Менеджер

Она его ненавидит. Ненавидит всем сердцем, каждой своей клеточкой. Каждый раз, когда она видит его, слышит голос, ей до онемения в пальцах хочется сомкнуть ладони на его шее и сдавить. И он знает об этом. Их общение скатывается на постоянные скандалы. Он слишком капризный, слишком требовательный, слишком разбалованный. Ей приходится каждый день, двадцать четыре часа семь дней в неделю сдерживаться, чтобы не сорваться на слишком резкие слова, скрипя зубами. Когда она устраивалась на эту работу, то ей казалось, что знает, на что соглашается. Ошиблась. Это была её самая фатальная ошибка. Всё далеко не так, как рисовалось в воображении. Жалеет? Да. Жалеет именно сейчас, сверяясь с его графиком, хмурится, видя, как данные не бьются. Она потратила несколько недель, чтобы организовать интервью на радио, но, если верить агенству, он в это время должен быть в другом месте. Твою мать. Желание задушить этого парня, которому менеджер нужен чисто номинально, ибо он всё решает сам, обжигает руки. Девушка склоняется над экраном МакБука, прищуривается, водя по нему пальцем. Кусает губы. — Мне сказали, что ты меня искала, — знакомый баритон слышится справа. Она даже не поворачивает головы в его сторону, лишь коротко кивая. Молчит, продолжая бегать по расписанию, пытаясь найти хоть что-то, чтобы сдвинуть и освободить нужное ей время. Что б ты провалился, честное слово. — Когда ты вносишь изменения в своё расписание самостоятельно, то будь добр говорить об этом мне, — тихо, почти шипит. Мужчина же тянет улыбку на губах, дёрнув выразительно бровью. Скрещивает руки на груди. Его забавляет её реакция, несмотря на то, что на подкорке зудит чувство вины. Он в курсе, о чём она говорит, потому что накладка в расписании — его рук дело. Ему нравится её изводить. Ему нравится видеть, как давится раздражением, сжимая губы в тонкую линию. Губы, к которым ему до заложенных ушей хочется прикоснуться. Слишком пухлые. Слишком соблазнительные. И он готов прыгнуть выше головы, чтобы увидеть, как её щёки загораются румянцем от злости; как вспыхивают глаза, готовые сжечь его в ту же секунду, как она узнает о том, что её планы рушатся на глазах. Она чертовски хороша в эти минуты. И ему приходится приложить титанические усилия, чтобы не сорваться и не вдавить её в любую поверхность тяжестью своего тела. Он ненавидит её. Ненавидит всем своим существом. — Разве это не твоя работа? — издевательски тянет, прислоняясь плечом к дверному косяку. Она не смотрит в его сторону, но он видит, как пульсирует вена на женской шее. Она ведёт недовольно плечами, поднимает руки и переплетает резинку на волосах, скручивая длинный хвост в непонятный пучок на затылке. Нет. Не нравится. Ему не нравится. Хочется сорвать эту ненужную ерунду с её волос, чтобы увидеть, как те тяжёлой волной упадут на плечи. Ему кажется, что они мягкие на ощупь. Он лишь однажды случайно коснулся их, успев перехватить запах её парфюма, который помнит до сих пор. — Верно, — тонкие пальцы сжимаются в кулаки. Она медленно выпрямляется, разминает затёкшую спину. Ладонью скользит по шее, прикрывая глаза. А он задерживает дыхание, борясь с желанием развернуться и уйти, чтобы не изводить самого себя ненужными мыслями. В любом случае, тому, что он хочет, не суждено осуществиться. Слишком много правил, среди которых жёсткий запрет на отношения. Значит, он должен заставить её саму уйти с этой работы, потому что для него каждый день с ней подобен аду. — Ты совершенно прав, говоря, что это моя работа, — поворачивается в его сторону, откидываясь на мягкую спинку дивана, — поэтому мне совершенно непонятно, почему ты с завидным постоянством влезаешь в неё, внося свои собственные корректировки, — злится. Она рассматривает мужчину, расслабленно стоящего в дверях, застывая лишь на пару мгновений дольше положенного на его запястьях. Задумчиво ведёт пальцами по