Заачарованный

Время в этом особняке для Юнги длится по-необходимому неспешно. Так, как ему нравится. Никто не напрягает, никто не торопит, никто не запрягает работой, если он сам не предложит помощи. Юнги – мальчик вежливый, всегда предлагает свои руки, чтобы выдраить пол на всех этажах и протереть люстры. Оказывается, это занятие достаточно долгое, но благо, не в одну пару рук работали. Юнги – мальчик, знающий чем себя занять, он по несколько часов сидит в оркестровой комнате, протирая и настраивая большинство инструментов, с неким обожанием изучая как каждый звучит. Звучание струн на скрипке, протяжно поющей о тоске, что на ней никто давно не играл, что на смычке во́лос давно нужно поменять, ибо он порвался, стоило Юнги сыграть минут пять. На другие струнные он не посягает, ему больше фортепиано нравится. Духовые он изучает, но те от обиды пыль с себя пустили в лицо. Разве что, в футляре саксофон лежит, явно ухоженный, блестящий. Значит кто-то всё же играл здесь. В шкафчиках он находит пожелтевшие, немного иструхшие листы и книжки нот. Теперь у него будет больше разнообразия для музыкальных вечеров за ужином. Иногда его занятия затягиваются, так, однажды, он чуть не пропустил ужин, благо за ним пришел Тэхён, которого он не видел с утра. - Наконец-то мы тебя дождались.- лишь сказал Чимин, поглядывая на Чонгука, но провожая взглядом Юнги до стола. - А то кое-кто был готов съесть весь стол. Ужин проходил в полном составе. Все шестеро, включая Чимина, походили на чудеса света. Кто уставший, кто голодный, кто вовсе свеж и бодр. А вместе с ним, стол будто стал полон семью чудесами света, однако, Юнги не считает себя достойным этого звания. У него достаточно низкая самооценка, чтобы посягать на такие уровни. Поэтому, глядя на шестерых красивых, молодых, модных парней-чародеев, Юн ставит галочку на последнем определении и восхищается ими. Они, вроде как, с Хосоком поговорили на счёт того, чтобы он лично узнавал, какие у кого способности. Спрашивать об этом за ужином разом было бы слишком неправильно, ведь те могут посмотреть на Хо и понять, что можно с ним поиграть и позатягивать раскрытие тайн. Решением становится по одному узнавать каждого. Ему торопиться некуда, жизнь в этом особняке идентично-спокойная, значит времени будет предостаточно узнать. Ведь нету у него шила в заднице, как у Чонгука, что опять дрался с Чимином за еду, а потом ныл Тэхёну, чтобы тот поделился. Самым главным подозрением для него является огромное количество зеркал в доме. Они висят везде, словно красивое лицо Джина заставило закупиться ими, чтобы тот на каждом шагу мог любоваться собой, и неважно, где находился, где не мог находиться. Даже в инструментальном зале была вся стена зеркальная, что Юнги начал даже смущаться, словно за ним кто-то был, ощущалось чьё-то присутствие. Но не сказал ничего братьям или Чимину. Может просто чудится на новом месте, это же дом тех, кто всякие заклинания читать умеет. Кстати о них. Осмеливается как-то заглянуть Юнги в библиотеку, поискать какие-нибудь книги для себя или ноты, вдруг есть ещё. Заполненная в основном стеллажами, лабиринтом тянется куда-то в место отдыха, откуда он слышит голоса. И когда заглядывает за угол, находя в куче стопок или просто раскиданных книг Чимина на полу с фиолетовым томом в руках и Намджуна, стоящего позади, возле которого разом в воздухе летают около четырех книг. Их листы равномерно перелистываются, но сам мужчина смотрит по очереди в каждую, хмурясь сильно. - Не видно, уже вечер? - говорит Джун, щурясь больше. - Ага, - кивает Чим, не отвлекаясь от книги, он щелчком пальцев зажигает на указательном пламя алое, а потом словно им стреляет, попадая в лампу на стене, что тут же ярко озаряет угол. А за ним по порядку вдоль стены зажигаются остальные, освещая спящую библиотеку. - Спасибо, милый. - нежно, но не отвлекаясь, говорит Нам, движением руки достает ещё книгу с полки, а другую кладет на пол. Вокруг мужчины ветер гуляет, эти потоки словно магический серебряный свет окружают хозяина, трепля розовые волосы парнишки на полу, не обращающего внимание на эти дуновения. Неужели этот ураган не мешает ему читать? Юнги кашляет в кулак, заставляя обратить на себя