В поисках дома

На следующее утро Рей проснулась с головой, полных картинок, которых она точно, абсолютно, не хотела. Не хотела. В ее снах Бен не просто принес ее в кровать, он присоединился к ней. Он навис над ней, снял с нее одежду и занялся с ней лю… — Нет, — твердо сказала Рей в тишине комнаты. Она перевернулась и уткнулась лицом в подушку, словно, если она спрячется, желания, которые внезапно появились в ней, исчезнут. Но… Они ведь не просто появились? Они не были новыми, эти фантазии. Бен снился ей с того дня в Денвере, это было просто… Теперь у нее был личный опыт с его голосом и теплом в его глазах, и его улыбке, и этих руках… Фотографии не отдавали ему должного. В фотографиях он был симпатичным. Лично… Он был опустошающе красив. И ей совершенно не помогало то, каким низким был его голос и богатым, словно шоколад, и то, как его полный рот выглядел так хорошо в кривой ухмылке. Ей не помогало то, что он был сложным, явно образованным джентльменом, и в то же время очаровательным, бравым плутом. И он был добрым и заботливым. Он не произнес ни намека на жалобу, что ему пришлось прибираться после ужина прошлой ночью, он просто… Сделал это. Он сделал вид, словно это было нормально, что она готовит ему ужин, и он прибирается после этого. Черт. Рей так попала. Он нравился ей на фотографии. Бен, мужчина во плоти? О, она влюблялась в него, хотя не знала его даже дня. Он сказал что-то о платоническом браке, видимо, чувствуя, что она не хотела оставлять дом, который здесь построила. Вопрос был в том, упомянул ли он платонический брак потому, что он правда этого хотел, или чтобы успокоить ее? Рей была кем угодно, но не дурой, и будь она проклята, если не услышала ложь в его словах, когда он сказал, что никогда не хотел жениться. Она знала, потому что начала осознавать, что солгала о том же минуту спустя. И опять же, лгал ли он потому, что когда-то собирался жениться, но больше не хотел? Он был влюблен прежде? Обручен? Черт. Что… Что, если он был вдовцом? Нет. Рей мысленно вернулась к его делу в армейском офисе. Там была строчка «вдовец», как и для женатых и неженатых. Его файл точно был отмечен как «неженатый». И все же, это не значило, что он не любил прежде и не потерял эту любовь. Рей пыталась этому не дать расстроить ее, но она знала, что ей нужно узнать, что же было на самом деле. Либо он соврал о желании жениться, потому что однажды хотел, а теперь перестал, или он солгал потому, что хотел жениться и думал о том, чтобы быть женатым на Рей. Это было нелепо. Да? Влюбиться в него после того, как она фактически обокрала его, поужинала с ним, короткого разговора и пары часов в одной комнате? Но было ли это нелепо? Рей любила читать. С тех пор, как она научила себя читать и считать на улицах Бостона, Рей прочитала все книги, что только попадали ей в руки. Многие из них она находила в мусоре и многие из них были из тех пенни за штуку. Некоторые были про ковбоев, а остальные были про семьи в равнинах, но большинство были романами, и в этих романах чаще всего говорилось о незнакомцах, которые встречались и тут же влюблялись. Так что… Это было не так уж маловероятно? Солнце было достаточно высоко, чтобы Рей решила, что пришла пора вставать и готовить завтрак — настоящий завтрак, не просто хлеб с маслом. У нее было чувство, что мужчине, такому большому, как Бен, требовалось по крайней мере три полных приема пищи в день. Она дрожала, пока мылась с помощью тазика и затем одевалась, думая о его широких бедрах и мускулистых руках. О, да, муж Рей был соблазнительным мужчиной. *** Как оказалось, ей не пришлось готовить завтрак. Когда она вышла из комнаты, ее накрыл запах жареного бекона и свежего кофе. Желудок Рей зарычал, пока она застыла от шока, что мужчина готовил. Она никогда не видела мужчину, который бы готовил для себя, не когда рядом была