Горькая

- Саша, какая глупость! Что значит “просадить все состояние”? - Марина закинула ногу на ногу, недовольно тряхнув высоким хвостом, - ты же видишь, что у Димы, - она кивнула в сторону Ламзы, что не менее хмуро взирал на Воропаева, - готов просто великолепный бизнес проект. Я хочу в него вложиться. Я собираюсь это сделать. И я это сделаю, - решительно заявляет она, постукивая кончиками пальцев по столу в нетерпении. Александр на это только выгибает бровь. - Если у тебя все решено, то вперед, кто я такой чтобы держать тебя за руки, чай не маленькая, - он поводит плечом, - но доступ к активам Макара для тебя закрыт до его восемнадцатилетия и точка. Этого хотел Василий, в этом я прислушиваюсь к его воле беспрекословно. Ты можешь вольно распоряжаться своими активами - у тебя их достаточно. - Велес переводит взгляд на своего любовника. - Дима, что ты молчишь! Хоть ты скажи этому… Воропаеву, что я уже достаточно сознательная, чтобы быть поверенной собственного сына, - она снова разворачивается к Александру, - мне не нравится, что ты имеешь власть над моими финансами, я буду… судиться с тобой! - Тебе и карты в руки, - спокойно отвечает он, покручивая на тарелочке кофейную чашку, - я все сказал. И попрошу заметить, что предупреждал тебя - с этого разговора ничего не выйдет просто потому, что я знаю, о чем ты собираешься у меня просить и давать это я тебе не намерен. - Александр Юрьевич, - голос у Ламзы неожиданно высокий, едва ли не женственный, что странно хорошо гармонирует со всем его ангельским образом - светлые вьющиеся волосы, молочный жакет, внимательные голубые глаза. Мерзкая душонка, единственное, что выбивается из общего ореола святости. Спасибо Стасу - постарался, и теперь Воропаев был обладателем хоть какого-то компромата на эту личность, что буквально появилась из ниоткуда. - Вам не кажется, что вы и впрямь воспринимаете последнюю волю вашего друга излишне серьезно? Якобы защищая права его сына, вы нарушаете тем самым права и свободы его жены. Разве так можно? - Я, Дмитрий Никитович, ничего не нарушаю, - он сплетает пальцы в замок, пристально глядя на Ламзу, подмечая, как покрываются его глаза льдистой коркой, - я действую в правовом поле, в интересах моего подопечного, ровно до указанного момента. Изменить я это не позволю, распотрошить его финансовую стабильность я не дам. Мне ваше предложение не кажется ни выгодным, ни интересным. Я указал вам уже сейчас несколько просчетов в предложенном вами плане, и уверен, что если бы вы позволили мне познакомиться с ним заранее, перед встречей, то я бы нашел их куда как больше. Поэтому - нет. И это мое последнее слово. - Я же вам уже сказал, что это черновой вариант, - цедит Дмитрий, стискивая зубы с такой силой, что слова становятся едва ли разборчивыми. - Тогда вы еще глупее, чем я думал, - выгибает брови Воропаев, - я уверен, что вы знали с кем на встречу вы идете. Уровень вашей подготовки не делает вам чести. - Вы совершенно не боитесь создавать новых врагов вокруг себя? - Ламза немного откидывается назад, сплетая руки на груди, поведение его неуловимо меняется, - неужели вам недостаточно тех, кто и без этого жаждет вашей крови? - Это попытка мне угрожать? - Александр улыбается, и улыбка эта не предвещает ничего хорошего, даже Марина бледнеет, хватая его за руку. - Саша, ты что! Дима, ты же не это хотел сказать, ведь нет? - Ламза переводит презрительный взгляд на испуганную девушку, а потом снова на Воропаева. - Конечно, я бы не посмел угрожать вам чем-нибудь, - губы кривятся в едкой улыбке, - это так, праздный интерес, уж больно резки вы в своих суждениях. - Моя резкость происходит из логичного анализа предложенных фактов, - Александр возвращает Ламзе схожую улыбку, - а относительно врагов. Я в этом деле слишком долго, чтобы знать, у кого я могу находиться под ударом. Я никогда не прихожу не подготовленным на встречу, Дмитрий Никитович, никогда. - Ламза моментально меняется в лице, но возвращает себе спокойствие чрезвычайно быстро, принимаясь