внимание. К нему поворачиваются две пары глаз, а листы витающих в воздухе книг перестают шуршать, замирая. Никто из этих двоих не удивлен или обескуражен, а наоборот, Джун улыбается мило, а Чимин немного приподнимается. - Всё хорошо, Юнги? Тебе нужна помощь? - спрашивает Чим, беря с полу книгу, продолжая листать, ведь знает, что Намджун ответит за него. - Если помешал, простите. Но хочу узнать, есть ли здесь что-то связанное с музыкой или музыкальными инструментами. Может ноты есть? Намджун подставляет руку к губе, задумываясь, терет. - Да... Припоминаю пару книг в одном месте. - М, - выпрямляется Чимин, вспоминая что-то, - там в ящике в столе вроде был сборник с нотами. Не знаю, для какого именно инструмента, но может подойдёт? - Точно, я тогда схожу, а ты здесь продолжай, хорошо? Джун улыбается Чимину мягко, что тот в ответ кивает, тоже растягивая широко губы. Его аккуратно обходят, унося за собой ещё пару книг с полки. Юнги с интересом рассматривает парящие предметы, их шуршащие листы успокаивают, пока он шагает хвостиком за Намджуном, потому что не знает пути. Заблудиться здесь сложно, библиотека маленькая, но когда её озаряет теплый свет из ламп, она становится по-старому уютной. Запах пыли, смешанный с бумагой наводит спокойствие, будто во всем доме это место становится тихим омутом. Интересно, а эти братья-чародеи – черти? Намджун подаёт пожухлую тонкую книжицу, которую достал из тёмного деревянного стола, освещённого одним светильником на ножке. Ноты выцветшие, некоторые утерянные, некоторые вообще для тех музыкальных инструментов, которых пока не видел в оркестровой комнате. Собственно, как и другие найденные им композиции до этого. Он всё равно будет им их играть. Ему безумно нравится проводить время за фортепиано или скрипкой, это его мания, как будто что-то обыденное в жизни, то, что никогда не надоест. Возможно, само понятие того, что он из города Музыки слишком правдиво для него. - Вот, смотри, - Джун жестом руки направляет на себя, доставая с верхних полок книги разной толщины и цветом. Он продолжил водить рукой, открывая и листая первые страницы, лично отбирая для Юнги, - самые нужные я отобрал, остальное, вроде, просто брошюрки, ничего полезного. - Спасибо, - только кивает Юнги, подставляя руки под книги, что с лёгким теплым ветерком падают к нему. На мгновение Юн задумался, глядя на улыбающегося по-доброму Намджуна. - А что у тебя за сила? - М? - изгибает он бровь. - А ты не знаешь? Не видишь точнее? - Эм... Управление предметами? - первое пришедшее предложение озвучивает он, явно понимая, что ошибается. Именно так, ведь Намджун смеётся и качает головой. - Воздух. Ветер, потоки ветра, воздух. - поясняет он, долистав пару книг, которые с характерным звуком захлопнулись. - Очень полезно, кстати, ты, вот, подумал, что могу силой мысли предметы брать и трогать, как руками. - Юнги кивает, соглашаясь. - Но нет, одна из моих основных чар, это вот это. Джун кистью руки вперёд направляет и на глаза Юнги попадаются эти серебристые ленты воздуха, щекочащие нос. Обычно, если дует ветер, его не видно, но это чары, что действительно очаровывают своим блестящим платиновым цветом, приятно ласкающим кожу и игриво треплющие волосы. Поэтому Мин и морщится, и хихикает, взглядом говоря Намджуну, что ему нравится этот дар. - Спасибо, что помог. - Обращайся. Шлейф приятных потоков уходят вместе с мужчиной, как и витающие в воздухе пара книг, которые будет по дороге обратно просматривать тот. И там будет слышно, как врезался в угол стеллажа Намджун, из-за чего Чимин тут же обеспокоенно ахнет и побежит на встречу. Юнги этого не увидит, но он уже представляет ушибленный нос и недовольный взгляд Чима, который ругается, что нужно не в книги смотреть, а на пол под ногами. Что ж, плюс один в копилку Юнги. У одного из шестерых он знает, осталось ещё пять. Потом для себя решит, чья же магия ему нравится больше. От Джуна есть польза, он может поднимать и перемещать предметы, не понятно какой вес в пределах у него, но суть в том, что в ужасную жару, есть спасительный ветер, в виде под два метра шкафа голубоволосого. Да и с места вставать не надо, если попросить. У Чимина не понятно, что за магия. Возможно огонь, и