Не то, чем кажется-2

— Бабуля, я ухожу! — Софи, как ее традиционно звали дома, поправила прическу и еще раз подкрасила губы. — Меня уже ждут! — крикнула она, обернувшись через плечо. — Да, милая, — Софья Станиславовна Косач вышла из комнаты в холл и улыбнулась, глядя на единственную свою внучку. Софи была просто обворожительна: стройная, высокая брюнетка с тонкими, правильными чертами лица. Софья Станиславовна считала, что внучка очень похожа на нее саму и на ее мать, свою прабабку, ну разве что цвет волос взяла от своей матери. А вот Алексей был не согласен, он, особенно же когда у них с дочкой случались ссоры, постоянно подчеркивал, что она — копия Лиды. Софья Станиславовна не смогла сдержать тяжелого вздоха: ох, не ко времени она вспомнила невестку, царствие ей небесное… — Ты у меня красавица! — прибавила она, глядя, как внучка застегивает сумочку и надевает пальто. — Вся в тебя, бабулечка, — Софи послала ей воздушный поцелуй. — Я уехала. Буду поздно! — С богом! — кивнула Софья Станиславовна ей вслед. С минуту она смотрела на закрывшуюся за внучкой дверь, после чего коротко вздохнула и направилась к себе. Что ж, придётся сегодня вечер коротать перед телевизором, как обычно. Софи была уже совсем взрослой, ей исполнилось двадцать шесть лет, какое-то время она жила одна, предоставленная самой себе, устраивала свою личную жизнь. Но к несчастью, какой-то злой рок видимо тяготеет над семейством Косачей.

***

После того, как много лет тому назад, после ссоры Алеша вернулся к Лиде, у них казалось, все пошло на лад. Они растили дочку и были счастливы. Однако же, когда Сонечке исполнилось десять лет, счастливая жизнь внезапно закончилась. Однажды Лида случайно встретила какую-то свою старую знакомую, с которой они учились в школе, та пригласила ее в ресторан, они посидели, хорошо отметили встречу. Домой она тогда приехала навеселе, а Алеша, будучи сильно не в духе, устроил ей скандал и, кажется, даже ударил. С того дня их семейная жизнь вновь полетела под откос. Лида выгнала Алешу из дома и окончательно ушла в запой. Потом она, конечно же, звонила, просила его вернуться и даже угрожала покончить с собой. Алеша возвращался, они просили друг у друга прощения, какое-то время все было спокойно, а потом достаточно было самого малейшего повода, и все начиналось заново. Семь лет длился этот ад, Алеша ведь издергался и измучился. Он жалел Лиду, прощал ее, зная при этом, что она не всегда была верна ему, водил по врачам… В конце же концов он попросту устал, и в один прекрасный день собрал свои вещи и окончательно перебрался к Софье Станиславовне. Сонечка к тому времени заканчивала школу и готовилась к поступлению в хореографическое училище. В тот день, когда ее зачислили, не стало Лиды. Ее нашли соседи, она лежала без движения у дверей своей квартиры, очевидно, пыталась позвать кого-нибудь на помощь. Врач, делавший вскрытие, объявил, что она скончалась от передозировки. Ни Алексей, ни тем более Софья Станиславовна и знать не знали, что помимо алкоголя Лида еще злоупотребляла и другими веществами. Когда же Сонечка уже готовилась к выпускному, Алеша привел в дом свою новую женщину. Она была умна, скромна, в меру строга, но тем не менее вежлива, мила и обходительна. Софья пожелала сыну счастья, но вот Сонечка приняла мачеху в штыки. — Я не потерплю ее в нашем доме! — заявила она отцу. — А я тебя спрашивать не стану, соплячка несчастная! — вышел из себя Алексей. — Ты уже взрослая, хватит вести себя как эгоистичная пятилетка! — Я не буду жить с этой бабой под одной крышей, понял? — стояла на своем Сонечка. Кончилось тем, что она сперва переехала к Софье Станиславовне, а после первых же своих гастролей с коллективом одного популярного певца, куда она устроилась артисткой балета, и вовсе зажила самостоятельно. Она закрутила роман со своим боссом, тем самым певцом, Валентином Лавровым, даром, что он был старше ее на целых пятнадцать лет. Он снял ей собственную квартиру, дарил дорогие подарки и всячески способствовал ее карьере. Два года тому назад Софи рассталась с ним, заявив, что отношения себя исчерпали, и вернулась жить к бабушке. С квартиры, которую снял бывший любовник, пришлось съехать, поскольку он был тот еще скупердяй и отобрал все, что подарил ранее. Софья Станиславовна была, с одной стороны, рада: все же ей на склоне лет тяжко жить одной, а с другой стороны, неустроенная жизнь Соченки очень ее расстраивала. Впрочем, она еще молода, у неё вся жизнь впереди.

