юн сел, и комната покачнулась. Ему нестерпимо было находиться дома, но больше всего его убивало одиночество. Ему нужно было с кем-то поговорить. Пусть не о его проблеме, о чем угодно — погоде, футболе, кузнечиках или бермудском треугольнике — неважно.       Он достал из кармана куртки мобильник и проверил переписки. Все игнорировали его. Друзей не было онлайн уже много часов, а вот братец был в сети и прочел его очередное сообщение, не ответив на него так же, как и на все предыдущие.       Еще одна головная боль.       С тех пор, как Юн сдал проект и получил за него высокий балл он ждал, когда же Чонхо загадает свое желание, и от него можно будет с чистой совестью отделаться, но младший не торопился. Он будто издевался, заставляя Юнхо постоянно чувствовать себя в напряжении. Каждый день Юн думал о том, что в любой момент брат выкинет что-нибудь эдакое, и придется, бросив все, лететь исполнять его требование. В итоге Юнхо начал сам просить его что-нибудь решить. Ответ был тот же. Вернее, никакого ответа не было. И даже дверь Юну теперь не открывали.       «Вот же засранец», — вздохнул Юн и перевел взгляд на время.       Близилась полночь.       Комната давила на него. Гораздо лучше он ощущал себя за рулем, запутанными путями петляя по городу, поэтому решение еще немного развеяться казалось единственно верным. Он медленно встал, потягиваясь и зевая, нащупал дверную ручку и, выйдя в коридор, тут же с кем-то столкнулся. В полутьме он различил невысокую коренастую фигуру брата. И насколько он мог судить, тот тоже был одет не в пижаму. Юн выставил вперед руку, преграждая путь.       — Куда-то собрался?       — Да, в библиотеку, — буркнул Чонхо, отталкивая его.       Юнхо усмехнулся.       — На свидание что ли? Могу подбросить.       — Не стоит.       — Да ладно тебе. Боишься, уведу твою подружку?       Чонхо приглушенно засмеялся, и Юн с удивлением отметил про себя, что, похоже, впервые слышит его смех.       — Это вряд ли, — ответил младший, ступая на лестницу.       Юнхо последовал за ним. Вместе они вышли из дома и одновременно глубоко вдохнули прохладный апрельский воздух.       — Долго еще намерен меня с ума сводить? — поинтересовался Юн как бы между делом.       — В смысле?       — В смысле, когда ты там загадаешь уже свое несчастное желание?       — Не знаю, — в голосе Чонхо не слышалось ни капли издевки. — Я его не придумал еще.       — Серьезно?       — Абсолютно.       — Не устаю тебе удивляться.       — Может ли это значить, что ты постоянно обо мне думаешь? — в лунном свете было заметно, как Чонхо улыбается.       Он подтрунивал над ним. Самым откровенным образом подкалывал! И что нашло на этого ребенка?       — Тебя клоуны покусали что ли? Шутник, — скривился Юн.       — Предпочитаешь, чтобы я ходил с каменным лицом?       — Да мне все-равно как-то, просто странно, — они все еще стояли возле дома, и Юну отчего-то стало неловко. А потом он предложил, сам того не ожидая: — Хочешь, покатаемся?       Он уже успел пожалеть о своих словах, но Чонхо, поправив капюшон толстовки, вдруг утвердительно качнул головой. Юн подумал даже, что ему, наверное, показалось, но младший уверенно зашагал к гаражу.       Они раздобыли холодный американо и молча колесили по полупустым улицам. Кое-где на глаза попадались небольшие компании еле стоящих на ногах людей в помятых деловых костюмах, мимо то и дело проносились такси, город светился множеством огней, и было странно осознавать, что многие уже спят в преддверии следующего рабочего дня. Странная неловкость, сковавшая Юнхо поначалу, понемногу отступила. Чонхо не приставал с вопросами, не заставлял рассказывать о переживаниях или успехах в учебе, и его присутствие помогало не чувствовать себя одиноким. Это здорово напоминало ощущения от поездки в автобусе, только было еще лучше, ведь направление Юн мог выбирать сам. Он поглядывал на брата, задумчиво вертящего в руках стаканчик с кофе, и жутко хотел потрепать его по волосам, как котенка. Даже его губы, вытянутые «уточкой» не бесили, а скорее умиляли. Чонхо ведь шел куда-то, но изменил свои планы, чтобы поехать с ним. И в душу не лез. В сердце теплилось что-то сродни благодарности.       