Не отступать

Слава сидит и, не моргая, пялится в экран ноутбука. На нём открыта самая потайная папка — их совместные фото. На самом деле их не так много, но они очень дороги для обоих. Это по праву были лучшие моменты жизни Карелина, ведь этот маленький, но строгий и начитанный еврей стал для него домом, миром. Тогда все было хорошо: у Окси еще не поехала крыша, а Карелин больше не употреблял. Если они вместе, то ебаные бабочки в животе начинают порхать и щекотать крыльями изнутри. Ну а теперь эти бабочки дохнут одна за другой. Моральная боль переходит в физическую. Слава не чувствует свое тело, не чувствует раздражителей вокруг. Вчера он облил руку кипятком и даже не понял, что это произошло, просто ушёл спать. «Мне так без него ебано, Вано». «Скоро буду». Машнов не хочет, чтобы Светло видел его в таком состоянии. Не хочет жалости и помощи. Да, у него вырвали сердце и растоптали, но он сам справится, сам вылезет из этого. — Не думал позвонить ему? — Чего?! — Да, потому что вы закончили все, как дети. Мне кажется, никто из вас так и не понял причины этого. — Ваня старательно пытается уйти от слова «расставание», чтобы не бить друга в больное место. — Нет, Вано, это глупо. Я вообще хочу отметить баттл. — Нет, сначала разъебешь его по фактам, а потом можешь плакать в подушку. — Не самая охуенная идея. — Раньше помогало. — Раньше! Раньше я не унижал публично человека, без которого дышать даже не могу. — Ты не отменишь баттл, Слав. Ты так долго к этому шёл! Я поговорю с Андреем только о переносе. — Ладно, — почти бесшумно выдаёт Машнов. Надевать маску клоуна, когда хуево, Слава давно научился, так люди даже не могут разглядеть того, что ты душевно убит. Карелин встаёт с кровати и поднимает с пола полупустую бутылку виски. — Выпьешь со мной? — Тебе это сейчас не поможет, — Фаллен достаёт из кармана спортивок какие-то колеса и отдаёт другу, — Отдохни немного. Слава проглатывает таблетки и начинает засыпать. *** Он был счастлив только от мысли, что скоро сможет обнять любимое тело, взглянуть в эти глаза, поцеловать такие желанные губы. Просто увидеть нужного человека. Смотря в зеркало, он чувствовал, как его распирает от волнения. Но только счастье никогда не длится вечно, Славе нужно запомнить это, ибо телефон начинает вибрировать, а на экране фотография Мирона в Пушкине. — Слав, пора прекращать это все. — Ты о чем, Мир? — его голос сел. — О нас. Холодные гудки на проводе бьют по вискам, а тело обдает дрожью. — Все разошлись мы, хорош базар об этом вести. — Уверен? — На все сто. Пусть главными героями этого вечера будут лишь бухло и наркота, — бубнит Карелин, вливая в себя новую порцию виски. Конечно, он не расскажет друзьям, что даже алкоголь не помогает справиться с этой режущей болью, с непониманием и тоской внутри него. Не расскажет, что не чувствует ничего: ни обжигающий горло напиток, ни прикосновения друзей к плечам, ни запаха марихуаны. Ему просто плевать, что происходит вокруг, он уже ушел в своей потайной мир. Как Мирон мог так поступить? Когда все наконец наладилось, когда они признались друг другу и поверили своим словам — он просто оставил его одного. Еще и за пару недель до баттла. Сука, так может только жидок. — А Федорову то там заебись, я уверен. Он свое эго королевское потешил и свалил в туман, когда скучно стало. — Зачем ты так? — Зачем?! — Слава ударяет кулаком по столу. — Потому что он ебаный мудак. Думает только о себе. Он наплевал на меня!... На нас, — Машнов молчит с минуту, потупив взгляд, а потом вспыхивает. — А ты хули? В защитники заделался? В курсе вообще, что он тебя петухом называл? — Так и я не отставал. — Все, на сторону оксидрочеров перешел? Конец дружбе? — Блять, ты такую хуйню лечишь, дядь. — Тоже собрался меня кинуть? Отвечай! На этих словах Ваня не выдерживает и, подлетев к другу, ударяет его по челюсти. Слава теряется на пару секунд, но