Горькая

- Меня просто интересует, как ты выжил под Катюхиным напором? - Кристина подпирает подбородок ладонью, разглядывая брата, что удобно разместился в кресле напротив нее. Ротанговая плетеная мебель была словно создана для такого рода релакса. Александр знал, насколько сестра обожала это заведение, и за его дизайн, и за кухню, и за хороший подход к клиентам. Он отпил глоток из высокого стакана - гадость, но в таких мелочах Кате врать он точно не планировал. - Как видишь, она даже готова идти на некоторые поблажки, - Воропаев обводит взглядом ресторан, - мне даже позволено встречаться с тобой вне дома. - Именно поэтому тебе нужно пить эту оздоровительную смесь? - Кристина разве что не хихикает, наблюдая за тем выражением лица, которое появляется, когда он делает очередной глоток. Смесь свекольного, яблочного и сельдереевого сока то еще сочетание. - Она просто зверь! Мне от нее тоже досталось. - Она обо мне заботится, - Александр произносит это буквально мечтательно, чуть прикрывая глаза, - я сам еще до конца этого не понимаю, но это невероятно приятно. - Ну и хорошо, - сестра тоже позволяет себе более чем довольную улыбку, - это то, что тебе сейчас очень нужно. Ты мне лучше скажи, до чего вы договорились с Кирой, а то теперь у меня такое ощущение, словно я вас должна мирить, хотя обычно у нас это было наоборот. Я, конечно, понимаю и твою позицию, но… - У меня нет никакой позиции, - Александр вздыхает, все-таки отставляя стакан с соком прочь, - она могла развалить ЗимаЛетто до самого донышка, не поверишь. Я бы нашел способ и как тебе помочь, и как ее поддержать. Но, сперва она создает опасную ситуацию для Кати, вероятность ее гибели была несколько раз, это мы просто об этом особо не задумывались. А потом умудрилась напоить ее, беременную, снотворным. Ты же понимаешь, что ее просто Бог уберег, не иначе. Я даже думать не хочу о том, что Катя могла бы потерять ребенка, или погибнуть сама, или… Ты знаешь, сколько всего у меня крутится в голове каждый раз, когда я пробую найти для нее оправдания? Я пока не готов… это не попытка ее наказать, Крис, мне просто реально, действительно нужно время. Время чтобы простить. Потому что понять, я ее уже понял. - Да, разобрало тебя конкретно, - кивает Кристина, - мне и сказать тебе нечего, - разводит она руками, - я знаю, что ты беспокоишься, я сама была на Киру невероятно злая, но мне, видимо, в этой ситуации, простить ее куда как проще. - Я тоже с собой справлюсь, разберусь с этим всем и внутри, - Воропаев прикладывает руку к груди, - и вокруг, - он делает неопределенный взмах ладонью. - Она собралась в Японию, а не в другую вселенную. Это нужно ей не как бегство, как лекарство. Если она решила выбросить из головы Андрея, то, все что я могу, это только поддержать. За это время и ей станет легче, и я поостыну. - Я думала, что у тебя со Ждановым наладились отношения, - Кристина выглядит недоуменной, и Александр немного хмурится. - Так, у меня с Андреем и правда отношения наладились немного, - не отрицает Воропаев, - но это не значит, что я должен толкать Киру к нему в объятия, особенно если учесть то, что сама Кира этого больше не хочет. - Господи, как это все сложно! - Кристина отпивает глоток мимозы, - наверное, нужно было заказывать виски, а не этот притворяющийся алкоголем компот. - Сложнее некуда, - вздыхает Александр, - завтра едем с Катей расписываться, поедешь с нами? - старшая Воропаева даже немеет от такой резкой смены темы. - А как же… ну… - она принимается жестикулировать бокалом, - белое платье там, фата, куча гостей и папарацци? Или я тебя неправильно услышала? - Все ты правильно услышала, - кивает Александр, - все это будет, только дай Аркадию поправиться, а сейчас, я просто хочу соблюсти формальности, а то Катя больше ждать не хочет. Как раз запустим процесс по смене фамилии. - Да ради Бога тогда, - кивает Кристина, - Чермоева я взять могу, или это все максимально приватно? - Воропаев ухмыляется. - Эм… вообще это не может быть максимально приватно, я приглашаю Руи, Катя зовет Зорькина и родителей, Кира, конечно. Так что, если ты не позовешь Дена, то, скорее всего, его позову я, - он разводит руками, снова