Горькая

Он ощущал себя странно, немного непривычно и потерянно. Ему было радостно и боязно одновременно, но в последнем он не собирался признаваться совершенно. Воропаев стрельнул глазами в сторону Катерины, что разговаривала с Руи. Лада и Александр выглядели с иголочки, элегантно и непринужденно. Как он ни просил “ничего особенного”, но его слова растаяли в никуда. Лада журила Катю за ее излишне простенькое платье под кремовым удлиненным пиджаком, восторгалась крохотным букетом, принесенным Кристиной - туго набитые полевые цветы, стянутые молочной лентой, все это так невероятно шло Катерине. Она отмахивалась от слов Лады, чуть приобнимая ее за плечи, хохочет, то и дела бросая на него довольные взгляды. Счастливая женщина - что может быть лучше? - Александр? - Воропаев не подскочил только чудом, когда за его спиной вырос Валерий Сергеевич Пушкарев. Собственной персоной, в гордом одиночестве. Его супругу куда-то утащила довольно скалящаяся Кристина. Александру даже становилось немного жаль Елену Александровну, но, совсем чуть-чуть, в конце концов, кровожадностью Кристина к ней не пылала. - Валерий Сергеевич, добрый день, - Воропаев протянул руку Пушкареву для пожатия, - рад вас видеть, - рукопожатие выходит коротким, крепким и без заминки, что уже весьма хорошо, - Катя уже начала волноваться, что вы опоздаете. - У меня нет такой привычки, - чеканит Валерий, недовольно сдвигая брови к переносице, - я никогда не опаздываю. - То, что такой привычки нет у вас, не значит, что ее нет у наших повсеместных пробок, - беззлобно замечает Александр, - поэтому Катины страхи были не беспочвенны. - Я хочу сказать, что все еще не в восторге от того, что Катя не прислушалась ко мне, - замечает он, переводя взгляд на дочь, - но…, - Воропаев видит, как Пушкарев принимается перемалывать зубами раздражение, - Лена сказала, что Катя беременна. Это правда? - он все еще не смотрит на Александра, но мужчина отвечает. - Да, ваша дочь носит моего ребенка, станет моей женой и будет частью моей семьи, - Воропаев одобрительно улыбается Кате, когда она замечает, какое соседство у него оказалось, а потом продолжает, - вы можете относиться ко мне как угодно, думать обо мне что угодно, что угодно говорить, но Катерине нужен покой и положительные эмоции. Если вы решите, что вы вправе сейчас ее расстраивать я увезу ее так далеко, что даже по телефону связаться будет весьма проблематично. - Разговорился, - бухтит Пушкарев, косясь на этот раз на Воропаева с легким одобрением, - я и не собирался Катю… трогать. До твоего сведения довожу, что ты мне не нравишься, совершенно. Понятно? - Это как раз понятно, - кивает Александр, - будь я на вашем месте, я бы сам себе не нравился уж поверьте. Но, изменить ничего нельзя, увы. - Вижу что нельзя, - вздыхает Валерий, - меня отправили вас поздравить, так вот, поздравляю, - он разворачивается к Воропаеву, все еще выглядя максимально недовольным. Александр улыбается Пушкареву. - Спасибо, - мужчина говорит это вполне искренне, и тут же разворачивается влево, чтобы поймать в свои объятия подоспевшую Катю. Он гладит ее напряженную спину - вот же паникерша, не иначе как его защищать прибежала. - Папа, - она улыбается ему, но не подходит. Воропаев понимает, что она все еще обижается, и за то, что отец ее не поддержал, и за то, что пытался отговорить, и за то, что наговорил тогда при их встрече, - рада, что вы приехали. - Ты что думала, что мы не приедем? - Пушкарев сплетает руки на груди, - хорошего же ты мнения о собственных родителях. - Валера, хватит, - Елена Александровна подоспевает как раз вовремя, чтобы погасить еще не начавшийся скандал. Она делает шаг в сторону Кати, заключая в объятия сперва дочь, а потом и Александра. - Мама, осторожно, - Катя отстраняет ее от Воропаева мягко, но решительно, - не сломай мне супруга, - Елена тут же отстраняется, довольно улыбаясь. - Не переживай, не сломаю, я очень осторожно, - заявляет Пушкарева, улыбка у нее мягкая и счастливая, - но я все равно не понимаю, почему ты не захотела свадебное платье. Никто не говорит о фате, но… - Елена Александровна, - Воропаев обращает внимание Пушкаревой на себя, - это