Горькая

- Папа, он не летает! - Богдан принес отцу радиоуправляемый вертолет, который еще сегодня утром был новым и симпатичным, а сейчас лишился одной лопасти и выглядел так, снова на него пописал зверь Кристины. - Солнце, а где его… лопасть? - Александр указал сыну на пропавшую деталь, - и почему он… мокрый? В чем он вообще? - то, что раньше казалось просто водой, жутко липло и пахло лимонным соком, карамельками и… алкоголем. - Вы что, топили его в пунше тети Киры? - наконец догадывается Воропаев, - мама не одобрит, - предупреждает он сына, переворачивая вертолетик носом вниз, позволяя жидкости вылиться наружу. Да, в нем скопилось на хорошую чашку. Нужно будет пойти на задний двор и посмотреть, что осталось от миски с пуншем, который там настаивался. Ну, что мог сказать на это Александр - настоялся. - Знаю, - обреченно опускает голову вниз Богдан, - мама сказала, вести себя хорошо, - он поднимает на отца глаза цвета горького шоколада, - но, что делать, если хорошо не ведется? - он вздыхает так горько, что Воропаев откладывает игрушку в сторону, чтобы поднять сына на руки. В их семье роль Бабая негласно выполняла Катерина. Будь его воля, он избаловал бы детей вконец, и они никогда бы не выросли хорошими и прилежными. По крайней мере, так говорила Катя. Он с ней, конечно же, соглашался. Ему в принципе нравилось соглашаться с супругой в делах семейных, но, где-то в глубине души ему хотелось, чтобы у детей было яркое детство, полное игр и удовольствий. На руках у отца Богдан моментально приободрился. Липкими от пунша руками он потрогал тугой узел малинового галстука. - Пап, а ты всегда велся хорошо? - спрашивает он, доверчиво заглядывая Александру в глаза. Воропаев даже немного теряется, он улыбается сыну, чуть подбрасывая его на руках, заставляя того издать визг счастливой чайки. - Ну, я старался вести себя хорошо, - дипломатично начинает он, - но, у меня не всегда… - продолжает Александр, но осекается, когда Богдан задает вопрос. - А почему мама хотела тебя наказать? - Воропаев ощущает, как уши начинают неумолимо краснеть. Он прочищает горло. - И с чего ты взял, что мама хотела меня наказать? - осторожно интересуется он у сына, и тот с готовность отвечает, продолжая заниматься его галстуком. - Ночью я встал и захотел воды, а Тимур ее всю перед этим выпил, и мою, и свою, что ему тетя Кристина принесла, - он все-таки преуспевает ослабить отцовский галстук и довольно улыбается. Богдан еще с раннего детства обожал играться с узлами и бантами, - я пошел на кухню, там все равно еще был дядя Андрей с тетей Ренатой. Но, сперва я решил зайти к вам, я даже постучать хотел, честно-честно, прям, как мама учила, но, я потом услышал, что мама сказала тебе, что сейчас тебя накажет. И я что-то стучать передумал. - Чтобы она и тебя не наказала? - теперь Воропаеву от смущения становится просто жарко. Хорошо, что Богдан не додумался вломиться в комнату без стука. Все-таки Катино воспитание - хорошая вещь, мелкий без стука не вламывался никуда. В отличие от Кристининого Тимура, для которого просто не существовало запертых дверей. В свои четыре года он был наглым, хитрым и пронырливым. Денислам клялся, что он в детстве был чистым ангелом во плоти. По мнению Воропаева, кто-то слишком много врал, но характер Тима был отдан на откуп Воропаевскому семейству. - Да как-то не очень, - признается Богдан, а потом добавляет, - это у Тима у вертолета лопасть оторвалась случайно, он просто пробовал его разогнать, чтобы он заработал, и он не выдержал… ну, напора. Он больше не будет летать? - Сегодня уж точно нет, - врать в этом ребенку не хотелось, - но завтра мы поедем