Ступай в мою ловушку

Дик натянул поводья и остановил коня. Тот недовольно фыркнул и ударил копытом по разбитой плитке. Ричард опасливо заозирался. Страх застлал глаза, и юноша не заметил, как заехал в трущобы. Обшарпанные, а местами и заколоченные дома щерились из темноты неровными облезлыми стенами и оборванными ставнями. И тишина. Дикон слышал лишь сопение коня и через раз собственное сердце. Кровь стыла в жилах при взгляде на непроглядную тьму в проходах и под козырьками, казалось, что вот-вот вылетит вурдалак и разорвет на куски. Ричард судорожно вздохнул, покрепче сжал пальцы на луке и медленно вылез из седла, кубарем свалившись на землю. Его била крупная дрожь, отчего он даже дышать позабыл на мгновенье, колени тряслись и ноги не слушались. Дик обхватил дергавшиеся плечи руками и плотно сжал их. Не помогло. Глаза загорелись, ещё немного, и он переступит через ту едва заметную черту, где начинается истерика. Мгновенное виденье: мелькнул силуэт разрывающих плоть когтей, красных глаз, горевших закатным пламенем из тьмы. Ричард скрипнул зубами и глубоко вздохнул. По щеке прокатилась предательская слеза. Что в этот момент он оплакивал? Жизнь загубленную свою. Пятнадцать убийств и первый маршал. Теперь Окделла из-под земли достанут и обратно в неё закопают, предварительно помучив! Дик ещё раз вздохнул и мигом замер. Волосы на голове зашевелились от гулкого эха. Кто-то крался. «Это оно!» — промелькнуло в голове. Рука сама вытащила шкатулку и перехватила поудобнее. Вурдалак, как и человек, явно незастрахован от перелома челюсти! Дик надеялся, что это так… Тело мигом перестало трястись, юноша натянулся не хуже струны мандолы. Он тихо прошёл к углу, прятавшему закатную тварь. По ту сторону шум тоже стих. Притаился. Надо бить быстро или юноша останется без головы! Дикон резко выпрыгнул и так и замер с поднятыми рукой и шкатулкой. Над его головой нависла чёрная палка, походившая на черенок. Ричард быстро перевел взгляд с палки на того, кто её держал. Встретился с таким же ошарашенным взглядом. — Джастин? — Ричард? Молодые люди выпалили одновременно на одном дыхании. Первым отмер Придд. Он спрятал черенок за спину и сделал вид, что ничего не произошло. Дик чуть помедлил, но тоже убрал своё импровизированное оружие. Они простояли так несколько минут, не смея посмотреть в сторону друг друга. — Как ты здесь оказался? — донеслось от Дикона. Голос сорвался и в конце стал задушенным. — Да так, скрывался от висельников, — Джастин прикусил нижнюю губу и замолчал. Резко, точно хотел убедиться, что никто не крадется, покосился по сторонам. Он хотел оглянуться, но что-то мешало. Или кто-то! Неужели подозревает? Ричард зябко передернул плечами и опёрся об стенку. Ноги едва не подкосились. — Ты чего? — Придд заметил странные телодвижения знакомого. И только потянул руку, чтобы подхватить его… — Ничего, — сухо кинул Окделл, выпрямившись. — НИЧЕГО! — он еле-еле оттолкнул себя от стены, не заметив жеста помощи. Страх и ужас снова застлали горизонт чёрными облаками, и среди тьмы то там, то сям мелькали два алых огня и скрежетали когти. Джастин жестко схватил юношу за плечо и дернул, приводя в порядок. — Ты уверен, что ничего? — серьёзно спросил спрут. — На тебе лица нет… Точно закатных тварей увидел… — А если и так! — внезапно даже для себя рыкнул Дик. — Тебе какое дело? — он смахнул с плеча руку Джастина и отошел от него на пару шагов. — Мне ни помощь, ни сочувствие не нужно. Иди, куда шёл… — ещё сделал несколько шагов назад. Саданул рукой об косяк, боль немного отрезвила и заставила заткнуться. Спрут опасливо осмотрелся. Ричард поднял шуму, а это опасно! Мало ли, кто их мог услышать! — Герцог, успокойтесь! — зашептал Придд. — Иначе нас обнаружат… Причем, не только мои, но и твои недруги. А то и все сразу. И нам будет несладко в таком случае!!! — Джастин