роспись, нечто узкосемейное, для соблюдения всех формальностей. Сама свадьба будет потом, когда все желанные гости смогут на ней присутствовать. - Я что-то не вижу Павла Олеговича, - Валерий смотрит на дочь, хотя вопрос явно адресуется Александру, - они так могут и опоздать. - Они никуда не опоздают, пап, - Катя делает шаг ближе Воропаев, прячась под его рукой, согревая своим теплом, или сама об него греясь, - они не приглашены сегодня. - На основное празднество мы их обязательно пригласим, - гарантирует Александр, - так что можете не волноваться, интересы Ждановых соблюдены, пускай и частично. - Как решили, так и правильно, - быстро отвечает Елена, подталкивая супруга, что поджимает губы в видимом недовольстве, - в конце концов, это ваш праздник. - Праздник у нас каждый день, - гарантирует Катерина, - а это формальность, которую нужно обязательно соблюсти, - она чуть поворачивается к Александру, ловя легкий поцелуй, - чтобы же ходить под одной фамилией. - Жду не дождусь назвать вашу дочь Воропаевой, - скалится он, подгребая Катю еще ближе, замечая, как Жданов старательно преграждает Кире дорогу, - простите, вынужден отлучиться, - он кивает в сторону возможного конфликта и Катерина с пониманием его отпускает. Но, когда он все-таки приближается к сестре и Андрею ситуация теряет свой уровень накала. - У вас все нормально? - интересуется Воропаев, становясь за спиной сестры. Кира не выглядит расстроенной или удрученно, но все равно облокачивается на него благодарно, позволяя ему положить руки на плечи. - Да, мы просто… разговаривали, - Андрей звучит растерянно, но не расстроенно, - мы просто немного не поняли друг друга в начале. Можешь не переживать. - Да, Саш, у нас и правда все хорошо, просто, - Кира улыбается словно бы несмело, - мне показалось сейчас не время для такого рода выяснения отношений. - Но мы договорились, когда это время может считаться уместным, - продолжает Андрей, - так что мы без происшествий, я обещаю. - Что куда более важно, я обещаю, - Кира снова улыбается, - но спасибо за беспокойство, - она похлопывает брата по руке, а он чуть сильнее сжимает руки на ее плечах. Как бы сложно не выстраивались отношения между ними сейчас, он был ее братом, ее защитой и опорой в самых сложных моментах. И свою работу он был готов выполнять в самом лучшем виде. - Кира, если ты… - начинает Воропаев, но отвлекается, когда их пару, наконец, зовут на роспись. Очередь за счастьем? Он знал, что это самое счастье невозможно купить, даже если отстоять самую длинную очередь в мире, но он знал, что его можно создать своими руками, чем он и собирался заняться в самое ближайшее время.

* * *

- Я все еще не понимаю, почему я должен выслушивать тебя в свое рабочее время, - вздыхает Воропаев, любуясь на полоску обручального кольца на пальце. Такая мелочь, а чувства его были приподняты просто на самый максимум. Что-то внутри довольно урчало от осознания того, что Катя теперь принадлежала ему официально! Приятным бонусом был взбешенный до предела старший Жданов. Вот и сейчас он восседал напротив него - хмурый, злой, раздосадованный. - Ты просто рушишь ЗимаЛетто своими руками, прикрывая это тем, что ты, такой молодец, эту самую компанию спас, - выплевывает Павел, снова поджимая губы. - Я ни разу не сказал, что я справился с этим сам, - замечает Воропаев, - это была совершенно командная работа, в которой каждый выполнял свою функцию, это раз. И два, я к ЗимаЛетто не имею никакого отношения сейчас, я даже отказался от собственных интересов на некоторое время. В чем ты меня обвиняешь? - Ты собираешься заставить Катерину уволиться, - Жданов подается вперед, - ты же прекрасно понимаешь, чем это закончится для ЗимаЛето. - Знаю, - кивает Александр, - например то, что в ЗимаЛетто начнет работать кто-то кроме Кати, а так, ничего с твоей компанией не случится. Она уходит не прямо сейчас, сперва она проверит, что ЗимаЛетто будет находиться в полнейшей стабильности, и только потом оставит компанию. К тому времени из Японии вернется Кира, так что Андрей не останется в одиночестве. Тем более что я не переманиваю Зорькина на свою сторону, - уверяет он Жданова, - твои возмущения