Горькая

Катерина взмахнула шалью, прикрывая лицо, в очередной раз, пряча улыбку за игривыми переливами ткани. На Зорькина она смотрела со смесью жалости, умиления и смеха, вся его фигура говорила о глубочайшем чувстве неловкости, он с такой силой сжимал ножку бокала, что Жданова то и дело переживала, как бы стекло не лопнуло в нервных пальцах юноши. - Почему они все на меня пялятся? - девушке кажется, что если бы Николай мог, он бы спрятался за ее не особо широкой спиной, в попытках укрыться от любопытных глаз. - Потому, что ты не радуешь их своим присутствием так часто, как того требуют такого рода выходы. Ну и, я так думаю, их немного интригует то, что мы с тобой пришли по одному приглашению, - Катя с грустью смотрит на свой бокал с шампанским, который остается в ее руках нетронутым. В этот момент она искренне сожалеет, что решила поехать на своей машине, а не воспользоваться такси. - Ты хочешь сказать, что теперь все будут думать, что ты и я … того? - покачивает рукой Коля, - любовники? - Прямых улик у них нет, но интерес какое-то время вокруг нас будет, - честно отвечает ему Катя, и берет его под руку, когда к ним подходит фотограф, чтобы запечатлеть их пару. Жданова держит между ними приличную дистанцию, да и напряженная поза Коли, отвернутая от нее, явно не говорит о том, что между ними хоть что-то есть. Катерине становится интересно, появятся ли на завтра их фото на страницах газет и журналов, с незатейливыми названиями. Когда их короткая фотосессия заканчивается, Зорькин выдыхает, нервно поводя плечами. - Ну, все, все, расслабься, - девушка поглаживает его между лопаток, но Коля недовольно косится на нее, заявляя: - Будешь знать, как выгуливать интроверта, Светлые Силы, зачем я согласился на этот кошмар, - парень поправляет галстук, немного его ослабляя, позволяя себе чуть больше воздуха, - что мы будет еще делать тут, помимо того, что пить, - он поднимает бокал, - и делать фотографии? - Мы тут, в первую очередь для того, чтобы общаться с другими людьми. Восторгаться красотой вечера, выказать свое почтение хозяевам, засветиться в нужных кругах, - Катерина недвусмысленно принимается двигаться в гущу народа, что похожи сейчас на пестрый пчелиный рой, гудят они уж точно похоже. Коля услужливо сгибает руку в локте, позволяя девушке опереться максимально удобно. Жданова ощущает скрытую гордость от того, что истинное напряжение Зорькина видит только она, для остальных он держится хорошо. Возможно, не так уверенно как должно, но вполне приемлемо, вот только улыбка у него чуть нервная. Они продвигаются от одной группы к другой, здороваясь, завязывая новые знакомства. Катерина старается не задерживаться ни в одной слишком долго, исполняя главную функцию на сегодня, представляя всем финансового директора ЗимаЛетто Николая Антоновича Зорькина. После пятой такой группы Коля смирился со своей участью и немного расслабился, пригубив, наконец, из своего бокала. Когда она продвигается к очередной группе людей, их перехватывает довольная и радостная Виноградова. - Добрый вечер, Катюша, - она целует девушку в щеку, получая просто касание щеки в ответ, Жданова опасается оставить на коже подруги след от непривычно яркой помады, которую она позволила себе на этот вечер. - Николай, - она делает манящий жест рукой, намекая парню, что не кисло, было бы немного склониться к ней для объятий. Зорькин откликается на призыв, чуть обнимая Виноградову. На лице его отражается неподдельная радость. Еще бы, хоть кто-то знакомый из всей этой толпы. - Как вам вечер? - уточняет Юлиана, цепляясь за второй локоть Николая, продолжая шествовать по залу. Катя делает жест в сторону Зорькина, переадресовывая вопрос ему, парень хмурится, а потом честно отвечает: - Не очень, - он вздыхает, - тут шумно, излишне многолюдно, и я не представляю, как тут можно заводить те или иные полезные знакомства, если все болтают о всякой откровенной чуши! - девушки одновременно заходятся смехом. - Зря