Память о нём

Заняв место отца, РСФСР, ныне Российская Республика, пытался поднять страна, закончить войну и утвердиться на мировой арене. Первое медленно, но верно выполнялось, второе удалось сделать лишь в 1918-ом, а третье осталось незаконченным. Как же было тяжело. И никто ведь не мог ему помочь. Хотя нет. Есть одна персона, которая всеми силами пыталась утешить юноши и придать ему сил. Надя. Она больше других верила в успех. Она всегда переживала за Республику. РСФСР заметил её чувства, но делал вид, что не замечает, ведь у него и так много дел. Хотя так хотелось уехать с ней куда-нибудь в Самару и жить там спокойно. Надо было раньше думать, пока отец был жив. Но долго сопротивляться Республика не смог. И уже в 1919-ом он с Надеждой были официально мужем и женой. РСФСР всегда уделял нужное время работе, но и его жена не оставалась без внимания. Они часто гуляли по Москве, где теперь жили, обдумывали планы на будущее. —Надь, я тут подумал, что нам будет проще жить в Городе Стран,—сказал уже СССР, гуляя с женой по парку. —Что за город?—спросила девушка. —Это нейтральный город. Он не относится ни к одной из стран. Его достроили в 1899-ом году, но в 1914-ом воплощения покинули его из-за Первой Мировой. —Ну и зачем нам туда ехать? —Мне будет проще работать. Сейчас власть уже откорректирована, и мне нужно развивать внешнюю политику. —Ну, а не опасно ли там? Пусть пока у нас нет детей, но они ведь будут. —Конечно будут! В Городе Стран, по статистике, меньше нарушений, да и охрана будет. Тебе нечего бояться. —Эх... Ну ладно... Но переездом будешь заниматься ТЫ! Я и так устала от прошлого,—наигранно обиделась Надя. Союз обнял её, и она тут же засмеялась.—Ну Саша! Я вообще-то обиделась!—она продолжала называть его Сашей. Уже через неделю "Саша" и Надя разбирали вещи. Они весело болтали и даже не замечали времени. Ужасный переезд оказался не таким уж и ужасным. Они хорошо провели время. Кстати о их доме. Они купили огромный четырёхэтажный дом с садом и высоким забором. Надя очень хотела минимум три ребёнка, а детям нужно место для роста и развития. Вечером Надя и Саша отдыхали,лёжа на кровати: Союз просто лежал и почти уже уснул, а Надя что-то обдумывала. Неожиданно девушка перевернулась на живот и мило улыбнулась. —Саш, а Саш. —Что? —А сколько детей ты хочешь? —Сколько будет. —А мальчика или девочку? —Чтоб здоровый и чтоб ребёнок не был воплощением. —Но ведь тогда он будет смертным... —Уж лучше он будет смертен, чем живёт без любимых людей. Я ж без тебя жить не смогу... —Если у нас будут дети, а я умру, и ты будешь грустить, то я воскресну и убью тебя!—девушка села в позу лотоса, поправив платье. —Ну Надь... Я вот помню Данию. Последний раз я вообще видел других воплощений в 1914-ом. И вот, Дания всегда, вроде-бы, улыбался, но я один раз у него спросил про жизнь, и он ответил, что очень хочет умереть, но не может, так как его смысл как воплощения не исчерпан. Он столько потерь пережил. А к чему эти все вопросы про детей? —Ну... Понимаешь... Я тут начала замечать за собой странности... И недели две назад я сходила к врачу,—Надя пристыженно опустила взгляд.—Я беременна...—СССР подскочил. Он не знал: хорошо это или плохо, ведь от того, как ребёнок будет расти, зависит время его правления или даже жизнь. Но не расстраивать же свою любимую жену. Союз обнял Надю и говорил, что всё у них будет хорошо, они будут замечательными родителями. *** Позавчера жена рассказала ему о беременности, а сегодня у него будет его первое собрание стран. Сто процентов все будут промывать ему мозги, ведь нашёлся какой-то родственник убитого Союзом парня, который застрелил РИ, и этот родственник, в порыве злости, распространил слух о том, что СССР убил своего отца. —Здравствуйте уважаемые страны. Сегодня на собрании присутствует Союз Советских Социалистический Республик, сын Российской Империи, ранее имевший имя РСФСР,—сказал Великобритания. Все оглянулись на Союза. В их глазах читалась ненависть, особенно у США. Но были и доброжелатели: Веймарская Республика. Она помахала ему рукой и улыбнулась, коммунист в ответ помахал, чуть улыбнувшись. —Ах, да, помню. Это тот, кто убил РИ,—злобно усмехнулся Штаты. —Не зазнавайся. Сам-то как отбивал независимость? Повесло, что ты был колонией, спокойно сказал СССР. —Не смей разговаривать со мной, будто я такой же ущербный, как ты. —Ха! Да у нас тут новый нацист! Не в обиду, Веймар. —Ничего, СССР,—улыбнулась девушка. Наконец-то появился хоть кто-то, кто не напоминает ей про отца. —Давайте спектакль не разыгрывать?