Важная часть жизни

В простом брючном костюме вместо удобной функциональной формы и с одним лишь пистолетом в наплечной кобуре Нечаев ощущал себя практически голым. Ладно хоть разрешили перчатку оставить. Однако того требовала ситуация — планировалось открытие очередного научного комплекса на территории Предприятия, и Сеченов должен был выступить с небольшой речью перед простыми научными сотрудниками и лаборантами, которые с сегодняшнего дня начинали трудиться на благо родины. И вряд ли кто-то из них оценил бы, что генеральный директор приходит на встречу в сопровождении вооруженного до зубов отряда охраны. Он не раз ездил на подобные мероприятия, все они оборачивались скучной рутиной, однако сегодня с самого утра чувствовал легкое беспричинное беспокойство. Он отмахнулся от него — безусловно, на его плечи и плечи лейтенанта Ивана Ворошилова, еще одного бойца Аргентума, сегодня ляжет ответственность за одного из самых важных людей в СССР, а при них так мало оружия, но наверняка это лишнее, и сегодня все пройдет как обычно. Они топтались на пороге кабинета Сеченова уже лишних десять минут. Дмитрий Сергеевич немного задерживался. Это было нормой, ему редко давали прийти куда-то вовремя — то в самый неподходящий момент приносили срочные документы на подпись, то в лабораториях случались инциденты, требующие его внимания. Наконец они выдвинулись к выходу, и все это время Сеченов решал какие-то вопросы по связи. На улице Нечаев с Ворошиловым по регламенту проверили автомобили и встали возле них в ожидании команды на отбытие. Ехать было недалеко — по расчетам дорога должна была занять минут пятнадцать. Поэтому Сеченов распорядился о минимальном сопровождении: всего две бронированные машины, два водителя и два бойца Аргентума. Нечаеву выпало ехать в первом автомобиле, а Ворошилов вместе с Дмитрием Сергеевичем разместились во втором. Через несколько мгновений они получили команду на отбытие и медленно выдвинулись в путь. Нечаеву повезло — сегодня он ехал с Мишкой Калининым, приятным и добродушным парнем чуть старше него. — Ну и духота сегодня, — пожаловался тот, когда они выехали за пределы штаб-квартиры Предприятия. — Ты всегда можешь сменить работу. Подайся в лаборанты, будешь целыми днями просиживать в кондиционируемом помещении какого-нибудь научного комплекса, — весело отозвался Нечаев. — А что, это отличная идея. Сидячая работа — самое то для моей ноги. А то сейчас после каждого рабочего дня колено отваливается. Они перебросились еще парой фраз, а затем внимание Сергея заняла дорога и окружающая местность. Было облачно, день стоял в меру жаркий для середины лета. Подступившая со всех сторон духота навевала мысли о скорой грозе. Полным ходом шла заготовка сена, и мимо них то и дело проезжали грузовики с ровными кубиками высохшей скошенной травы — на территории Предприятия 3826 было немало домашней скотины. Дорога привела их на возвышенность, откуда открылся прекрасный вид на большое озеро, а затем плавно пошла вниз. Все вокруг казалось обычным и обыденным, а поэтому грузовик, на полной скорости несущийся по второстепенной дороге он заметил слишком поздно — тот уже вырулил на главную и со всего размаху ударился о едущую позади машину. Удар пришелся точно на передний бампер и место водителя. Тяжелую бронированную машину несколько раз крутануло, как пушинку, и унесло на несколько метров назад так, что она съехала задними колесами на обочину. — Тормози и сдавай назад, — заорал Нечаев. Калинин среагировал молниеносно — их чуть не впечатало в переднюю панель, а затем машина грузно начала набирать скорость, откатываясь назад. Слишком медленно. — Плутоний — штабу, на нас напали. Повторяю, на нас напали, — скороговоркой вырвалось у Нечаева, пока он доставал пистолет из кобуры и открывал дверь автомобиля. Ответом ему служила тишина. Похоже, связь глушили. Плохо дело. — Сиди здесь и попытайся связаться со штабом, заблокируй двери, — выкрикнул водителю Сергей и выскочил из машины. Рядом с грузовиком с визгом тормозов остановился обычный красный Москвич, таких на территории предприятия было около сотни. Из обеих машин выскочило по двое мужчин — в темной неприметной одежде, вооружены автоматическими