он им не пользуется, потому что боится спалить дом. Либо же просто не нужно, судя по тому, как он спокойно, не глядя на лампу, зажёг одним движением руки. Предполагать достаточно глупо будет, у кого что, учитывая, что он в достаточной мере мало знаком с каждым. Единственный нормальный разговор из шестерых был разве что с Хосоком, ведь казалось, с ним проще всего найти общий язык. Да и думать было уже муторно, сидя в одиночестве в небольшой пыльной комнатушке, наполненной холодными музыкальными инструментами, да с полным вариаций жёлтых оттенков бумаги. Отличной идеей стала мысль, что можно впервые взяться за отремонтированный смычок и сыграть на скрипке. На улицу. Сидя на клетчатом красно-белом пледе, перед подставкой с нотами. Да при этом, ещё с вокалистом в виде четвероногого друга, решившего без чьего-либо мнения увязаться за Мином, который через несколько дней решил выйти подышать. Горничные занимались посевом и прополкой, наотрез отказавшись от помощи Юнги в такой физической работе, сказав, что предпочтут послушать музыку. Бам резво лает, бегая вокруг деревьев, за кусты, рыча и копая ямы, в итоге получая от милых горничных тряпкой. Чонгук то их не видит... Юнги всё же продолжает растягивать ноты на струнах, медленно и гордо, как и походка одного из братьев, решившегося присоединиться к отдыху на свежем воздухе. Мина это с ритма не сбивает, даже когда тот плюхается на плед, глядя поначалу серьезными, глубокими глазами на него, а потом придвигается ближе, желая положить голову на бедро. - Что ты делаешь? - Юн прерывается на половине такта, с сомнением отодвигая ногу. - Хочу насладиться деньком и отдохнуть. Мне нельзя положить? - голос у Тэхёна уставший, а сам он делает вид, что вовсе не измотан. Юнги с подозрением косится на парня, хмурясь. В ответ на такие реакции ему только улыбаются так широко по-квадратному, что все за и против отпадают. - Я не очень люблю такие "нежности". - морщится Юн, видя в чужом лице обиду в виде надувшихся губ. - Точнее, мы слишком мало знакомы. - А вот я люблю это. Обещаю не лезть, только голову положу и буду слушать, а ты продолжай играть. Юнги ещё некоторое время сомневается, а потом вздыхает и соглашается, поудобнее усаживаясь. Этот жест понимает по-своему Тэ, с довольной моськой опускается и умещает русую головушку на бедре, прикрывая глаза. Юнги пробегает взглядом по их положению, думая, что всё равно ничего не сможет изменить, поэтому решает просто продолжить. Перелистнув, он приходит к мнению, что стоит сыграть что-то поспокойнее. Кладет скрипку на плечо и прижимается к подбороднику и смычок к струнам. Его игру оценивает Тэхён, мыча басовито, явно зная, что он играет. Лицо смуглое покрыто тенью деревьев, скорей всего это лимонное, Юнги не разбирается, он углубляется в то, чтобы создавать мелодию по нотам, которые постепенно не имеют значения, когда он проникается и забывается в этом мире. Но когда остановиться, Юн знает. Поэтому после того, как он отложил скрипку в сторону, Тэхён приоткрывает глаза, смотря на него, аккуратно касающегося подушечек пальцев, которые были продавлены от струн, чтобы размять. - Ты не устаешь играть каждый день? - спрашивает парень, поворачиваясь на спину. - Я давно не играл, - пожимает он плечами, - и хочу восстановить этот пробел. Да и музыка мне безумно нравится. Особенно, если я сам могу её воспроизводить. - А ты интересный. - хмыкает в ответ Тэ. - Всё равно что нам нравится заниматься своим хобби. Вот только, я боюсь, что у тебя это на каком-то маниакальном уровне. Тэхён касается рук, рассматривая покрасневшие кончики пальцев, недовольно цокая. - Почему это? - Своим любимым делом заниматься каждый день слишком неправильно. Оно может надоесть. А ты ещё и вредишь себе. Равносильно балеринам, которые каждый день танцуют почти целые сутки. Это издевательство над ногами, которые сильно деформируются. А у тебя уже мозоли на пальцах. Парень вертит руки Юнги перед собой, внимательно изучая все повреждения. - Если ты волнуешься, смогу ли я играть за ужином вам, то не переживай, фортепиано не так вредит, да и все труды окупаются за вашу доброту, еду и кровать. На него смотрят подозревающе, недовольно и неуверенно, что именно такую