Горькая

- Роман Дмитриевич Малиновский прибыл на мою, с Катериной Валерьевной, свадьбу в качестве непрошеного гостя. Его попытку мы расцениваем как покушение на мою супругу по причине личной неприязни. Корнями эта ситуация уходит гораздо дальше нашей с ней связи, но, мне крайне сложно выделить причину такого его к ней отношения, - допрос в милиции длился уже третий час, и нервы у Александра сдавали капитально. Он перевел дыхание и неодобрительно покосился на стеклянный стакан с водой, - простите, а пластикового нет? - уж больно поверхность его была какой-то замусоленной, словно трогали его руками человек двадцать, а не мыли за это время ни разу. Александру прикасаться к нему точно не хотелось. - Пластикового нет, - капитан Иванишин был не менее хмурым, чем потерпевший, ему явно не улыбалось уже который час общаться с этими самодовольными личностями, которые явно что-то скрывали, и норовили свинтить побыстрее, - ваша сестра, Кристина Юрьевна, сказала нам предполагаемую причину ненависти Романа Дмитриевича к Катерине Валерьевне, - он выудил лист бумаги, на котором были записаны показания старшей Воропаевой, - цитирую: "да из-за мужика его любимого все это началось. Сперва Катя отбила Андрея у Романа первый раз, потом второй раз, так еще на себе и женила, чем, по мнению Малиновского, сделала всех глубоко несчастными. Потом Катерина бросила Андрея, и снова сделала всех глубоко несчастный. Рома переживал эту трагедию слишком долго, видно, как итог, мы имеем, что имеем", - Иванишин заканчивает читать показание Кристины, переходя к вопросам, - скажите, это правда, что Роман Дмитриевич и Андрей Павлович состояли в близких отношениях? Мог ли Роман Дмитриевич совершить покушение на Екатерину Валерьевна на почве ревности? - капитан смотрит пристально на Воропаева, а тот не может содержаться от тяжёлого стона. - Нет, - он трет лицо руками, - вы совершенно точно неправильно поняли мою сестру, - Воропаев вздыхает, расстегивая верхнюю пуговицу на рубашке, - Роман и Андрей были близкими друзьями, всегда были. Да, о чем мы говорим, еще до недавнего времени они были друзьями. А Катерина, она их дружбу не то чтобы порушила, она скорее ее видоизменила, как это бывает, когда семья, то времени на друзей меньше. - От того, что у господина Жданова стало меньше времени на господина Малиновского, последний и совершил покушение на вашу жену? - Иванишин поднимает брови вверх, в глазах его светиться неверие. Александр снова стонет сквозь стиснутые зубы, затем делает глубокий вдох и выдох. - Я не знаю, что стало причиной того, что Роман пришел и начал палить, - он буквально чеканит слова. Ему казалось, что если бы он будет говорить как можно разборчивее, то, это должно было помочь с пониманием, но нет… - Мне кажется, что вы все все прекрасно знаете, - капитан начинает откровенно злиться, и даже подхватывается со своего места, - просто вы не хотите мне сообщить об этом, но, - он поднимает палец вверх, - я докопаюсь до истины. - Копайте, - великодушно позволяет ему Воропаев, - я рассказал вам все, что знаю, и не намерен выслушивать обвинения в свой адрес. Это не я стрелял, а в меня, так что не нужно пытаться создать во мне разделенную ответственность. - Раз уж вы сами заговорили о выстрелах, - Иванишин снова возвращается на свое место, - поясните мне, каким образом ваши гости оказались с огнестрельным оружием? - капитан складывает руки перед собой домиком, пристально глядя на Воропаева, словно пытаясь прошить его взглядом до самых костей. Александр борется с желанием ухмыльнуться, ему очень хочется сказать, что такими взглядами его одаривали лет с двадцати, если не раньше, так что с ним это уже не работает. - Если уж быть последовательными, то с оружием прибыл не наш гость, а его телохранители, - Воропаев решает, что он не против поиграть с Иванишиным в эту игру, раз капитан не торопится отпускать его к супруге, - а у нас на входе в ресторан не было предусмотрено рамок и обысков. Не знал, что у нас такое нынче в моде в качестве развлечения на свадьбе. - Что вы ерничаете? - недовольно кривит губы