Хорошая приманка для хищников

К тому времени, как Чарльз и Парящий Орёл добрались до скалы Иха Сапа, начался сильный снегопад. Если тут и проходил волк, теперь его следы было не найти. Единственный зверь, которого они тут увидели, был заяц, которого Чарльз тут же уложил метким выстрелом из лука. Они так проголодались и замёрзли, что всё время, пока готовили и ели добычу, не проронили ни слова. Прислонившись к скале, Парящий Орёл наблюдал из-под ресниц, как по камням танцуют отсветы огня и синие вечерние тени, как Чарльз молча смотрит в огонь, и пламя отражается в его грустных глазах, озаряет красными отблесками туго заплетённую косу и короткую щетинку на стриженых висках. Вскоре Парящий Орёл задремал. А когда открыл глаза, вокруг уже было совсем светло. Сквозь дымку белых облаков мягко сияло солнце. Парящий Орёл вскочил, с его накидки посыпался снег. — Почему ты меня не разбудил?! — Потому что я сам ещё не проснулся, — пробурчал в ответ сугроб возле костра. Сугроб зашевелился, и Чарльз поднялся на ноги, с недовольным видом стряхивая с себя снег. — Чай будешь? — Буду. — Тогда завари, — протирая глаза, Чарльз пошёл в ближайшие заросли, а Парящий Орёл, не найдясь что ответить, начал набирать снег в котелок. Таима, пятнистая кобыла Чарльза, и Четан, жеребец Парящего Орла, бодро хрустели овсом, а их хозяева только попили чая из малиновых листьев и выкурили по сигарете. Вскоре они уже снова зябко тряслись в сёдлах на узкой лесной тропе. Парящий Орёл понятия не имел, куда они едут и как найти волка без следа, но Чарльз уверенно ехал впереди, и ему не оставалось ничего, кроме как послушно следовать за ним, глядя на то, как редкие снежинки звёздочками оседают на его чёрной косе. Наконец деревья впереди расступились, и показался заметённый снегом большак. Здесь ехать стало проще. Не оборачиваясь, Чарльз сказал: — Видишь борозды? Сегодня ночью тут ехал дилижанс. Проедем, посмотрим. Тут неподалёку отличное место для засады, волк мог притаиться там. — Волк? Нам говорили, там целая стая. — Я так не думаю. Волки боятся людей. Нападают лишь с голоду. А в горах полно дичи. Уверен, это одинокий волк. Больной, никому не нужный. Потому и охотится на людей. — Почему тебя назвали Одиноким Волком? — задумчиво спросил Парящий Орёл. — Меня не называли, — в голосе Чарльза прозвучала усмешка. — Некому было провести мою инициацию. Я сам взял это имя. — Почему? — повторил Парящий Орёл. — Потому что я разбойник и вор, который никому на хер не сдался. В голосе его звучала откровенная агрессия, но Парящий Орёл не стушевался — наоборот, почувствовал какое-то воодушевление. — Это в прошлом, — он подогнал Четана вперёд, так что теперь они с Чарльзом ехали бок о бок. — Теперь ты один из моих людей. Ты нужен нам! И мне! — Поэтому ты рассказал Артуру о том, что говорили на совете? Очевидно, он хотел этим вопросом застать Парящего Орла врасплох. Но Парящий Орёл только раззадорился ещё сильнее. Он никогда не боялся ни драки, ни сложного разговора. Особенно когда осознавал свою правоту. И сейчас он только выше поднял голову, глядя Чарльзу прямо в глаза: — Да, сказал. Он заслуживает знать правду. Он взрослый мужчина и настоящий воин. А ты обращаешься с ним, как с ребёнком. Это унизительно для вас обоих. — Он слишком много страдал. Я хочу, чтобы он был счастлив. — Он не может быть счастлив, когда он слаб и зависим от чужой милости! — Как ты можешь это знать? — Кому, как не мне, знать это? — Отсюда пешком пойдём, — Чарльз спешился и хлопнул свою лошадь по крупу, та радостно побежала к зарослям кустарника, алевшим сморщенными замёрзшими ягодками. Сам он углубился в лес, рассматривая тропу под ногами, и лишь когда Парящий Орёл приблизился, сквозь зубы заговорил вновь: — Когда я ехал в Бивер-Холлоу, я был уверен, что Артур мёртв. Но он был жив, только сильно изранен. По-твоему, я должен был бросить его умирать? — По-моему, ты должен был послушаться его приказа и не возвращаться. — А ты всегда слушаешься приказов старших? Меня ты не слушался. И своего отца тоже. И посмотри, к чему это привело! Парящий Орёл вспыхнул от гнева и схватил Чарльза за рукав: — Я всего лишь хотел защитить свой народ! Как будто ты никогда не совершал ошибок! Отпихнув Чарльза, он зашагал по тропинке, сжимая