Наконец, Юн остановил машину и заглушил мотор. Они оказались на смотровой площадке, с которой открывался неплохой вид на город.       — Это уже на свидание смахивает, — произнес Чонхо, ловя губами пластиковую трубочку.       Юнхо засмеялся. Впервые за несколько дней ему действительно этого искренне захотелось.       — Спасибо, — наконец сказал он, немного успокоившись.       — За что? — недоуменно уставился на него младший.       — За то, что… Не знаю, просто спасибо, — Юн действительно не мог объяснить что чувствовал.       — Оке-е-ей, — по-прежнему непонимающе протянул Чонхо.       — Может, выйдем, воздухом подышим?       — Ну, давай.       Юн оперся о перилла, вглядываясь вдаль. Сеул мерцал, подражая звездам на небе и затмевая их. До смотровой площадки едва долетали звуки города, отдавая это место во власть ветра, шумящего в ветвях деревьев. Чонхо, все так же с кофе в руках, устроился в нескольких шагах от Юна, прислонясь к периллам спиной.       — Хорошо здесь, да? — сказал Юнхо негромко.       — Угу.       Они снова замолчали на пару минут, затем Юн повернулся к брату и задумчиво произнес:       — У тебя же есть нормальные шмотки, как эти, почему же ты обычно как монах одеваешься?       — О моде поговорим?       — Нет, ну серьезно? Так нужно поддерживать образ отличника?       — Может, мне нравятся костюмы?       — И поэтому, пока отец не видит, гоняешь в рваных джинсах?       — Папа тут ни при чем.       — Неужели?       Чонхо отпил из стакана.       — Ладно, ты прав, наверное, — признался он, наконец.       — Я тебя обидел? — напрягся Юн.       — Нисколько.       — Хорошо.       По верхушкам деревьев пробежал ветер, ветви зашелестели, будто тихое море.       — Как книжка, кстати? Дочитал?       Чонхо поперхнулся, и Юн поспешил спрятать улыбку за воротом куртки.       — Ты мне это всю жизнь теперь вспоминать будешь?       — Извини. Просто это жутко смешно. Не ожидал, что ты любитель подобного жанра.       — Я люблю разную литературу.       — Это я уже понял.       — Иди ты, — Чонхо надулся и повернулся лицом к городским огням.       — Клянусь, я никому не расскажу, — Юн приложил ладонь к сердцу.       — Угу.       Послышался шум, и мимо них вниз по склону пронеслось такси.       — И как давно, — начал Юнхо, запнулся, но все же продолжил, — и как давно ты понял, что тебе нравятся парни?       Чонхо поежился.       — С чего бы мне с тобой откровенничать? — он смотрел прямо перед собой, но поза его сделалась напряженной, руки слегка задрожали.       — Хм, не отрицаешь, — заметил Юн.       Он явно забрел на опасную территорию и вообще вел себя бестактно. Сам радовался, что брат ни о чем не расспрашивает, и сам же засыпал того вопросами. Такими личными вопросами. Будь он на месте Чонхо, послал бы себя очень далеко. Но почему-то так и подмывало произносить то, чего не следовало, будто черти дергали за язык.       — Но и не подтверждаю, — заупрямился Чонхо. — Мы с тобой не настолько близки, чтобы обсуждать подобное.       — Тут не поспоришь, конечно, — Юнхо задумался. — А откровенность за откровенность?       — Пф… — Чонхо, по-видимому, его жизнь не интересовала.       — Ох уж эти младшие братья, — делано вздохнул Юн.       — В нас с тобой родства не больше, чем у антилопы с крокодилом.       — Технически — да. Но ты же сам понимаешь, как обстоят дела. Так что, хочешь ты того или нет, а общество считает нас братьями. И мама мечтает, чтобы мы дружили.       — А ты? — Чонхо, наконец, посмотрел на него. — Хочешь этого?       — Думаю, для начала было бы неплохо перестать ненавидеть друг друга, — Юн и сам не верил в то, что говорил. Он предлагал мировую человеку, который еще недавно доводил его до белого каления.       — Я уже говорил, что не испытываю к тебе ненависти. Ты сам так решил почему-то. Да, в восторге от того, что наши родители съехались, я никогда не был, но ведь мы с тобой в равном положении.       — Чего ж тогда шарахался от меня?       — Ну, знаешь, у меня был свой уклад жизни, а резко менять все не очень-то просто. К тому же ты смотрел на меня так, будто в любую минуту готов распилить на части.       