нижней губе, а он давится воздухом. Блять. Ты издеваешься? — Я просто помогаю тебе, — улыбается, выгибая бровь. Видит, как взлетают её. Резко выдыхает, будто от сильного удара. Прикрывает глаза, заставляя успокоиться. Его забавляет это. — Что, прости? — голос тихий, но он слышит, как в нём проскальзывает, еле сдерживаемая, ярость. Девушка сатанеет на глазах. И, кажется, сегодня у него есть шанс выбить её окончательно из душевного равновесия. — Ты пропускаешь некоторые вещи, я их вношу. Не хочу, знаешь ли, чтобы тебя уволили, — усмехается, облизывая губы. — Серьёзно? А вот у меня стойкое ощущение, что ты делаешь всё, чтобы я ушла, — поджимает под себя ногу, сцепляя пальцы на щиколотке. Смотрит, не моргая. — А тебе это нравится? — мужчина отклеивается от дверного косяка и медленно идёт в её сторону. Упирается ладонью в спинку дивана и мягко опускается на него, подпирая после кулаком голову. Скользит взглядом по женскому лицу, толкается языком в щёку. Пауза затягивается, кажется, что они слышат стук сердец друг друга. — Что именно? — будто успокоившись, интересуется, выгнув чуть бровь. — То, что у тебя хреновая работа, — ему душно рядом с ней. Поднимает руку и чуть оттягивает ворот футболки, блуждая по нему пальцами, замечая, как её взгляд слетает с его лица, прослеживая за движениями. Нравится? — Нет. Насколько мне известно, у менеджера Чимина заканчивается контракт и компания будет искать нового, — он забывает, как дышать. Это в его планы не входило. Зная лучшего друга, помня их разговоры, видя, как он общается с представительницами противоположного пола, его это не устраивает. Не устраивает, потому что видеться они будут продолжать, но на расстоянии. Твою мать. — Ты хочешь уйти к Паку? — наконец, выдавливая из себя вопрос, ведёт языком по губам. — Ты не способствуешь желанию остаться с тобой, — пожимает плечами, будто это будничный разговор, — нам обоим будет проще. Ты найдёшь себе такого менеджера, который будет устраивать; а я буду жить спокойно без твоих очередных каприз, — ему кажется, что она выдохнула с облегчением, сказав это. И его окатывает жаром. Когда он думал о том, что ему будет проще, если её не будет в его жизни, то не предполагал, что всё обернётся именно так. Если она подаст бумагу о переводе её к Паку, то компания одобрит. Она, действительно, хороший менеджер. За последние несколько лет он не может вспомнить кого-то, с кем бы мог сравнить её. Но её близость к Чимину его не устраивает. — Так дело во мне? Не в твоей работе? — хмыкает, проглатывая навязчивое желание, растекающееся по всему телу, объяснить ей наглядно, почему он ведёт себя, как последний ублюдок. — Тэхён… — вздох. Ладонью по глазам, сжимает переносицу, — я прекрасно понимаю, что мы с тобой просто не сработались. Неужели ты думаешь, что я ничего не вижу? — поднимается с дивана и потягивается. Ким окатывает тонкую фигуру взглядом. Короткие шорты, широкая рубашка, босоножки на платформе. Она похожа на подростка и больше по стилю подходит Чонгуку. И Тэхён до сих пор не может понять, чем именно зацепила его. Может, родинками и веснушками? Она отодвигает стол и делает шаг в сторону, чтобы не задеть его, но замирает в секунду, словно превращаясь в каменное изваяние. Опускает взгляд и видит на своём запястье мужские пальцы. Держит крепко. Ощутимо. Сердце ухает куда-то в колени, скручивает желудок. — Не всегда то, что видно глазу, на самом деле правда, — Ким смотрит снизу вверх и резко тянет за руку на себя. Девушка пытается удержаться, но сил у него гораздо больше. Охнув еле слышно, успевает упереться рукой в спинку дивана. Тэхён откидывает голову, смотрит в глаза. Улыбается. — Ты сдурел? — девушка хмурится, давясь воздухом, когда он свободной рукой обвивает талию. Тянет сильнее на себя, заставляя сесть к нему на колени. Жар окатывает мгновенно, скручивая внутренности и спускаясь лавой за линию её