Наследница

Джарет, лёжа в постели, устремив ледяной взгляд в потолок и скрестив на обнажённой, мускулистой груди руки, всё больше карал себя за некую поблажку, данную вчера Чарли. Можно было примирить всех и без алкоголя. Почему он не нашёл другого выхода? Сейчас все гости будут вставать с дикой головной болью от похмелья и навряд ли захотят спасать того, на кого им плевать. Даже учитывая тот факт, что одна из попавших в беду – их племянница. Но они ни разу её не видели, и это ключевое. Что уж говорить о Саре? Его Саре? Его любимой, дражайшей Саре? Правитель встал с кровати, надев просторную, бордовую рубашку, что лежала на стуле рядом. Когда-то, будучи облачённым в этот же предмет его великолепного гардероба, он смотрел, как пятнадцатилетняя девушка с чёрными, смоляными волосами бегала по лестницам Эшера, пытаясь поймать постоянно ускользающего из вида брата. Той девушки больше нет. Её заменила статная, молодая женщина, что держит в оковах королевское сердце также сильно, как когда-то и капризная юная особа, коей она была. А может, ещё более крепко. Где же властительница его души? И где маленькая язва, что объединила их сильнее? Где его всегда дерзкая, идущая наперекор родителям Эбби? Он так соскучился по её ежедневным выходкам. — Ваше Величество? – раздался за дверью знакомый, мальчишечий голос. — Вы дрыхнете? Джарет усмехнулся бесцеремонным словам сорванца, взмахнув ладонью, открыв деревянную преграду, предоставив своему взору опешившего парня, благодаря которому в жизни мужчины появился смысл пятнадцать лет назад. — Что хотел ты, Тобиас? — Жрать я хочу, – заявил он, мгновенно убрав удивление от внезапности открытия двери, облокотившись о её косяк плечом, скрести на груди руки. — И ты не мог попросить об этом моих подданых? – на чуть повышенных тонах в растущем раздражении ответил мужчина, закатив глаза и отвернувшись к окну. — Наведаться на кухню и прихватить там какой-нибудь фрукт, в конце концов, –продолжил ворчать он, чуть повернув голову назад, к собеседнику. —Не только желание еды привело меня сюда, – произнёс парень, запрыгнув на королевское ложе, расположившись на спине, вальяжно закинув ногу на ногу и скрестив руки уже за головой, что легла на мягкие подушки. Джарет в мгновение ока оказался рядом с Тоби, схватив его за ухо, тем самым заставив его взвыть от боли. — За что?! – поинтересовался он, как только был освобождён. — Ты сам будешь стирать эту постель от грязи ботинок! Манерам мать тебя не учила? Видимо уроки по перевоспитанию нужны не только Эбби. Вы идеально друг другу подходите. Как пара сапог. — Мне не с кем курить, а вам не с кем трахаться. Нам с вами необходим недостающий кусочек пазла для яркой картинки жизни. И я пришёл сюда, чтобы узнать, как скоро мы с вами соберём свои пазлы снова? – проигнорировав гневную тираду, сказал Тоби, задрав голову для установления зрительного контакта с усмехнувшимся повелителем. — Как в тебе умещаются одновременно и красота, и пошлость слов? — Просто я уникальная личность. — Сыном Тристана должен был быть ты.   — И женится на Эбби? Да. Я не против. С этим малым можно поменяться местами?  