***

Камера взяла крупным планом лицо актёра: боль, ужас и вместе с тем раскаяние и страх отразились в его глазах. Он резко крутанул руль машины, и в следующем кадре автомобиль под главный саундтрек фильма полетел вниз с обрыва. Женщина в строгом черном костюме, сперва стояла спиной к экрану, но тут раздался звонок телефона, она обернулась, сняла трубку… Последним кадром кинофильма была чуть дрогнувшая рука женщины, и телефонная трубка, выпавшая из ее вмиг обессилевшей руки. На экране возникла надпись: «Конец фильма», — и вслед за этим пошли титры. Катерина торопливо вытерла глаза платком, и когда зажегся свет, она заметила, что не одинока. Последние сцены многих заставили прослезиться. — Гриш, — Катя тронула мужа за плечо, — ты чего? Он по-прежнему сидел неподвижно, глядя в одну точку: — Ничего, — отозвался он, встряхнув головой, и прибавил, поднявшись с места, — пошли! — Да, — сказал он, когда они уже сели в машину, — теперь я, кажется, понял, что они там не фигнёй занимаются. Потому что… чёрт бы побрал моего братца! Всю душу вытряс, паразит такой! Катерина усмехнулась: в свое время, когда Лёва объявил семейству, что твёрдо намерен стать актёром, Григорий лишь злорадно улыбался и говорил, что предвидел это. — Вы его разбаловали, — заявил он отцу и Ларе, — вот вам и результат! — А что, собственно, такого-то? — недоуменно уставился на него Пётр Иванович. — Вместо того, чтобы, как ты любишь говорить, заняться серьезным делом, он решил валять дурака! — кипятился Григорий. — Себя вспомни в его годы! — хмыкнул Пётр Иванович. — Ты считаешь, что ремесло актёра — это валяние дурака? — чуть прищурившись, спросила Лариса, и Кате очень не понравился ее тон. Григорий, тоже, видимо, почувствовав, что запахло ссорой, махнул рукой и ничего больше не сказал. Пётр Иванович же с Ларисой поддержали своего сына, тот поступил в театральную академию, закончил ее с успехом, был принят в один из лучших драматических театров, сыграл там несколько ведущих ролей, и вот совсем недавно его пригласили в кино. Одному из его бывших однокурсников с режиссерского факультета попал в руки, как ему показалось, замечательный сценарий. «Это будет просто шикарная мелодрама пополам с детективом!» — убеждал он Лёву. Тот прочитал и согласился: фильм может выйти потрясающим. Руководство киностудии сочло нужным пойти навстречу, вот только средств выделить не могло, но тут Лёве на помощь пришёл отец, выступив, если так можно выразиться, главным спонсором. Работа закипела; Лёве, само собой, досталась главная роль, и он с блеском сыграл совершенно беспринципного мерзавца и проходимца. Его герой, сын довольно обеспеченных родителей, которому всего всегда мало. Он желает получить от жизни все и без особых усилий, поэтому идет по головам, нимало не заботясь об окружающих. Походя он разрушает жизни старшей сестры, которая искренне жалела младшенького, отца, который в нем души не чаял и во всем потакал, лучшего друга, верившего ему всегда и во всем, любимой девушки, которая из-за него попала в тюрьму, и родной матери, о которую он попросту вытирал всю жизнь ноги. По сюжету она работала горничной в доме его отца, влюбилась в хозяина, родила от него, но вынуждена была отказаться от ребенка, поскольку жена возлюбленного узнала о его измене и выгнала бедняжку на улицу. Оставшись без средств к существованию, женщина отказалась от ребенка и сначала оставила его в доме малютки. Позже, раскаявшись, она написала любовнику письмо о том, что у него есть сын. Тот устроил жене скандал, развелся, а потом забрал мальчика и усыновил его. Через пять лет, уже будучи