нижнего белья. Очень не кстати. — А если ты иначе не понимаешь, — голос низкий. Бархат обволакивает. Она распахивает глаза, косясь в сторону двери. — Я закрыл, — проследив за её взглядом, ведёт бархатом на ухо. — Тэхён, что ты делаешь? — неожиданно шепчет в ответ, стараясь игнорировать мужскую ладонь на своей талии. Он поглаживает пальцами, слегка надавливая. Выпускает запястье из хватки и стягивает резинку с волос. Она замирает, часто-часто моргая. Пытается выровнять дыхание, унять сердцебиение. Он слишком близко. Непростительно. Она уже почти видит, как подписывает заявление на увольнение. Судорожно пытается вспомнить, есть ли в её кабинете камеры. — Расслабься, — подхватывает пальцами женский подбородок и поворачивает её голову, сталкиваясь с напряженным взглядом. И стоит ей увидеть потемневшие глаза, как пелена мигом слетает. Осознание того, что сейчас происходит, бьёт по вискам, отрезвляя. Сжимает губы, шумно втягивает воздух и упирается ладонями в крепкую грудь. К её удивлению он отпускает. Слетев с мужских колен, таранит его недовольным взглядом. — Я сделаю вид, что ничего не было, — цедит сквозь зубы и идёт в сторону тумбы. Щёлкает чайником, тянется к кофе. Изо всех сил старается не думать о том, что было несколькими минутами ранее. — А что-то было? — она вздрагивает, едва не ошпаривая руку кипятком, услышав его голос сзади. — Что тебе от меня надо? — пытается унять в руках дрожь, но он всё замечает. — Ты хотел от меня избавиться, сделал всё возможное, я тебя услышала и поняла, — бросает кубики сахара в кофе, — в любом случае, уже всё сделано. Заявление я подала вчера, — прокручивает ложку в кружке, облизывая её после. И тут же почти взвизгивает, когда он рывком разворачивает её к себе. Шаг в её сторону, вжимая в комод за её спиной. — Что ты сказала? — рычит, сводит брови к переносице. Звереет. — Я сказала, что заявление подала. Эту неделю дорабатываю с тобой, потом у меня неделя перерыва и ухожу к Чимину, — не разрывая зрительного контакта, говорит медленно, с паузами, словно обьясняет маленькому ребёнку. — Почему я узнаю об этом только сейчас? — хватка на предплечье сильнее. Она морщится от боли, пытаясь вырвать руку. Бесполезно. — Потому что сегодня я получила ответ, Тэхён. Что с тобой происходит, блять? — срывается, наплевав на должное общение. Видит его, стремительно чернеющие, глаза. Он наклоняется к её лицу, продолжая сжимать пальцы на её руке. Видит, как она морщится. — Ты никуда не пойдёшь, — срывается слишком быстро с губ. Он не успевает перехватить собственные слова. — Мне надо было спросить разрешения у тебя? — шокировано смотрит на Кима, пытаясь отстраниться. Ей душно. Сердце раз за разом пропускает удары, и узел внизу живота скручивается сильнее. Ждёт ответа. И получает его в прикосновении к губам. Он целует резко, рвано. Сминает женские губы, покусывая их. Она охает от неожиданности, а он, воспользовавшись моментом, толкается языком ей в рот. Девушка пытается оттолкнуть Кима от себя, но его губы слишком голодные, слишком горячие. Поцелуи слишком жадные. И она сама не понимает, как сдаётся, сжимая в пальцах его футболку. Жарко. Нестерпимо тесно. Комод больно врезается ей в поясницу, но она боится пошевелиться. Боится, что любое её движение заставит Тэхёна остановиться. Позволяет мужским рукам скользнуть ей на талию. Трётся пахом об него, он толкается в ответ и прижимается своим возбуждением к ней. Воздуха стремительно не хватает, но он не позволяет ей отстраниться, нажимая всем телом, заставляя отклониться назад. Сердце заходится в груди, лёгкие покалывает. Ещё немного и она сойдёт с ума. Он словно издевается, изводит в поцелуе до головокружения. И… Отстраняется. Девушка жадно втягивает воздух, будто боится, что его не хватит. Смотрит ему в глаза, тяжело дыша. Замирает, не зная, что сказать и что сделать, а он отрывает руку от её талии и проводит большим