Горькая

Это был мандраж. Совершенно точно, буквально осязаемо накрывающий его девятым валом. Он был в его костях, его мышцах, под его кожей и на ней. Он оседал в его сжатых кулаках, в челюсти, которую не получалось разомкнуть при всем желании. - У тебя есть сомнения, что все пройдет хорошо? - Данилевский коснулся его плеча, привлекая к себе внимание. Воропаев одарил его достаточно тяжелым взглядом. Очень хотелось огрызнуться, что он вообще сейчас ни о чем не думал, но, голова его была буквально заполнена роящимися, словно обезумевшие пчелы, мыслями. Во-первых, он чуть не сделал практически невозможную глупость. Простила бы ему ее Катя, он не знал, но, когда он все-таки признался, что собирался сделать, сперва посмеялась от души, а когда поняла, что он серьезно, то, в довольно жесткой и безапелляционной форме, пояснила, что им не по пятнадцать лет, и такие выходки так просто не пройдут. Да… идея запереть ее в квартире до окончания их перепланированного “покушения” была действительно так себе, хотя, в какой-то момент она казалась Александру очень привлекательной. Во-вторых, он позволил-таки Жданову после всего попробовать образумить Малиновского. Андрей, слава всем богам, не понял его превратно, и не попытался тут же ринуться к Роману, чтобы… да, что угодно, на самом деле. Но, вместо этого Жданов пошел к отцу. Воропаеву было жаль Павла просто до жути - сын идиот это навсегда. Андрей почему-то решил, что это хорошая идея, поведать своему отцу, который один раз чуть его не потерял, что на него снова готовиться покушение. Когда старший Жданов звонил ему, Александру, то голос его дрожал так непривычно сильно, что Воропаев был практически уверен, что Павла догонит инсульт. Он не помнил на своем веку, чтобы старший Жданов кого-то о чем-то просил. Не требовал, а именно просил - без сарказма, повелительного тона и издевки. В этот раз Павел просил - уберечь его сына от глупости, и… насовсем убрать Малиновского с дороги. Александр даже не знал, как правильно реагировать на эту самую просьбу. Нет, Романа ему хотелось удавить собственными руками, но… что бы сделал он, дай ему такую возможность? Сыграл бы роль палача? Отпустил с миром, но в… Да, тут выходила неувязочка. Воропаеву даже стало немного неловко, когда он соврал Павлу, что ситуация с Малиновским уйдет на откуп Андрею и Михаилу, ведь по сути, его. Александра, интересы, в этой ситуации были задеты косвенно. Пока косвенно. Старшего Жданова ответ, конечно, не удовлетворил, но, судя по всему, немного успокоил, ведь, зная нрав Бойко, можно было вполне предположить, что от Романа и, правда, останутся рожки да ножки. Александр уже собирался ответить Аркадию, когда телефон в кармане пиджака тренькнул. Бойко. Да, вот уж точно личность, которую не следует поминать всуе. - Да, - Воропаев произносит это буквально со вздохом, ловя ободряющую улыбку Данилевского. Нет, ну вот, правда, что бы он без него делал? - Александр Юрьевич, мои люди готовы, а вашего Жданова еще нет на месте, - голос Бойко был слишком напряжен как для такой ситуации, - уж не подставить ли он нас решил? - сталь, жесткость, недоверие. Да, сейчас у Михаила Борисовича паранойя развита просто на УРА. Александр косится на Аркадия, но тот кивком головы словно спрашивает - “что там?”. Воропаев одними губами произносит “Бойко”, плавно переходя к ответу: - Я, Михаил Борисович, не думаю, что Андрей собирается кого-то подставлять. Но, на свидание со смертью, пусть и мнимой, но, все-таки, вероятной, торопиться не хочется никому, - этот аргумент кажется ему резонным, хотя, пальцы чешутся, чтобы перезвонить Жданову прямо сейчас, даже если для этого ему придется совершенно некрасиво сбросить звонок Бойко, и плевать, что это может слишком сильно разозлить последнего. Но, Михаил и сам все понимает. - Я очень на это надеюсь, вы же знаете, что я терпеть не могу необязательных людей. - Знаю, - сам себе кивает Воропаев, - не беспокойтесь, скоро он будет на месте. В целом, у Андрея есть такая раздражающая привычка - опаздывать, так что, я думаю, что все будет