Горькая

Как только Александр прокладывает первые аккорды, Лада удивленно выгибает брови, явно не понимая выбор песни. Да и Кира шепчет ему едва слышно, подстраиваясь под игру, стараясь не все свое внимание переключить на гриф: - Ты уверен? А то какой-то подбор для дня рождения странный. - А что нам сыграть? Пусть бегут неуклюжи, может? - так же шепчет Воропаев, расслабься, хорошая песня. - Бог с тобой, - соглашается Кира, - но я петь не буду. Я половины слов не знаю. - Не переживай, там женской партии нет, - он быстро целует сестру в плечо, и начинает первый куплет, заставляя гостей в комнате стихнуть, обращаясь в слух, - Что отнято судьбой, а что подарено, В конце концов, не все ли мне равно? Так странно все, что было бы, сударыня, Печально, если б не было смешно. Воропаев поет мягко, практически начитывая текст, голос его становится глубже, он чуть прикрывает глаза, расслабляясь в вязи мелодии. Когда он открывает глаза, то замечает, что Катерина смотрит на него, не отрываясь, брови ее сходятся на переносице, пальцы комкают край жакета. Александр встречает ее взгляд, продолжая: - И я не тот, ничуть не лучше всякого, И Вы не та, есть краше в десять раз. Мы только одиноки одинаково, И это все, что связывает нас. Глаза девушки распахиваются широко, словно в неверии, словно в испуге, она смотрит на Александра так, словно видит его впервые, морщинка между бровей разглаживается, и она чуть облизывает губы, явно нервничая: - Когда один из нас падет, поверженный, Другой - и не заметит впопыхах. Зачем же я пред вами, как помешанный, И слезы лью, и каюсь во грехах? Зачем дрожу, зачем порхаю по небу, И жду чудес, и все во мне поет? Зачем, зачем... Пуская ответит кто-нибудь, Конечно, если что-нибудь поймет… Руки Катерины сжимают ее колени с такой силой, что костяшки ее пальцев белеют, выглядит так, будто она задержала дыхание или того хуже, что она не может сделать ни единого вздоха. Кажется, что чья-то рука сжала ее горло, перекрывая доступ кислорода, одна из рук девушки покидает пристанище на ее коленях и касается ее горла, поглаживая его и сжимая, хотя вырез платья достаточно свободен и не затрудняет дыхание. Воропаев понимает, что от Ждановой нужно отвести взгляд, что так смотреть уже неприлично, что нужно хотя бы закрыть глаза, но ничего не получается, такой отзывчивой кажется девушка во время песни: - Простите мне, что диким и простуженным Ворвался к вам средь зимней тишины. Не то беда, что я давно не нужен вам, Беда - что вы мне тоже не нужны... И все ж - сама судьба с ее ударами, Капризами и ранами потерь - Ничто пред блеском ваших глаз, сударыня, Он светит мне... Особенно теперь, Александр видит, как судорожно сглатывает девушка, как она смотрит на него все это время, не отводя глаза, не обращая внимания даже на Руи, который касается ее руки, которая все еще покоится на ее колене. Ему на миг кажется, что Катерине так же тяжело разорвать это зрительный контакт с ним, как и ему, просто до физической боли. Эта мысль обжигает его, проливается сквозь его кости, мышцы, кожу, обдавая его физическим недопустимым, недозволенным жаром. Воропаев прикрывает глаза, заканчивая песню, позволяя себе успокоится: - Теперь - когда невзгоды приключаются Все чаще, все смертельней бьют ветра, И, кажется, что дни мои кончаются, И остаются только вечера... Сияйте ж мне, покуда не отмечено Печатью лет ни сердце, ни чело! И, видит Бог, сказать мне больше нечего, Да больше - и не скажешь ничего… Он заканчивает песню, продолжая перебирать струны, позволяя музыке утихнуть в его с Кирой руках, сердце колотитcя странно быстро. Ощущение такое, будто он разделил с этой несносной Ждановой что-то особенное, что-то единящее. Да ты фантазер, Воропаев, думает он, ухмыляясь собственным мыслям, тот еще фантазер. Когда он прекращает играть и открывает глаза, слушатели принимаются аплодировать нестройным, но довольным хором. - Какая красота, браво, - заявляет Руи, - мой любимый романс, спасибо, Саша, это было восхитительно. - С твоей гитарой все звучит