цену кто-то из братьев просил за то, что пристроили к себе Юнги. Тэхён садится, вздыхая, чтобы поменять тему. Он понимает, что с Мином спросить смысла нет, он не так силен и вдохновлён играть на музыкальных инструментах. - Что это за дерево? - видимо, Юнги думает также, желая не продолжать тему. - А ты как думаешь? Улыбка на лице смуглом расползается сама по себе. Это заметно, что над ним хотят поглумиться, но Юн идёт на поводу, ибо он правда не знает. - Лимонное? Я плох в растениях. - смех всё же звучит между ними. - Нет, - Тэхён отодвигается, касаясь пальцами правой руки тонкого ствола, - но ты почти угадал. Оно тоже цитрусовое. Какой твой любимый фрукт? Юнги отвечает, не задумываясь. - Мандарины. Тэхён кивает, щурится, а в его глазах, почти закрытых, плещется дымка зелёная, как у Хосока, только у того золотая. Она полупрозрачная, почти незаметная, если не приглядываться. Юнги вдруг озарило, а почему он не присмотрелся к Намджуну, который точно активно использовал свою силу? Вот недотёпа. И когда Юн возвращает внимание на Тэхёна, который следит за ним, улыбаясь так предвкушающе. А под рукой у него еле слышно трескает, словно ствол дерева давят, но не ломают. Однако, звук какой-то насыщенный, будто внутри бежит сверкающая жизнь, поднимающаяся вверх. - Вот теперь угадал. - Тэ взглядом наверх смотрит, на ветку над ними, что у Юнги то же желания появляется. Он широко глаза раскрывает, когда видит, как между листьями появляется оранжевый, круглый плод. - Лови. Мандарин ещё немного растет, прежде чем он упадет, Юн шокировано смотрит на парня, а после руки подставляет. Не очень яркая корка, неровная, знакомо лежит в ладонях. Он смотрит на Тэхёна большими глазами, потерянно, но даже благодарно. - Давно я не видел их... - это произносит Мин, крутя в руках фрукт, а потом подносит к лицу, чтобы понюхать. От знакомого запаха ресницы на прикрытых веках затрепетали. - Спасибо. В ответ ему кивают. - Тебе они так нравятся? - Тэхён хмыкает. - Лови ещё тогда. Юнги пикнуть не успевает, когда вновь слышит стрекот и мягкий треск, поднимает голову и понимает, что сейчас он должен поиграть в ловца. И когда через время у его ног лежит небольшая кучка мандаринов, Тэхён хохочет, убирая руку от дерева. - Ты милый. - Вы с Джином сговорились? - Братья. - Тэ только плечами пожимает, кивая на фрукты. - Кушай, ты же, вроде, давно не ел их. - Ну да... - а потом до Юнги доходит. - Тэхён, а твоя сила – это растения? Смех вновь звучит для Юнги, его поддерживают все окружающие вокруг деревья, шелестя своими листьями и положительно поскрипывая, словно от несильного ветра. - Молодец, угадал. - Ты можешь со всеми растениям взаимодействовать? - Юнги смотрит, как Тэхён касается пальцами травы возле края пледа, из которой робко начинает вырастать тонкий стебелёк, потом бутон голубо-синий, постепенно наливающийся цветом. Раскрывая листики, вовсе становится фиолетовых оттенков. Парень аккуратно отрывает его, протягивая бутоном к лицу Юнги. - Василёк? - Василёк. - кивает головой. - Не знаю, со всеми ли, но с большинство. Вообще этот цветок не должен расти здесь, вот что думает Юн, но всё же берёт его в руки, с интересом разглядывая нежные лепестки. - Все из династии Чон такие романтики? - этот вопрос вообще не должен был нести никакого помысла, просто Юнги ляпнул, очарованный маленьким цветочком. Но Тэхён смеётся, всё же принимая это на свой счёт. - Я из династии Ким. - непонимание в глазах напротив читается после нескольких секунд размышлений. - Как и Джин, и Намджун. - Почему две разные династии, если вы братья? Не родные? - Ну почему же? Наши родители из разных династий, каждый из них имел свои интрижки на стороне, но в итоге они собрали нас. Кто-то от них двоих родился, а кто-то только от одного. Кровное родство есть, этого достаточно. - Тэхён опирается на руки за спину, подставляя лицо просветам солнечным, что выглядывают сквозь листья. - Хоть мы и братья, никто из нас никого не ущемляет, но при этом искренне печемся друг о друге. Мне очень нравится проводить с ними время. Со всеми ними. У Тэхёна глубокий взгляд, Юнги давно это приметил. Особенно сейчас, когда тот смотрит так утвердительно и нежно, говоря о семье. Наверное, они