винтовками и пистолетами. Мужчины выглядели сосредоточенными и спокойными, ни капли неуверенности. Профессионалы. Нечаев ненадолго активировал полимерный щит и так быстро как мог направился ко второй машине, по пути сделав пару выстрелов наобум. В ответ ему ожидаемо огрызнулись автоматной очередью. Добежав до машины и используя ее как прикрытие, Нечаев рывком распахнул пассажирскую дверь и быстро оценил обстановку: водитель был очевидно мертв, а Ворошилов — или мертв, или без сознания, было некогда проверять. Сеченов находился в сознании. Он немного ошалело тряс головой, а из его носа шла кровь, но в остальном вроде был в порядке. — Вы как, шеф? — Нечаев быстро перегнулся через него и заблокировал дверь со стороны нападающих. Блокировать дверь водителя смысла не было — та была прилично вмята, и вряд ли ее можно было открыть без дополнительных приспособлений. — Жить буду, — ответил Дмитрий Сергеевич, потирая лоб. — Что будем делать? Прятаться в машине смысла не было. Если уж у нападающих были глушилки связи, значит было и то, чем можно вскрыть машину, и тогда они окажутся в западне. Надо было быстро придумать другой план. Нечаев выглянул из-под прикрытия машины, и оценил обстановку — четверо нападающих рассеялись в попытке окружить машину. Этого ни в коем случае нельзя было допускать. — Оставайтесь в машине, попробую отбиться. В его распоряжении был лишь пистолет с ограниченным числом патронов. Мощности перчатки он приберег на крайний случай. Под градом пуль он принялся отстреливаться. Ему удалось убить одного из нападавших точным выстрелом в голову и ранить еще двоих. Одного в бедро, тяжело — быстро истечет кровью, а второго — в плечо. Патроны почти закончились. Неподалеку от первого Москвича резко затормозил его собрат, и из машины высыпало еще трое. Нечаев огляделся — метрах в пятидесяти от них возвышалось большое недостроенное двухэтажное здание. Он заглянул в салон автомобиля. — Нам нужно попасть в то здание, Дмитрий Сергеевич, иначе не продержимся. Сеченов, успевший немного прийти в себя, кивнул и выбрался из машины. — Идите вперед, я прикрою. Снова активировав полимерный щит, заряда которого оставалось секунд на двадцать, Нечаев подтолкнул Сеченова в сторону здания, и они побежали. Спиной чувствуя, как пули отскакивают от практически невидимого слоя полимерной брони вокруг него, Нечаев был готов молиться любому из богов, в которых, как и любой прогрессивный советский гражданин, вообще-то не верил, лишь бы здание оказалось открытым. На счастье, деревянная входная дверь легко поддалась, и он втолкнул Сеченова внутрь. В этот момент полимерный щит исчерпал почти все энергетические ресурсы, и, мерцая, погас. Сергей немного не успел, и его левую руку, чуть повыше локтя, обожгло резкой болью. Он ввалился вслед за Сеченовым, шипя от боли. — Ты в порядке, Плутоний? — спросил тот. — В полном, шеф. Надо найти укрытие и попробовать связаться с нашими. Надеюсь, радиус глушилок не слишком большой. Они чуть попетляли по комнатам и остановились в одной из них. Помещение было завалено стройматериалами и имело два входа — не самое лучшее укрытие. — Плутоний — штабу, Плутоний — штабу. Вы меня слышите? На нас напали. Связь безмолвствовала. Он встретился взглядом с чуть встревоженными глазами Сеченова. — Не волнуйтесь, Дмитрий Сергеевич, я вас вытащу. Нужно только найти способ связаться с нашими. — Ты ранен, Сережа, — только и сказал Сеченов, опустив взгляд на пол. Нечаев прислушался к своим ощущениям — было больно, но терпимо. Похоже, пуля едва его задела. Однако рана довольно интенсивно кровоточила — по его руке медленно стекала тоненькая струйка крови. — Все порядке. Задело по касательной, царапина. — Нас быстро найдут по кровавому следу. Надо тебя перевязать. Сеченов без колебаний расстегнул на себе жилет и, вытащив из штанов аккуратно заправленную рубашку, с силой рванул ее по шву, оторвав достаточно широкий и длинный кусок от дорогой ткани. — Снимай пиджак, — деловито распорядился он. Сергей подчинился, и Дмитрий Сергеевич быстро наложил тугую повязку. Неподалеку послышались осторожные шаги нападающих. — Ты должен связаться со штабом. Иди, я что-нибудь придумаю, — не терпящим