вдовой, родная мать вспомнила о сыне, раскаялась и попыталась вернуться. Бывший любовник не простил ей того, что она не рассказала ему о ребенке и бросила его, но ей удалось умолить его принять ее в дом в качестве домработницы. С той поры женщина получила возможность заботиться о сыне. Поначалу тот по-своему любил ее, хотя и относился несколько высокомерно, но узнав правду, как говорится, съехал с катушек. Он всячески унижал и оскорблял несчастную, но она молча несла свой крест. Однако же под конец она вызвала сына на откровенный разговор и сумела-таки достучаться до его сердца. Сцена была очень сильной и очень напряженной. Мать убеждала сына, что он всю свою жизнь думал только о себе, винила в этом себя и его отца, но вместе с тем подчеркивала, что с него самого это ничуть не снимает ответственности. Герой, полностью обескураженный и потрясенный разговором, ушел из дома, сказав, что ему наверное пора начинать новую жизнь. В финале он искренне раскаивался, жалел, что натворил столько бед, и даже хотел помириться со своей любимой. Именно к ней он ехал на свидание, когда, поглощенный своими переживаниями, не справился с управлением. Мать же, узнав о его гибели, понимает, что и ее жизнь отныне кончена… Лёва превосходно справился со своей ролью. На роль же его родной матери, стоит сказать, очень долго подбирали кандидатуру, но режиссеру не понравилась ни одна претендентка, и тогда актриса, исполнявшая роль возлюбленной героя, спросила у Лёвы, а не согласится ли Лариса Викторовна, у которой она, к слову сказать, училась. — Вы спятили, что ли? — рассмеялась Лариса. — Да я сто лет уже в кино не снималась, так… попробовала когда-то в юности, и мне не повезло. — Попытка не пытка, — пожав плечами, подмигнул ей Пётр Иванович. — Почему бы тебе и впрямь не попробоваться? — И правда, мам, — согласился с отцом Лёва, — роль-то, поверь, ой, какая выигрышная! — Ну… раз вы так полагаете… Ларису утвердили сразу же после первой фотопробы, и она, по словам Лёвы, очень быстро вошла в темп работы. — Да я и не сомневался, мам, ты же профессионал в конце-то концов, — сказал он ей. И вот теперь можно сказать точно: фильм получился во многом благодаря исполнителям главных ролей. Пётр Иванович вместе с Ларочкой, их младшей дочерью, Петенькой, Сережей, вторым сыном Григория и Катерины, и конечно же Лёвушка и Лариса были на премьерном показе. Катя же с Гришей, к сожалению, на премьеру не попали, потому что ездили в тот день к Анне Львовне, которая устраивала прием в честь возвращения Милочки. Милада выучилась, как и ее отец, на адвоката, получила выгодный контракт и два с половиной года проработала в Штатах. — Моя сестра, к чему скрывать, — ворчал Григорий, — человек с головой. — Точнее, тут же спохватился он, — мои сёстры. В отличие от некоторых!.. Ларочка, младшая сестра Лёвушки, в прошлом году закончила школу и поступила в университет экономики и финансов на факультет управления. Она была девочкой способной и целеустремленной, способности же её к математике, информатике и прочим точным наукам, которыми она интересовалась чуть не с детсадовского возраста, неизменно приводили в восторг ее родителей, а старшего брата так и вовсе восхищали. Григорий также любил повторять, что, дескать, Пётр Иванович возлагал надежды на Лёвушку, как на «наследного принца империи Червинских», а вот поди ж ты! — Вместо принца у нас принцесса! Эта девица далеко пойдет, помяни моё слово, пап, ведь именно она — твоя абсолютная копия. Ларочка и в самом деле была похожа на отца, как внешне, так и характером: порывистая, вспыльчивая, но все же