возвращаясь к соку. - Ты даже Киру позвал? - старшая Воропаева чуть выгибает бровь, заставляя Александра вздохнуть тяжело и горестно. - Я собираюсь расписаться с любимой женщиной, собираюсь сделать это раз и, по возможности, навсегда. Ты думаешь, что я могу не уведомить об этом собственную сестру? Крис, мы не становимся с Кирой врагами, просто мы… нам просто нужно время, чтобы все стало как когда-то. Но это ведь не значит, что мы совсем прекратим общение, ведь так? - он очень старается пояснить ситуацию старшей сестре максимально подробно, чтобы ей не казалось, что она должна выбирать между ним и Кирой. Во-первых, это было бы нечестно по отношению к Кристине, а во-вторых, такой необходимости не было от слова совсем. - Я с вами сойду с ума, - Кристина снова делает несколько больших глотков мимозы, - но, разве было в нашей семье хоть что-то нормально? По-моему, нет. Так что, - она хлопает себя по колену, - какая форма одежды, и я в деле. - Я в тебе даже не сомневался, - Воропаев скалится довольно и даже счастливо, - а форма одежды как можно проще, я тебя умоляю. Наряжаться никто не будет, - произносит Александр, а потом задумывается о Кире, которая наверняка примерит что-то элегантное, о Ладе, которая заявится в чем-то утонченном, о Кате, которая точно не отдаст предпочтение джинсам, - наверное, добавляет он, удостаиваясь хохота Кристины, что понимающе кивает его замешательству. - Ладно, разберемся, - отвечает она оптимистично, - слушай, а что там Полесов? А то он у меня совершенно выпал из поля зрения с этой всей ситуацией, вот я и думаю, где он мог пропасть? Это же такая гадина - если не раздавишь, то можно еще долго на него наталкиваться. А я не думаю, что он к нам питает теплые чувства. - Он и не питает, - подтверждает Александр, - но, раздавить этого таракана своими руками не выйдет никак. Бойко на пару с Аркадием связались с его дедом, еще когда я с Андреем был в гостях у Ламзы. Нашего Лерочку ожидает полет за границу, где он будет под максимальным и неусыпным присмотром. Мне бы, конечно, хотелось, чтобы он пропал в неизвестном направлении, как и Ламза, но увы… - Ламза как раз пропал в весьма известном направлении, - Кристина становится серьезной, - сколько в него пуль охранник Бойко выпустил? Четыре? - Прости, я не считал, - хмыкает Воропаев, - а ты о количестве откуда знаешь, кого ты уже подоила? Я не думаю, что Катя владеет такими сведениями. - Ламзу привезли в морг, где работает знакомый Дена, должны же мы были удостовериться, что этот урод точно сдох, - произносит Кристина немного возмущенно. - Крис, он бы по любому сдох, ему же медицинской помощи никто не оказывал, - качает головой Александр. - Его мы уже точно не увидим. - Было бы неплохо, если бы к нему и правда можно было присоседить Полесова, а еще Малиновского, - вздыхает Кристина, покручивая трубочкой в остатках коктейля. - Полесов из игры выведен собственной семьей, так что за него тоже можно не беспокоиться. А вот с Малиновским, - Воропаев качает головой, - отдаю его на откуп Андрею и Павлу. Маргарита защитить его уже не сможет, она временно вообще ничего не сможет, с учетом того, насколько минимизировал Павел ее доступ к их финансовым потокам, да и вообще. - Ты слышал, что он встречался с Сафаровой? - Кристина выгибает брови, словно подталкивая Александра к размышлениям, - что ты по эту поводу думаешь? - Пока Романа не взяли в РужНуар, я ничего по этому поводу не думаю, - решительно отказывается поднимать эту тему Александр, - ну их всех к черту. - Я переживаю, как бы Малиновский не попытался испортить жизнь тебе, Кате, да и Ждановым до кучи, - логично предполагает Кристина, - или у тебя на этот счет имеется козырь в рукаве? - она принимается присматриваться к нему внимательнее, и Воропаеву становится сложнее сдержать улыбку. - Есть-есть, - признается Александр, - но, давай мы будем думать о том, что у Романа хватит ума не создавать проблем на пустом месте которое от него осталось. Еще раз тебе говорю, пусть с ним разбираются Ждановы. - Ты, наверное, поэтому торопишься Кате фамилию сменить, - смеется Кристина, немного успокаиваясь, - логика, - она поднимает палец вверх. - Нет, - качает