втянул голову в плечи от собственного голоса. Он сам забыл, что орать не надо. — Комендант, будь он проклят, похоже, разнёс по определенным кругам о моем побеге! — чуть тише закончил он. — На висельном дворе переполох по сему поводу. Парни замолчали. Повисла пауза. — Извини, — едва слышно пробурчал Дик, потупив взгляд. — Не знаю, что на меня нашло! — Полно, — кинул Придд. — Мы оба в напряжении! Ты куда собираешься деваться? — он опёрся локтем об косяк и снова осмотрелся. Ричард пожал плечами. Покачал головой. А куда он может деться? Пока над ним висит смертоносная тень, имя которой вурдалак, всем его близким и друзьям лучше держаться от него как можно дальше. — Домой? — предположил Придд. — Точно нет! — резко отрезал Дикон, неоднозначно поежившись и отвернувшись от спрута. — К знакомым? — У меня их больше нет! — Эм… — Джастин несколько растерялся. Вариантов отступления больше не нашлось. Да и нужно больно ему знать, куда денется бывший сокамерник? Наверно, да! Из соображений собственной безопасности. Не стоило забывать, что молодые люди сейчас на свободе и что теперь истинная личина каждого из них способна сыграть с ними злую шутку. — Я право не знаю, куда мне деваться! — признался Ричард. — Он меня найдет… — юношу точно иголкой укололи между лопаток. Он осекся и прикусил край губы. — Кто? — спрут понял по быстро меняющимся интонациям, что знакомый напуган до смерти. — Хотя погоди, ты говоришь, что не знаешь куда себя деть… Может быть, со мной на вольные хлеба? — нет, лучше знать, кто дышит в спину твоим знакомым, а то не известно, насколько тот, кто охотится на Окделла, может оказаться заинтересован Приддом. — Нет, — снова отрезал Ричард. Он отвернулся и отправился к коню. — Почему? — спрут потихоньку пошел за Диком. — Ты же сам сказал, что… — А до этого я сказал, что не нуждаюсь в чьей-то помощи, — грубо перебили Джастина. — Кто тебя ищет? — Ты мне не поверишь! — Ричард остановился, но в сторону спрута так и не осмелился посмотреть. Не хотелось показывать всего страха, пусть часть уже выплыла со сбивчивой речью и лихорадочным взглядом. — И лучше тебе ничего не знать и держаться от меня подальше. Джастин только пожал плечами. — Сударь, может быть, по мне и не скажешь, но я был и остаюсь человеком чести, а это, знаете ли, о многом говорит. Дикон обернулся, не понимая, к чему ведет Придд. И зачем он упомянул про людей чести? — И, если вы отказываетесь от большой помощи, то я просто обязан навязать малую! Например, пригласить на завтрак! — и на лице проскользнула лукавая улыбка. При упоминании еды Дик позеленел. Перед глазами снова мелькнула картина с разорванным горлом и красными, горящими бешенством глазами. Однако Джастин истолковал предобморочное состояние собеседника, как безоговорочное согласие. — Ночь! — остервенело заметил Окделл. — Я знаю место, где в это время работают! — чего Придд добивается? Или он и половины не слышал, что пытался донести до него Дикон?! Герцог подозрительно посмотрел на спрута. Не нравился он Окделлу, ох, как не нравился! Но Оллария ему с её ночными жителями тоже не нравится, да настолько, что он готов потерпеть общество Джастина. Даже если все те слухи, что ходят о нём, правда. Да что там, если сейчас сам Леворукий на завтрак пригласит, юноша согласится, главное подальше от вурдалаков всех мастей. — Ладно, но потом я еду своей дорогой, а ты своей. И… — Дик запнулся, не зная, как бы правильно и выразиться. В любом случае прозвучит глупо! Но не сказать нельзя. — Джастин, если вдруг заметишь тень… Просто бесхозную тень… Беги без оглядки!!! Спрут кивнул и развернулся на пятках. — Коня оставь! Он там не пролезет, — кинул через плечо Придд. — Так что потом ты пойдёшь, а не поедешь! — В смысле? Куда мы идем? — Окделл снял удила и забросил их в сторону. Так-то ему попался морисск, значит умный, домой