Удобный д... Иван

      Возле дома Ваню ждал еще один неожиданный сюрприз. У подъездной запертой двери стоял Олег. Злой и совершено не выспавшийся. Иван подметил и синеву под глазами, и легкую небритость, которую Воронов терпеть не мог.       — Привет, — Ваня поздоровался первым, поглубже сунув руки в карманы и сжимая в кулаке ключи. — Что ты тут делаешь?       — Это я бы хотел спросить, — Олег говорил сквозь зубы, поглядывая на благообразную тетеньку с собачкой на газоне. — Что ты тут делаешь? И что вообще происходит.       — Я тут живу, если ты забыл, — Ваня аккуратно обошел любовника, набрал код на замке подъезда. — А ты зачем приехал? Я в отпуске.       Олег нахмурился, но к его чести, на улице скандалить не стал. Поднялся на этаж, вошел в квартиру, хотя его не то чтобы приглашали. Просто он делал это привычно, как всегда. А Ваня наблюдал краем глаза и удивлялся, что совершенно не чувствует ничего теплого. Только усталость и желание сбежать от грядущего конфликта. А он уже чувствовался, как гроза, буквально висел в воздухе.       — Ваня, — Олег тяжко опустился в компьютерное кресло у стола, развернулся к застывшему хозяину квартиры, — что происходит? Сначала я застаю тебя с Романом, флиртующим, как не знаю кто, потом мне в кадрах говорят, что ты взял отпуск за свой счет… это что за протест?       Иван уже хотел было сказать, что ни с кем он не флиртовал, но вдруг передумал. И сказал совершенно иное:       — А почему я не могу флиртовать с понравившимся мужчиной?       Олег осекся.       — То есть? Ваня, ты ничего не забыл? Ты вроде как несвободен…       — Я вроде как свободен, Олег, — Иван остро ощутил нарастающую злость. — У меня всего лишь свободные отношения с женатым мужчиной, у которого, помимо меня, есть еще любовник — его начальник.       Воронов откинулся на спинку кресла, заложил ногу на ногу и сжал подлокотники:       — Тебя что-то не устраивает? Почему я не в курсе?       Иван привалился спиной к косяку.       — А тебе это интересно? — спросил он, рассматривая Воронова.       — Так, стоп, — Олег поднял ладонь. — Не надо делать из меня злодея. Я ни к чему тебя не принуждал никогда, ты сам…       — Вот именно, Олег, — перебил Ваня, повышая голос. — Я сам. Я сам влюбился в тебя, я сам решил, что твои обстоятельства — они имеют место, а я могу потерпеть. Я сам решил, что смогу со всем мириться и ничего не требовать взамен. Сам. Но теперь я сам решил, что больше так продолжаться не может. Я хочу свою собственную жизнь.       — Та-а-а-а-к, — протянул Воронов, нервно покачивая ногой. — А скажи мне, дорогой, с чего вдруг у тебя такие мысли? Ты столько лет молчал и вдруг. Что случилось? Неужто Янко оттаял к твоим прекрасным глазам и на волне слабости, или что там с ним случилось, позволил…       — Янко тут вовсе ни при чем. У него есть семья, у него есть близкий человек, который…       — Аха-ха-ха, — Олег рассмеялся, хлопая себя по бедрам. — Это ты про Венцеслава Кронова? Близкий человек, который завел себе домашнего мальчика? Няньку для выводка приблудышей, которыми он шантажирует их отцов? Тебе этого хочется?       Иван отшатнулся, прикрыл глаза и рассмеялся.       — Ты же совсем ничего не знаешь, как ты можешь так говорить?       — О, я ничего не знаю? Как ты любишь закрывать глаза на факты, Ванечка.       — Да, ты прав, — успокаиваясь, согласился Филинов; ругаться внезапно расхотелось. — Я люблю закрывать глаза на очевидное. И…       Телефон вздрогнул и заиграл скрипичное соло. Олег удивлено вздернул бровь. Обычно рабочий сотовый у Ивана не издавал звуков, да и Воронов нашел аппарат в кабинете Ивана.       