пальцем по губам. Её горячее частое дыхание обжигает. Ким скользит потемневшим взглядом по лицу, стекает по шее в разрез её рубашки. Пуговицы. Они ему не нравятся. Ладонью по шее, облизывается, чувствуя, как под его рукой заходится её пульс. Вниз. Пальцами по ключицам, что едва видны из-под ненавистной рубашки. Широкой ладонью ниже, вдоль выреза. Чувствует, как она задерживает дыхание, боясь пошевелиться. Ему хочется её трогать. Всю. Целиком. Касаться каждого участка тела. И сейчас, когда она так тесно прижата к нему, он не может её отпустит. Резкое движение и пуговицы разлетаются, с корнем почти вырванные из ткани. Девушка зажмуривается, шумно втянув воздух, но не в состоянии найти в себе силы, чтобы остановить его. Тэхён проводит ладонью по груди, едва задевая кружево её нижнего белья. Отодвигает порванную ткань в сторону и слегка наклоняет голову, рассматривая её. А у девушки вспыхивают огнём щёки. Слишком откровенный взгляд. Слишком говорящий. — Тэхён, — еле слышно. Одними губами. — М? — больше раскрывает пальцами полы рубашки, окатывает взглядом грудь. — Это была моя любимая рубашка, — она плавится. Теряется, будто школьница. — Я куплю тебе новую. На каждый день недели, — невозмутимо отвечает, поднимая на неё глаза. Улыбается, дёрнув бровью. Облизывает губы, а она не может отвести взгляд, вспоминая, какие они на вкус. — Я не для… — трясёт головой, словно стараясь сбить пелену с глаз. — У тебя давно не было секса? — всё тем же невозмутимыми тоном, скользит подушечками пальцев по кружеву чашечки, укладывая всю ладонь на грудь после. Сжимает осторожно, довольно улыбаясь, чувствуя ответную реакцию её тела на прикосновение. — Что? — коленки подкашиваются, голова плывёт, реальность расстраивается. — Я спрашиваю, как давно у тебя не было секса? — коленом давит на её ноги, заставляя раздвинуть их. Упирается в комод, ещё теснее прижимаясь к женскому телу. — С какой стати я должна тебе отвечать? — отчаянные попытки вести себя так, будто ничего не происходит терпят поражение почти мгновенно, стоит ей столкнуться с его взглядом. Глубокий, голодный, она слишком ярко видит, сколько ему приходится прикладывать сил, чтобы сдерживаться. — Я хочу тебя. Сейчас. Прямо здесь, — наклоняется, шепча на ухо. Почти мурлыкает, заводя руку, сжимающую до этого её грудь, за спину. Лёгкое движение тонких пальцев и застежка распахивается, вызывая почти прилив паники у девушки. — Тэхён… Меня уволят… — почти скулит, даже не замечая, как пальцами добегает до края его футболки. Забирается под неё и скользит по его животу, обрисовывая проступающие мышцы. — Ты уже не мой менеджер, — хмыкает в шею и тут же целует, кусает губами. Ведёт языком оставляя мокрую дорожку. Прижимается плотнее, а ей нечего ответить. Слова и мысли путаются, тело окатывает мелкая дрожь, когда Ким возвращает ладонь ей на грудь, сдвигая ненужную ткань белья. Спускается губами ниже и, резко убрав руки, подхватывает под ягодицами, буквально сажая себе на талию. Два широких шага и он падает вместе с ней на диван, тут же вжимая женское тело в него. Не даёт опомниться, возвращаясь губами к шее, ключицам. Языком вниз, захватывая сосок и втягивая в рот. Она кусает губы, пытаясь сдержать стон. Горло саднит. Дрожащими пальцами в его волосы, прижимая голову к себе, выгибаясь под мужским телом. Подставляется сама под его губы, ёрзает, прося большего. А он лишь довольно улыбается, играя во рту с соском. Прикусывает, чувствуя, как она вздрагивает. Ведёт ладонями по бёдрам, по внутренней стороне, шире разводя ноги. — Значит, давно не было, — она не помнит, в какой момент он оторвался от её груди. Фокусирует взгляд на его лице и тут же давится стоном, выгибаясь под ним, отзываясь на ласку его руки между её ног. Он сжимает пальцы, надавливая ладонью. Двигает ими, создавая трение плотных шорт с телом. Девушка почти скулит, сдвигая ноги. Сжимает его