ты так думаешь, - похлопывает Виноградова Николая по руке, - хочешь, я познакомлю тебя с теми, с кем тебе будет по настоящему интересно в этой канители? - Мне здесь может быть по настоящему интересно? - голос Коли полон неверия, и Юлиана воспринимает это как призыв к действию. Она останавливается, заставляя замереть Жданову с Зорькиным одновременно. - Ты с нами прогуляешься, - обращается Виноградова к Катерине, - или пройдешься пока по залу сама? Я могу тебе клятвенно пообещать, что я присмотрю за Николаем, и вернуть его целости и сохранности. - Тогда я покружусь пока здесь, - отвечает Катя, отпуская руку Зорькина, оглядываясь, - я видела где-то здесь Лукяш, если получится ее выцепить, то поговорю с Алиной о показе Милко, до него осталась всего неделя, это точно будет полезно. - Тебе точно будет нормально? - Николай взволновано обводит взглядом зал, словно представляя всех этих людей бурным океаном, в котором Катерина должна потеряться навсегда и без следа. Девушка ему одобрительно улыбается. - Это не первый раз я на таком рауте, не переживай, я тут ориентируюсь гораздо лучше, чем это выглядит на первый взгляд. На этом Виноградова уводит Колю в одну сторону, а Жданова выдвигается в противоположную, не имея, на самом деле, ни малейшего желания кого-либо ловить в зале. Она проходит мимо групп людей, направляясь к инсталляции, выполненной в виде цветочных композиций, заключенных в клетки в виде человеческих тел. Изогнутые в разных позах безликие “проволочные люди” были битком набиты … розами - алыми, почти черными, неестественно синими и малиновыми. Катерина остановилась рядом с парой таких “людей”, что тянулись друг к другу лентой Мебиуса, сотканной из алых роз, в то время, когда их тела были практически черными. Девушка задумалась, что флорист не особо старался для этого раута, кроме роз она не заметила никаких других цветов, которые бы разбавляли холодность и формальность того, который был выбран сольным. - Неужели ничего другого кроме роз не существует, - задумчиво произнесла она вслух, чуть склоняя голову к правому плечу, когда услышала практически над самым ухом знакомый бархатный шепот: - А вам не нравятся розы? Я думал, каждая женщина любит этот цветок, в большей или меньшей степени, - Катя прикрывает глаза, расслабляясь, позволяя себе ощутить этот шепот буквально кожей, легким теплом вдоль ее щеки. Она делает глубокий вдох, наполняя легкие таким знакомым ароматом парфюма. - Возможно, я одна из тех, кому розы не приносят такого удовольствия, как об этом говорится в книгах, и показывается в кино, - отвечает она мужчине, не поворачиваясь. Она видит, как его рука тянется вперед, касаясь ближайшего цветка, и она оказывается прижата спиной к его груди, когда он склоняется через нее чуть ближе к инсталляции. Девушка следит, как пальцы Александра ласкают лепестки цветка, и Катя словно ощущает гладкость их внешней стороны, бархат внутренней. - Их используют слишком часто, - соглашается с ней Воропаев, продолжая игру с цветком, - но в их популярности кроется многообразие их цветов и форм, их стойкость, благодаря селекции. Они потеряли свой шарм, свою загадку, свою остроту. Роза без шипов теряет половину своей привлекательности. - Вы так думаете? - Катерина поворачивается к мужчине, оказываясь лицом к лицу непозволительно близко. Воропаев улыбается ей так знакомо, тепло, дразняще, девушка ощущает, как сердце ее пропускает удар, и ей становится плевать, что в любую минуту, к ним может подойти кто угодно. Плевать. - Я знаю, - он подмигивает ей, - что-то прекрасное должно даваться с трудом, боем и болью, только тогда оно ценится по-настоящему. - Мы все еще о розах, Александр Юрьевич? - Катерина спрашивает мягко, но, не переходя на интимный шепот, присущий привычкам Воропаева, глупо драться оружием противника на его же территории, так и проиграть недолго. Мужчина просто смотрит на нее, и Жданова не уверена, собирается ли он удостоить ее ответом, или он просто