в кулаке ремень, на котором висело ружьё. Кровь бурлила от ярости. — Осторожно! — Теперь уже Чарльз ухватил его за рукав. — Смотри, куда идёшь, чуть следы не затоптал! — Я слежу, чтобы на нас никто не кинулся из кустов! Это ты у нас следопыт, вот и смотри на дорогу. — Ты разве сам не умеешь? — Знаешь поговорку? Хороший воин — плохой разведчик, — усмехнулся Парящий Орёл. Он и в самом деле был не очень хорошим следопытом. В детстве, конечно, ходил на охоту со старшим братом, но уже тогда ему было слишком скучно долго выслеживать зверя и сидеть в засаде. Зато в случае атаки ему не было равных. Пусть другие прячутся в тени и выясняют обстановку, его сила в другом — в том, чтобы бесстрашно рваться в бой в первых рядах. Чарльз опасно сощурил глаза: — А хороший разведчик, значит, плохой воин? — Ох, хватит. Вечно ты обижаешься на ерунду. — На себя посмотри! — А ты посмотри на тропу! А то сам следы затопчешь! Парящий Орёл ткнул пальцем на цепочку звериных следов, чётко отпечатавшихся в глубоком снегу. Чарльз наконец-то перестал сверлить его взглядом и вернулся к своим прямым обязанностям. — Шкуру с волка, так и быть, снимешь сам, — ехидно добавил Парящий Орёл. — Это не волк, это собака, — тут же ответил Чарльз. — Видишь, подушечки пальцев слишком близко к пятке. — Я знаю, — огрызнулся Парящий Орёл. Надо же было допустить такую дурацкую ошибку! — Просто не сразу заметил, ясно? Снег сыпучий, вот я и спутал волка с этой сукой... — С кобелём, — Чарльз пнул торчащий из снега пень с явственно темнеющей меткой. — Крупный пёс охотничьей породы, с отвисшими губами. — Как ты понял? — теперь уже к раздражению примешался искренний интерес. Чарльз кивнул на маленькие, точно от капели, ямки в снегу рядом со следами: — Он слюни пускал. Похоже, это сеттер. Видишь, тут был глубокий снег, он провалился по грудь, и уши оставили длинные полоски. Парящий Орёл смог только хмыкнуть, глядя на то, как Чарльз идёт по следам через сугроб и наклоняется над зарослями облетевших кустов. В одном месте снег с ветвей осыпался, и к нескольким сучкам пристали длинные светлые шерстинки. Ясно: сеттер пробивался сквозь заросли. Теперь Парящий Орёл догадался об этом. Так же как и о том, что будь он здесь один, нипочём бы не обратил внимания. Сердито топая по сугробу, он продрался сквозь кусты и буквально упал на Чарльза, который стоял столбом по другую сторону от зарослей. — Это точно сеттер. Белый в чёрных пятнах. С красным ошейником. — А это-то ты как... — спросил Парящий Орёл севшим от изумления голосом. Чарльз ткнул пальцем в сторону. — ...понял, — закончил Парящий Орёл, одновременно сам отвечая на собственный вопрос. След ещё немного вёл от кустов, прежде чем потеряться в сплошной луже застывшей крови, посреди которой окоченел крупный охотничий пёс. Действительно в красном ошейнике. И действительно белый в чёрных пятнах — судя по тем немногим участкам, где шкура не потемнела от крови. Совсем рядом, у дерева, сидел на снегу мёртвый старик. Кровь пропитала куртку, превратила бороду в бахрому красных сосулек. Оцепеневшие пальцы ещё сжимали ружьё, но патроны бесполезно рассыпались по красному снегу. ...казалось бы, оба они за свои не такие уж долгие жизни чего только не навидались. Они росли в мире, где люди редко доживали до зрелости, и ещё реже — до старости, где пули и болезни сеяли смерть на каждом шагу, а тех, кого не убили они, добивал голод — собственный или голод диких зверей. В мире, где лежащий у дороги труп был в порядке вещей. И всё же каждый раз — как в первый... Не сразу оторвав взгляды от несчастного охотника и верного пса, не сумевшего защитить хозяина, Чарльз и Парящий Орёл разошлись в стороны, медленно обходя побоище. Глядя на алые пятна на снегу, Парящий Орёл не мог справиться с собой — вспоминал о том, что случилось на нефтяном прииске, и с ним творилось что-то странное. Вроде бы вдыхал он чистый горный воздух — а глотку обжигало вонью пороха и горящей нефти. И в ушах шумело... но спустя минуту он понял, что тут и в самом деле шумно. Где-то совсем рядом шумел горный ручей, слишком быстрый, чтобы уснуть подо льдом. Оглядевшись ещё раз, Парящий Орёл увидел, что Чарльз склонился над чем-то. Подошёл поближе, тихо спросил: — На сей раз волк? Чарльз так долго не