Волна

Если это правда, то такого не было никогда. Если, конечно, в отделе регистрации ничего не напутали. Мобиуса потряхивает от нетерпения, когда он практически влетает в зал суда. Он видит стоящего перед судьей высокого черноволосого юношу и слышит его голос. Святые Хранители… Локи оправдывает его ожидания. Находясь в незнакомом и наверняка пугающем месте всего пару часов, бог вполне владеет собой. Пытается договориться, использовать магию, угрожать. То есть ведет себя… ну, как Локи. Разумеется, варианта приговаривают к перезапуску. Но Мобиус почему-то уверен, что Равонна ему не откажет, и он даже слегка с ней флиртует, прежде чем повернуться и узреть, наконец, выпавший ему джекпот. Локи сверкает глазами и рвется из рук удерживающих его минутменов, словно строптивый конь. — А ты еще кто?.. Святые Хранители, это прекрасно. Локи растерян, хотя и пытается не показывать этого. — Я это место дотла сожгу. — Покажу тебе свой кабинет, — немедленно отзывается агент. — Можешь начать там. Они вместе идут к лифтам по круговому балкону, и Локи останавливается, изумленно всматриваясь в причудливые конструкции башен, пространство между которыми неспешно рассекают беспилотные спидеры. — Мне казалось, здесь нет магии. — Ее нет. Локи рассматривает чуждый ему мир, а Мобиус смотрит на него. На сжатую полоску губ, на то, как Локи опускает ресницы, как тонкие крылья носа трепещут от его взволнованного дыхания. Мобиус украдкой кладет руку на плечо бога, ощущая затаенный восторг. Реален. — Идем. Мобиус не обольщается — рядом с ним коварный враг. Агент не сомневается, что язвительный мальчишка опасен, и он начеку, даже повернувшись к нему спиной. И когда Локи бросается на него, Мобиус готов. Здесь нет нужды применять силу, если время все делает за тебя. Первый урок усвоен, дальше будет сложнее. Мобиус знает, что Локи придется испытать боль. Но неправильно сросшиеся кости нужно ломать, иначе человеку ли, богу ли, — не встать на ноги. — Что тебе от меня нужно? Взгляд Локи полон презрения и ледяной ненависти. — Я специализируюсь на работе с опасными вариантами. — Вроде меня? — Нет, по-настоящему опасными. По сравнению с ними ты всего лишь котенок, — Мобиус отхлебывает газировку из банки, отметив про себя, что Локи и глазом не моргнул в ответ на его подначку. Пока что не воспринимает всерьез. Ладно. — Я задам тебе ряд вопросов. Отвечай честно, и если поможешь мне, может быть, я помогу тебе. Ты ведь хочешь выбраться отсюда? С этого и начнем. Что будешь делать, если вернешься? — Закончу начатое. Займу свой трон. — Хочешь быть… королем? — Не хочу — я рожден, чтобы им стать! — Ясно, а королем чего именно? — Ты не поймешь. — А вдруг? Локи снисходительно усмехается, прежде чем снизойти до ответа. — Мидгарда. — То бишь Земли… Ну, стал ты королем Мидгарда, что дальше? — Асгард. Девять миров. — … космос, — в тон ему подхватывает Мобиус. — Но космос большой. Вот так титул у тебя будет: «Локи — король космоса»! — Глумись, если посмеешь. Этот укол достигает цели. О, Мобиус знает этот взгляд. И очень отчетливо может представить собственные изломанные останки, будь сейчас у Локи магия или хотя бы кинжал. Эта мелькнувшая мысль не пугает, она будоражит кровь. — Я не глумлюсь! И вообще, я твой фанат, это правда, — Мобиус давно не был так честен. — Только мне непонятно, почему кто-то с такими способностями хочет просто править? Локи размеренно излагает свои-чужие мысли о великой лжи — о свободе. В памяти всплывает образ измученного бога, внимающего словам Таноса, и Мобиус мрачнеет. Пора расставлять точки над «и». Щелчок аппарата заставляет соткаться на экране сияющей картинке. Сцены прошлых неудач трикстера следуют одна за одной. — Не буду я играть в твои игры. Я бог. — Бог чего, не напомнишь? Бог хитрости? Но я не вижу в этом всем особой хитрости. — Значит, не туда смотришь. Локи язвит, сыплет едкими метафорами, пытаясь задеть, но не стремится изучить, ведь трикстер не считает человека достойным соперником. И Мобиус наносит продуманный болевой удар. — УВИ знает не только твое прошлое, но и всю твою жизнь, какой она должна быть. Не подними ты тогда тессеракт, тебя бы бросили в асгардскую темницу. Потом темные эльфы атаковали дворец, и ты думал, что привел их к Тору. Но вместо этого… Клинок пронзает экранное тело Фригги, и с лица Локи сползает маска холодного презрения. — Где она? Где вы ее держите? Мобиус с сожалением качает головой. — Ты привел их прямо к ней. — Я тебе не верю. Ты лжешь, это неправда! — Нет, это правда. Потому что именно это — правильное течение времени, и так происходит снова, снова и снова! Теперь скажи мне: тебе нравится делать людям больно? — Я не верю. — Тебе нравится убивать? — Я убью тебя! — Прямо как свою мать? Локи с яростью швыряет в агента стул. Мобиус уворачивается, и изображение на экране вспыхивает, рассыпаясь сверкающей мозаикой. Стремительный бросок в сторону врага почти удается, Мобиус уже видит руки у своей шеи, но успевает нажать кнопку. Локи обрушивается на пол, где стоял его стул, и шипит от боли. — Извини, исказитель времени возвращает тебя, но не мебель. Ты рожден не для того, чтобы стать королем, Локи, а чтобы сеять боль, страдания и смерть. Так есть, всегда было, и всегда будет. Локи все еще пытается не верить, но в его глазах блестят слезы. Он просто сидит на полу, не делая попыток подняться, и Мобиус протягивает ему руку. Ему хочется показать, что Локи может рассчитывать на его поддержку. Он рад, что трикстер принимает его помощь, и Мобиус почти уверен, что ему удастся установить перемирие. До той самой минуты, когда он возвращается к Локи после минутного отсутствия и обнаруживает комнату пустой. Мобиус в замешательстве заглядывает даже под стол — и внезапно догадывается. Исказителя времени конечно же нет в кармане. Мобиус не разочарован и даже слегка восхищен, пока не осознает: если самоуверенный трикстер столкнется с кем-нибудь из охотников, его неминуемо удалят. Схватившаяся за дубинку Би-15 немедленно подтверждает опасения. И Мобиус мчится по коридорам громадного УВИ, надеясь, что Локи не успеет что-либо натворить. Когда он вновь сталкивается с Би-15 в коридоре, та взбешена, и агент понимает: Локи все еще жив. Потому что он знает, кто способен вызывать такой гнев. Трикстер вернулся в театр времени?.. Умно. Экран на стене уже не светится, а Локи молча сидит на полу. С поникшими плечами, высохшими дорожками слез на щеках и тессерактом в руке. — Локи, тебе некуда бежать. «Я не хочу удалять тебя». — Пути назад нет, так? Обратно, в мое время. Мобиус молчит, и Локи вздыхает, отводя взгляд. — Мне не нравится делать людям больно. Локи поясняет, и голос его бесцветен и тих. — Что ж, ты и вправду знаешь себя. — Я злодей, — печально произносит Локи, и Мобиус чувствует укол непрошеного сочувствия. — Я вижу иное. Нет, он не сломал Локи. Гибкий разум трикстера словно виноградная лоза, которая выпрямляется после самых сильных ветров. Его эмоции, как у непосредственного ребенка, быстро сменяют друг друга. И когда Локи примет условия игры, новый план, наверняка вредоносный для всех, кто находится с ним рядом, не замедлит появиться в его голове. — Я не могу подарить тебе искупление, но может, смогу дать кое-что лучше. Локи