забросил фразу для того, чтобы подразниться. - Вы тоже пытаетесь понять, чтобы это все значило? - женский голос заставляет Катерину буквально отпрянуть от Александра и повернуться в сторону говорившей, что оказалась у нее за спиной. К удивлению девушки перед ней оказалась Лада Руи, что легко и непринужденно опиралась о руку Данилевского, что скалился как сытая акула. - Увы, но зная Константина, - обращается к Ладе Александр, - это не более чем красиво, возможно, ещё и у кого-то своровано. - Саша, так говорить неприлично, - заявляет ему Руи, грозя пальцем. - Как ваши дела, Катенька? - мило уточняет у Ждановой Аркадий, продолжая улыбаться так, словно ему ведомы все тайны мира. - Прекрасно, - отвечает она ему в тон, делая буквально полшага в сторону, пропуская Александра, который как раз направляется к Ладе, чтобы поцеловать ей руку. - Восхитительный вечер, приятная компания. - Как вы мило врете, - кивает ей Данилевский, - так искусно, выдержано, сразу виден опыт общения в таких кругах, - он обводит рукой зал, намекая на собравшееся общество. - Ай! - он получает тычок от Лады. - Аркаша, веди себя прилично! - она переводит теплый взгляд на Жданову, - не слушайте его, милая, он просто не успел сцедить яд. - Ничего страшного, - заверяет Руи Катерина, - я привычна к такого рода общению, - она на миг переводит взгляд на Александра, и Лада тут же перехватывает это движение. - Саша, ты что, позволяешь себе общаться с Катенькой в таком тоне? - женщина сводит брови, а Александр закатывает глаза, заставляя Катю ощутить жаркое чувство неловкости. На ее памяти никто и никогда не отчитывал Воропаева. - Я со всеми так общаюсь, - отвечает мужчина, опуская руки в карманы брюк, - с чего бы мне делать исключения? Или вам бы хотелось, Катерина Валерьевна? - он поворачивается к ней, губы его кривятся в привычной саркастичной усмешке, но в глазах играет по-настоящему теплый смех. Уж это она научилась замечать в нем. - Я… - собирается ответить девушка, чуть вскинув голову, принимая правила этой игры, но Лада перебивает ее, исполненная возмущения и праведного гнева - Ах ты, маленький мерзавец! - но шлёпает по руке она Аркадия, - это твоя школа, ужасный человек! Все, мы, женщины, существа нежные, - она отпускает своего спутника, отстраняет, со всей возможной осторожностью, Александра со своего пути, и приближается к Катерине, - пока вы оба не пересмотрите свое поведение, мы лишаем вас нашего чудного общества. - Даже не знаю, как я переживу эту потерю, - прикладывает ладонь к груди Воропаев, - я буду безутешен. - Вот и будь, - кивает ему Руи, пропуская мимо ушей заправские нотки сарказма мужчины, - пойдемте, Катенька, моя компания уж точно приятнее этих ядовитых злыдней. - Простите, но я… - Жданова пытается найти причину, почему она не нуждается ни в компании, ни в общении, но Лада словно не слышит ее, утаскивая прочь от оставшихся у цветочных композиций мужчин. Катерина повернулась, бросая взгляд на Воропаева, но этот вредный человек просто поднял руку вверх, словно прощаясь, а по его губам она прочла "удачи". Отец всегда говорил Кате, что удачи не желают, и от этого девушка задумалась, сделал это Воропаев из вредности, или он просто не был суеверным? Оставаясь честной перед собой, Катерина призналась, что проводить время в обществе Лады было не только приятно, но ещё интересно, и познавательно. Казалось, что она знала все обо всех, буквально в мельчайших подробностях. Точнее даже не так, Руи не обладала самой свежей информацией, но с радостью делилась подноготной того или иного человека, могла указать, кто на чем стоИт, и кто чего стОит. - А вот и Старшинковы, - повествовала она, ослепительно улыбаясь Виктору и Ксении, - им очень тяжело далась смерть сына в свое время, именно поэтому их компания носит имя "Ольгерд". Они до сих пор лучшие поставщики кожи в Москве. Собственный отшив изделий, не приносил им желанной прибыли в свое время, и они стали сотрудничать с модными домами, и