восхитительно, - отвечает Воропаев, замечая, как Жданова встает со своего места и выходит из комнаты. - По-моему Катерина расстроилась, - предполагает Кира, косясь на Александра, - думаешь, ей песня показалась слишком грустной? - но Воропаев не успевает ответить, Маргарита общается к нему, занимая его внимание. - Даже не представляла, Сашенька, что ты у нас такой лирический герой, - она приближается к их с Кирой креслу, покачивая бокалом вина в расслабленной руке, - у меня в доме тебя даже играть не заставишь, а тут ты даже петь готов. Александр ощущает, как на его коленях сжимается Кира, и он гладит ее по спине, улыбаясь Маргарите: - Можешь взять себе на заметку, если меня не заставлять, а просто попросить, то все получается гораздо более продуктивно, - он получает толику удовольствия, замечая, как дергается щека женщины, выдавая в ней раздражение и недовольство. - Да, - кивает Марго, - ты очень любишь, когда тебя просят, я бы даже сказала, умоляют, сделать что-то по доброте душевной, это же не про тебя. - Чтобы я сделал что-либо по доброте душевной, - замечает Воропаев, принимаясь наигрывать перебор, прижимая руку Киры к грифу своей второй рукой, - у меня нужно сперва обнаружить душу. Если займешься этим на досуге, кто знает, может и преуспеешь. В идеале, она у меня там же где и у тебя, это же тебе поможет? - он выгибает бровь, словно провоцируя Маргариту на ответ. Кира не выдерживает и заявляет: - Все, хватит, вы не у себя, - голос ее опускается до шипения, а потом она зовет Ладу, игнорируя недовольство во взгляде Маргариты, - Ладушка, может, ты порадуешь нас чем-нибудь? А Саша тебе подыграет, - она поворачивается к брату, глядя на него в упор, - подыграет молча и с удовольствием. Воропаев на это кивает, провожая раздосадованную Марго взглядом. Тем временем Лада отмахивается от предложения спеть, буквально заставляя гостей увиваться вокруг нее, уговаривая. Александр продолжает наигрывать мелодию, шепотом обращается к Кире, пока Лада принимает комплименты. - Ты хочешь разругаться с Маргаритой? - Я не хочу портить праздник вашим милым общением, или ты хочешь расстроить Ладу? - возмущается сестра, чуть подаваясь назад, облокачиваясь о левое плечо Александра - Нет, не хочу, - Воропаев замечает, как в комнату обратно входит Катя, она снова направляется к дивану, поближе к Руи, широко улыбаясь художнику. Девушка выглядит абсолютно спокойной, как и в начале праздника. - Но и молчать я не буду. - А ты попробуй для разнообразия, - хмыкает Кира, - может тебе и понравится. - Может, - отвечает Александр, принимаясь наигрывать очередную мелодию романса. Она удивленно поглядывает на брата, а потом переводит взгляд на Ладу, что заинтересовано поворачивается в сторону Воропаевых. Она понимающе улыбается Александру, заявляя: - Сашенька, ты меня соблазняешь да? - но мужчина не отвечает, продолжая наигрывать мелодию любимого романса Лады, - хорошо, - кивает она и Воропаеву, и гостям и даже самой себе, - так и быть, этот я спою, - она проходит мимо Катерины, поглаживая ее плечо, - я особенно люблю этот романс, послушайте. - Лада приближается к креслу Александра и Киры, становясь чуть за ним, - начинаем. - Ладочка, - довольно улыбается Руи, - это просто лучший подарок! - но женщина отмахивается от такого лестного заявления, прикрывая глаза. Воропаев старается скрыть свою довольную улыбку, принимаясь наигрывать вступление, и по комнате разливается чувственный глубокий голос женщины, что воистину наслаждается этим: - Под лаской плюшевого пледа Вчерашний вызываю сон. Что это было? - Чья победа? - Кто побежден? Все передумываю снова, Всем перемучиваюсь вновь. В том, для чего не знаю слова, Была ль любовь? Воропаев наигрывает мелодию, тоже словно бы растворяясь в звучании голоса Лады, он краем уха слышит, как Кира тоже тихонечко напевает слова романса. Ему бы хотелось, чтобы она не стеснялась и тоже спела, но он знает, что она не будет это делать, слишком много людей для ее выступления. - Кто был охотник? - Кто - добыча? Все