потом быстро берет себя в руки и кидает ответный удар. Начинается драка. Они катаются по полу, матеря друг друга. Куривший на балконе Замай даже не слышит этих воплей. Когда Светло оказывается на Карелине и вновь заносит кулак для удара, они оба, как по команде, начинают смеяться. Фаллен скатывается на пол, произнося при этом: — Куда ж ты без меня, Соня. Не собираюсь тебя кидать. — Они медленно поднимаются и садятся за стол. — Давай выпьем, Вань? Вон и Андрюха идет. — Без проблем! Наливай! Вернувшийся Замай был просто в шоке и до конца вечера пилил ребят по поводу того, что они ведут себя, как дети. Но про Мирона больше никто не вспоминал. Тяжело, когда просыпаешься, шаришь рукой по соседней части кровати и не находишь там желанное тело, от которого пахнет домом, уютом, теплом. Когда ты полностью теряешься в одном человеке, вот тогда начинается самый пиздец. Гнойный в курсе — с Сашей уже проходили. Но все равно позволяет Окси прижиматься к себе по ночам, слушает его любимые песни и старается их вызубрить. Растворяется в голосе Федорова, когда тот читает стихи, сидя на подоконнике. Начинает изучать английский в надежде, что они вместе поедут в Лондон. Питер, соль и Оксимирон — страшное сочетание. Слава не рекомендует! Опасно для жизни! *** — Давай заново. — Опять? Зай, мы уже третий раз слушаем. — Я не могу вникнуть в текст. — Потому что не надо отвлекаться на мою задницу. — Это моя задница, Мир. И она требует внимания. Мирон смеется, щелкая Славу по кончику носа и включая трек заново. Они обожали такие вечера. Когда рядом нет друзей, фанатов, суеты. Когда работа отходит на второй план и им можно просто наслаждаться друг другом, лежа на постели, пропахнувшей порошком и сексом. — На завтра есть планы? — Ну, с Порчи встретиться и на студию наверное, а что? — Может, отменишь? Хочу тебя кое-куда свозить. — Слава лукаво ухмыляется. — Да? — Мирон седлает его колени, начиная засасывать кожу на шее. — Хочешь устроить фитнес на моем члене? — Мхм, отличная идея, — шепчет Федоров. *** Слава пытается держаться, улыбается натянуто, чтобы люди вокруг не заподозрили что-то неладное. Он совсем не хотел идти сюда, но и день рождения друга пропускать нельзя. Поздравление получается каким-то сухим и неискреннем, но Замай ничего не замечает, даже обниматься лезет. В горле так сухо, что становится больно разговаривать. Карелин берет бутылку воды и выходит на балкон. В помещение душно, слишком много глаз и прикосновений. Машнов даже задумался, откуда у Андрея столько друзей. Славка садится в кресло, обнимает себя двумя руками, чтобы мороз не пронзал тело так сильно. Это хорошо, что холодно, значит он уже что-то чувствует, значит просыпается. В груди появилась надежда на то, что скоро этот поганый и мерзкий омут отпустит его, позволит свободно дышать, без этой странной боли, когда грудная клетка сжимается, а руки начинают дрожать, когда пища не задерживается долго в желудке, когда единственное желание пульсирует в подкорке мозга. Желание выйти в окно. Конечно, Карелин отрицает это, как отрицает, например, то, что земля плоская, но по его образу жизни сейчас и так все понятно — у него депрессия. Такое гадкое чувство, будто ты устал просто существовать, устал видеть и слышать, устал от людей и себя. Если загуглить, то вам скажут, что депрессия — это психическое расстройство основными признаками которого являются сниженное — угнетённое, подавленное, тоскливое, тревожное, боязливое или безразличное — настроение. На деле ощущается намного хуже, чем описано на сайтах. Не зря же Оксимирон психически нездоровый, он делает людей вокруг себя такими же. У Жени — биполярное расстройство, у Вани — тремор настолько сильный, что все тело трясётся, словно тот постоянно замерзает. Один Порчи у них адекватный. Теперь и Слава на эту удочку маразма попался. Он горько смеется с этой иронии в своей судьбе. За