это вывело их разом в лидеры, за, без малого, пару лет. - Да, - кивает Катерина, - ЗимаЛетто остается их верным клиентом столько лет! Конечно, Милко никогда не отшивал коллекций чисто из кожи, но в осеннее и зимнее время мы весьма активно заказываем у них материалы. Случалось даже так, что мы заказывали у них пошив по нашим лекалам, хотя, с нашей стороны это было жутко непрофессионально, и если бы об этом узнал Милко - был бы скандал! С Ладой было легко и приятно, женщина делилась своими наблюдениями и замечаниями с огромным удовольствием. А слова ее порой были не менее колкими чем у Александра, Руи ни разу не вернулась к теме Воропаева, и оставленного ею Данилевского, словно и не было того разговора у цветочной инсталляции. - Как дела у вашего супруга? - уточняет Катерина, когда на время разговор между ними затихает. Лада улыбается немного грустной улыбкой, и девушке становится неудобно от того, что она затронула не ту тему, но в итоге Руи отвечает: - Александр чувствует себя не самым лучшим образом, но после его дня рождения, он стал гораздо активнее выпихивать меня прочь из дома, - она смеется, - нам всегда присылают пригласительные, даже не смотря на то, что мы никуда не ходим. А тут все так совпало - и Саша должен был быть здесь, и Аркадий, так что, у меня не было шансов отказаться. - А вы хотели? - спрашивает Катя и встречает немного удивленный взгляд Лады. - Вы спрашиваете, хотела ли я остаться, или хотела ли я прийти? - уточняет женщина, чуть выгибая брови. Катя задумывается на минуту, ведь это принципиально разные вопросы, она молчит какое-то время, а потом все-таки уточняет. - Мне бы хотелось знать в принципе ваши желания, - признается Катя, - я видела, какие отношения между вами и вашим супругом, какая глубокая привязанность, как вы для него … все, что вы для него делаете. Но, сейчас вы здесь, под руку с мужчиной, который, уж простите, очень похож на заправского ловеласа. - На заправского ловеласа? - хохочет Лада, и Катерина немного удрученно на нее смотрит, что она сказала не так? Неужели ее наблюдения оказались ошибочны? А как же шепотки в ЖенСовете, что был бы Аркадий помоложе… - более стабильного и верного мужчины в отношения сложно себе представить. Он любил свою супругу без малого сорок лет, да и любит до сих пор, я так думаю. - Если он любил ее так сильно, и любит, - добавляет Катя, - почему они расстались? Она не испытывала к нему тех же чувств? - девушка думает, что это наверняка чрезвычайно горько любить кого-то, кто не отвечает тебе взаимностью, или еще хуже, который отвечает сперва, а потом все чувства буквально тают. - Нет, что вы, Катенька, супруга Аркадия любила его до последнего своего вздоха, - и Жданова ощущает, что горло перехватывает спазмом, от неспособности ни сказать слово, ни сглотнуть. Она приоткрывает рот, в попытке сказать, что ей жаль, но Лада просто качает головой, - Я понимаю, вы не знали, да и не могли знать. Рак, одна из самых подлых болезней, она очень часто подбирается неслышно, неощутимо, замечают его, когда уже слишком поздно. Так вышло и с Агатой, но все равно они боролись, старались, долго и упорно пытались справиться с этим, но, увы… Первый год, после того как она ушла, Аркадий был чернее земли, он был абсолютно безутешен, я, по правде сказать не была уверена, что он выберется из этого состояния. Дочери пытались забрать его в Германию, они обе благополучно там осели, но он отказывался. Ведь Агата похоронена здесь, куда бы он поехал, это было невозможное условие. - А как он выбрался из этого состояния? - наконец обретает голос Катерина, она старательно перебирает воспоминания своего общения с Данилевским, она была более чем уверена, что он абсолютно счастлив, весел, доволен жизнью. Вот уж кому нужно было презентовать Оскар! Так роскошно отыгрывать беззаботность, нужно иметь талант. Руи улыбается ей, немного хитрой улыбкой, а затем отвечает: - Этот вопрос не ко мне, можете адресовать его как-нибудь