дойдет, ну, или до той конюшни, где его хозяева держат. Ответа на свой вопрос он так и не получил, однако до юноши и так всё дошло: Придд вывел их из города и окольными путями провёл до небольшой таверны на отшибе. По началу Дик шарахался от каждого звука, потом пришлось себя уговаривать не обращать внимания. Как раз мешочек с омелой грел карман куртки. И на входе в теплую и светлую таверну юноша более-менее успокоился. Зелень с лица пока не торопилась уходить, но благо сознание перестало играть с глазами. Спрут высмотрел место под лестницей и незаметно юркнул туда, потащив за собой и Окделла. Никто из присутствующих не посмотрел на новоприбывших и на мгновение, что ещё больше выглядело странным. Джастин прошёлся по местным цепким взглядом, как ювелир, ищущий среди гранатов рубины. Покачал головой своим мыслям и вернулся к Ричарду. — Нам повезло, моих знакомых здесь нет, — заключил он. — Кроме хозяйки, но она женщина добрая, не выдаст! — Тебя не выдаст? — Окделл насторожился. — Нас обоих… Не переживай, мои друзья, её друзья… Главное, муженьку её не попасться на глаза. Ух, тот ещё коновал! Тьфу ты… Конюх! И в кумовьях у Хуана числится. Ещё немного, и герцог был готов вылететь отсюда стремглав, и плевать, что не по чести. Терять голову за то, чего не делал, тоже не по чести! — И при этом ты считаешь таверну самой надежной? — не без скепсиса переспросил юноша, косясь то в одну сторону, то в другую. — Да… Пако по субботам в столице пропадает, а сегодня… Суббота… Кхм, то есть, почти начало недели, но пока солнца нет, то всё же суббота! — терпеливо пояснил спрут. Что ж, бывший граф, вероятно, лучше знаком с местами, где имеется возможность отсидеться. — Может быть расскажешь, как ты попал за решетку? — вдруг предложил Ричард. Официальную версию Окделл уже слышал. Сейчас источник стал недостоверным, остается изучить историю от первых лиц. — А?.. — Придд несколько опешил, но быстро взял себя в руки. — Просто так не расскажу, — он хитро усмехнулся. — И чего хочешь? — не отставал Дик. Знать, с кем имеешь дело, полезно! Особенно, если сидишь с весьма подозрительным типом за одним столом. — Расскажешь, кто тебя преследует… — Ты мне не поверишь! — Я это слышал, хочу подробностей! — Придд не просил, он требовал. Требовал очень спокойно, но от оного спокойствия становилось не по себе. На такие «просьбы» не отказывают! — Вурдалак, — Ричард осекся и прикусил быстро язык. Лицо переменило цвет с бледно зелёного до мертвенного синего, а то и вовсе посерело. К горлу подполз комок. Наверно, и глаза остекленели, раз юноша не сразу заметил, что перед его самым носом щёлкают пальцами. — Очень смешно, но Айнсмеллеру ты чем не угодил? — спрут пододвинул к Ричарду кружку с дымящей жидкостью. Неподалеку мелькнули цветастые юбки подавальщицы. Чудно, Дикон не заметил, как к ним подошёл человек. Хорошая из герцога мишень для мстителей и наёмников. — Это ещё кто?! — Окделл даже фыркнул. — Ну… Был такой офицер, служил себе в Эпинэ, попался на казнокрадстве, и сразу разжалован… — спрут сделал паузу и залпом выпил всю кружку со странным напитком, закрыл глаза, да с таким выражением лица, точно эти самые глаза решили его покинуть. — Пропал, короче, он после того случая. На висельном дворе обосновался. И знали его под именем: «Вурдалак», правда, сейчас он поднялся на пики висельной иерархии, так что псевдоним уже не его. — Тогда это не он, если, конечно, твой Айнсмеллер не имеет пару длинных клыков, — юноша не знал, радоваться ему или ещё больше нервничать. — Клыков у него нет, зато руки длинные. Но это интересно. В столице появился новый человек, готовый потягаться со старым вурдалаком?! — Прошу, не надо повторять это мерзкое слово! — едва не взмолился Ричард. Ему уже не хватало воздуха, всюду начали снова мерещиться тени, даже своя собственная заставила развернуться и