Ступай в мою ловушку

Дик потёр саднившую скулу плечом. Поморщился. Синяк отдал лёгкой болью. Дикон поёрзал по полу, ища положение, при котором кости не будут неприятно упираться в пол. Думать о том, что штаны от таких действий протрут местные доски, не хотелось. Впрочем, пыли в чулане хватало, она проникала всюду. Нос уже в сотый раз зачесался, и связанными руками тереть его крайне затруднительно, зато в месте нынешнего пребывания юноши была невероятная акустика. Внимание Ричарда за происходившее сверху сначала не цеплялось, пока он не услышал престранный диалог. Как только над головой раздался кроткий женский голос, герцог быстро навострил уши. Новый персонаж в страшном балагане! Довольно интересно, кем он окажется. Женщина спрашивала главаря «бандитов», тот ей отвечал. Всё бы ничего, пока они не заговорили о первом маршале. И, как оказалось, означенный весьма и весьма вовремя наведался в гости к хозяевам дома. Везёт Окделлу, как утопленнику! Мало было коменданта с префектом, закатной твари, то бишь вурдалака, со Штанцлером, теперь ещё и граф Савиньяк. Вот уж от кого от кого, а от него Ричарда даже Леворукий не заберёт. Юноша прекрасно помнил, как Арно, пусть и нехотя, рассказывал о своём брате. Что ж, если Дик и поведает всё, как было (а не рассказать ему не позволят), то навряд ли кто-то воспримет его слова всерьёз. В вурдалака, если не столкнуться с ним лично, увы, поверить сложно. В то, что кансильер гонится за какой-то рухлядью, и подавно. Зато быстро заинтересуются действиями самого Окделла: а не следующая ли жертва эр Август, чтоб ему провалиться! Ричард чихнул. Похоже, мысли небезосновательны. Юноша уронил голову назад, затылок слегка стукнулся об стену. Наверно, стоило оставаться в той камере: побег не дал плодов, только породил проблемы. И родитель остался бы жив, и сам Ричард не знал бы существа страшнее, чем Людвиг, возможно, и Штанцлера не хотелось бы отправить в Закат… Но чего уж там: сделанного не воротишь, а несделанное ещё предстоит разобрать… Или оно разберёт по частям! «Мы работаем себе, а он себе…» — а всё же, кто эти люди? Если они имеют связи с первым маршалом, то с кансильеров дружбы у них точно нет. Тогда что они делали в той таверне и почему помешали Дикону?! *** Слуга едва слышно зашёл в чулан. Ричард медленно поднял голову и мрачно окинул взглядом прибывшего. У того был нож. Убивать Окделла, конечно, никто не будет, а верёвки разрезать — другой вопрос! Ошмётки оков полетели на пол. Слуга грозно шикнул: «Только попробуй что-то отчудить, и жалеть будешь остаток жизни!». Ричард засопел. По нему будто бы не видно, что после драки юноша сильно нарываться не будет. Он один, а противников много. Эх, всё боевое учение коту под хвост: честный бой на равных. Да кто это вообще придумал? На самом деле всё иначе! И в спину ударят, ни на секунду не усомнившись, и толпой нападут! Чулан сменился скромной комнаткой, тёмным коридором, пропахшим воском и вишней, а затем залитой закатным солнцем гостиной. Дик с большой неохотой переступил через порог, как закатная тварь, боясь выйти на свет. Показалось, что его ведут на казнь. Стоит выйти на солнце, и всё, конец. Ричард не менее медленно поднял голову, крепко стиснув зубы. В гостиной обнаружился тот самый главарь, префект, пара солдат и первый маршал. Глаза мигом шмыгнули из стороны в сторону. Тяжёлые занавески на окнах и входе вселили ещё больше тревоги, точно это вовсе не ткань, а столбы. Даром только между ними и Окделлом стоял Савиньяк. Выход даже не мерещился! — Барон, должен выразить вам большую благодарность, — маршал обратился к главарю. Тот кротко кивнул с такой неестественно доброй улыбкой, что возникло большое желание повторно её размазать по стене. — Герцог, — это Савиньяк уже к Ричарду обратился. — Вы пройдёте с нами. Проявите благоразумность, никуда не убегайте, — Дик скрипнул зубами. Часть лица загорелась. Голова рвано качнулась. Он косо посмотрел на слугу и неуверенно шагнул навстречу к префекту. Тот несильно перехватил Ричарда за локоть и повел к выходу. От чего Дикон ушёл, к тому и вернулся. Он тешил себя мыслью, что, возможно, Придд на свободе. Неплохо, если хоть один из них не даст себя сжить с этого света! *** — Синьор Суавес, — стоило только зайти в кабинет графа, как Лионель сразу заговорил строже. — Оставьте нас с герцогом! Дик скосил глаза на кэналлийца. На лице старика застыл вопрос. И читался он весьма чётко: «А стоит ли?» — Мес… Да, конечно, — рука в потёртой перчатке отпустила Окделла, и Хуан удалился. За спиной Дикона едва слышно стукнулись двери. Юноша оглянулся на звук, одновременно одёргивая края куртки. Видок, конечно, у него далеко не идеальный, но надо полагать, что граф Савиньяк за свои годы и не такое видел! Лионель кивнул Ричарду на стул. Юноша присел. На самый край. Маршал тоже опустился на стул, почти напротив гостя. Их разделял небольшой столик, и тот оказался пуст. Дик ожидал в этот момент всего: обвинения, угрозы, провокационные вопросы, да ещё на повышенных тонах. Не зря же граф выгнал префекта. Лионель положил на стол уже ставшую родной сумку. — Ричард, прежде, чем спрашивать вас о