Александру, только благодаря его упорству, упрямству, и полнейшему отсутствию такта он смог вытащить Аркадия из этого состояния, - Катерина замечает, как Лада цепляется взглядом за кого-то в толпе, и тоже переводит взгляд туда. Оказывается, Руи обнаружила Воропаева и Данилевского, что общались с представительным и статным мужчиной, разговор шел явно серьезный, ведь никто не улыбался. Несмотря на плотность людей в комнате, вокруг них троих образовалась пустота, присмотревшись внимательнее, Катерина заметила, что эту небольшую приватность создают двое мужчин, что своим видом уж очень отличались от остальных гостей. Охрана, понимает девушка, и немного удивляется, ведь крайне редко кто приходит на такое мероприятие с охраной. Этому мужчине есть чего опасаться? Данилевский замечает их, пересекаясь взглядом с Ладой, он что-то говорит Александру, похлопывая его по плечу. Жмет руку мужчине, и направляется в их сторону, на его лице улыбка загорается как по взмаху волшебной палочки. Но как бы Катерина не старалась разглядеть в этом хоть толику фальши, грамм притворства, но не преуспевала. - Мы можем считать себя прощенными? - уточняет он, старательно перебирая Ладу на свою сторону, снова размещая ее руки вокруг своего локтя. - Вы это кто? - чуть игриво уточняет Руи, и Катерина немного теряется, насколько непринужденно у них получается флиртовать. Оказывается, это можно делать к обоюдному удовольствию и абсолютно безвредно. - Ну как же! - притворно удивляется Данилевский, - ведь твоя анафема распространялась и на Александра тоже, я радею за его судьбу, как за свою. Или прощения буду удостоен только я? - Пусть сперва подойдет, - проявляет благосклонность Лада, оглядываясь через плечо, - где он там запропал, сегодня же не рабочий вечер! - Увы, некоторые люди не понимают, когда им в чем-либо говорят "нет", - Катерина ловит легкое волнение в улыбке Аркадия, и снова переводит взгляд на Александра, что продолжает общение все с тем же мужчиной. Она замечает, как Воропаев делает достаточно резкий, рубящий жест рукой в воздухе, заставляя своего собеседника недовольно поморщится. - И кто же это у нас такой, не желающий слышать слово “нет”, - Лада приглядывается к мужчине рядом с Александром, немного щурясь, - не могу его узнать, вот совсем. - А ты его и не знаешь, Ладусь, - заверяет Руи, поглаживая ее по локтю, Аркадий, - это Михаил Бойко, у Саши с ним временные дела. Хотелось бы “кратковременные”, - добавляет он, - но, пока имеем что имеем. Катенька, а что вы так пристально рассматриваете? - обращается к Ждановой Данилевский, и девушка переводит на него взгляд, буквально на миг, и снова возвращается к наблюдению за Воропаевым и Бойко. - Мне кажется, что они ругаются, - кивком головы указывает на общающихся в отдалении мужчин. Аркадий оборачивается, замечая, что диалог и впрямь пошел не по тому пути, по которому хотелось. Александр с Михаилом стояли друг другу гораздо ближе, обмениваясь короткими фразами, скупо жестикулируя. Данилевский осторожно снял руку Лады со своего локтя: - С такого разговора ничего хорошего не выйдет, - Аркадий ободряюще улыбнулся, - что бы Сашу ни разозлило, ему нужно остыть. Спорить с Бойко идея провальная и в корне неверная, - мужчина делает шаг в сторону, но Лада снова ловит его за локоть. - Ты думаешь, что это будет нормально, если ты его заберешь? - как-то неуверенно произносит она, - что ты ему скажешь? - Что-то придумаю, - уверенно кивает Данилевский, но Катерина не выдерживает первой. Она замечает, как Воропаев сбрасывает руку Бойко со своего предплечья, снова заставляя последнего хмуриться. Жданова направляется к мужчинам, не до конца отдавая отчета в своих действиях, она берет Александра под руку, уверенным, практически хозяйским жестом, заставляя мужчину вздрогнуть. - Александр Юрьевич, добрый вечер, - произносит она, заглядывая в лицо мужчине, буквально умоляя его глазами не сбрасывать ее руку, подыграть ей немного. - Добрый, Катерина