женщина, которая могла это сделать. Желая увидеть это собственными глазами, она торопливо спустилась по лестнице и наконец замерла у подножия, прислонившись к перилам и глядя, как Бен Соло двигался по ее кухне, словно это место принадлежало ему. Он сменил одежду. Толстые кожаные штаны для путешествий и крутка сменились парой черных шерстяных брюк и тонкой черной рубашкой. Его длинные темные волосы были зачесаны назад, и она могла сказать, что он подстриг бороду и усы. Он выглядел, словно темный принц, и на нем был ее фартук с цветочками, и он готовил завтрак. Рей влюбилась немножко больше. — Доброе утро, — сказала она, сойдя с последней ступеньки и направляясь к столу. Она вытащила две тарелки и приборы и накрыла на стол. — Доброе утро. Хорошо спала? — ответил Бен. Рей замычала, не в состоянии подобрать слова. Она была слишком поглощена тем, как его руки сокращались под закатанным рукавам рубашки, пока он перекладывал идеально хрустящий бекон с сковороды на тарелки. — Милая? Голова Рей дернулась, и она покраснела. Бен улыбнулся. Рей прищурила глаза и отвернулась, сев за стол. — Выглядит неплохо, — сказал он, и она покраснела еще сильнее, когда Бен усмехнулся. Он тоже сел за стол, налил им по чашке кофе и поставил корзинку с теплым хлебом и тарелки с твердым сыром между ними. Рей схватила два кусочка хлеба и большую порцию сыра и собрала себе сэндвич с сыром и беконом. Бен повторил за ней, и несколько минут они ели в дружеской тишине. Это было почти пугающе, насколько уютно себя чувствовала Рей. Бен первым очистил тарелки и потянулся за добавкой, глядя на нее, пока собирал второй сэндвич. — Итак, — начал он, — ты так и не ответила мне прошлой ночью. Рей стала жевать медленнее, думая над его комментарием. Ответила на что? В ответ на ее очевидное замешательство, Бен усмехнулся. — Я попросил тебя рассказать о себе, — напомнил он. А. Рей обдумала его просьбу на мгновение, затем перенаправила ее на Бена. — Ну, ты мне тоже о себе не рассказал, — возразила она, поморщившись, каким детским прозвучал ее ответ. Бен доел второй сэндвич и сделал глоток кофе, прежде чем откинулся на спинку стула, сложив руки на животе и усмехнувшись ей. — Ну, с чего бы начать? — Он сделал преувеличенно серьезное лицо, отчего Рей засмеялась с набитым беконом и сыром ртом. — Я родился в Бостоне и жил там до тринадцати лет. Он перестал говорить и с тревогой уставился на нее, когда Рей подавилась, хрипло кашляя. Когда она наконец остановилась, он поднял брови. — Ты знаешь, если бы ты жевала еду, вместо того, чтобы пытаться проглотить ее целиком, ее было бы легче проглотить, — сказал он с дрогнувшим губами. Рей бросила него недовольный взгляд. Бен, видимо, воспринял это за знак продолжить. — Как я и сказал, я жил в Бостоне до тринадцати лет, и затем мой отец решил, что пришло время переехать. Ему предложили работу шерифа в Аризоне, в не таком уж маленьком городе Солнечная Долина. И мы переехали, и мои родители до сих живут там. Отец скоро собирается в отставку, — Бен фыркнул. — Полагаю, он всегда думал, что я заступлю на его пост и приму значок. Он отвел глаза от нее, с чем-то тяжелым во взгляде. — У нас были друзья. Там, в Бостоне. У них был две дочери. Пейдж была, м, года на три старше меня. Роуз примерно на десять лет младше меня. — Он остановился на мгновение, пожевав губами, и Рей ощутила, как сжалось ее сердце. Сейчас будет что-то плохое. — Мы писали друг другу, Пейдж и я, несколько лет. Через наши письма мы стали еще более близкими друзьями, еще ближе, чем когда я жил в Бостоне. Однажды, когда мне было восемнадцать, Пейдж написала, что ее семья переезжает в Долину. Мои родители годами уговаривали мистера и миссис Тико переехать. Рей задержала дыхание. Бен шумно вздохнул, все еще не глядя на Рей. — Тут мне пришла идея, — сказал он неожиданно мягким и печальным