В поисках дома

Раддус, Монтана, март 1887 Рей молча стояла, пока мистер Шторм, местный сапожник, выписывал рулады о качествах шерифа Дэмерона. Она с легким весельем смотрела за тем, как он махал руками, как его глаза блестели от возбуждения, что ей представилась такая возможность, как стать женой мужчины вроде По Дэмерона. Едва его маленькая речь стала иссякать, Рей заговорила. — Мистер Шторм, хотя я аплодирую тому, какой вы любящий и верный друг мистера Дэмерона, как я и говорила прежде, — твердым голосом заявила она, — я не собираюсь выходить замуж за шерифа, и вообще ни за кого не собираюсь. Я все еще люблю мужа и не стану пятнать эту любовь, став женой другого. Вот. Четко сформулировано и кратко. Мистер Шторм покачал головой. — Но, миссис Соло, — он умоляюще на нее посмотрел, — это неправильно, мэм, женщина, которая живет в одиночестве далеко от людей. Вам нужен муж, чтобы защитить вас! Рей глубоко вдохнула, задержала дыхание и выдохнула. Попытки сдержать себя давались ей все с большим трудом, чем чаще ей приходилось слушать такие разговоры, чем больше проходило времени. Видимо, сейчас ей уже нужно забыть о смерти мужа и перейти к следующему мужчине и стать матерью. Это была ужасная мысль, не важно, что она никогда не встречала Бена Соло до его смерти и что их брак не был технически настоящим, несмотря на то, что у нее были официальные бумаги, подтверждающие это. — Честно говоря, миссис Соло, это не обязательно должен быть шериф Дэмерон, — продолжил мистер Шторм, — в этом городе полно одиноких мужчин, которые будут счастливы сделать вас их женой. Почему, если бы я был белым… — Стоп, — Рей закрыла глаза и подняла руку. — Пожалуйста, мистер Шторм. Я и без того получаю достаточно давления от остальных. Пожалуйста, не становитесь одним из них, не когда я считаю вас дорогим другом. И это была правда. Мистер Шторм было один из тех людей Раддуса, который она искренне считала приятными. Ее слова должно быть заставили мистера Шторма осознать свою ошибку, потому что его плечи упали, и он уставился на ботинок, который держал. У него ушло несколько секунд на раздумья, и затем снова посмотрел на Рей. — Разумеется, миссис Соло. Я должен проявить больше понимания к вашим желаниям, — сказал он и слегка улыбнулся. Рей улыбнулась в ответ. — Теперь, что с вашими ботинками. Оставьте их со мной, и я починю их за час. — Спасибо, мистер Шторм, — сказала Рей. *** Ферма Соло Рей бросила свой плащ на спинку своего кресла для чтения и стянула зимние сапоги. Она была без сил после путешествия в город, особенно, после разговора с мистером Штормом, и ей больше всего хотелось выбраться из влажной от снега одежды и залезть в постель. Она сняла слои одежды, укладывая их у камина, чтобы просушить, оставшись в одном только нижнем белье. Чтобы противостоять холоду, она накинула на себя мягкое покрывало с дивана и завернулась в него. Вытерев влажные волосы и поев разогретой похлебки, она пошла к лестнице, которая вела к спальне ее, по ее мнению, внушительного двухэтажного дома. Построенный у горы, достаточно высокий, чтобы видеть с переднего крыльца вид на долину, он был почти полностью окружен деревьями. Не просто хижина, на первом этаже была кухня и гостиная, кабинет и большая ванная, включая домашнюю канализацию и ванну, и на втором этаже две спальни с большой кладовой, которую можно было бы переделать в еще одну комнату, если нужно. Она даже воспользовалась (нечестно полученными) деньгами своего мужа, чтобы установить один из этих новых резервуаров, которые отводили нечистоты к дальнему изгибу реки. Это была роскошь, которой мало кто по эту сторону Миссисипи мог похвастаться. Местные звали его Особняк Соло. Честно говоря, это был самый лучший, самый богатый дом в городке, и Рей всегда мысленно хихикала, когда слышала, что его так зовут. Ей всегда становилось интересно, что бы они думали об экстравагантных зданиях Бостона. Наверняка назвали бы их дворцами. Проходя мимо камина, она взглянула на каминную полку — она держала