Ваня вытащил трубку, глянул на неопределившийся номер. Олег хотел что-то сказать, но Иван ему не дал, ответив на звонок.       — Добрый день, Иван, — голос был знакомым и неожиданно теплым. — Это Роман. Мы познакомились на подписании договора, вчера. Вам удобно говорить?       — Да, здравствуйте, — Иван выдержал взгляд Олега. — Мне удобно. Что-то случилось? Вам нужны какие-то документы?       В трубке рассмеялись.       — Я очень хочу соврать, что да, чтоб был законный предлог. Но нет. Я просто хотел пригласить вас на ужин.       Иван все-таки покраснел и отвернулся, переступая порог и прячась от ледяного и режущего взгляда Воронова.       — Иван? — слишком долгое молчание насторожило собеседника.       — Да-да, ужин, — Филинов кашлянул. — Я согласен. Когда?       — Не откладывая в долгий ящик… у вас есть планы на сегодняшний вечер? — на фоне из трубки доносился басовитый лай явно очень крупной собаки.       — Нет…       — Тогда сегодня? Я за вами заеду, только назовите адрес.       Иван, в легком шоке от быстрой смены событий и нервов, выпалил собственный адрес, замешкался, но все ж твердо повторил номер дома. Они договорились, что Роман будет к восьми, и без лишних разговоров попрощались. В сущности, короткий, не обязывающий звонок. Но сердце у Ивана стучало в ребра морзянкой, то ли просило выпустить подышать, то ли просто билось лбом от несуразности поступков хозяина.       — М-да, — Олег покручивался в кресле, кривя рот. — Как интересно и быстро меняются люди, оказывается. Сколько он тебе предложил?       Иван побелел. Кажется целиком, от ног, ставших ледяными, до глаз. Даже зубы свело.       — Уходи, — через силу выдавил он, не глядя на Олега.       — Ваня, Ваня…       — Уходи, немедленно. Ты достаточно сказал.        — Хорошо, — Олег порывисто встал. — Мы поговорим позже. Когда ты остынешь и, возможно, поймешь, что роль шлюхи, в отличие от Янко, тебе не к лицу. И я очень не советую болтать с Романом о делах фирмы.       Ваня с трудом промолчал. Вцепился зубами в губу и молчал, изо всех сил стискивая кулаки. Когда за Вороновым наконец закрылась дверь, Ваня осел на край дивана и разрыдался. Так мерзко он себя еще никогда в жизни не чувствовал.              Время тянулось медленно и противно, как приставшая в жаркий день жвачка. Хорошо если к ботинку, а то и к заднице. И не отскоблить, не прикрыться. Ваня проорался, принял душ, походил кругами, безуспешно попытался поесть. Рука иной раз тянулась к бару, но Иван себя останавливал. Не хватало еще напиться перед свиданием… замерев перед зеркалом в ванной на очередном витке по квартире, Филинов внимательно оглядел себя. Умылся, побрился, механически побрел к шкафу выбирать одежду поприличнее и сломался. Забившись в старые джинсы и кофту, он свернулся в кресле и бездумно уставился в компьютер.       Заставивший подскочить звонок раздался без трех восемь. За окном стало не так солнечно и жарко, в квартире пахло сбежавшим кофе. Иван подорвался к дверям.       — Добрый вечер, — проинформировал Роман Андреевич, с легким смешливым недоумением разглядывая Ивана в рамке дверной коробки.       Босой, растрепанный, в дырявых линялых джинсах и сползающей с одного плеча кофте. Олег бы точно пошутил, что никакого ужина… Ваня потряс головой. Не к месту…       — Здравствуйте, Роман Андреевич, проходите, я быстро переоденусь… извините.       — Извиню, — гость перешагнул порог и замер, с любопытством и интересом оглядываясь, — если вы перестанете звать меня по отчеству. Честно говоря, можно не переодеваться. Поражать вас ресторанами, куда приходят только во фраке, я не намерен, но надеюсь, вам понравится мой вкус. Поедем в интересное место на открытом воздухе. Так что если вам так удобно — оставайтесь. Только обувь лучше крепкую, там камни.       Иван споткнулся о ковер. Роман сам был далеко не в костюме: плотные хлопковые карго, светлый джемпер с глубоким вырезом — на шее серебрилась черненая цепочка с овальным подвесом. Седые кудри немного растрепаны, как будто он мыл голову и оставил все сохнуть, как пришлось. Олег не позволял себе даже в выходной выйти из дома без укладки. Ваня очень не хотел сравнивать, но словно тонкий голосок внутри головы надиктовывал отличия. Олег бы выбрал ресторан, где лишний раз вздохнуть страшно, а распорядитель выглядел так, словно вел родословную по меньшей мере от герцога.       Пока гость рассматривал фотографии в рамках на стене коридора, Иван побросал мелочи в сумку, подхватил ключи и сунул ноги в кроссовки.       — Готов, — выпалил он.       Роман хмыкнул, осмотрел с ног до головы, протянул руку и с нежной небрежностью пригладил Ивану вставшие дыбом волосы.       — Поехали.       В машине Роман включил ненавязчивую музыку, приглушив звук до комфортного фона. Иван поелозил пятой точкой, поглядывая на водителя, странно, что без охраны и в довольно неприметном авто. Хотя, по привычке вспомнил Иван, охрана могла быть просто незаметна. С Олегом Филинова порой не покидало ощущение, что он все время не дотягивает до любовника. Не так ухожен, отглажен, высок и далее по списку. С Романом он забыл о дискомфорте точно с третьего поворота, когда их подрезала красная спортивка, и Роман, ухмыльнувшись, позубоскалил вслед лихой блондинке за рулем. Потом рассказал историю, как сам первый раз сел за руль… потом Иван, у которого тоже было чем поделиться. В общем, когда они въехали в дальний квартал, отгороженный от основного массива города длинным мостом, то болтали вполне свободно и на разные темы, вальсируя от кино до политических интересов. Единственное исключение — работа. Знакомых имен не называлось, и даже прошедшее подписание молчаливо считалось табу. Иван никогда не был в этой части города, поэтому встрепенулся и уставился в окно. Мешанина стилей и домов поражала внешней простотой и ухоженностью. Не было стекла и бетона. Кирпич, балконы, на которых сушились цветастые тряпки, старомодная герань на подоконниках и внезапно много играющих детей.       — На обратной дороге покажу вам парк, сейчас придется экономить время — очень кушать хочется.       Живот Ивана согласно заурчал.       — Осталось недолго, — Роман рассмеялся. — Вы куртку захватите из машины, может быть ветрено.       Обещанное интересное место оказалось крохотным пандусным рестораном, нависавшим над обрывом. Где-то внизу петляла объездная дорога, вокруг каким-то образом держались за грунт сосны и пара лиственниц. Филинов восторженно огляделся. Небольшой домик, тоже, казалось, краем висящий над пропастью, больше походил на трактир из старого фильма, чем на ресторан. Романа встретили как старого друга. Хозяин заведения вышел, пожал руку и ему, и слегка опешившему от радушного приема Ивану, провел на террасу, где стоял единственный стол. А потом у Ивана случился второй культурный шок. Большинство блюд были ему не знакомы, а сервировка выглядела больше как домашний обед.       — Иван, вы напряжены так, словно я вас с этого обрыва собрался кидать. Уверяю, нет.       Филинов нервно засмеялся.       — Простите, Роман, я просто очень давно не выбирался куда-то… так… ну… нервничаю.       — Не стоит, — Роман Андреевич улыбнулся, тепло и легко. — Здесь изумительное вино. Немного коварное, но на утро от него никогда не болит голова…       — Если не увлечься, — сказали вдруг с веселым смешком у Вани за спиной и Роман смешливо скривился. — А я смотрю лицо знакомое, какими ветрами к нам, большой кузен?       Иван прямо сейчас мечтал о том, чтоб стул подломился, и он реально упал с этого проклятого обрыва. Голос был знаком не только Роману, и его владельца Ваня уже встречал. Хотя бы потому, что тот приходился Янко Петровичу родным братом. И если Шура сказал «кузен»… выходит, они на самом деле…       — Ох ты, чтоб мне век лошадей не видать. Ваня, здравствуй! — Шура светился, как фонарь на темной улице. — О-о-о!       — Шур! — с совершенно знакомой угрожающей интонацией протянул Роман, и Ваня покраснел.       — Я молчу. Блин, не смогу. Ну, Ваня же! Ты что молчишь? Как ты этого мамонта из пещеры выгнал? Он же в офисе живет с перерывами на обед в соседнем кабаке! Я его в гости не могу годами дозваться, как и Янека, кстати. Хорошо, хоть того можно поймать в одном месте.       Роман сощурился. Добродушие и мягкость никуда не исчезли, но отчетливо потянуло холодом. Шура оскалился. До Ивана начало запоздало доходить, что весь этот спектакль разыгрывается ради него, Роман вообще не в курсе, а Шура... Шура как обычно вступается за родственников. В своем собственном стиле. Филинов как-то наблюдал их обмен шпильками с Янко. Очень напоминало. Одна семья.       — Шур, иди, а? — ласково попросил Роман, накрывая руку Ивана, намертво удушившую вилку. — Дай пообщаться по-человечески.       — Да меня ж порвет от любопытства.       Ваня в который раз истерически засмеялся, утыкаясь лбом в локоть… в руку Романа. Пока он не видел, Роман зверски оскалился и красноречиво попилил по горлу. Шура вскинул руки, изображая ангела, помахал крылышками и наконец-то ушел. На затылок опустилась горячая ладонь, поглаживая. Ваня старался дышать, но не выходило. Его заносило снова и снова, до слез.       — Вот такая мы ненормальная семейка, — негромко и притворно жалостливо протянул Роман, вызвав новый приступ хохота у собеседника. — Извините, Иван. Я не хотел, чтобы все выглядело так. Шура — мой многоюродный брат… хотя больше тянет сказать юродивый.       — А Янко? — спросил Иван, с трудом возвращаясь в горизонтально-сидячее положение, хотя осторожные и одновременно уверенные пальцы на шее хотелось оставить.       — Янко? Шурин брат? — Роман разлил вино, окутавшее столик ароматом нагретого солнцем винограда и еще какой-то пряности. — Я с ним почти не знаком. Виделись, разговаривали, не более. Правда, в свете последних событий, скорее всего, придется. Это проблема?       — Нет! — выпалил Иван и схватился за ножку бокала. — Просто удивительно, насколько тесен мир.       — О да, — хмыкнул Роман, снова становясь невозмутимо-расслабленным. — Итак, предлагаю тост. За знакомство в этом маленьком тесном мире и давайте на «ты». Так проще. В Таборе все проще.       — С удовольствием, — закивал Филинов.       Вино растеклось густым и рубиновым на языке. «Ты» поначалу застревало, но ко второму бокалу пошло веселее. Роман рассказывал байки из внезапно очень озорного детства, не затрагивая ни свою роль в компании, ни то, сколько всего стояло за его спиной. Олег на коротких свиданиях предпочитал говорить о работе и… что и Иван позабыл после третьего бокала и не вспоминал. Совсем. Он перебивал, переспрашивал, иногда хватал за руку, останавливая и хмурясь, пытаясь понять, где его накалывает Роман. А тот шутил и хохмил, аккуратно придерживая Ванины пальцы на предплечье, вежливо, с тонкой ноткой сексуальности. Впрочем, интерес у мужчины был не столь низменным. Ему импонировал сам Иван, как человек. Он расспрашивал, уточнял, приглядывался. Ване становилось тепло и от вина, и от этого внимательного взгляда. Под конец бутылки, ему уже казалось, что глаза у собеседника не просто черные, а демонически глубокие. Нервы сдали, Ваня поплыл.       