—возмутилась Франция. Тут дверь в зал хлопнула, и кто-то вошёл. Союз решил не оборачиваться. —О! Явился! Где черти носили?—шутя сказала Японская Империя. —А что мне здесь делать?—чья-то знакомая самодовольная усмешка. Это же Рейх! —Впредь не опаздывайте,—сделал замечание Британия. —Прошу заметить: на собраниях не нужны ни я, ни даже моя сестра, официально являющаяся правящим воплощением. —Нужно платить за проступки,—сказал Брит. —Как говорят? Дети не в ответе за деяния своих родителей. Верно? —Нацистская Германия, успокойтесь. Нам нужно обсудить другое. В основном–дела на территории СССР,—сказал Британия.—СССР, не появились другие воплощения? Вы довольно долго отсутствовали. —Точно! Может, уже наследников куча! А мы и не знаем,—сказал Польша. Все удивились, ведь обычно он очень спокойный и тихий. —Нет у меня наследников. Вы это и сами понимаете. —Кстати, а что с Казахским Ханством?—спросил Фашистская Италия. —Я о нём ничего не слышал. Он пропал после Февральской революции,—ответил коммунист. —А мне плевать,—коротко сказал финн. —Хорошо... На сегодня нам осталось разобрать лишь личные дела. Но я хотел бы поинтересоваться у СССР: зачем ты убил Российскую Империю. Он же души в тебе не чаял,—сказал британец. —Эх... Если я всё объясню, вы же не поверите. —А ты попытайся,—сказал США. —Хорошо. Я не убивал отца. Его убили три фанатика революции. В порыве гнева я их застрелил, а один из родственников этих ублюдков увидел это и распустил слухи,—сказал СССР. И, ожидаемо, ему никто не поверил, кроме детей Германского Союза. Веймар и Германия хорошо общались с РСФСР и РИ и они понимали, что Союз не мог убить своего отца.—Что и требовалось доказать...—буркнул коммуняга. После этого Великобритания оповестил всех об окончании собрания, и все начали договариваться между собой о встречах. Союз же собрался идти в свой кабинет, дабы разобрать пару бумажек, а затем уйти домой. Но только он взялся за бумаги, как вдруг дверь его кабинета расхлопнулась, и в помещение зашли два воплощения. —Август! Ты можешь нормально заходить?!—возмутилась Веймарская Республика. Но её брат не обратил на её слова никого внимания. —РСФСР! Я так рад тебя видеть! Надеюсь, ты ни на что не сердишься. —Здравствуй, Германия. Я ни на что не сержусь. И называй меня СССР или Союз,—сказал коммунист. —Тогда ты меня называй Третий Рейх,—ответил немец. Веймар наигранно закатила глаза и улыбнулась. В этом всём её брат. Он всегда ведёт себя как на сцене. —Хорошо, хер Рейх,—сказал Союз и подошёл к старым друзьям для объятий. Первой стала Республика, затем только её брат. —Как был дрищём, так и остался,—усмехнулся русский, обнимая друга. —А ты, нет чтобы сначала обнять друга, обнимаешь мою сестру. —Да ни начинай ты!—возмутилась девушка. —Просто зная каким любвеобильным он был до четырнадцати, могу утверждать, что он уже обзавёлся пассией. —Так! Пассия–ты. Не смей так женщин называть,—немного шутливо сказал Союз. —О! Значит, жена есть!—сказал Рейх. —Ну, и что? Лучше рассказывайте про себя. Я ж ничего не знаю,—ответил коммунист. —Нууу... Что рассказывать?.. Отец проиграл в войне и застрелился. На меня наложили много ограничений, и я вообще не касаюсь политики. Надеюсь, хоть у Августа получится нормально править,—с небольшой досадой сказала Веймар, но она старалась улыбаться.—Кстааати, Союз. Я ж скоро тётей стану. —Это ж что за сумасшедшая, согласившаяся родить от него?—пошутил русский. —Союз, Элизабет хорошая. Я бы сказала, что она противоположность Августа. —И у нас будет просто охренительный ребёнок!