Валерьевна, чем обязан, - лицо Воропаева не выражает ничего кроме спокойствия и вежливости. Он накрывает пальцы девушки своей ладонью, слегка поглаживая, лаская. - Вы обещали уделить мне внимание, но вы просто неуловимы, - она лучезарно улыбается ему, а потом переводит взгляд на Бойко, - простите меня за мое вмешательство, но вы позволите мне украсть у вас вашего собеседника ненадолго? Буквально на несколько минут, - Катя заставляет себя улыбнуться широко, легко, непринужденно, - я обещаю вернуть его в целости и сохранности. - Как можно отказать такой прекрасной девушке, - улыбается в ответ Михаил, но глаза его остаются цепкими, холодными, изучающими. Жданова старается не показывать, что она заметила этот ползущий по ее фигуре взгляд, продолжая буквально висеть на локте Воропаева. - Александр, вы нас не познакомите? - Екатерина Валерьевна Жданова, вице-президент ЗимаЛетто, - без особого энтузиазма произносит мужчина, - Михаил Борисович Бойко, - представляет он Катерине мужчину, и многозначительно молчит, чуть улыбаясь собеседнику. - Я обладатель многих талантов, - кивает Михаил, - мне приятно познакомиться Екатерина Валерьевна, - он протягивает руку ладонью вверх, и девушка распознает жест, который сигнализирует, что Бойко хочет поцеловать ее руку. - И мне, Михаил Борисович, и мне, - Катя буквально хватает его за руку, сжимая ее с достаточной силой, переворачивая ее на ребро, и несколько раз сотрясая ее. Бойко на миг теряется, и этого становится достаточно, чтобы разорвать контакт. - Ну, так что, вы позволите украсть у вас Александра Юрьевича? - От чего же нет, - усмехается Михаил, а затем переводит холодный, даже жесткий взгляд на Воропаева. - Александр Юрьевич как раз подумает над моей просьбой. - Я же ска… - начинает было мужчина, но Жданова отвечает раньше, сжимая руку Александра так, что, скорее всего делает ему физически больно. - После того, как он подумает о том, что обещал мне, я уверена, что он подумает и о вашей просьбе, - она дергает Воропаева за локоть, заставляя сдвинуться с места, - еще раз спасибо, - она чарующе улыбается Бойко и, не дождавшись ответа Михаила, утаскивает Александра прочь, направляясь к одной из, дверей, ведущих прочь из зала. Воропаев едва успевает открыть выбранную Катериной, позволяя ей войти внутрь. Они оказываются в слабо освещенной комнате отдыха, которая, скорее всего, используется для выхода на огромный панорамный балкон, который гости игнорируют из-за холода. Жданова удостоверяется, что они одни, и буквально отталкивает Александра от себя. - Катерина Валерьевна, вы что, с ума сошли? - прохладно интересуется мужчина, опуская руки в карманы. - Какого черта вы… - он выдыхает, прикрывая глаза, а потом продолжает, уже переведя дыхание, - зачем вы решили прервать мою беседу с Михаилом Борисовичем? - Это была беседа? - Катя ощущает, что внутри у нее все закипает, словно сводя судорогой сжатые в кулаки руки, - а я думала, между вами разгоралось противостояние, если не сказать скандал. Аркадий заметил, что с Бойко не стоит ругаться, что вы на пике своих эмоций совершаете ошибку. - Аркадий преувеличивает, - отмечает Воропаев, чуть кривясь, - мы просто не поняли друг друга, и всего-то. Так случается. - Мне кажется, Аркадий преуменьшал, - качает головой Катерина, - Михаил Борисович не выглядел как человек, который считает, что его можно понять неверно. - Так вы решили спасти меня от опрометчивого поступка? - выгибает бровь Александр, и взгляд его смеющийся, колкий. Жданова в один миг начинает чувствовать себя идиоткой. Зачем она вообще полезла туда, сунул себе голову в петлю, пусть бы и сунул, что ее вообще толкало выручать этого надменного засранца? Сколько лет справлялся без нее, и сейчас бы справился. - Что вы, - бросает она зло, - как же Великий Александр Воропаев может совершать опрометчивые поступки. Моя ошибка, - девушка поворачивается к двери, намереваясь покинуть комнату, но мужчина ловит ее за руку, притягивая ее