бессмысленны, а страхи беспочвенны. Но, поверь, в угоду тебе никто не будет менять наши планы. - Никто и не просит менять что-либо в угоду мне, - отмахивается Павел, - но, не нужно мне доказывать, что ты не заинтересован в том, что от ЗимаЛетто не осталось камня на камне. Тебе же эта компания, как бельмо в глазу. - По моему, тебе эта компания самое большое бельмо, - хмурится Воропаев, - если бы я хотел, чтобы ЗимаЛетто разлетелась, как карточный домик, я бы попросту позволил это сделать Ламзе. Мы вытащили компанию, вернули все активы, а я у тебя до сих пор в виновниках хожу, - Александр разводит руки в стороны, - красиво получается. - А мне что, падать тебе в ноги и благодарить? - выгибает брови Жданов, - все, что ты делал, было продиктовано твоим интересом в Катерине, ведь так? - Какая разница, чем был продиктован мой интерес? Если бы с этой проблемой ко мне пришла Кира, то ситуация бы отличалась не слишком сильно. - Для меня основательно, - не соглашается Павел, - Андрей бы не остался у разбитого корыта. А так, он сейчас еще больше растерян, чем когда-либо. - Он и сейчас не у разбитого корыта, - не соглашается Воропаев, - у него стабильная компания, с Кирой он смог поговорить до ее отъезда, а то, что они не сошлись заново, это самое правильное решение из всех возможных. Я понимаю, что ему сейчас нужна поддержка, но Кира не нанималась быть жилеткой, и тем более суррогатом спасительных отношений. Больше нет. - Ты говоришь так, словно Андрей это средоточие всех ее проблем, - отмахивается Жданов, но Александр только кивает, подтверждая его слова. - Средоточие, но это не его вина, это тот случай, когда Кира создала себе кумира, а сейчас платит за это слишком высокую цену. - Как пафосно, - кривится Павел, - а насколько высокую цену будешь платить ты, когда ваша идиллия с Катериной закончится? - У нас нет идиллии, и именно поэтому у нас просто нечему заканчиваться, - пожимает Воропаев плечами, - знаешь, - он улыбается, - я понял, почему раньше меня так сильно задевали твои слова. Я думал… да что там, я был практически уверен, что Катя не будет со мной, что Катя не будет моя, что все, что у нас с ней, это просто ее жажда отвлечься, а то и отомстить Андрею, ну, где-то там, в глубине души. Даже потом, когда она говорила, что любит, я все думал… ждал, когда же она… когда поймет, разлюбит, отступится. И она должна была это сделать, просто обязана, ведь быть со мной гораздо сложнее чем… чем что-либо вообще. Но она все не отступала, была рядом, со мной, иногда даже уговаривала меня, что никуда не денется. Да что там говорить! Даже после того, как она забеременела, я все еще боялся, ведь, мы же живем в современном мире, а она сильная женщина, независимая, прекрасная. Ребенок для нее не помеха… Только пару дней назад, когда мы окончательно сочетались браком, я понял, что это что-то мое, постоянное, константное, неизменное. Так что сейчас, что бы ты ни говорил мне, Павел, все мимо. Совершенно мимо. - Неужели в тебе сейчас живет такая неистребимая уверенность, что у вас все будет хорошо? - Павел выгибает брови, иронично ухмыляясь, - мне странно слышать, что ты поверил в сказку. Где же твой хваленый цинизм? - Все здесь, - Воропаев похлопывает себя по груди, - все на месте. Конечно, я прекрасно понимаю, что все в этом мире не так просто, и впереди много работы для того, чтобы все было так, как мне этого хотелось. Но, теперь я знаю, что у меня есть ради кого создавать это вокруг себя. Все просто. - Я тоже когда-то был уверен, что все в этой жизни просто, - замечает Жданов, - но, я очень жестоко ошибся, тебя ждет то же разочарование. - Нет, - качает головой Александр, - не ждет, потому, что я выбрал себе в спутницы правильную женщину. В этом мой секрет. Когда он вышел из палаты Данилевского, ему захотелось тут же вернуться обратно. Катя поджидала его за дверью - руки сплетены на груди, брови нахмурены, нога отбивает нервный рваный ритм. Он улыбнулся ей как можно мягче. - Привет, Катюш, Аркадия только перевели в новую палату, мы с ним и не поговорили толком, как он опять уснул. Но, врачи говорят, что он вне опасности, а слабость - ему просто еще нужно поправиться, - он произносит