Подперев щеку ладонью, он мечтательно улыбался, немного теряя нить беседы.       — М-да, — со смехом прокомментировал Роман, — прогулку по парку, пожалуй, отложим на другой раз. Ты совсем потерялся.       — Кто это? — встрепенулся Ваня и вздохнул. — Ну да. Гулять в таком состоянии, если только ты меня понесешь… ой. То есть.       — Могу, — невозмутимо кивнул Роман, — но ты заснешь. Давай я отвезу тебя домой. И ты мне останешься должен прогулку.       Иван хотел кивнуть, но подбородок соскользнул, и щека мягко уперлась в горячую ладонь. Роман наклонился над столом, удерживая голову Вани.       — Идем, — хмыкнул он, целуя мягкие кудри надо лбом. — Ты совсем засыпаешь.       Иван заснул по дороге. Привалившись виском к плечу водителя и не особо думая, что мешает. Впрочем, не мешал. Роман улыбался, неторопливо виляя по полупустым после часа пик улицам, придерживая кудрявую голову, и иногда прикладывался легким поцелуем.       Ваню качало на волнах алкоголя, плавного хода машины и теплого ощущения рядом. Было так хорошо. Вот бы так остаться. Частью сознания он понимал, что ведет себя совершенно безответственно, что Романа он, по сути, совсем не знает, а сам сейчас беспомощен как котенок, но как же было хорошо и спокойно. Не надо ни о чем думать. Везут, не требуют… снова вернулись мысли об Олеге. Сейчас бы с ним, Ваня волновался, достаточно ли чист, как много ему позволят, и останется ли Олег до утра или уедет, едва Иван пойдет в душ после него.       Роман засомневался на последнем светофоре. Оставить Ивана в таком состоянии одного… а если станет плохо? Понятно, что каждый мужчина знает, что делать с похмелья, но… взвесив за и против, Роман решительно крутнул колесо руля, разворачиваясь и направляясь совсем в другую часть города. Фонари тянулись светом внутрь машины, ложились косыми полосами. Ваня спал, изредка что-то шепча.       Остановившись возле своего дома, Роман переложил Ваню с плеча, обогнул авто и легонько потряс спящую красавицу.       Иван вздрогнул всем телом, раскрыл огромные голубые глазищи, мутноватые и слегка покрасневшие, и непонимающие.       — Мы где? — спросил он, пытаясь сесть ровно, а потом даже попытался сам выйти.       Автопилот штормило не меньше хозяина, Роман обхватил его за талию, прикидывая, не поднять ли правда на руки.       — Олег, прости, — Иван по-детски потер глаз кулаком, — я что-то перенервничал сегодня. Можно я посплю просто?..       У Романа конвульсивно дернулась щека, но мужчина усмирил ярость. Олега Воронова он не просто недолюбливал. Как профессионал Олег был хорош, но как человека Роман его не уважал ни на грамм, прекрасно зная всю историю. И мальчик в его окружении… нет, это не месть. Это случайность, но Роман был слишком взрослым и не привык врать себе, чтобы не признаться, мальчик ему понравился. Порасспросив знакомых и одного очень полезного друга, который, поняв, что от него хотят, воспылал нездоровым энтузиазмом, Роман аккуратно выяснил обстановку. И вот теперь, насколько Иван сам готов к переменам. Посмотрим.       Роман перестал хмуриться, слушая неразборчивое, но явно уже не относящееся к Воронову бормотание в себя. У кого-то будет веселое утро.