улыбаться. Он приобнимает взволнованную Марину, чуть притягивая ее к себе. - Да, сами по себе мы можем быть весьма беспечны, но мы должны стараться быть более гибкими иногда, для благополучия наших близких и любимых людей, - когда Велес пробует выбраться из-под его руки, он фиксирует ее сильнее, продолжая смотреть Воропаеву прямо в глаза, - вы же понимаете, о чем я говорю, Александр Юрьевич, не так ли? - они играют в гляделки еще какое-то время. - Более чем, - кивает он Ламзе, взвешивая каждое слово, сильнее сжимая пальцы в замок, старательно держа лицо расслабленным, - но мой ответ все равно “нет”. Глаза Дмитрия распахиваются в неверии, и он отпускает Марину, что недовольно толкает его в плечо, возмущенно восклицая: - Что ты творишь, Дима, ты мне платье помял! - она принимается разглаживать его на плечах, хмурясь, - с ума посходили! Саша, я даю тебе время подумать, если ты не хочешь мне помочь, значит, встретимся в суде. Мне сказать больше нечего, мы уходим, - обращается она к Ламзе с совершенно независимым и надменным видом. Дурочка, не знает, с кем играет, но сейчас Александру не с руки развенчивать мифы перед ее глазами. Чем дольше она остается в неведении, тем меньше вероятность, что она окажется под ударом. Нужно будет позвонить отцу Василия, чтобы он приехал и забрал Макара к себе, на время. Дмитрий беспрекословно подчиняется своей даме, всем своим видом показывая к ней свое трепетное отношение. Причины такого поведения Александр понимает прекрасно, сейчас Велес для Ламзы это выход в определенные круги “Высшего Света”. - Судись, - соглашается Воропаев, - но учти, если решишься на это, то играть я с тобой буду по тем правилам, по которым я играю со всеми. Со всеми теми, кто пытается перейти мне дорогу. Я не шучу с тобой Марина, в поле моего внимания и заботы лежит твой сын, ты к нему приложение, о котором я точно так же обещал приглядывать. Выйдешь из этого поля - назад дороги не будет. Велес удаляется без единого слова, гневно на прощание взмахнув хвостом. Ламза напоследок одаривает его слишком многообещающей улыбкой. Черт! Он подзывает официанта, чтобы разобраться со счетом и извлекает мобильный телефон. Выискивая из списка контактов номер Стаса. Блошкин отвечает ему без промедления. - Мне нужно, чтобы ты приставил к Кате дополнительного соглядатая, - с места в карьер начинает он, - кого-то посноровистее, с хорошей реакцией. - За ней уже ходит такой человек, - напоминает Стас осторожно, - как и за твоими сестрицами, ты что, запамятовал? - Ничего я не запамятовал, - раздраженно произносит Воропаев, потирая лоб, - мне нужно, чтобы ты приставил к Кате дополнительного человека, еще одного, чтобы наверняка, - он кивает официанту, что подходит забрать счет, куда Александр успевает положить оплату с учетом чаевых. - Мне кажется, что я спровоцировал Ламзу. - Блядь! Воропаев! - Стас восклицает настолько сильно, что приходится отдалить трубку от уха, чтобы не оглохнуть, - я же тебя как человека просил! - Ты меня не отчитывай, - раздражается мужчина, и без того готовый стучать лбом о стол, - просто сделай то, что я прошу. Черт. Нужно подгонять Жданова с его решением. - Покажи Бойко ту информацию, которую я тебе предоставил, заручись его поддержкой, - советует Блошкин, Александр на это только кивает, он и без этого собирался поговорить с Михаилом Борисовичем предметно. Шустрый тихушник Ламза явно метил на место Бойко в этом славном городе. Воропаев никогда бы в это не полез, позволим им бодаться самостоятельно, но ситуация с ЗимаЛетто и Катериной постепенно втягивалась в круг интересов этих личностей. Странная алая нить принималась соединять точки, которые, казалось бы, были чужды друг другу. А вот куда все это вело… - Малиновский завтра возвращается в Москву, - напоминает Александр Стасу еще один важный момент, - твоя Анжела передала обещанную информацию? - Моя Анжела передаст оставшиеся данные сегодня, - обещает Блошкин, и тон его подтверждает серьезность его обещаний, - ты уже показывал что-то из собранного