карманные часы Бена на прикроватном столике наверху, но фотография ее красивого мужа с родителями стояла на каминной полке. Ее глаза задержались на его мужественных бровях, словно трогающих душу глаз и пухлых губ. С того момента, как она видела фотографию в папке, тогда, в Денвере, она была очарована его необычным, но завораживающим лицом. Да, он был привлекательным, ее фальшивый погибший муж, и очень. Она могла часами смотреть на его фотографию, просто гадая, каким человеком он был. Рей и правда частенько просыпалась изумленной и смущенной после снов, в которых был этот мужчина, которого она никогда не встречала, снов, от которых ее сердце колотилось, а нижнее белье становилось влажным. Даже не зная его, она влюбилась в него, по крайней мере, физически, и понимание этого никогда не переставало ее удивлять. *** Ферма Соло, Монтана, апрель 1887 Зима только начал наступать, когда новости разошлись. Акбары устраивали танцы через две недели в честь прихода весны. Рей закатила глаза, глядя на прикрепленное к пекарне объявление. Танцы значили общение. Рей не общалась. На самом деле, она избегала этого, как могла. И сейчас больше, чем прежде. Но… Танцы… Она ни за что не сможет отказаться. Ни шанса. Ни единого. Жители Раддуса так имели о ней не самое лестное мнение, учитывая, что она отказывалась снова выходить замуж. Хоть и не говорили ей этого в лицо. Они не могли этого позволить. Сказать по правде, некоторые из старейших жителей, в основном женщины, стали называть ее «одной из тех женщин», когда они думали, что она их не слышит. Рей знала, что они имели ввиду. Независимая женщина. Женщина, которая принимает решения. «Такие женщины, ну, вы знаете. Удивительно, что она вообще нашла мужчину, согласившегося ней жениться!» Да чтоб у них одно место от сладкого слиплось! Рей так устала от… — Оставите мне все танцы? Она прикрыла глаза и с большим трудом сдержала вздох. Дэмерон. Он просто не понимал, что нет — значит нет. Она повернулась к нему со слащавой улыбкой. — Боюсь, что все мои танцы уже ангажированы, шериф, — сказала она, с такой сладостью, что у него должны были заболеть зубы, — думаю, одна из девочек Марбелла согласится спасти вас. Не дожидаясь ответа, Рей развернулась на каблуках и вышла из лавки, собираясь вернуться домой до наступления темноты. Ночью скорее всего выйдут волки, и она не хотела встречаться с ними на пути к горе. Она уложила свою корзину с хлебом и пышками в повозку рядом с маленькими пакетами с солью и солониной и затем села на облучку, схватив поводья, и потянула, направляя Девятку. Маленький ослик недовольно хрюкнул, но двинулся к воротам, скоро оставив город позади, но недостаточно быстро. Солнце быстро садилось в это время года, и вскоре оно уже едва выглядывало из-за гор вдалеке. Рей подняла руку, чтобы спрятать глаза от света и снова махнула поводьями, принуждая Девятку бежать быстрее. Высокий вой стал первый предупреждением, за которым последовало рычание. Рей потянулась к своей длинностволке и положила ее на колени. Едва она зарядила ее, новый рык, теперь ближе, отозвался эхом в ее ушах. Она повернулась, поднимая ружье, и выстрелила, едва увидела серый и белый мех. Волк выпустил душераздирающий вопль и упал в середине прыжка на подмерзшую землю. Она ненавидела вредить волкам, она ненавидела причинять боль любому живому существу, но будь у них шанс, они тут же убьют ее. Шум за кустами заставил ее сесть на край сидения. Она пригнулась под скамью и снова подняла ружье. Она могла разглядеть желтые глаза ее преследователя в темноте, но волк не покинул относительную безопасность куста. Рей надеялась, что это значило, что остальные волки восприняли первый выстрел как предупреждение. Эта надежда быстро погасла, когда еще один волк справа метнулся и вцепился в ногу Девятки, заставив ослика в панике задергаться и топать ногами. Рей выпустила пулю в волка, ударив его в бок, затем снова схватила поводья. — Давай же, Девятка, вперед, вперед! — крикнула она, и, о чудо, ослик подчинился. Они