выглядеть куда как правдоподобнее. - Нам сейчас не важно, насколько правдоподобно это выглядит, - недовольно заявляет Бойко, но стали в голосе значительно меньше, а это, как не поверни, хороший знак, - нам нужно закончить это как можно быстрее. Удостоверьтесь, что ваш друг все-таки соизволит явиться на собственную смерть, - он отключается, не дождавшись ответа Воропаева, но Александр только рад этому, так как услужливо отвечать что-то наподобие “будет сделано” ему не хотелось, а ничего нейтрального в голову не лезло от слова совсем. Он подбрасывает в руке телефон. - Жданов опаздывает, - говорит он, не глядя на Аркадия, тот шипит, что-то, подозрительно похожее на мат. - И какова же причина его опоздания, просто интересно? - все-таки находит Данилевский приличные слова. Но, Воропаев только пожимает плечами. - Понятия не имею, - он набирает номер Жданова, собираясь обсудить с ним этот… это недоразумение, - самому бы хотелось узнать, - не спит же он, в самом деле! Оказывается - спит. Андрей отвечает ему совершенно сонным, непонимающим, не способным собраться голосом. Переспрашивает каждый вопрос по десять раз, доводя Воропаев до белого каления, а потом передает трубку… Кристине. - Алло, - чуть более бодро, чем Жданов обращается к нему сестра, - что ты так кричишь, как на пожар? Александр немеет. Язык его словно прирастает к небу, и он становится совершенно не способен сказать что-либо, ведь мозг занимается оцифровкой того, что Андрей и Кристина оказались в одной постели. Как? Почему? Зачем? - Алло, Сашка, ты тут? - она дует в трубку, словно это должно помочь пробиться звуку с той стороны к ней, - я не слышу тебя, алло. - Ты не слышишь меня, потому что, во-первых, я молчу, а во-вторых, я нахожусь в просто невероятном ахуе, - не таится Александр, правда, немного забывая причину своего звонка, - ты что там, вообще, делаешь? - ему еще хочется добавить такие банальные вопросы как “а как же Кира? а как же Ден?”, но, он вовремя останавливает себя, позволяя сестре самостоятельно выбирать то, что ей хочется, даже если для этого придется набить несколько шишек. - Так, я сразу говорю, что это совершенно не то, что ты себе там напридумывал, - отрезает она категорично, - просто, Андрею нужно было с кем-то поговорить, ну, с таким, чтобы и выслушал, и сопли на кулак не наматывал, и… - И почему этим кем-то должна быть именно ты? - немного обреченно интересуется Воропаев, - другого психоаналитика на полставки он найти не мог? - Я, просто, с этим действительно хорошо справляюсь, - чуть надменно заявляет ему сестра, - да и, тем более, я была свободна, ведь Ден все равно был на дежурстве, точнее, - судя по шороху, она смотрит на часы, - все еще есть. - Видно, психотерапия прошла хорошо, - принимается раздражаться Александр, - раз он забыл, что ему практически час назад нужно было быть на встрече с Бойко! - И ничего он не забыл, - как-то очень неуверенно тянет Кристина, - просто… просто проспал, мы ведь вчера засиделись, будь здоров, да еще и с горячительными, а будильника насчет возможного убийства никто не предусмотрел. Он сейчас соберется, и поедет на, э… встречу. Не нервничай. - Мне-то чего, - бухтит Воропаев, - это Бойко нервничает, а я бы не советовал Андрею становиться его естественным раздражителем. - Никто ничем не становится, - но этот раз трубка отзывается голосом Жданова, он не менее ворчливый, чем сам Александр, - я правда проспал. Глупость такая, Боже. Минут через десять, я буду на месте. Тем более что я всегда опаздываю, будет… правдоподобнее что ли. - Поторопись, нам правдоподобность ни к чему, - отвечает Воропаев словами Бойко, - нам важен непосредственный результат. А с этой ситуацией все хотят разобраться как можно быстрее, - он слышит в трубке сопение Андрей. - Господи, Воропаев, какой же ты зануда, - тянет он, прежде чем отключиться, - уже выдвигаюсь. Можешь помолиться, чтобы меня, все-таки, не пристрелили в процессе. Хотя нет, - спохватывается он, - ты в таком настроении, что это все может возыметь обратный эффект, так что лучше не думай вообще