медленно поднимается с пола и кажется, он готов слушать. — Беглый вариант убивает наших минутменов. — И вам нужен бог обмана, чтобы его остановить? — Именно так. — Почему я? — Потому что тот вариант — это ты. — Прошу прощения? — Локи удивленно вскидывает брови, и Мобиус объясняет. Вот теперь трикстер действительно его слушает. Примеряется, оценивает, ощупывает изучающим взглядом. — С чего начнем? — наконец, воодушевленно осведомляется Локи, и Мобиус понимает, что партия начата. — Для начала давай переоденем тебя во что-то более подходящее. Видеть бога в унылом тюремном комбинезоне отчего-то мучительнее зубной боли. Локи усмехается уголком рта. — Асгардским девочкам тоже нравилось переодевать своих кукол, — в сторону произносит он. Мобиус пропускает издевку мимо ушей. Он бы, напротив, встревожился, если б Локи благодарно воспринял попытку доброго отношения к себе. — Только не исчезай снова, пожалуйста, — просит Мобиус, прежде чем войти в кабинет к Равонне. — Я готов поручиться за тебя, но если ты сам навредишь себе, я буду не в силах помочь. Могу я тебе доверять? Локи озадаченно пожимает плечами. — Принести клятву? — Просто скажи, что ты сделаешь то, о чем я тебя попрошу. Сейчас я прошу дождаться меня здесь. — Хорошо, Мобиус. Я буду делать то, о чем ты меня попросишь. *** — Сбежал? Мобиус, серьезно? — Он ведь вернулся. Причем вернулся сам. Равонна, мы ведь и не ждали, что все будет гладко, это же Локи. Но он нам нужен. — А где он сейчас? — Сидит за дверью. — Ты что, оставил его без присмотра? — Равонна, он никуда не денется. Мы с ним пришли к взаимопониманию. Так сказать. — Мобиус. Я знаю, что у тебя слабость к сломанным вещам… — Вовсе нет! — А вот и да. Локи — зловредный, лживый пройдоха. Кто знает, что ему придет в голову в следующее мгновение? — Я помню, кто он. Но сейчас он не убежит. Локи знает, что мы все равно его поймаем. Чтобы он был полезен, нужно дать ему относительную видимость свободы, потешить его самолюбие, заставить соперничать с тем вариантом… да ты и сама все знаешь. — Только не говори, что собираешься поселить его у себя. — В прошлый раз это сработало. — Прошлый раз закончился для тебя глубокой терапией. А все потому, что ты привязался к варианту. Где гарантия, что на этот раз все будет по-другому? — Локи нельзя отправлять на ночь в камеру. Что до меня, то в самом крайнем случае отдел терапии по-прежнему работает, так ведь? Равонна утомленно вздыхает. — И еще подпиши, пожалуйста, заявку на комплект одежды для Локи. — Я еще не сказала, что согласна. Погоди, а это еще что за фантазии? Зачем тебе вздумалось переодевать варианта в одежду сотрудника УВИ? Может, ему еще королевскую мантию выдать? — Послушай, я просто не хочу, чтобы он чувствовал себя униженным. Это плохо для дела. — Ладно, поступай, как считаешь нужным. Но прошу тебя, Мобиус, не привыкай к этому варианту. Ты ведь все понимаешь. Мобиус понимает. Вспоминание о давнем промахе отзывается глухим раздражением. Сравнивать то, что было тогда, с тем, что происходит теперь, совершенно нелепо. Все, чего он жаждет сейчас — сложить ускользающие из-под пальцев паззлы и поймать неуловимого невидимку. И Локи поможет ему в этом — по своей воле или ему покажется, что по своей. Мобиусу впервые достается достойный соперник, и он испытывает небывалый азарт. — Переодевайся, потом прослушаешь лекцию, — в одной руке у Мобиуса стаканчик кофе, в другой — аккуратная стопка одежды. — Рубашка, брюки и галстук. Думаю, должны подойти. Позже В-15 обещала принести куртку. — Так что, я теперь один из вас? — Локи усмехается. — Какая честь. — Просто тебе в этом будет удобнее, чем в форме для варианта. Но если тебе претит мысль о принадлежности к УВИ, можешь остаться в комбинезоне. — Я просто хотел сказать, что очень рад, — Локи с готовностью берет одежду из рук Мобиуса, и тот напряженно отмечает странный блеск в глазах трикстера. — Совещание, — коротко бросает проходящая мимо женщина в очках. — Да-да, иду, — Мобиус торопливо отпивает кофе, вновь оборачиваясь к Локи, и едва не выплескивает на себя горячий напиток. Комбинезон несносного бога лежит у его ног, а сам он невозмутимо натягивает брюки. — Локи! — Думаешь, стоило начать с рубашки? — невинно интересуется тот. — Не смешно, — холодно произносит Мобиус, бросая беспокойные взгляды на проходящих мимо сотрудников. Как назло, одна из них, зачитавшись на ходу, едва не утыкается носом в голый торс мужчины и испуганно ойкнув, отпрыгивает в сторону. Локи выпрямляется, поддерживая брюки, и одаривает ее ослепительной улыбкой. — Ты ведь сам сказал, что у нас мало времени, вот я и выкроил пару лишних минут, — безмятежно обращается он к Мобиусу. — Да брось, если ты просмотрел всю мою жизнь, то давно уже все разглядел. — В кабинете не только я, — Мобиус запоздало спохватывается и прикусывает язык, но Локи, конечно, уже довольно ухмыляется. — Значит, действительно разглядел… А знаешь, они удобные, — Локи оглаживает жесткую ткань на бедрах и в полурасстегнутых брюках наклоняется за рубашкой. — Спасибо. Мобиус коротко усмехается, сощурив глаза. Есть отличный способ поуменьшить энтузиазм к разного рода выходкам. — И я должен все это прочесть?.. — мгновенно скисший взгляд Локи служит лучшей наградой. — От корки до корки. Мисс Минутка проверит, как ты все усвоил. *** На третьей папке Локи мучительно зевает, на пятой сдается, жалобно обводя взглядом кабинет. Взгляд не выцепляет ничего примечательного, и Локи искренне не представляет, как можно провести здесь столетия за одним и тем же занятием. Кипы папок, скучнейшие схемы… яркий уголок журнала привлекает его внимание, и Локи выуживает его из стопки. Это журнал о гидроциклах, совершенно неуместный предмет здесь, и потому Локи с любопытством открывает его. На картинках синее море и вихри соленых брызг, головокружительные полеты над пенным гребнем волны. Возможно, этот журнал здесь случайно, или был нужен для очередного дела. Завидев вошедшую в кабинет знакомую фигуру, Локи убирает журнал на место и поспешно хватает папку. — Как успехи? — Мобиус бросает на него мимолетный взгляд. — Читаю, — буркает Локи. — Я же не робот, чтобы прочесть всю эту галиматью за десять минут. — Возможно, будет быстрее, если не читать вверх ногами, — невозмутимо замечает Мобиус. Локи спохватывается и, ничуть не смущаясь, переворачивает папку. — Ты голоден? Отчего-то этот простой вопрос изумляет Локи. Он даже не помнит, спрашивали ли его об этом когда-нибудь. — Я… не знаю, — честно признается он. — По человеческим меркам я могу долго обходиться без еды. — Составишь мне компанию? Может, тебе будет проще определиться в столовой. Локи кивает и встает. В столовой он берет салат, но почти не притрагивается к нему. Яркий свет ламп тяжелит голову, так что не остается связных мыслей, только тянущее чувство тоски. Мобиус испытующе смотрит на него, но молчит, и Локи рад, что его не втягивают в разговор. Они быстро заканчивают ужин и так же молча куда-то идут. После лифта и многочисленных коридоров, стены которых увешаны агитплакатами, они оказываются в тихой квартирке. Кажется, Мобиус что-то говорит, и Локи пытается сосредоточиться, но получается плохо. Непомерно длинный день оканчивается на диване, с приятной