Жданову? - Воропаев отрицательно качает головой, хотя Стас и не может видеть этого движения. А затем отвечает вербально: - Пока нет, я хочу сперва сложить для себя полную картину, ведь если я ошибся хоть в чем-то, то потом я не смогу рассчитывать на доверие Андрея от слова совсем. У нас с ним и так все на очень тонком насте. - Тут тебе виднее, - соглашается Стас после непродолжительной паузы, - к Катерине я приставлю дополнительного человека, но не обещаю, что он может быть аккуратным в слежке, зато как боевая единицы просто номер раз. Ты своим барышням собираешься рассказывать, что их пасут телохранители? - Не хочу вносить излишние переживания и смуту, - кривится Александр, - сейчас никому из них не стоит переживать. Но, я уже начинаю подумывать куда-то их отправить в случае чего. - И они разъедутся по твоей команде как дрессированные? - в голосе Блошкина звучит такое сомнение, что Воропаев фыркает, прекрасно понимая его причины. - Киру в командировку отправит Жданов своими руками, это я с ним уже оговорил, Кристину в случае чего увезет Чермоев, даже со скандалом, даже в багажнике. - Прекрасно, - соглашается Стас буквально с восхищением, - а с Катериной что ты делать собираешься? Если она узнает правду, а она узнает, она никуда не уедет. - Если будет нужно, Андрей увезет ее прочь, придумает причину, куда им нужно будет отправиться вдвоем, - вздыхает Воропаев, - или попрошу Аркадия, она с Данилевским быстрее уедет, у нее Жданов временно не в чести. - Ты же умный человек, ты прекрасно понимаешь, что Катя никуда не поедет, - фыркает Блошкин, - если она решит, что ты ставишь себя под удар… - Поду ударом сейчас не только я, еще Павел, и, в гораздо меньшей степени, Андрей, - отмахивается Александр, - и никто из нас троих не собирается подставляться так бездумно, как на это сейчас идет расчет. - Ты особо не разгоняйся, ты еще не можешь играть на опережение, ты не знаешь, кто играет против тебя, - напоминает Блошкин, снова заставляя Воропаева скривиться. - Знаю, я пока максимально осторожен, - начинает он, но замолкает, слыша конское ржание Стаса, которое буквально через секунду прерывается его же совершенно серьезным тоном, - тебе ситуацию с Ламзой напомнить? О, самый осторожный и дальновидный человек? - Иди нахрен, - просит Александр, удрученно вздыхая. - Слушаюсь и повинуюсь, - послушно произносит Блошкин, - пойду, займусь дополнительной охраной твоей Катерины. А что будешь делать ты? - Поведу любимую женщину в ЗАГС, - потягивается Александр, прикрывая глаза от теплых и приятных мыслей. - А Катя в курсе? - поддевает его Стас, самодовольство в его голосе плещется буквально через край. - Блошкин! - беззлобно гаркает на него Воропаев, старательно сдерживая смех, вот же засранец, пользуется тем, что сейчас он не может пожать ему горло, как минимум потому, что он ему нужен. Стас отсмеивается и заверяет: - Все, убегаю, будущей супруге передай привет и мои поздравления, ты - это худшее, что она может получить, но я рад, что ей на это плевать, - шутит Блошкин, и от этих слов Александру становится тепло и приятно. Он отключается и, наконец, направляется на выход из своего углового столика, с которого вчистую просматривается весь зал. Нужно позвонить Катерине, он и так уже немного опаздывает к ней. Трубку она поднимает далеко не сразу, приходится проявить упорство и чудеса терпения, набирая ее номер уже третий раз. Когда ее голос прорывается в трубке, она быстро принимается тараторить: - Саша, прости! Я оставила телефон в кабинете, ты давно звонишь? - голос запыхавшийся, но довольный, ни грусти, и напряжения. Интересно, она успела поговорить с Кирой или Андреем? Не похоже. - Не суть важно, - успокаивающе произносит Воропаев, немного сильнее давя на газ, торопясь, - главное, что я дозвонился. Ты готова? - Готова, - голос ее становится чуть слышным, но не от страха, а от волнения, он слышит, как она скребет ноготками по пластику трубки, а потом добавляет, - целое утро об этом думаю. Саш, ты уверен? - Это ты должна быть уверена