Иванишин, - вы знали, что у вас среди гостей ходят вооруженные люди, но совершенно не обратили на это никакого внимания? Даже замечания сделать не попробовали? - Я еще раз повторюсь, - Александр призвал все свое самообладание, - что наличие оружия было подкреплено специально выданными документами, которые, я более чем уверен, уже были проверены вашими доблестными сотрудниками. Я с Михаилом Борисовичем знаком достаточно давно, у нас плодотворное и длительное сотрудничество, и у меня даже в мыслях не могло возникнуть, что его телохранители несут какую-то опасность окружающим. Да и, собственно говоря, они и не несли. - Я думаю, что ваш зять, господин Чермоев, с этим не согласиться, - ухмыляется Иванишин, - сперва его подстрелил ваш Малиновский, а потом “безобидный” телохранитель Бойко. И все это буквально чудом в одну и ту же ногу, - капитан качает головой, - вы мне скажите, за каким чертом он полез на вооруженного человека. - Думаю, что об этом вам следует спросить лично у него самого, - пожимает плечами Воропаев, - но, будь я на его месте, поступил бы точно так же. Не смотреть же ему было, как Роман в нас стреляет, в самом деле. - А если бы он неловко вывернул руку Малиновского, и тот застрелил бы вместо вас кого-то другого? - не отступает Иванишин. - Было бы чрезвычайно горько и трагично, - соглашается Александр, - но, я искренне не понимаю, почему мы разбираем весьма конкретную ситуацию в сослагательном наклонении. Все закончилось гораздо более мирно, чем могло. Да, бесспорно господин Бойко явно сменит телохранителей, учитывая их прицельную стрельбу. Но, как я понимаю, Денислам Дейхванович, не имеет никаких претензий к нему? - Я очень сильно сомневаюсь в уровне адекватности ваших гостей, Александр Юрьевич, - на этот раз капитан произносит это довольно устало, - у меня складывается ощущение, что вы ничего не хотите говорить, пояснять… Такое ощущение, что вы все прекрасно знаете, и вас интересует только конечный результат. И тот под вопросом, учитывая того адвоката, который УЖЕ приехал к господину Малиновскому. Скажете, что я не прав? - Я скажу, что этот день мог стать самым счастливым в моей жизни, - расслабленно отвечает Александр, ощущая, как давление со стороны Иванишина спадает, - но в итоге, все это превратилось в форменное безумие. И все, что я сейчас хочу, это быть рядом с моей супругой, и по возможности исправить сложившуюся ситуацию. Больше я, увы, ничего не хочу. Я не отказываюсь сотрудничать со следствием, но говорить что-то сверх того, что я уже рассказал, я не намерен. - Вы понимаете, что практически прямым текстом… - начинает капитан, но осекается, когда дверь в его кабинет распахивается совершенно без стука. Совсем молоденький паренек влетает в него, расточая вокруг себя растерянность и запах рвоты. - Старлей, что ты себе позволяешь? - качает головой Иванишин, и тут же замолкает, когда замечает его внешний вид, - что с тобой, Борис? Фу! - он даже подается назад в кресле, - открой окно! - Это… эта… это просто ужас какой-то! - парень, названный Борисом, взмахивает кителем, делая вонь еще более невыносимой, - она это точно специально сделала! Понимаешь? Специально! - Кто? - раздраженно интересуется капитан, и Воропаев его понимает, ведь на допросе у них тут сейчас должна была собраться целая уйма народу. - Невеста! - в голосе старшего лейтенанта звучит неприкрытая злость и досада, - до туалета подождать не могла? Обязательно вот на меня было… Александр поднимается со своего места, направляясь к двери, и на такую выходку тут же реагирует Иванишин. - Куда же вы, Александр Юрьевич, мы с вами еще не закончили, - он кивает на не полностью заполненный бланк допроса, но Воропаев качает головой. - Я думаю, уже закончили, - чеканит он довольно жестко, - я бы с удовольствием поболтал с вами еще, в конце концов, вы мне крайне симпатичны. Но, ваши… сотрудники, - кивает она на старшего лейтенанта, - совершенно не способны вести себя ни с женщинами в целом, ни с моей супругой в частности. Я не думаю, что ей очень хотелось, чтобы ее стошнило на кого бы то ни было, - он