это достаточно быстро, притворяя за собой дверь палаты. Воропаева нахмурилась, изучающе глядя на мужчину. - Я безмерно счастлива, что с Аркадием все хорошо и что он поправляется, - произнесла она достаточно серьезным тоном, - но, меня беспокоит, что ты можешь занять его место. Вместо того чтобы отлеживаться дома, ты шарахаешься по городу. Где кроме больницы ты сегодня успел побывать? - У нескольких юристов, на своем офисе, в ЗимаЛетто, пока ты была в банке, а потом сюда, - послушно отвечает Александр, делая шаг навстречу супруге, - не переживай, я застегнул тот новый бандаж, который мне передал Чермоев и принял все лекарства. - Саша, - Катерина собирается высказать все, что она думает по этому поводу, но Воропаев подходит слишком близко, заключая ее в кольцо своих рук. - Катя, - вторит он ей тем же тоном, глядя на нее влюбленно, ласково, - не нужно заворачивать меня в вату, со мной все будет хорошо. Правда. - Я пережимаю, - уверяет она его, - понимаешь, я… Он склоняется к ней, вовлекая ее в короткий, по крайне мере он так собирается, поцелуй. Но она отвечает ему с таким удовольствием и энтузиазмом, что отпускает он ее только после недовольного и возмущенного окрика Чермоева. - А ну разошлись, это не дом свиданий в самом деле! - В тебе просто играет зависть, что я могу сделать это со своей женой, а ты нет, - мстительно замечает Александр. Денислам хмурится, сплетая руки на груди. Выглядит эта поза внушительно и угрожающе, если не знать его поближе. - Тебе еще до “делать все” восстанавливаться и восстанавливаться, - замечает Ден, - но, такими темпами, до полноценных радостей жизни вы доберетесь еще не скоро. - Слышал? - легонько подталкивает его в бок Катя, - давай ты будешь слушаться своего доктора хотя бы ради этого, а? - Не переживай, - Воропаев склоняется к ее ушку, - я тебе сегодня вечером докажу, что Ден ошибается, оценивая мои способности так низко. Я тебя… - он переходит на интимный шепот, замечая, как краснеет ушко его супруги. Нет, ну что за невозможная прелесть! Казалось бы, что они уже перепробовали все возможные и невозможные вещи, а она все еще умудряется смущаться. Просто прекрасно. Наблюдать за тем, как спит его супруга, было ни с чем несравнимым удовольствием. Она обнимала его подушку, уткнувшись в нее носом, одеяло сползло с нее практически полностью, открывая роскошный вид на ее спину, манящий изгиб бедер. Воропаев вздохнул, с ней недолго и маньяком стать, ну серьезно. Он захватил одеяло, приподняв его повыше, накрывая ее снова, делая это максимально осторожно, чтобы не разбудить. Но Катя чуть потянулась и простонала. - Сашенька, ты куда? - она перехватила его руку, когда он ласкал ее волосы, - я даже с закрытыми глазами знаю, что сейчас нет даже шести утра, просто скажи мне, куда ты в такую рань? - она поворачивается, демонстрируя не только сонные глаза, но и холмики грудей, - просто признайся, куда ты собираешься бежать, ну? - Я люблю тебя, - он склоняется к ней, лаская ее тело, целуя ее с таким упоением, что все мысли покидают его голову. Отрезвляют его, как не странно, руки Катерины, когда она принимается расстегивать на нем рубашку, между прочим, весьма успешно. Он немного отстраняется от нее, но Катя ловит его за руку. - Ну, куда, куда, Господи! Я думала, что все закончилось, когда мы разобрались с этим безумием в ЗимаЛетто. Ты что, опять нашел чем заняться? - Катюш, не бери в голову, все хорошо, - он быстро целует ее в уголок губ, - мне просто нужно кое с чем помочь нашему Чермоеву. Я быстро, а потом я буду делать то, что ты скажешь. Клянусь! - он поправляет на ней одеяло еще раз, прикрывая слишком влекущую кожу, а то так можно и к Денисламу опоздать. - Клянешься? - Катерина выгибается на постели, снова оголяя грудь и ребра, - будешь делать все-все, что я скажу? - мурлычет она, и Воропаев сглатывает, предвкушая, как можно занять свое время с этой женщиной. Он перехватывает ее руку, целует ее, еще раз любуясь обручальным кольцом на ее пальце. - Все что скажешь, перейду в твое полное распоряжение, - улыбается она, но Катя только качает головой, выглядя при этом как-то грустно. - Это потому, что завтра понедельник, так что