головой Александр, - я тороплюсь потому, что Катя пообещала дать ребенку фамилию Жданова, если я не ускорюсь, - он улыбается, прикрывая глаза. Она однозначно умела быть убедительной, когда того требовала ситуация. А еще, Катерина прекрасно знала, как и когда подходить к нему с тем или иным вопросом. Хотя, ему в принципе становилось все сложнее и сложнее говорить ей “нет”. Она уже принималась шутить о том, что в будущем ребенок будет просто вить веревки из страшного и ужасного Воропаева. Он был полностью с этим согласен. Александр протяжно вздохнул, наблюдая за тем, как Катерина садистски медленно снимала с себя деловой костюм. Сегодня у нее была встреча с представителями банка, где собирались открываться дополнительные счета в качестве буферов надежности. Он, как честный человек, практически весь день провел дома, восстанавливаясь после своих необдуманных встреч. Практически. Кате было совершенно не обязательно знать, куда он умудрился отлучиться сегодня. Ведь он клятвенно обещал ей, что ни ногой из дома. Просто-таки ни шагу. - Как прошла встреча в банке? - интересуется Александр, немного потягиваясь на постели, не без удовольствия наблюдая за тем, как Катерина медленно выбирается из юбки, чуть покачивая бедрами. Ему становится жарко, невыносимо душно, и он оттягивает горловину футболки, ошибочно полагая, что это позволит ему получить чуть больше прохладного воздуха. - А то ты не знаешь, как прошла у меня встреча в банке? - хитро улыбается Катерина, поглядывая на него через плечо, - когда я пришла туда, меня уже ожидали разве что не с поклоном. Ты именно поэтому направил Зорькина туда? - Конечно, - не отрицает Воропаев, закидывая руки за голову, - я не заинтересован, чтобы ты Бог весть сколько времени проводила с этими акулами. Ты мне нужна в хорошем настроении и полном спокойствии рядом со мной, - он поигрывает бровями. - Ты еще вчера лежал под капельницей и едва не отдал Богу душу, - возмущенно заявляет Катерина, оставаясь в одном белье, - так что можешь забыть о том, что тебе что-то обломится, - она расстегивает лифчик, нащупывая халат, - Ден сказал, чтобы никакого секса, - Катя сводит брови к переносице, - поэтому придется потерпеть. - Никакого секса, значит никакого секса, - кивает Александр, глядя на Катерину совершенно честными глазами, - я же не маленький, все понимаю. - Воропаев, я к тебе сейчас даже не подойду, - с опаской косится на него Катя, - ты выглядишь совершенно не благонадежным. - Я? - брови удивленно подскакивают вверх, - ты сейчас обижаешь больного человека, твои обвинения просто беспочвенны. Ты, при желании, можешь справиться со мной одной левой. Не стыдно? По лицу Ждановой видно, что ей совершенно и абсолютно не стыдно. Она проводит по нему оценивающим взглядом и вздыхает. Александр любит эти ее грудные вздохи, полные отчаяния, когда она оказывается на грани согласия с чем угодно. - Я пойду в душ, - извещает она, - когда вернусь, расскажу, до чего мы договорились в банке, и насколько это совпадает с тем, что ты от них требовал в исходнике. - А поцелуй, - он звучит практически обиженно, но Катя качает головой. - Нет, сперва душ, - она разворачивает в дверях, - я одним местом чую, что потом я могу до душа просто не добраться. А своему чутью я доверяю. - Красивое, между прочем, место, - выкрикивает Александр ей вдогонку, но она не удостаивает его ответом. Он прикрывает глаза - совершенно прекрасное ощущение. Нет, его все еще беспокоили боли, а по ночам подкидывало от кошмаров самого разного толка. Но странное ощущение правильности, логичности, завершенности не покидало его. Ему было просто хорошо. Хо-ро-шо. Когда прохладные пальцы Кати скользнули по его щеке, он понял, что уснул, точнее, провалился в пограничное состояние дремы, совершенно не заметив ее приближения. - Когда у тебя сойдет все это? - спрашивает она, когда Александр распахивает глаза. Она смотрит на него с волнением и любовью, он обожает такой ее взгляд, проникающий под кожу, ласкающий едва ли не нежнее чем ее руки. - Когда придет черед получать новые, тогда и пройдет, - гарантирует ей Воропаев, наслаждаясь тем, как вспыхивают гневом ее глаза. Какая же она красивая, когда