или нет, - смеется он, - я свое предложение выдвинул. У тебя на метания и сомнения есть еще минут десять, а потом все станет совершенно неотвратимым, - произносит он со смехом. - Жду не дождусь, - смеется она в ответ, но смешок этот выходит немного напряженным и нервным. Александр ее прекрасно понимает, он сам ощущает себя не менее странно. И если у Кати то вторая попытка увлекательной прогулки в ЗАГС, то у него это первая… ну, успешная. Интересно, как он будет себя чувствовать, когда сможет назвать ее своей женой. Госпожа Воропаева. Да, Жданов просто сойдет с ума от этого факта, даже не так - оба Жданова. Единственным счастливым человеком из этого семейства останется Маргарита, шанс на то, что Андрей снова сойдется с Кирой, возрастает день ото дня. Со стороны младшей Воропаевой уж точно! - Можешь выходить, - старательно переводит дыхание Александр, когда на горизонте начинает призывно маячить здание ЗимаЛетто, через пару минут я подкачу к главному входу. Он слышит, как она шумно дышит, а потом произносит: - Люблю тебя, - она отключается до того, как Воропаев успевает ей на это ответить, ну, ничего, на это у него еще будет время. Если повезет, то целая жизнь. А ему должно повезти. В конце концов, он не так много просил у Бога, точнее, не просил никогда, если честно. А вот сейчас попросить очень хотелось, в первую очередь о том, чтобы Катерине жизнь с ним приносила радость и удовольствие. Что еще ему было просить, он не знал, ведь ему казалось, что в этой женщине и заключено его счастье. В ней одной. Он остановил машину у входа, как и обещал. Едва покинув салон автомобиля, он увидел, как Катерина спускалась к нему по ступенькам - поразительная оперативность! А он рассчитывал покурить. Она забросила свои руки ему на шею, прижимаясь своими губами к его губам, в ней угадывалась нервозность. - Ты переживаешь? - спросил Воропаев, поглаживая ее спину, чуть прижимая ее к себе, - ты вся дрожишь. Ты уверена? А то мало ли, - Александр поигрывает бровями, - дам тебе пару минут подумать, сделаю паузу на сигаретку. - Я тебе сделаю, - она вцепляется в лацкан его пиджака, - поехали уже давай, - она правда дрожит, но теперь он замечает еще и яркое сияние ее глаз. Ее нетерпение передается ему волнами, он улыбается. - Ну, поехали, - Воропаев приоткрывает для нее дверь, позволяя ей разместиться с комфортом на переднем сидении, - но ты учти, что мы пока еще заявление подаем, нас так сразу не распишут, нужно выждать время. - По крайней мере, я сделаю для этого все, - решительно заявляет она, и Александр закрывает ее дверь, возвращаясь на водительское сидение. - Ты сообщил кому-то из своих сестер о нашем решении? - уточняет она невинно, разглядывая свои руки. - И Кира, и Кристина знают, что сегодня мы будет подавать заявление, - кивает Воропаев, - мне скрывать от них нечего, но и поздравлять нас нужно после если что. Суеверия. У моей старшей так точно. - Если знает Кристина, то знает и Денислам? - Катя поправляет на коленях вишневую юбку, Александр скользит взглядом по узкому силуэту, что обрисовывает девичьи стройные ноги. Интересно, ему когда-то может надоесть любоваться ею вот так, украдкой, наслаждаясь, как она выглядит, каждый раз находя в ней что-то особенное. - Не обязательно, - улыбается Воропаев, - они друг с другом то сходятся, то расходятся. Кристина не простая девушка, она… специфическая. Знаешь, у нее за спиной много всякого… всякого такого, о чем она мало кому рассказывает. Я старался оберегать ее, конечно, но было время, когда я не мог ничего для нее сделать - ужасное ощущение. Она колючая, ершистая, но… из всей нашей семьи она самая честная. И с собой, и со всеми остальными. - Она наверняка не раз тебе говорила отступиться от меня, да? - предполагает Катя и он кивает. Жданова, пока еще Жданова, и без этого знает о том, как относилась Кристина к их отношениям изначально. - Знаешь, Крис не готова признавать любовь как то, за что стоит так яростно… страдать? Бороться? - он качает головой, - даже не знаю, - вздох и