покатили быстрее, чем Рей когда либо видел его бегающим. — Хороший мальчик, хороший мальчик. Отвези нас домой, Би-Би скучает по тебе. Убедившись, что Девятка позаботится о том, чтобы они не останавливались, Рей перезарядила ружье и обернулась. Четыре волка преследовали их, включая того, кому она попала в бок. Она подняла ружье и прицелилась на землю под волчьими лапами, надеясь скорее испугать их, чем убить. Она выстрелила, но в тот же самый момент колесо повозки наехало на камень, и она подпрыгнула, сбив прицел. Вместо земли, пуля попала в дерево, брызнувшее корой. Это было достаточно, чтобы один из нераненных преследователей отступил. Лишившись одной угрозы, Рей на секунду взглянула вперед, чтобы убедиться, что Девятка не врежется в дерево или большие камни на пути. Увидев, что дорога более или менее свободна, она снова посмотрела на волков. Раненный был ближе. Рей гадала, может быть, это альфа. Несмотря на кровь на его шкуре и очевидную боль, он не замедлился и не остановился. Рей снова подняла ружье и выстрелила. На этот раз она попала достаточно близко, чтобы оба волка, следовавших за раненым, взвизгнули и отпрыгнули. Они больше не гнались за ней, оставив продолжение охоты раненому волку. Рей уставилась на него. Он был большим и честно сказать, красивым. Его бледно-серая шкура с легким белым пушком на груди и голове выглядела слишком мягкой для такого яростного животного. Рей не хотела вредить ему еще больше, правда, но он казалось твердо намеревался поймать их, поэтому она не могла рисковать, что он испугается, если она снова выстрелит в землю. К тому же, у нее заканчивались пули. Зарядив ружье в последний раз, Рей подняла свою длинностволку и уставилась на волка. Она дождалась, пока повозка не поехала по более ровной земле, и затем нажала спусковой крючок. Волк взвизгнул и упал, и она развернулась на своем месте, не в состоянии больше смотреть на то, какую боль она ему причинила. Как раз в это момент Девятка свернул с основной дороги к тропинке, которая вела к ее дому. Секунду спустя, они уже были перед сараем, и Рей спрыгнула и начала снимать свои покупки, и отпустив Девятку, чтобы он смог утешиться присутствием своего любимого пони. Рей улыбнулась, увидев, как они встали бок к боку в стойле. После того, как все было убрано и заперто, она перенесла соль и Солонину в дом и убрала их в кладовую. Хлеб был уложен на длинный деревянный стол, которые отделял кухню от гостиной. Довольная днем хорошей работы, Рей растопила камин и отправилась наверх. Она была истощена, но счастлива. Такая усталость была вызвана хорошей жизнью, и ее жизнь была именно такой, какой она ее хотела. И, все же. Они не могла избавиться от ощущения, что с момента перелома зимы в ее сторону движется какая-то беда. *** Следующим утром Рей выкатилась из постели как раз перед тем, как солнце решило проснуться и поприветствовать новый день. Она быстро оделась и сунула кусок разогретого хлеба, который купила накануне, с сладким маслом в рот. У нее было много дел. Вместе с весной пришли вредители, и ей нужно было убедиться, что ее забор в хорошем состоянии, и протоптанные ею тропинки еще целы. Она натянула высокие сапоги и отправилась к сараю. Возможно, ей придется взять с собой и Девятку, потому что их вчерашнего опасного путешествия, ослик наверняка откажется расставаться с пони. Она подошла к двери сарая, чтобы замереть с похолодевшим сердцем. Она была приоткрыта. Она забыла запереть ее вечером? Нет, конечно, нет. Но, она была так напряжена после столкновения с волками, так что было возможно все. Она еще немного приоткрыла дверь и заглянула внутрь. Би-Би и Девятка были в своем запертом стойле в безопасности. Повозка все еще стояла в стороне, одно колесо ясно нуждалось в ремонте. Ничто, казалось, не изменилось но она не могла стряхнуть чувство, что что-то не так. Она скользнула в сарай и сняла со стены двухстволку, где ее хранила, прокляв себя, что не взяла ружье, которое было дома, учитывая, встреченных ею накануне хищников. Она