назад. - Пустите меня немедленно, - Катя дергает рукой, но легче сдвинуть стену. Тогда Жданова разворачивается к нему лицом, закидывая голову назад, чтобы посмотреть в глаза Александра. - Отпустите, я не была намерена вам мешать, я приношу вам свои извинения, впредь я … Воропаев обхватывает ее за талию второй рукой и закрывает ей рот поцелуем. Девушка отвечает ему с той же жадностью, с которой целует ее Александр, с той же страстью, желанием. Но внутри нее все сковывает холодом от ужаса, что с этим упрямцем может что-то случится, от страха, что он сам это прекрасно, замечательно понимает, и именно поэтому целует ее так отчаянно. Катя закидывает свои руки ему на шею, ощущая, как ее шаль соскальзывает с ее плеч на пол. Она прижимается к нему сильнее, и стонет ему в губы, когда Воропаев углубляет поцелуй. Пальцы его скользят по ее талии вверх вниз, он то прижимает ее к себе сильнее, то ослабляет хватку, словно боясь, что может сломать, смять ее ребра. Жданова отрывается от губ Александра только тогда, когда начинает по-настоящему задыхаться. Он упирается лбом в ее лоб, тяжело дыша, глаза его закрыты. - Саша, - снова выдыхает она ему в губы, приникая к ним в новом поцелуе, но на этот раз мужчина прерывает его слишком быстро. - Нельзя, - чуть смеется Воропаев, когда Катя испускает стон недовольства, после того, как он отрывается от ее губ, - очень плохой выбор места. - Я не хочу ждать до выходных, - произносит девушка, прежде чем осознает, что она говорит это вслух. Александр ласкает ее щеку большим пальцем, чуть отстранившись от Ждановой, его палец соскальзывает вниз, по линии челюсти к шее, еще ниже по ключице. Она закрывает глаза, наслаждаясь прикосновением. - Значит, мы не будем ждать, - обещает ей мужчина, и голос его глубокий, хриплый, - я только закончу со своими делами. - Катерина распахивает глаза, впиваясь своими пальцами в предплечья мужчины. Когда дверь комнаты распахивается. Жданова делает шаг назад и приседает, чтобы поднять упавшую шаль, позволяя Александру первому поздороваться с вошедшим, что он и делает с огромной радостью в голосе: - Кира, ну что, ты наболталась с Никой? Она на тебя больше не претендует? А то я думал, что я потерял тебя до конца вечера. - Да нет, мы еще не закончили, я просто решила разыскать тебя, - довольно улыбается девушка, кивая Кате, которая принимается отряхивать свою шаль. - Вы что, решили сбежать на балкон от безумного шума этой толпы? - Хотели, - соглашается Жданова, - но передумали, - она проводит плечами, расправляя на них шаль, - но там слишком холодно для моего наряда. - Как и для моего, - кивает Кира, она в отличие от Катерины не прикрывала плечи, и щеголяла глубоким вырезом на спине. Девушку, конечно, это красило несказанно, но от одного вида Ждановой становилось холодно. - Все от того, что вы питаете слабость выряжаться по-летнему, даже в самое холодное время года, - Воропаев окидывает долгим взглядом фигуру сестры, - если ты простынешь, я надеюсь, что тебя будут лечить самыми отвратительными лекарствами. - Сашенька, ты сама доброта, - улыбается сестра, подходя ближе, - так что это вы сюда сбежали на самом деле? - она переводит взгляд на Катю, чуть склоняя голову к плечу. Но отвечает вместо нее Воропаев. - Наша дражайшая Катерина Валерьевна почеркала своей волшебной ручкой все мои предложения, которые я прислал ей с Аркадием. Представляешь, даже его очарование не смогло поколебать нашу Железную Леди, - он подмигивает Катерине, и она вспыхивает, собираясь ему ответить что-то особо колкое, с сарказмом. Как можно быть таким желанным и таким засранцем одновременно? Но так и замирает, с чуть приоткрытым ртом, отчетливо замечая на уголке губ мужчины след от своей помады. Спокойно общающаяся с братом Кира, скорее всего, видит то же самое. А уж свести дважды два она способна без проблем. Брат с сестрой продолжают короткое перебрасывание фразами, но Жданова слышит их словно в отдалении, как через толщу воды. Она