шарахнуться. Придд поднял руки, сдаваясь. Реакция собеседника перестала забавлять. — Ладно, я больше не буду тебя расспрашивать о твоем преследователе, — спокойно донёс Придд до Окделла. — Ты лучше приходи в себя быстрее и слушай, что я скажу: Агарис! Герцог вопросительно взглянул на Джастина. — Я еду в Агарис. Давай со мной! — Тебя не выпустят, — пусто буркнул Ричард. — Выпустят, и тебя тоже… Главное, поторопиться. Эспера есть? — Есть. — Славно. — Причем здесь это? — Дик всплеснул руками и едва не столкнул со стола кружку. — Пасха скоро, балда ты! Эсператисты устроят поход до святого города, а мы присоединимся под видом добровольцев, — Придд едва сдержался, чтобы не треснуть юношу по лбу. — Это бред… — Ричард покачал головой и поджал губы. — Дикон, — протянул Джастин. — Ты понимаешь, что такое эсператист в Талиге? Ричард нахмурился. — Кардинал им разрешает жить в Олларии только затем, чтобы с эсперадором не портить отношений! — мило подсказал спрут. — Да пойти с ними в Агарис, это сродни амнистии. Как говорится, провинившийся всё понял и осознал. — И не боятся они, что среди них окажется мерзавец или убийца? Спрут усмехнулся и откинулся на спинку стула. — Ты какой-то неправильный Окделл! Ты сейчас непорочность истинного эсператиста поставил под сомнение. — Я говорю о том, что тот человек может соврать. Люди склонны к тому, чтобы обманывать… — Ратонья тетя, — выругался Джастин. — Четырежды ратонья тётя! Ричард, ещё немного, и я начну сомневаться в тебе. Ты сейчас должен был уверовать в мой план и в то, что именно эсператистов хранит Создатель, и что он же защитит своих детей от лихих людей! Ты что, как в тюрьму попал, забыл всё на свете? — спрут прищурился и через мгновенье начал осматривать зал. Дикон вдохнул побольше воздуха, щеки запылали и в голове только пронеслось: «Дурак!». И как же он мог забыть такую маленькую деталь, точно не Окделл он?! — Ты понимаешь, что это кощ… — Дикон не успел договорить, собеседник нырнул не хуже своего гербового животного под стол. — Ты чего тво… — Придд и его затянул под стол, да ещё и цыкнул в лицо. — В чем дело? — шикнул Дик на товарища по несчастью. — Чума на наши головы свалилась! И имя ей Пако! — едва слышно ответил Придд. — Увидит он, узнает Хуан. Дик мигом представил, что с ним сделает префект, как только завидит. Картины вышли настолько красочными и многообещающими, что юноша уже готов решиться на самый безумный побег, вплоть до рытья тоннеля. Прямо с того места, где они сидят. Спустя несколько минут Джастин откинул немного полог скатерти и выглянул. — Быстро бежим, он вышел, — скомандовал спрут. Несомненно, со стороны будет смотреться весьма и весьма странно, что двое молодых людей вылезают из-под стола, однако местное общество, похоже, совершенного не заинтересовано в том, что творится у них под боком. Иного объяснения Окделл не смог найти при секундном взгляде на безучастные лица постояльцев. И только на улице, когда таверну закрыли полуголые ветки леса, Джастин пояснил: — Это место, конечно, самое безопасное в черте Олларии. Здесь столько людей проездом, что почти никогда ни до кого никому нет дела, — он мешал слова с тяжелым дыханием. — Однако, если Суавес как бы невзначай спросит у Пако, не видал ли он особо опасный синьоре, — молодой человек заговорил на манер кэналлийца. — То тот ему расскажет буквально о каждом постояльце. — Не удивляюсь, морисски, видимо, друг за друга держатся, — Ричард схватился за раскалывающийся бок. Голова болела до мушек в глазах, а вместе с ней и добрая часть внутренностей. Те грозились выползти наружу при любом удобном случае. — Что ты, что ты!!! — горько рассмеялся Джастин и уселся прямо на землю. — Там просто небольшая компания есть, которую связывает общее прошлое. Вот и всё! Все служили у Алваро Алвы, ну, а сейчас просто держатся друг друга. Ричард