прохладой подушки под щекой. Локи смеживает веки и, прежде чем погрузиться в сон, чувствует мягкое прикосновение пледа к плечу. *** Утро врывается в сон свербящим в носу запахом, и Локи чихает, открывая глаза. Запах источает стоящая на столике у дивана зеленая кружка. Воспоминания мгновенно расползаются по сознанию, и Локи настороженно оглядывает незнакомую комнату. — Не знаю, пьют ли боги кофе, но я решил сварить и для тебя тоже. Голос Мобиуса раздается откуда-то сбоку, и Локи поворачивает голову. — Тебе лучше? — Мобиус внимательно смотрит на него. — Я понимаю, вчера у тебя был не самый приятный день. Заботливый надсмотрщик. Локи растягивает губы в вежливой улыбке и обхватывает кружку обеими ладонями. — Благодарю. — Во всяком случае, ты не убил меня во сне, а это уже прогресс, — как бы про себя бормочет агент, зная, что Локи прекрасно его слышит. — Разочарован? — Напротив, я думаю, что у нас с тобой все шансы стать неплохой командой. Ладно, я в архив, а ты продолжаешь изучать Основы УВИ. Сегодня нужно с этим закончить. Оставшиеся талмуды еще скучнее вчерашних. Журнал с гидроциклами тоже не особо развлекает, но Локи по-прежнему пытается угадать, для чего он агенту. От размышлений отвлекает мисс Минутка, настойчиво пытающаяся проэкзаменовать его в знаниях Догм и Основ. — Ну же, Локи! Что будет, если нексус-событие достигнет критической точки? — УВИ больше не сможет его перезапустить. Довольна? Зануда. — Верно! И это приведет к коллапсу известной нам реальности. — Ты живая или это запись? — Ээ… и то, и то, пожалуй! Локи неопределенно хмыкает и, проказливо оглянувшись, сворачивает журнал в трубку. — Ой! — вскрикивает мисс Минутка, уворачиваясь от шлепка. — Где твои манеры? Новый шлепок не заставляет себя ждать, и мисс Минутка прыгает в компьютер, состроив сердитую гримаску. — Нет, ты от меня не спрячешься!.. — Ты учишься? — Мобиус внезапно вырастает за плечом. — Это что, мой журнал о гидроциклах? Положи на место и одевайся. Была еще одна атака. Локи разворачивает протянутый ему сверток и быстро накидывает на себя куртку с символикой УВИ. — Тебе идет. Мобиус не знает, чего хочет добиться, взяв с собой Локи на миссию. И хотя он беззаботно заявляет трикстеру, что убежден — Локи не убежит — сам он в этом далеко не уверен. Би-15, как всегда, подливает масла в огонь. — И что же написано на твоей куртке? Локи заглядывает себе за спину. — Очень тактично, — замечает он, узрев широкую надпись «ВАРИАНТ». — Как мило. — Просто хочу, чтобы все помнили, кто ты такой. — Ваш единственный шанс поймать убийцу? — Нет. Ошибка Вселенной. — Довольно, — Мобиус пресекает дальнейшие выпады в сторону своего подопечного. — Нам нужно поймать не обычного варианта, а самого Локи. Поэтому мы пойдем с вами. — Зачем? — охотник Ди-90 явно не в восторге. — Затем, что кем бы ни был этот вариант, мы до сих пор его не поймали. Так что возьмем эксперта. — Это я, — Локи самодовольно подмигивает. Мобиус включает режим напряженного внимания — и почти попадает на крючок трикстера. Локи срывает операцию — какой сюрприз — и агент пытается понять, в чем именно он допустил промах. В любом случае, судья Рейнслейер иметь полное право сказать: «Я же говорила». Но она говорит другую очевидную вещь: — Хранители дают тебе последний шанс с этим Локи. — Больше мне и не нужно. — Ты правда веришь в этого варианта? — Его веры в себя хватит на нас обоих. И если она не оправдается, я удалю его сам. Локи послушно ждет за дверью, и Мобиус жестом велит ему следовать за ним. — Ты, наверное, гадаешь, что случилось на миссии. Это был твой первый урок по поимке Локи. Ожидай неожиданностей! Самоуверенному трикстеру совершенно невдомек, насколько он близок к тому, чтобы прекратить свое существование. И тогда он, Мобиус, проиграет. Окончательно. — Быть обманщиком весело! Отчасти потому, что все знают, что ты обманщик, поэтому можно использовать это знание против них. Локи тараторит, не замолкая, и Мобиус почти жалеет о тех временах, когда можно было просто выключить проектор. Хочется взять мальчишку за плечи и хорошенько встряхнуть, но Мобиус не делает этого. Последний раз их близкий контакт закончился пробегом Локи по зданию УВИ — кто знает, что трикстеру захочется стянуть в другой раз. — Замолкни ты хоть на секунду! Мне до лампочки, что тобой движет. Ты здесь, чтобы помочь мне поймать твою лучшую версию. И все! — Погоди-ка, «лучшая» — не совсем подходящее слово… — Вот и я об этом! — Мобиус останавливается, разворачиваясь к Локи. — По своей глупости я думал, что твое стремление к самоутверждению подстегнет тебя на поиски убийцы. Не потому, что ты веришь в дело УВИ или хочешь стать героем, а лишь потому, что знаешь: этот вариант лучше тебя, и это тебя бесит. — Какая прелесть, — Локи издевательски улыбается. — Правда, это так мило, что ты веришь, будто способен манипулировать мной. Он преодолевает короткое расстояние между ним и Мобиусом и с подчеркнутой заботливостью подтягивает агенту галстук. — Но я на десять шагов впереди и вел свою игру с самого начала, — добавляет он снисходительно. — Ты надеешься втереться в доверие, свергнуть Хранителей Времени и захватить контроль над УВИ? Я угадал? Улыбка сползает с лица Локи. — Двойная игра от самого предсказуемого обманщика в мире. — Ладно, но почему ты тогда рискуешь головой ради меня? Локи тоже не откажешь в проницательности, и Мобиус вскипает. — Я дам тебе две версии, а ты верь, в какую захочешь. Первая: я вижу испуганного мальчишку, дрожащего на холоде, и мне немного жаль этого ледяного недомерка. Мобиус видит проступившую боль в глазах Локи, но уже не может остановиться. — И вторая: я просто хочу поймать этого варианта и ради этого скажу все, что угодно. Они заходят в лифт, и Локи хмуро молчит, но и не думает отстраняться. — В жалости не нуждаюсь, — угрюмо буркает он, когда створки лифта приходят в движение, смыкаясь. — Хорошо, а то я исчерпал свой лимит. — И каков будет следующий этап твоих манипуляций? — Финальный этап. Твой последний шанс. — И что мне делать, чтобы не упустить эту соломинку? — Работать. Тебе надо изучить все доступные данные об этом варианте. И затем поделиться… как бы это выразиться… уникальной точкой зрения Локи. Возможно, мы что-то упустили. — Наверняка, вы же кретины. — Тогда мне повезло, что я пока не дал тебя удалить. Не стесняйся с головой погрузиться в работу. Вот тебе один полезный прием: представь, что от этого зависит твоя жизнь. *** — Признай, из нас получилась отличная команда, — Локи растягивается на диване с крайне самодовольным видом, и Мобиус разделяет его настрой. — Да, благодаря тебе сегодня мы продвинулись в этом деле дальше, чем когда-либо, — агент нарочно садится близко, но Локи не предпринимает попыток отодвинуться. — И пусть пока мы не знаем, в каких именно апокалипсисах скрывается вариант, но ты выявил серьезную уязвимость в работе УВИ. Похоже, я и вправду кретин… Мобиус с усмешкой качает головой. Локи задумчиво глядит на него. — Нет… ты очень умный, — наконец, констатирует он. — Умнее многих, кого я знаю. — Ух ты, я удостоился комплимента от самого бога хитрости, — Мобиус улыбается одними глазами. — Как бы прямо в комнате снег не пошел. — Я мог бы это устроить. Ах да, здесь же не работает