прошли многое за свою жизнь, были бок о бок, в итоге получая ту планку понимания, что теперь нуждаются друг в друге даже ненадолго. - Тэтэ! - слышен голос из гостиной, где об косяк двойной двери плечом упирается Джин, сложив руки на груди. Он смотрит укоризненно с улыбкой, будто ругает упомянутого за болтливый язык. Интересно, сколько он видел? - Минутку. - кидает в ответ немного громче Тэ, а потом смотрит на Юнги, подмигнув. - Если захочешь букет цветов или какие-нибудь фрукты, обращайся. - Ты будто со мной заигрываешь. - качает головой Юн, приподнимая уголки губ. Тэхён усмехается. - Прости, но у меня уже есть любовь моей жизни. Он встаёт, не поправляя задравшихся штанин свободных, идёт босыми ногами по траве, что следом за ним слабо начинает светиться зеленистой магией, как пылинки, витающие в воздухе. Он оставляет ненадолго в памяти его шаги, постепенно исчезающие на глазах. Тэ подходит к Джину, который не шелохнулся, но продолжал улыбаться, приковав глаза к лицу напротив до тех пор, пока не кладут руки на талию и не целуют кратко в губы. Юнги на это не сильно удивляется, лишь любопытно рассматривая Кимов, которые вроде братья, но неожиданно стали похожи на возлюбленных. Но выглядели они довольными, а значит, что всё хорошо и Мин не вправе быть против тех, кто не только приютил под одну крышу, но и раскрыл одну из тайн парней-чародеев. Что ж, в итоге Юнги узнал у ещё одного, что за силой обладает. Ещё немного он узнал о династиях? Об этом он позже подумает, сейчас главное то, что из шести осталось четверо, а значит, у Юнги появляется некий азарт, когда он смотрит за корзинку с мандаринами и тонкую вазочку с единственным васильком в ней. Не сказать, что он прям стремится за этими знаниями, потому что каждые из них к нему приходят сами в нужное время, а значит не надо торопить судьбу. Но есть маленький нюанс, в виде беловолосого чуда, который вообще никак не проявлял себя. Как и, в принципе, все остальные. Для них, видимо, их способности – обычная сила, чтобы упрощать свою жизнь в каких то аспектах. Юнги предполагал, что их будет больше, но, братья так навряд ли думали. Он даже подслушивал разговоры прислуг, болтавшие о разных занятиях хозяев. Обычные дела: то в городе помогали, то в поселения ездили, то обменивались книгами и свитками, то им помогали с бытовыми обязанностями. Это ещё раз доказывает, что эти чародеи нисколько себя выше по статусу не ставят и считают себя на ровне с обычными людьми. Когда однажды в дверь скребутся, Юнги понимает, что снова заспался. Время в этом доме вовсе потеряно, но это не означает, что ему это важно. Как будто всё остановилось в одной вселенной и двигаться не собирается. Клетка, в которой он сидит, абсолютно открыта, но вылезать слишком противопоставлено той жизни, что была до этого. Собственно, из мыслей выбивает умный пёс, что передними лапами ручку нажал, а потом забежал в комнату, виляя хвостом. Юнги руку тянет, тут же ощущая мокрый плоский язык на ладони. - Куда ты хочешь меня отвести? Стоит только парню сесть, как Бам хватает зубами рукав тонкой рубашки, на себя тяня. Со вздохом Юн собирается, натягивает штаны до половины голени и заправляет в неё рубашку красную, ворох волос поправляет, пока спускается по лестнице в столовую, ведомый псом. Там милая девушка-горничная предлагает отобедать, но он отказывается, и словно пёс его слова понимает, ранее сидевший на месте, ожидая ответа, вскакивает и бежит в гостиную. Он следует за ним, натыкаясь на развалившегося Чонгука, которому тычет в какую-то бумажку Тэхён. - Ты привел его? - тут же спрашивает Бама Чонгук, гладя по голове. - Умница. Пёс гавкает, виляя по полу хвостом, потом глядит своими глазами-бусинками на Юнги, встаёт вновь и обходит, толкая бедро лбом. Остаётся только повиноваться и подойти ближе. - Слишком умный пёс. Он точно не понимает человеческую речь? Гук хихикает, пожимая плечами. - Кто знает. В итоге получается, что Чонгук пригласил Юнги прогуляться. Это первый выход за пределы дома для Юна. Но он не особо переживает, наверное, улица ему надоела за тот период, что он скитался. Но сейчас он гуляет с Чонгуком и Бамом. Они шли куда-то вокруг леса, на улице довольно таки печёт, а Юнги не