прижала к себе ружье и медленно пошла по сараю. В пустом стойле, которое принадлежало Девятке, она обнаружила то, о чем предупреждали ее чувства. Волк, в которого она стреляла дважды, лежал на тонком слое соломы в стойле. Его глаза были открыты, и его грудь часто вздымалась, он часто и громко дышал. Сердце Рей разбилось. Она не знала, как он пробрался внутрь, но решила что это не важно. Он был ранен, раненые животные часто ищут безопасное место, чтобы укрыться. Рей не представляла, почему волк решил, что ее сарай безопасен. Он должен был почувствовать ее запах вокруг. Глупо, и она даже отругала себя за это, но отложила ружье и прокралась в стойло. Волк уставился в ее сторону, и она знала, что он заметил ее присутствие. Она подобралась так близко, как считала было безопасно, опустилась на колени. Затем она заметила след крови, ведущих от соломы наружу. Скорее всего, он вел за дверь сарая и к дороге, где она подстрелила его. Рей помотала головой. — Похоже, я тебя потрепала, мистер волк, — прошептала она. Уши волка дрогнули. — Я сомневаюсь, что ты позволишь мне тебя осмотреть, а? Словно волк понял ее, он слегка потянулся, позволив Рей увидеть бок, в который стреляла Рей и и царапину на левой ноге, где она зацепила его. — Ладно, милый, — кивнула Рей, то ли волку, то ли себе. — Я пойду принесу горячую воду и чистые тряпки. Сейчас вернусь. Рей медленно встала, чтобы не пугать его, и медленно вышла, чувствуя на себе его взгляд. Она побежала к дому и на кухню. Собрав тряпки, небольшое ведро горячей воды из чайника. Которые грелся на огне и старую простынь, она повернулась к двери. И прежде чем ее нога перешагнула порог, ее осенило. Она отложила собранные вещи и побежала наверх в спальню. Местный доктор давал ей когда-то травы от боли, после того, как она подвернула ногу. Чай, который она делала из них, делал ее сонной, и она подумала, что, может, они окажут тот же эффект на волка. Она забрала мешочек с травами и медную кружку с кухни, реже чем взяла оставшиеся вещи и отправилась в сарай. Она вошла в стойло и на секунду отложила в сторону тряпки и простыню, наполнив кружку горячей водой, прежде чем добавить туда большую жменьку трав. Затем, она отставила кружку и взглянула на волка. — Ну, пусть пока заварится, да? — сказала она мягко. Уши волка снова дрогнули, и он уставился на нее. Рей на мгновение ощутила головокружение, глядя в черные глаза своего неожиданного пациента. — Ты просто красавец, ты знаешь об этом? Кого-то мне напоминаешь, только не могу сказать, кого. Волк заскулил. Рей потянулась и подержала ладонь над чаем. Он все еще был довольно горячим, но она решила попытаться дать его волку. Она поднесла кружку к морде, но затем осознала, что он не сможет отпить, пока лежит на боку. Она не хотела ухудшать его раны, переворачивая его, и решила, что лучше всего будет налить чай в его пасть, и надеяться, что хоть что-нибудь попадет. Гневный взгляд, которым одарил ее волк после того, как она наклонила чашку, и чай закапал на его морду и в пасть, был почти забавным. — Как животное может быть таким человечным? — спросила у него Рей. — Если бы я не знала, я бы сказала, что ты человек, запертый в мохнатом теле. Волк снова заскулил, и Рей увидела, что он проглотил хоть немного чая, судя по движению его горла. После того, как жидкость кончилась, Рей села на колени и стала ждать. На ней чай начинал работать через десять минут, так что с волком могло быть дольше. Она была уверена, что она был тяжелее ее по крайней мере на сотню фунтов. Она начала улыбаться, когда его язык облизал влажный мех вокруг пасти. Наконец, его веки упали, а дыхание замедлилось. Уверившись, что он заснул, Рей начала работу. У нее ушло добрых тридцать минут, чтобы найти и вытащить пулю из его бока. Из того, что она могла видеть, она попала в жировую прослойку, не тронув жизненно важные органы или мускулы. Это было облегчением. Она очистила рану, но не стала зашивать ее, во-первых, это разбудило бы волка, а во-вторых, он все равно