опустился напротив спрута и внимательно посмотрел ему в глаза. — Мне почему-то кажется, что ты знаешь много. Ты из-за этого за решеткой оказался? Узнал тайну Манриков? — Эм… Нет, всё достаточно сложно. И мне по-настоящему стыдно за то, что я наделал. Эх, ладно, слушай. Сразу после Фабианова дня я попал на службу к Эмилю Савиньяку, он тогда только начал осваиваться в роли капитана королевской охраны. И я тоже начал осваиваться. Правда, несколько иначе. В гостях у баронессы Капуйль-Гизайль имел несчастье познакомиться с Салиганом. Редкостная неряха! — Джастин скривился и передёрнул плечами. — В виду своей юношеской вспыльчивости поспорил я с ним, что якобы переиграю его в карты. Эм, тут стоит сказать, что меня спровоцировали, но сие пустое. Я был редкостным идиотом, представляешь, вырвался из-под отцовского гнета, свобода, новая жизнь, столько перспектив в будущем. Ага, разбежался я тогда!.. — он горько усмехнулся и уронил голову. — Проигрался я ему в пух и в прах. И должен был неделю тягать ему Дурную кровь… Это вино такое. Эх, вот же каналья! Но этот проигрыш мне больше принёс, чем выигрыш. У Салигана дома собирались всякие отбросы с висельного двора, в том числе и Уолтер Айнсмеллер. Они ему тащили разного рода информацию… Понятия не имею до сих пор, почему висельники с ним дела имели. Зато благодаря своему открытию мне удалось столько с графом проблем во дворце решить, зачастую мы их пресекали ещё в зародыше… Сам подумай, заговоры, отравления, покушения… В этом месте можно было узнать всё, буквально всё. И вот, монсеньор мне пророчит хорошую карьеру, отец светится, как начищенный эскудо. Да что там, я был готов уже идти спрашивать благословление у синьора Филиппа на брак с его дочерью… Но тут Леворукому, видимо, надоел я: приносит мне камердинер в один вечер письмо. Его отправительница очень настаивала на встрече. Я а, как истинный дворянин и человек чести, не смог отказать. Тем более, королеве… — Джастин покрутил головой из стороны в сторону и перешел на заговорщицкий шёпот. — Ох, Ричард, коварней женщины не сыщешь ни на этом, ни на том свете. Как она ворковала над моими ушами, сколько лжи она в них влила. Просила о дружбе, а сама околдовывала сладкими речами. Ручки заламывала, жалуясь на измены мужа… Но да ладно, ызарг с ней! — молодой человек махнул рукой, как бы отгоняя от себя прочь образ королевы. — И я… Я… Идиот до мозга костей верил в этот бред… Всё отринул… Всё бросил в топку, лишь бы не дать погубить, как на тот момент мне казалось, самую идеальную женщину. Пленницу положения и жестокого мужа. Но нет… Не тут-то было. Меня в тот год от клятвы освободили и рекомендовали первому маршалу. Знаешь, если бы не мои дурные фантазии, я бы на месте в кляксу превратился от счастья. Служил справно, но всегда ждал встречи с ней. Даже про возлюбленную забыл, а она мне целую корзину писем написала! — Придд остановился. Лицо его помрачнело, он впился взглядом в чёрные тучи на небе. — Всё бы отдал за ещё одно письмо. Пусть она ругается, пусть грозит, проклинает, мне бы душу каждое слово её грело, — после тихих откровений, явно непредназначенных для чужих ушей, Джастин обхватил голову. — А этой гадюке только и надо было, чтобы я сделал её грязное дело своими руками. Мне оставили очень важные документы. Если бы хоть одна бумажка попала не в те руки… Мм, столько бы голов полетело! Вот только монаршая праведница предпочла об этом позабыть. Явилась ко мне сама, вся заплаканная, глаза красные… На руки упала. «Не могу больше, уж лучше отравиться!» — говорит. Я её усадил на стул и пошёл в соседнюю комнату за кошачьим корнем. Прихожу, ни её, ни документов. Я тогда не едва замертво не упал. Сам не помню, отчего больше: из-за предательства или из-за своей ошибки. Ричард, да ты понимаешь, чтобы было дальше? Как мне людям в глаза смотреть? А? Без башки бы