грустная улыбка, - Ден, правда, ее любит, столько лет добиваться расположения женщины - безумие, да? - Так они вместе или нет? - Катерина хмурится, - я думала, их брак был чем-то договорным - не более того, - она прикусывает губу, а потом добавляет, - я все думала, почему они не разводятся. - А ей Чермоев развода не дает, - Александр молчит какое-то время. Не лучшая идея перед ЗАГСом говорить о таком безрадостном примере брака, но раз начало было положено, следует продолжать, - не то чтобы Кристина его действительно настоятельно требовала, но, мне кажется, что если бы Ден дал ей развод она бы… не знаю… поддалась ему? - Так они вместе или нет? - все еще не понимает Катя, - ты рассказываешь о них как о паре, которые на качелях катаются туда-сюда. - Близко, на самом деле, - кивает Воропаев, - а вместе они или нет, я тебя сейчас сказать не могу. Судя по нервному и недовольному Денисламу, Кристина все еще на него обижается. Ему нужно будет приложить много усилий за тот раз. - Ден обидел ее? - склоняет голову набок Катерина, - если, конечно, мы может об этом говорить, - замечает она осторожно. Между ними все еще сохраняется некое напряжение, которое оба они стремятся преодолеть. Катя попытками дать ему место для личного пространства, а Александр - быть максимально открытым. - Можем, Кристина сама рано или поздно поделится этим с тобой. Вдруг, ты сможешь дай ей совет, который подойдет куда как лучше моего. Ведь я считаюсь предвзятым, в своих попытках держать нейтралитет, - он ухмыляется и качает головой, - но, если что, я не считаю, что Денислам был прав. Он, конечно, действовал от отчаяния, но такое совершать с любимым человеком все-таки нельзя. - Ты сейчас говоришь загадками, а моя фантазия начинает изгибать действительность в непозволительное русло, - признается ему Катерина, звучит она и правда напряженно. Воропаев принимается постукивать ладонями по рулю. - Тогда Ден и Крис как раз жили как супруги, как пара, но он все ждал, что она сорвется в очередной раз, как это бывало. Что он придет домой, а от нее осталась короткая записка, и жди ее по полгода с неизвестных стран. Он извелся и подменил ее противозачаточные, тиснул в больнице плацебо для какой-то экспериментальной группы. Надеялся, что если Кристина забеременеет, то она остепенится, окончательно осядет… Не срослось, Крис достаточно быстро вычислила обман. Ну, ты Дена видела, он мальчик не маленький, так вот, она наварила ему огромный синяк под глазом. Жила у меня до отлета, швырялась в Чермоева всем, что под руку попадет, если он появлялся на горизонте. Когда вернулась и увиделась с ним, я даже поверил, что она простила, но, видимо, не до конца. - Это серьезно, - осторожно замечает Катерина, - все-таки рождение ребенка должно быть решением совместным. Кристина в принципе хочет детей? - Я не знаю, - качает головой Александр, - с одной стороны она очень хорошо к ним относится, любит, легко может с ними возиться. Она же крестная у доброй половины Москвы! Об этом просто мало кто знает. Но своих… Кто знает, может, если бы Чермоев не накосячил, она бы родила ему, а сейчас она опять на пять шагов назад… Принуждение, понимаешь. Любое принуждение и она сбегает. Страх. Спасибо Павлу за это, - произносит он со злостью, сильнее сжимает руки на руле, а потом выдыхает, - прости, не самая лучшая тема для разговора перед… - Замечательная тема, - Катина рука ложится на его ладонь, поглаживая, и тут же соскальзывает к нему на колено, так и правда становится гораздо сподручнее. - Мне жаль, что у Кристины не получается… - Ты знаешь, - он улыбается, ощущая странную горечь во рту, - у нас, у Воропаевых, какое-то странное восприятие любви. Никому из нас никогда в этом не везло - веришь? - он поворачивается к Катерине, когда они паркуются у стен ЗАГСа - Верю, - кивает она ему, чуть касаясь его щеки кончиками пальцев, - ты будешь первым, у кого это поменяется, - она целует его, и он охотно отвечает на этот поцелуй. Но в его сознании бьется мысль, что он может остаться единственным.