голосом, — видишь ли, мои родители были встревожены. Я уже был мужчиной, который легко мог бы завести семью, с моим-то положением маршала, но я никогда не проявлял никакого интереса к городским девушкам. Ни к одной… — Он прикрыл глаза. — Я решил, Пейдж. Пейдж — это ответ. Я написал ей. Предложил пожениться, когда она и ее семья приедут в Солнечную Долину. Пейдж согласилась. По сути, я был ее лучшим вариантом. Она была слишком близка к возрасту старой девы, и ни у кого их нас не был надежды на… — он помахал рукой в воздухе, — бурный роман, как у наших родителей. Внутри, Рей надломилась. — Она была самым моим близким и дорогим другом, — продолжил Бен напряженным от непролитых слез голосом. — Я любил ее, хоть и не так… — Бен прочистил горло и сел прямее. — Ее семья была всего в нескольких днях пути. Они оторвались от обоза, к которому присоединились на пути из Бостона. Они были уже почти в долине. Они остановились на отдых. Пейдж отошла от повозки собрать диких цветов, не зная, что индейские охотники вышли на охоту. Я… Я знаю, что индейцы тоже не знали, что она была там. Рей знала, что он скажет еще до того, как он сказал это. — Случайная стрела ударила ее сюда, — Бен большим пальцем погладил место, где его шея переходила в плечо, и Рей с большим трудом сглотнула. — Она умерла несколько минут спустя. Бен молчал какое-то время. Рей тоже не говорила, зная. Что ему нужна минута, чтобы прийти в себя. Он со вздохом содрогнулся. — После этого я просто… Я не мог думать здраво. Я был зол, мне было больно, и… Я сделал выбор, плохой выбор. — Он поднял глаза на Рей, и она слушала, пока он рассказывал о том, как присоединился к Девятому полку, его ссоре с отцом, и о том, что случилось во время и после нападения, в котором, все думали, он погиб. — После того, как я покинул племя, что спасло меня, я подумал, может, мне нужно исправить все. Что мне нужно искупить те преступления, что я совершил против аборигенов. Рей потянулась и положила руку на руку Бена, которые лежали в замке на столе. Он слабо ей улыбнулся. — Я на какое-то время взял новое имя, путешествовал вокруг, предлагал свои услуги наемника… — Бен покачал головой. — Затем я начал понимать, что ничего не искупаю. Я все еще чувствовал себя грязным. Вот тогда меня нашел Хакс. Рей слушала, как Бен рассказывал о том, как встретил Хакса, вернулся домой на свадьбу Роуз и воссоединился с родителями. — И затем приехал Чуи и начал говорить о моей хорошенькой жене и красивом доме, которые она построила на моей земле в Монтане, — закончил он со смешком. — Разумеется, я знал, что должен сюда приехать и посмотреть, о чем он вообще говорил. Рей закатила глаза, затем спросила. — Чуи? Бен усмехнулся. — Генерал Чарльз Бакка III, Армия Соединенных Штатов, в отставке. Или, как его знаю я, самый старый и дорогой друг моего отца, дядя Чуи. Рей ахнула. Тот добрый человек с мягким голосом, который помог ей, который поверил, что она жена Бена… — Он знал, — выдохнула она. Кивок Бена это подтвердил. — Но почему? Почему он подыграл? Тут Бен откровенно рассмеялся. — Он никогда не верил, что я погиб, — признал он. Затем он посмотрел ей прямо в глаза и сказал: — Я сам спросил у него, почему. Он сказал, что решил, что ты мне подходишь. Рей бы подавилась, если бы еще ела. А так она раскраснелась и отказалась смотреть на Бена, отчего он снова засмеялся. — Твоя очередь, — сказал он после того, как успокоился. Рей подняла с тарелки последний кусок бекона, задумавшись. Она знала, что должна свою часть истории, и, что важнее, она хотела поделиться с ним ею. — Я тоже выросла в Бостоне, — начала она тихо, — но скорее всего на другой стороне города. Бен просто наблюдал за ней с глубоким и успокаивающим взглядом. — Готова держать пари, твоя семья владела одним из тех огромных домов по Бэкбэй, — сказала она уныло. Бен кивнул, подтверждая, что