настоящая магия. Магия бюрократии гораздо практичнее, не так ли? — Ну, ты сегодня и без магии превратил мой салат в Асгард, где пылает дворец и Халк летит вверх тормашками с Радужного моста. Локи не сдерживает смех и выглядит так же солнечно, как в знойных Помпеях. — Жаль, что мне не удалось проделать что-то подобное перед римлянами. — Зато ты освободил своих рогатых друзей. — Это ты сейчас изящно назвал меня козлом?.. Они оба хохочут, и Локи понимает, что ему очень давно не было так… спокойно. Однако тот, у кого руки в крови, заслуживает чего угодно: величия, восхищения, но не покоя. И Локи поворачивает к себе ладони, украдкой рассматривая их, словно ожидая увидеть на них алые пятна. — Я знаю, что сделал с тобой Танос, — тихо говорит Мобиус, словно прочитав его мысли. — Не в будущем. Тогда. Локи пожимает плечами. — Он лишь показал то, что всегда было во мне. — Тебе так проще, верно? Проще признать себя злодеем, чем жертвой. — Ох, умоляю. Жертвы не управляют армией. — Ты хорошо помнишь, как попал в Нью-Йорк? Отчетливо помнишь, что делал? — К чему ты клонишь, Мобиус? Конечно, я помню. Голос Локи срывается в неуверенность, и Мобиус видит, что он пытается вспомнить сейчас. — Ты смутно об этом помнишь, потому что Танос контролировал твой разум. Даже придя сюда, ты говорил его словами. — Что-то я не пойму — ты пытаешься сказать, что в бойне, которую я устроил в Нью-Йорке, нет моей вины? — Ты сам делал выбор. Но прежде Танос сделал все, чтобы ты выбрал то, что нужно ему. Я лишь хочу, чтобы ты был честен с собой. Ты выбрал устрашение других, чтобы не бояться самому. Но тебе не обязательно и дальше выбирать быть злодеем. — Тебя бы стоило определить в священники, а не в агенты. Но прошу: уволь меня от своих душеспасительных бесед. Все это лицемерие ни к чему. Я уважаю твои искусные манипуляции, потому что умею распознавать их. Не думай, что я не заметил, как ты старался задеть меня побольнее… — Во всяком случае, ты начал признавать, что способен испытывать боль. — Все ради моего же блага, ты хочешь сказать? — Хочу сказать, что ты прав, — Мобиус отводит взгляд от сверкающих гневом глаз Локи. — Я знал, от каких слов тебе будет больно. И все равно говорил их, чтобы манипулировать тобой. Понимаю, что это ты тоже назовешь манипуляцией, и все же… прости меня. Локи не отвечает, но отодвигается к краю дивана. — Я хочу спать. Однако Локи не удается заснуть ни этой ночью, ни следующей. На третью к навязчивым мыслям добавляются странные ощущения во всем теле: кожу тянет, покалывает, словно на нее сыплются ледяные крошки. Это проходит к утру, и за столом в архиве Локи терзает лишь скука. — Как он их выбирает, как он их выбирает… Как бы ты выбирал? — Ты уже спрашивал, Мобиус. — Может, с тех пор у тебя появились новые идеи. — Тебя проще вычислить, когда ты следуешь плану… или привычкам. Скорее всего, я бы хаотично перемещался из одного апокалипсиса в другой. Иногда возвращаясь в наиболее безопасные из них. — Где ты мог бы спокойно провести несколько часов, а то и дней, не беспокоясь о том, что в тебя попадет бомба или метеорит? — Именно. — Попробуем отсеять… Откладывай такие файлы в отдельную стопку. Локи шумно вздыхает и потягивается на жестком кресле. Он медленно обводит зал архива взглядом, и от каждого стола доносится шелест бумаг или размеренное клацанье клавиш. — А бывают дни, когда вы не работаете? — Я знаю, что тебе хочется каждый день совершать блестящие открытия, как три дня назад. Мне бы тоже этого хотелось, но, к сожалению, большую часть времени мы просто роемся в бумагах. — Но нельзя же постоянно делать одно и то же, не отдыхая. Даже богам это не под силу. — Отдыхать нужно ночью. А еще когда ешь, пьешь кофе или занимаешься пустой болтовней, вот как сейчас. А если ты устаешь от работы, тебя отправляют на Терапию. И ты опять как новенький. — Звучит зловеще, — Локи хмыкает, морщась. — Но я не заметил в твоем графике одного важного пункта… — Какого? — Ты встречаешься с кем-нибудь? Мобиус поднимает глаза и усмехается искреннему любопытству во взгляде напротив. — Ага. По утрам у меня стабильные отношения с архивом, а по вечерам — спонтанные свидания с отчетным бюро. — Ты хочешь сказать, что сотрудники УВИ не практикуют романтические отношения? Ни любви, ни даже быстрого секса в полумраке комнат для допросов?.. — Я хочу сказать, что сейчас мы не будем обсуждать эту тему. И тебе, и мне нужно сосредоточиться на деле. — Мобиус, а ты уверен, что в тот момент, когда тебя проверяли, не робот ли ты, аппарат не был сломан?.. — Локи. — Я понимаю, что работа тебя полностью удовлетворяет, но… — Локи! — Ну что? Просто ты слишком привлекателен, чтобы быть одному. Мобиус хмыкает, совершенно не впечатленный. — Спасибо за комплимент, но давай уже ты хотя бы начнешь просматривать документы. Локи пожимает плечами. — Это был не комплимент, это факт. — Ладно. Брови Локи ползут вверх, и он опирается обеими локтями на стол. — Погоди… ты действительно считаешь себя некрасивым? — Не беспокойся, меня не пугает мое отражение в зеркале. Локи, мы созданы Хранителями не для того, чтобы крутить между собой романы, а для того, чтобы каждый из нас делал свою работу. Если ты бесполезен, тебя заменят. И это правильно. — И это меня называют расчетливым циником, — Локи качает головой и берет верхнюю папку из своей стопки, но Мобиус продолжает чувствовать на себе его неотрывный взгляд. События неизвестного доселе апокалипсиса привлекают внимание агента, и какое-то время спустя Мобиус понимает, что не слышит уже привычных звуков напротив. Мысль о том, что трикстер снова сбежал, успевает промелькнуть еще до того, как Мобиус резко опускает папку. Он обнаруживает, что Локи безмятежно спит на груде бумаг, уткнувшись лицом в скрещенные тонкие запястья. Мобиус смотрит на умиротворенное лицо с трепещущими во сне ресницами и облегченно выдыхает. Разглядывать спящего неловко, и после нескольких попыток не возвращаться к нему взглядом Мобиус сдается и будит мирно сопящего бога, легонько похлопав того по руке. — Идем. Давай прогуляемся. Они пьют кофе в столовой, и Локи наконец задает вопрос. — Кстати… твой журнал на столе. — Который с гидроциклами? — Да. Зачем он тебе? — Потому что они классные. — Не спорю. — Некоторые… точнее, большинство вещей в истории — глупость, и все они рано или поздно устаревают. Но в начале девяностых, на один краткий чудесный миг появилось идеальное сочетание формы и функционала, именуемое гидроциклом. И с этим не станет спорить ни один разумный человек. Локи улыбается, видя увлеченный блеск в глазах Мобиуса, и согласно склоняет голову. — Ты катался? — Нет… нет. — Мобиус с грустной усмешкой качает головой. — Боюсь, агент УВИ на гидроцикле точно создаст ответвление в Священной линии времени. — Но было бы весело. — Да… было бы очень весело. — Так зачем о них читать? — Просто чтобы напомнить себе, за что мы боремся. Они говорят о миссии УВИ, о временах, которые когда-нибудь настанут — никакого хаоса, только порядок — и Локи отмечает, что Мобиус действительно верит во все это. В свое славное предназначение. Локи не может согласиться, но ему почему-то хочется говорить с ним. К концу дня внушительная гора папок почти не уменьшается. Мобиус вздыхает, глядя