Горькая

Кира внимательно проследила за пальцами Катерины, что поглаживали помолвочное кольцо. Она прекратила носить на руках какие-либо украшения с того момента как Александр преподнес ей его в качестве подтверждения своих намерений. - Поздравляю, - нерешительно произносит Воропаева, поднимая глаза на Катерину и сжимая пальцы в замок, - я рада, что вы… что Саша решился сделать тебе предложение. Надеюсь, он сделал все правильно? - А предложение можно сделать правильно или не очень? - на всякий случай уточняет Жданова, чуть поднимая уголки губ в легкой улыбке. - Есть некое общее понятие, я думаю, - кивает Кира, заметно расслабляясь, не замечая враждебности с ее стороны, - но, зная Сашку, я не думаю, то он сделал все по канону, ведь так? - Катя качает головой. - Так, - улыбка на ее лице расплывается счастливая и мечтательная, - ты брата знаешь очень хорошо, но, поверь, для меня это лучшее предложение, которое я получала. Правда, - она смеется, - сравнить-то особо не с чем. Но, думаю в этом деле, чем меньше практики, тем лучше, - но потом она осекается, ощущая неловкость. Катя прекрасно помнит, что Андрей делал Кире предложение раз пять, не меньше, а сколько раз назначали и переназначали дату свадьбы, просто не счесть. - Тут ты права, - кивает Воропаева, - чем чаще ты это видишь и слышишь, тем меньше восторгов ты по этому поводу получаешь. У меня, - улыбка у нее выходит грустной, - до сих пор целая коллекция помолвочных колец от лучших ювелирных домов Москвы, - они молчат какое-то время, а потом она произносит, - прости меня, - это выходит задушено и неловко, немного хрипло, словно это произносит другой человек. - Я простила, - кивает ей Катя, протягивая руку и накрывая ладонь Киры, но она качает головой. Она переплетает пальцы с пальцами Ждановой, а потом произносит: - Нет, ты не понимаешь, правда прости, - она смотрит Катерине в глаза, еще раз это повторяя, - прости не потому, что так нужно или потому, что у меня нет выхода. А прости потому, что я не сожалею о содеянном. Я корю себя за это, ненавижу и даже презираю, но не сожалею - ужасное ощущение. - Понимаю, - какие идиотские ситуации иногда подкидывает жизнь, просто, нарочно не придумаешь на самом деле, размышляет Катя, - я была на твоем месте, знаю, что такое брать чужое и мучиться этим, но… не сожалеть. - Андрей меня не соблазнял, - честность Киры поражает, точнее, поражает ее желание выгородить Жданова в этой ситуации хоть немного, - просто… я сама была рада поверить и поверила, повелась. Он любил тебя. - Даже тогда, когда был с тобой? - вопрос глупый, но верный. Жданова понимает, что Андрей в первую очередь любит себя, хотя нет, не так, не любит никого достаточно сильно, если мечется в поиске непонятно чего. Ей становится его жаль, и Киру жаль, и себя сверху. Даже себя, счастливую женщину, практически супругу другого мужчины. В этом городе ей становится трудно дышать, ЗимаЛетто обрастает воистину неприятными воспоминаниями. - Мне казалось, что когда он был со мной, он любил меня, - отвечает ей Воропаева, - а когда вернулся в Москву, то снова смотрел на тебя с таким обожанием, - в голосе ее столько боли, что у Кати перехватывает дыхание, сжимает горло жутким спазмом. Только бы не заплакать, она так тщательно сегодня наносила макияж! - Мне даже хотелось тебя ненавидеть, - признается Кира, прижимая руку к груди, - но, не получалось, как я не старалась - не получалось. Саша очень поддержал меня тогда. Я бы просто съела себя заживо, он удержал меня от многих ошибок. - Что же он от главной тебя не удержал? - Воропаева вздрагивает от этого вопроса, И Катерина торопится добавить, - зачем он позволил тебе сойтись с Андреем снова, когда у нас с ним все закончилось? - Знаешь, - Кира расслабляется и смеется, - я его особо не спрашивала… я больше тебе скажу, я до последнего надеялась, что вы никогда не будете вместе. Андрей болен комплексом охотника, знаешь, и мне казалось, что если ты окажешься занята, да еще и моим братом… это прямо таки вызов для него, двойное комбо. Эгоистично, - кивает она, - знаю, но ничего не могла с собой поделать. - Вы решили