***

Все повелители собрались в той самой зале, где вчера они положили начало примирению. Каждый время от времени потирал виски, пытаясь унять похмелье, ожидая, пока Джарет, меряющий мраморный пол своими шагами, придумает точный план действий. — Для начала бы выдал нам зелья. Думаешь, мы сможем в таком состоянии что-то сделать? – возмутился правитель эльфов, установив с братом зрительный контакт, полный взаимной ярости. — Знаешь, мне как-то не до этого, Тристан! – Джарет вплотную подошёл к сопернику, задрав, как и он, голову в неком жесте власти. — Моя дочь и жена в опасной… — Мальчики! Прекратите сейчас же! – выкрикнула Одри, вмиг оказавшись между Королями, разняв их раздвинутыми в сторону руками, чьи ладони упёрлись в сильные, тяжело дышащие от агрессии груди. — Вы словно так и остались детьми, что борются за главенство в любви отца! — Мне кажется, что Джарет всегда побеждал в этом соревновании, – вставил повелитель кентавров, тут же словивший на себя гнев женских очей. — Нет, Одри, ну ты посмотри на нашего Тристанчика – попугайчика! Снова ранили его гордость! Не уделили всё внимание ему! – проигнорировав предупреждение, добавил он, активно жестикулируя при разговоре руками, не отрывая укоризненных глаз от обсуждаемого субъекта. — Я сейчас забочусь не только о себе, Генри! – парировал Король эльфов, оказавшись теперь перед другим братом, что в надменности выпятил мощную грудь вперёд. — Я забочусь о здоровье всех нас! — Только, в отличие от тебя, мы не жалуемся на недуг, неженка! — Всё! Надоели! Держите уже своё проклятое лекарство! – снова выкрикнула в раздражении повелительница фей, доставая из складок платья наполненную жидкостью склянку среднего размера и кинув её обернувшемуся Тристану, что ловко поймал своё спасение на лету. — Я думала, вы мужчины, и способны вытерпеть такую мелочь ради благородного дела, но… проверку кое-кто не прошёл снова! Правитель эльфов молча проглотил упрёк, стиснув зубы и, откупорив склянку, отпил пару капель, передав затем сосуд Генри, который после своей порции передал Чарли. И так жидкое отрезвление прошлось по мужскому кругу, пока не осталось пустым в руках последнего и не было кинуто обратно равнодушной от переполняющей злости Одри, которая спрятала склянку обратно. — Джарет? Ты успел придумать ход действий, пока тут… кхм… демонстрировали очередное шоу с клоунами? – в толике ворчания спросила женщина, повернувшись к названному. — Мы все помним нужное заклинание вызволения из пустоты, верно? – прокашлявшись, произнёс Король Гоблинов, сложив руки за осанистой спиной в лидерском жесте, обегая взглядом всех стоящих. — Отец учил нас ему ещё в детстве, как можно забыть такие азы? – не удержался от язвительности Тристан. — И мы все знаем, что нужно сосредоточить воедино как можно больше волшебной энергии, - на чуть повышенных тонах продолжил Джарет, показывая тем самым, что абсолютно проигнорирована реплика не была. — Отец учил нас, как самодостаточных мужчин, обходиться без сентиментальности в виде объятий или даже самых малосущественных долгих прикосновений, однако в пустоши оказался не кто-то один. Двое посетителей. И нужно сил вдвое больше. Так что придётся нам, господа, пренебречь навязанными родителем принципами, и взяться за руки. Все без мешающих процессу слов последовали наставлению брата, организовав сплочённый круг некого оккультизма. Зал наполнился неразборчивыми перешёптываниями, которые становились всё громче и быстрее с каждой секундой. Пространство наполнил набирающий обороты яркий свет, что ослеплял не прекращающих шептать правителей, которые зажмурили глаза. Вдруг раздался громкий хлопок, как будто все одновременно звонко соединили друг с другом ладони. Заклинание прекратилось. Свет погас, как по щелчку пальцев. Короли и Королева распахнули веки, и увидели в середине круга, образованного из тел, сжавшихся в крепких объятиях, дрожащих то ли от холода, то ли от страха женщину и девушку. — Сара! Эбби! – нарушил Джарет ошеломлённую тишину встревоженным вскриком, оказавшись на коленях у возвращённых в Андерграунд. — Папа? – не веря своим глазам, спросила тихим, обессиленным голосом дочь правителя, спустя мгновение широко раскрыв обрадовавшиеся глаза. — Отец! – воскликнула она, сменяя объятья матери на объятья второго родителя, что положил подбородок на блондинистую макушку. — Сара? – позвал оглядывающуюся по сторонам жену тот, протянув в пригласительном жесте ладонь, которая тут же нашла отклик, как и тело Джарета, что теперь принимало на себе двое безвольных от голода кукол. — Кажется, нам стоит покинуть голубков, верно? – риторически спросила Одри у всех, наблюдающих за сценой воссоединения, приказывая скрыться за дверью развевающимся при ходьбе полами длинного, пышного платья. Вскоре в четырёх стенах, на мраморном полу находились только трое посетителей. Трое хозяев. Вокруг них не переставая кружилась аура любви и ненасытности обществом друг друга. Воздух был пропитан флюидами семейной идиллии и вся тревога, что витала в нём до этих блаженных минут, испарилась, оставляя только счастье.