разгрыз бы швы, так что в этом не было смысла. Она обратила внимание на царапины на его ноге. Она не была глубокой, но явно задела мышцу. Рей очистила и ее. Это все что она могла по сути сделать. Довольная, что ему по крайней мере будет удобнее и пуля больше не будет его беспокоить, Рей собрала тряпки и вышла из стойла. Она заколебалась, не закрыть ли дверь, но решила что если волк проснется и решит уйти, она не станет его задерживать. Если он захочет уйти, она не станет его удерживать. Мысль об этом по какой-то неведомой причине опечалила ее. К середине утра Рей оседлала Би-Би и привязала Девятку к седлу. Солнце было высоко в небесах, когда она наконец достигла забора, который означал границы ее собственности, так что она знала, что ей нужно работать быстро. Остаток дня был занят осмотром и починкой забора, где это было нужно, и она вернулась домой уже намного позже ужина. *** Волк все еще был на месте, когда она вернулась, он все еще был на месте, когда она проснулась следующим утром. Он сидел чуть лучше и быстро съел кусок свинины, что она бросила ему над калиткой стойла. Ведро чистой воды, которое она поставила в стойло быстро опустело, едва волк смог подхромать к нему, когда Рей поехала, чтобы осмотреть тропинки между ее полей, волк гавкнул ей в спину, пока она выводила Би-Би из сарая вместе с Девяткой, опять на привязи. На этот раз у нее ушло не так много времени, и она закончила вскоре после обеда. Ей повезло, потому что проложенные ею тропинки, когда она только прибыла в Монтану, были практически целы. Благодаря им пастухам и местными было проще переходить по полям. Им лишь нужно было следовать тропинке, и у них уходило совсем немного времени. Рей открыла поляну на южной стороне ее владений для выпаса скота и остальных, кому нужен был выпас, через несколько месяцев после своего прибытия. Небольшая плата, которую она брала, и другого дохода, было достаточно, чтобы держать ее на плаву, и дела шли хорошо. Видя, что все было в порядке, она вернулась к дому. Рей дошла до сарая и освободила Девятку от поводьев, прежде чем снять с Би-Би груз. Она с усилием уложила седло на ящик и затянула подпругу, чтобы она не упала. Закончив с этим, она сделала глоток воды из фляжки, прежде чем пошла проверить волка. Он сидел в стойле, глядя на ее приближение. Рей заколебалась на мгновение, но решила рискнуть. Она вошла в стойло и опустилась на колени в нескольких шагах от своего пациента. — Привет, — прошептала она, — ты себя лучше чувствуешь? Его дрогнувшие уши заставили ее улыбнуться. Волк наклонил голову и моргнул, но не пошевелился. Рей слегка расслабилась. — Ну, если ты хочешь здесь задержаться, мне придется придумать для тебя имя, красавчик, — сказала она. Она задумалась на мгновение. — Как насчет Принца? Ты ведешь себя как особа царской крови, с таким достоинством и элегантностью. Волк отвел от нее взгляд. Рей вздохнула. — М, хорошо, видимо, тебе не нравится. Ну, как насчет, э… — она задумалась, и, глядя как он словно одним только своим присутствием распространяет атмосферу царственности, ее осенило, — о, я поняла. Не Принц, а Король, я права? Волк издал грохочущий звук, и посмотрел на нее вновь. Рей кивнула сама себе. — Хорошо, значит, Король. — Она встала, и волк последовал за ней взглядом. — Я сейчас еще съезжу в город, если ты собираешься остаться. Ты съел почти все мое свежее мясо. Король как будто понял это слово, потому что его пасть открылась, и он начал пыхтеть, словно от восторга. Рей закатила глаза. — Ладно, ладно. Обжора. Я пойду принесу тебе чего-нибудь и затем мне надо помыться. От меня наверняка воняет. *** На следующий день Король все еще был в сарае, когда Рей начала утренние дела. Он смог встать на ноги и похромать вокруг. Но должно быть это показалось ему невоспитанным, потому что вскоре он лег в тени сарая, видимо, удовлетворившись тем, наблюдал за тем, как Рей колет дрова, чинит колесо повозки и выполняет остальные разнообразные задания, которые ей не приходилось делать во время