ни о чем. Можешь? - Андрей, - буквально рычит в трубку Александр, прекрасно понимая, что эти разглагольствования могут быть просто бесконечны. - Иду я уже, иду, - примирительно произносит Андрей, - даже кофе пить не буду. Деспот! - он отключается, а Воропаев прикрывает глаза, откидываясь немного назад. - Я так понимаю, Кристина там сейчас с Андреем? - он слышит смех в голосе Данилевского, но, совершенно не разделяет его веселья. У него что, сестры решили на Жданове помешаться? Одна в Японию лечиться поехала, а вторая ее заменяет? - Не понимаю, с чего ты так радуешься, этого нам только для полного счастья и не хватало, - говорит Александр, все еще не открытая глаз. - Я бы на твоем месте радовался, - уверяет его Аркадий совершенно серьезным тоном, - Кристина нашла общий язык с Андреем, заразилась от Кати идеей родить ребенка. Разве все двигается в неправильном направлении? - Крис хочет ребенка от Жданова? - Воропаев в удивлении распахивает глаза, поворачиваясь к Данилевскому, - ты уверен? - С ума сошел? - крутит пальцем у виска Аркадий, - от какого Жданова? Она Дену рожать собралась! Не теряй связи с реальностью, Саш. С Андреем у нее чисто… материнские побуждения. Она видит, что ему нужна помощь, и готова ее оказать. Он, в конце концов, так старался защитить Киру, искал информацию едва ли не рьянее всех нас вместе взятых, она испытывает к нему благодарность. - Иногда благодарность может завести куда-то не туда, - хмурится Александр, но, немного успокаивается. Кристина, конечно, с ним своими планами о ребенке еще не делилась, но, ожидать, что он будет первым, к кому она прибежит, не стоило. Скорее всего, она пришла либо к Руи, либо к Аркадию - отеческая фигура, крайне важный элемент в этом вопросе. - Успокойся, тут она никого никуда не заведет, - весьма уверенно заявляет Данилевский, - Кристина явно не во вкусе Андрея, а сама Крис уже давно определилась, просто, слишком долго себе в этом признавалась. Однажды практически потеряв свободу, крайне сложно потом самой ее кому-то отдавать, пусть и практически номинально. - Значит, - Александр потирает нижнюю губу, - она решила осесть? - Она точно решила, что хочет родить Дену ребенка, - улыбается Данилевский, - про "осесть" никто не сказал и слова. Воропаев обреченно закатывает глаза.

* * *

Зубы Жданова выбивали дробь по краю стакана, и Воропаев внутренне порадовался, что такие толстые стенки не так просто разбить на самом деле. Выбор в пользу виски был сделан правильный. Когда рука Андрея стала дрожать слишком сильно, Александр немного поддержал его под локоть, позволяя ему допить обжигающую жидкость до конца. Казалось, что Жданов даже не поморщился, хотя выпил довольно прилично, у него словно даже дыхание не сбилось. - Как ты? - Воропаев забрал пустой стакан из плотно сжатых пальцев Андрея. И Жданов тут же принимается растирать их, чтобы вернуть чувствительность. - Так себе, - честно признается мужчина, сжимая челюсти сильнее, чтобы унять стук зубов, - не то, чтобы я забыл, как вокруг нас палили в последний раз, но тут я успел знатно испугаться, - он косится на стакан в руках Александра. - Нет, хватит, - качает головой Воропаев, - во-первых, это сейчас тебе кажется, что ты заливаешь все это в себя, как в сухую землю, оно тебя потом догонит, а во-вторых, мы сейчас в гостях у Бойко, не следует злоупотреблять его щедростью. - Еще немного мне не повредило бы, - вздыхает Жданов, но, тем не менее, соглашается, больше не настаивая на повторении напитка, - и долго мы будет тут сидеть? Я думал, что у меня сразу будет возможность поговорить с Романом. - Положим, сразу же ты бы и не смог, - довольно резко комментирует Воропаев, косясь на входную дверь в комнату отдыха, куда Бойко попросил проводить его… гостей, - у тебя зубы так стучали, что ты, разве что, аккомпанементом для чечетки подрабатывать смог бы. Да и у Михаила к твоему Малиновскому есть несколько вопросов. - Как бы, после этих разговоров, мне его не презентовали в нескольких пакетах, - Андрей хмурится, а Воропаев замечает, что Жданов не