том, что случилось, хочу предупредить, что я ещё в первый день говорил с обитателями Лаика и мне прекрасно известно, что за все те два года вас ни разу не застукали за побегом. Окна, думаю, не стоит брать в расчёт, мы оба знаем про чугунные решетки, про коридоры и дежурных слуг и подавно. Весьма навязчиво напрашивается вопрос: как тогда вы могли покидать аббатство и творить бесчинства по столице? Ричард вздохнул. Надоели беспочвенные обвинения! Он ничего не делал, так чего к нему все пристали. Нашли козла отпущения!!! — Потому что я этого не делал, — твердо отчеканил юноша, едва-едва сдерживая рык. Негодование мешалось с усталостью. Причин злиться немало, но сил нет. — Я уже говорил, что те показания… Ложь от первого и до последнего слова, — Ричард нахмурился. — Знаю, — неожиданное признание окатило не хуже холодной воды по утру. — Только зачем бежали? Утром вы уже были бы свободны! — маршал выглядел спокойным. Жаль только оное никак не передавалось собеседнику Лионеля! — Свободен лишь от мирских оков, мессер! Не говорите, что не знаете о казни, назначенной комендантом. Маршал хмыкнул и резко выпрямился на стуле. Дик напрягся. Неужели не знал?! — Что ж, допустим, что этот вопрос закрыт, — ровно проговорил Савиньяк. По лицу мелькнула тень. Коменданта поймали на самоуправстве или что?! — По тому, что случилось, вы уже должны понимать, что на вас у некоторых синьоров имеются виды, а данный факт неотвратимо касается меня! Дик на мгновение задумался. Мысли сбились в клубок, перемешавшись. Как-то не укладывалось в голове, как же его столь скромная персона может затронуть самого первого маршала. — Поясню: Их Величество поручил мне очень важное дело. А вы, Ричард, невольно встали, как плотина, на пути решения поставленных передо мной задач. В этом вашей вины нет. Винить человека за то, что он просто есть неправильно. Другое дело — комендант. Он чуть ли головой не бьётся об стену, крича о вашем коварстве. С ним начинают соглашаться префект и солдаты. Они и так все не больно горят желанием иметь дела с происходящим. — Почему я? — Ричард порывисто вставил слово в маленькую паузу. — Что я сделал графу Килеану-ур-Ломбаху? Я с ним даже лично не знаюсь, только от графа Ларака слышал, что есть такой человек!!! Ли прищурился, внимательно изучив притихшего юношу. Тот действительно ничего не понимал или что-то скрывал?! — Полагаю, что за Людвигом кто-то стоит, и я хочу выяснить, кто, — твёрдо проговорил Савиньяк, не сводя глаз с Окделла. — Что касается вас… Вы точно не знаете, кто бы это мог быть?.. Ричард на секунду прикрыл глаза и вздохнул. Знает! Он покачал головой. — Я не хочу думать о том, что этот человек может быть настолько плохим, — голос сел. На последнем слове огонь на свечах едва не погас. Окно заскрипело под порывом ледяного ветра. Поздний вечер наступил, а за всеми разговорами маршал не заметил сумерек. — Ричард, если вы знаете, кто это, то лучше скажите сразу. Плохо от тайн будет, в первую очередь, вам, — Ли встал закрыть окно. Весенний ветер — стихия коварная. Чуть упусти момент, завтра шею не развернёшь. Крюк, державший створки закрытыми, отчего-то оторван «с мясом», а на самой раме красуются глубокие борозды. Граф медленно вернул взгляд в комнату. Окделл сидел на месте. Свечи мерно горели, лиловый сумрак потихоньку синел в углах. — Мессер, — тихо сказал Дик. — Вы знаете, что это такое? — он быстро вытянул шкатулку из сумки. — Прежде чем я скажу имя того человека, я хочу знать, что это… Из-за этой дряни утром погиб для меня дорогой человек… Лионель замер на месте переводя взгляд из угла в угол, попеременно он посматривал на Окделла. На душе отчего-то заскребли кошки. По потолку скользнула тень. Ли резко поднял на неё глаза. Ричард проследил за взглядом маршала, рука сама запихала шкатулку в сумку и крепко зажала. Серая клякса потускнела, растекаясь по всему потолку. Она рывками перекочевала в тёмный угол. В комнате потемнело. Ли уловил краем глаза дым от свечей. Дик лихорадочно крутил головой по сторонам, прикрываясь сумкой. Вдруг юноша задержался на Савиньяке. За спиной маршала резко зажглось два алых глаза. — Сзади! — только и вырвалось. Тварь не по-человечески быстро выкинула когтистую лапу. Ли дернулся в сторону. Лапа чудища, как раскалённый нож, рванула по шее. Кровь брызнула в стороны, в итоге расплывшись по полу. Вурдалак вальяжно вышел из укрытия, переступив через поверженного. Дик молниеносно ретировался в угол. Руки тряслись, как у заядлой пьяницы, как назло, кинжала при себе не было. Забрали ещё днём. Закатная тварь буравила стену над головой Ричарда горящими злобой глазами. Закричать бы, язык онемел. Остаётся только бежать: Дикон одним рывком вылетел из кабинета. Вурдалак вывернул голову в неестественное положение, точно только заметил юношу. Обернулся в тень и вылетел в окно. Ричард едва ли не вихрем вырвался на улицу, крикнув что-то ошарашенному солдату. Лошади на улице заволновались, перескакивая с копыта на копыто. Пришлось прыгать на первую попавшуюся и пускать в галоп. Проклятая тень мельтешила перед глазами, только разве что не бросалась. К Леворукому… Надо от неё оторваться!!!