в город и обязательно его починим, - он покосился на то, что осталось от игрушки, - или даже купим новый, но, на этот раз вы с Тимом пообещаете мне не топить его и не ломать. Хорошо? - Хорошо-то хорошо, - Богдан хитро прищуривается, начиная напоминать Катю, которая готовится к какой-то шалости, - но что, если он сам сломается. Тогда что? - Ну, если сам, тогда другое дело, - вздыхает Воропаев, - мы же с этим ничего не можем поделать, верно? - Верно, - он сильнее обнимает отца за шею, целуя его в щеку, - папа, а ты знаешь, что я тебя люблю? - Богдан смотрит серьезно и пытливо одновременно. - Конечно, знаю, - кивает Александр, - каждый день это вижу и чувствую. А что? - Просто хочу, чтобы ты знал, это ведь очень важно, - он молчит, поглаживая пальчиками галстук Воропаева, - а когда приедет дядя Стас? - Скоро, - Александр произносит это с совершенно обреченным вздохом. Блошкин был любимым дядей. Он не просто баловал Богдана и Тимура самыми разнообразными игрушками, но еще и участвовал в безумных играх и проделках. Так, два месяца назад он принес парням набор юного химика, безобидная, с виду, вещь, буквально воспламенилась в руках у этих оболтусов. Как итог - сожженные шторы, оплавленный подоконник, разъяренная Катя и грязные виновники. Стаса пришлось гнать, детей мыть, но любить его меньше они не стали, - он уже звонил и спрашивал, как поживает его любимый крестник, соскучился ли по своему крестному в достаточной мере. - А ты, а ты что сказал? - принялся сучить ногами, и подскакивать у него на руках Богдан. Воропаев делает свое самое серьезное выражение лица. - Я сказал что нет, что ты о нем и думать забыл, а что? - он поднимает бровь, вопросительно глядя на сына. Тот пальчиком, осторожно старается вернуть ее на место, при этом задорно смеясь. - Ну, пап, это же неправда, ты не мог ему этого сказать, - непоколебимая уверенность сына поражает Александра, он целует его в щеку. - Конечно неправда, я сказал, что ты очень ждешь и скучаешь, так что, мчится к тебе твой крестный на всех парах. Но, Богдан, - на этот раз Воропаев говорит действительно серьезно, - сегодня и правда нужно вести себя хорошо. Так что, в вашей компании из тебя, Тимура и Стаса я оставлю за старшего именно тебя. Для тети Киры этот вечер крайне важен, понимаешь? - Понимаю, - Богдан сводит бровки к переносице, тщательно копируя отцовское выражение лица, - мы будем вести себя хорошо. Правда-правда. Воропаев, конечно, этому обещанию верит не особо, но сына хвалит, прижимая к себе ближе. Они бы простояли так еще очень долго, если бы не Тимур, который, наконец, нашел пропавшего друга-брата. - Бодь, ты что тут висишь, - восклицает он восторженно, размахивая вокруг себя руками, - я вышел там, - он махнул рукой на задний двор, - за ограду, и знаешь, что я там увидел? - глаза его сверкают, и он, словно мячик, подпрыгивает на месте. - Нет, не знаю, - Воропаев едва не покатывается с этого, немного покровительственного, тона своего сына, - меня же с тобой не было. Но, Тимура это нисколько не смущает, он набирает в легкие побольше воздуха, и принимается рассказывать: - Там на большом-большом поле пасятся кони! - Вот прям пасятся? - переспрашивает Александр, опуская Богдана на землю. И так ясно, куда будут держать путь эти детишки. - Ага, - быстро кивает Тимур, - они вот так головами делали, вот так, - он активно принимается размахивать головой, изображая движение гривой, - вот так, - затем он хватает Богдана за руку, - пошли смотреть, а то они уйдут, и ты их не увидишь! - Если они тут сегодня, то и завтра будут, - резонно подмечает Богдан, но руку не отдергивает, послушно топая за двоюродным