шутит, точнее, шутит но, слишком близко к правде. Александр спешит его успокоить. - Об этом ты точно можешь не переживать, это тебе может гарантировать Данилевский. Не зря же Аркадий вместе с Бойко остался с Малиновским побеседовать, - Андрей снова вздыхает, косясь на стакан из-под виски. - Накапай мне еще немного, а то, по-моему, меня снова начинает потряхивать, - Воропаев замечает, что его руки и правда снова начинают мелко дрожать. Александр слишком хорошо знаком с этим состоянием, поэтому с легкостью наливает Жданову еще, правда, совсем крохотную порцию. Так, на глоток, не больше. - Ты с этим сейчас не усердствуй, - советует он, словно бы, между прочим, следя за тем, как Андрей стремительно осушает стакан, - мы, на обратном пути, заедем в аптеку, я знаю парочку хороших успокоительных, чтобы… - Хорошие, наверняка рецептурные, - резонно замечает Жданов, - так что, нечего тратить на это время, - он салютует Воропаеву, правда, уже пустым стаканом, - поэтому, я, все-таки, по старинке, это меня уж точно никогда не подводило. - Ты не забывай, что у меня в друзьях, я бы даже сказал, в родственниках, ходит один очень хороший врач, - ухмыляется Александр, - у меня есть парочка действительных рецептов, на то, что я тебе тут активно предлагаю. Я тебе серьезно говорю, оставь алкоголь, можно войти в штопор так, что потом на больничной койке окажешься. - Это ты мне предрекаешь или по собственному опыту советуешь? - хмыкает Жданов, и Воропаев только пожимает одним плечом, снова косясь на входную дверь. - По собственному, тут я умничать или ерничать не планирую, - не смотря на то, что Александр смотрит на дверь, он все равно невольно вздрагивает от резкого щелчка. Его реакция тела, словно по цепочке, передается Андрею, и тот разве что не подскакивает на стуле, прикладывая руку к груди. - Спокойно, это я, - Аркадий с легкостью считывает напряжение мужчин, приближаясь к ним, весьма недвусмысленно косясь на бутылку с виски. Воропаеву приходится демонстративно поставить ее в шкаф. - А где Малиновский? - Жданов спрашивает это глухим, совершенно севшим голосом. Воропаев замечает, как Андрей бледнеет, видимо, предполагая самое худшее. - Спокойно, - Данилевский тут же поднимает руку вверх, чтобы успокоить взволнованного Жданова, - Михаил сейчас изъявил желание поговорить с ним лично, но поверь, это не сулит ему больших проблем, чем те, в которые он влез сам по собственной глупости. И, конечно, у тебя будет шанс, чтобы вы могли нормально пообщаться. Я не буду отрицать, что у Бойко с такими людьми разговор короткий, но на этот раз, он великодушно отдает нам Романа. С условием. - Словосочетание Бойко и условия ничего хорошего никому не приносили, - Александр вздыхает буквально обреченно, прислонившись бедром к столу, - и что же нас ждет в качестве второго дна в этом самом условии? - Он хочет, чтобы Малиновского и близко не было в городе, - принимается пояснять Аркадию, - и не на некоторое время, - предвосхищает он замечание Жданова, - Бойко жаждет больше никогда с ним не пересекаться. - Убить пытались меня, а не хочет видеть его Михаил? - Андрей скептически выгибает брови, - крайне, просто крайне странная логика. - А никто сейчас о логике и не говорит, - Данилевский старательно смотрит на Воропаева, - это требование, благодаря которому Роман сможет выжить. Ведь, Малиновский не просто решил подставить Александра руками Бойко, он мог создать проблемы и самому Михаилу, если бы расследование завертелось весьма активно. Сейчас, как ни поверни, состояние у Бойко весьма шаткое. Ламза, земля ему стекловатой, очень хорошо с этим постарался, так что ему сейчас очень невыгодны такого рода ситуации, - Аркадий хмурится, явно задумываясь о чем-то болезненном, волнительном. То стреляет в сторону Воропаева глазами, то переводит их снова на Жданова, - на это раз Малиновский решил заняться самодеятельностью, и только чудом он оказался цел и невредим. - Это чудо носит имя Аркадий? - поддергивает его Александр, стараясь вызвать улыбку на лице мужчины, напряженный Данилевский заставляет