—заявил немец. —А что у тебя? Ты ж так и не рассказал про свою жизнь,—сказала Веймар, желая не продолжать речь самолюбования Рейха. —Да, давай рассказывай. Стрёмные моменты тоже!—согласился Германия. —Ну, после революции было много работы, ещё война. Я пытался получить признание наших "политических гигантов", чтобы не придирались, но не вышло. Кстати, с революцией мне помогали мои знакомые, среди них и Надя. С ней мы в браке года три. —А дети? До сих пор нету?—спросила девушка. —Скоро родится,—посмеялся Союз. —Поздравляем,—сказала Веймар от своего лица и от лица брата. —А ведь классно будет, если наши дети родятся с небольшим промежутком времени. Так у них будет с кем общаться,—сказал Рейх с серьёзным лицом. —Ага, только если ты не будешь своему навязывать идею рассового превосходства. —А я буду сидеть с обоими детьми! —И обоих оградим от "Западного мира",—усмехнулся коммунист. —Особенно от этого полосатого!—подтвердил немец. —Ааа!—воскликнула Веймар и тут же закрыла рот руками. Парни вопросительно на неё посмотрели, но она отвернулась от них и чуть то-ли запищала, то-ли засмеялась. —Что? —Я тут подумала... Может... Советско-Германский союз?—рассмеялась девушка. Рейх и Союз моментально покраснели и начали отчитывать старшую.—Не ну а что? Посмотрите на Великобританию. У него три отца. Говорят Англия его родил,—девушка залилась смехом, а русский с немцем перестали возмущаться и задумались: как родился британец. Он–порождение трёх стран, значит, простая женщина родить не могла. Но не мог же кто-то из этой троицы родить. Бред. Бредятина. Отборная.—Чё? Задумались? —Закроем тему твоей извращённой фантазии и того, как родился этот чаехлёб,—буркнул Советский Союз. Республика усмехнулась и хотела ответить, но в дверь постучали.—Войдите,—отозвался русский, и в помещение вошла недавно упомянутая личность. —Здравствуйте,—Брит овёл кабинет взглядом и совсем не удивился, когда увидел немцев.—Я пришёл обсудить кое-что с тобой, СССР. Наедине,—Рейх, услышав это, натянул свою чудоковато-самасшедшую улыбку и потянул сестру за собой к выходу. —О чём говорить будем?—будто не поняв намерения британца, сказал СССР. —Знаешь, ты был таким чудесным рёнком,—сказал Британия, не обратив внимания на слова русского.—Я ведь думал, что Россия убьёт тебя, но я ошибся, и твой отец оказался одним из самых лучших отцов-воплощений. Все удивлялись: как он может всё совмещать? Но он лишь отговаривался, что всегда на первом месте для него находится его любимейший сын, потом–свой народ и территории. Как ты мог так поступить с ним? —...Я не хотел его убивать. Я говорил всем, чтобы не убивали ни царскую семью, ни моего отца. Но всё же нашлось три обезумевших идиота,—немного помолчав и опустив глаза, сказал Союз.—Ты можешь не читать мне морали. Я лишь хотел, чтобы моя страна процветала. —Мы все этого хотим. Но жизнь наших родных не стоит этого, как бы жестоко это не звучало. Всегда есть выход из любой ситуации. Кстати. У тебя точно нет женщины, беременной от тебя? Года два назад все ощутили рождение ровлощения. —Да почему у меня?! —Ты отсутствовал очень долго. За такой срок многое можно успеть. Говори. —У меня нет детей. —А незаконных? —У меня есть жена. Я её люблю и ни на кого не променяю,—британец уловил какую-то ложь в словах молодого воплощения. Британия улыбнулся, поднял и изогнул левую бровь. Парень сдался,—Ладно. Моя жена беременна. Всего лишь. Но не распространяйся. Хорошо? —Хорошо. Я понимаю, насколько они уязвимы в этот период. И... Ты же понимаешь, что от темпа развития этого ребенка зависит твоя жизнь? —Я сам отдам "престол",—Союз обрисовал ковычки в воздухе,—когда увижу, что он будет готов. Кстати, вы будете искать новое воплощение? —Конечно. Это надо сделать, иначе нельзя. Но пока не получается. До завтра,—напоследок сказал Чаефил (автор: эх... Ностальгия...) и ушёл. Прошёл час, а работу СССР ещё не выполнил. Хорошо, что её не так много, и ещё через полтора коммунист смог отправиться домой, где его ждал сюрприз...