злится. Просто невероятная. Точно Валькирия, его Валькирия. - Я тебя сейчас стукну, - обещает Катя, заставляя его рассмеяться. Она удивленно смотрит на него, явно не ожидая такой реакции, и ему приходится пояснять. - Ты хочешь, чтобы я быстрее поправился, и именно поэтому собираешься меня стукнуть, разве это логично, а, Катерина Валерьевна? - Воропаев протягивает руку к ее лицу, и она немного склоняется ниже, чтобы ему было удобнее ее приласкать. - У меня все всегда логично, - гарантирует она, прикрывая глаза от удовольствия, - я бы точно не оставляла на тебе никаких следов. - Так, кто сказал, что я против следов? - скалится Александр, ухватывая Катю за плечо и за талию, а затем резким рывком подминает ее под себя. Она вскрикивает, а его ребра отдают спазмом, но Воропаев терпит, прижимаясь своими губами к губам Ждановой до того, как она решит возмутиться его самовольству. Он вовлекает ее в жадный, буквально голодный поцелуй. Ему стоит трудов не застонать ей в губы, когда она отвечает с не меньшим напором, с тем самым желанием. Александр не прекращает наслаждаться податливостью Катиных губ, лаская ее юркий язычок своим. Он медленно ведет правой рукой вдоль ее тела, старательно нащупывая пояс халата, и даже практически преуспевает в его развязывании, когда Катя накрывает своей рукой его руку. Она не отталкивает, просто придерживает, и он разрывает поцелуй. - Ден… сказал… никакого… секса, - выдыхает она хриплым шепотом. Зрачок ее настолько расширен, что он практически не видит радужку. И она думает, что он поверит в ее “нет”? Воропаев склоняется над ней, потираясь своим носом вдоль ее. - А мы не будет заниматься сексом, - говорит он проникновенно, возобновляя развязывание ее пояска, - мы будем заниматься любовью. Любовью ведь можно. - Саш, - пробует ему что-то сказать Катерина, но Воропаев тут же накрывает ее губы своими. Рука его оказывается под халатом, накрывая полушарие ее груди, сжимая чуть сильнее, заставляя ее прогнуться в спине. Александр снова отрывается от ее губ, чтобы скользнуть поцелуем по шее, немного вниз, к линии ключицы. - Какая же ты сладкая, - шепчет он, продолжая покрывать кожу Катерины поцелуями, - как же я хочу тебя, как сильно я хочу тебя. - Саша… Саш… Саша… - сперва Катя просит, пытаясь упереться ему в плечо, а потом притягивает его еще ближе, все время повторяя его имя. Снова, и снова, и снова… Он ласкает ее, целует, касается ее так, словно не видел ее неделю, а то и больше. Изливает на нее всю любовь, все желание, которое готово буквально прорваться из груди. Воропаев снова и снова возвращается к ее губам, наслаждаясь тем, как она ему отвечает, как каждый раз ему отвечает, с каким жаром это делает. - Не верю, что ты моя, - шепчет он ей, - не верю, что моя… моя… моя… Катя забрасывает обе руки ему за голову, притягивая его в очередной поцелуй, чуть покусывая его нижнюю губу. Она старательно пытается перевернуться назад, чтобы оказаться сверху мужчины, и Александр поддается ей далеко ее с первого раза, все-таки признавая то, что пока еще ему будет крайне сложно быть сверху. Воропаев откидывается на подушки, перетягивая Катерину наверх, не разрывая поцелуй, и все-таки стонет, когда ее ладошки принимаются путешествовать по его разгоряченной коже. Она поддевает его футболку, принимаясь стягивать ее с него, опускаясь поцелуями по его груди. Катя прекращает ласки, касаясь фиксации на ребрах… - Саша, что бы я делала, если бы я тебя потеряла? - вдруг совершенно серьезно спрашивает Катерина. Воропаеву ответить решительно нечего, но он собирается сказать ей что-то глупо-успокаивающее, то, что нужно говорить в таких случаях. Но не успевает, - Как бы я жила со всей этой горечью? Как смирилась бы? Этого не должно случиться никогда, Саша, ты слышишь, этого не должно случиться никогда. Она снова склоняется над ним, вовлекая его в поцелуй, а потом все-таки помогает ему стащить с него футболку, и отбросить прочь собственный халат. - Все будет хорошо, - гарантирует ей Александр, когда она отрывается от его губ в очередной раз, - больше никаких проблем, у нас больше не будет никаких проблем. - Я знаю, - Катя произносит это с такой уверенностью, что Воропаев