смотрит на губы мужчины без остановки, ровно до того момента, пока Кира не обращается к ней целенаправленно. - И правильно, Катя, спуску ни ему, ни Данилевскому не давайте, а то они вдвоем на голову сядут и все, вы уже будете в их власти, - она улыбается Ждановой спокойной, открытой, ровной улыбкой. Может, она все-таки не заметила помаду? - Даже не собиралась, - Катерина старательно улыбается в ответ, под недовольное заявление Воропаева. - Ты вообще за кого! - Александр возмущенно смотрит на сестру, - между прочим, то, что я желаю сейчас, так, для разнообразия, не приносит никакого вреда ЗимаЛетто. Я просто, в первую очередь, волнуюсь за нашу семью. Ты что, с каких-то пор не Воропаева? - Кира делает к нему еще один шаг, обхватывая локоть мужчины. - Воропаева, Воропаева, не злись, - она поглаживает брата легкими движениями, ласково заглядывая в его глаза, - но на рабочем месте, я, в первую очередь, сотрудник ЗимаЛетто, а в таком случае, я просто обязана быть на стороне Катерины. Прости. - Это все ваша хваленая женская солидарность, - хмурится Александр, но сестру при этом ласково приобнимает, - я просто буду бороться с вами по отдельности. - А вы не думаете, Александр Юрьевич, что это не дальновидно, признаваться в своих планах при тех людях, против которых вы их строите? - она сильнее закутывается в шаль, обнимая себя за плечи. - Поверьте мне, Катерина Валерьевна, это вас не спасет, но вы можете в это верить, - он довольно подмигивает ей, отпуская сестру, которая мягко отстраняется из его объятий,- что, уже убегаешь? - Ника меня уже обыскалась, я думаю, - говорит Кира мягко, - я чего еще за тобой тут бегала, - она машет в сторону шумного зала. Зуенко предложили меня подбросить домой, им как раз по пути, - но это заявление не радует мужчину. Катерина замечает, как Александр хмурится, окидывая сестру изучающим взглядом. - Ты уверена, что ты делаешь правильный выбор? - лицо Киры меняется, становясь строже, отстраненнее. Она обменивается с братом упрямыми взглядами. - А ты всегда уверен в правильности своего? - Воропаев поджимает губы, окончательно отпуская сестру от себя. - Прежде чем я делаю шаг, я просчитываю все риски, в том, что ты делаешь так же, уж прости, я не уверен, - он раздраженно поводит плечами, - потом не взыщи, если тебе не понравится моя реакция. - Не буду, - Кира, на удивление, немного улыбается, чуть приподнимаясь на носочках, и целует брата в щеку, - позвони мне, когда будешь дома. - Завтра позвоню, у меня образовались срочные дела, не поверишь. А раз я тебе тут больше не нужен, так и быть, приму предложение, - он едва касается щеки сестры кончиками пальцев, - так что до завтра. Кира прощается с Катериной и снова оставляет Жданову с Воропаевым наедине. Первое, что говорит девушка Александру: - У вас тут, - она указывает пальцем на свой уголок губы, - помада… моя помада. - Да? - он вытирает рот рукой, замечая небольшой след на пальцах, - теперь ясно, - Воропаев ухмыляется. - И что от этого стало ясно? - не понимает Катерина, как не понимает его веселья. Ведь, когда он заметил, что Зорькин засек между ними потеплевшие отношения, он явно не выглядел столь довольным как сейчас. - Не важно, - он вздыхает, делая шаг к Ждановой, осторожно прихватывая ее подбородок двумя пальцами, склоняясь к ее губам. - Как это не важно? - девушка чуть отклоняется в сторону от поцелуя, - разве вы не расстроены тем, что теперь Кира знает … что теперь, еще и Кира знает? - Поверьте мне, - чуть улыбается мужчина, касаясь своим носом ее носа, заставляя повернуть головой назад к нему, - она не узнала сегодня обо мне ничего нового. Катя распахивает глаза в удивлении, собираясь спросить, как так может быть, когда Александр успел рассказать Кире об их отношениях, и еще тысячу и один вопрос. Но губы Воропаева накрывают ее губы, вовлекая в очередной поцелуй и все ее желания и планы отходят на второй план, оставляя только одно желание, целовать этого мужчину еще, еще и еще.