отходчивая. Она была всеобщей любимицей в семействе, а уж отец и старший брат так и вовсе с нее пылинки сдували. Даже Григорий, который к младшему брату в свое время относился с некоторой долей скептицизма и ревности, сестру, подобно остальным членам семьи, обожал. А вот с Петей, родным сыном, к сожалению у него все было не так гладко. Их отношения простыми, так скажем, не назовешь. Временами они ладили, так что у Катерины сердце радовалось, но частенько, сцепившись друг с другом из-за какой-нибудь ерунды, они принимались скандалить, упрекать друг друга во всех мыслимых и немыслимых грехах. Петя в свое время тоже пытался поступать в театральный, на что Григорий, узнав об этом, закатил глаза и заявил, что де со свиным рылом да в калашный ряд сыну лезть не стоит. Петя обиделся и ответил отцу, что тот никогда его не понимал. На что Гриша тут же заявил, что он попросту всю жизнь повторяет за Львом, но пора бы уже и повзрослеть. Первый тур тем не менее Петя прошел, но потом вдруг забрал документы и решил поступать на юридический. — Час от часу не легче! — всплеснул руками Григорий. — Да отстань ты от него! — осадил его Пётр Иванович. — Пусть ищет себя. У него возраст такой сейчас. Ты же не забыл, надеюсь, как сам не знал, чего хотел, то Гарвард тебе подавай, а то уже и не нужен он мне? — Да отстань ты уже с этим Гарвардом, пап! — буркнул Гриша. — До смерти мне припоминать его будешь? Тем не менее, с выбором Пети он смирился, и даже когда тот не прошел по конкурсу, а после отправился на курсы рекламы и графического дизайна, ни слова ему не сказал. Курсы Петя окончил с блестящими, стоит сказать, результатами и теперь трудился на семейном предприятии в рекламном отделе. Через два года после того жуткого происшествия с Петей у Григория с Катей родился младший сын, которого назвали Сергеем. Гриша, помнится, пошутил тогда, что на сей раз у них не получилось такого «синхрона» с отцом и Ларисой, как прежде. Их младший ребенок родился чуть позже и оказался еще одним мальчиком. Младшего сына Григорий отчего-то любил, как казалось Катерине (и это не на шутку ее расстраивало), гораздо больше старшего. Во всяком случае, Серёжу Григорий почти никогда не ругал, баловал его и прощал ему все, иной раз и откровенные грубости. Даже Пётр Иванович, уж на что был к внукам мягок и нередко сам баловал их почём зря, и тот говорил, мол, еще чуть-чуть и Гриша окончательно испортит мальчишку. Однако же Григорий лишь отмахивался от отца. Катерина же напротив старалась, как бы в противовес ему, быть с Сережей построже, тем более сейчас, когда ему исполнилось пятнадцать, и он вступил в переходный возраст. Иной раз, к чему скрывать, ей было очень нелегко справляться с младшим сыном, что нередко приводило к ссорам с мужем, но она была уверена, что ведет себя правильно. — Ну вот, приехали! — вывел ее из задумчивости голос мужа. Он припарковался недалеко от входа в здание телецентра, где сегодня в одном из банкетных залов был прием по случаю премьеры фильма Лёвушки. Собственно, именно поэтому Григорий и решил все же перед празднеством посмотреть уже порядком нашумевшую картину. Газеты наперебой писали о безупречной работе режиссера, операторов, и конечно же актеров. Фотографии же Лёвы и его партнёрши, молодой актрисы Зинаиды Красновой, напечатали, наверное, уже во всех газетах. Что ж, фильм и правда очень драматичный, и если в первой половине Катерине, пусть и с трудом, удавалось сдерживать слёзы, то потом она сдалась, и вторую половину проплакала практически всю целиком. Теперь же настало время поздравить Лёву, а заодно и Ларису с премьерой.