остались и Савиньяки, и половина Торки, и куча юнцов, которым просто не повезло служить при своих господах. Вот тогда я и понял: либо я, либо эти люди! Сел, написал в двух строчках о своей оплошности и бегом к Катарине. А она, завидев меня на горизонте, крик подняла, якобы я с легкой руки гайифского дожа пришёл её убивать. Так я и попал в лапы к Людвигу. И приставили Хуана. — А почему тебя Савиньяк не вытащил? — не понял Дикон позиции первого маршала. — Возможно, запретил Фердинанд. Всё же какой он муж, если позволит покушаться на его жену! А там и Манрики за мои прегрешения решили отплатить. Сам тессорий ко мне приходил, угрожал... Ричард молчал. Он не знал хорошо тех, о ком вещал Джастин. И картины их ужасных душ, точнее, их отсутствие, пока не вступали в сравнение с вурдалаком. Его-то юноша видел в живую, а королеву лишь мельком. Но знакомств с эдакими мерзавцами Дик не хотел заводить. Ни за какие блага этого мира! Что касается Манрика, то по его поводу герцог иллюзий больно не строил, и сейчас не удивился ни одному слову. — А что будешь делать в Агарисе, если туда попадешь? — Окделл заговорил пустым голосом. Он и сам себя не слышал, только чувствовал, как шевелятся губы. — Поговаривают, что в Агарисе можно встретить особых людей. Одному Леворукому известно, чем они на самом деле помышляют, но поговаривают, что торгуют. Хочу устроиться к таким. Писцом, казначеем, кладовщиком… За что будут платить хорошо! — Ты ведь знаешь, к кому! — Дикону казалось, что он уже читает мысли спрута с лица. Всё приобрело очень точные очертания. — Да! Когда я был ещё вхож в общество висельников, мне рассказывали об одном старике… Страшный человек, но дело своё знает туго и людьми дорожит так, как иной золотом не дорожит. Хочу к нему напроситься. Его люди точно должны быть в порту… Что ты? Ричард пожал плечами. Он ни разу за ночь не задумывался над будущим. Некогда было за всеми этими погонями. Тут не уверен в следующей минуте, не то, что в следующем дне, когда надо решать, куда себя деть. Мелькнула мысль о встрече с агарисскими людьми чести, дабы рассказать им правду. Правду о том, что всех их использовал в своих играх Штанцлер. Да, для многих сие будет неприятной новостью, но, по крайней мере, те, кто стоял с его отцом спина к спине, не будут строить иллюзий по поводу прогнившего столичного общества. Возможно, но план тут же разрушился павшей на него тенью с алыми глазами. Говорят, у смерти синие глаза. Кинуть бы чем-то увесистым в этого безумца. Они красные, такие же, как кровь, как рубины в лучах солнца! Только в отличие от рубинов солнца им никогда не увидеть! Нет, нельзя. Нельзя подвергать опасности последний оплот верных поданных настоящего короля и бесстрашных воинов Таллигойи. От безысходности хотелось завыть, упасть на землю и не подниматься. Дикону некуда деваться, в любой момент его найдет это чудовище. Не тронет юношу, но окружающим не поздоровится! — Не знаю, — выдавил из себя Ричард. Тут же пришла весьма уместная мысль: Агарис — святой город, а значит порождения заката не могут… Нет, они просто не имеют права там находиться. Эгмонд чем-то облил вурдалака, значит, у чудовищ есть ещё одна слабость! А значит, в Агарисе он не появится! — Ещё бы, ты весь зеленый. Давай вспоминай, когда ты в последний раз спал, — Придд вмиг посерьёзнел. Ричард нахмурился. Спать он не спал последние два дня; в минувшие дни удалось оторваться от бренного мира только тогда, когда юношу стукнули по голове. Но при чем здесь это?! — За себя бы переживал, — съязвил Дик и поднялся с земли. Лесная округа поплыла перед глазами. Мгновенье, и лицо встретилось с землей. Герцог приподнялся на локте. Мир перед носом продолжал качаться. — Так я за себя уже подумал, щадди напился, — Придд помог подняться и, придерживая за руку, пошёл вместе с Диконом по тропинке. — Ну так что