на пустое кресло перед собой — Локи вызвался вернуть просмотренные документы на место. В последние три дня трикстер ведет себя подозрительно смирно, и можно только гадать, какой коварный план зреет в его голове. Мобиус уверен, что Локи не оставил затею добраться до Хранителей. Впрочем, за сотни лет он сам так и не удостоился личной встречи с ними, так что было бы наивно полагать, что залетному варианту вот так сходу удастся его затея. Но — да, ослаблять внимание нельзя… Мобиус открывает банку с джостой и, сдерживая стон, устало растирает затекшую шею. — Хочешь, я помассирую тебе плечи? — вкрадчиво раздается над самым ухом, и Мобиус невольно вздрагивает, едва не расплескав газировку. Ччерт… — Говорят, у меня неплохо получается. Черт немедленно приступает к делу, не дожидаясь разрешения, и движения умелых пальцев действительно приносят облегчение. Приятные прикосновения умиротворяют, и Мобиус смеживает веки, расслабленно отводя голову назад. — Если снять рубашку, будет гораздо удобнее, — мурлыкает сверху Локи. Его дыхание мимолетно опаляет кожу, и Мобиус, опомнившись, распахивает глаза. — Локи, уймись, — со вздохом произносит он, выпрямляясь. — Что? — невинно отзывается тот и убирает руки, скользнув напоследок по шее агента самыми кончиками пальцев. — Я тебя смущаю? Бесстрастному агенту все же не чужды обычные радости жизни? Локи придвигается к Мобиусу так близко, как только может, настойчиво вторгаясь в личное пространство. Он знает, какое впечатление производит, и всегда наслаждается эффектом. Но в этот раз все иначе. Мобиус увлеченно, но без тени смущения любуется Локи, не пытаясь отстранить назойливого бога. — Ты такой красивый, — произносит он с искренним восторгом, и Локи растерянно моргает. В лучистом взгляде Мобиуса нет похоти, лишь неподдельное восхищение. Локи не помнит, чтобы кто-то смотрел на него так. У него самого вдруг начинают пылать щеки, и Мобиус готов поклясться, что никогда не наблюдал зрелища прекраснее этого. *** — Локи! — Мобиус смотрит умоляюще. — Я… много говорю, да? — Локи выглядывает из-за соседнего стеллажа в архиве. — Мне правда нравится тебя слушать. Но давай оставим обсуждение всех этих вещей на время обеда. Мы и так уже больше недели разбираем папки с апокалипсисами. Локи замолкает, но явно ненадолго — ничто не способно сдержать его темперамент, который, по-видимому, питает встроенный в бога термоядерный реактор. Мобиусу никогда не приходилось так долго иметь дело с таким напором, голова идет кругом, и все же он не в силах сердиться на Локи. Даже когда тот болтает, не умолкая, чтобы сбить с толку (или просто так), бесцеремонно врывается в личное пространство или откровенно провоцирует. — Смотри, — обогнув стеллаж, Локи встает за спиной Мобиуса, протягивая ему желтоватый листок. — Я заметил, что ты отмел этот апокалипсис, но на месте того варианта я бы туда приходил. — Почему? — Просто он мне нравится, — Локи указывает на выцветшую фотографию, невзначай устраивая подбородок на плече Мобиуса. — Локи, уймись, — буднично произносит тот, не отрываясь от изучения листка, и Локи фыркает, недовольно отстраняясь. — Подожди, — Мобиус замирает, осознав, что мимолетное прикосновение щеки бога обожгло его кожу холодом. — Ты… мерзнешь? Локи отступает в замешательстве, но тут же мрачнеет. Мобиус берет его ладонь в свои и замечает, что всегда закатанные по локоть рукава рубашки расправлены. — Я думал, что успею все исправить, когда мы выйдем отсюда. Туда, где я мог бы использовать свою магию. Мобиус аккуратно сдвигает рукав выше. На предплечье Локи проступают извитые узоры синеватых вен, кожа ощутимо холодна и тверда, и Мобиусу приходит на ум только одно сравнение. — Как у мертвеца, верно? — уголок рта трикстера нервно дергается в желчной усмешке. — Да, без магии я такой. Погоди, ты еще не видел меня в моем истинном обличье. Локи пытается выдернуть руку, но Мобиус не отпускает. — Я видел. — Ах, да, о чем это я. Что ж, когда остатки магии покинут мое тело, я стану прекрасным украшением вашего кабинета. Мобиус не успевает скрыть мелькнувшую во взгляде мечтательную задумчивость, и Локи неприязненно отшатывается. — Ты… ты хочешь увидеть меня таким?! Вот уж не думал, что у тебя настолько извращенная фантазия! — В облике ледяных великанов нет ничего извращенного, Локи. — Конечно. Они… мы всего лишь чудовища. И для чудовищ выглядим вполне естественно. — Говоришь это потому, что так принято называть йотунов в Асгарде? Ты никогда не думал, что даже богам свойственно считать уродливой внешность тех, кто от них отличается? — Но агентам УВИ, конечно же, чужды предрассудки. Толерантная ложь! — А может, наши взгляды немного шире? Локи все-таки выдергивает руку из ладоней Мобиуса. — Скажешь мне это, когда твои товарищи начнут шарахаться от моей синей физиономии. Мобиус усмехается невесело. — Иногда мне кажется, что даже если у меня отрастет вторая голова или парочка лишних рук, никто и не заметит. Здесь никому нет ни до кого дела, Локи. Имеет значение лишь то, как ты выполняешь свою работу. И — да — я считаю ледяных великанов красивыми. А ты… Локи не замечает, что затаивает дыхание, и не успевает подготовиться, когда слышит искреннее: — Ты совершенен, Локи. Во всех своих формах. Я повидал миллионы разных созданий, невероятных, божественных, но не знаю никого прекраснее тебя. Потому что твоя красота не только в чертах твоего лица, не только в том, как сложено твое тело. Это огонь, который горит у тебя внутри. Мобиус видит растерянность Локи и улыбается одними глазами, когда снова берет его ледяную ладонь в свои руки. — Но, если тебе некомфортно, мы с тобой прямо сейчас сходим в какой-нибудь апокалипсис. Ненадолго. Подзарядим твою магию. Мимолетное замешательство исчезает, и Локи вновь владеет собой. — Уже не боишься, что я воткну кинжал тебе в спину? — Твои кинжалы заперты в моем локере. — Я могу наколдовать новые. — Лучше наколдуй нам обоим солнцезащитные очки. Я выбрал апокалипсис, там яркое солнце. — Так ты снова не собираешься спрашивать разрешения и получать… как вы называете… инвентарь?.. Мобиус, я определенно плохо на тебя влияю. Мобиус вздыхает, выуживая из кармана времпад. — Как бы не оказалось наоборот… *** — Ты был когда-нибудь в гостях у других агентов? — интересуется восседающий на диване Локи, когда Мобиус вечером выходит из душа. Капли воды скатываются с острых кончиков волос на обнимающее плечи полотенце, и Локи увлеченно наблюдает за этим. — А ты всегда так бесцеремонно рассматриваешь собеседников? — Только когда они мне интересны. Кстати, как называется то, что на тебе надето? — Футболка. И домашние брюки. Я еще в первый вечер принес тебе такие же вещи, но ты их не носишь. Не подошли по размеру? — Не примерял, я такое не ношу. И вообще предпочитаю спать без одежды, ты же знаешь. Но ты выглядишь очень мило в своей… футболке. — Душ свободен. Спокойной ночи. Дверь спальни закрывается за агентом, а Локи остается на диване. Мобиус поворачивает голову на подушке, прислушиваясь к тишине, и облегченно вздыхает, когда отворяется дверь ванной и раздается плеск воды. Он почти засыпает, когда до него доносятся вздохи и недвусмысленные звуки. Спустя несколько минут они завершаются сдавленным стоном, в