отвечал, что Парящий Орёл захотел повторить вопрос. Но тут в ответ раздалось тихое: — Не знаю. Парящий Орёл ещё раз посмотрел на кровавые отпечатки лап, и вот теперь жжение в горле утихло. Наоборот — внутри сделалось холодно, как будто все внутренности вымерзли. У отпечатка было пять пальцев. Четыре впереди, как у обычного волка или собаки. А ещё один короткий, но чёткий отпечаток выдавался сбоку, как у человеческой руки. Будто желая убедиться в том, что глаза его не обманывают, Чарльз положил на отпечаток следа свою ладонь. Руки у него были огромные, но тёмная ладонь не закрыла след и наполовину. — Смотри, — Парящий Орёл прикоснулся к его плечу, махнул рукой дальше. Кровавые следы вели прямо к кривому облетевшему сикомору, чьи усыпанные сморщенными красными плодами ветки низко повисли над снегом. На светлой коре алел отпечаток человеческой ладони. Подойдя к сикомору, парни оторопело уставились на снег. Здесь следы странного зверя заканчивались. Дальше по снегу тянулись следы окровавленных человеческих ног. Подорвавшись с места, Чарльз побежал по следам, Парящий Орёл за ним, и едва успел схватить друга, прежде чем тот сорвался с обледенелого камня в овраг, на дне которого шумел ледяной ручей. Следы здесь заканчивались. Чарльз отшатнулся от края обрыва, глянул на Парящего Орла ничего не выражающими глазами. Только сейчас Парящий Орёл понял, что в панике ухватил его не за воротник, а за косу, и смущённо разжал кулак. — Ты когда-нибудь видел что-то подобное? — спросил Чарльз таким спокойным голосом, что Парящий Орёл сразу понял, что он на грани паники. Он помотал головой: — Нет. А ты? — Да... только убей, не помню, где. — Попытайся вспомнить. А я ещё осмотрюсь. — Ага, — прохрипел Чарльз. Даже не брякнул, как обычно: «Далеко не отходи» или «Будь осторожен», так что Парящий Орёл немного воспрял духом. Но ненадолго. Потому что, отойдя немного от края, он заметил в снегу обрывок ткани. Заиндевевший и залитый кровью, но всё ещё слишком яркий, чтобы не узнать эти ярко-голубые и чёрные полоски. Парящий Орёл прикусил губу, втянул ноздрями холодный воздух. Воздух пах кровью. Но горько во рту стало не от этого. — Шункманиту Ишнала, — позвал он мягко. Давно уже ни с кем не разговаривал таким ласковым голосом. Даже с отцом. То ли этот голос, то ли это имя подействовали на Чарльза, но он тут же поспешил к Парящему Орлу, неслышно, как всегда. Опуская обрывок рубашки Артура в его ладонь, Парящий Орёл даже не глядя понял, что он чувствует. О чём он думает. Там, на заводе, волоча кашляющего Артура мимо трупа Фэйворса, Парящий Орёл думал лишь об одном: о том, как бросил в лицо отцу злобное «Твои слова ничего не значат для меня!» Если бы не Артур, это было бы последнее, что Падающий Дождь услышал от сына. И судя по помертвевшему лицу Чарльза, сейчас он сам вспоминал, как в сердцах кричал другу «Видеть тебя не хочу». — Может, жив ещё, — тихо сказал Парящий Орёл. Чарльз скомкал обрывок рубашки в кулаке и начал оглядываться по сторонам. Оторопь, которая охватила его при виде странных следов, начала уступать место ярости. Парящий Орёл понял: даже если Артур выжил, Чарльз всё равно не отступит, найдёт тварь, которая причинила боль его другу. Найдёт и убьёт. Да уж, не такой ценой он хотел добиться расположения Серого Журавля! — Поищем, — сквозь зубы сказал Чарльз. — Только не вздумай его звать. Эта тварь может быть где-то рядом. Лучше крикни синицей, я так подавал ему сигнал, когда хотел вытащить из тюрьмы... Он быстро отвернулся от Парящего Орла и пошёл дальше, ища следы Артура. Это было сложно — там, где Парящий Орёл нашёл лоскут, снега уже почти не было, только голые камни. Парящий Орёл следовал за ним, стараясь одновременно не упустить из виду в стремительно сгущающемся снегопаде и искать зацепки. Пока что то, что он видел, совсем не радовало. Вот ещё один обрывок, на сей раз коричневой куртки. Вот россыпь алых пятен на сером камне. Вот патрон, почти совсем засыпанный свежим снежком. Парящий Орёл склонился, чтобы подобрать патрон, и тут снег за его спиной скрипнул, камешки покатились под чьей-то ногой, хрипловатый мужской голос выдохнул ругательство. — Артур, ты? — обернулся Парящий Орёл, чувствуя, как его сердце дрожит от радости. Как оказалось, преждевременной.