он действительно вырос в богатой семье. — Да, — признал он, — прямо рядом с Чарльз-стрит. Рей подняла подбородок. — Ага. Другая часть города. Я выросла на улицах южнее Маякового Холма. Бен резко вдохнул, услышав это. Он потянулся и взял ее руку в свою. — Твоя семья… Ты жила… Рей помотал головой, но не стала забирать свою руку у Бена. — Нет. Только я, — пробормотала она. Бен выглядел потерянным, поэтому она решила закусить удила и рассказать всю правду. — Я не знаю, умерли ли они или… Или они просто… Оставили меня, но я не помню их… Моих родителей. — Она глубоко вдохнула. — Мое первое воспоминание… Я копаюсь в коробке с мусором, который горничная вытащила из одних из тех богатых домов, пытаясь найти пальто или одеяло, чтобы согреться. — Рука Бена сжала ее. — Мне… Мне было может пять или шесть. Я… Я не уверена. Я думаю, что мне сейчас двадцать один. Может быть двадцать два или двадцать, — она пожала плечами, — я не уверена. Бен выглядел опустошенным, и Рей не могла этого выдержать. Его глаза были мокрыми и странно, но впервые Рей была не против того, чтобы кто-то плакал о ней. С Беном… Рей прочистила горло. — Короче, я жила там лет до пятнадцати… Она продолжила, рассказала о том, как нашла укрытие в театре, как встретила Базини и притворялась мальчиком, как подписалась работать на Юнион Пасифик. Она рассказала о том, как ушла оттуда и нашла работу в Джакку-Сити. Когда она объясняла, почему ей пришлось оттуда бежать, лицо Бена стало кровожадным. — Все нормально, — настояла Рей, но хмурое выражение не покинуло его лица. — Правда, Бен. Я оставила Джакку-Сити и Платта позади. Бен моргнул. — Ункар Платт? — спросил он. — Эта свинья, что владела борделем Ниимы? Рей была не просто удивлена. — Да? Подожди, откуда ты его знаешь? Выражение лица Бена превратилось в самодовольную усмешку: — Помнишь, я говорил, что был наемником? — Рей кивнула. — Одним из заказов… Меня наняли четыре леди, которые работали на Платта. Он причинял им боль, морил голодом и позволял своим клиентам брать их… Против их воли. Рей была в ужасе. Она знала, что Платт был плохим человеком, но это… — Он мертв, Рей, — сказал Бен. — Они наняли меня убить его, и я его убил. Несколько эмоций накрыли Рей. Благодарность за знание, что Платт больше не сможет причинить боль женщинам, что приходилось работать на него. Боль, за Бена. За кровь на его руках, пусть это и была кровь кого-то столь отвратительного. Рей не осознавала, насколько ее столкновение с Платтом повлияло на нее, считая, что уже забыла об этом. Видимо, это было не так, не до этого момента. — Спасибо, — искренне прошептал она. — Мне жаль, что тебе приходится нести этот груз, но… — Это не груз, Рей, особенно теперь, когда я знаю, что он пытался с тобой сделать, — твердо сказал Бен, и Рей поверила ему. Ее окутало тепло. Проигнорировав порыв податься к нему и поцеловать, Рей продолжила свою историю. Она рассказала о побеге на север, ее остановке в Денвере, о том, как услышала о бойне, как встретилась с Чуи. Когда она закончила, они оба сидели в тишине. Наконец, Бен ее нарушил. — Почему? — спросил он ее. — В полку были и другие неженатые парни, были и вдовцы. Почему ты выбрала меня? Могла ли она рассказать ему? Могла ли посмотреть ему в глаза и признать, что его фотография и ее реакция на нее решили за нее? Могла ли она рассказать ему, что начала влюбляться в него в тот самый день в пыльном офисе среди коробок с жизнями погибшей кавалерии? Рей не была уверена, что ей хватило бы храбрости. Она пыталась придумать оправдание, которые не раскрыло бы, насколько ее влекло к нему, но ей ничего не приходило в голову. — Рей? Куколка? Услышав незнакомый мужской голос, Рей выпрыгнула из-за стола, прижимая руки к себе, и ее выражение стало яростным. Бен тоже встал. Его лицо было гневным. — Это еще, мать его, кто? — прорычал он.