мое властвование будет длиться, разве что, до утра, - она вздыхает, поднимаясь, - проведу тебя, так уж и быть. Но передай Чермоеву, что я крайне, просто безумно, просто невозможно недовольная. Ясно? - Обязательно, - кивает Александр, - он будет знать все, в самом, что ни на есть, лучшем виде и самых ужасных выражениях, - обещает он, - но, поверь, ты отпускаешь меня на очень благое дело. Наш Денислам пытается наладить отношения с Кристиной. - Он что, не способен наладить их без тебя? - качает головой Катерина, набрасывая на плечи халат, - ладно, я могу простить ему стремление сделать что-то особенное ради любимой женщины. Расскажешь, что это? - Пока сам не знаю, - пожимает плечами Воропаев, - но, Ден сказал, что если мы не приедем к этим людям вовремя, то это заберут. А вариант идеальный. Так что, пока мне просто приходиться верить ему на слово. Все, я побежал, - он прижимает Катю к себе, целуя, - позвони Милко, вам нужно договориться о платье. - Позвоню, - обещает ему Катерина, потираясь своим носом о его, - уже скучаю. Возвращайтесь как можно быстрее. Александр клялся и божился, что поездка окажется быстрой, но он даже представить себе не мог, в какую аферу решил втянуть его Ден. - Ты можешь не орать? - Чермоев абсолютно серьезно уставился на свои руки, покрытые крупными царапинами, - что я делаю не так? - обратился он к Воропаеву, но тот только отмахивается, его дело машину вести, со всем остальным пусть разбирается сам. Корзинка на руках Дена пошатнулась в очередной раз, а ее обитатель издал дикий утробный вой. Когтистая лапка снова покинула пределы жилища и полоснула руку мужчины. - Может, ты бы прикрыл его, как было? - все-таки подал голос Воропаев, - а то ты пока доедешь, он сделает тебя похожим на зебру. Ты мне просто скажи, зачем ты решил презентовать моей сестре оцелота? Я ни разу не слышал, чтобы она мечтала о чем-то… таком, - он покосился на корзинку. Кот притих, но Александр чувствовал, что это ненадолго и не просто так. Этот мелкий пятнистый, в край охреневший пакостник готовил какую-то очередную подлость. На такие дела у Воропаева был нюх и, как оказалось, работал он не только на людей, но и на зарвавшихся котят оцелота. - У Кристины должно быть что-то, что она не сможет таскать с собой по своим безумным странам, - логично заявляет Чермоев, - это, - он чуть приподнимает корзинку, заставляя кота снова взвыть, - точно сработает шикарным якорем. Я читал. Да и ей намекал не единожды, и она сама сказала, что оцелоты ей очень нравятся. - Ты хоть узнал, как за ним ухаживать? Что ему нужно и вообще? - Александр втопил педаль газа сильнее. Если его сестра интересовалась этими котами, то он был уверен, что Кристина сможет призвать его к порядку. - Ага, - кивнул Денислам, внимательно следя, чтобы не получить лапой снова, - ему нужен вольер, желательно с небольшим водоемом, а еще преграды, игрушки, и, помимо говядины и курицы живые мыши, чтобы он мог удовлетворять свои охотничьи инстинкты, - говорит он это весьма довольно, хвастаясь своими познаниями. - И где в квартире ты собираешься организовывать ему водоем? - словно между прочим интересуется Воропаев, - или ванная его удовлетворит? - Дом отца, - поясняет Денислам, - я как раз закончил там ремонт, так что я все подготовлю для этого исчадия ада там. - Хитро, ты пытаешься вить семейное гнездо, приманивая туда Кристину максимально осторожно, - он кивает собственным мыслям, - на этот раз я тебя действительно хвалю, - он хмыкает, - но знаешь, слава богу, что Кристина не хотела лошадь. - Да лучше бы она хотела лошадь, - в сердцах восклицает Ден, снова вскрикивая, когда когтистая лапа достает его руке, - боже, какая же ты сука, хоть и самец! - И как зовут это недоразумение? - Воропаев косится на корзинку, уже предчувствуя нечто километровое и труднопроизносимое. - А хуй его знает, - вздыхает Денислам, - но мне сказали, что его зовут на букву Д. - Жопой чую, что ты везешь своего тезку, - поддразнивает его Воропаев, но тот уверенно качает головой. - Хрен там. Этого пушистого засранца зовут то ли Даймонд, то ли Деймон, и ничего общего он со мной не имеет. Ай! Падла! Александр старательно сдерживает смех.