бёдра, ёрзая в ответ по его руке. — Открой глаза, — осипшим голосом, хрипит. Она же кусает губы, захлёбываясь от возбуждения. Сминает в руках его футболку, скользит ногами по его. — Я сказал, открой глаза, — останавливая руку, слыша, как она хнычет от разочарования. — До тех пор, пока ты не будешь делать то, что я говорю, я не буду продолжать, — приподнимается на локте, продолжая вжимать её бёдра в диван своими. Она приоткрывает глаза, кусая внутреннюю сторону щеки. Сталкивается с его взглядом и её окатывает жар. Сердце грохочет где-то в желудке. Уши заложены. А Тэхён лишь усмехается, расстегивая пуговицы на её шортах. Медленно тянет собачку молнии вниз, не разрывая зрительного контакта. Проскальзывает ладонью под них. — Ноги шире, — сипит, облизываясь настолько развязно, что девушка чувствует, как сильно она течёт. Тело реагирует на каждую вибрацию его голоса, на каждое прикосновение. И даже если бы она попыталась соврать, что не хочется его, то не смогла бы. Желание вибрирует в каждой клетке её организма. Им пропитан даже воздух. — Я. Сказал. Раздвинь. Шире. Ноги, — Тэхён смотрит на её в ожидании, чеканя каждое слово. И она выполняет. Раскрываясь больше перед ним. Чувствуя, как рука проворно забирается под нижнее бельё. Накрывает ладонью и тут же входит пальцем в неё. Глухой стон срывается с женских губ. — Вот так. Умница, — шепчет в губы и тут же врезается в них поцелуем, сразу толкаясь языком в рот. Не давая возможности вздохнуть. Она забирается в чуть влажные волосы, сжимает их в пальцах, прогибается в пояснице и толкается бёдрами навстречу его руке. Мужской стон ласкает слух. И ей хочется услышать его ещё раз. Хочется срывать с его губ, видеть и знать, что она — причина его расфокусированного зрения. Но Тэхён не даёт перехватить инициативу, проникая в неё уже двумя пальцами. Растягивает. Шипит от узкости и нестерпимой боли в паху. Джинсы давят. Он убирает руку и подносит влажные пальцы к её губам. — Оближи, — хрипит, надавливая на нижнюю. Заворожённо наблюдая за тем, как она вбирает их в рот, прикрывая глаза. Чувствует горячий язык. Толкается пальцами глубже, а она стонет, с наслаждения облизывая их. Блять. Он догадывался, что эта девушка далеко не так невинна, как выглядит. Он чувствовал, что с ней не будет скучно. Но он не подозревал, что та, что ела ему мозг десертной ложкой, будет настолько покорной под ним. До чёртиков сексуальной. И он готов терпеть любую её попытку поставить его на место, если она вот так будет стонать каждую ночь под ним. От внезапной мысли бросает в жар. Ким резко выпрямляется, подцепляет пальцами её шорты и стягивает вместе с бельём. Окатывает голодным взглядом хрупкое тело и ловит ногу за щиколотку. Медленно расстёгивает ремешки её босоножек, покрывая поцелуями места, где они были. И она задыхается от этого. Смотрит, не моргая, с ужасом понимая, что никогда не видела наиболее откровенной картины, как сейчас. Тэхён снимает с одной ноги обувь, ведёт бережно пальцами по коже, опуская на диван. Тоже самое проделывает со второй. Она почти скулит. Внутри всё горит огнём. Сжигает всё без остатка. Жарко. В собственном теле до тошноты тесно и жарко. Ей необходимы его руки. Губы. Ким проводит подрагивающими влажными ладонями по ногам вверх. По бёдрам. Сжимает пальцы на тазовых косточках и резко двигает её на себя. Они смотрят друг другу в глаза, словно бояться отвести взгляд. Тэхён расстёгивает джинсы, молнию. У неё останавливается сердце. Губы сушит. Ёрзает на диване, чувствуя, как рубашка, что так и осталась на ней, неприятно сковывает движения. Мужские пальцы, вновь, проскальзывают ей между ног. Он едва касается её подушечками, вызывая волны мурашек по всему телу. Она зажмуривается, кусая губы, и чувствует, как он ведёт языком по ним. Девушка не успевает даже вздохнуть, как он целует её слишком мокро и глубоко, вжимаясь в женское тело, запуская