дьявольски-наоборот! Что понял, длительно мурлыча, Сибирский кот? В том поединке своеволий Кто, в чьей руке был только мяч? Чье сердце - Ваше ли, мое ли Летело вскачь? Александр ощущает, что его сердцебиение ускоряется, словно бы и впрямь пускаясь в галоп, он перебирает струны с удовольствием, сопричастностью к этой мелодии. Он бросает взгляд на Катерину, что в свою очередь не отводит взгляд от поющей Лады, и на лице девушки отражается такое напряжение, словно она не романс слушает, а решает непосильную, неподъемную задачу. Катя поворачивается к Воропаеву, словно ощущая его взгляд, и первое желание которое испытывает мужчина, это скрыть свое наблюдение за ней. Но сдерживается, в конце концов, ему нечего стыдится, он просто смотрит, разве ему нельзя? Смотреть, не значит касаться, ведь так? - И все-таки - что ж это было? Чего так хочется и жаль? Так и не знаю: победила ль? Побеждена ль? Девушка вздрагивает на последней ноте, принимаясь хлопать вместе с остальными, разрывая зрительный контакт. Лада пробует уговорить гостей спеть или сыграть что-нибудь еще, но никто не изъявляет такого желания или не имеет таланта. В итоге Александр на пару с Ладой исполняет еще один романс, он видит, что для нее это важно, такого рода посиделки у них в доме редкость, а ему не сложно угодить ей в такой малости. Затем он просто играет, что-то совершенно не сложное, скорее для фона, чем для развлечения. Александр даже освобождает от этой повинности Киру, справляясь с простым перебором мелодии даже не совсем чувствительной рукой. Сестра уходит занимать собой внимание Руи, отвлекая последнего от явного троллинга Андрея, который явился вместе с не приглашенным Малиновским. - Я знаю, кто этот мальчик, - кивает Воропаеву Лада, присаживаясь на подлокотник его кресла, - но ты не можешь мне пояснить, что он забыл у меня на празднике? - А, - отмахивается Александр, оставляя гитару в покое, - это обязательный атрибут Жданова, его ручной… друг, - он поднимает бровь. - Друг это, конечно, восхитительно, но я на него приглашение не рассчитывала, - недовольно хмурится женщина, выпячивая задетую гордость. - Да ладно, когда в вашем доме не находилось лишней тарелки, - улыбается Воропаев, - ты же сама любишь, чем больше людей тем лучше. - Он должен был меня предупредить, - упорствует Лада, но уже не хмурится, наблюдая за общением Катерины и Романа. - Она общается с ним так, словно ее сейчас прямо на него вырвет, - подмечает женщина, протягивая свой бокал с золотистой жидкостью. Александр машет головой: - Я же за рулем, не могу, - он улыбается, задумываясь, что бы такого налить и себе, но женщина упорно вкладывает ему в руку бокал: - Обычный виноградный сок, не из старого винограда, - подмигивает она, - не переживай. - Воропаев берет бокал и делает глоток, обычный виноградный сок, разве что излишне сладкий. А Лада продолжает наблюдать за Ждановой и Малиновским, немного склонив голову к плечу. - Если Рома это друг Андрея, почему она уходит от любого физического контакта с ним? - интересуется она у Александра, указывая на попытку Малиновского взять Катерину под руку, и как она весьма демократично смещается в сторону, отгораживаясь от него бокалом. - То, что Малиновский редкий мудак достаточной причиной для тебя не будет? - интересуется Александр, протягивая бокал с соком обратно, - что это ты с вином хитришь, м? Ты болеешь? - Ну, ты тоже бываешь тем еще мудаком, - забирает бокал Лада, делая из него глоток, - но от тебя не шарахаются люди. Не хочу пить просто, со мной все хорошо, не волнуйся. - Она немного ерошит его волосы, и поворачивается, когда к ней обращается подошедший Андрей. - Спасибо за приглашение, еще раз поздравляю вас с именинником, - Лада кивает ему, приподнимаясь с подлокотника. - Рада, что ты смог добраться, я, правда, рассчитывала, что ты приедешь вместе с супругой, - замечает женщина, выравнивая спину чуть сильнее, - но ты видно решил захватить друга, - она кивает в сторону Малиновского. - Роман хотел познакомиться с Александром, - улыбается