возражений тоном прошептал Сеченов. — Я вас не оставлю, Дмитрий Сергеевич. Попробуем продвинуться дальше в здание и будем надеяться, что там мы все-таки поймаем сигнал, — упрямо ответил Нечаев. На удивление Сеченов послушался, и они тихо и осторожно направились к дальнему выходу из комнаты. Миновав полупустое помещение, посреди которого стояло большое ведро с разведенной побелкой и пройдя сквозь еще один коридор, они оказались в самой дальней угловой комнате. Минимум треть ее пространства занимали доски, аккуратно уложенные высокой стопкой друг на друга. Поверх досок стояли банки с краской и прочая строительная утварь. Нечаев пробрался к окну и снова попытался связаться со штабом. К его радости, на этот раз ему ответили. — Плутоний, вас …хо слышно. Да…е …чет о ситу…ии, — сквозь хриплые помехи донесся голос подполковника Кузнецова. — На наши машины напали. Сеченов жив. Мы скрываемся в недостроенном здании на развилке, примерно в пяти километрах от места назначения. Нападающие хорошо вооружены, осталось пятеро, один из них ранен. — Вас ...ял. По возмож…и оставайтесь… месте. Мы ...ём. — Нам нужно укрыться, — прошептал Нечаев и кивком указал в самый дальний угол, хорошо скрытый ворохом досок. — Скоро прибудет подмога. Сеченов кивнул, и они как можно тише пробрались к своему импровизированному укрытию. Нечаев замер, внимательно прислушиваясь. Вскоре в коридоре раздались шаги и тихие переговоры. Двое. Похоже, нападавшие разделились. Необходимо было дать бой, подмога так быстро приехать точно не успеет. В пистолете осталось только две пули. Вряд ли ему так повезет, что он подарит по одной каждому из них. Оставалось только надеяться на свою скорость реакции. Как только первый из нападавших зашел внутрь, Нечаев высунулся из укрытия и выстрелил, попав точно в голову. Не мешкая, он, кривясь от боли, выбросил вперед левую руку и активировал электрический заряд, надеясь застать врасплох второго. У того оказалась отменная реакция — он в последнюю секунду отшатнулся, выплюнув грязное ругательство, и практически сразу начал стрелять в ответ. Пули пролетели в считанных сантиметрах от его головы, врезавшись в стену за спиной. Нечаев нырнул в укрытие. — А ты хорош, — подал голос оставшийся в живых мужчина. — В одиночку уложил троих с одним лишь пистолетом. Сдай нам Сеченова, и я тебя отпущу. Такого наглого блефа Нечаев еще ни от кого не слышал. Мужчина заговаривал ему зубы, плавно подбираясь к их укрытию. Заряда перчатки оставалось лишь на одно действие. — Не отпустишь, — сквозь зубы прошипел Сергей. — Не отпущу, — покладисто согласился мужчина. — Но обещаю убить быстро. Давай же, еще шаг. По виску стекла капля пота. В левой руке появилось неприятное онемение. Сейчас. Сергей собрал волю в кулак и сосредоточенно махнул рукой в сторону досок, с которыми поравнялся мужчина — те вместе со стоящими на них банками краски послушно и резво попадали в сторону нападавшего, придавливая его к полу свои весом. Нечаев резко выдохнул и дернул за руку сидящего рядом Сеченова. — Нужно бежать, Дмитрий Сергеевич. Если не очнется этот, то на звук уже явно бегут оставшиеся трое. Нужно найти другое укрытие. Они выскочили в коридор, надеясь быстро уйти через соседние комнаты, но на другом конце уже показались нападавшие с пистолетами наизготовку. — Блядь, — прорычал Нечаев. Тело на автомате подалось в сторону Сеченова, закрывая его от летящих пуль. Его дернуло и развернуло, в груди расцвела острая, невыносимая боль. Кажется, он упал. Раздались еще выстрелы. Ну, вот и всё. У него не получилось. Сквозь темную пелену и оглушающее сердцебиение, стучащее будто прямо в ушах, он услышал шаги. — Вы вовремя, подполковник. В той комнате еще один, — сухо и деловито произнес знакомый до боли голос. — Ты — принеси из машины аптечку. Ты — свяжись со штабом по рации, нужно срочно прислать сюда несколько бригад медиков забрать раненых, и пусть готовят операционный стол. — Дмитрий Сергеевич, здесь связь почти не ловит. — Ну так выйди туда, откуда ловит. Исполнять, — чеканя каждое слово, тихо произнес живой Сеченов. Он определенно злился. — Так точно, шеф. Облегчение накрыло Нечаева с головой, и он позволил себе провалиться в темноту.