братом. - А вдруг их завтра никто не пустит, - жарко протестует Тимур, - а так мы сегодня насмотреться успеем! Воропаев следит за удаляющимися фигурами, улыбаясь счастливо и довольно, он сплетает руки на груди, размышляя, как быстро они выросли. Ведь еще совсем недавно он боялся брать Богдана на руки, он казался самому себе неуклюжим увальнем, а ребенок - фарфоровым, если не хрустальным. Денислам справился с этим лучше. Он сам купал Тимура, возился с ним едва ли не больше Кристины, и ворковал так, как Александру и в страшном сне привидеться не могло. Чермоев оказался просто жутко трепетным отцом. Но, разглашать это, а тем более комментировать это не следовало никому. Так Андрей, решил обратить внимание на такое, совершенно несвойственное Дену поведение, и только чудом уклонился от мощной затрещины. Рената тогда сказала, что Жданов сам виноват, конечно, но бить его она не позволит никому. Воропаев охотно верил. Ему было в принципе крайне удивительно видеть Андрея в компании такой женщины, какой была Рената Озола. Высокая, спортивная, она, казалось, была сплетена из железных жил, Рената была одной из участниц латвийской сборной по метанию копья и имела в этом недурственный успех. Характер у нее был несгибаемый и непримиримый, Воропаев был свидетелем ее спора с Чермоевым о допинге, его легальности и допустимости, он бы на месте Дена отступил сразу, но тот даже немного продержался, молодец. Александр так и не понял, где Жданов познакомился с этой Озолой, но вместе они были без малого два года. Отношения были сложными и неоднородными, ведь Рената ни спорт, ни свою страну ради Андрея бросать не собиралась, но, они казались счастливыми, несмотря ни на что. Катерина радовалась счастью Жданова едва ли не больше чем своему собственному. Но, Воропаев понимал ее даже слишком хорошо, ведь после всех тех безумных событий Андрей практически целый год находился в пограничном депрессивном состоянии. Потом еще пару лет делал вид, что все хорошо, но прежним Андреем, что веется за юбками так и не стал. А потом в его жизни появилась Рената, и Жданов словно, наконец, обрел некую целостность. Даже когда они находились вдалеке друг от друга, он был счастлив, спокоен и собран. А еще, с его легкой руки, в Риге появились магазины ЗимаЛетто, куда Андрей теперь наведывалась весьма регулярно. Конечно же, для проверки качества обслуживания! Исключительно! Воропаев хмыкнул собственным мыслям, и вздрогнул, когда вокруг его талии обвились руки супруги. Она прижалась к нему со спины всем телом. - О чем ты так задумался? - он разворачивается к ней, заключая ее в кольцо своих рук. - Богдан с Тимуром ушли смотреть на лошадей, которые пасятся, - он снова хмыкнул, целуя ее в лоб, - а ты как, уложила? - Да, - Катя довольно улыбается супругу, чуть откидывая голову назад, чтобы получить еще один поцелуй, - сперва правда, Макс закатил мне форменный скандал, потому, что какая-то подлая пупу попробовала съесть его леле. - Да, Макс и пупу, - кивает Воропаев совершенно серьезно, - здесь, за городом, для него один сплошной стресс, да еще и на мороженное его посягают, жуткие создания, - их младший сын, в свои два с небольшим просто ненавидел мух. В его лексиконе они носили угрожающее звание пупу, и должны были уничтожаться или изменяться по первому же его требованию. Стоит ли говорить, какие скандалы мог учинять маленький любитель чистоты, когда эти самые пупу пробовали совершить посадку на его еду? - Ничего, - смеется Катя, - потерпит, еще не хватало на этой почве у него фобию развить, - она чуть приближает нос к галстуку Воропаева, - почему ты пахнешь Кириным пуншем? - она немного