Андрей, - когда еще выпадет такой шанс, раз вы ведете такой затворнический образ жизни. - Похвально, что Роман хотел бы прикоснуться к прекрасному, - немного скептически замечает женщина, - но он почему-то все это время висит на твоей супруге, - Лада чуть пожимает плечами,- ты ему-то покажи, к кому он пришел. - Андрей немного кривится: - У нас небольшие проблемы на работе, - на этой фразе Александр тоже поднимается с кресла, прекращая тиранить гитару, откладывая ее на освободившееся кресло. Проблемы продолжаются? Воропаев знал, что Катерина связалась со Стасом, загадкой было то, почему она тянула с этим так долго. - А о работе вы можете поговорить только здесь? - спрашивает Лада, косясь на Воропаева, видно не понимая, чего он подхватился. - Простите, - немного склоняет голову Андрей, - я этот момент решу, никакой работы в этом доме, - он улыбается, косясь на Александра. - Так-то лучше, - кивает Лада в ответ, протягивая руку Воропаеву, и мужчина подходит к ней, позволяя ей опереться на свою руку. Сперва Александр думает, что это просто вежливый жест, привычка, но женщина приваливается к нему немного сильнее, чем он ожидал, и внутри него всколыхивается дикое волнение. С ней что-то не так, она не пьет вина, старается присесть каждый раз, когда есть такая возможность, даже сейчас ей словно тяжело стоять. - Лада, пойдем за стол, - Воропаев осторожно приобнимает ее за плечи, незаметно притягивая к себе ближе. - У тебя даже здесь привычка командовать, Сашенька? - интересуется Андрей, тоже двигаясь к столу вместе с ними. - У меня хотя бы есть такая привычка, Андрюшенька, - возмущается Воропаев скорее автоматически, все его мысли заняты тем, чтобы в ближайшие дни затащить Ладу на проверку в больницу. Нужно попросить Чермоева свести его с нужными специалистами. Сомнения больно колят под ребрами, создавая острое давление внутри, страх подкатывает к горлу. Сейчас и худоба Лады кажется пугающей. Он отодвигает для женщины стул, усаживая ее рядом с супругом, что целует жене руку и немного удивленно смотрит на Воропаева, словно спрашивая глазами “ что нет так”. Александр улыбается, немного нервно, но старательно, скорее всего Руи не в курсе что с Ладой что-то не так, она бы ни за что не расстраивала и без того больного мужа. Видно на сегодня Воропаев использует свой лимит везения, потому что единственное место, которое остается свободным рядом со Ждановым, прямо напротив Малиновского. Аппетит резко пропадает, роскошное соседство. - Саша, какое счастье, я так давно тебя не видел в стенах ЗимаЛетто, - улыбается ему Роман, салютуя наполненным бокалом. - Я так понимаю, самое главное счастье, что ты меня там не видишь? - ухмыляется Воропаев, наливая себе в стакан воду с лимоном. - И как ты догадался? - кривит губы Роман, следя за тем, что за напиток выбирает мужчина, чуть при этом выгибая брови. - Воспользовался мозгом, иногда это чрезвычайно полезно, знаешь ли, - Александр чуть наклоняется вперед, чтобы посмотреть на Ладу. Она улыбается ему через стол, он тоже улыбается ей, разглядывая, что она положила себе в тарелку. Но в плане еды он не замечает особых изменений, правда, количество мизерное, но Лада никогда не отличалась зверским аппетитом. - Что это тебя от главы стола отлучили? - интересуется Андрей, когда Воропаев снова зависает над своей тарелкой, раздумывая, что бы положить. - Наш восхитительный художник, - кивает он на Руи, - изъявил желание сидеть с самыми прекрасными женщинами на этом вечере. Твоя жена в их числе, - Воропаев улыбается, замечая, как Руи постоянно пытается поухаживать за Катериной, заставляя ее парадоксально заливаться румянцем. Она нервно теребит браслет на левой руке, пока он не сваливается с ее руки. Катерина с Кирой одновременно ныряют под стол его поднять и сталкиваются лбами. Александр даже рот прикрывает, чтобы не засмеяться в голос, детский сад какой-то. Лада через стол грозит ему пальцем. Как это не странно, но застолье заканчивается довольно мирно, достаточно спокойно. Разве что немного шипения