с Сашей этот вопрос? - Катя немного хмурится, понимая, под каким давлением мог оказаться Александр, если Кира не хотела видеть их вместе. - Так, решать было нечего, - поводит плечами Воропаева, - Сашка же на тебе повернулся, еще Бог знает когда, а тут такое счастье ему привалило, - она смеется, беззлобно и открыто, - даже если бы я перед ним на руках сплясала, он бы от тебя не отказался. А к моим идиотским выходкам он привык, знал, что я перебешусь и возьмусь за голову. Всегда так было. Они снова сидят в тишине, и Катерина ощущает себя неуютно от того, что ни Кира, ни Кристина не поддержали брата в его решении связать свою судьбу с ней. Даже Чермоев, и тот пробовал отговорить его, сам же ей в этом в больнице признался. Каково это идти против дорогих тебе людей? Почему Саша никогда не говорил ей этого? Она принялась снова потирать кольцо - новая успокаивающая привычка, которая позволяла максимально расслабиться. - Поэтому, - Кира начинает снова, - я прошу у тебя прощения за все, в первую очередь за свой эгоизм. Я рада за вас, искренне рада за вас, Катя. Я знаю, что с тобой Саша будет счастлив, он уже сейчас гораздо счастливее, чем был до… до всего, Господи. И Кристина рада за вас, ты же получила от нее с Деном поздравления? - Да, - кивает Жданова, - у Кристины безумно странный вкус, - она чуть улыбается, вспоминая букет из тропических цветов, что благоухали на ее столе невиданной сладостью и сверкали буквально восковыми лепестками всевозможных цветов. - Согласна, - кивает Кира, - но поверь, если она не прислала тебе красные розы, это говорит о многом, она старается наладить с тобой контакт. Она рассказывала мне, что подошла к вашему общению не с той стороны. Ты прости ее, она защищает Сашку так, как умеет, а его иногда очень нужно защищать, он же сам себе вредит, - она качает головой, - присматривай за ним хорошо, пожалуйста. - У меня нет никаких претензий к Кристине, - немного кривит душой Катерина, - я знаю, как сильно Саша любит вас обоих, для меня только этого уже достаточно. Я не против нашего с ней общения уж точно, просто мы все еще притираемся друг к другу. На это нужно время и я уверена, что все получится, так как нужно. - Ты слишком хороший человек, ты знаешь об этом? - Кира произносит это так буднично и спокойно, что Катя понимает, что Воропаева не кривит сейчас душой, она искренне так считает. - Мне даже жаль, что тебе не повезло с мужчинами. - Почему во множественном числе? - уточняет она, внимательно глядя на задумавшуюся сестру Александра. - Саша не плохой человек, но далеко не лучший мужчина, - уверенно произносит она, и Катя принимается кружить пальцем вокруг камня на кольце, старательно сдерживая желания возразить излишне резко. Она улыбается как можно мягче, а потом отвечает, взвешивая каждое слово: - Я не знаю для кого как, но для меня Саша самый лучший мужчина, и я уверена в нем как в самой себе, это замечательно чувство, которое было недоступно мне в полной мере раньше. - Кира на это только кивает, а потом произносит: - Вот и замечательно, так и продолжай думать! Все ее тело было настолько расслабленным, что было похоже на желе, она даже не была способна потянуться, хотя, очень этого хотела. По ее щекой мерно вздымалась грудь Александра, что переводил дыхание. Сердце его гулко колотилось в груди, никак не желая успокаиваться после их томной, нежной и страстной гонки. - Ты же знаешь, как я тебя люблю, правда ведь? - уточняет она, чуть приподнимая голову, оставляя поцелуй на его подбородке. Он смеется чуть слышно. - Ты мне будешь говорить об этом каждый раз после хорошего секса? - пытается отшутиться он, но Катя не позволяет ему. Она подтягивается на руках, оказываясь сверху, заглядывая ему в глаза. Она смотрит в них долго, со странной смесью страсти, страха и упрямства. Александр удерживает ее взгляд, становясь все более и более растерянным, словно не может разгадать, что же означает ее пристальный взгляд. - Я буду говорить это тебе каждый день, чтобы ты об этом слышал и знал. Я всем об этом буду говорить, - уверенности в ее голосе так много, что мужчина обхватывает ее