хмурится, - вы что, с Андреем до него добрались? - Нет, - на этот раз наступает черед Александра смеяться, - до пунша Киры добрались Богдан и Тимур, а еще павший смертью храбрых вертолет, - он осторожно разворачивает Катю к сломанной игрушке, из которой на стол успела натечь небольшая лужица лимонной жидкости. - Так, - угрожающе заявляет Катерина, сводя брови к переносице, - где эти два маленьких деятеля, - она явно собирается стартовать на поиски провинившихся детей. Воропаеву приходится прижать ее к себе теснее. - Остынь, - он целует ее в лоб еще раз, еще раз и еще, пока она не прекращает свои слабые попытки освободиться, - ну в каком возрасте, они должны бедокурить, ну Катенька, ну хорошая моя, ну, в самом деле! - Увидишь, - она отстраняется от супруга, правда, без попытки вывернуться из кольца его рук, - твой сын вырастет страшным человеком, не уважающим закон. - Ты хочешь сказать, весь в меня? - Александр спрашивает это немного самодовольно. Да, только ленивый не говорил ему, что Богдан его точная копия. Катя даже злилась, что она поработала ксероксом - природа не подарила их первому сыну ни капли от матери, ни капельки. Максим в свои два походил на Катерину немного больше, но чем старше он становился, тем сильнее в нем проявлялись отцовские черты. Но, самой главной отличительной особенностью оставался цвет волос. Теперь Катерину окружало трое рыжих мужчин - ну чем не счастье? - Ты сейчас лопнешь от счастья, - шлепает его по руке супруга, - тебе что, хочется, чтобы Богдан во всем-во всем на тебя походил? - Не отказался бы, - Воропаев понимает, что отрицать свои желания бессмысленно, - но, я могу тебя заверить, что у Богдана все хорошо с головой. А это значит, что он в этом весь в тебя, у меня так живо шестеренки никогда не крутились. - Главное, что они у тебя крутятся хорошо сейчас, - уверяет его Катя, приподнимаясь на носочки, чтобы поцеловать своего мужчину в губы. Целомудренный поцелуй увлекает Александра слишком сильно, сперва он долго не может оторваться от таких желанных губ, а потом, когда выдается такая возможность, шепчет ей в губы. - Сколько Макс проспит? Как думаешь? - Катя прекрасно считывает его желание. Она хихикает, как девчонка, но все равно обламывает желание Воропаева на корню. - Макс проспит достаточно, но нам нельзя, - она осторожно поправляет галстук, - Кира просила вести себя прилично, и мы входим в это прилично. Она же предупреждала, помнишь? Никаких… - Никаких обнимашек по углам, никаких “мы на минуту, а потом штукатурка со стены сыплется”, никаких щипков за зад и пошлых намеков, ах, да, и после того, что учудили Рената и Андрей, никакого секса на балконе, - вздыхает Александр, а Катя принимается поглаживать его грудь через рубашку. - Ну, про балкон, это все-таки виноваты Кристина с Деном, которые решили этот подвиг повторить. Хорошо, хоть перилами деревянными никого не прибило, - назидательно замечает она, вспоминая, как в прошлый раз чета Чермоевых обвалила перила, слишком сильно на них… облокотившись. Хорошо, что они хоть за перилами следом не нырнули, Денислам умудрился удержать и себя и Кристину. - Ну что ты, в самом деле, - Воропаев покачал головой, - кто же в здравом уме и трезвой памяти будет делать под чужим балконом в три часа ночи? - Ты, например, - не отступается Катя, - выйдешь покурить и бабах! - она вдруг резко прижимается к нему так сильно, он практически кожей ощущает ее напряжение. Нет, ну просто чудо, а не женщина! Это же нужно так себя напугать. - Ты же знаешь, что я больше не курю по ночам, не на отдыхе точно, - он принимается раскачивать ее в своих объятиях, - ты что там себе уже