котором отчетливо слышится имя. Нет сомнений, что это явно продуманный ход, но жгучий румянец предательски ползет по щекам, и Мобиус утыкается пылающим лицом в подушку. *** — Давайте во всем разберемся, — Мобиус оттесняет Локи за спину, примирительно протягивая руку в сторону взбешенных охотников. — Не в чем тут разбираться, — охотник Би-15 выставляет вперед светящуюся дубинку. — Времпад был в моем локере. Кто еще и зачем мог его взять? — И я видел, как этот околачивался рядом с локерами, — лениво подает голос Ди-90. — Неправда! Мобиус, я ведь весь день был с тобой. Мобиус вспоминает, что после обеда Локи отправился в архив один, пока он сам заглянул для отчета к Равонне. — Когда примерно пропал твой времпад? — Я заперла его около полудня по внутреннему времени. Час назад обнаружила пропажу. — Дайте мне минуту, — Мобиус почти впихивает Локи в первый попавшийся кабинет. — Я не брал ее времпад. Меня не было рядом с локерами. Он лжет! Голос Локи звенит отчаянием. Мобиус не знает, правда это или искусная ложь, зато он знает, что эмоциям верить нельзя. — Ты мне не поверишь. Ведь мне нельзя доверять! — Локи горько усмехается, опустив голову. — И я… — Локи, заткнись хотя бы на секунду! Мобиус лихорадочно соображает. Если времпад действительно взял Локи, то все очень плохо. Так. Стоит начать с простого. — Ответь мне честно: ты взял времпад? От этого будет зависеть, как тебе помочь. Локи молчит, и Мобиус теряет терпение. — Локи! — Ты велел мне заткнуться… В тоне Локи нет издевки или обиды, и Мобиус смягчается. — Скажи мне. — Я не брал его, Мобиус, — Локи смотрит прямо и говорит твердо. — И я не знаю, почему тот охотник лжет, но сегодня я даже не проходил мимо локеров. — Возможно, я знаю, — Мобиус задумчиво качает головой. — Идем. Мобиус ему верит. И Локи облегченно вздыхает, словно все уже позади. Во всяком случае, он уже узнал самое главное. — Вызывайте Блюстителей, — заявляет агент, когда они с Локи выходят к охотникам. — Ну и зачем их беспокоить, когда и так все ясно, — Ди-90 пожимает плечами. — Нет, не ясно. Я уверен, что Локи не брал времпад. Если бы он взял, его бы уже здесь не было. Но Блюстители узнают наверняка, кто лжет, не так ли? Мобиус смотрит Ди-90 прямо в глаза, и пару секунд они буровят друг друга взглядами. — Блюстители расследуют дело, когда оно касается одного из нас, — Ди-90 пренебрежительно кривит губы, кивая в сторону Локи. — А этот… Дыхание Мобиуса учащается, и он чувствует, как кровь приливает к лицу. — Я согласна с Мобиусом, — Би-15 выключает дубинку. — Вызываем Блюстителей. Охотница отпирает локер и вдруг застывает. Нерешительно протянув руку, она вытаскивает злосчастный времпад, невесть каким образом вклинившийся в выемку за дверцей. — Я… прошу прощения, — растерянно произносит Б-15. — У кого? — негромко напоминает Мобиус. — Извини, Локи. — Извинения принимаются, — отзывается тот, и Ди-90, фыркает, закатывая глаза. Охотники уходят, но Мобиус стоит, пока его не отпускает цепенящее напряжение. Он замечает, что Локи на него смотрит, и от этого взгляда внутри словно прорастают мерцающие временные ветви, пронизывая все органы на своем пути. — Нам нужно вернуться к работе, — кашлянув, говорит Мобиус, и Локи безропотно направляется за ним. *** Когда вечером агент открывает дверь в спальню, то приходится несколько раз моргнуть, чтобы стряхнуть наваждение — на кровати ему мерещится совершенно обнаженный Локи. Ситуация становится еще более странной, когда Мобиус понимает: никакое это не наваждение, и что этот невозможный, буквально божественно сложенный бог действительно сидит на его постели. Светлая кожа Локи кажется еще белее в синеватом ночном освещении, он словно изящная античная статуя, если бы не тяжелые темные пряди, качнувшиеся от движения воздуха вслед за вошедшим мужчиной. — Локи, — мягко произносит Мобиус. — Мы ведь договорились соблюдать границы? Пожалуйста, иди спать на диван. Локи поднимает голову и вдруг порывисто придвигается ближе, к самому краю постели. — Я больше не могу сдерживать себя, — глядя на агента из-под опущенных ресниц, тихо говорит он, и Мобиус отшатывается, словно от удара. В памяти вспыхивает ублаготворенный Грандмастер и лицо Локи, искаженное отвращением и болью. Неужели он видит в нем такого же тюремщика, похотливого сластолюбца, которого следует ублажить, усыпив бдительность, чтобы потом предать? Мобиус замирает, не в силах вдохнуть, словно легкие пронзила ледяная игла. Локи видит его смятение и безотчетно подается вперед, недоуменно хмурясь. — Я сказал что-то не то? Мобиус?.. Агент пятится к двери и стремительно выскакивает из комнаты. Остаток ночи Мобиус сидит за рабочим столом, пытаясь унять дрожь в руках. Холод от засевшей внутри иглы медленно растекается по венам, замораживает мысли, и агент не может понять смысл ни одной прочитанной строчки. Его Локи даже не знал Грандмастера, но Мобиус не может отделаться от жгучего чувства стыда. Словно он сам терзал это стройное тело, будто Локи мутило от его грязных прикосновений. «Я бы никогда… не сделал…» — яростно оправдывается он перед бездушными аппаратами на столе. От навязчивого сравнения так горько, так плохо, и Мобиус не знает, как это прекратить. Под утро в кабинете бесшумно появляется бледный и непривычно молчаливый Локи. Он берет стоящий рядом с Мобиусом стул, относя его к другому краю стола, и там погружается в чтение. Несмотря на видимость напряженной работы, в тот день они не продвигаются ни на йоту. Возможно потому, что в какой-то момент Мобиус просыпается лицом в пыльных бумагах и ловит на себе долгий нечитаемый взгляд Локи с другого конца стола. — Как долго я спал? — сипло спрашивает агент, все еще сонно моргая. — Не могу сказать, — негромко отзывается Локи. — В УВИ время действительно течет по-другому. Мобиус пропускает колкость мимо ушей, несколько раз зажмуривает глаза, пытаясь вернуть зрению ясность, и взъерошивает волосы, по-прежнему ощущая на себе пристальный взгляд. Оттого что его бесцеремонно рассматривают, изучая, словно кузнечика на стебле, внутри поднимается глухое раздражение. Он знает, чего ожидать от бога обмана, но постоянно быть начеку слишком утомительно. — Пойдем обедать? — почти мирно предлагает Мобиус, но похоже, Локи считывает его раздражение, и губы бога сжимаются в узкую полоску. — Я не голоден. Мобиус молча встает, оставляя его одного. Когда он в столовой отправляет в рот первую ложку салата, за его столик стремительно подсаживается Локи. — Ты назвал меня испуганным мальчишкой, но сам ведешь себя не лучше! — выпаливает он, и Мобиус едва не давится оливкой. — Можешь сказать мне, чего я не понимаю? Мобиус опускает глаза, безнадежно надеясь, что какая-нибудь неведомая сила вызволит его из этого разговора, но Локи не намерен отступать. — Ты хотел от меня честности? Я тоже хочу. Неясная мысль внезапно проносится в сознании, и Мобиус безотчетно повторяет услышанное: — Испуганный мальчишка... — Локи, да ты титан мысли! — радостно восклицает он, вскакивая с места и окончательно позабыв о салате. — Я знаю, — недоуменно отзывается бог. — Вариант кое-что оставил на предыдущем месте преступления, — воодушевленно рассказывает Мобиус, когда они с Локи торопливо направляются в архив. — В