руками, прижимая к себе. Его губы касаются ее практически невесомо. - Не нужно всем кричать об этом, - произносит он уверенно, - мне будет достаточно того, что я слышу это, - он проводит носом по ее щеке, втягивая аромат, - Господи, как ты прекрасна, не верю своему счастью. Просто не верю, - он вздыхает, а потом отстраняет ее от себя, стараясь встать, но она упирается ему в грудь двумя руками. - Ты куда! - она ощущает себя более чем глупо, но ей так хочется, чтобы он остался в постели, даже если для этого ему нужно будет принести пепельницу и позволить курить в комнате, чего он никогда себе не позволял. - Хочу тебе кое-что принести, - он проводит пальцами вдоль ее лица, и она целует его ладонь, прикрывая глаза, - я должен был отдать тебе это сразу, по приходу домой, но… - он смеется, - когда ты очень близко, я забываю обо всем на свете. А это важно. - Что там важного такого? - хмурится она, переползая по кровати, разглядывая мужчину, что буквально обыскивает собственный пиджак, извлекая из одного из карманов небольшую резную деревянную коробочку. - Что это? - Это нечто совершенно особенное, в единичном экземпляре, заслуживающее такого же восхищения, как и ты, - заявляет он, возвращаясь в постель, распахивая перед ней коробочку, - привет от Лады, которая очень хотела, чтобы я все сделал правильно. Точнее, привет от целого рода Руи, - он извлекает произведение ювелирного искусства на свет, и Катерина буквально задыхается от восторга. Изгибы тончайших золотых ветвей, россыпь камней и солирующий изумруд, завораживающий своей огранкой, - давай руку, буду закреплять свое предложение официально, - пальцы Катерины дрожат так сильно, что сперва он принимается целовать ее руку, прежде чем поместить колечко на положенном ему месте. Оно садится как влитое, охватывая палец легкой прохладой металла, а тело жаром. Она сглатывает, переводя взгляд на мужчину, - прекрасно, - произносит он довольно, - все, - скалится он, - не быть тебе больше Ждановой. Или мне нужно у тебя переспросить, согласна ты или нет? Чтобы соблюсти все правила этикета? - Хрен с ним с этим этикетом, - решительно заявляет Катя, отбрасывая в сторону одеяло и не без удовольствия роняя мужчину на себя, - давай закреплять договор! Александр не имеет ничего против. - Значит, заявление в ЗАГС подано? - Павел выгибает брови, следя за выражением лица Катерины, а она в свою очередь не сводит глаз с хмурого Андрея. Вот уж кто болтливый маленький мальчик! Небось, как от Киры узнал эту новость, тут же к маме побежал жаловаться. Ощущение несправедливости и гнева затапливает ее с головой. Какого черта! Эта информация даже достоянием ее родителей еще не стала, они должны были отправиться с Александром к ним только ближе к выходным. - Подано, - она кивает, выдерживая излишне длительную паузу, - мы собрались здесь для чего сегодня? Обсудить очередную смену моего матримониального статуса или заняться финансовой рекогносцировкой? Милко пока еще висит в воздухе с выходом очередной коллекции, но нам от этого только лучше - ведь свободные активы временно заморожены, до решения вопросов с хакерскими атаками. - Мы можем выводить нужные нам суммы по подготовленному каналу, - Андрей протягивает отцу несколько документов, над которыми он работал вместе с Александром в последнее время, - это далеко не быстрый, но стабильный процесс. Мы проверили способ вывода - без потерь и проблем. - Но Павел не протягивает руку за документами, продолжая смотреть на Катерину. - Мне кажется, что ты торопишься, Катя, - говорит он, отмахиваясь от сына, когда он протягивает ему расчеты более настойчиво. - Ходить в любовницах у Воропаева это одно, но становится под его фамилию официально, - он выдерживает короткую паузу, - мне кажется в свете последних событий это решение совершенно недальновидное. Я бы на твоем месте… - Как хорошо, что я сама на своем месте, - прерывает она уверенную речь старшего Жданова, - мне жаль, что нам нужно выждать какое-то время, перед росписью. - Тебе так хочется побыстрее вдеться в белое платье снова? - пробует поддеть ее Павел, но все его шпильки проходят