придумала, Господи! - Ничего я не придумала, - она отлипает и тянется за поцелуем. За чем их и подлавливает Кира. - Нет, нет, нет, - она размахивает руками, словно стараясь их разогнать, - давайте вы свои поцелуи оставите на потом! У Итана очень строгая сестра, и я бы не хотела… - Кира, ты сейчас попадаешь в ту же ловушку, которая когда-то была с Андреем, - решительно замечает Воропаев, подгребая Катю назад, когда она пробует отдалиться от него, чтобы не расстраивать взволнованную Киру. - Какая бы не была у Итана сестра, не она будет жить с тобой, а он, не она должна тебя любить или оценивать твое окружение, а он. Если вы счастливы, то ему должно быть совершенно плевать, что скажет ему сестра, а если это не так, то я против такого твоего союза. - Лихо, - Кира выдыхает, глаза ее, широко распахнутые, светятся пониманием и любовью, - ты когда тираду свою начал, то я думала, что ты у меня свои обнимашки с женой отвоевываешь, а оказывается, что все это время вон что тебя беспокоило. - А когда, ты мне лучше скажи, меня не беспокоило твое благополучие? - Александр выгибает брови в удивлении, немного ослабляя объятия, на тот случай, если Катерине все это время было сложно дышать. - Кира, ну что ты, в самом деле, - Катя поддерживает шутливо-серьезное возмущение супруга, - Саша же всегда… - но младшая Воропаева снова взмахивает руками, на этот раз, требуя тишины для того, чтобы не разрыдаться. Приехали. Катя тут же отпускает супруга, позволяя ему обнять сестру. - Ну что ты? - он привлекает ее в свои объятия, - Господи, это знакомство пройдет просто замечательно, я уверен. И не потому, что мы будем пытаться изображать англичан, а потому, что твой Итан тебя и правда любит, мы что, с ним зря кольцо почти неделю выбирали? - Александр произносит это настолько легко, что даже не замечает, что информация, которая должна храниться в тайне соскальзывает с его губ. Он замирает, глядя на Катерину огромными глазами, Кира в его руках тоже каменеет, прекращая всхлипывать. Супруга прикрывает глаза рукой, а губы ее беззвучно шепчут отборные ругательства. Воропаев отрешенно подмечает, что это словечки из его рабочего обихода. С кем поведешься, да… - Значит, Итан собирается сделать мне предложение? - Кира быстрыми, даже немного резкими движениями вытирает глаза, - а ты мне ничего не сказал? - А разве это не должно быть сюрпризом? - осторожно уточняет, и так провинившийся в излишней болтливости, Александр. Кира быстро проводит руками по волосам, убирая их назад, не удостаивая брата ответом. - Катя, который час? - Катерина тут же бросает взгляд на циферблат наручных часов. - Пять минут четвертого, до приезда Итана еще уйма времени, ты успеешь, - говорит она Кира, и та бросается обратно в дом, на ходу обращаясь к брату. - С тобой я потом поговорю. Она уносится прочь, и Александр провожает ее удивленным взглядом, а затем обращается к Катерине. - Куда это она? - супруга только улыбается, снова устраиваясь у него в объятиях, - и о чем она собирается со мной говорить? -Ну, думаю, что пыткам в случае чего подвергнешься не только ты, но и Кристина, - замечает Катя, глядя на чету Чермоевых, что как раз начали игру в бадминтон. Нужно потом будет сказать Дену, что бить нужно те так сильно, Кристина скоро устанет бегать, - ведь, по ее мнению, она должна была быть готова к столь важному событию, а вы так ее подставили, хранив все это в тайне. - Но, Крис ничего не знает, - Воропаев вполне искренне удивляется, укладывая подбородок на макушку жены, - так что это она зря собралась ее пытать. А меня уже поздно, я и так сболтнул лишнего. - Я почти поверила, что ты проболтался, - смеется Катя, - ты