его самого буквально ощущать возможную опасность, что витает в воздухе. А ведь он обещал Катерине, что все будет хорошо! Он обещал, а обещания, как водится, нужно выполнять всегда. - Как не странно, это чудо носит фамилию Воропаев, - передразнивает его Аркадий, глядя прямо в глаза, - наш уважаемый Михаил Борисович все еще чает надежду, что ты согласишься с ним сотрудничать в дальнейшем. - Приплыли, - кривится Александр, - вот этого бы мне уж точно не хотелось. - А что, Бойко поставил еще и такое условие? - Жданов замечает, как поджимает губы Воропаев. Но Данилевский отрицательно качает головой. - Нет, да и сотрудничество таким макаром с Сашей ни к чему бы хорошему не привело, он это знает даже слишком хорошо, - Аркадий пощелкивает пальцами по подлокотнику кресла, - но, это не значит, что он не рассчитывает на это, понимаешь? - Ну, так и я могу рассчитывать, например, на то, что стану королем Англии, - резонно замечает Андрей, - но, это ведь не значит, что это произойдет в принципе. - Хотелось бы, чтобы это не произошло вообще, - Воропаев потирает переносицу, - не хочу платить собственным спокойствием за идиотизм Малиновского. - Но, отдать Романа в руки Бойко мы ведь тоже не можем, - Жданов разве что не подскакивает на своем месте. Александр замечает, что мысли о гибели, пусть и оступившегося, но друга, заставляют Андрея буквально забыть о собственных страхах, и довольно интенсивном стрессе. - Мне бы хотелось сказать, что мы отдадим его на откуп, но я думаю, сейчас такого рода шутки неуместны, - Воропаев подмигивает нахмурившемуся Жданову. - Наверное, впервые в жизни, я признаю, что ты благоразумен, - Андрей прикрывает глаза прежде, чем задать очередной вопрос, - так значит, сейчас, мы ждем, когда закончится разговор у Михаила с Романом, а потом забираем его и уходим? - Мне бы очень хотелось, что бы это было именно так, - Данилевский кивает, принимаясь коситься на входную дверь, - но, скорее всего, Бойко захочет пообщаться с кем-то из вас, чтобы удостовериться в том, что Малиновский не останется в Москве. - Но, какого рода гарантии мы можем ему дать для этого подтверждения? - Александр немного нервно поводит плечом. Это очень неплохой способ оказаться у Бойко под колпаком, если Малиновский ослушается и все равно вернется в Москву, или просто останется здесь, несмотря на все увещевания. - Думаю, что дело не в том, что сможете ему в качестве гарантий предложить вы, - замечает Аркадий, - скорее Михаил обрисует то, что случится с Романом, в случае его ослушания. Сперва ему самому, а потом и вам, чтобы вы смогли на него повлиять, если вам его голова дорога. - А если мне она не дорога? - Воропаев выгибает брови, но вздыхает, замечая, каким взглядом прожигает его Андрей, - прости, - обращается он к нему, я не нанимался обожать Малиновского после всей той хрени, которую он натворил. - Зачем ты тогда здесь? - Жданов совершенно по-детски поджимает губы, недовольно косясь на Александра, - если тебе все равно, то зачем… - Чтобы ты не наделал глупостей, - уверенно отвечает Воропаев, - слишком уж моя супруга о тебе беспокоится. Да и моя сестра сейчас проявляет к тебе слишком большой интерес на самом деле, чтобы я игнорировал то безумие, которое случится вокруг меня, если ты сунешь голову в петлю. - А что, обычно это твоя прерогатива? - пробует отшутиться Жданов, явно испытывая неловкость от только что сказанного Александром. - Да, - вместо него отвечает Данилевский, - обычно, он у нас работает магнитом для проблем. Это он просто конкуренции боится, - шутит Аркадий, и эта простая фраза странно хорошо заходит. Оба мужчины смеются, хотя напряжение не отпускает их до конца. Воропаев трет лицо руками, вздыхая. Это безумие должно закончиться как можно скорее, ему очень хотелось, чтобы его ребенок родился в спокойной атмосфере. В радости и довольстве, чтобы… Дверь в комнату распахивается без стука и мужчина, который входит в комнату обращается к Воропаеву. - Александр Юрьевич, с вами желает говорить Михаил Борисович. Вот тебе и спокойная атмосфера, Саша. Приплыли.