мимо, принося только досаду, о бесцельно потраченном времени. Она забирает у Андрея документы, которые он пытался показать отцу, принимаясь изучать их с привычной внимательностью. Она не видела их вживую ни разу - у всех были свои задачи, и момент с выводами средств, упавший на плечи младшего Жданова и Воропаева интересовал ее весьма косвенно - она доверяла этим мужчинам в работе всецело. Выглядел этот “пробитый” и “укрепленный” финансовый путь более чем стабильно. Пробный вывод средств это только подтверждал. Она снова взглянула на Павла. - Больше всего на свете мне плевать на очередное белое платье, у меня это уже было, и клятвы были, но ни к чему хорошему в итоге это не привело. Хотя, мне искренне жаль. Сейчас я собираюсь сочетаться браком с любимым мужчиной, в котором я ощущаю уверенность и стабильность. Я отвечаю на эти вопросы сейчас не потому, что испытаю необходимость оправдаться, а чтобы закрыть эту тему раз и навсегда. Что бы вы себе ни думали, что бы вы не говорили - это факт совершенный. Если это каким-то образом мешает компании, то я скорее откажусь от ЗимаЛетто - я говорила это до, повторяю это сейчас. - Андрей перебивает ее, стараясь свернуть с неприятной, в первую очередь, для себя темы. - Катя, никто тебя ни в чем не обвиняет, просто ваш брак сейчас это правда как-то излишне торопливо, - он словно пытается стать буферной зоной между недовольным, поджавшим губы Павлом, и решительной, довольной своим выбором Катей. Она бросает на него недовольный, холодный взгляд. - Еще бы вам меня обвинять, - она встряхивает волосами, переводя дыхание, - мы будем работать или будем обсуждать меня и Сашу? - Я думаю, что мне нужно поговорить с Александром, раз ты не проявляешь ни дальновидности, ни осторожности, - гарантирует ей старший Жданов. Катерина от злости даже сжимает кулаки, но тут же выдыхает. Саша предупреждал, что такое возможно, он был готов к любым выпадам в свой адрес. Но внутреннее сопротивление и гнев на Андрея все равно прорывается в ее тоне. - Какое отношение вы имеете ко мне и Саше, не скажете? - она поднимает руку вверх, замечая, как Павел собирается ей ответить, - хотите говорить с ним - удачи, - она даже кивает в подтверждение своих слов, - но здесь и сейчас эту тему мы закрываем. Я не собираюсь продолжать этот разговор. Если мы не планируем работать, я найду себе занятие, дел у меня и без этого выше крыши, - она буквально оскаливается в сторону старшего Жданова, не успевая проконтролировать выражение лица, и брови мужчины подскакивают вверх, выражая удивление. А затем его губы расплываются в довольной улыбке, в голосе его звучит едкость и легкое непонимание. - И как я мог пропустить, что ты становишься похожа на Воропаева? - он даже немного склоняет голову к плечу. - С кем поведешься? Как интересно. Когда ты была женой Андрея, таких выпадов ты себе не позволяла. - Дело не в том, за кем я замужем, Павел Олегович, - произносит она подчеркнуто вежливо, старательно выравнивая собственный тон, - это называется становление личности, - она выгибает брови, ожидая выпада от старшего Жданова. Тот смеривает ее медленным взглядом, а потом замечает: - Такое взросление нужно было пресекать на корню, - и Катерина согласно кивает на это замечание, полностью соглашаясь с мужчиной. - Нужно было, жаль, что уже поздно, - когда между ею и Павлом, наконец, наступает тишина, слово снова берет Андрей. - Если вы закончили, может, мы все-таки поработаем? - выглядит он гораздо более возмущенным, чем Катерина могла ожидать. Неужели его эта ситуация выводит его из себя в равной степени как и ее саму? Нечего было тогда болтать об этом! - Работаем, - Павел все-таки берет в руки подготовленные документы, углубляясь в их изучение. Какое-то время они проводят в тишине, и Катерину от ее расчетов отвлекает довольный тон старшего Жданова, - какой бы козел Воропаев ни был, но в вопросах финансов он бесспорно гениален, не подкопаешься. Катерина ощущает непомерную гордость на этих словах. Да, ее мужчина совершенно гениален! Остаток встречи они работают достаточно слажено, и ей приходится признать, что Павел абсолютный