и здесь свою функцию не забываешь, она прижимается к нему сильнее, и он с удовольствием смыкает руки крепче. Александр на миг прикрывает глаза. А может и правда сдать детей на недельку Катиным родителям, или, например, подарить их на недельку Аркадию, уж очень он просил, и махнуть куда-то отдохнуть с женой? В какую-то жутко холодную страну, чтобы его теплолюбивой Катюше не хотелось вылезать из постели. Идеальный вариант. Он проводит носом по ее волосам, вдыхая слабый аромат шампуня. С рождением Макса она прекратила пользоваться активными парфюмами, и ему это нравилось еще больше. - И в чем же я прокололся? - Воропаев прекрасно понимает, что Катерина намекает ему на его жажду быть Серым Кардиналом. - Ты можешь проболтаться о чем-то мелком, незначительном и то, если тебя хорошо перед этим… устать. Что-то важное из тебя не вынуть даже клещами. Так что, - она пробует пожать плечами, но в его руках это выходит плохо, так что она оставляет эту затею, - ты преследуешь какие-то цели тем, что “проболтался”, - она поднимает на него глаза, чуть улыбаясь уголками губ, - не поделитесь, господин Воропаев? - От чего же нет, Катерина Валерьевна, - он осторожно касается ее губ своими, - когда Кира впервые приехала с Итаном из Японии, он мне понравился. Милый и обходительный с сестрой, спокойный и уравновешенный, далеко не последний в дипломатических кругах. Но, мне тогда казалось, что длительных отношений у них не выйдет, он, словно был излишне… скучным, понимаешь? А потом, на совместном ужине, когда он с Николаем о чем-то спорил, и Кира наблюдала за ним с нежностью и восхищением, я понял, что плевать. Даже если и ненадолго, то что, она же с ним счастлива. Это самое главное, ведь так? Этот Итан Мартин оказался куда более последовательным и продуманным чем я себе представлял, но это и хорошо. Он шел к своей цели медленно и упорно, сегодня дошел, - он еще раз целует супругу в губы, - я не собирался говорить Кире, что он будет делать ей предложение, это и правда должно было стать сюрпризом. Но, ты же видишь в каком она состоянии, уже второй день сама не своя в ожидании его и его сестры. Теперь, голова ее забита тем, что ей будут делать предложение - идеальный вариант. Но, куда она умчалась? - Переодеваться и краситься, - Катя звучит немного удивленно, - она ведь хочет выглядеть как королева. - Это она зря, - хмыкает Воропаев, - англичане признают только одну королеву, ай, - возмущается он, когда Катя щипает его за бок, - за что? я же правду озвучил. - Язва, - с любовью произносит супруга, - мне звонил Коля, как раз когда я укладывала Макса, через полтора часа он должен быть здесь с нашими гостями. - Ну и замечательно, - кивает Александр, когда слышит крик Киры, что доносится с заднего двора. - Что вы сделали с пуншем?! Воропаевы! Живо сюда! Он чмокает Катерину в макушку, отпуская из своих объятий. - Пойду выручать нашего сына с племянником от разгневанной тетки, не дадут детям детством насладиться, ну не дадут, - качает он головой, собираясь уходить, когда Катя перехватывает его руку, она поглаживает его пальцы, поигрывая бровями. На миг Александр даже теряется, замечая игривый настрой супруги. - Дам тебе пишу к размышлению, - говорит она, продолжая улыбаться, - вечером, когда все разойдутся спать, предлагаю сбежать на то озеро, которое мы видели вчера. - Ночные купания? - вздергивает бровь вверх Воропаев. - Потом можно и купания, - обещает Катерина, отпуская руку супруга, - иди, спасай детей, они вон, как раз направляются к Кире. Александр подмигивает и тоже отправляется к сестре, размышляя над тем, что этот день постепенно становится все лучше и лучше.