нравится, что его кожа может сгореть. Благо Чонгук догадался захватить им шляпы. Точнее в них их кинул Джин, ругавшийся о безалаберности младшего, что тот не только о себе не беспокоится, но и о других тоже. - Если Юнги получит солнечный удар, я лично отсеку тебе голову. Лишь тогда сказал Джин, грозно держа в руке поварешку, которую стащил из кухни. Бедная горничная пыталась удержать за локоть Кима. Пожалуй, не такая уж и скучная семейка. Чонгук наконец приводит его в каменистое место за лесом. Хотя, если сказать «скалистое» далеко от правды не будет. - Убьешь меня и мои кости этими камнями в пыль превратишь? - устало спрашивает Юнги, потому что жара его изматывает безумно. - Не-а, - Чон присаживается на колено, щупая землю, - Хосок сказал тебя взять на прогулку, а то ты в каком-то неправильном смысле сидишь дома. - Да нет, - Юнги подпирает подбородок рукой, сидя на валуне, - я сам по себе домашний. - По тебе видно. Бам резко крутится вокруг них, высунув язык. Зато Чонгук позаботился о своем псе, ему изначально он напялил некое подобие панамки или чепчика. Поразительная любовь к животным. - Что мы тут делаем? - Я думал, ты не спросишь. - Отчего же? Гук поворачивается, и в его глазах видит Юнги сверкающую дымку, как ранее у Тэхёна и Хосока. В этот раз она какая-то с рыжцой, почти красная. - Братья рассказывали, что ты совсем по-другому реагируешь на наши способности. Тебя ни капли не удивляет магия? - Чонгук привстает, чтобы подойти к Юну и своим взглядом дать понять, что ответ ему нужен. Он трет ладони, а от слабого, вероятно с такой погодой невозможного, ветра он ловит запах астр от Гука. Как ни странно, он знает этот аромат, хотя внушал Тэхёну, что вовсе в растениях не разбирается. Кстати, от упомянутого пахло не цветами, а морем. Странно, он же вроде чародей-ботаник. От Намджуна пахнет специфичными чернилами, которыми он переписывает старые свитки, сидя допоздна в библиотеке или на веранде, слушая из открытого окна игру Юнги. Остальных он ещё, пока, не изучал. - О, Чонгук, - тянет вяло Мин, с неохотой разговаривая, - на самом деле я очень удивляюсь, просто этого не показываю. Я не умею так ярко выражать эмоции, да и вы можете с этого смеяться. Наверное, повидали кучу разных людишек, которые по-разному реагировали. - Это да, но настолько закрыто, без желания узнать вдоль и поперек наши силы, этого мы не видели. - А сколько вам лет? - Ах, погоди, - и прямо перед Юнги по настоящему начал считать на пальцах Гук, бубня то цифры, то какие-то непонятные фразы, что выглядит довольно смешно. - Мне пятьдесят два будет в этом году. Смех застревает в горле, что он кашляет. - Я думал там... Либо такой же возраст, как у меня, либо вам пара сотен лет. - Не, - качает головой в ответ, усмехаясь, - для нас эти пара сотен, всё равно что для вас сорокалетие. - Это ещё полный рассвет сил! - Да ну, из-за болезни десять лет назад люди не выживали до этой цифры, а про войны между вами я вообще молчу. - Ну, с этим не поспоришь. - соглашается Юн, вздыхая. А потом смотрит на землю, которую ранее касался парнишка. - Так что мы здесь делаем? Чонгук улыбается широкой, фирменной улыбкой, а после разминается, хрустя пальцами и шеей. - Добываем серебро и руду. - Эт зачем? - ляпает Юн. - Я украшения буду делать. - А почему не купить? Чонгук цокает, закатывая глаза. А потом подходит, садится на то же место, что и ранее, прижимает ладони к земле. Вокруг него начинает виться песчаная магия, собирающаяся в один маленький сгусток перед грудью парня, словно клубок запутывается, а после резко падает вниз, волной расползаясь по земле вокруг. Юнги аж голову от руки влажной отлипает, во все глаза глядя, как ровный круг разошелся по местности, но также быстро вернулся обратно. Брови Мина взлетают вверх, он не понимает, что произошло. Зато Чонгук довольно хмыкает, беря в руки летающие перед ним маленькие кусочки железа, в которых Юн признает серебро. Совсем маленькие крошки, самый большой с ноготь, они неровные, разной формы, парят до тех пор, пока Гук не подставляет ладони, чтобы они упали на них. - Ты чародей-раскопщик? - Юн ногу с ноги убирает, придвигается ближе к краю камня, чтобы разглядеть то, что принес ему парень, который смеётся от