пальцы в её волосы. И полукрик-полустон вырывается из груди. Тонет в поцелуе. Он входит слишком резко. Сразу глубоко. Сжимая свободной рукой её бедро, давит, обездвиживая. Шипит, зажмуриваясь и упираясь лбом ей в шею. Переводит дыхание, чувствуя грохот её сердца. Женские руки забираются под футболку. Скользит ладонями, борясь с желанием вцепиться в его плечи, чтобы хоть как-то показать ему, как сильно она его хочет. Движение его бёдер срывают стон с её губ. Ей хочется быстрее, глубже, но Ким двигается слишком плавно. Кусает её шею, оставляя багровый след после себя. Сдергивает её руки и заводит ей их за голову, удерживая одной рукой. Смотрит в глаза и улыбка тянется по его губам. Свободной рукой зажимает её рот, срываясь на бешенный темп. Она выгибается, зажмуриваясь, сжимает его бёдра ногами, сцепляя их у него на пояснице. Стонет в голос. — Тише, — еле различимо ей на ухо, стараясь войти как можно глубже в неё, сходя с ума от тесноты и жара. Пряжка его джинсов царапает кожу. Грубая ткань трётся по нежной коже внутренних бёдер, оставляя красные следы. Но она ловит каждое движение его, подстраиваясь, хрипит под его ладонью, зажимающей ей рот. Он кусает мочку уха, шею, ключицу. Не замедляется ни на мгновение, даже чувствуя, как она сокращается внутри, сдавливая его. — Ну же. Давай, девочка… — теряя контроль над собой, отпускает её руки, заводит свою ей под поясницу и прижимает ещё крепче. Она хрипит. Ёрзает. Пытается отодвинуться, но его руки не дают этого сделать. Срывается на крик, заглушаемый его рукой, выгибаясь до хруста, чувствуя, как судорога проходит по всему телу, рассыпаясь на миллион искр, обжигающих каждую клетку. Зажмуривается, всхлипывая. А он губами собирает солоноватые капли, не останавливаясь. Чувствует, как она дрожит в его руках. Как вибрирует внутри и успевает выйти за мгновение до собственного оргазма. Рычит ей в шею, изливаясь на край её рубашки. Дышит рвано. Тяжело. Медленно убирает руку с её губ. — Тэхён… — одними губами, снова и снова облизывая их, зовёт, перебирая дрожащими пальцами влажные волосы. — М… — сдавленно ей в шею, медленно поднимается, смотрит в глаза. — Ты… — она вглядывается в его лицо, но договорить он ей не даёт, прерывая мягким поцелуем. А губы пульсируют, всё тело дрожит, и он это слишком хорошо чувствует. Медленно отрывается от неё. Поднимается и поправляет одежду. Тянет руки к ней помогая встать и одеться, а потом опускается на колени и бережно обувает её ноги, аккуратно сплетая ремешки вокруг щиколоток. Она смотрит, широко распахнув глаза. — Я могу сама… — готова провалиться сквозь землю. — Я только что тебя трахал. И планирую это сделать ещё раз сегодня. Помочь тебе одеться — это меньшее, что я могу сделать для тебя за то, что ты только что позволила, — тихо отвечает, поднимаясь на ноги. Протягивает ей руку. А она лишь сужает взгляд. — Что ты планируешь…? — облизывает губы, внимательно смотря ему в глаза. — Тебя я планирую. Мы едем ко мне, — играет бровью, а она лишь открывает рот, чтобы возразить, но Тэхён наклоняется, заглядывая ей в глаза. — Или ты хочешь остаться здесь? — улыбается, целуя кончик носа. Она встаёт, запахивая рваную рубашку. Морщится, представляя, как выглядит со стороны. Слышит тихий смешок. — Мне очень нравится, — встретив её вопросительный взгляд, Ким широко улыбается, — на груди запахнись. Нечего на всю компанию светить нижним бельём, — командует открывая дверь. — Надо быть просто более терпеливым, Тэхён, — ворчит ему в спину, старательно завязывая рубашку. — Надо быть более сговорчивой, — пропуская её вперёд, легонько шлепает по ягодице. Она резко оборачивается, расстреливая возмущённым взглядом, — я же сказал, что куплю новую. Иди уже. — Я тебя ненавижу, — цедит сквозь зубы, поправляя ремень сумки на плече. — Я знаю. И меня это устраивает, — слышится сзади, а желание задушить его, снова, обжигает руки.