бросает недовольный взгляд в сторону Бориса, - я подозреваю, что перед тем, как ей стало плохо, она проинформировала вас об этом, не так ли? Но Борис молчит. Он морщится, и принимается оттирать влажные пятна с кителя носовым платком, выуженным из кармана брюк. - Старлей, отвечай, когда тебя спрашивают, - приказной тон Иванишина оказывается на загляденье хорош. Воропаев даже разворачивается к говорившим всем телом. - Да сказала она, сказала, - раздраженно выпаливает старший лейтенант, - но я подумал, пока она до уборной, пока назад… это же бабы, Василич! Она бы как пошла, так навсегда бы и пропала, а мне бегай потом за ней, протокол подписывай. Кто же знал, что ей настолько, - он снова поднимает китель вверх, - настолько невтерпеж! - Какой же ты идиот, - Иванишин вздыхает, полностью высказывая мысли и чувства Воропаев, и только благодаря этому у Александра получается сдержаться, - приношу вам свои извинения, - капитан обращается к Воропаеву вполне искренне, - подпишите мне, пожалуйста, вот здесь и здесь, - он разворачивает два листа, заполненных немного задранным вверх почерком, - и можете быть свободны. Я бы просил вас не покидать пределов города, или уведомить меня в случае необходимости это сделать. Я не могу выдать вам подписку, или что-то требовать, но я прошу уважить мою просьбу. - Конечно, - Александр склоняется над документами, оставляя сперва на одном, а потом и на втором свою подпись, - в ближайшее время мы в любом случае никуда не собираемся. Поэтому, я буду оставаться на связи так долго, как это необходимо. - Спасибо, - капитан пожимает Воропаеву руку, и тот с удовольствием отвечает на рукопожатие, - и передайте вашей супруге мои извинения за этого, - он кивает на старшего лейтенанта, - молодо-зелено, понимаете? - Понимаю, - кивает Александр, - спасибо за вашу работу и за понимание. Они обмениваются слишком знакомыми улыбками. Да, невольно думает Воропаев, встреться они при других обстоятельствах, могли бы дружить. Он покидает кабинет Иванишина едва ли не с удовольствием и тут же направляется к белому платью в конце коридора. Катю поддерживают Лада и Кристина, а Елена Александровна старается в чем-то переубедить хмурого супруга. Как только Валерий Сергеевич видит Александра, он тут же отодвигает жену в сторону. - Это ты во всем виноват, - его указательный палец ощутимо ударяется в грудь Александра, - если бы не ты, моя дочь не находилась бы в такой опасности. Ты приносишь ей одни проблемы и несчастья, из-за тебя… Но, Воропаеву совершенно не интересны возмущения Пушкарева, его вопли и переживания тоже не вызывают в душе никакого отклика. Ему просто плевать на это совершенно искренне, он не в настроении оправдываться перед кем-либо или тем более просить прощения. Он сдвигает Валерия в сторону как досадную преграду, тут же заключая в объятия Катерину. - Саша, Сашенька, - она проводит своим лицом вдоль его шеи, принюхиваясь, и он ощущает, как дрожь в ее теле отступает, медленно, но верно, - хорошо, что ты здесь, тебя так долго держали… так долго. - Им нужно было получить максимум информации, все хорошо, этим делом занимаются хорошие ребята на самом деле, не беспокойся, - он погружает пальцы в ее волосы, бессовестно портя ее прическу, а потом разворачивается в сторону Кристины. Она выглядит ничем не лучше Кати, и это его очень беспокоит, - Крис, как Денислам? С ним все хорошо? - Как тебе сказать, - отвечает она вполне бодро и язвительно, - у него в теле два дополнительных отверстие. Обе пули в нем застряли, так что из него их пришлось вытаскивать. Это неприятно, болезненно и досадно, учитывая то, что он должен какое-то время провести в больнице в качестве пациента. - А ты не хочешь забрать его на лечение домой? - предлагает Воропаев, ему кажется это вполне логичным, но Кристина качает головой. - Я, конечно, готова следить за ним день и ночь, - она немного неуверенно поводит плечами, - но, я думаю, что сейчас будет лучше, если за ним присмотрят в больнице, мне так точно будет спокойнее. - Она переживает просто, - бухтит Александру в шею Катерина, - они только