услышанного. - Очень оригинально. Но разве раскопщик умеет так делать? Чонгук подставляет раскрытые ладони к Юнги напоказ, который не противится этому предстоящему зрелищу. Серебро, ранее лежащее спокойно в руках, начало подниматься вновь в воздух, дрожит, мелкая крошка ударяется с той, что покрупнее, крутится, смешиваясь с цветной магией. А потом металл становится каким-то непонятным образом жидким, словно палящее на небе солнце смогло его растопить до той степени, чтобы стать жидкостью. И вот, эта жидкость и парящие вокруг капельки сливаются в одну, которую формирует Гук в ровный, круглый шарик в четверть ладони. Юнги хлопает ресницами, еле сдерживая свой рот, чтобы челюсть не упала. А чародей протягивает серебро, окруженное магической рыжей пылью. - Оно не горячее? - с опаской спрашивает Юн, протягивая пальцы на встречу. - А мне можно касаться ваших чар? - Конечно нет, - хихикает Гук, направляет шарик к Юнги и тот тяжело падает в бледные ладони, которые щекочет ненавязчиво магия, - никто из нас тебе вредить не собирается, поэтому ты можешь касаться любой нашей магии. Холодный металл в руках твердый, ровный, катается и блестит на солнце. - И тебе нужны эти штучки? Сколько? - Чонгук хихикает, глядя, как Юнги перестал бояться шарика, катая в ладонях, как маленький мячик. - Сегодня Тэхён отметил не так много, мы быстро справимся. - Я могу с чем-нибудь помочь? - Не-а, - Гук разворачивается, вышагивая вперёд, за ним хвостик побежал Бам, - моя задача была выгулять тебя и Бама. Пошли, метки не в одном месте находятся. Юнги вздыхает оскорбленно, словно его сравнили с псом. Он же человек и сам может себя выгуять, ой, точнее сам погулять, где захочет. Они действительно быстро управились, Юнги просто ходил и собирал в набедренную сумку шарики, что постоянно брякали. Иногда бегал за Бамом, кидал палку, а тот приносил. Или оба валялись под тенью старого дерева, глядя на Чонгука большими печальными глазами, просящими поскорее вернуться в прохладный дом. Тот был непреклонен. После сбора серебра, парочки кусочков золота и рубинов, они направляются в город. У Мина предательски урчит живот, но он не придает этому значения, поправляя шляпу на лицо. Солнце совсем разошлось после полудня. Зато очень заметно реагировал на звуки Гук. - Здравствуйте, мистер Чонгук! - приветствовали чародея девушки и мужчины. На каждого тут же глядел Бам подозревающе, тявкал, а потом дальше бежал. Гук махал им, кивал. - Вы сегодня с красотой? - Нет, сегодня у меня только добыча. Девушка с жемчужными волосами промычала грустно, подперев голову рукой на деревянной перекладине, а потом вновь оживилась. - Хотите чего-нибудь опробовать? Чонгук приостанавливается, поднимая руку с двумя пальцами. - Заверни мясные. - девушка хихикает, кивая. - Что ты мне дашь за это? - она кокетливо строит глазки, а Гук только качает головой. - Ты до сих пор за серёжки не расплатилась, видишь, на тебе всё ещё. Юнги смотрит на уши девушки, замечая аккуратные серебряные серьги в виде бутылочек зелий, разве что вместо стекла рубины сверкают. Пожалуй, они характерны для ведьм. - Да тьфу ты, даже поиздеваться нельзя. - она подаёт Чону в бумаге завёрнутые пышные пироги, ещё горячие, один из которых отдает ему, Мину. Девушку благодарят, отходя от прилавка. Гук поделился с Бамом пирогом, ступая вперёд. За ним Юнги довольный, чуть ли не чавкает от удовольствия наконец поесть. - Не подавись, - говорит с усмешкой Чон, заходя уже в магазинчик, - Бам, ждать. Пёс тут же садится возле двери, наблюдая за парнями. Чон скупает какие-то принадлежности, благодарит продавца и они, наконец, идут домой. Солнце всё ещё печет, Гук подаёт спасительный сок Юнги, который жадно глотал. Когда на горизонте виднелся холм высокий с особняком и лесом позади, Юн немного задумался, крутя фляжку в руках. - Ты всегда ходишь после таких прогулок в город? - ему в ответ мычат, жуя пирог за щекой. - Не, мне в этот раз понадобились новые весы и чертежи для очков увеличительных. Сам потом их соберу из старых. - Чем ты занимаешься? - Юнги отдает в протянутую руку сок, чтобы парень не ел всухомятку. - Я украшения делаю. - То есть те серьги, твоя работа? - Да, - Чон хохочет, застенчиво почесав