с Малиновским и Ждановым, но это мелочи в сравнении со всем остальным. Гости расходятся постепенно и последними в итоге уходят Кира, Катерина и Александр. Андрей благополучно увез Романа, так и не уговорив жену, хоть и почти бывшую, покинуть квартиру Руи вместе с ним. Скандала не вышло, но настроение у Ждановой свалилось на добрую отметку, и улыбалась она дальше вымученно. - Сашка, - Кира цепляется за его предплечье, - не подвезешь? А то такси так не хочется вызывать. - Сестра румяная от выпитого вина, но это совсем легкое, едва заметное опьянение. - Да не вопрос, - жмет плечами он, - собирайтесь, я вас подброшу, - он кивает не только Кире, но еще и Катерине. - Спасибо, не стоит, - Жданова чуть вздергивает подбородок, - я доберусь домой на такси. - Воропаев поднимает руки вверх: - Такси так такси, не претендую, - он поворачивается к Ладе, попрощаться, но она останавливает объятия. - Я не поняла, как это на такси? - женщина отклоняется в сторону Катерины, - Саша вас довезет, он же предложил. Зачем отказываться? - Я могу добраться сама, - начинает Катерина, но ее прерывает недовольный взмах Лады. - Деточка, дай Бог тебе все-все самой уметь, но не дай Бог все это самой делать. Если тебе предложили, что подбросят, соглашайся. Понятно? - Понятно, - произносит Жданова немного растеряно и поворачивается к Воропаеву, - ваше предложение подвезти еще в силе? - Александра очень подмывает сказать что нет, добирайся, мол, сама, на такси, но он только кивает, прикусывая язык. Отхватить в лоб от Лады он настроен не был. Уже в машине они решают, что сперва они забросят Киру, а потом он завезет Катерину. Жданова не сопротивляется, так как это логично, ведь сестра Воропаева живет к Руи ближе всех. Возле подъезда Александр обнимает Киру: - С Ладой что-то не так, - заявляет он ей, делясь предположением, которое осенило его в квартире у художника. - Да, - кивает сестра, становясь гораздо серьезнее как по мановению волшебной палочки, - с ней что-то не так. Она болеет? Или может это нервы? - Еще не знаю, напрягу для этого Чермоева, - вздыхает Воропаев, - попробуй поговорить с ней, хорошо? Она тебе может и откроется. - А зайду к ней на днях, - сестра еще раз обнимает его, целуя в скулу, - люблю тебя. Когда Александр возвращается в машину, Катерина уже сидит рядом с ним на переднем сидении. Он никак не комментирует ее перемещение, просто направляет машину в сторону ее дома. Они молчат какое-то время, и Воропаев крутит в голове мысли о Ладе, хмурясь все больше и больше. - Александр Юрьевич, - он даже вздрагивает от голоса Катерины, так неожиданно он звучит в тишине автомобиля, - я хотела поблагодарить вас за тот номер телефона. - Не за что, - мужчина на секунду даже не понимает, о чем она говорит, настолько загруженным другими мыслями он себя ощущает. Затем он понимает - Стас, вот кого она имеет в виду, поэтому он добавляет, - он вам поможет. - Да, я очень на это рассчитываю, - девушка начинает немного нервно теребить браслет на руке, - я хотела спросить… поговорит с вами… тогда мы не решили, что я буду вам… - Катерина Валерьевна, простите мою бестактность сейчас, но мне не до ваших проблем, - Александр хочет доехать в тишине, перебирая в голове возможности помощи Ладе как можно быстрее. Не звонить же Дену на ночь глядя. - Понимаю, - звучит Катерина оскорбленно, но любой разговор прекращает, вплоть до своего дома. Воропаев подвозит ее под самый подъезд, и выходит из машины, открыть дверь и подать руку. Девушка принимает его ладонь, выходя из машины и сухо, сдержанно прощается, - Хорошего вечера, Александр Юрьевич, спасибо. - Спокойной ночи, Катерина Валерьевна, - склоняет голову Воропаев. Девушка стремительно удаляется, широко распахнув дверь подъезда, только после этого Александр переводит взгляд на сидение девушки и витиевато ругается, на нем остается сиротливо лежать ее браслет. Он подхватывает его, захлопывает автомобиль и бросается в подъезд. Еще не хватало возить за собой Ждановскую безделушку. Отдать сейчас, и дело с концом.