соборе. Явный анахронизм! — И что? — И то, что у нас теперь две переменные: естественные катастрофы и… «Каблуи», — Мобиус извлекает пачку жвачки из ящика. — Что это? — с любопытством спрашивает Локи. — Конфеты. У вас в Асгарде не было сладостей? — Были. Орехи, виноград. — Мда. Несладко тебе пришлось. Итак, «Каблуи» продавались на Земле с 2047-го по 2051-й год. Надо изучить все апокалиптические события за этот период. Они возвращаются к столу в архиве. — Разделим? — предлагает Мобиус и тут же вкладывает в ладони Локи свои руки с кипой папок на них. Трикстер зависает, едва заметно перебирая пальцами по теплой коже агента, его сознание заполняется этими прикосновениями, а весь остальной мир словно уходит под воду. Мобиус смотрит с воодушевлением и судя по всему, о чем-то спрашивает. Локи заторможенно кивает, краска бросается ему в лицо, а Мобиус, кажется, снова задает вопрос, и богу все же приходится сделать над собой усилие. — Да, — неизвестно с чем соглашается он, отчаянно надеясь, что не вышло совсем невпопад. — И посоревнуемся, кто найдет первым, — эта фраза все-таки добирается до сознания Локи. — Давай, — поспешно произносит он. — Играем на честь, и пусть победит лучший! Локи берет свою половину документов, и они оба тут же углубляются в работу. — Это не климатическая катастрофа сорок восьмого и не цунами пятьдесят первого. Извержение Кракатау в сорок девятом… — Ну и времечко было, не одно так другое. Ураганы, голод, вулканы, потопы… — Есть! — Локи разворачивает очередную папку к Мобиусу. — Он здесь. — Гипермаркет, Алабама 2050-й… Продолжишь в том же духе, оставишь меня без работы, — шутливо беспокоится Мобиус. Локи лучезарно улыбается от похвалы, смотрит на него сияющим взором, и агент тоже не может сдержать улыбки. Ледяная игла внутри тает, и от лучистого тепла проклевывается робкий росток надежды. *** — Значит, мы идем завтра… — задумчиво произносит Локи. — Как думаешь, он правда там? — Очень возможно. Мобиус усаживается на диван, и Локи немедленно устраивается рядом. Подумав пару мгновений, он придвигается к мужчине вплотную и опускает голову ему на плечо. — Локи, — вздыхает Мобиус. — … уймись, да? — огорченно продолжает за него божество, поднимая голову и пытаясь отодвинуться, но Мобиус тихо смеется и запускает пальцы в беспорядок черных прядей, ласково укладывая Локи обратно. После этого бог сидит молча целых две минуты. — Ты уже брал себе в помощники вариантов типа меня? — Нет, — без колебаний врет Мобиус. Или почти не врет — он не брал, но несколько раз ему приходилось работать с вариантами по настойчивой просьбе начальства. И Мобиус не хочет рассказывать, что сделало с ними УВИ. — Значит, их удалили, — задумчиво произносит Локи. Лгать богу Обмана и вправду бессмысленно. — А как звали ее? Локи чувствует, как напряженно каменеют мышцы Мобиуса, и поднимает голову с его плеча. — Если не хочешь рассказывать, я не… — Ничего. Откуда ты знаешь? — Все в УВИ знают. Вариант, из-за которого великого и ужасного агента Мобиуса единственный раз отправили на Терапию. Мобиус невесело усмехается. — Я был подавлен, только и всего. — Опустошен. — Да, пожалуй, что так. Она была из расы скруллов, совсем еще ребенок. Удивительно сильное, смертоносное дитя. При задержании чуть не убила Ди-90. Мы точно знали, что ей было известно, как пробраться за Купол на ее родной планете. Там проводили эксперименты со временем, приборы постоянно фиксировали мощную энергию вариативности. Мы должны были прекратить это раз и навсегда, и этой девочке надлежало стать нашим проводником. — Вы заставили ее предать свой народ? — О да, ее заставляли. Бесконечные временные петли, отдел наведенных сновидений… Я не помню никого, кто бы выдержал такое и сохранил свой разум. Я увидел ее в камере, она лежала на полу, беспомощная, словно сломанная кукла. И все же когда я к ней подошел, она оскалилась и зашипела, готовая вцепиться мне в горло. И вцепилась, конечно. Мобиус улыбается, но Локи чувствует его затаенную грусть. Он не умеет утешать, поэтому лишь касается его руки, нетвердо сжимая запястье. — На мне был защитный костюм, поэтому она не очень глубоко прокусила мне кожу. Я унес ее из камеры к себе. Равонна была в бешенстве. Не знаю, что на меня нашло, но… В общем, я не отдал. Да, я знал, что эта девочка скорее всего попытается убить меня во сне или даже не станет дожидаться ночи, но я не мог вынести… — Мобиус обрывает сам себя. — Она пыталась? — В первый же вечер. Я старался терпеть боль и просто говорил с ней. Я говорил и говорил, уже и не помню, о чем, но она перестала драть меня когтями. — И вы с ней подружились, — Локи утверждает, не спрашивает. Все это так знакомо. — Далеко не сразу. Она еще несколько раз пыталась наброситься на меня, но уже не слишком настойчиво. А один раз, когда я думал, что этот жуткий ребенок точно собирается оторвать мне голову, она… обняла меня. Глаза Мобиуса подозрительно блестят, и он умолкает. — Мы выполнили миссию, — кашлянув, сухо сообщает он. — Но я не смог защитить ее. Не успел. Локи не задает вопрос, но Мобиус все равно отвечает. — Я не позволю сделать это с тобой. Обещаю. Локи ничего не говорит, лишь теснее прижимается к боку агента и снова кладет голову ему на плечо. Они долго сидят молча в тихой комнате, по которой разливается синеватый ночной свет. Мобиус любуется умиротворенным лицом бога на своем плече, и все же осторожно будит его. — Пора спать, Локи. Темные ресницы сонно вздрагивают, и Локи протяжно вздыхает, потягиваясь всем телом. — У тебя в брюках что-то есть? — неожиданно спрашивает он и тут же алеет щеками, осознав сказанное. — Эмм… я хотел сказать… кажется, я случайно что-то раздавил у тебя в кармане. Локи сконфуженно умолкает, но агент вдруг спохватывается и забирается рукой в карман брюк. — Проклятье, совсем про нее забыл… На ладони Мобиуса лежит слегка помятая шоколадка в пестрой обертке. — Я подумал… в общем, когда ты сказал, что в Асгарде не было сладостей, я решил, что ты можешь захотеть попробовать что-нибудь. Забыл тебе отдать. Если хочешь, завтра достану тебе другую. — А что не так с этой? — Ну, она немного подтаяла и помялась, хотя шоколад хуже не стал. — Тогда я попробую. Локи осторожно разворачивает обертку и слегка принюхивается. В этот момент он выглядит совсем как неприрученный котенок, которому впервые предложили лакомство, и Мобиус смущенно кашляет, отводя взгляд. Локи откусывает кусочек и сосредоточенно хмурится, пытаясь определиться с ощущениями, а потом откусывает еще. — Это вкусно, — сообщает он, жуя. — Слишком сладко, пожалуй… но все равно вкусно. Локи доедает шоколадку, шелестя оберткой, и собирается вновь устроиться на плече Мобиуса, но тот его останавливает. — Погоди. У тебя шоколад на щеке. — Где? — Локи проводит ладонью совсем в другом месте. — Вытри. Мобиус безотчетно тянется к нему, чтобы убрать сладкий след, и опоминается на полпути, когда видит предвкушающий блеск в глазах трикстера. — Локи! — его палец замирает в миллиметре от уголка рта бога, и Мобиус опускает руку. — Ну зачем?.. Локи разочарованно выдыхает. — Послушай. Тебе не нужно добиваться моего расположения. Ты же видишь, что я уже… Слова застревают в горле, и Мобиус качает головой. Нельзя. Самое главное, самое