предохраняться перестали, а тут такое. Так что, она теперь Дена будет беречь, как зеницу ока, - Воропаев прижимает ее ближе к себе, стараясь не смеяться, замечая выражение лица своей сестры. - Я даже не представляла, насколько ты можешь быть болтлива! - возмущенно восклицает Кристина, обращаясь к Кате, что так доверчиво устроилась в руках ее брата, - да чтобы я с тобой еще хоть раз поделилась информацией! Да никогда! - Это она грозит совершенно не серьезно, - голос Киры за спиной заставляет Александра развернуться, возможно, слишком стремительно. - Саш, не тряси меня, - просит супруга, - я еще не уверена, что меня не стошнит второй раз, - она немного отстраняется от Воропаева, чтобы протянуть руку Кире. - Как ты? - этот вопрос заставляет Александра удивленно поднять брови. То есть примирить окончательно этих барышень должна была стрельба? - Хорошо, - Кира пожимает плечами, - лучше скажи ты как? Миша сейчас должен принести метоклопрамид, - она переплетает свои пальцы с пальцами Катерины, - а то, это не дело. У тебя все так хорошо проходило, без токсикоза, и тут на тебе. - Это все нервы, - Елена Александровна обходит их скульптурную группу, чтобы подать полупустую бутылку минеральной воды дочери, - Сашенька, - обращается она к зятю, нам еще нужно здесь оставаться, или мы можем ехать по домам? Воропаев косится в сторону Валерия Сергеевича, что демонстративно встал подальше от нерадивых и неблагодарных родственников. Да, им всем нужно отправляться по домам, на сегодня и стрессов и эмоций более чем достаточно. - Конечно, - он улыбается Пушкаревой ободряюще, - езжайте домой, я Катю тоже домой забираю, ей нужно отдохнуть и набраться сил. К сожалению, какое-то время нам нужно будет походить на допросы, но не волнуйтесь, все будет хорошо. - Мам, я обещаю, мы будем держать вас в курсе, - Катерина отвечает бодро и улыбчиво, но Александр улавливает в ней желание просто побыстрее отправить родителей домой. Так ей будет гораздо легче, когда они будут в безопасности и подальше от стресса. - По сути, мы все свободны, - словно между прочим, замечает Кристина, - сейчас только всех соберем и выдвигаемся домой. - Я надеюсь каждый к себе, - вздыхает Воропаев, в его планы явно не входит привечать в своем доме обилие гостей, даже после такого колоссального стресса. - Каждый к себе, не переживай, - хлопает его по плечу старшая сестра, - просто давайте уже всех дождемся, чтобы без сюрпризов. - Да, пожалуйста, давайте без сюрпризов, - соглашается Катерина, - а то что-то я от них устала. Я даже подарки теперь буду дарить предсказуемые и на заказ. - Ну, ты не перегибай, - смеется Кристина, подмигивая Кире, - с такими родственниками как мы, без сюрпризов никак. - Это да, - соглашается Кира, - но мы, так уж и быть, дадим тебе передышку. - На пару месяцев, - старшая Воропаева выразительно косится на Катин живот, - а потом все с начала. - Все, хватит, перестаньте мне супругу пугать, - качает головой Александр, когда ловит на себе растерянный и взволнованный Катин взгляд, - потом о подарках поговорим, - он оглядывается, немного хмурясь, а затем интересуется, - а Жданов где? - Старший или младший, - тут же уточняет Кристина, - потому что если ты ищешь старшего, то он давным-давно сделал нам ручкой, благополучно не оставшись на разбирательство. А если относительно Андрея, то он сейчас общается с адвокатом Малиновского. На кой ляд, я, конечно, не понимаю, но общается. - Если говорит, значит нужно, - уверенно отвечает Воропаев, - Андрею виднее, но, он не сказал, нам нужно его подождать? - Думаю, стоит, - кивает Кира, - он по времени ничего не сказал, но, думаю, он вскоре должен освободиться. - Если что, Андрей и этот самый адвокат курят на улице, - Михаил подходит как раз вовремя, передавая Кате таблетки. Их у него забирает Воропаев, поворачивая их в руках то одной стороной, то второй. Обычные таблетки от тошноты. - Это просто обычный метоклопрамид, не переживай - Я вам двоим, - кивает Александр на него и Киру, - не особо доверяю в выборе медикаментов на самом деле. - Саша, - Кира сникает, а Катя