какие грехи в его жизни появился этот конченый, но, сука, такой родной еврей? *** «Ч на Корюш…а патыэ». «Забрит меня». «Бля, Мироха. Через 20 минут буду. Опять нажрался». «Влюрблю тебя». Слава снова и снова прочитает последнее сообщение и глупо улыбается. Как можно злиться на Федорова после этого? Он ведь не специально, просто пытается убежать от своей тайны, от стыда внутри, что копится уже несколько лет. Окси топит себя в наркотиках и спортзале, но в чувства его приводит только Карелин, который так вовремя появился в жизни короля русского репа. Все, кроме близких, считают, что Оксимирон — умный крутой мачо, с эго, которое хуй танком сдвинешь. Слава тоже так считал, пока с ним в одной кровати не оказался. Он понял, что Оксанка-то вовсе не та личность, которую все видят. Внутри Федорова просто разрывают старые обиды, страх, что он поступает не как мужчина. Многие умеют свою маску снимать, когда это нужно, но маска Яновича почти приросла к лицу. Он играет на публике и задыхается наедине. Но в один момент на «голову упал» мужчина, почти под два метра ростом, который одной своей улыбкой может маску сорвать и самым счастливым сделать. Мирон перестаёт задыхаться. В такси Слава вспоминает, что не ответил на самое главное. «Я тебя тоже люблю, Мир». «Я рыг… Даю». «Ругаю*». «Я рыгаю*». «Блять, Фёдоров!» Такие конфузы постоянно происходят с Федоровым. Машнов уже может составлять рубрики: «Мирон и рыгаю», «Мирон и пойду поссу». Но самое хорошее, что они не стесняются друг друга и полностью зависят от фразы — что естественно, то не безобразно. — Давай, бухарик, вылезай, — Славе отвечает лишь приглушенное мычание. Машнов кидает быстрый взгляд на водителя и, извинившись, аккуратно, но быстро вытаскивает Мирона наружу, закидывая себе на плечо. На улице прохладно, дует ветер и, кажется, скоро пойдет дождь. Но Машнову наплевать, ведь в данную секунду он слушает пьяный бред любимого человека. — А знаешь… Славка… ты типа красивый, но не как девушка… нееет…типа по-другому… но красивый очень…ну, мне нравится… Но девушки не страшные…тоже…они опасные иногда… Но тоже красивые, но это…ты лучше, в общем. Карелин лыбится, как шизанутый, но сделать с собой ничего не может. Этот человек на плече крышу ему сносит, что ещё нужно-то. А голос какой волшебный! Раз окунешься, и утонуть захочется. *** Воспоминания делают больно. Все же об этом знают? Они режут твоё сознание. Наше сердце и мозг, оказывается, чёртовы мазохисты. Карелин лежит на кровати и смотрит в потолок. Он уже успел вспомнить все, что связывало его с Мироном, успел поплакать пару раз и обматерить старшего. В общем, проводит свой вечер по всем канонам сопливого романа. Но только это все нихера не помогает. Слава резко подскакивает, падает на пол и начинает отжиматься. Ему нужно хоть чем-то занять себя, свой воспаленный разум. Если страшно вскрыться, тогда пора выбираться. И делать это быстро, ибо баттл на носу, но и текст, и настроение в пизде. Почему он раньше не начал вытаскивать себя из этого болота? Почему позволил Оксимирону засесть в душе так глубоко? Почему сердце начинало биться чаще, когда низкий жидок оказывался в его поле зрения? Он просто любит и отпускать свое не хочет. Зачем говорить слово «люблю», если ты не в состоянии ощущать это великое чувство? Неужели у тебя совсем каменное сердце, что ты не хочешь даже рассматривать мысль о том, чтобы кто-то в нем поселился? Федоров — это порождение лжи и эгоизма, только в красивой… Да, блять, в самой лучшей обертке. — Ебаный жид, съеби нахуй из головы! — кричит Гнойный в темноту. Больно. Очень больно. Но Славка умеет терпеть и идти дальше.Он сделает все, чтобы стать новым королем русского репа. *** — Слав, — шепчет Мир, утыкаясь в грудь любимого. — М? — А что ты почувствовал в тот самый вечер? — Счастье… страх. — Почему страх? — Я понял, что моя жизнь больше не будет прежней.