ощущает ее буквально физически, - ведь, теперь я буду присматривать за тобой. - Она принимается помогать ему избавиться от последнего мешающего им предмета одежды, - Теперь я больше тебя никуда не отпущу, никуда. Воропаев только согласно кивает, ведь Катя не позволяет ему сказать, что он больше никуда от нее и не собирается. Такой необходимости больше нет. - У тебя на шее вот такой засос, - Андрей демонстрирует пальцами примерную окружность кровоподтека, - вы бы как-то поаккуратнее, в конце концов, это все-таки неприлично. А выставлять его напоказ с таким маниакальным удовольствием так тем более, - Жданов оглядывается, хмуро взирая на убранство Воропаевского кабинета, - мне птичка на хвосте принесла, что у тебя сегодня вечером роспись. - Как зовут эту болтливую птичку? - выгибает бровь Александр, примерно представляя, кто мог сдать его с потрохами. Жданов недовольно кривится. - Чермоев мне рассказал, и ты знаешь, я хочу, чтобы ты меня пригласил, - от такой наглости брови Воропаева подскакивают вверх. - А что еще я должен сделать? Может, на руках сплясать? - Александр качает головой, - ты хоть понимаешь, насколько это будет выглядеть странно? - Мне все равно, - отмахивается Андрей, - мне нужен повод поговорить с Кирой, потому, что она совсем меня игнорирует. - Я помогать тебе в налаживании контактов с ней не буду, уж извини, - достаточно честно отвечает Воропаев, - если она сказала нет, значит нет. - Мне не нужно, чтобы меня кто-то с ней сводил или что-то между нами налаживал, - хмурится Андрей, - я просто хочу, чтобы она со мной поговорила, я хочу… - Ты замечаешь, что это то, чего хочешь ты? - Воропаев даже не злится на Жданова, это давняя привычка человека, с желаниями которого считаются постоянно. - Ты не понял, - Андрей качает головой, - я правда не собираюсь ни к чему ее принуждать, я просто хочу с ней поговорить. - А что, принуждение к разговору принуждением не считается? - Александра складывает руки на столе домиком, упираясь в них губами. - Саш, ну не начинай ты эту философию, - Жданов трет лицо руками с такой силой, словно пытается стереть себе лицо, - у меня уже мозг закипает от всего этого. - Я не могу пригласить тебя, не сообщив об этом Кате… - не то чтобы Воропаеву совсем не хотелось видеть Андрея рядом с близкими людьми, но… - Я уже говорил с ней, - отмахивается Жданов, - она сказала, чтобы я поговорил с тобой, потому, что она ничего не собирается решать без тебя. Вы друг на друге крышей поехали. И вообще, соглашайся давай, а то я сдам тебя Кате, что ты, вместо того, чтобы отлеживаться дома сидишь у себя в кабинете над документами. - Не будь козлом, - Александр очень осторожно откидывается назад в кресле, заставляя Андрея распахнуть глаза еще больше. - Что она с тобой делала, я понять не могу, - он старается выгнуться больше, чтобы получше разглядеть остальные следы, которые становятся видны в чуть съехавшем вороте рубашки, - теперь понятно, почему ты их не прячешь, смысла нет. Она тебя что, кусала? Жесть! Я думал, что наш с тобой вид сейчас лучшее средство контрацепции, а оно оказывается вон как… Просто афродизиак! - Я сейчас вместо приглашения пошлю тебя нахрен, - вздыхает Воропаев, поправляет ворот рубашки, - я не хочу обсуждать с тобой свои постельные дела. - Если не хочешь обсуждать, то хотя бы ими не свети, - Жданов скалится весьма довольно, - а то честным и добрым людям становится просто нереально завидно. - Честные и добрые люди никогда, и ни при каких обстоятельствах не будут намекать, что заметили что-то подобное, - вздыхает Александр. - Ладно, ладно, я понял, - приподнимает руки Андрей, - я буду паинькой, просто сущим ангелом если нужно, и обещаю, что если Кира скажет мне нет, то я не буду на нее наседать. Ну что, мне умолять тебя, в самом деле? - Ладно, ссущий ангел,- Воропаев ухмыляется, а Жданов закатывает глаза, - считай, что у тебя есть мое официальное приглашение. Они молчат какое-то время. Александр возвращается к работе с документами, а Андрей раскачивается в кресле то в одну, то в другую сторону. - Спасибо, - произносит Жданов в полной тишине, Воропаев поднимает на Андрея глаза. - Пожалуйста, - а что еще он мог ответить?