важное правило — не привыкать. Даже если богу позволят остаться, он не будет прежним Локи. Они выпотрошат его, оставив красивую оболочку, без воспоминаний, без сомнений, без сожалений. Лишь одна великая миссия. На все времена. Всегда. И Мобиус молчит. — Скажи, — почти беззвучно просит Локи. Синие глаза оказываются совсем рядом. — Локи, не надо. Мобиус почти умоляет, но сам не может не смотреть на полуоткрытые губы, коснуться которых хочется нестерпимо. Просто прикоснуться, ощутить их тепло и мягкость, это ведь можно… И он с трепетом очерчивает их подушечкой пальца, едва касаясь нежной кожи. И тут же задыхается от острой жажды большего. Нельзя. — Локи, нет. У Мобиуса не получается. Надо собраться и говорить твердо, но не получается подчинить даже собственное дыхание. Голос предательски вздрагивает, и Мобиус с ужасом осознает, насколько отчетливо в его «нет» слышится «да». Это слышит и Локи, поэтому мгновение спустя шоколад оказывается на языке Мобиуса. Еще через миг прохладные ладони бога блуждают по обнаженной коже, и из этого уже не выплыть. Мобиусу кажется странным, что вся их одежда исчезает, словно растворившись, но промелькнувшая мысль тут же кажется далекой, неважной. Локи льнет к нему, нетерпеливо обхватывает ногами. Низ живота наливается тяжестью, и Мобиус отпускает себя. Крепко стискивает ребра ладонями, покрывает шею влажными поцелуями, и стройное тело выгибается в его руках. — Мобиус… — беспомощно шепчет Локи, и еще до того, как увидеть, Мобиус понимает: что-то не так. Лицо Локи странно сереет, словно выцветший портрет, и агента охватывает ужас от непоправимой беды, которая вот-вот случится. Тело бога истончается, рассыпается под пальцами Мобиуса ветхой бумагой — не удержать, не спасти. — Ты обещал… — упрекают бесцветные губы, прежде чем лицо Локи распадается на куски. Перед стоящим на коленях Мобиусом лишь ворох бумажных обрывков. Его Локи больше нет. И никогда не будет. Мобиус вскидывается так резко, что едва не падает с кровати. Его бьет озноб, а по вискам струятся ручейки пота. Несколько мучительных минут он не может понять, где находится, по-прежнему будучи во власти острого возбуждения и липкого страха. Мобиус порывисто садится на постели, обводя комнату невидящим взглядом. Привычные очертания предметов постепенно проступают в тусклом искусственном свете — здесь все неизменно с начала времен. Даже складки у одежды на стуле всегда на одних и тех же местах. Рядом с брюками Мобиус замечает на полу небольшой продолговатый предмет и приглядевшись, видит, что это выпавшая из кармана шоколадка. Он так и не отдал сладость Локи, забыв про нее… «Я не могу». Мобиус обессиленно распластывается на постели. Бессмысленно глядит в потолок и не понимает, как он мог не осознавать, что все эти годы стоял на широкой полосе морского дна, обнажившегося в ожидании цунами. Он не осознал этого и в тот момент, когда гигантская волна показалась на горизонте, застилая собой небо. Просто стоял и смотрел на нее, очарованный, и даже не шелохнулся, когда она нахлынула на берег с сокрушительной силой. Почему-то он все еще жив, и теперь остается только вслепую барахтаться в мутной воде, наивно надеясь вынырнуть на поверхность и снова увидеть свет, который теперь навсегда для него потерян. *** Сегодня. У них получится. Мобиус открывает локер и, не особо задумываясь, вручает Локи его кинжалы. — Просто на всякий случай. В синих глазах загорается незамутненный восторг, словно у ребенка при виде любимой игрушки, и Мобиус невольно улыбается. — Это исключено! — суровая Би-15 немедленно лишает обоих невинной радости, убирая кинжалы в свой локер. — Собираемся на брифинг! Им предстоит отправиться в апокалипсис десятого класса. Локи уверен — застигнуть варианта врасплох не удастся, ведь тот всегда начеку. В конце концов, он же Локи. Однако есть кое-что, о чем тот вариант не знает — настоящий Локи идет за ним. Мидгард встречает их шквалами ветра, швыряющим оземь ледяной ливень. Локи замирает на секунду, и тут же чувствует на спине сквозь куртку ободряющую ладонь Мобиуса. Но Локи нравится дождь, нравится ветер, разгул стихии увлекает его. Во все этом столько мощи, столько жизни, и Локи запрокидывает голову, подставляя лицо яростным дождевым струям. Мобиус замедляется, и Локи заглядывает ему под капюшон, надеясь увидеть отклик того же восторженного азарта, который охватил его самого, но замечает лишь затаенную тревогу. В здании Локи не упускает возможность слегка уколоть Би-15, высушив небрежным магическим жестом свою одежду и сопроводив замечание охотницы едкой репликой. Возмездие наступает немедленно: Би-15 приказывает Локи пойти с ней, невзирая на бурное возмущение Мобиуса. Что ж, возможно, так даже лучше. — Доверься мне, — говорит Локи, и Мобиус морщится. — Почему «доверься мне» чаще всего говорят те, кому веры нет?.. Локи серьезен и собран. Мобиус вглядывается в его лицо и не находит в нем предвестников тайного умысла, но это же Локи. Вся эта ситуация, и тот проклятый сон, и даже рев бури за широкими окнами настойчиво убеждают: «Берегись!» Что было в последний раз, когда его интуиция трезвонила, не замолкая?.. Лучше не вспоминать. И все же Мобиус вспоминает. Себя, зажимающего зияющую рану на шее, из которой хлестала темная вишневая кровь. Растерянный взгляд девочки-скрулла, которая в панике вытащила кинжал из раны и теперь держала его в окровавленных пальцах. Нанесший удар со спины скрулл удалялся, растворяясь в удушливом мраке Тарнакса-IV, и вместе с ним угасало сознание Мобиуса. «В кармане, — с усилием произнес он. — Времпад…» Девочка понимающе кивнула. Так она и застыла перед внезапно соткавшимся из света порталом: с времпадом в одной руке и кинжалом в другой. Успел ли Мобиус что-то крикнуть выходящей из двери Би-15? Он помнит лишь удивление на юном лице, прежде чем оно рассыпалось сверкающими клочками. «Важно было спасти тебя, Мобиус, потому что ты нужен для нашего дела. — Виски в кабинете Равонны в тот вечер совсем не обжигал горло, словно в бокале была вода. — Еще минута, и никакой регенератор тебе бы не помог. А оно… это существо…» — «Ее звали Сл'гур'т». — «У вариантов нет личности. Нет будущего. Мне напоминать тебе Основы? Каждый исполняет свою роль. И роль варианта должна закончиться удалением, рано или поздно». Все это Мобиус вспоминает, пока идет на склад с группой минутменов. А потом становится не до воспоминаний. Обнаруженная живой Си-20 и ее навязчивый, болезненный шепот. Упорно молчащая рация Би-15. — Мобиус… Я его потеряла. — Как же так?! — Похоже, твой любимчик Локи тебя предал. Голос Ди-90 сочится ядовитым торжеством. И Мобиус бежит. Что-то происходит. Локи исчез, и заряды перезапуска на полках гипермаркета тоже исчезают один за другим. Мобиус не знает, насколько все плохо, и сейчас важно только одно. В зале на минуту вспыхивает багряный свет, и Мобиус почему-то уверен, куда нужно свернуть. Он видит Локи у Временной двери и зовет его, отчаянно надеясь. — Локи! Тот оборачивается, и на секунду Мобиусу кажется, что он успеет. — Локи, стой! Подожди! Конечно, Локи делает шаг к двери. Ты проиграл, Мобиус М. Мобиус. — Локи, не надо! Конечно, Мобиусу случалось ошибаться. Но его доверие впервые терпит такой оглушительный крах.