нос, - красивые? Хочешь, тоже сделаю? У тебя ухо проколото, почему же нет у тебя ничего? Юнги мычит что-то не внятное, отмахиваясь. - В детстве на мне учились, считай просто попал не в то место и время. - Что за жестокие люди. - цокает Чон. - Да ладно, всё равно почти заросли. А это, - привлекает вновь внимание, - как тебе места указали, где серебро лежало? - Ты же знаешь, - стоило только ступить на зелёную траву на холме вокруг дома, Юнги вдруг почувствовал облегчение, словно солнце скрылось и после него настала приятная прохлада, - Тэхён с растениями разговаривает, а те корнями, вроде как, в землю уходят, вот и говорят ему, где предположительно находятся кристаллы или металлы. Его дело мне показать, а моё – добыть. - А потом ты из этого делаешь украшения? - Ага. Юнги только брови вскидывает. Их встречает Тэхён, говоря о том, как травы рассказали ему, что они идут домой. Бам весело виляет хвостом, тявкая и прыгая на Тэ, который только умиляется и гладит пса. Парни идут сразу через гостиную в сад. Там они садятся рядом с верандой, в которой сидит Намджун, поприветствовавший их. - Гляди, в этот раз рубины нашёл. - Чонгук выуживает из кармана пару кусочков кристалла, протягивая Тэхёну. Бам рядом крутится, суя морду в камни, нюхая, а потом фыркая, убегает в гостиную. Юнги следит за ним, слышит, как тот когтями по полу стучит, удаляясь куда-то. - Добытчики, - хвалит Тэ, крутя камень, - вы, небось, сгорели на солнце? - Очень. - встревает Юн, падая на траву. - Зачем я только вышел? Пекло невыносимое, моя кожа будет зудеть неделю. - Ну блин, его сейчас точно невозможно будет вытащить. - тут же заныл Гук. - Кого? - всё резко дёргаются, когда слышат голос чужой. Точнее не из их круга. На парней смотрит Хосок, опираясь о колени и улыбаясь широко. - Ты забыл? - спрашивает Тэ, разводя руки. - Ты Юнги с Гуком отправил на поиски, а там солнце разбушевалось, испепеляя. - Да! Теперь он не выйдет. Видишь, кожа покраснела. - тычет пальцем Чон в Юнги, который морщится от тыка в щеку. - Что, совсем-совсем не выйдешь? - дует губы Хо, строя глазки по-детски просящие. - Нет, - качает головой Мин, сложив руки, - пока не заживёт, не выйду. - Вот чёрт, - тянет наигранно печально Хосок, присаживаясь уже на корточки, подтянув пальцами свои белые шорты, - а я хотел сегодня тебя пригласить за ягодами в лес. Юнги мычит обречённо, падая на траву. - Да что у вас сегодня за охота меня выгулять? Я вам что, пёс? Братья переглянулись, а Тэхён только пожал плечами. Чонгук показывает молча необработанные кристаллы рубина, что Хо светлеет в глазах, после большой палец показывает. - Хэй, посмотри на меня, - просит Хо, делая гусиные шажки к голове Юнги, - а что если я попрошу Чимина дать тебе лечебную мазь? - Чтобы я всё равно угарел на солнце? Что ты с этой жарой сделаешь? Да и тем более, эта мазь может быть только от ожогов, а не защита от солнца. Юн ворчит скрипяще, как дед, щурится, фыркает, явно давая понять, что он никуда за пределы особняка не выйдет до конца осени. - Милый, но нытик. - подводит итог Чонгук, вставая и прощаясь с остальными, чтобы побыстрее приступить к делам. Тэхён проводит рукой по траве, что зашевелилась под Мином, щекоча шею и руки, любые открытые места. Тот дёргается, больше изображая неприязнь, нежели сдерживая смех. - А что если... - Хосок вновь привлекает внимание, заставляя глаза напротив невинно хлопнуть ресницами озадаченно. - Не волнуйся, рядом со мной тебе солнце не навредит. Тем более мы ненадолго. С нами и Чимин пойдёт. - Это каким-таким образом, - мычит Юн, - ты меня будешь спасать от жары? - А вот, - хихикает Хо, подперев руками голову, улыбаясь невинно-ярко, - во-первых, в лесу в основном тень. А во-вторых, секрет. - Ага, опять скрываешь свои чары. - садится резко Юнги, грозно глядя на беловолосое чудо. - Мне просто интересно наблюдать, как ты гадаешь. - Кстати, он не ел. - встревает беспардонно Тэ, вставая и тоже уходя. - Ну вот, как поешь, можешь собираться. Я пока с Чимином побуду. Хосок поднимается, босыми ногами по траве в дом направляется. За ним, в отличие от впереди идущего Тэхёна, не идёт магическая дорожка, и Юнги ещё раз убеждается, что Хосок не обладает магией растений. - А меня спросить...