профессионал своего дела. Он замечает в ее расчетах мелкие неточности - не критично, но с их устранением все становится куда как ровнее. Он дискутирует с собственным сыном относительно игр на Бирже. Если это спасло ЗимаЛетто в прошлый раз, не факт, что в этот раз удача будет к ним благосклонна. Логично, но Зорькин расстроится, Катя качает головой. Старший Жданов уходит весьма довольный итогами их встречи, а она тут же тянется за телефоном, чтобы позвонить Александру. Рассказать о сложившейся ситуации. Или предупредить? Но Андрей перехватывает ее руку, привлекая к себе внимание. - Ты меня таким взглядом прожигала, что я чуть на месте не сгорел, - замечает он, закрывая дверь кабинета, организовывая им приватность. - В чем я на этот раз провинился? Я думал, что мы с тобой все решили, - намекает он на ситуацию между ним и Кирой. Они и правда закрыли эту тему пару дней назад, не решили, как понимал это Жданов, просто закрыли, чтобы никого больше не бередило. - А это тут и не причем, - дергает плечом Катерина, - я возмущена тем, что ты позвонил своему отцу о том, что я с Александром заявление подала. Тебе так не терпелось? - на это замечание Андрей фыркает, взмахивая руками. - Во-первых, я не знал, что эта информация должна храниться в строжайшем секрете, - он плюхается в свое кресло, и не выглядит виновным совершенно.- А во-вторых, это не я проговорился про ваше решение, это Кира в диалоге с моей мамой что-то сказала, даже не знаю что конкретно. Отец был в таком гневе, когда мама принесла ему эту информация, - Жданову от этого становится странно весело, и у Кати чешутся руки, чтобы отвесить ему хорошенькую такую затрещину, - правда, я искренне не понимаю, почему он так пенился. Рано или поздно у вас бы к этому все равно дошло. - Ты тоже пенился, - бросает она недовольно, - когда узнал, что я с Сашей сошлась. Обиженного корчил, ядом плевался. Обвинял меня, обвинял его. Не стыдно? - Что ты опять начинаешь? - улыбка стекает с его лица, сменяясь раздражением, - Мы же обо всем поговорили! Нет, мне не стыдно, ты была моей женщиной, и мне не нравилось, что ты оказалась под… с Воропаевым, - исправляется он, замечая, как каменеет лицо Катерины. - Я тоже совершил ошибку, и я прекрасно понимаю твое возмущение, тебе кажется, что я не имею права на те эмоции, которые я сейчас испытываю и испытывал тогда. Но изменить это нельзя, и я не понимаю, почему я должен раскаиваться в том, что хотел вернуть тебя. Нам было хорошо вместе, мы подходили друг другу. Думаю, с этим ты согласна. - Согласна, - кивает Катерина, - наш брак не был ужасным, он не был для меня тягостным, я не страдала в браке с тобой, это правда. - Ты говоришь это так, словно это не плюсы, а какая-то пресность, которую нужно было исправлять, - фыркает он, - многие были бы счастливы в таком союзе. - И я была бы, - кивает она, внутренне холодея от того, что говорит правду, что пойди все иначе, не узнай она об измене… изменах, она бы никогда не испытала того счастья, которое познала с Александром. - Но быть счастливой в союзе, где мужчина позволяет себе увлекаться другими женщинами… - Катя, не драматизируй, это все… черт, зачем мы говорим об этом снова? Я попросил прощения, я совершал ошибки, мне жаль, что я обидел тебя, правда, жаль. - Верю, - кивает Катерина, - я верю. Просто, я очень сильно злюсь. - Ты все еще злишься на меня? - удивления в голосе Андрея столько, что ей и правда хочется треснуть его в лоб с размаху. - Да, и на тебя, и на твоего отца, и на ситуацию, безумно злюсь, но это пройдет, - она вздыхает, - так что, придется потерпеть. - Ну, если ты не будешь на меня кидаться, то, я думаю, я справлюсь с этим вполне, - обещает он ей, и Катя закатывает глаза. Ну, действительно, самая пострадавшая сторона это, конечно же, Андрей. - Постараюсь, - она поднимается, сжимая в руках телефон, - прости, мне нужно позвонить, - она направляется на выход из кабинета, когда ее догоняет голос Жданова. - Не трясись так за Воропаева, отец ничего ему не сделает, он понимает, что это сотрудничество нужно ЗимаЛетто как никогда, - эта фраза не особо ее успокаивает.