ответишь? — Я с тобой! *** Хуан проснулся от отчаянного ржания лошадей на улице. Суавес кинулся к окну и сразу же увидел промчавшегося мимо всадника. Кони ржали так, точно под ногами гадюшник разверзся. Префект вылетел из гостиной и уже было собрался на улицу, как из дверей ему навстречу вылетел порученец. Хуан строго прищурился на него, заставив замереть. В доме так тихо. Подозрительно тихо. Граф должен был говорить с дором Рикардо (после побега мальчишку уже можно и не так величать!). Голосов не слышно. Префект украдкой заглянул в распахнутую дверь кабинета маршала. — Квальдэто цера! — Хуан за мгновенье оказался подле, казалось, бездыханного тела. — Мессере, — он перевернул маршала. Три рваные раны тянулись от самого подбородка. Префект грозно крикнул порученцу, ожидавшему в коридоре. Тот мигом прибежали на место; тут же его послали за лекарем и капитаном королевской охраны, то бишь Эмилем. — Карьяря, всё же этот паршивец! — проворчал едва слышно Хуан. — Прав был коменданте! Ох как прав! В доме все стояло верх дном. Даже Эмиль, бывший ещё тем противником домоседства, оставил во дворце своего порученца и быстро двинулся на помощь к брату. Собственно, последние четыре часа он и просидел около Лионеля. Ли был таким бледным, каким Эмиль его не помнил. Рана не смертельная, но по тому, что рассказывала управляющая, можно сразу подумать об уменьшение Савиньяков ещё на одного человека. Брат ждал только когда Ли очнется. Шею перевязали на совесть: создавалось впечатление, что бедолаге оторвали голову, затем пришили назад. Слуги метались мимо дверей, попутно заглядывая и просматривая ситуацию. И крикнуть бы на них, да нельзя! «Эх, узнаю, чьих рук дело, самолично порву!» — строил планы Эмиль. С утра в двери деликатно постучала Марго, управляющая. Эмиль встрепенулся, отгоняя дрему. — Да. Она приоткрыла дверь и просунула голову в щёлку. — Синьор, к синьору прибыли. Просили не оглашать, кто! — женщина похлопала блестевшими красными глазами. — Присмотри! — Эмиль подскочил с места и пошёл встречать гостей. Кого там, в такое время принесло?! Кто бы это не был, Савиньяк намерен оного послать к ызаргам. Хотя, говоря о том, что послан мог быть кто угодно, Эмиль погорячился. С Фердинандом так говорить не получиться. Король в скромной куртке и шляпе в руках сидел в маленькой гостиной. Один, без эскорта или охраны! Вот и оставь его на несколько часов без присмотра. Фердинанд встал навстречу Эмилю. Капитан поклонился монарху. — Как ваш брат? — король спросил дрогнувшим голосом. — Пока не приходил в себя, сир! Лекарь говорит: потерял много крови! Сейчас остается только ждать! — страшно, впервые за долгое время капитану было страшно. За брата. Что, если эта потеря несовместима с жизнью? Фердинанд закрыл глаза и вздохнул. — Ждать и молиться! — закончил он мысль Эмиля. — Позвольте мне на него посмотреть! — Не думаю, что вашему величеству стоит это видеть! — вот так: посетитель нашелся. Только чего такой нескромный? — Я настаиваю! — монарх скрипнул зубами. Пришлось подчиниться. — Тогда пройдемте! *** Ли разлепливал глаза с мыслью, что у него в горле дрались коты. И оставили после себя кучу шерсти! Сбоку виднелся сам Леворукий. Не тот, который в Закате. Мирской. И он что-то пытался сказать. Уши, видимо, разделяя неудовольствие Лионеля, решили остаться глухими. Увы, ненадолго. — Граф! — Леворукий, имя которому Фердинанд, с силой встряхнул за плечи. Маршал попытался встать, руки не слушались. Поприветствовать короля получилось лишь задушенным хрипом. И вот после оного Лионелю стало не до монарха. Куда голос делся, так его раз так? Голос ему нужен так же, как менестрелю. — Чего? — мучитель отвлекся от своей жертвы. Он повернулся к кому-то. Судя по светлым пятнам: к Эмилю. — Ли, скажи что-нибудь, не пугай нас! — брат вошел в зону видимости. На душе стало легче!