Юнхо снова засмеялся:       — Я, правда, так устрашающе выглядел?       — Угу. Я уж думал, что лучше бы скрипкой занимался, ею хоть отбиться можно.       Юн продолжал хохотать. У Чонхо обнаружилось неплохое чувство юмора, и в целом он больше не выглядел бездушной каменюгой. Скорее вполне милым парнем со своими тараканами в голове. У Юна и самого заморочки имелись. На душе стало вдруг так легко, как будто свалился многолетний груз.       — Мне и вправду частенько хотелось тебя придушить.       — А теперь что изменилось?       — Не знаю. Мы… поговорили? Черт, реально, мы просто поговорили. Сколько — год? Да, почти год мы вообще не разговаривали друг с другом. И до этого, — Юнхо вдруг осознал всю абсурдность их поведения. — Блин, Чхве, почему мы просто не могли поговорить с тобой все эти годы?       Чонхо смотрел на него прямым открытым взглядом, от которого по спине побежали мурашки.       — Полагаю, у тебя всегда находилась для этого компания, — предположил он. — Я ведь младше.       — Может быть, может быть, — пробормотал Юн, погружаясь в себя.       Все это было так глупо. Они постоянно пересекались на семейных вечерах, потому что их отцы вели общие дела, но после того далекого нелепого случая даже не подходили друг к другу. И кто из них был большим упрямым дураком? А потом в его жизни появились Сан и Сонхва. Не было смысла как-то примиряться. Да, наверное, в этом все дело. И все-таки глупо. Ведь они продолжали сталкиваться почти до четырнадцати лет, пока семья Чхве не поднялась выше на несколько ступеней социальной лестницы.       Юн вернулся в реальность и тут же стушевался под пристальным взглядом Чонхо.       — Что, у меня рис к щеке прилип? — попытался он пошутить.       Ничего не говоря, Чонхо двинулся к нему, подходя почти вплотную. Юнхо внутренне сжался, не понимая собственную реакцию. Младший остановился в шаге от него и заглянул в глаза. Юн всеми силами боролся с желанием отвести взгляд и старался дышать ровно, успокаивая встрепенувшееся сердце.       — Рад, что мы хоть что-то прояснили, — сказал Чонхо, наконец. — Завтра на пары, поехали назад?       На дорогах тут и там начали встречаться мусоровозы и уборочная техника. Люди в спецодежде, словно муравьи, сновали туда-сюда, наводя порядок. Город готовился к новому дню. Часы показывали без четверти пять, убивая всякую надежду выспаться. Чонхо задремал, забавно съехав по сидению и надув губы, и Юн сделал еще несколько кругов, прежде чем подъехать к дому, потому что не хотел его будить. Волнение в груди почти улеглось, но вспоминая выражение лица младшего, когда он подошел к нему на смотровой, Юн ощущал, как внутри вспыхивает и гаснет что-то ранее незнакомое. Болезненно-приятное.       Чонхо вдруг завозился и открыл глаза.       — Приехали? — волосы на затылке примялись, делая его похожим на взъерошенного воробья.       — Да, — улыбнулся Юн и протянул руку, чтобы поправить его прическу.       Они как можно тише вошли в дом и, убедившись, что никого не разбудили пиликаньем входной двери, на цыпочках поднялись на второй этаж. Прямо как нашкодившие школьники. Обоих разбирал смех, и они давились им, приказывая друг другу молчать, прижав пальцы к губам. Наконец они оказались в том крыле, где находились их комнаты.       — Спасибо, что поехал со мной, — прошептал Юнхо. Ему все еще не верилось в то, что они, похоже, поладили. Как-то резко и неожиданно это вышло. Думалось, что он вот-вот проснется, и это окажется сном, а младший, как и прежде, будет глядеть на него сычом.       — Спасибо, что предложил, — Чонхо открыл дверь своей спальни и вдруг остановился. — Чон…       — А? — Юнхо тоже замер, приоткрыв дверь.       — В пятнадцать.       — Что? — не понял Юн.       — Ответ на твой вопрос. Мне было пятнадцать.       Чонхо скрылся в своей комнате, оставив Юна переваривать услышанное. Пару секунд тот не мог понять, а потом его бросило в жар. Он уперся взглядом в закрытую дверь чужой спальни под оглушающий аккомпанемент собственного сердцебиения.       Так значит, он был прав, и Чонхо по мальчикам. Вот только неясно было, почему его это так взволновало.