***

Лев, как его и попросил фотограф, повернулся вправо, чуть склонил голову, дабы получился более выгодный ракурс, и улыбнулся. — Прекрасно, Лев Петрович! — хлопнул в ладоши фотограф, а теперь давайте еще разок вместе с Зиночкой! — Я с превеликим удовольствием! — рассмеялась та и взяла Льва под руку. Лев подмигнул ей, приобнял, может быть, чуть более раскованно, чем следовало бы, ее за талию и вновь ослепительно улыбнулся в камеру. Слава богу, этот кадр должен быть последним; краем глаза Лев заметил, что мать с отцом уже сели за свой столик: их «мучитель» сжалился над ними и отпустил с фотосессии. Кто бы мог подумать, что эта авантюра окажется такой удачной! Ведь начиналось-то всё с дружеской посиделки со старым приятелем с режиссерского факультета. Когда они решились все же начать съемки, то поначалу думали, что им придётся справляться кое-как, поскольку влезать в долги всё же не хотелось, а большими средствами они не располагали. Киностудия также не хотела рисковать зря, ведь режиссер-то был ещё начинающим. Но когда Лев пожаловался как-то между делом своим родным, отец, подумав минуту и постучав костяшками пальцев по столу, сказал: — Так в чём же дело? Давай я, ну, то есть, наше предприятие, разумеется, возьмет на себя, как там это называется? — спонсорство. — Пап, ты серьезно? — затаив дыхание, спросил Лев. — Абсолютно! — кивнул тот. — Папка! — радостно вскричал Лев и, как в детстве, бросился отцу на шею. — Лев, ты же меня задушишь! — рассмеялся отец. — Ты ж у меня уже вон какой вымахал! — прибавил он не без гордости. Когда же и мать согласилась помочь им и сыграть одну из ролей, он и вовсе пришел в восторг. Лев давно уже понял, еще когда только-только начал учиться, а работа над кинокартиной лишь подтвердила это, что у матери в свое время был весьма неплохой потенциал, и она могла бы бы стать очень известной актрисой. Просто, во-первых, ей не слишком повезло на старте, не нашлось режиссера, который разглядел бы в ней серьезную драматическую актрису, поэтому-то все и ограничилось тем не слишком удачным комедийным сериалом. Ну а во-вторых, она вышла замуж за отца и решила посвятить себя семье. Разумеется, мать не жалела об этом, она ведь очень любит отца и их с Ларой, и всегда заботилась о них с нежностью. Она поэтому-то и согласилась на съемки, что Лев попросил ее о помощи. И отец поддержал их именно поэтому. — Жаль для меня роли не нашлось! — пошутила Ларочка. — Ну это уж совсем был бы семейный подряд, — рассмеялся отец. — Лёва, ты чудо! — Зиночка чмокнула его в щеку. — С тобой, конечно, очень хорошо, но мне бы надо отлучиться, чтобы встретить своих гостей. Привет передавай Ларисе Викторовне. — Увидимся, — кивнул Лев. Он увидел, что к столику, где сидели мать с отцом, подошли Гриша с Катей. Лев поискал глазами Петьку и укоризненно вздохнул, заметив его у барной стойки. Опять ведь Гриша ругаться будет… Особенно если Петьке вновь втемяшится сесть за руль после «всего бокала шампанского» и начать лихачить по своему обыкновению. Нужно будет вызывать такси и увезти его потом безо всяких разговоров. Он уже собирался направиться прямиком к бару, дабы отвлечь Петьку разговором от того занятия, коему он, судя по всему, начал уже самозабвенно предаваться, но тут его вновь окликнула Зина: — Лёва! — она быстро приблизилась к нему, но не одна, а в компании какой-то красотки. — Вот, познакомься, это моя давняя подруга Соня, мы с ней жили в одном дворе и учились в одной школе. А это — Лев Червинский, наша, так сказать, звезда! — улыбнулась она Соне. — София Алексеевна Косач, — красавица протянула ему руку. — Я… очень рада с вами познакомиться, Лев Петрович, потому что, честно признаюсь, уже давно являюсь вашей поклонницей. — Для меня это большая честь, Софья Алексеевна, — отозвался Лев и, улыбнувшись, самым галантным образом поцеловал ей руку.