Из воспоминаний о доме детства

      Олег ежится, кутается в шарф, прячется от холодного ветра, который задувает прямо во дворик рядом со школой, где обычно курят старшеклассники. Пальцами перебирает незажженную сигарету, Волков то и дело поглядывает в сторону школьных ворот. Оттуда уже выходят ребята после седьмого урока — среди них мог быть и Олег, но он с чистой совестью ушел еще после четвертого и просто гулял, а вот Сережа остался. Сказал, что последним у него математика, и пропустить ее он никак не может. Олег тогда пожал плечами и направился к массивным школьным дверям на улицу.       К нему уже стали подходить одноклассники — жали руку, спрашивали, где это Волков шатался, кстати, про него математичка спрашивала — а Олег все еще высматривал среди детей знакомую рыжую макушку.       После профильного разделения виделись они редко, даже в детском доме не так часто пересекались, потому что Сереже в его физмате задавали много домашки, Олег в своем классе без конкретного профиля имел слишком много свободного времени. Казалось бы, почему не посидеть рядом с Серым, пока он разбирается в своих задачках и уравнениях, но и здесь была проблема: Разумовский терпеть не мог, когда кто-то ему мешал. В понимании Сережи Олег мешал очень сильно. У Волкова была много раздражающий по мнению Разумовского привычек. Олег брал вещи и не ставил их на место, Олег громко листал книги, Олег закидывал ногу на ногу, лежа на кровати и отвратительно быстро покачивал ею. Все это мешало сосредоточиться и нормально учиться, так что такой вариант досуга им не подошёл, а другого у них не было. За исключением одного.       Первая волна школьников благополучно вышла за ворота, а за ней потянулась и вторая, но среди этой толпы Разумовского тоже не было. Олег нервно расчищал ботинком снег под собой так, что можно было похороненную траву увидеть. — Волков! — окликнул его мальчик из старших классов. — Если ты Разума ждешь, то он сегодня на допы решил остаться. — Откуда знаешь? — Олег повернулся на голос и подошёл ближе. Протянул руку, а которую тут же вложили новенькую зажигалку, украденную из ларька. — Он к нашей математичке в класс заходил после седьмого, а у нее как раз допы начинаются для одиннадцатого класса, — настроение у Волкова тут же испортилось. Он закурил и отдал зажигалку. — Ладно, спасибо, — стоять и болтать с ребятами настроения не было, поэтому он помахал тем, кто остался в курилке и медленно пошел в сторону детского дома.       Это же надо было полдня прождать этого рыжего придурка, чтобы потом он неожиданно решил пойти на дополнительные занятия! Олег злобно сплюнул на бордюр и выкинул недокуренную сигарету на асфальт, потушив ее подошвой. — Волч! Волков, блять! — Олег обернулся на знакомый голос и увидел запыхавшегося Серого, который, сняв свою дурацкую фиолетовую шапку с совами, бежал за ним. Остановившись перед Олегом, он согнулся, уперевшись руками в колени и пытался отдышаться. Хвостик густых рыжих волос съехал на бок, а лицо раскраснелось от бега. — Ты как на реактивной тяге. Не догонишь. — Ты же на допы по математике собирался, — фыркнул Олег, нахмурившись и скрестив руки на груди. — Чего? — Сережа резко поднял голову на Олега. Затем лицо его прояснилось и, выпрямившись и прокашлявшись, он пояснил. — Я должен был пойти, но по итогу забыл о них. Светланка перенесла эти допы дурацкие на сегодня, хотя они должны были быть завтра, а у меня ни домашки, ничего!       Олег закатил глаза, потому что было очевидно, что Сережу понесло. — Да и кто вообще ставит допы после седьмого урока?! У меня химия завтра, когда, она думает, я буду делать эти конспекты, если после уроков я должен идти к ней? — Серёжу действительно понесло. Активно жестикуляция, он ходил из стороны в сторону, возмущаясь все громче и громче. — А остальные предметы мне когда делать? Дура сама сказала, что будет подстраиваться под расписание, чтобы всем было удобно, потому что к ней не всего четыре человека ходит, а по итогу ставит эти занятия, когда ей вздумается! — Ну и почему ты сейчас не там? — без особого интереса спросил Волков, достав еще одну сигарету из пачки. — Делись, — подняв брови, Сережа протянул руку. Волков в очередной раз закатил глаза, но достал еще одну сигарету из пачки. — Свои носить надо, — пробубнил он. — Свои еще купить надо, — Сережа похлопал по карманам и достал спички, — а с этим проблема. — Денег нет? — усмехнулся Олег, наблюдая за тем, как Серёжа прикуривает от спички. Было в этом что-то… такое. — Да не продают мне! — возмутился Сережа, протягивая коробок. — У меня, в отличие от некоторых, маргинальных друзей нет. — Маргинальных… Так моих знакомых еще не называли, — рассмеялся Волков. — А кто они, если ларьки обворовывают? — Сережа сделал затяжку, смотря куда-то видать пятиэтажек, — Ну а на математику я не пошел не только потому, что не готов, но еще и потому, что тебе обещал прогуляться. — Очень мило с твоей стороны. Теперь я по гроб жизни тебе обязан? — Волков усмехнулся, но все же что-то искреннее и приятное было в том, как Серёжа сказал это. Так обыденно, но от вечно занятого Разумовского услышать подобное — настоящая редкость. — Вообще-то, да, — кивнул Сережа, посмотрев Олегу в глаза с такой уверенностью, что Волков начал сомневаться, что Серёжа шутит. — Теперь ты обязан быть моим верным другом, выполнять все мои просьбы и бить ублюдков, которые мне не нравится. — Заведи собаку, Серый, — Олег отвернулся и пошёл по тропинке, чтобы уйти в другую от детдома сторону. — Я шучу, Волч! Куда ты? — Испугавшись, Сережа пошел за ним, параллельно пытаясь потушить сигарету так, чтобы еще остался пригодный для курения окурок. — Ты специально, да? Знаешь же, что я терпеть не могу курить на ходу. — Да, специально, — сказал с блаженной улыбкой Волков, потягивая свою сигарету. — Придурок, — фыркнул Разум, засовывая руку в карман Олега, чтобы достать пачку и засунуть в нее свой окурок.