одергивает его за руку, - не нужно так, даже в шутку не нужно, мы эту тему закрыли, и я не хочу больше, - она забирает у него таблетки, запивая одну из них минеральной водой, - спасибо, - обращается она к Кире и Михаилу, - даже не знаю, что бы я без вас делала. - Меня бы купить отправила, - хмурится Воропаев, и тут же добавляет, - но так я больше шутить не буду, - соглашается он, привлекая супругу ближе, - нужно заканчивать с нашими делами здесь, и отправляться домой, думаю, тебе очень хочется снять это платье, - Александр поглаживает ее по плечу. - А, может, тебе это платье с нее хочется снять? - подначивает его Кристина, но он только отмахивается. Нет, он, бесспорно, всегда желает свою жену, но сейчас она нуждалась в комфорте и нежности, а никак не в его приставаниях. Первыми, как и договорились, уехали Пушкаревы, Катя по очереди обнялась с матерью и отцом, клятвенно обещая позвонить им завтра с утра. Кристину решают подвезти Кира и Михаил. Борщов гарантирует, что сперва он довезет старшую Воропаеву до ее дома, а потом забросит в больницу к Чермоеву. Кира же, в свою очередь, предлагает посильную помощь Андрею, чтобы разобраться с журналистами. Для того чтобы в прессе появились, пусть и скандальные, но нужны им статьи, приходится нажать то тут, то там. Виноградова уже отправилась в одно из издательств, а Жданов и младшая Воропаева должны были подтянуться следом. Из отделения милиции Александр выносит Катю на руках, уверяя, что это учреждение ничем не хуже ЗАГСа, и уж точно не менее официальное. Она даже смеется этой шутке, в конце концов, все закончилось куда как лучше, чем могло. Уже из машины Катя набирает номер Аркадия. - Слушаю тебя, Катенька, - она щелкает на громкоговоритель, чтобы Александр тоже хорошо слышал ответы Данилевского, не отвлекаясь от дороги. - Это мы вас слушаем, - Катерина улыбается, спрашивая, - как Лада и Александр? А то мы очень сильно переживаем. - А что, даже Саша признался, что он очень сильно переживает? - голос Руи звучит немного приглушенно и с издевкой, совсем легкой и немного колкой. Воропаев понимает, что Руи обижается за то, что он выпроводил их вон вместе с Аркадием до приезда милиции. Ему совершенно не хотелось, чтобы их допрашивали, таская по кабинетам. Он качает головой на этот тон. Нужно будет завтра нагрянуть к ним с визитом и извиниться. - Конечно, Саша переживает, как вы так можете, - ласково журит Александра Руи Катя, - не следует недооценивать его сердце и чувства, он о вас заботиться так, как умеет. - Как о калеке? - нет, ну точно обиделся, упрямец, Воропаев все-таки собирается ввернуть что-то язвительно, но, на помощь к нему приходит недовольный голос Данилевского, которому явно не нравится, куда идет эта беседа. - Слушай, давай ты не будешь строить из себя оскорбленное достоинство, хорошо? Ребятам вообще не до этого, - Александр слышит, как недовольно сопит Руи, - ты же знаешь, почему он попросил нас уехать, зачем мальчика обижаешь. - Меня еще попробуй обидеть, - все-таки берет слово Воропаев,- если вы не против, мы с Катей нагрянем к вам завтра в гости, как раз и поговорим. - Нагряньте, - соглашается Руи великодушно, а потом, из вредности, добавляет, - Лада будет очень рада. Катя еще какое-то время беседует с Аркадием, который явно изгоняет Руи прочь из комнаты, а потом отключает телефон. Она смотрит на дорогу немного отстраненно и мечтательно. - Как ты себя чувствуешь? - интересуется Александр, - она кажется ему просто парадоксально спокойной. Словно и не было Малиновского с его безумной, смертельно опасной выходкой. - Я? - Катя поворачивается к супругу немного растерянно, - замечательно, во мне столько валерьянки, что я просто эротическая мечта любого кота. А вот как я себя буду чувствовать потом, пока еще не ясно. Воропаев только качает головой. Когда они доезжают до дома, Катерина засыпает. Александр несет ее на руках до самой квартиры, заручившись помощью соседа в открывании двери. Переступая порог с невероятно ценной ношей, Воропаев мысленно поздравляет себя с началом новой главы. Даже не так, с началом новой жизни.