зимы. В какой-то момент ей пришла в голову мысль выпустить из стойла Би-Би и Девятку, чтобы они походили на свободе и посмотреть, как они отреагируют на Короля. Волк даже не посмотрел на них, когда они выходили из сарая, но едва Девятка увидел его, как попытался сбежать. Рей поймала его и увела пони и ослика к маленькому загону с восточной части сарая. Ее копытные гуляли, и Рей вернулась к колесу и вытаскиванию из него гвоздей. Добрый час спустя она положила инструмент в сторону и наклонилась над колесом, изучая его. Она посмотрела на Короля, который следил за ней полуприкрытыми глазами. — Похоже, я смогу его починить без особых усилий, — сказала она ему и указала на то место, где дерево треснуло. — Если я сюда приделаю кусок металла, он усилит структуру колеса, и я смогу пользоваться им еще год, может быть даже два, если буду осторожна. Король моргнул, явно не впечатленный, но Рей показала ему язык. Он отвел взгляд, и Рей закатила глаза. Она вернулась к работе и потерялась в ритме своих дел. Много позже Рей взглянула на небо и решила, что уже пришло время обеда. Она отложила инструменты, загнала Би-Би и Девятку в их стойла со свежей Соломой, и нежно подтолкнула Короля вернуться в стойло, которое видимо теперь тоже было его. Он проигнорировал ее. Рей сдалась и отправилась к дому. Она притворилась, что не замечает, что Король следует за ней. Когда она поднялась на ступеньки крыльца, Король посмотрел на нее снизу. — А, твоя рана, — сказал она ему, — ты не сможешь скакать с ней по ступенькам. Что ж, тогда тебе придется подождать здесь, хорошо? Король зевнул и, хромая, ушел. Рей заглянула за перила крыльца и увидела, что хвост волка исчез за углом дома, где была приятная тень под большой елью у задней части дома. Она покачала головой от веселья и пошла внутрь, чтобы умыться и приготовить себе обед. *** После этого день стал теплее, и после обеда Рей решила провести день в доме, за уборкой. Она открыла окна и распахнула двери. И входную, и ту, что вела из кухни в маленький садик в задней части дома. Цветы уже готовы были раскрыть свои бутоны, а яблоня расцвести в любой день. Ей скоро нужно будет прополоть грядки и покрасить их. Она подумывала о том, чтобы посадить помидоры, но не знала, найдет ли для них место. Рей начала со второго этажа. Она поменяла белье в своей спальне и гостиной, и затем отнесла его в прачечную комнату. Потом подмела полы и помыла их, и протерла окно и все поверхности. Запах лимонов, которые она добавила в горячую воду сделал комнаты свежими и чистыми. Закончив, она спустилась вниз и занялась гостиной, поднимая мусор и выметая, и просто поправляя, чтобы все было на своих местах. Запах деревьев ворвался с улицы и смешался с лимоном, и Рей вдыхала успокаивающий аромат, пока работала. Несколько часов спустя, она закрыла двери, когда тепло начало уходить вместе с солнцем, но оставила окна открытыми, чтобы закончить проветривать дом. Она была так заняла, отмывая дно раковины, что пропустила первый стук в дверь. Когда стук превратился в удары по двери, Рей фыркнула и пошла смотреть, что же мог побеспокоить ее так поздно. Уже было время ужина, если судить по тому, как низко было солнце. Она бросила тряпку в раковину и торопливо пригладила выскользнувшие из узла волосы, пытаясь привести себя в хоть какой-то порядок, пока шла из комнаты к двери. Все еще в рабочих штанах и фартуке, Рей знала, что представляла собой не самую впечатляющую картину, но ей, честно говоря, было все равно. Все, кто мог прийти к ней, были из Раддуса, и ей было плевать, что жители Раддуса думали о ее внешности. Вздохнув, она сложила лицо в выражение, которое, она надеялась, было хоть немного приветственным, и открыла дверь. Весь воздух в комнате словно затянуло в ее легкие, когда она в шоке ахнула. Она встала, молча и глядя на человека на своем переднем крыльце. Не веря своим глазам. Рей лихорадочно бросила взгляд на каминную полку, затем на мужчину перед собой. Нет. Это было невозможно. — О, черт, — пробормотала Рей.